Дорога смертников

Глава 9

Вернувшись поутру, первое, что увидела Белка - укоризненный взгляд Темного Владыки, выражающий всю степень его неудовольствия по поводу того факта, что на многочисленные вопросы Братьев ему пришлось отвечать одному. Без нее. Просто по той причине, что она вовремя сбежала. А в связи с тем, что вопросов у парней накопилось ОЧЕНЬ много, эльфам пришлось здорово помучиться, чтобы ответить на них честно и при этом не выдать один ма-а-а-ленький такой секрет.

- Кхм, - кашлянула Белка, когда следом за Тилем в ее сторону обернулись Ланниэль и Картис. - Ну, по крайней мере, время на пустяки нам больше тратить не надо. Готовы?

Молодой маг только глаза закатил.

- Боже, Бел... ты хоть знаешь, что тут вчера было?

- Представляю, - хмыкнула она. - Рыжий наверняка устроил допрос с пристрастием?

- Хуже, - мрачно отозвался Картис. - Он пытался строить догадки.

- О! Тогда я тебя понимаю! Полагаю, полукровкой дело не ограничилось?

Лакр возмущенно засопел.

- А что я еще должен был подумать? Особенно, узнав, что ты так долго живешь, спокойно бродишь по Проклятому Лесу, на эльфийском говоришь, как на родном, с эльфами на короткой ноге...

- А еще разукрашен эльфийскими рунами и абсолютно не поддаюсь магии, - невозмутимо закончила Белка. - Что ж, надеюсь, Тиль все объяснил и заверил, что эльфийская кровь во мне есть, что он действительно принял меня в свой Род, что долго живу я по той же самой причине, по которой безнаказанно таскаю с собой родовые клинки Темных, а Проклятый Лес... это и в самом деле мой родной Дом. Здесь я вырос, здесь нашел свою стаю, здесь встретил друзей и свою пару... да и помру, наверное, тоже здесь. Если, конечно, доживу до этого далекого дня.

Ланниец сердито фыркнул.

- А почему "Ходок"? Почему ты не придумал что-нибудь более благозвучное?

- Не люблю громких имен, - усмехнулась Гончая. - А "Ходок" появился от эльфийского Riarrae Allire, что в переводе означает: "Тот, Кто Свободно Ходит по Лесу". Кому надо знать - знают и, если вдруг понадобятся мои услуги, подскажут, где найти. А кому не надо - к тем я просто не прихожу. Гляну издалека, попугаю, чтоб не лезли...

- Как нас, например? - насупился Терг.

- Угу. Иногда я могу быть жутким. Но, как я уже сказал, "мой зеленоглазый друг" появляется нечасто. А в данном случае я только хотел вас проучить за Фарга: мне не нравится, когда с моими друзьями поступают несправедливо.

- Значит, это тоже был ты? - прикусил губу Ивер. - Очередная твоя маска? Тогда, в Синтаре?

Гончая плавно обнажила белые зубы и, чуть наклонив голову, сверкнула позеленевшими глазами.

- А разве не похож-же? Думаеш-ш-шь, у меня только одна лич-чина? - Братья мудро опустили глаза в землю, чтобы снова не попасться на крючок, но даже здоровяк Терг не смог сдержать внутренней дрожи, когда она неуловимо быстро скользнула ему за спину и тихо заурчала. - Я могу быт-т-ть р-разным, ч-ч-еловече, и таким тож-же... ос-с-обенно, когда с-с-ержус-сь и плохо контролирую с-свою нас-стоящую с-суть. Так что не з-злите меня понапрас-сну, ведь Ходок - не с-с-самая с-с-страшная моя мас-с-ка. Иногда бывает х-хуже... много х-хуж-же... и я не думаю, ч-что вам с-с-стоит узнавать меня с-с-лиш-шком близ-с-ско!

Стрегону пришлось приложить немало усилий, чтобы стойко выдержать острый взгляд Гончей и не поддаться жутковатому очарованию. Однако именно в этот момент он понял, почему даже ситт, в совершенстве освоивший руны Воли и Разума, не сумел противостоять этому... существу. Почему побратимы Терга бессильно опустили руки, отказались от борьбы и позорно бездействовали, позволяя творить с собой все, что угодно. Однако, как выясняется, ЭТОМУ действительно невозможно сопротивляться, потому что Белик сейчас выглядел как истинное порождение Проклятого Леса. Как никогда раньше, казался смертельно опасным хищником. И полностью оправдывал ту страшноватую славу, которая тянулась за ним уже много веков.

Наконец, Белка отвела горящий взор и сухо осведомилась:

- Полагаю, больше сомнений ни у кого нет?

Братья поспешно мотнули головами.

- Хорошо. Тогда выступаем, иначе рискуем нарваться на гостей.

- Ты что-то заметил? - немедленно поднялся Тирриниэль. Прежним, гибким и исполненным потрясающей грации движением, словно не умирал вчера от усталости и кровопотери.

- На севере юрки беспокоятся. Полагаю, наш "хвост" не только не отстал, но и приобрел прямо-таки ненормальную прыть. Им досюда всего несколько часов добираться, так что нам не стоит медлить. Брон, ты пришел в себя?

Владыка Л'аэртэ быстро кивнул, почти не ощущая дискомфорта в груди ("нектар" действительно творил чудеса!), а Брон вместо ответа просто встал и прошелся по поляне - быстро, уверенно, без всяких признаков хромоты.

- Сойдет, - кивнула Гончая, надевая перчатки. - В полную силу, конечно, не побежишь, но сегодня и так достаточно. А вечером мы тебя еще разок обработаем, потому что дальше нам понадобятся все ваши умения и вся выносливость, что только есть.

Стрегон пробежался глазами по преобразившейся фигурке Ходока и внезапно понял, что в ней изменилось этим утром: Белик был одет иначе. Теперь на нем красовались странные сапоги с нашитыми сверху и очень плотно подогнанными чешуйками; такие же чешуйчатые перчатки, которые он уже натягивал на изящные кисти; вместо старой изодранной куртки теперь на нем красовалась новая - расшитая костяными пластинками и стачанная точно по фигуре. А за спиной висел тонкий, невероятно прочный капюшон из все той же змеиной чешуи, который наглядно доказывал, что на этот раз Ходок не пренебрег своей безопасностью. Более того, впервые за все время надел под верхнюю одежду удивительно прочный и гибкий доспех из кожи черного питона... выходит, вот что за вещи он взял в схроне?

Любопытно, но у него даже походка заметно изменилась: стала плавной, еще более экономной, чем прежде, невероятно пластичной. Он будто по воздуху плыл или танцевал под неслышную музыку. Не зря даже эльфы так и следили за ним восторженными глазами, хотя, наверное, не в первый раз видели ТАКОГО Белика.

- Тиль, держи, - Гончая небрежно бросила свернутую в рулон кольчугу. - Брон, и тебе тоже, раз уж ваши пришли в негодность. Ну, и остальные, разумеется: ваши брони меня совсем не устраивают. Если уж одного подвели, то и другим несильно помогут. А это - огненная саламандра. На нее ни яд, ни зубы, ни даже колючки не подействуют. Если лица хорошо закроете, то, авось, и выживете. Примерьте. Должны подойти.

Наемники только ахнули, когда она выволокла из-за куста объемистый баул и принялась деловито вытаскивать оттуда мерцающие радужными бликами кольчуги. На ощупь они оказались слегка теплыми, будто живыми, удивительно легкими, но при этом прочными и абсолютно не стесняющими движений. Настолько гибкими, что даже танцевать можно, не боясь прищемить себе... ничего.

- Спасибо, Бел, - благодарно кивнули Перворожденные.

- Не за что. Только под куртки спрячьте, а то они блестят больно. И капюшонов нет, потому как их Сторожа носили - тем было удобнее затылки шлемами прикрывать, а капюшоны тачали только для Гончих.

- Ты... ты откуда их взял?! - восторженно обернулся Лакр, благоговейно разглядывая обнову.

- Откуда надо. Есть у меня поблизости один тайничок... надевай, да поживее, пока нас не поторопили.

Ланниец поспешно разделся, скинув прежний доспех, как змея - старую кожу, проворно нырнул в новый, приладил, потом поднял лучащиеся удовольствием глаза и пробежался пальцами по гладким чешуйкам.

- Ну, Бел... никогда в жизни подобного чуда не видел!

- И не увидишь. Теперь ни у кого таких нет. Только у эльфов пара штук сохранилась, да Крикун себе на память взял. Все, готовы? - она окинула строгим взором изрядно растерявшихся Братьев, которые неверяще переглядывались, торопливо затягивали пояса и осторожно ощупывали подарки. - Тогда вперед. Порядок тот же, что и вчера. Стрегон, ты - последний.

Полуэльф, хорошо понимая, что идти последним - значит, быть и ответственным за возможную погоню, беспрестанно следить не только по сторонам, но и за тем, что находится за спиной, чутко слушать все, что творится вокруг, вовремя подать знак об опасности... неожиданно не сдвинулся с места.

- Что не так? - нехорошо прищурилась Белка. Однако Стрегон так и не отвел взгляда. А секунду помолчав, вдруг странно нахмурился. - Что не так?

- Вчера ты хорошо описал наши недостатки...

- Разве я в чем-то ошибся?

- Нет. Но ты кое о чем забыл.

- В самом деле? - она забавно наклонила голову, изучая его, словно необычную зверушку.

- Да. Ты не сказал обо мне, - напряженно отозвался Стрегон. - Обо всех отозвался, а мои недостатки упустил.

- Ах, твои... - Белка тихонько хмыкнула, когда на нее с нескрываемым интересом уставились сразу восемь пар глаз. - Что ж, изволь: ты слишком громко сопишь во сне и думаешь, что это никому не мешает. А теперь, если дурацких вопросов больше нет, двинулись, не то до Проклятого Леса ни в жизнь не доберемся. Тиль, ты способен выдержать еще один забег?

Темный эльф согласно кивнул, и она тут же отвернулась, обойдя изумленно застывшего Стрегона, словно соляной столб. Сделала вид, что не заметила крякнувших от удивления Братьев, и первой скрылась среди листвы, предварительно закинув на спины ножны из черного палисандра и наглухо затянув ворот своей необычной куртки.

Наемники мгновение потоптались, непонимающе переглянулись, но вовремя припомнили переменчивый нрав своего нового вожака и, похватав вещи, длинной вереницей потянулись следом, потому как не имели никакого желания испытывать его невеликое терпение.

Знаменитый Кордон они завидели издалека. Да и как не заметить сплошную черно-зеленую стену, перегородившую лес до самого горизонта, словно гигантская гусеница? Чем-то эта стена смутно напоминала естественные барьеры вокруг Мест Мира, но при том и отличий отыскалось немало. И, в первую очередь, по размерам: если палисандры у Мест Мира росли небольшими островками, то Кордон величественной преградой вставал на пути у любопытных путников, в качестве предупреждающего знака выставив наружу все свои шипы и колючки. Надежно оберегая и защищая межлесье от незваных гостей, а, заодно, чутко следя за тем, чтобы никакой безумец не вздумал штурмовать эти зеленые стены. Казалось, его ветви плотно переплелись друг с другом, слиплись, стянулись лианами, прижались настолько тесно, что внутрь не просочился бы незамеченным ни один чужак. Могучие кроны деревьев неторопливо покачивались, почти осознанно поворачивали навстречу солнцу острые листья, и при этом двигались они в каком-то странном ритме: будто бы все сразу. Из-за чего даже при резких порывах ветра между ними не мелькало ни щелочки, ни крохотного просвета. Кордон казался несокрушимой стеной, отделяющей межлесье от загадочного Проклятого леса. Суровым стражем. Неподкупным хранителем. Таким же древним, как сами эти земли. Молчаливым, умеющим хорошо беречь свои тайны и умело отваживать нежелательных гостей.

Однако при этом он совсем не выглядел необитаемым или мертвым. Напротив, с его пышных ветвей то и дело слетали мелкие пичуги, на листьях лениво колыхалась изящная в своей простоте паутина. Так же, как и везде, жужжали толстые шмели, метались суетливые стрекозы, звенели вездесущие комары, распускались цветы, по низу сочным ковром стелилась безупречно зеленая трава, шевелились мелкие кустики, когда под ними пробегал какой-нибудь мелкий зверек...

Стрегон беспокойно повел плечами. Ему было не по себе рядом с Границей. Но еще больше тревожило смутное ощущение, что они здесь не одни. Причем, как показалось, чьи-то внимательные глаза пристально следили за ними со всех сторон. И, особенно, из-за настороженно притихшего Кордона, который, словно почуяв присутствие чужаков, недвусмысленно выставил наружу все свои шипы и иголки.

Стрегон хорошо видел, как крупные цветки на ветках деревьев жадно поворачивали к ним свои яркие головки и незаметно сдвигались в сторону, если рядом пролетала какая-нибудь мошка. Иногда цветки успевали захлопнуться, заключая незадачливого летуна в смертельную ловушку, иногда просто выпускали вдогонку легчайшую пыльцу, от которой неосторожный летун стремительно терял высоту и в беспамятстве падал вниз. Однако до земли, как правило, не долетал: парализованную добычу тут же перехватывали или лианы, или паутина, или чьи-то крючковатые лапки с острыми когтями... странный он был, этот Кордон. Чужой. Словно не из этого мира. Почти что живое существо. Причем, недобро настроенное к посторонним. Неприветливое. Опасное. Хищное. При виде которого никогда не отличавшиеся трусостью Братья вдруг почувствовали, что совсем не хотят к нему приближаться.

- Держитесь от меня на два шага позади, - тихо предупредила Белка, первой шагнув на свободную от деревьев опушку. - Но как только открою проход, не медлить. Стрегон, тебе это уже знакомо, так что пойдешь первым. Я прикрою.

Наемники дружно кивнули.

Она так же быстро осмотрела пустое пространство, отделяющее Кордон от межлесья. К чему-то прислушалась, заколебалась на секунду, но потом тряхнула головой и уверенно двинулась прямиком к зеленой стене. Назад уже не оглядывалась: свою спину оставила на чуткого полуэльфа. Только у самых деревьев сделала еще один предупреждающий знак и, резко замедлившись, осторожно прошлась вдоль тесно стоящих исполинов.

Лакр внутренне поежился, поняв, что следом за ней настойчиво поворачиваются гигантские, похожие на желтые маки, цветы; потихоньку, но весьма целеустремленно спускаются с ветвей узловатые лианы. Пару раз он подметил словно невзначай упавшие с веток куски серого мха, от которых Гончая просто отступила. Затем среди листвы промелькнуло чье-то длинное и очень гибкое тело, похожее на изрядно подросшую ласку. Сверкнули зеленью умные маленькие глазки, донесся сердитый клекот.

Белка сняла перчатки и, тронув один из шипов, что-то тихонько прошептала. Или пропела? Он не разобрал. Однако в этот момент по зеленому морю словно ветер пронесся, заставляя кроны тревожно зашуметь, зашелестеть руками-ветками, взъерошить заостренные на кончиках листья, заворчать сразу на сотни голосов. Откуда-то сверху проворно выметнулся целый рой диких ос, целеустремленно спикировав на замершую возле Кордона Гончую. С одного из деревьев вдруг сорвалась крупная стая красногрудых птиц, молчаливо закруживших над ее головой. Откуда-то сбоку с тихим шипением выскочила та самая ласка, оказавшаяся в длину чуть не в половину человеческого роста, грозно оскалила зубы, встопорщила удивительно красивую рыжеватую шерстку... под землей почти сразу что-то беспокойно зашевелилось, вспухло, поднимаясь наверх ожившими корнями... вот оплело маленькую ногу, дотронулось до спокойно опущенной кисти, на которой просматривался алый... нет, уже позеленевший рисунок...

А потом Кордон успокоился так же внезапно, как и заволновался. Его угрожающе топорщившиеся шипы проворно убрались куда-то внутрь, ярко желтые лепестки поспешно свернулись, чтобы не выронить сонную пыльцу, длинные корни перестали пытаться сдавить ноги Гончей, а потом бережно подхватили под локти и игриво пощекотали подбородок, надеясь на ответную ласку. Белка в ответ бережно погладила настойчиво ищущие ветви, потрепала прильнувшую к ладони ласку, вяло отмахнулась от ос и что-то повелительно крикнула.

Кордон тихо вздохнул и послушно расступился, открыв перед ней широкий, утопающий в зелени проход, в котором легко бы поместился целый отряд всадников. А Гончая, довольно кивнув, быстро обернулась к остолбеневшим спутникам.

- Теперь бегом. Я подержу, чтобы вас не накрыло. Только сперва ко мне подойдите, чтобы вас признали. Стрегон, живее!

Стрегон, с некоторым трудом поборов уже знакомый ступор, покорно приблизился к Белику и позволил тонким пальчикам с силой мазнуть по левой щеке.

- Терпи, - холодно велела Белка, когда он вздрогнул от пронзившего до самого позвоночника разряда молнии. Потом по его лицу расползся странный жар, гулко стукнуло сердце, в голове появился мутный туман, а затем вдруг до боли захотелось увидеть странные, бездонные, манящие голубые глаза, в которые он уже однажды неосторожно заглянул. - Все, свободен! Пошел!

Стрегон снова вздрогнул, вмиг покрылся мурашками до самых пяток, но тут же вспомнил о предупреждении и торопливо отступил. А потом развернулся, уступая место Перворожденным, и, стиснув зубы, почти бегом кинулся прочь. Еще успев расслышать напоследок шумный вздох Картиса и глухое ворчание Ланниэля; убедился, что даже они не остались равнодушными к мимолетному прикосновению Гончей; искренне порадовался, что не один такой болван. А когда различил сзади изумленный возглас Лакра, немедленно перешедший в сдавленный стон, то и вовсе ухмыльнулся - кажется, этот дуралей впервые испытал на себе странную магию долгоживущего пацана. Причем, хватанул самый ее краешек, крохотную капельку, а все равно: ноги как подрубило, в глазах все плывет, да головой приходится трясти, как укушенному, чтобы избавиться от этого странного дурмана.

Кто, интересно, наделил Белика такой странной властью? Ведь, судя по всему, потрясающая покладистость Кордона обусловлена именно ей? Его взгляд, этот странный голос... недаром же полный ситт Братьев оказался против него бессилен! Так же, как ласка, цветы, деревья... Торк возьми! Да все мы! ВСЕ! Такое впечатление, что Белика специально создавали, чтобы вызывать симпатию у живых существ! Может, и медведя того он сперва взглядом своим наградил, а потом еще и прикоснулся, чтобы у того лапы подогнулись от удивления? Тогда понятно, отчего хрупкому малышу удалось справиться с ним так легко. Надо бы узнать, что это за штука такая и как от нее избавиться...

Стрегон быстро пригнулся, чтобы не задеть макушкой низко повисшую лиану, и вынужденно отвлекся от беспокойных мыслей. Он уже успел понять, что в здешних местах нельзя доверять даже дохлой травинке. Тут каждое дерево может в любой момент протянуть к тебе свои корявые руки, каждая муха так и норовит плюнуть ядовитым дерьмом, даже симпатичная ласточка не преминет злорадно клюнуть по темечку, а на каждом листочке непременно найдет острый (обязательно ядовитый!) шип, которым тебя непременно попытаются проткнуть, если подвернется возможность. А здесь этих самых шипов много-о-о-о... вон, со всех сторон торчат: сверху, снизу, с боков... Да еще лианы тычутся в кольчугу корешками. Какие-то жуки регулярно сыплются сверху. Паутина того и гляди накроет стальной сетью... ядовитая ведь, зараза... а смутное шевеление в соседних кустах вообще не дает спокойно идти. Такое впечатление, что там незваных гостей поджидают зверушки побольше и позубастее той ласки на входе. И все голодные, ловкие, вон, как шныряют! Прямо ждут, что он сойдет с узкой тропки или оступится! Гады! Как есть, гады и монстры! Вон, опять чей-то хвост торчит поперек дороги... не наступить бы... вдруг это не хвост, а чье-нибудь щупальце? В таком месте можно ожидать чего угодно, вплоть до того, что навстречу сейчас выскочит взрослая хмера и да ка-а-к рявкнет: "Ты кто такой?!"...

Кажется, Проклятый Лес специально вырос, чтобы уничтожать тех, кто ему не принадлежит. Кажется, он вооружен для этой цели лучше любой армии. Кажется, он действительно живой и в достаточной степени разумен, чтобы ловко орудовать своим немалым арсеналом и делать все, чтобы ни один чужак не проник сквозь его живые заслоны.

- Поторопитесь! - донесся сзади напряженный голос Белки.

Стрегон пригнулся еще ниже, втянул голову в плечи и понесся, словно скаковой конь на призовом забеге, буквально нутром чувствуя, как проход за ее спиной стремительно схлопывается, надежно отрезая им дорогу назад.

Пару раз он спотыкался о невесть откуда взявшиеся коряги, раз сто чувствовал возле себя чьи-то настойчиво шарящие усики. Когда предплечье обжигало болью от татуировки, немедленно вскидывался и торопливо подставлял левую щеку, на которой еще горел след от мимолетного прикосновения Белки, а потом с огромным облегчением видел, что от него шарахаются прочь, словно от чумного бубона.

Кажется, малыш отлично знал, что делал, когда ставил свою метку! И каждый из них был готов на что угодно, даже (как выразился Белик) стать чьей-то "растолстевшей задницей", лишь бы и дальше не испытывать проблем с местными обитателями.

- Вниз! - вдруг гаркнула Белка, едва не оглушив идущего последним Ивера, и впечатленные последними событиями наемники послушно рухнули на землю, умудрившись еще в падении выдернуть из ножен оружие. Эльфы от них не отстали, и вовремя - в спины им словно дохнуло ледяным ветром угрозы, а мгновением спустя по волосам кто-то невидимый чиркнул кончиком жесткого крыла. - Ах ты, гад! Проверить меня вздумал?!

До Стрегона донесся сочный хруст, истошный визг, быстро перешедший в жалобный стон. Кто-то умоляюще залопотал на непонятном языке, явно торопливо извиняясь, но в ответ послышалось только сердитое шипение громадной кошки. Затем мерзкий хруст повторился, словно неизвестному сломали не только крыло, но и хребет. Потом с отвращением сплюнула Белка, отшвырнула какой-то бесформенный комок в сторону, и все стихло.

- Поднимайтесь, - сердито буркнула она, бесцеремонно пройдясь по чужим спинам. - Теперь не тронут. А коли тронут, я им быстро покажу, как нарушать приказы Хозяина. Стрегон, не спи, все бока отлежишь! Рыжий, убери свой зад от камня, а то он не стерпит такого неуважения и цапнет тебя за мягкое место!

Лакр проворно перекатился, вскочил на ноги, стараясь не коснуться макушкой низко опущенных ветвей, с опаской отодвинулся от серого валуна, рядом с которым только что лежал. Подозрительно всмотрелся, сжал рукоять меча покрепче, но нет: камень как камень - вроде не двигается, совершенно не шевелится и признаков жизни не проявляет.

Он украдкой вытер внезапно повлажневший лоб.

- Ф-фу... Бел, не шути так больше.

Белка только фыркнула, а затем кинула в ту сторону шишку, попав точнехонько в центр смирно лежащего камешка. Тот странно дрогнул от удара, шишка звонко щелкнула, однако, вопреки ожиданиям не отлетела в сторону, не отскочила, а, напротив, намертво прилипла. После чего подозрительный камень вдруг обозначил спереди широкую пасть, смахнул мраморным языком досадную помеху, пожевал, разочарованно выплюнул и, коротко сверкнув в полумраке двумя яркими изумрудами глаз, снова застыл в абсолютной неподвижности.

Гончая равнодушно отвернулась, не увидев, как передернул плечами ланниец, и, стащив с ближайшей ветки какую-то любопытную змеюку, укоризненно буркнула: "Не шали". После чего так же равнодушно свернула ей шею и без промедления двинулась дальше. Успев, правда, перехватить по пути Ланниэля, собиравшегося перешагнуть через какую-то корягу, сорвала алый цветочек, развернувший лепестки в сторону Тороса, откинула с дороги еще один зубастый камешек и, хмуро рыкнув на вынырнувшего из-под земли большущего крота, уверенно пошла вперед.

Братья дружно сглотнули, понимая, что не увидели и десятой доли всего, что тут водилось, кушало и капало слюнками на их несчастные головы, но задерживаться не рискнули: за их спинами снова недвусмысленно зашелестели ветки, все быстрее смыкая проход и непрозрачно намекая на то, что тоже не прочь перекусить. Поэтому Братья инстинктивно сгрудились вокруг Тиля и, опасливо посматривая наверх, почти бегом кинулись к выходу.

Бежать сквозь Кордон пришлось почти два часа. Все в том же сумасшедшем темпе, что и вчера, однако на этот раз никто даже пикнуть не посмел, потому что было ясно: чем быстрее закончится этот смертоносный коридор, чем меньше шансов, что какая-нибудь ползающая, летающая или прыгающая гадость вцепится им в глотки. С учетом того, что от пения Белки Граница заметно притихла, звери предпочли укрыться в норах, насекомые умчались искать более доступную добычу, а птицы сквозь плотное переплетение ветвей просто не добирались, Гончей все равно регулярно приходилось оборачиваться и избавлять попутчиков от особо тупых или настойчивых тварей. Благодаря чему Братья моментально осознали одну простую... и даже очень простую истину: без Ходока им бы никогда не перебраться на ту сторону.

Какой уж магией наделил его Хозяин Проклятого Леса - неведомо. Но то, что эта магия сейчас спасала им шкуры, было очевидно. Так что, когда впереди снова забрезжил солнечный свет, даже Терг покосился на прямую спину Белика с нескрываемой признательностью. Лакр испустил такой вздох облегчения, что его, наверное, услышали за сто верст окрест. Остальные только расслабили сведенные от дикого напряжения плечи, чуть опустили оружие и запоздало почувствовали, что, кажется, в этой безумной затее у них все-таки есть шансы на успех. А когда деревья окончательно расступились, то и вовсе поверили, что сумеют выжить.

Причем, верили они ровно до тех пор, пока не вылетели на сравнительно чистый пригорок, не вздохнули полной грудью свежий воздух и не утерли мокрые от пота лица, одновременно с этим поднимая глаза... после чего дружно запнулись и растерянно замерли, потому что вместо ожидаемой свободы на них уставились сотни внимательных глаз, почти столько же наконечников старательно оперенных стрел, огромное множество предусмотрительно обнаженных клинков, а чей-то мелодичный голос с нескрываемым удовлетворением произнес:

- Добро пожаловать в Проклятый Лес, господа! Признаться, мы вас уже заждались...