Дон Вито Дамблдор

Глава 17 Бесплатный сыр бывает в мышеловках.

***

Эдди сидел на подоконнике родительской квартиры, приложив голову к стеклу, и с любопытством смотрел на Лондон. Конечно, Ист-Энд не мог похвастать историческими зданиями и широкими проспектами, но для человека, живущего девять месяцев в Хогвартсе, здесь всё было интересным. И снующие по дорогам автомобили, и пешеходы на тротуарах. Погода была дождливой, но привыкших к такому климату лондонцев, это никогда не смущало. За этот год Эдди перечитал всё, что смог найти в библиотеке, про Салазара Слизерина, про род Гонт и остальных основателей. Подросток пока так и не решился разбудить хранителя наследия великого предка. Было просто страшно. А вдруг кровь Слизерина в нём настолько незначительна, что хранитель убьёт его за дерзость?

— Сынок. Сходи за свежей выпечкой к ужину, — Роза подошла и ласково погладила его по голове.

— Мам! А где вы покупаете хлеб? — пружинисто соскочил с подоконника Эдди.

— Через два дома в сторону метро в подвале один араб открыл отличную пекарню, — принялась объяснять Роза. — Последний месяц только там и берём.

— Возьми у него эклеров, — крикнул из комнаты Джек. — Твоя мама их очень любит. Деньги на столике в прихожей. Я рассчитываю на тебя сынок!

Взяв фунты и сумку, Эдди мигом сбежал по ступенькам до первого этажа и вышел на улицу. Уже сделав несколько шагов, Эдди вспомнил, что забыл палочку. «Да и чёрт бы с ней», — он уже собирался идти дальше, но неожиданно для себя встал. В школе два года вбивали в голову каждого юного волшебника то, что палочка должна быть всегда при тебе. «Тьфу ты», — выругался Эдди и помчался наверх. Дождавшись, когда мать откроет дверь, он запыхавшийся ввалился в прихожую и с трудом выдохнул:

— Ма, я палочку забыл. Принеси, пожалуйста, она на столе лежит. Разуваться неохота.

Роза только хмыкнула. Через минуту она вернулась, передав сыну палочку, которую он тут же прикрепил на предплечье.

— Иди уже, мой волшебник, — поцеловала его в макушку Роза. — Беги скорей… А то папа своих пирожных никак не дождётся, — хитро подмигнула она Эдди.

— Я всё слышу, — отозвался из комнаты Джек. — Это ты у нас сладкоежка, а не я!

Под весёлую перепалку родителей Эдди снова выскочил в подъезд. Сбежав по ступеням, он весело зашагал в сторону магазина.

Толстый смуглый мужчина с курчавыми волосами, аккуратно завернул хлеб, а в отдельную коробочку сложил эклеры. Принял деньги и отдал Эдварду пакеты.

— Заходи чаще, мальчик. У меня всегда свежий хлеб есть, да! — произнёс он с сильным акцентом. Эдди вежливо кивнул и сделал шаг к выходу...

Эверли пришёл в себя от запаха крови и пыли. Во рту тоже чувствовался солоноватый вкус. «Язык прикусил, что ли?» — заворочалась в голове тяжёлая мысль.

Эдди попробовал встать, но смог только чуть-чуть пошевелить ступнями. Сверху на нём что-то лежало, что-то холодное, липкое и... мёртвое.

Подросток в ужасе попытался вскочить, но тут же ударился головой. Рука, которой он попробовал пощупать лоб, тоже зацепилась обо что-то шершавое, и подросток зашипел от боли. «Да, что тут случилось?» — стала накатывать паника. Эдди начал медленно дышать, стараясь себя успокоить. «У меня же есть палочка», — сообразил он.

Эверли осторожно скользя рукой вдоль тела, протянул её к левому предплечью и со вздохом облегчения нащупал кобуру. Вытащив палочку, он тут же скастовал «Люмос». Тусклый огонёк всё равно ударил по глазам, заставляя зажмуриться. Когда глаза немного привыкли, Эдди начал изучать своё положение. В десяти дюймах над ним, находился кусок кирпичной стены. Сам Эдди лежал сбоку от ступенек, которые вели из подвала. На этих ступеньках и держалась сейчас основная масса упавшей стены. Переместив «Люмос» чуть дальше, он увидел, что мёртвый хозяин пекарни придавил ему ноги. Мужчине не повезло, его сразу убило битым кирпичом. Холод его остывшего тела и крови, почувствовал Эдди, когда очнулся. Отправив светляка в разные стороны, подросток быстро понял, что способа выбраться нет. Вокруг был сплошной битый кирпич. Эдди попробовал вытащить ноги из-под мертвеца, но их тут же прострелила такая боль, что он, не выдержав, заорал и отрубился.

Эдди вновь пришёл в себя, потому что земля дрожала. Где-то неподалёку слышались глухие удары, от которых в спёртом воздухе висела кирпичная пыль.

«Мама, папа? — сплюнул кровь Эдди и закашлялся, почувствовав боль в груди. — Хоть бы с ними ничего не случилось».

Через шесть часов подросток совсем выбился из сил. Он скастовал на себя «Согревающие чары», которые выучил ещё на первом курсе зимой. Это помогало продержаться, но боль в сломанных ногах с каждым часом становилась сильнее, а никаких лечебных заклинаний Эдди не знал. Попытавшись наколдовать «Вингардиум Левиосса» на кусок стены, подросток ничего не добился, кирпич даже не шевельнулся. А больше он ничего не смог вспомнить из подходящих к ситуации заклинаний.

Ещё через несколько часов, Эдди снова очнулся от холода. Сил наколдовать «Согревающее» уже не осталось. Подросток понял, что если его не спасут, он скоро умрёт от потери крови и холода. К тому же воздуха тоже стало не хватать...

Двое мракоборцев бродили по улицам Ист-Энда, периодически накладывая «Гоменум ревелио». Где-то здесь проживал один из учеников Хогвартса и отдел образования Министерства магии, направил авроров отыскать его. Книга душ показала, что мальчик ещё жив и мракоборцы методично утюжили Ист-Энд.

Район пострадал больше всех от бомбардировки. Казалось, немцы решили именно здесь сбросить все бомбы, что взяли с собой на этот налёт. Улицы как таковой больше не было. Горы битого кирпича, перекрученной арматуры, потёки крови. «Сколько же здесь магглов погибло? — устало покачал головой опытный усатый аврор. — Тьма!»

Его молодой напарник в очередной раз скастовал «Гоменум ревелио» и внезапно получил слабый отклик. — Здесь есть кто-то из волшебников! — возбуждённо закричал аврор.

Маги тут же бросились вперёд, спотыкаясь о битый кирпич, вылетевший на проезжую часть, и остановились рядом с тем, что ещё вчера, было обычным пятиэтажным зданием.

— Это здесь, — ткнул пальцем молодой. — Метра два вниз.

Авроры оперативно установили купол «магглоотталкивающих» чар, а потом быстро принялись разгребать завалы магией. Через десять минут, убрав последний кусок стены, они обнаружили почти задохнувшегося мальчика с палочкой в руке. Откинув в сторону мёртвое тело толстого мужчины, маги аккуратно отлевитировали подростка наверх. Старший аврор быстро провёл диагностику и незамысловато выругался:

— Куча переломов и травмы внутренних органов. Его срочно нужно доставить в Мунго.

Достав из кармана мантии специальный медицинский портал, авроры немедленно его активировали и вместе с парящим между ними телом Эдварда переместились в приёмный покой.

В себя он пришёл уже в палате после операции. Тело не чувствовалось, и подростка вновь охватила паника. Эдвард не мог шевелиться, только вращал глазами. Внезапно до него дошло, что он уже не под завалом, а в маленькой уютной больничной палате. В окно ярко светит солнце, а лёгкий свежий ветер приносит с улицы запах прелых листьев. Открылась, не замеченная Эдвардом, дверь, и в помещение зашла женщина в лимонном халате. Кинув автоматически несколько диагностических заклинаний, она вдруг увидела, что Эдди на неё смотрит.

— Вы очнулись, мистер Эверли, — грустно улыбнулась женщина. — Пришлось же нам с вами повозиться.

Оказалось, что он в палате уже неделю, целители провели несколько операций, но сейчас его здоровью ничего не угрожало.

— А мои мама и папа? — вопросительно посмотрел на медведьму Эдди. — Их спасли?

Женщина на мгновение отвела взгляд.

— Твои родители, волшебники? У нас весь этаж забит жертвами маггловской бомбардировки.

— Нет. Они магглы, — на мгновение в груди загорелась безумная надежда, но глядя на измученную женщину в лимонном халате, надежда тут же погасла.

Медведьма медленно покачала головой.

— Мне очень жаль, мальчик. Я не знаю, что с ними. Здесь в Мунго лечат только волшебников. Твоих родителей следует искать в маггловских больницах. Возможно, их отвезли в другой район, на пункт вре́менного размещения, — попыталась ободрить его медведьма. — Правда, занятия в Хогвартсе уже начались и как только ты поправишься, за тобой придёт один из преподавателей. Но ты можешь составить письмо в Министерство магии в отдел работы с магглорожденными. Они обязательно найдут твоих родителей и сообщат им о тебе.

На следующий день в палату заглянул непривычно хмурый Альбус Дамблдор.

— Доброе утро, Эдвард. Целители сказали, что тебя можно забрать в Хогвартс. Сейчас мы спустимся в холл и перенесёмся камином сразу в директорский кабинет.

— Мне нужно выяснить, что с моими родителями, — твёрдо посмотрел Эдвард на преподавателя. — Они тоже были там, когда началась бомбёжка.

Дамблдор ещё сильнее нахмурился и положил ему руку на плечо.

— Мне очень жаль, мой мальчик, но они погибли. Министерство магии проверяло родителей магглорожденных. Твои, к сожалению, пострадали от взрыва бомбы. Тела привезут хоронить на кладбище в Литл-Хэнглтон.

Эдди застыл...

— Я вас понял, профессор, — хрипло прошептал мальчик. — Мне можно будет присутствовать на похоронах?

— Да, Эдвард, — грустно кивнул Дамблдор. — Я тебе сообщу, когда будут похороны, и буду сопровождать.

— Спасибо, профессор, — сглотнул Эдвард. — Я готов отправиться в Хогвартс.

В душе́ подростка было пусто. Он ещё не мог поверить в то, что родителей больше нет. Казалось, что это какая-то ошибка. Министерство магии просто не разобралось и они живы. Но уже в своей постели, где он закрылся балдахином от сочувствующих взглядов соседей, Эдди осознал, что Розы и Джека больше нет.

***

После окончания второго курса я всего неделю пробыл в гостях у Блэков. Вальбурга до сих пор вспоминала при каждом случае мой феерический провал, но я задобрил её тем, что в августе покажу ей и Ориону самый криминальный район Лондона — доки старого порта в Ист-Энде.

Потом приехал отец из морского путешествия в Норвегию. Я бы тоже очень хотел там побывать, но, по словам Аберфорта, сейчас эту страну захватили немцы и там небезопасно. Отец привёз оттуда множество старинных манускриптов и целыми днями их изучал. Когда я сунул свой любопытный нос в эти закорючки, то ни с первого, ни со второго раза, ничего не понял. Придётся в Хогвартсе налечь на эту науку. По словам отца, она даёт просто огромные возможности для головастого волшебника. Артефакторика, бытовая магия, постоянный эффект чар. В общем, придётся учить, понял я.

В то же время Аберфорт не забывал и про мои тренировки. Постоянная раскачка магического резерва, упражнения на концентрацию, ловкость и, конечно, боёвка. Тут он гонял меня просто нещадно. Очень часто после таких тренировок приходилось приглашать целителя. Молодой хлыщ в лимонном халате постоянно ворчал, что отец надо мной издевается, но всегда хорошо делал свою работу. Ещё бы он её не делал, за те деньги, что платит ему отец!

Однажды я спросил Аберфорта, насколько он силён, как маг и есть ли волшебники ещё сильнее. Отец весело улыбнулся и сказал, что на самого великого мага, всегда найдётся тот, кто ещё опасней. Поэтому любое противостояние надо готовить заранее, чтобы даже самый могучий волшебник не смог с тобой совладать. «Правильная подготовка к бою — уже половина победы», — говорил он.

Отец утверждал, что сейчас самый могущественный волшебник Англии — это его брат Альбус Дамблдор. Но, по его предположениям, директор Диппет был ещё сильнее. Просто ему, в силу возраста, неинтересно что-то кому-то доказывать.

Лето промчалось, словно наскипидаренный фестрал, и вот наступил конец августа, когда мы договаривались снова встретиться с Блэками. Хоть и прошло всего чуть больше двух месяцев, я успел соскучиться по своим друзьям.

Я спустился в гостиную, где на диване сидел Аберфорт и водил палочкой над горкой серебряных медальонов.

— Ты что делаешь? — с любопытством спросил я отца, присаживаясь рядом.

— Защитные амулеты, — не прерывая процесс, ответил Аберфорт.

Оказалось, на основе рунной магии из вывезенных из Норвегии свитков, отец создал амулет, защищающий от физического урона. Для его проверки, он даже договорился со знакомым капитаном корабля. Несчастная свинья, на которую нацепили амулет и отправили поплавать на спасательной лодке, к удивлению моряков, не погибла под градом пуль в первый же момент. Не пострадала свинья и от пушек. После того, как вода от взрыва, вызванного главным калибром, улеглась, у наблюдающего в бинокль матроса вырвался удивлённый возглас. Спасательную лодку размолотило в пыль, но свинья, по-прежнему живая, нелепо бултыхалась в воде.

Матросы думали, что присутствуют на испытаниях сверхсекретного устройства, разработанного английскими учёными. Поэтому встретили дружными аплодисментами несчастную свинью с медальоном на шее, которую доставила спасательная группа. А потом Аберфорт попросил всех по очереди подписать расписку о неразглашении военной тайны. После чего все начисто забыли про всё необычное.

— Вот этот медальон одень себе на шею, — протянул мне украшение отец. А эти три, отдашь своим друзьям, пока будете гулять в Лондоне. Всё-таки время сейчас опасное. В них ещё встроен маячок, так что в случае чего, просто сожми медальон крепко в руке. Я постараюсь прийти к вам на помощь.

— Хорошо, — улыбнувшись, я сразу нацепил свой медальон на шею. — Раз свинка не пострадала, значит, и мне нечего бояться!

— Иди уже, умник, — усмехнулся отец.

***

Эдвард вновь стоял перед каменной статуей в глубоких подземельях Хогвартса. И сейчас у него сомнений не было. Ему нужна была сила, чтобы больше ничего не бояться. Ужасающее оружие обычных людей, та лёгкость, с которой они разрушили целый район Лондона. Эдвард решил, что немцев, а заодно и остальных простецов, лучше будет загнать в каменный век, чтобы то, что случилось с его родителями, никогда бы не повторилось. И для этого требовалось стать намного, намного сильнее.

— Услышь меня Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки, — прошептал Эдвард, и челюсть статуи с гулким стуком рухнула вниз. Подросток смотрел в тёмный провал на месте каменного рта, ожидая чего-то необычного. И дождался. Легко скользя, как могут это делать только змеи, изо рта статуи показалась коронованная голова гигантской рептилии, чудовищный монстр плавно выползал из своего логова.

«Василиск!» — мгновенно определил Эдвард, с ужасом и восхищением, наблюдая за движением гиганта.

— Кто звал меня? — раздалось в голове шипение, и Эдди почувствовал, бешеное биение сердца.

— Я, Эдвард Эверли — наследник Салазара Слизерина! — громко выкрикнул подросток.

Огромный змей тут же повернулся к юному магу.

— Если ты солгал, то сейчас умрёшь, — яростно прошипел василиск. Устрашающе поднимая голову над полом, монстр плавно раскрыл жёлтые глаза и посмотрел на Эдварда. Взгляд рептилии, её агрессивная поза и оскал огромных клыков, несомненно, пугали, но каких-то других неудобств Эдвард не испытывал. Змей ещё пару секунд побуравил его взглядом, а потом опустился на каменный пол и скользнул ближе.

— Осталось, последняя проверка, юный маг, — уже не так сердито прошипел огромный змей. — Рассеки свою руку и дай мне попробовать твоей крови.

Эдвард, внутренне поморщившись, достал ножик и сделал надрез на ладони. Змей раскрыл пасть, в которую подросток смог бы войти, не ударившись головой, и подросток вылил туда набежавшую из ранки кровь. Змей тут же захлопнул пасть и на некоторое время замер. Пока слизеринец магией заживлял ранку, василиск снова открыл глаза и, глядя на Эдварда, прошипел:

— Приветствую тебя наследник Салазара Слизерина!

Эверли облегчённо выдохнул, а затем деловито стал расспрашивать змея о своей главной цели.

— За моим логовом есть проход в лабораторию Салазара Слизерина, — прошипел змей. — Там ты найдёшь то, что ищешь.

Василиск пополз вперёд, а Эдвард последовал за ним.

— Здесь… капни крови, — прошипел монстр, указывая на стену.

Эдвард выполнил то, что требовалось, и в стене светящимся контуром обозначилась высокая двухстворчатая дверь. Эверли с трепетом открыл её и попал в уютно обставленную комнату. Широкий кожаный диван, рабочий стол, над которым висел портрет бородатого мага с хищным лицом. Слева стояло несколько шкафов с манускриптами, а возле правой стены находились лабораторные столы. Эдвард прошёлся по комнате, осматривая обстановку и вдыхая какой-то пряный аромат восточных специй, но внезапно почувствовал чей-то взгляд.

Выхватив палочку, он крутанулся на месте, но никого не увидел. Однако ощущение колючего взгляда не уходило. Наконец, определив источник, Эдвард внимательно посмотрел на портрет. Пожилой лысый маг в зелёном камзоле с длинной бородой и медальоном на шее, сидел в кресле, больше похожем на трон. На его губах играла сардоническая улыбка.

— Давай знакомиться, потомок, — с едва слышными шипящими нотками, произнёс маг. — Моё имя Салазар Слизерин.

— Эдвард Эверли, — неуверенно ответил подросток.

— Эверли? — удивился маг на портрете. — Не помню такую фамилию среди моих потомков.

— По отцу, я Гонт, — раздражённо скрипнул зубами Эдвард.

— А, дикий овёс, — ухмыльнулся Слизерин. — Великие предки, как причудлив путь нашей крови. И что же ты хочешь от старого мага, мальчик?

Несмотря на свой надменный и грозный вид, волшебник на портрете почему-то внушал уважение и доверие. Приятный запах, удобная мебель, всё это настраивало на хорошую беседу. Эдвард уселся перед портретом и рассказал Слизерину про свою жизнь, про то, как учится, с кем дружит, с кем нет. Маг на портрете, сочувствующе и понимающе кивал. Эдди начало казаться, что он знал Слизерина всю жизнь. В душе́ поселилось тёплое чувство, как будто они снова разговаривают с отцом. Эдвард пожаловался на магглов, которые убили его родителей. На этом моменте Слизерин потемнел лицом. «История часто повторяется, наследник, — мрачно сверкнул глазами старый маг. — Я ведь, так же как и ты, потерял семью из-за магглов».

Эдвард поделился с портретом великого предка, что хочет стать сильнее, чтобы больше никто не смог причинить ему боль.

— Это не столь сложно сделать, как тебе, кажется, внук, — доброжелательно улыбнулся Слизерин. — В верхнем ящике стола лежит наш родовой перстень, надень его. У тебя появится возможность читать все книги, что спрятаны здесь, в тайной комнате. Ты сможешь открыть в любую дверь в Хогвартсе, не используя пароль, — Слизерин по-доброму подмигнул и улыбнулся. — А ещё, я расскажу тебе о чудесном месте, которое мы с друзьями создали, чтобы самые талантливые студенты могли тренироваться в магии.

Глаза Эдди загорелись и он вновь с удовольствием вдохнул пропитанный благовониями воздух. «Наконец-то нашёлся кто-то близкий, кто готов мне помочь, не требуя за это ничего! Теперь стать сильнее получится намного легче».

Закусив губу, он подошёл к столу и выдвинул ящик. В нём находилась красная бархатная подставка, на которой в специальном углублении, лежал массивный перстень.

Он был похож на сплетённых в кольцо чёрных и золотых змей. А в навершии размещался череп, с горящими рубиновыми глазами, внутри которых то и дело мелькали зелёные искорки. Эдди взял его в руку и, не сомневаясь, надел на палец. Он почувствовал резкий укол и по перстню заструилась кровь.

— Не волнуйся, идёт привязка, — спокойно прокомментировал портрет.

Эдвард почувствовал, как в него вливается могучая сила, начинает переполнять энергией, что-то перестраивать внутри. Потеплело в груди, и жар начал нарастать. Затем резко стало нестерпимо больно, и Эдвард заорал, пытаясь стащить кольцо с руки. После нескольких безуспешных попыток, он без сознания упал на пол.

По всему телу подростка забегали зелёные молнии, ноги конвульсивно задёргались. Потом от портрета протянулся красный луч, по которому в обе стороны засновали золотые искры. Через несколько минут всё прекратилось, и подросток открыл глаза.

— Кха-кха... — сплюнул Эверли кровь из прокушенной от боли щеки. После чего с трудом поднялся на ноги и вышел из комнаты. Василиск лежал возле входа, свернувшись в кольца и как только, Эдвард вышел, монстр высунул раздвоенный язык, осторожно пробуя воздух. Когда Эверли подошёл поближе, василиск замер и радостно прошипел:

— Ты вернулся, хозяин? Я чувствую это!

Змей в волнение ударил хвостом по стене, а на лице Эдварда возникла тонкая ледяная улыбка.

— Здравствуй мой дорого́й, — рука подростка нежно провела по устрашающей морде. — Так странно, вновь ощущать себя живым.

Из груди Эверли внезапно вырвался сухой смешок. Потом ещё и ещё, а через полминуты подземелье сотряс довольный хохот. Он, Салазар Слизерин, обманул их всех. Напыщенный идиот Годрик, сухая стерва Ровена и приторно-сладкая Хельга. Они все давно мертвы, а он жив. Жив!

— А мальчик? — прошипел василиск. — Что с душой полукровки?

— Я пока удерживаю его внутри, во сне, но позже расколю душу мальчишки по методу Герпия Злостного и выброшу в крестражи. Так он никогда не сможет вернуться и вытолкнуть меня из своего тела. Для этого потребуется найти достойные его упорства хранилища и убить несколько магов, — глаза Эверли сверкнули зелёным светом.

— Ты останешься со мной, повелитель? — василиск приблизил уродливую морду к лицу человека.

— Я буду часто приходить к тебе, мой хороший, — снова погладил его подросток. — Мне пока нельзя вызывать подозрения. Пусть Эдвард Эверли, маглорожденный волшебник, доучится, выпустится из школы, и только потом я начну возвращать власть настоящим магам. Я говорил и продолжу утверждать, что магглам и их отродьям, не место в нашем мире. Они все должны умереть или стать рабами. И судьба малыша Эдди, этого наивного дурака, тому подтверждение. Ни один потомственный маг не стал бы одевать чужой артефакт, не убедившись в его полной безопасности. Ни один!

Змей проводил Слизерина до выхода, где ему почтительно поклонился Кровавый барон.

— Я выполнил вашу волю, хозяин! Теперь вы позволите мне уйти на перерождение? Я так устал за эти века, — прошелестел призрак.

— С чего бы это? — холодно улыбнулся Эверли. — Мой мальчик! Ты продолжишь служить мне вечно. Когда это тело погибнет от старости, — похлопал он себя по груди, — мой дух вернётся в кольцо и портрет. Круг замкнётся, и всё начнётся заново...

Призрак подавлено, отпрянул и в ужасе уставился на самодовольного подростка.

— А-ха-ха-ха! — разнёсся по старому женскому туалету счастливый и молодой смех. — Мы обретаем бессмертие в наших потомках!