Из ночи в ночь гулял ветер. Из ночи в ночь стонал кто-то в Кутовом овраге.
Сельчане ходили в овраг с иконами — не помогло.
В селе было тревожно.
Все ждали беды.
— Не даром пугает Кут-Разбойник!
Иногда и днем ветер доносил стон.
У взрослых валилась из рук работа. У детворы не ладились игры.
Ночами сельчане спали плохо, беспокойно.
Особенно боялись в андреевой избе, где не было мужчин.
Едва стемнеет — Наталья запирала дверь и завешивала ситцевыми занавесками окошки. Она и Фекла начинали прясть, но пряжа не ладилась. При каждом, особенно сильном, порыве ветра старуха и Наталья вздрагивали, а Гараська часто вскрикивал и бросался к матери:
— Ма-ам!.. Бою-юсь!..
Наталья успокаивала его, хотя трусила и сама. Гараська доставал старую изодранную книжку с картинками и, усевшись к столу, перелистывал ее до тех пор, пока не засыпал, сидя.
Днем иногда соседки, встретившись с Натальей, говорили:
— Вот, не верил муженек твой в нечисть, а теперь, небось, поверит. Посшибет ему смелость Кут-Разбойник!
Наталья виновато опускала глаза.
А Гараська то и дело приставал к ней:
— Мам, а, мам, скоро ли тятя вернется?
— Скоро, скоро, — отвечала, она. — Я и сама жду — не дождусь.