Дорога без конца

Глава 17

Хар с унылым видом разглядывал экран папки и честно пытался классифицировать то, что там было изображено. Знания у него в голове были и немалые — а вот опыта маловато. Иначе вопрос с получением профессии в Федерации давно был бы решен раз и навсегда. Хотя два месяца, проведенные в плотной работе со специалистами, несомненно должны были дать результат. Но два месяца — это не пять лет. А подготовка хорошего архитектора занимала именно столько времени.

Главное же, что интересовало именно его — вопрос о злополучной кожаной обложке, был закрыт раз и навсегда. Шеф популярно объяснил, что никаких послаблений не будет. Любой, даже самый крохотный из привычных предметов, должен оставаться именно с Харом, а не присутствовать в дальнейшей жизни самых разных лиц. В утешение было сказано, что мозги ему не меняют. Пока. Правоту шефа Хар хоть и с трудом, но вынужден был признать. Правда хорошего настроения ему это не прибавило.

— Дядя Леша, можно к тебе? — услышал он звонкий девичий голосок.

Хар вздохнул и сдвинул шлем. Сердиться на племянницу было совершенно невозможно.

— Можно, можно. Заходи.

Дверь распахнулась и в комнату влетела симпатичная двенадцатилетняя девчонка, по имени Светлана. Именно влетела, потому что медленно передвигаться она не могла в принципе. Впрочем Хар, вспомнив собственное детство, вынужден был признать, что подобное свойственно абсолютному большинству детей. Без разницы пола и возраста.

— Мой проект готов. Посмотришь?

— Давай, — Хар взял кристалл и вставил его в боковой разъем. — Так, что мы тут имеем…

На экране высветился плоский чертеж.

— А где изометрия?

— Не успела.

Хар покачал головой.

— Серьезные люди так не поступают.

Он отдал команду папке и на экране возникло цветное объемное изображение.

— Дядя! Так же не честно!

— Почему?

— Ну, ты же не сам это сделал!

Хар ухмыльнулся.

— А ты знаешь, чем мастер отличается от подмастерья?

— Ну…

— Так вот. Мастер сначала думает, как можно использовать то, что сделано до него. А уже потом делает. Поняла?

Девчонка отрицательно покачала головой. То есть все она прекрасно понимала, но подростковый гонор мешал признать, что была не права.

— Ладно, давай посмотрим твои задумки… Ну что же, в принципе разумно. Но не совсем.

— Почему?

Хар посмотрел на девочку.

— Во-первых, все люди живут по разному. Есть одиночки, есть семьи без детей, семьи со многими детьми. И так далее. А некоторые любят жить с родственниками. Как ты думаешь, им всем нужны одинаковые квартиры или разные?

Девочка пожала плечами.

— Ну и что? Сделаем разные.

— Как? Ведь ствол и ветки здания у нас стандартные, таковы исходные условия задачи. Это во-вторых. Иначе резко возрастет стоимость и увеличится время строительства самого дома.

— Нужно подумать…

Светлана наморщила лоб.

— Ладно, не буду тебя мучить. За основу был принят стандартный объем, называемый лепесток. По аналогии. В середине ствол, потом ветки, а на концах — лепестки. Этот лепесток равен одной сотне квадратных метров. Или четыремстам кубических, что для одного жителя вполне достаточно.

— А если будет семья?

— Берем два лепестка рядом. Называется малая одноуровневая квартира. Мало — еще два над ними. Стандартная двухуровневая квартира. И так далее, объем можно увеличивать по потребности.

— А три этажа никто не берет?

— Берут, но редко. Лифтов внутри нет, а бегать по лестницам на третий этаж охотников мало.

— Я бы побегала, — Светлана вздохнула. — Ладно, поняла. А почему так?

— По кочану, — ответил Хар и ухмыльнулся. — Знаешь, что такое кочаны? Понимаешь, в молодости, я, как и ты думал, что главное это технологии. Увы. Главное — экономика. Ресурсы решают все. Вот так.

— А что ты сейчас делаешь? — переменила тему девочка.

— Как тебе ответить? Как дитю или как взрослому человеку? — с подковыркой поинтересовался Хар и переключил папку.

— Конечно, как взрослому, — возмутился ребенок. — Какому еще дитю? Мне давным-давно исполнилось двенадцать. И не забудь приплюсовать еще полных четыре месяца.

Хар ухмыльнулся.

— Ну, тогда смотри сюда. Это трехмерная раскадровка пластоблочного фундамента, для куста из двенадцати стволов. Конечно, пока примерная, без необходимых расчетов. Вот над ней я и работаю.

— Фундамент? Это вроде основания для чего-то, да?

— Точно. Даже одно здание нельзя ставить на землю просто так, а когда у тебя целый куст, приходится немного поломать голову.

Девочка недоуменно скривилась.

— А чего ее ломать? Ведь все эти фундаменты явно стандартные. Посмотрел в нейросети справочник на нужный вес и размер, и все дела.

Хар покачал головой.

— Какой умный ребенок. А ты знаешь, что грунты… как бы это помягче сказать… бывают разные?

Девочка кивнула.

— Ну, наверное. Песок там, или глина.

— И еще целая куча, всего их больше тридцати, если не углубляться в детали. Но это еще не все. На куст даются определенные граничные условия. Он должен выдерживать температурные аномалии, ветры определенной скорости, землетрясения. Если здание возводится на берегу, то и возможное цунами. И так далее.

Ребенок сморщился.

— А разве в справочнике нет всяких поправок?

— Есть, конечно. Но чтобы грамотно все их использовать, как раз и нужно быть специалистом.

— Как-то все это скучно…

— Скучно? Смотри. Видишь эти веерные сваи? Как по-твоему, для чего они здесь нужны?

Девочка вперилась в экран.

— Ну, наверно, чтобы основание не расползалось в стороны. Так?

Хар кивнул.

— И для этого тоже. Но главное — это распределение нагрузки по площадям. Здесь неравномерный суглинок, поэтому я делаю круглую выборку глубиной восемьдесят метров и заполняю ее чистым песком. Понимаешь, под зданием ведь находится не только фундамент. Там еще энергоблоки, склады линии доставки, мусороперерабатывающий комплекс… Все это нужно аккуратно разместить.

Девочка задумалась.

— Не понимаю… Если у тебя там сплошной песок, где же все это поместится?

Хар ухмыльнулся.

— А если подумать?

В этот момент в каюту вошла Регина.

— Архитекторы, не пора ли нам пойти пообедать?

— Тетя, — возмутилась девочка. — Какой обед? По-моему, дядя Леша меня дурачит.

— О, тут у него громадный опыт, — Регина подошла поближе и уставилась в экран папки. — Так, а какой у тебя масштаб? Сто тридцать метров? Странно…

Она сделала движение рукой и изображение на экране резко уменьшилось.

— У-у-у… — вскричала девочка. — Там же ниже скальный массив! Дядя, ты страшный хитрюга!

Хар поднял руки.

— Сдаюсь. Против двух дам мне не потянуть.

— Хватит болтать. Вперед. Я иду прямо за вами, — пригрозила Регина.

— Прерываем научную беседу и подчиняемся приказу, — Хар подмигнул девочке, закрыл папку и встал. — Пошли.

Они вышли из каюты и двинулись к лифтовому кусту.

— Дядя Леша, а как ты познакомился с тетей Региной? — спросила любопытная племянница.

— Ну, мы тогда учились в Университете. Я на инженерно-конструкторском, а она на медицинском. Встретились однажды в спортзале… Я уже точно не помню.

— А ты ей тоже рассказывал про фундаменты? — ехидно поинтересовалась девочка.

Хар воровато оглянулся.

— Это она мне все уши прожужжала. Про позвоночник.

— Какой позвоночник?

— Человеческий.

— А зачем?

— Предлагала использовать его в качестве ствола. Все доказывала, как он замечательно устроен. Как здорово выдерживает статические и динамические нагрузки, какой легкий и гибкий. В общем, несла всякую чушь.

— Почему чушь?

— Да ты сама подумай, что от него останется, если пропустить по центру четыре энерговвода, инфокабели, шесть линий доставки, двенадцать лифтовых кустов. Плюс систему транспортировки отходов, аварийные выхлопы… Да я тебе еще десятка два всего могу перечислить.

Девочка задумалась.

— Наверно, ты прав, дядя. Позвоночник не выдержит.

— Вот и я так подумал. Но ей об этом ничего не сказал.

— Почему? — удивилась девочка.

— Позже поймешь. Когда станешь старше.

— Ну, дядя…

Хар понизил голос.

— Когда тебе интересная девушка что-то увлеченно рассказывает, разве можно ее перебивать? Наоборот, нужно потихоньку поддакивать.

— Ты ее просто слушал, да?

— Вот еще, слушать всякие глупости. Знаешь, какая она была красивая? Глаз не отвести. Вот я на нее и пялился…

— Ну, ты дядя и хитрюга, — довольная племянница громко расхохоталась.

— Смотри. Тете ни слова!

— Ладно, не буду.

— Что вы там шепчетесь? — вмешалась Регина. — Опять что-то затеяли?

— Обсуждаем преимущества чисто плавающего фундамента перед скрытно-погруженным, — незамедлительно ответил Хар. — Пока побеждает первый.

Регина покачала головой и пригрозила:

— Никакого сладу с вами нет. Быстро занимайте столик и больше об архитектуре ни слова. Иначе я заведу речь о медицине и мало вам не покажется.

Улететь в отряд сразу не удалось, так что Петеру пришлось продлевать отпуск. Полдня ушло на полицейских. Правда, Петер только рассказал о происшедшем, остальное легло на плечи Графа. Обсудив происшедшее, они единодушно решили, что ботам здесь делать нечего. Петер передал кристалл с просьбой и отправил всех, включая Вадика, обратно. Напрасно Граф при отлете убеждал его, что эти глупые формальности никому не нужны и что Дэвид отпустит его и так. Петер был неумолим. Порядок есть порядок. Только получив от командира положительный ответ, Петер немного расслабился.

А потом прилетел Леруа. Полицейские уже закончили расследование и улетели, забрав с собой записи дежурных камер, все обломки и увезя на грузовом буксире поврежденного Третьего. Над полем, кроме двух знакомых машин, висела только Ласточка Петера.

Сначала Леруа остолбенело пялился на царящий на поле разгром и гордо парящую над ним Черную смерть, а потом поднял глаза на Петера. Тот вздохнул и коротко изложил случившиеся события.

Леруа только покачал головой.

— Больше ничего не ожидается? Землетрясение, или самум…

— Думаю, что нет.

— Это радует. Как Вероника?

— Скоро будет здорова. Она у вас молодец. Будущий асс — сбить боевого робота дорогого стоит.

— После ваших тренировок… — Леруа тяжело вздохнул. — Пока я занимался в городе своими расчетами, меня успели немного просветить. Как насчет вас самих, так и вашей машины.

Он кивнул на парящую машину.

— Это и есть знаменитая Черная смерть?

— Вообще-то я называю ее Ласточкой, — осторожно заметил Петер. — Но можно и так.

Леруа покачал головой.

— Ясно. И что мы теперь будем делать?

— Я немного продлил отпуск, — ответил Петер, радуясь, что самая тяжелая часть разговора благополучно миновала. — У нас есть полных три дня. Если успеете привести машину в порядок, могу еще немного на ней полетать.

— Это неплохо. Но нужно сначала ее осмотреть, — Леруа потер лоб. — Хотя, если она выдержала такой бой… На первый взгляд, вроде ничего серьезного. Но точно скажу только после диагностики. А можно сначала посмотреть вашу?

Петер кивнул.

— Конечно. Пойдемте внутрь, нейросеть сама вам все расскажет.

Когда через час они вылезли обратно на поле, вид у Леруа был немного потрепанный.

— Я говорил брату и неоднократно. Конечно, способности и талант многое значат. Но против целого концерна высококлассных специалистов…

Петер пожал плечами.

— Боевая машина и спортивная — разные задачи. Ваш брат задумал и сделал прекрасную модель. Ее осталось только немного обкатать. Жаль, что не удалось с ним познакомиться.

Леруа тихонько рассмеялся.

— Действительно, жаль. А знаете, вы с ним немного похожи. Хотя он был порывистым молодым человеком, а вы очень спокойный и выдержанный. Но в глубине души… Вы ведь тоже немного сумасшедший, разве не так?

— Не мне судить. Вы сейчас к себе?

— Да, пойду. Нужно сначала осмотреть машину, а потом буду думать, как привести ее в порядок.

— Управитесь к завтрашнему дню?

Леруа кивнул.

— Думаю, да. Даже если придется работать ночью.

— Удачи. А я пока немного полетаю. На своей.

Утром после завтрака Петер встретился с Леруа. Тот заверил его, что через час машина будет готова. Петер решил пока проведать Веронику.

— Значит так, стажер, — сказал Петер, угнездившись рядом с открытым саркофагом. — Я справлялся у нейросети, ничего серьезного. Завтра ты будешь практически здорова. Так что изволь утром покинуть медотсек.

— Это хорошо, — выдохнула довольная Вероника. — А вы?

— Я задержусь здесь еще на три дня. Но заниматься с тобой у меня времени не будет. Нужно успеть довести машину.

— А что делать мне? Лететь к вам в отряд? — несмело спросила Вероника.

Петер покачал головой.

— Пока нет. Сначала нужно уладить все начатые дела. Я говорил насчет тебя с Леруа, он согласен отпустить, когда все закончишь. Думаю, двух недель на все вполне хватит. Справишься?

Вероника кивнула.

— Перед отлетом я оставлю тебе кристалл, там вся необходимая информация. Полетишь в мое летное училище. Правда, сейчас не время, но я договорился с Браухичем. Он заместитель начальника и вполне сможет сам принять у тебя выпускные экзамены.

— Может, я его знаю? Какое у него прозвище?

— Самое обыкновенное — Скорпион.

Вероника негромко охнула.

— Когда все сдашь, получишь выпускные документы. Все вместе займет еще две недели.

— А если…

— Никаких если. У моих стажеров таких слов нет. После этого кинешь копии в ящик нашего отряда и командор оформит тебя к нам.

— А почему не лично?

— Потому что тебе нужно будет еще немного потренироваться. Полетишь к Славину, он тебя немного погоняет. Отличный специалист, я сам у него стажировался.

— Долго?

— Думаю, месяца хватит. Точно сам Славин скажет.

— Говорите сразу прозвище, — уныло сказала Вероника. — Наверное, это Акула. Так?

— Угадала с первого раза, — ухмыльнулся Петер. — А после этого — милости просим к нам в отряд. Немного поработаем и получишь Ласточку в свое распоряжение. Разумеется, по очереди с Вадиком.

Вероника глубоко вздохнула.

— Надеюсь, я справлюсь.

— Справишься, — Петер не спеша поднялся. — Выздоравливай и начинай, а мне пора заканчивать. Что-то я здесь подзадержался. Представляешь, пришлось продлевать отпуск. Даже и не думал про такое.

Он вышел на поле. Робот уже подвозил машину к стартовой площадке. Рядом шел усталый Леруа.

— Берите машину, — сказал он. — Теперь она в порядке. Я добавил еще несколько новинок, то, что успел посчитать. На малых скоростях должна стать немного поустойчивей.

— Посмотрите?

Леруа покачал головой.

— Нет, я спать. Потом посмотрю запись.

Петер сел в кабину и подключил нейросеть.

— Как настроение? — спросил он. — Хочется летать или появилось желание немного отдохнуть?

— Вы разумеется шутите, — ответила Эвита. — Но после вчерашнего случая мне кажется, что Антуан зря не поставил вооружение.

— Ну, драться нам вряд ли придется, — сказал Петер, давая команду на взлет.

Перед отлетом к Петеру подошел Леруа.

— Не буду долго говорить, как вы нам помогли. Просто скажу — спасибо.

Он крепко пожал Петеру руку.

— Пожалуйста. Мне самому было интересно.

— Помните, вы спрашивали, зачем я вожусь с этой машиной?

Петер кивнул.

— Когда брат умирал, я сидел около его саркофага. Последние его слова были: так хотел поучаствовать в соревнованиях и видно, не судьба.

— Что за соревнования?

— Раз в год, в октябре, происходят гонки машин, собранных своими руками. Брат всегда мечтал выступить в них, на своей машине. Понимаете?

Петер опять кивнул.

— У меня к вам просьба. Может, согласитесь поучаствовать?

Петер посмотрел на него.

— Обещать не буду, у военных жизнь непредсказуемая. Но если получиться — то да. У вашего брата действительно получилась очень интересная машина.

Лайнер был уже вблизи системы, недалеко от спутникового кольца. Скоро он должен был пристыковаться к одному из свободных рукавов станции. Хар закрыл папку и задумался. Он вспомнил, как все начиналось…

После смены образа он не полетел домой, а сообщил инструктору, что хочет повидаться с шефом. Поэтому ему пришлось пожить в поселке еще пару дней, шеф улетел на какую-то важную встречу. Немного поскучав, Хар наконец оказался в знакомом кабинете.

Шеф выглядел невеселым.

— Слушаю вас. Вопросы?

Хар пожал плечами.

— Не совсем. Хотел узнать, как звали этого человека.

— Зачем?

— На память.

Шеф некоторое время смотрел на него, а потом ответил.

— Сергей. Сергей Владимирович Иванцов. Вы помните, что давали подписку о неразглашении?

Хар нахмурился.

— Могли бы не напоминать. Я могу идти?

— Сидите.

Шеф сложил луки на животе и прикрыл глаза. Хар ждал.

— Ладно, — шеф открыл глаза. — Этот случай… выбил меня из колеи. Сергей был одним из лучших наших работников.

Хар кивнул.

— Я так и подумал. Потому и спросил.

— Перед отлетом на это задание психологи не хотели давать добро. Но он пришел ко мне и после долгого разговора я разрешил. Теперь не знаю, был ли прав.

Хар вздохнул. И еще, он чувствовал неловкость. Ему было немного странно смотреть на такого шефа.

— Наверное, да, — сказал он. — Он объяснил мне, что причина не ошибка, а равнодушие. И что если я почувствую что-то подобное, то нужно бросать все и бежать к чертовой матери.

Шеф внимательно посмотрел на него. Теперь он был похож на себя и Хара отпустило.

— Нет, пока ничего похожего. А что было со мной раньше, я уже докладывал.

— Рад за вас, — заметил шеф. — Летите к себе и отдыхайте. А когда вернетесь, у меня будет для вас другое задание. Прежняя жизнь закончилась. Навсегда.

Две недели на острове пролетели незаметно. Хар сделал все накопившиеся дела, в свободное время возился с собакой, а вечерами сидел в ресторане с Доктором. Скучно ему не было, наоборот, голову занимали мысли о будущей работе. Поэтому когда пришло время улетать, он весь был в нетерпении.

Однако на этот раз действительно все было по-другому. Инструктор загрузил его комм целым списком институтов: от архитектурного, до международных отношений. И Хару пришлось по очереди посетить их все. Длилось это около двух месяцев и только после того, как он сдал все экзамены, шеф пригласил его к себе.

Когда Хар вошел в знакомый кабинет, шеф возился с большим экраном. Он приказал ему повернуться к Хару и тот увидел улыбающуюся пару.

— Вы будете работать в паре с еще одним нашим агентом. Женщиной. Смотрите, это супруги Синявские. Мужчину зовут Алексей, профессия архитектор-конструктор. Женщина — Регина, нейрохирург. Агент Рысь, спокойная, рассудительная. Вы сработаетесь.

Хар слегка пожал плечами.

— Где будет проходить операция?

— Далеко отсюда. Вам предстоит полет на Тагору. Ваш двоюродный брат, Владимир Шиловский, год назад попал со всей семьей в аварию. Жена погибла, а он и дочь, Светлана, получили сильные ранения. Дочь месяц назад вывели из искусственного сна, сейчас она практически здорова. Светлана находится здесь. Владимир пришел в себя неделю назад. Он на Тагоре. Вы будете сопровождать девочку к отцу.

— А как он там оказался?

Шеф покачал головой.

— Запутанная история, поэтому нас и попросили помочь. Авария произошла на международном спутнике. Две спасательные команды, наша и тагорян, прибыли на место практически одновременно. Времени разбираться у них не было, спутник разлетелся на куски буквально через секунду после того, как аварийные боты покинули его. В результате девочка оказалась у нас, а ее отец у них.

— Они его что, не отдают? — Хар непонимающе посмотрел на шефа. Тот поморщился.

— Группа работала в отсеке физики высоких энергий. В ней было два тагорянских исследователя. Один действительно большой ученый, второй — его помощник. Но главным в группе был именно второй. Дело в том, что ученый принадлежит к очень высокой фамилии. По местным религиозным обрядам ему не разрешено заниматься научной деятельностью. Но можно сопровождать исследователя в качестве его помощника. В общем, на это закрыли глаза. Но после катастрофы… Сам ученый выжил, а вот другой погиб. Ведется расследование.

Хар пожал плечами.

— Я все равно не понимаю, причем здесь Владимир.

— По нашим данным, катастрофа произошла во время эксперимента, разработанного тагорянином. По законам их планеты ему может грозить смерть, поскольку в результате погиб житель планеты. За время работы они с Владимиром сильно подружились. И тот решил взять вину на себя. Чем ему это грозит, пока неясно, но наказание должно быть не малым. Ваша задача — разобраться во всем на месте и помочь ему выбраться оттуда.

Когда они прилетели в больницу, Владимир был уже не в саркофаге, а лежал в обычной кровати. Почти в обычной. Потому что над ним нависал широкий лечебный полог, искрящийся сигналами датчиков, а матрац был весь прошит оптоэлектронными трубками.

Добрались они быстро. После того, как лайнер пристыковался, Хар с семейством перебрались на местный челнок. Разумеется, после того, как были завершены процедуры с документами. Впрочем, все произошло достаточно быстро. Челнок доставил их на поверхность, где всех уже ждал офицер местной полиции. А потом они полетели в госпиталь. Сейчас офицер дожидался в просторном тамбуре.

— Ты изменился, — тихо сказал Владимир, когда Хар осторожно вошел в палату.

— Два года, — согласился Хар. — Как ты, Володя?

— Сейчас вроде ничего. Регина с тобой?

Хар утвердительно кивнул

— Запускай всех, страшно соскучился по дочке.

Хар открыл дверь и кивнул. Первой в палату ворвалась Светлана. Что-то пробормотав, она приникла к отцу. Тот поднял свободную руку и погладил дочь по голове.

— Ну, Светка… Кончай лить воду.

Девчонка всхлипнула и еще крепче прижалась к Владимиру.

— Здравствуй, Володя, — улыбнувшись сказала Регина и наклонившись, чмокнула его в щеку. — Хорошо, что наконец закончился этот кошмар. Эти двое за время полета своими криками прожужжали мне все уши.

— Привет, — отозвался Владимир. — Ты не меняешься. Такая же красавица, как и прежде.

— Дочка у тебя молодец, — сказал с улыбкой Хар. — Мы с ней уже считаем фундаменты. Немного подучить и из нее выйдет неплохой архитектор.

— Дядя! — возмутилась Светлана. Глаза у нее мгновенно просохли. — Не придумывай, пожалуйста! Какой архитектор? Я же прирожденный физик.

— Да что ты говоришь, — удивленно заметил Хар. — А мне показалось, что тебе интересно.

— Интересно, — согласилась девочка. — Но это не значит, что я готова вот так, сходу, взять и переменить профессию.

Хар сделал удивленное лицо и развел руками. Девочка не выдержала и прыснула, а Регина и Володя улыбнулись.

— Мы полетим устроимся, — сказал Хар. — А потом вернемся к тебе. Как тут посещения, без ограничений?

— Наверное, — ответил Владимир. — Я не интересовался, но вроде уже почти здоров. Возвращайтесь быстрее.

Лифтовый куст, хоть немного и отличался от земного, но по своим функциональным возможностям оказался очень похожим. Впрочем, подумал Хар, невольно косясь на молчаливого провожатого, имея опыт постройки международной исследовательской станции, местные архитекторы невольно должны были приобрести достаточный опыт. Коридор тоже показался вполне обычным, только еле видный орнамент на стенах придавал помещению местный колорит. Однако зал, в который они вошли через большие темные двери, был выполнен совсем в другом стиле.

Высокое круглое помещение тонуло в строго рассчитанном полумраке. Стены, украшенные статуями в старинных доспехах и завешанные старинными стягами и знаменами, были едва видны. Только приподнятый центр, на котором полукругом стояли пять высоких резных кресел, освещался ярким потоком света из круглого отверстия в потолке.

Провожатый, подведя Хара к центру, повернулся и вышел, бесшумно закрыв двери. Больше в зале никого не было. Хар стоял неподвижно, внимательно разглядывая окружающую обстановку.

Легкий звук послышался справа. Хар слегка повернул голову. В зал степенно вошла группа, в длинных темных плащах. Они не спеша прошли к возвышению и заняли свои места. Интересно, подумал Хар, кто заговорит первым? Те, что с краю или в центре? Если без лишних изысков, то центральный.

Он не ошибся. Сидящий в центре скрестил руки на груди и негромко произнес:

— Дежурный анклав приветствует тебя, странник с далекой звезды. Мы готовы тебя выслушать. Можешь говорить на любом языке: инфосистемы зала обеспечат адекватный перевод.

Хар слегка поклонился и негромко начал:

— Я прошу благосклонно отнестись к моей просьбе. Сначала я хочу поблагодарить ваших медиков. Мой брат, Владимир Шиловский, попавший в катастрофу, полностью выздоровел и готов выписаться из больницы. Огромное им спасибо.

— Мы принимаем твою благодарность. Продолжай.

— Моя просьба состоит в следующем: я прошу отпустить моего брата на Землю. Федерация готова выплатить неустойку за случившуюся катастрофу. Если же непременно необходимо наказать землянина за случившиеся, я готов занять его место.

Наступило молчание. Слово взял один из сидящих рядом с говорившим.

— Разве гибель разумного существа не является у вас преступлением? Или достаточно откупиться, чтобы не отвечать за содеянное?

— Мы различаем причины, которые привели к печальному исходу. Гибель в результате научного эксперимента трудно считать заранее рассчитанной, ведь рискуют все участники, в равной степени. И чем более значимо само открытие, тем большими жертвами оно к сожалению оплачивается.

В разговор вступил другой участник.

— Скажи, в Федерации принято, чтобы за совершившего преступление отвечал кто-то другой?

Хар вздохнул.

— Нет, — ответил он.

— Почему же ты предлагаешь подобное нам?

— Я знаю, что по вашим обычаям старший брат покровительствует младшему. Я — старший в семье. У моего брата в результате катастрофы погибла жена, они остались вдвоем с дочерью. У меня детей нет. Взвесив все это, я и решил обратиться к вам с просьбой.

Заговорил еще кто-то, Хар не понял, кто именно.

— А не потому ли ты говоришь это, что Федерация заинтересована в возвращении домой крупного ученого, да еще и совершившего открытие, которое может впоследствии оказаться очень важным?

Хар пожал плечами.

— Я не знаю. Может быть. Моя просьба обусловлена только тем, что я сказал.

Все замолчали. Хар ждал.

— Хорошо, — заключил тот, что в центре. — Мы поняли твою просьбу. Через некоторое время тебе сообщат наше решение.

Петер прилетел к спутниковому кольцу прямиком к шапочному разбору. Бойцы отряда, разозленные долгим ожиданием, расквитались с противником по полной. Как сказал майор, о новой команде уже шептались в очень высоких сферах. За те лишние три дня, которые Петер провел у Леруа, сводный отряд во время охраны груза успел расчихвостить в пух и прах нападающую команду. Первый полет прошел впустую, на караван никто не напал. Отряду это только прибавило ярости. Так что успех был полным. Вдобавок к пленным ребята захватили три не слишком потрепанных бота, которые были выставлены на продажу.

По Петеру все соскучились. Свободные от вахты бойцы высыпали навстречу, чем очень его тронули. Пилоты встречали отдельно. С ними была и Марианна, Дэвид отпустил ее на полдня наверх. Дело в том, что наконец пришло долгожданное известие от Марка, а с поверхности планеты связь была довольно неустойчивой. На планету Петер опустился вместе с ней, где и встретился с Дэвидом.

Командир внимательно посмотрел на него, но не найдя никаких видимых отличий, только спросил:

— Ну что, пришел в норму?

Петер кивнул. За время отпуска на него обрушилось столько событий, что личные переживания заметно потускнели и отступили на второй план. Правда, когда он летел сюда, Алена опять заняла главное место в его мыслях.

— Еще не разговаривал?

Петер покачал головой. Дэвид не стал дальше терзать подчиненного и сменил тему.

— Сигнал ждем со дня на день. По-моему, давно пора.

— И что тогда будем делать?

— Возьмем караван на абордаж, что же еще? С таким оружием шутки плохи, его нельзя выпускать на свободный рынок. Или ты предлагаешь что-то другое?

Петер вздохнул.

— Я теперь боюсь предполагать. Что-то мои предположения чересчур часто стали сбываться. Вдруг они именно нас наймут охранять этот груз?

Дэвид покачал головой.

— Пошли, подумаем вместе. Тут нужны все наши главные мозги.

Они поднялись в большую комнату, где уже сидела четверка в полном составе. Марианна присоединилась к ней. Дальше располагался Граф с большим стаканом в руках и незнакомый Петеру человек, который тихо беседовал о чем-то со Зденеком. Шерх сидел немного поодаль и работал со своей папкой. Дэвид остановился на пороге.

— Майор, позвольте вам представить нашего шеф-пилота.

Петер пожал руку незнакомцу и присел к столу.

— Давайте немного поразмыслим, — сказал Дэвид. — Петер высказал мысль, что нас могут привлечь к охране самого груза. Как тогда будем действовать?

— А что меняется? — вступил в разговор Томаш. — Абордаж он и есть абордаж. Так даже удобней.

— Не скажи, — вмешался Медведь. — Наш отряд могут поставить на периферию, а сам груз будет охранять совсем другая команда. Да плюс может быть еще и внешняя, на всякий случай. В случае нужды на нас навалятся с двух сторон.

— Если грамотно расположить силы, то черта с два у них получится, — решительно сказал Коста. — Не забывай, кто мы. Мы их сомнем.

Марианна согласно кивнула.

— Орлы, не забывайте, что главное для нас — это не драка, а сам груз, — Дэвид тоже взял стакан и откинулся в кресле. — А это накладывает большие ограничения на оптимальное построение сил.

Он посмотрел на Графа, но тот по-прежнему молчал, глядя на свой стакан. Шерх отодвинул папку и поднял голову.

— Не следует считать противника глупее себя. Груз чрезвычайно важный. И они понимают, что сведения о нем могут просочиться. Чтобы бы сделали мы, если бы именно нам нужно было его доставить? Есть предложения?

Генри отставил стакан.

— Первое — разделить груз на две части, — уверенно начал он. — Один блок везти с большим шумом и под большой заметной охраной. Все остальное — тихо, и с незаметной. Но вторая охрана должна быть сильнее первой.

Шерх кивнул.

— И еще — добавить отдельный отряд, — вступила в разговор Марианна. — Свободно парящий. На случай всяких неожиданностей.

— А я бы еще сделал следующее, — сказал Петер. — Тот блок, который пойдет в одиночку, активировал и в случае нужды врубил на полное окружное поражение.

— Вот и попробуйте взять такой груз, — закончил Шерх.

Наступила тишина. Первым подал голос майор.

— Как хорошо, — негромко сказал он, — что командующий поставил вам задачу захватить этот груз, а не доставить его до места. Иначе бы у меня возникли очень большие проблемы.

Все негромко рассмеялись.

— Придется проработать все варианты, — заключил Дэвид. — Давайте начнем с того, где мы охраняем сам бот. Потом — мы на внешней охране. И последний, чистый абордаж. Да, еще нужно не забыть про второй караван, где могут везти основной груз. Наверное, отряду придется разделиться.