Дон Алехандро и Тайное Убежище

Глава 24

Наша связь помогла призраку выбраться за пределы жилой зоны, но прежде чем идти разбираться с алтарем, я пошел за Шариком. Все же у него опыта в чародейских делах поболее моего — если что-то пойдет не так, может заметить. А может и не заметить, потому что, как выяснилось, чародейские знания у него были довольно однобокими.

Шарик вскочил на мое плечо и опасливо посмотрел на призрака, который во двор не выходил, маячил в проеме. То ли опасался солнечных лучей, то ли не хотел привлекать внимания некроманта, который мог притворяться и на самом деле уже давно в сознании и мониторит окружение.

— Не уверен, что это хороший выбор учителя, — мрачно сказал ками. — Может, он из себя что-то и представлял двести лет назад, но за то время чародейское искусство хорошо ушло вперед. И вообще разве, это нормально, когда учитель — призрак?

Говорить, что это не менее нормально, чем учитель ками, я не стал, а то с Шарика станется оскорбиться.

— Согласись, что как учитель он куда лучше Оливареса. И уж точно умней.

— Чтобы быть умней Оливареса, многого не нужно, — скептически заметил ками. — В отношении его точно можно сказать, что он сильно переоценен. А все почему?

— Потому что у него есть личная разработка, которой никто ничего не может противопоставить. И это уже говорит о том, что он — чародей неординарный.

— Одной личной разработки недостаточно, чтобы быть выдающимся чародеем, — заупрямился ками.

Я с ним решил не спорить, сходил проверить пострадавшего в неравном сражении с замком. Некромант лежал с закрытыми глазами, но дышал ровно, как будто потеря сознания перешла для него в крепкий здоровый сон. Так что я решил, что он так восстанавливается, и не стал его даже трогать. Потому что очнется, не дай Всевышний, — придется тащить его с собой к алтарю. А делать ему там нечего. И восстановление, опять же, нарушу. Кто знает, как там выкручиваются у некромантов процессы при внешнем влиянии. Те, что были у сеньориты Фуэнтес, мне не понравились.

Я вернулся в замок и сразу перешел к беспокоящему меня вопросу.

— Я правильно понимаю, что на алтарь замкнут управляющий замком контур? — спросил я у Бельмонте.

— Правильно, ученик мой, — насмешливо ответил тот.

— То есть ломать надо аккуратно, чтобы не задеть управляющие функции?

— И это тоже. А еще алтарь накопил силы и знания. Не стоит от них отказываться.

— Всевышний говорил, что искушения нужно преодолевать… — намекнул Шарик, но я и без него осознавал масштаб проблемы.

— Знания — дело хорошее, — признал я. — Как и сила. Но боюсь, там за это время столько всего накопилось, что я не вывезу. Брать ношу надо по силам. А знания лучше иметь свои, а не заемные.

— Кто-то умер, чтобы оставить свои знания здесь. Алехандро, ты хочешь, чтобы их смерть была напрасной?

— Они либо передали свои знания до смерти, либо не хотели их передавать никому.

— Ты говори да не заговаривайся, Хандро, — всполошился Шарик. — Знания нужно брать любые и при любой возможности. Только знания и умения позволили нам выжить и позволят это делать дальше.

В отличие от Шарика я прекрасно понимал, что у любого мозга есть предел впитываемости и если в него сразу загрузить все, что накопилось за двести лет, то он перегреется и прекратит работать. А значит что? Значит, душа потеряет управление над телом. Я не был в этом уверен на сто процентов, и все же мне казалось, что чрезмерное увлечение знаниями — один из вернейших способов свихнуться.

— Но, возможно, у твоих врагов эти знания есть, а ты останешься перед ними беззащитным.

— Что вы предлагаете, дон Бельмонте? Или я тоже могу отбросить условности и называть вас по имени?

— Панибратство в отношении учителя недопустимо.

— Даже если учитель — потомок ученика?

— А ты точно мой предок? Потому что связи с телом того, кто стал моим отцом, я не вижу, — неожиданно сказал он, становясь на редкость неприятным подозрительным типом, который только и думает, как бы ему кому-нибудь зарядить по лбу тем, что подвернется под… чем там кидают предметы призраки? Сгустком протоплазмы?

Поскольку для выяснения этого вопроса ситуация была явно неподходящая, пришлось рассказать про эпическую битву с нежитью, для которой пришлось создавать проклятье и жертвовать одной из связующих нитей к телам на кладбище. Поскольку в данной ситуации самой ненужной оказалась именно эта, то с ней я и расстался. Минус от этого решения нагнал меня только сейчас, а из плюсов было то, что я окончательно принял этот мир. И похоже, мир принял меня. Вживил, так сказать, окончательно мою душу в тело Алехандро Торрегросы.

— Связь же между нами видишь? — закончил я объяснения.

— Вижу, — подтвердил он уже не с такой подозрительностью. — То есть ты сейчас владеешь всем Сангреларом?

— Получается так, — согласился я. — Разве что этой частью мы владеем вдвоем и у тебя выше приоритет. Так что там с алтарем? Разрушать идем?

— Проблема в том, что при его разрушении высвободится очень много запасенной энергии, — ответил призрак. — Замок может не устоять. Кстати, можешь обращаться ко мне Рикардо.

Получается, Мария Исабель назвала сына в честь выбранного жениха, самодовольного напыщенного болвана, который рассчитывал убить беззащитного соперника. Хотя… Должно же было что-то остаться и от него если сын получился от меня?

— Хорошо, Рикардо. Так что ты предлагаешь? Предупреждаю: я впитывать не буду, потому что если уж замок не устоит, то я точно сломаюсь.

— Часть энергии можно использовать для переноса.

— Переноса чего и куда?

— Переноса замка куда-нибудь в центр острова, как планировали мои предки, затевая войну с Мурильо.

— Идея хорошая, но ее бы отложить немного. До тех пор, пока мое положение не станет официальным.

— Тогда придется только имитировать разрушение. Вспомогательные можно разнести как угодно, а основной — так, чтобы не повредилось содержание, — чуть разочарованно сказал Рикардо, который наверняка уже мысленно выбирал новое место для замка, тем самым собираясь поставить жирную точку в войне двух родов. Радость его мне была непонятна: в результате вымерли оба семейства, пусть одно и немного позже. — Тогда не пострадает управляющий блок, а запас чародейской энергии и знаний можно будет использовать позже. Но разбивать надо будет очень аккуратно.

Мы спустились в ритуальный зал, где Рикардо провел для меня первый чародейский урок, заключавшийся не в бездумном уничтожении алтарей, а в обрыве связей между вспомогательными алтарями и главным. И я даже не очень плохо выглядел, потому что в особо сложных случаях Шарик подсказывал, видимо опасаясь, что я опозорю память его уже не совсем любимого бывшего хозяина. Или, как вариант, не хотел, чтобы опозорился уже я перед новым учителем. Ками умудрялся даже не ехидничать, когда почти мгновенно указывал на мои ошибки, чтобы у меня появилась возможность исправить до того, как на них укажет призрак.

— Неплохо, — признал Бельмонте. — Для человека, ранее чарами не занимающегося, можно даже сказать, отлично. Теперь нужно так же аккуратно разбить сами вспомогательные алтари. Взрывом главный нельзя задевать ни в коем случае.

— Могу предложить несколько вариантов, — оживился я, — потому что в плане уничтожения чего-нибудь или просто работы с камнем я успел поднатореть, пребывая собственником башни. Эх, хорошее было время. Жаль, недолгое.

В конце концов мы остановились на варианте вплавить алтари в пол, из которого Бельмонте их в свое время и вытянул, точно так же работая с камнем, как и я.

— Можно ли опустить и большой алтарь? — заинтересовался я.

— Срастить с полом не выйдет — там использован другой камень и другой принцип создания алтаря, — ответил призрак. — Но можно создать в полу лакуну, в которую опустить алтарь и зарастить сверху камнем.

— А как же взаимодействие с управляющим центром?

— Тонкая каменная плита не будет помехой. Да и в принципе ничего не будет. Тебе не нужно прикасаться к алтарю, чтобы управлять замком, разве ты не чувствуешь?

Я задумался и попытался прикоснуться к алтарю дистанционно. В самом деле, я мог управлять им на расстоянии. Интересно, насколько критично расстояние и экранирующие материалы? Но проверить это можно потом, сейчас необходимо убрать алтарь из вида и закрыть доступ посторонним. Купол — хорошая штука, но он не пропускает летучий корабль, который теперь является моей собственностью, а значит — практически частью замка. В то же время защиту нужно было настроить так, чтобы никого без моего ведома она не пропускала.

Меня даже не удивило, что вся защитная сеть работала на энергии с ритуалов. То есть приезжающие каждый раз все больше и больше ограничивали свои возможности проникнуть в тайны замка. В результате энергии накопилось столько, что замок мог функционировать автономно без подзарядки пару столетий, если не все тысячелетие. Вход в алтарную комнату я планировал закрыть, как только покажу всем заинтересованным лицам, что там больше ничего нет.

От столь тонкой работы, требующей постоянной концентрации, устал я как собака, мне требовался отдых, а еще еда и питье, что я и сказал.

— В замке есть запас… — заметил призрак.

— А не переместиться ли нам всей кампанией сюда? — оживился Шарик. — Хоть нормально разместимся. Здесь есть и гостевые комнаты, и хозяйские…

— Под моим началом сейчас есть несколько человек, в том числе и слуги, — обратился я к Бельмонте. — Если я их перемещу сюда, с твоей стороны возражений не будет? И еще. Можешь ли ты стать невидимым для посторонних? А то дон Болуарте начнет нервничать, а дон Дорадо займется тем, ради чего его сюда приглашали: упокаивать нежить.

Призрак истаял в воздухе, став совершенно прозрачным. Странное дело, я его при этом продолжал чувствовать. То есть точно знал, где он сейчас находится, и почти точно — что делает. Он немного побыл в таком состоянии, потом проявился.

— Я ответил на твой второй вопрос, не так ли? — сказал Бельмонте. — Что касается первого, то здесь может быть с удобством размещено под сотню человек. Но о каком убежище ты говоришь?

— Мне в наследство от дона Мурильо достался пространственный карман. Мелкий и неудобный, а нас там уже как селедок в бочке.

Призрак хмыкнул.

— Понимаю, о чем ты. Но ты отдаешь себе отчет, что стоит из него выйти последнему человеку, как этот карман необратимо схлопнется? Разумеется, если не заняться консервацией, но это дело небыстрое. Займет неделю, не меньше. Лучше создать новый, под себя.

— Да там ценностей не сказать, что много, — задумался я. — Основная ценность — перемещение почти в любую точку. Но жрет это дело энергии столько, что нам ее больше копить приходится, чем тратить.

— Вот именно. Мурильо никогда не работали особо хорошо с пространством. Карман очень маленький, не так ли?

— Для одного чародея со слугами его хватало, — ответил я, не желая совсем уж принижать заслуги дона Леона. Последнему и без того досталось на кладбище Бельмонте, так что хоть доброе имя его отстоим. Или отстою — Шарик проявлял полнейшее равнодушие к тому, что говорят о Мурильо.

— Алехандро, прими как данность, что чем чародей сильнее, тем должны быть лучше условия его жизни, — сказал призрак. — Если вам не жаль убежища, то можно оттуда просто забрать все ценности. Я могу проверить на предмет тайников.

— Это, конечно, хорошо, — согласился я, — но проблема в том, что основные ценности там в кабинете, к которому мне бы не хотелось подпускать других чародеев. Там очень много книг и оборудования.

— Ты можешь создать персональный пространственный карман и перенести все туда, — предложил призрак. — А потом в замке выставить в кабинете или в лаборатории — у нас было не принято держать книги и реактивы вместе.

— Что скажешь, Шарик?

— Что от прошлого надо избавляться, — решил ками. — Да, Убежище сослужило нам службу, но оно не удовлетворяет нынешним требованиям. С такой толпой мы можем поселиться и в замке. Если кого и будут убивать как владельца, так Болуарте, а мы успеем отреагировать.

Звучало солидно, но, подозреваю, под отреагировать Шарик имел в виду удрать, а не отбиться.

— Не хотелось бы терять такое удобное место…

— Давай туда некроманта засунем, — предложил Шарик . — Все равно без толку валяется во дворе. Должна же от него быть хоть какая-то польза?