Дорога смерти

14

Андус Райвенвуд приказал закрыть ставни. У него смертельно болела голова. Он был готов поклясться, что в черепе происходит тектоническая деятельность — континенты из кости сшибаются, выталкивая наверх внутренние горные хребты, которые затем впиваются в мозг. К тому же Райвенвуд знал, что с прибытием Амета Пейла никакой утешительный полумрак комнаты Совета не спасет его бедную голову от дальнейших извержений. Во всяком случае, не сегодня, когда они должны решить голосованием, принять ли предложение Пейла об объявлении войны.

Пейл внес это предложение ровно неделю назад, в тот самый день, когда его изуродовал убийца. Тогда они узнали, что кто-то, скорее всего Император Индора Маллиох, завладел последней Фразой Чалдиса, содержащей тайну Принятия Обета. Райвенвуд отложил голосование на неделю — максимальный срок, допускаемый законом, который премьер-министр может получить на исследование вопроса, прежде чем поставить его на голосование. И что это была за неделя… Каждый раз, когда Райвенвуд смотрел на лица своих коллег министров, он с болью вспоминал о череде катастроф, захлестнувшей Совет в последние несколько дней.

Но основным поводом для тревоги было то, что большинство членов Высокого Совета теперь являлись новыми людьми: Сив Паксени возглавил министерство финансов, Лиана Холмейн — министерство внутренних дел, а Джин Аннард — министерство разведки. «При первом же полном собрании Совета, мрачно размышлял Райвенвуд, — половина министров окажется новичками». Две недели назад министром финансов был Джейм Кордор. Теперь он лежал в могиле, погибнув от собственной руки… и разоблачений Хазарда, обнародовавшего сведения о том, что Кордор на протяжении нескольких десятилетий являлся агентом Гатони. Всего семь дней назад министром внутренних дел была Ланда Уэллс. Теперь она исчезла, Райвенвуд полагал, что женщина скрывалась от правосудия, поскольку Хазард сделал достоянием гласности ее взяточничество. Ее помощника Толбека также обвинили в коррупции. Его нашли убитым. Возможно, тот, кто давал ему взятки, убил его, убоявшись тех показаний, которые Толбек мог дать в суде. Совет был вынужден поспешно утвердить на освободившуюся должность Лиану Холмейн.

Из прежних, знакомых лиц в Совете остались только изуродованный Амет Пейл да еще Орбис Тейл, вечно прятавшийся под капюшоном… но они опаздывали. В эти дни Райвенвуд не удивился бы никаким выходкам генерала, но Тейл никогда ни на минуту и ни на волос не уклонялся от своих обязанностей. Впрочем, не важно. Главное — Райвенвуд мог рассчитывать на голос волшебника против объявления войны. Премьер-министр полагал, что после беседы, имевшей место четыре дня назад, уж в этом-то он может не сомневаться. Однако вчера армия участвовала в подавлении бунта у здания Национального отдела таинственного. Подобные полицейские функции входили в обязанности армии в период гражданских беспорядков — городская стража была недостаточно оснащена, чтобы иметь дело с тысячами бунтовщиков сразу. Но Райвенвуд задавался вопросом, не случилось ли еще чего-нибудь, не использовал ли Пейл эту ситуацию себе во благо, поскольку он всегда был лицемерным, как подозревал Райвенвуд, мелким шантажистом. И вот, пожалуйста, оба опаздывают — новый повод для беспокойства.

Если с Тейлом все в порядке, то, кроме себя самого, премьер-министр еще мог рассчитывать на Джина Аннарда — итого уже трое «против». Даже если остальные члены Совета проголосуют «за», ситуация зайдет в тупик… да и к тому же голос Райвенвуда — премьер-министра — весит немало… Но если генерал каким-то образом загнал в тупик Тейла… Райвенвуд стиснул зубы, опять обводя взглядом комнату. Андус подумал о Лиане Холмейн, в ней он почти не сомневался. На протяжении всей своей карьеры эта женщина была осторожна, как черепаха. Он не мог поверить, что, впервые выступая в роли министра, Холмейн проголосует за войну. В подобной ситуации Тейл может отправляться к дьяволу, даже если он продался генералу. Все равно останутся три голоса «против».

Дверь распахнулась. Маг с генералом появились вместе. В осанке волшебника было нечто, поразившее Райвенвуда, — возможно, согбенные плечи, раньше такого никогда не случалось. Генерал шествовал сразу за Тейлом, словно вынуждая того занять свое место. Итак, Райвенвуд получил ответ на свой вопрос.

— Закрывайте дверь и садитесь, — обратился к Пейлу премьер-министр, с трудом скрывая раздражение. — Сегодня мы должны провести голосование.

Генерал взглянул на свое пустое кресло и слегка покачал головой.

— Боюсь, голосорание сегодня не состоится.

Не только Райвенвуд открыл рот от изумления.

— Что за… — Он хотел сказать «безумие», но удержался. Похоже, переживания последнего времени повлияли даже на его манеры. — Что вы говорите, Пейл? Вы сами настаивали на этом голосовании. Законная процедура требует, чтобы мы провели его или хотя бы проголосовали за решение отложить рассмотрение этого вопроса на какое-то время.

Генерал лизнул палец и потер им отсутствующее пятно на черной лакированной грудной пластине своих доспехов.

— Голосования не будет, — холодно заявил он, — поскольку нет кворума.

— О чем вы говорите? — вмешалась Лиана Холмейн. — У нас более чем кворум, генерал. Присутствуют представители всех министерств. Так что объяснитесь или займите свое место.

Генерал улыбнулся.

— Я с радостью объяснюсь, — прошептал он. — Кворума нет, ибо я располагаю доказательствами того, что господин Райвенвуд, как и его предшественник, получил свою должность с помощью мошеннических трюков отдельных членов ордена магов, за чистку которого сейчас усердно принялся министр Тейл.

Мир вокруг Райвенвуда покачнулся. В отчаянии он ухватился за край стола, который, казалось, ускользал от него быстрее, чем двигались его руки. И не только Райвенвуд, — продолжал Пейл, — но все высшие чиновники правительства замешаны в этом. И учитывая изменнические действия премьер-министра, я боюсь, что Высокий Совет не может признать полномочия трех новых министров, которых он утвердил. — Пейл сделал паузу, по очереди окинув взглядом Холмейн, Джина Аннарда и Сива Паксени. — Конечно, это не говорит о том, что вы не будете утверждены по прошествии времени, но при нынешних обстоятельствах необходимо произвести дальнейшие расследования.

Райвенвуд непроизвольно поднялся на ноги и попытался заговорить, но из его горла вырвался лишь бессвязный лепет. До сего момента он и предположить не мог, насколько серьезно предательство волшебника. Райвенвуд подался вперед, мечтая перегнуться через стол и схватить чародея за горло, но стол оказался слишком широк для него. Его потные ладони скользнули по полированной поверхности, так что лицо премьера оказалось в нескольких дюймах от столешницы. Он снизу взглянул на Тейла, и что-то — то ли угол зрения, то ли игра света — позволило ему на секунду увидеть глаза под капюшоном. Темные. Траурные. Глаза загнанного зверя.

— Это ложь, — наконец сумел выдавить из себя Райвенвуд. Да, Пейл солгал. Это прекрасно понимали Райвенвуд, Тейл, да и сам генерал. Но правда сейчас не имела ни малейшего значения. Амет Пейл стремился развязать войну, и он купил ее ценой одного волшебника.

— С этого момента и впредь, — заключил Пейл, — страной будет управлять военный трибунал, производя дальнейшие расследования и вынося приговоры. Вы, господин Райвенвуд, арестованы.

Шаги звучали в унисон, вошли солдаты и вывели пепельного Райвенвуда из комнаты. Оставшиеся министры сидели неподвижно, в ужасе наблюдая за происходящим. Они очень хорошо поняли скрытую угрозу Пейла — если они не будут вести себя тихо, их ждет такая же участь.

Амет Пейл выпрямился, сияя черными лакированными доспехами. Его изуродованные черты еще больше исказила улыбка. Наконец-то он увидел зарю нового Чалдиса, его Чалдиса.