Дон Педро

Глава 20

Событие семьдесят шестое

Десантник-профессионал способен остановить танк с помощью малой сапёрной лопатки. А при наличии большой – и закопать его.

– Я тут в Берлин ездил, красота! Очень понравилось! А ты в Берлине был?

– Не, я не был. Дедушка мой был. По работе. На танке.

Это же какое-то свинство. Нет, это не какое-то свинство, а самое настоящее. Целую неделю было пасмурно, дождики поливали, хоть и декабрь, но тут в Испании снега люди иногда годами не видят, так что в декабре дождик – это нормально, а вот яркое весеннее солнце и на небе ни облачка, словно по щелчку пальцев, раз и нет. В обед ещё моросило. С самого утра. Беспробудно и беспросветно. Пообедали воблой с кашей на постном масле, два часа сна перед выходом на серьёзное задание и просыпаются люди, идут себе в кустики, и тут налетает ветер и за полчаса полностью небо очищает. Кто-то снова щёлкает пальцами, и вуаля, уже и ветра нет. Солнце светит, от земли пар идёт. Юг. Можно на пляж идти загорать. Жаль до моря далековато.

Можно идти на пляж, а нужно идти через несколько часов франкистов убивать. И это не потому, что они плохие люди, всякие среди них есть. Вот сам Франко ещё тот кровавый палач, десятками тысяч людей убивают. Франкисты должны умереть по той простой причине, что люди Брехта находятся на вершине пищевой цепочки. У них там, у проклятых душителей республики, есть эта самая пища, а у батальона имени Эдгара Андре нет. Пищи нет, а есть хочется. Диалектический материализм.

Кушать же хочется. Расстроился товарищ Дон Педро и, взяв с собой одного из диверсантов, пошёл на передний край обороны республиканцев, а именно на окраину разрушенного подчистую почти городка Бельчите. Пришли, поднялись на подготовленную Светловым площадку в одном из крайних домов, в одной из крайних руин правильнее. И увидели манёвры.

Брехт самым главным по тарелочкам не был, но на сборах изучали бронетанковые шедевры армий вероятного противника. Вот сейчас эти шедевры инженерной мысли итальянцев катались практически вдоль линии соприкосновения и обустраивались, выискивая себе место. Да, нет, они мать их итальянская, строятся. Это были монстры. Итальянская танкетка L3 (CV3/33). Длина монстра три метра, а ширина полтора, высота метр тридцать. Толщина брони около сантиметра. Вооружена спаркой пулемётов – 2 × 6,5-мм Fiat 14. Экипаж два человека. Такая маленькая букашечка. Просто даже не маленькая, а малюсенькая. Запорожец бронированный. На сборах танкист наш над ними смеялся, Брехт, видевший их только на плохих чёрно-белых фотографиях, не понимал веселья полковника танкиста. Только теперь понял. Правда, смешно. Божья коровка. Танкист говорил, что боевые характеристики танкетки просто смехотворны. Размещение вооружения в установке с ограниченными углами горизонтального наведения позволяло храбрым эфиопским воинам брать танкетки «на абордаж» массированной пехотной атакой. Более удачно проявили себя огнемётные C.V.3 за счёт высокого психологического действия своего оружия. На самом деле, дикарей струёй пламени испугали. Тем не менее, даже против слабовооружённого, но храброго противника танкетка оказалась неадекватным оружием. То есть, подбегают два эфиопа храбрых с юбками из банановых листьев с копьями и, открыв крышки, даже не люки, а крышки, как на унитазе, закалывают итальянцев кремневыми наконечниками своих копий. Вытаскивают трупы за шкирку и … И всё, сами же ездить на них не умеют.

Вопрос, какого чёрта эти машинки сюда пригнали? Да, не может быть?! Они хотят атаковать позиции республиканцев! Вот на этом? С чего бы это? Какая-то игра в поддавки? Шахматами, но в чапаевцев?

Кроме восьми букашек окрашенных в цвета пустыни, значит, их из Эфиопии сюда и прислал Муссолини, был ещё один монстр. Они все монстры не по габаритам, а по безумию их создателей. Этот монстр был чуть больше. Ленин на нём выступал на Финском вокзале. Тоже изучали эту технику. Назывался этот «броневичок» – Fiat 611 – итальянский бронеавтомобиль. Что про него говорил инструктор на лекции? Тоже итальянцы в Эфиопии применяли против абиссинцев. В ходе эксплуатации отмечались возгорания двигателя, вызванные избыточным весом машины, её низкой скоростью и сложным рельефом местности. В башне пушечной версии Fiat 611B размещалась пушка Виккерс-Терни 37/40 Mod.30, а два пулемёта Breda Mod 5C находились в корме. Эта модификация оказалась малоэффективной из-за невозможности использовать пулемёты в наступательном бою. Внутри боевого отделения имелись также винтовки Mod. 91 TS, для стрельбы из бойниц и 20 гранат. Вот сейчас Иван Яковлевич в бинокль это чудо инженерной мысли рассматривал. Всё правильно, сзади торчат два пулемёта. Вопрос на засыпку. Как должен вестись бой, чтобы броневик мог стрелять пулемётами направленными ровно под 180 градусов к движению? Это надо заехать в центр вражеских наступающих колонн и врезать им. Впереди 37 мм пушка кашляет. Сзади два пулемёта трещат. Из бойницы камрад винтовкой пуляет, а командир из этой командирской башенки гранаты по плотным неприятельским рядам швыряет. Эх, как хотелось на этот бой посмотреть.

Ведь одобрили монстриков. На всяких военных советах. Сам Муссолини подмахнул проект и дал команду наклепать. Полно комиков в истории. Чем Муссолини хуже? Один интересный факт из его биографии запомнился Ивану Яковлевичу. После 1936 года его официальным титулом стал «Его Превосходительство Бенито Муссолини, глава правительства, Дуче фашизма и основатель империи». Потом ещё маршала себе добавит, за войну в Испании.

– Иван Яковлевич, чего это? – поинтересовался Костя, один из диверсантов, что проводил Брехта к наблюдательному пункту. Костя мордвин и имя у него другое: Кавал – «коршун» по эрзянски, но обозвали Костей, так и стал до конца жизни – Костей.

– Это, Костя, цели. Зови народ с противотанковыми ружьями. Сдаётся мне, что это «Ж-Ж-Ж» неспроста. Они тут готовятся наступать, вон уже и пехота подтягивается. Стой. Всех зови. Нужно и пехоту загасить.

Диверсант ускакал, тренируя вестибулярный аппарат в беге по … ну, очень пересечённой местности, а Брехт снова взял бинокль и внимательнее рассмотрел подготовку франкистов к атаке. Пушек не видно, то есть, товарищи собираются этим «танковым клином» прорвать оборону противника. Гудерианы хреновы. Интересно, а сам genosse Schneller Heinz «Быстроходный Хайнц» не в Испании? Шлёпнуть его здесь и чуть легче станет в 1941.

Событие пятьдесят седьмое

Тот, кто лишь пытается начать, никогда не начнёт.

Тот, кто слишком торопится, ничего не достигнет.

Лао-Цзы

Бедному собраться – только подпоясаться. Однако, всё – разбогатели. Так теперь: «Богат Ермошка: есть козёл да кошка». Кошка есть. Прибилась, страшная, худая, рыжая. Козла нет. Есть коза. Это не та животинка, что молоко даёт. Эта … В общем, пока молока не даёт. Эта испанская Жанна д’Арк по прозвищу «сладкая», в отличие от оригинала, которая себе обзывала «девственницей» тоже прилетела с винтовкой и улеглась рядом с Брехтом. Смотри-ка, даже духами пахнуло. Пострелять прибежала. Адонсия Рибера время от времени оказывала Брехту знаки внимания. Пройдёт, там, мимо, улыбнётся или тарелку грязную отберёт, пойдёт мыть. Ещё порванный итальянский военно-морской мундир чуть подштопала. Разорвал Иван Яковлевич рукав, сгружая с «Зоркого Сокола» французские зенитные пулемёты. Сейчас висел в подвале трофей, обрядились в свой камуфляж. Почти цифра украинская. Только чуть квадратики побольше. Когда обживались в развалинах, то поняли, что просчитались. Всё вокруг жёлтое и коричневое, а они в серо-зелёном. Видно за километр. Ничего, вот весна начнётся … Дожить надо.

Коза Адонсия прискакала одной из первых. И давай хищным клювом водить и чего-то чирикать на красивом испанском языке.

– No entiendo. – Пару фраз уже выучил. (Не понимаю). Сам Франсиско де Гойя на нём говорил. Ладно, потом про Гойю.

– Tenemos que acercarnos. – Вот чего надо? Кто вообще звал?! – Tienes que matar con seguridad. – Ага «Матар» – это убивать.

– Товарищ командир, Адонсия говорит, что нужно подпустить врагов поближе и всех убить, – перевёл на английский, который Брехт с трудом, но понимал, подзабыл, давно ни с кем на ангельском не общался, появившейся на пару секунд позже и брякнувшийся по другую руку Хуан Прьето.

– Товарищ полковник, вы тут с детьми не высовывайтесь хоть, – буркнул Светлов и полез по развалинам к противотанкистам.

Может, и права Адонсия. Далековато до смешных танкеток. Эх, себе бы их все восемь забрать, переделать в мини трактора. Какое подспорье корейцам будет в Спасске-Дальнем. Можно, по примеру абиссинцев, захватить эти игрушки. Только как их потом доставить до Владивостока? Из области фантастики. Потому, придётся жечь сейчас. У ПТРС Симонова дальность стрельбы полтора километра, но тут ведь ещё и броню пробить надо. Метров пятьсот сейчас до жёлто-коричневых танкеток. На пределе.

– Иван Ефимович, начинайте, стемнеет. Там броня не больше сантиметра.

– Сейчас Акимушкин Сашка со своими пулемётами раскорячится. Сашка готов?

– Так точно, тащ старший лейтенант.

– Огонь по готовности.

– Бах. Бах. Бах.

Все восемь коробочек вспыхнули, прямо, как порох. Оно и понятно, там бензиновые движки. А по ним зажигательными пулями. Жалко-то как. Из люков некоторых показались, охваченные пламенем, фигурки, но снайпера тут же это дело прекратили. Так и повисли в люках, до конца не выбравшись. Отмучались. Царствие им небесное. Брехт дал команду, когда готовились, чтобы по броневику не стреляли. Можно зарыть в землю, и получится замечательная огневая точка. Акимушкин должен был хлестануть очередью по борту, чтобы не пробить, но качественно напугать. Сработало, трое чёрных выскочили их броневика и драпанули к своим, на запад. Наивные албанские юноши, хоть и итальянцы. Убежать от снайпера. Легли рядышком с нашинским броневичком жёлто-коричневым. Пехоту Акимушкин разогнал двумя очередями. Было их порядка двухсот человек.

– Прекратить стрельбу! Вы, что мать вашу, Родину нашу! Патронов-то негде взять. Экономить каждый патрон. Вперёд, зачистить. Добивать штыками, нужен один пленный, желательно офицер. – Брехт чуть горло не сорвал. Палят гады и палят. Дорвались – «пострелять». Маньяки.

– Иван Ефимович, нужно броневик сюда вот под эту стеночку поставить и замаскировать. Сюрприз будет для ворогов.

– Я воль! – лыбится.

– Медальки там, ордена …

– Ну, это святое!

Что вообще это было? На ночь глядя атака, не подготовленная этой самой артиллерийской подготовкой? Думай голова. А если бы их не было? Ну, диверсантов. Здесь только сотня человек из батальона имени Эдгара Андре и у них один исправный Максим производства ещё Российской империи. Год стоит – 1910! Плюс один эстонский пистолет-пулемёт М23 Арсенал-Таллинн, изготовленный в 1926 году. Немного на пресловутый немецкий «Шмайссер» похож. Ну, и куча разномастных винтовок, к некоторым из которых осталось по десятку патронов. Смяли бы своими танкетками.

Вывод. Тут в интербригаде 11-й есть осведомитель у франкистов. Недавно дал им информацию, что вот такой штурм будет вполне удачным. И этот осведомитель Брехта в расчёт не принял или передал информацию прежде, чем русски… они подошли. Половина почти его отряда не русские. И тувинцы есть, и мордвинцы, и итальянцы, и испанцы, и немцы. Эх, Васьки Блюхера не хватает. Ещё и китайцы бы были.

Итого. Нужно, вычислить предательского предателя. А нужно? Подумать надо. Повспоминать, чего там Лао-цзы наговорил: «Мы никогда не сможем изменить направление ветра, но в нашей власти поставить нужные паруса».

И? Нужно прикидываться безоружными неумехами. Ну, хоть какое-то время. Пусть Муссолини или Франко ещё пришлёт смертников.

А ещё сегодня же нужно обязательно наведаться на аэродром. Или за провизией. Нет, на аэродром. Там тоже должна быть провизия. Немцы. Шоколад с амфетаминами. Зер гут.

Накаркал!!!

Событие пятьдесят восьмое

Прочитал в газете объявление: «Требуется менеджер по управлению персоналом. Уверенное знание ПК обязательно».

Решил не звонить. Что там за персонал такой, если для его управления нужен пулемёт Калашникова?!

– Воздух! – орал Сашка Акимушкин.

Да больше и некому, отряд собирал жатву войны.

– Всем лечь, прикинуться мёртвыми! Передать по цепочке.

Чем там берут националисты? Дисциплиной?! Так у нас не хуже. Быстренько передали по цепочке, и диверсанты попадали, где стояли. Теперь вперемежку чёрные комбинезоны танкистов, жёлто-зелёные мундиры пехоты итальянской и серо-зелёные комбезы цифры диверсантов. Успели.

Самолётов было шесть. По внешнему дебильному виду – Junkers Ju 52. Большие. Бомбардировщики. Легион «Кондор». Вон, почти испанский флаг на крыльях нарисован. Тоже добровольцы прилетели. Огромный самолёт, а может взять только полторы тонны бомб. Очень тихоходные, зато три пулемёта. И три двигателя. Смотрится дико просто. Этот огромный движок на носу и два рядом на крыльях. Словно немцы решили, что кашу маслом не испортишь.

– Акимушкин, не стрелять. Подождём.

Пошли пикировать с приличной высоты. Бомбили где-то правее и за спиной. Что там хоть? Стоять! Бояться, там же ратуша и там руководство 11-й интербригады. Нет, он не может воевать со всем миром. Ничего бы один Акимушкин не сделал с шестью самолётами. Перепахали бы. Нужно надеяться, что там попрятались камрады.

Гремело долго, потом, отбомбившиеся юнкерсы, пошли на разворот.

– Саша, врежь им в хвост! Проучить надо. – Эх, где ещё пару таких зенитчиков взять.

Тададах. Тадах. Браунинга рык ни с чем не спутать. Вот чего спрашивается, форсили, ну, отбомбили, заберись на свои шесть километров и лети спокойно, нет, вся шестёрка шла на бреющим почти. У знаменитой «Тётушки Ю» шасси не убираются, вот ими почти чиркали по развалинам. Тададах. Один задымил, клюнул носом, и как-то нелепо кувыркнувшись, впечатался всей своей тушей в наш уже бронивичок фиатовский. Сволочи! Даже упасть по-человечески не могут!

Тададах. У второй «тётушки» хвост Браунинги просто срезали. Тададах. Ещё один задымил. Всё уже и пулей не догнать, резко вниз ушли. Со склона. Там ручеёк за тысячелетия выгрыз долину целую. Они тут что – совсем не пуганные? И где наши истребители? Хотя, понятно, вся война там, вокруг полуокружённого Мадрида, а тут всякую шушеру собрали, судя по этой 11-й интербригаде. Бригаде, блин, тысячи человек нет. Даже на полк не тянет. И никакого тяжёлого вооружения. Лёгкая пехота.

Через десять минут уже в сумерках возвращались в свой подвал. Все увешаны винтовками, пистолетами, сумками с патронами. С одной из танкеток удалось добыть пулемёт. Конструкция незнакомая Брехту, без станка, зато полно патронов. Питание осуществляется при помощи расположенного с правой стороны неотъёмного магазина, откидывающегося вперёд, который снаряжается обоймами на 20 патронов. А ещё внутри механизма расположена маслёнка для смазывания патронов. Ничего хуже просто придумать невозможно. Почему не взять на вооружения немецкий MG 34, зачем такую хрень выдумывать? Всё у итальянцев не как у людей. Танкетки для гномиков, пулемёты на корме у броневика, теперь вот ещё пулемёт с маслёнкой и неотъёмным магазином. Ну, выстрелил ты двадцать патронов, а потом что? Перемирие заключать на время перезарядки?

Вернулись, а тут новость плохая. Две, бляха муха, новости и одна хуже другой. Первая … Нда. Надо было не останавливать Акимушкина. Не было бы первой. Ранен Штерн. Который Манфред. Который командир интербригады. Осколком. Ранен не смертельно, но решили эвакуировать его в Барселону. А там дальше на лечение в СССР? Ну, и, наверное, там расстреляют. Что-то не помнил Брехт из истории такого военноначальника. Следовательно, до войны не доживёт.

Вторая новость неожиданная. Как самый старший по званию, и как немец, теперь Брехт выбран командиром 11-й интербригады.

– Не, ребята, зачем мне така обуза. Я никогда бригадами не командовал.

– Тут все остальные либо гражданские раньше были, либо в лучшем случае капитанами, а вы, дорогой товарищ Брехт, настоящий полковник, так что вам и командовать, радиограмму в Мадрид мы уже послали и получили ответ. Тот самый Штерн, которого вы перепутали с нашим, дал добро. Так что бригада теперь подчиняется вам, товарищ Дон Педро. – Камрад Вольфганг Шульц – командир немецкого батальона, которому отряд Брехта был недавно подчинён, приложил два пальца к пилотке, отдавая честь.

Нет, так не честно. Одно дело – диверсии совершать. По тылам прогуляться, трофеев набрать. И совсем другое – держать оборону. Кем держать? Этими добровольцами с винтовкамии без продовольствия?! Ну, пожалуйста, можно отмотать надо и переиграть. Он бы не стал Сашку останавливать, и тот все шесть «тётушек ю» завалил бы на подлёте. И Манфред Штерн, он же – генерал «Эмиль Клебер» останется живым и здоровым.

– Можно ознакомиться со списком бригады?

– Сгорели при бомбёжке штаба, – Шульц скорчил рожицу и развёл руки.

– Donnerwetter! (Чёрт возьми)!