Двуглавый Змей

Глава 6. Каменные Сердца: «Там, где верят в судьбу»

— Госпожа Шантил, позвольте задать нескромный вопрос. — Фараэль склонил голову, почтительно встав на колени.

Он единственный, кто остался внутри шатра, когда все разошлись. И до сего момента всё никак не решался задать один мучавший его вопрос. Староста же, казалось, до этого и не замечала его, занимаясь своими делами.

— Позволяю. — Эльфийка ответила, стоя к нему спиной и аккуратно перебирая травы. Заметив, как эльф замялся, она развернулась, придержав платье и посмотрела на него с сдержанным интересом. — Говори, Фараэль.

— …Благодарю.

Он замялся. Староста терпеливо ждала, не обращая на него особого внимания.

— К чему было всё это представление? — В этот момент эльф пожалел о своих словах, и внутренне сжался, готовясь к любой реакции госпожи.

Эльфийка ничего не ответила, продолжая смотреть в его большие, чёрные как смоль глаза. Фараэль же в свою очередь сильно напрягся, вжав голову в плечи, всё также стоя на одном колене. Увидев его реакцию, Шантил неожиданно прыснула, звонко засмеялась, окончательно смутив эльфа, и также неожиданно прекратила.

— Что именно тебя смущает, Фараэль? — Хитро улыбаясь, поинтересовалась Шантил.

— Ваши видения, духи и вправду показали отправить нас туда? И это всё?

Шантил молчала. Улыбка сошла с её лица, когда она, прикрыв глаза, громко вздохнула.

— Вы всегда можете… Нет, вы должны будете бросить их, если что–то будет угрожать вашим жизням. У меня нет желания жертвовать своими братьями ради незнакомцев. Если конечно, ты волнуешься о вашей безопасности.

— Но тогда к чему… Я всё еще не совсем понимаю. Точнее, я знаю, зачем мы это делаем, но для чего нам нужны эти двое. Дварф и «человек» никогда не должны были ступать на эту территорию. Даже чародеи обходят её стороной, а мы так просто…

— Разве не ты их привёл, Фараэль? — Староста перебила эльфа, вопросительно наклонив голову.

— Только потому что вы так сказали мне, госпожа.

— А, правда? — Шантил удивлённо хлопнула ресницами. — И вправду, вспоминаю, как посылала тебе сообщение. Знаешь, Фараэль, я чувствую, что нас подслушивают. У наших незнакомцев очень хороший слух.

— Госпожа, прошу, хватит играться…

— Я отвечу тебе на твой вопрос, Фараэль, не беспокойся. Так что прошу, слушай. — Бесцеремонно пресекла эльфийка.

Шантил вновь закрыла глаза. Эльф повторил за ней. Звуки вокруг, как ему показалось, исчезли, а время замерло. Но это не пугало эльфа, ведь сейчас, в этой тьме, были только он и его госпожа. Здесь не было места страху, боли и отчаяния. Здесь не было места лжи и притворству, только они вдвоём и больше никого.

«Судьба сама распорядиться, выживут они или нет. Ты прав, не это их предназначение, но то цена их пути, — мягкий голос эльфийки, как звонкий ручей, лился из пустоты, из смутных образов, возникающих в голове Фараэля, из него самого. Это ощущение было намного сильнее, чем тогда, в лесу, и это по–своему… будоражило кровь, — мне нет дела до тех, кто не верит в судьбу, но моя гордость не позволяет отпустить их и дальше по течению, оставив всё так. Если их судьба такая, какой я их видела, они выживут. Так почему же их не использовать во благо всех нас? Надеюсь, теперь ты понял?»

«Да, моя госпожа.» — Мысленно ответил эльф.

Шантил умолчала о том, что судьба одного из чужаков напрямую пересекается с судьбой эльфийки и всех здешних эльфов. И судьба эта несёт несчастья. Тень, ступающая за путниками, накроет каждый дом их поселения, коснётся каждого эльфа, поглотив всё без остатка. И это осознание пугало Шантил.

«Надеюсь, они не вернуться…»

— …Держат нас здесь, етить его, под словно зверьё в клетке.

— В смысле? — Вопрос друга вернул Ламлиса в действительность. Окружающие звуки, до этого затихнувшие, нахлынули с новой силой, сбивая с толку наёмника, но он быстро пришёл в себя. — О чём ты, Тордрак?

— Ты что, не слушал? Все эти взгляды! Не говори только, что не замечаешь их. Ещё и мясо это варанье, жёсткое, как кусок кары. — Дварф жаловался, сосредоточившись на том, чтобы оторвать зубами кусок никак не поддающегося ему мяса. — И на вкус такое–же.

Ламлис проигнорировал жалобы друга, вновь прислушиваясь, но Фараэль уж вышел из шатра. Он так и не услышал, что же сказала эльфийка. «Не важно.» — Заключил наёмник. Он, разумеется, видел все эти взгляды. Свои эмоции эльфы скрывали чаще намного хуже, чем люди или, например, даже импульсивные дварфы, как Тордрак например. И действительно, путники были здесь уже который час, а к ним, казалось, никто так и не привык, всё также разглядывая без какого–либо смущения. Да, некоторые прятали свои глаза, но кожей чужаки всё равно чувствовали на себе нездоровый интерес.

— Всего шестерых! А вирохвостов их там сколько? Несколько десятков? Да нас сожрут же.

— Гм, ага. Но, думается мне, что если они нас будут жрать также долго, как ты этот кусок мяса, то у нас будет время что–нибудь придумать. И виртохвосты, Тордрак, вирто…

— Чего ноете?

Раздавшийся голос заставил Тордрака вздрогнуть от неожиданности и подавиться мясом, закашлявшись. Следом, за неожиданно появившейся Тией, из–за другой стороны шатра вышла Ринн, неловко поздоровавшись. А вместе с ней и ещё один эльф, имя которого Ламлис не знал.

— Нас всего шесть, чужаки, потому что другие охотники тоже будут выслеживать гнёзда поменьше.

У говорившего эльфа были длинные, чёрные волосы и короткий плащ из, судя по всему, серой кожи живоглота, а также татуировка в виде павлина на лице.

— Фараэль у нас боевой чародей, так что справиться должны, можешь не трястись, дварф. И, эй, лови! — Объяснив, Тиа потянулась, а после неаккуратной кинула в сторону наёмника увесистый кувшин, завёрнутый в ткань.

— Осторожней… — Еле слышно посетовала пепельноволосая эльфийка, покосившись на подругу. — Тиа, нельзя так беспечно…

— Что там? — Покрутив, как оказалось, вазу с плотной крышкой, а не кувшин, спросил Ламлис.

— Воняет, да? Не разбей, внутри горючая жидкость. Спалим там всё к чертям и дело с концом. Не боись, она крепкая. Наверное…

Охотник хотел что–то ответить, но не успел. Его перебил дварф, ехидно улыбнувшись.

— Коли ж этот Фараэль кстати, маг, чего же он не магичил когда против нас дрался? Не так уж он и хорош? — Вставил в разговор свой колкий комментарий Тордрак, спровоцировав раздражительный взгляд эльфа, а вот Тиа, на удивление, не ответила, а наоборот, чуть улыбнулась.

— Не хотел все карты раскрывать заранее. Но если ты попросишь, то лично для тебя могу что–нибудь придумать.

На плечо дварфа мягко опустилась рука Фараэля, заставив того дёрнуться и испуганно вскочить. Тордрак подорвался, запутавшись в ногах и чуть не упал, а эльф, увидев реакцию дварфа и то, как он стоял, держась за сердце и стараясь отдышаться, не по–доброму ухмыльнулся.

— Идём?

Лучи солнца с трудом пробивались через густые зелёные кроны деревьев, отражаясь в неизвестно откуда взявшихся каплях росы. Всё в округе застыло, не двигаясь и не издавая ни единого звука. Атмосфера была давящей, а воздух, казалось, был более плотным. Ламлис не успел заметить, как всё поменялось. Стоило ему только ступить четь дальше, как лес ожил. С ветки резко сорвалась птица, скинув перья. Мелкий зверёк, которого охотник не разглядел, рванул, срывая листья. Кто–то запищал под ногами.

— Безопасная территория? — Предположил мечник.

— Да. Совсем маленький клочок. — Ответил эльф по имени Сиандэль. Тот самый, кто пытался схватить Тордрака.

Староста послала его с нами, сказав, что не может выделить большее количество воинов. В любом случае, как понял Ламлис с Тордраком, много человек и не нужно. Вся их задача — найти основное гнездо виртохвостов и сжечь его дотла.

— Заметил, что мы расслабились? — Предположил Фараэль.

Мечник кивнул.

— Почему такие места вообще образовались? Они и раньше были?

— Никто не знает, чуж… — Сиандэль осёкся. — …Ламлис. Появились тогда же, когда исчезли василиски. Гигантские вараны, виртохвосты, живоглоты и выверки сюда не ступают, сам видишь. Хотя эти места на вид ничем и не отличаются, разве что, мелкой живности поболей будет.

— Чудеса, да и только. Весь лес тебя сожрать живьём хочет, а тут как во время летней прогулки! Бороду на отсеченье даю, это колдунство какое–то.

— Побереги бороду, дварф, и не будь так беспечен. Иначе не то, что бороды, головы не станет. Это всё ещё часть леса, и этот лес будет готов «сожрать» тебя в любой момент, особенно, если ты будешь так рассуждать.

— Гэ, ладно, — буркнул Тордрак, почесав бороду. — Убедил.

— Рад, что ты понял.

— Будьте внимательней, мы скоро выходим. — Предупредил Фараэль, проносясь мимо Тордрака. — Там, уже недалеко, Северный склон. Смотрите в оба, мы не знаем, что нас ждёт.

— Думаешь, они там? — Спросил Тордрак и посмотрел по направлению, в котором указал эльф.

Эльф кивнул.

— В последний раз следы вели именно туда. И, судя по всему, их там довольно большое количество. Обычно виртохвосты живут стаями по пять–шесть особей, если это вообще можно назвать стаей.

— Гм, мы справимся?

— Не нервничай, Фараэль всегда может полить этих тварей огнём. — Попыталась успокоить охотника Тиа. — Лицо попроще.

— Я и не нервничаю… И что не так у меня с лицом?

Прошло уже несколько часов, как все они выдвинулись и весь путь был относительно спокоен на удивление эльфам. Ламлис предполагал, в чём дело. Звери не особо любили наёмника и редко, когда открыто появлялись перед его глазами. То же подтвердила и клювастое чудище, напав на его друга, хотя, возможно, Тордрак просто зазевался.

Склон… Почему его назвали северным? Наверное, потому что он находится на севере и довольно сильно выделяется. Рядом с ним почти не было деревьев, лишь голая земля с редкой, низкой травой и большим количеством валунов. А также каких–то многочисленных, красных цветов. «Это место — полная противоположность Васильковому долу…» — Подумал пепельноволосый мечник. Где–то вдалеке земля довольно резко уходила вверх, и так же резко опускалась, чем–то напоминая шрам на гладкой коже.

— Что это за звук? — Спросил Тордрак.

— Ты слышишь? — Удивился Фараэль. — Ветер воет. Там, на склоне, есть ущелье. И прошу, будьте аккуратней, за камнями можно не заметить противника, поэтому смотрите внимательней.

Тордрак покосился на Ламлиса, они оба кивнули. Тиа хмыкнула, заметив это, потом обернулась, поправив сумку с горючим веществом. Погода портилась. «Как бы дождь не начался.» — Между делом прокомментировала Ринн. Когда путники добрались до края, где начинался подъём на склон, солнце окончательно скрылось за потемневшими облаками. Тиа потёрла плечи и зябко поёжилась. Фараэль тут же подошёл и накинул на неё свой плащ, укрывая от поднявшегося ветра. Девушка поблагодарила. Сиандэль предложил свой плащ Ринн, ведь она оставила свой в поселении, но эльфийка отказалась, сославшись на то, что он будет ей только мешать стрелять из лука и ей совсем не холодно. На этих словах поймала взгляд Ламлиса.

Серые, холодные камни послужили хорошим укрытием для группы охотников. Сиандэль заметил следы ещё на подъёме, и первых виртохвостов долго ждать не пришлось. Охотники, напавшие на след, пригнулись, выглядывая затаившихся противников, но так никого и не обнаружили.

— Их слишком мало. Вполне возможно, что сейчас они направляются к гнезду, а оно у них… В ущелье. — Заключил Фараэль.

Голые камни полностью укрывали эльфов так, что со стороны ущелья их было совершенно не видно, чем некоторые и пользовались, вытягивая головы в попытках рассмотреть всё получше. Здесь, на склоне, ветер был ещё сильней. Он развивал волосы, из–за чего те попадали в глаза, затрудняя обзор, свистел, заглушая все окружающие звуки и попросту отвлекал. Единственные преимущества — это то, что он уносил с собой запахи, нивелируя шанс обнаружения группы со стороны виртохвостов и, возможно, мог разнести огонь по все предполагаемому гнезду.

Сжечь яйца и всё гнездо в целом, а также разогнать гадов — вот и весь план. Ламлис не знал, насколько это будет эффективно, но это были проблемы эльфов, а не их. «Главное — ингредиенты,» — напомнил себе мечник, — «Ни к чему нам лишние риски.»

Тиа предложила проследить за удаляющимися гадами, и все согласились. Виртохвосты не замечали их, как выразился Тордрак, вальяжно двигаясь меж камней, к ущелью, куда вскоре и спустились, укрывшись от взоров охотников. Тордрак, Ламлис и эльфы подошли ближе, и чем ближе они подходили, тем сильнее свистел ветер. Ущелье, зияющее темнотой, было многоуровневое и довольно глубокое. Эти самые «уровни» объединяла одна узкая дорожка, по которой передвигались виртохвосты.

— И что делать? Есть план? — Поинтересовался дварф, боязнено сглотнув ком в горле. — Высоко…

— Боишься, что ли? — С издёвкой спросила Тиа, нагнувшись над глубокой, но узкой пропастью. — Метров двадцать пять будет, хе.

— Разумеется есть, — успокоил Тордрака Фараэль, — Нам нужны самые быстрые. Ринн, Синдаэль, у вас будет очень важная роль. Всё будет завесить от вашей выносливости и скорости.

Эльф и эльфийка кивнули. Увидев это, Фараэль обернулся к мечнику, всё объяснив:

— Прости, Ламлис, я разумеется знаю, что ты такой же, как Ринн, но я всё же доверюсь своему давнему товарищу. И в бою мне кажется, Тордраку будет привычней с тобой. Ты не против?

— Гм, мне всё равно.

— Отлично. Тогда слушайте…

Виртохвосты рвались вверх, толпясь, перепрыгивая и скидывая друг друга с узкого подъёма. Ущелье заполонил шум топающих лап, грохот, писк и шипение, заглушающее свист ветра. Щёлкая пастями, несколько десятков гадов выползло наружу, и, дёрнув хвостом, раскидывая камни, побежали в сторону. Тордрак напряжённо наблюдал за этим сверху, пока в определённый момент не подал сигнал рукой.

«Всего то стояло пристрелить парочку детёнышей.» — Подумал Ламлис, увидев гигантское, чёрное пятно, удаляющееся от его укрытия. Заметив сигнал, он спрыгнул вниз с высоты в добрые пять метров, минуя спуск, и приземлился на твёрдую поверхность, украшенною россыпью камней. Неприятное ощущение в суставах мгновенно ушло, и пепельноволосый мечник встал, оглядевшись. В некоторых местах, укрытых гигантскими валунами, были небольшие кучи засохшей травы, образующие «гнёзда». «Найти яйца, вылить содержимое, сжечь. Найти яйца, вылить содержимое, сжечь. Найти яйца, вылить…» — Повторял про себя охотник, аккуратно двигаясь меж камнями. Где–то сверху заскрипело одинокое деревце, растущее прямо из трещины в стене. Нет, он не страдал плохой памятью. Таким образом Ламлис концентрировался, становясь максимально внимательным. Стоит ему отвлечься, как тварь в одно мгновение переломает ему хребет или откусит голову. Конечно, виртохвосты не настолько опасны, как клювастые твари, но осторожность была явно нелишней.

Сверху упала верёвка и по ней тут же спустился Тордрак. Фараэль спускался по тропе, проверяя щели на наличие скрытых кладок и одновременно с этим контролируя тыл, на случай, если охотившиеся виртохвосты не вовремя вернуться домой.

В краю ущелья что–то издало шорох. Через мгновение, повернувшись в сторону, откуда исходил звук, наёмник заметил движение в его сторону, но тварь, проскользнув тенью, тут же скрылась за одним из валунов. Ламлис потянул руку к мечу, оглядываясь. Тордрак что–то заподозрил, ненадолго остановившись и оглядевшись, но, не увидев никакой опасности, медленно сполз с верёвки, положив руку на древко топора. Из–за камня, за которым пристально наблюдал мечник, раздался, нарастая, утробный, вибрирующий рык. Антрацитовый клинок ловко скользнул в руку.

Дварф, стоящий за мечником, резко обернулся, рассыпав щебень и тихо охнул. Сзади раздался точно такой же звук, пронизывающий, казалось, все фибры души. Ламлис не обернулся, всё также не отрывая глаз от валуна. Он уже понял, что по его оплошности они оказались окружены как минимум двумя виртохвостами, которых не зря называли мастерами маскировки.

«Стоило всего лишь отвлечься на одного, как их стало двое…»

Покрытая грязной чешуёй лапа, с острыми, мощными чёрными когтями тяжело упала на пыльную землю. Не прошло много времени и следом, из–за валуна показалась голова хищника и всё остальное. Жёлтые глаза хищно блеснули, в зрачках отразились двое.

Виртохвост, вышедший из–за укрытия, тяжело, но плавно ступал, касаясь мордой земли. Толстый, шипастый хвост раскачивался в стороны, сметая мелкие камни. Оставляя борозды, монстр вытянулся в лапах, подняв свою приплюснутую голову, что расположилась на широкой, прочной шее, и разинуло пасть, жадно втянув воздух. Яркие, белые зубы сильно контрастировали на фоне чёрных губ хищника, что делало вид ещё более пугающим. Из–за особенностей строения их головы казалось, что тварь всегда улыбается. Хищной, противной и злой улыбкой.

— Серый, их двое! Мы справимся? — Тордрак начал паниковать, каждый раз сжимаясь, когда зловонное дыхание достигало его лица. — Проклятие!

— Тордрак! Там, в углу! Ещё трое!

Крик Фараэля заставил дёрнуться даже Ламлиса.

— Нам нужно сжечь тут всё! Я попытаюсь отвлечь тех трёх, Ламлис, прошу, прорвись! Это самка, она осталась защищать кладку!

— Гм, сам догадался…

Послышался тяжёлый топот и рёв, переходящий в визг, в ушах зазвенело, когда странный, резонирующий звук заполнил всё пространство, а сзади появилась вспышка.

«Заклинание? К чёрту, это мой шанс!»

Ламлис напряг ноги, поддавшись вперёд и занеся меч за бок. Зрачки виртохвоста превратились в две небольших щёлочки, а сам он чуть приоткрыл пасть, отстранившись. По ущелью, со свистом прогулялся ветер. Земля и мелкий щебень взорвались под ногами охотника, когда тот сорвался с места, ринувшись в лобовую атаку. Сзади послышался крик и рёв. Тордрак громко выругался, еле устояв на ногах и сцепившись с одной из тварей. Другие две, увидев, как бледный мечник понёсся в сторону кладки, ринулись за ним, догадавшись о его намерениях. Виртохвост, стоявший перед наёмником, дёрнул пастью и махнул хвостом. Челюсть с щелчком сомкнулась в считаных сантиметрах от пяток охотника, что мягко приземлился, перепрыгнув через ящера–подобную тварь, и прыгнул снова, на этот раз в попытке увернуться от хвоста.

Монстр неестественно изогнулся, выброси лапы вперёд и в прыжке всё же зацепил противника, шипами разорвав штаны и расцарапав бедро. Ламлис приземлился во второй раз, игнорируя рану, сделал два кувырка, уходя в сторону и вскинул меч, в полу–развороте рассекая голову чудища, не останавливая движение. Меч со свистом рассёк пространство, столкнувшись с преградой в лице толстой шкуры ящера, но клинок так и остановился, разрезая природную броню монстра как раскалённый нож проходит сквозь масло. Рана была не глубокой, но этого было достаточно, чтобы виртохвост отступил, отстранившись и резко замахал головой и хвостом, подняв облака пыли.

Ещё один рывок, и Ламлис оказывается у самых валунов, когда чувствует чьё–то дыхание на затылке. Противное, липкое и холодное. Это смерть дышала ему в затылок.

На одних только рефлексах пепельноголовый мечник сгибается в коленях и сразу же броском, как кобра, разрывает расстояние между ним и нагнавшим его виртохвостом. «Быстрые!» — Заметил он, увернувшись от смертельно–опасных когтей, так и норовящих разорвать ему горло. Тормозя, оставляя за собой след на земле, наёмник краем глаза замечает борющегося с монстром друга. Виртохвост был почти в два раза больше Тордрака, но тот не отступал, неустанно нанося широкие, рубящие удары топором. Фараэля же, пусть и скрылся из виду, можно было различить по неясному силуэту в поднявшейся пыли. Эльф двигался, ловко уходя от атак и метая разрушительные заклятия. Пока у него были компоненты на мощные заклинания, он, как боевой маг, вполне мог противостоять нескольким противникам сразу, посыпая их градом льда или обдавая языками пламени. Но на сколько его хватит?

Тем временем Тордрак уже справился с одним из гадов, когда на него напал ещё один, сбежавший от Фараэля. Виртохвост зарычал, дёрнулся, перекусив топор и повалив дварфа на землю. Тот вскрикнул, охнул, приземлившись на спину и в последний момент поддался в сторону, уходя от когтистых лап чудища, что чуть не раздавили ему голову. Тордрак выхватил кинжал из–за спины, встав на колени и пятясь, начал махать им перед собой, отгоняя тварь.

— Уйди тварь! Уйди, скотина!

Челюсть почти сомкнулась на кисти мечника, едва не перекусив её, но Ламлис успел одёрнуть руку, ударив наотмашь в ответ. Тёмная кровь окропила камни, каплями разбившись у ног охотника. «Нужно убить хотя бы одного!» — Заключил он, постепенно ускоряясь и наседая. Движения Ламлиса стали более чёткими, но ненадолго. Его тело размылось, а когда пепельноволосый охотник начал наносить множественные удары по виртохвосту. Шум взрывов заклинаний затих, как и голос Тордрака.

Клинок играл лучами света, со свистом рассекая пространство, кружа, как метель и двоясь, нет, троясь в глазах противников. Нет, Ламлис сам стал метель, как ураган, скоп сносящего всё на своём пути, неотвратимого и несущего смерть природного явления. Удар с разворота, отскок в сторону, ещё один удар и лишний вольт, сделанный по привычке. Мечник перехватил клинок, перепрыгнув с одного угла на другой, проносясь как молния над одним из виртохвостов. Тварь взвыла, но тут же получила по своему боку. Рана взорвалась кровавыми брызгами, окропив бледное лицо мечника, но тот даже не заметил.

Тордрак закричал вновь, но наёмник не разобрал слов из–за свистяще–звенящего шума ещё одного, неожиданно появившегося заклинания. Яркая вспышка ослепила виртохвостов, дав дварфу шанс сбежать.

Прорвавшись, Ламлис смахнул копну пепельных волос, быстро оценив окружение. Ещё один, заключительный рывок после ещё одного, заключительного удара, и он, сопровождаемый диким рёвом, ворвался в расщелину меж двух валунов.

Внутри пахло кровью и молоком. Было душно. Свет, проникающий через довольно широкую щель, освещал слишком мало пространства, отчего многие детали уходили от взора Ламлиса, но то, что ему нужно было, он всё же смог разглядеть. Несколько десятков яиц на засушенной траве, укрытые ветками и всяким мусором, преспокойно лежали, согреваемые теплом солнца. Но вскоре на них опустилась тень.

Виртохвост, ставший посреди прохода, опасно изогнулся, оскалившись. Глаза были полны ярости и страха. Хвост нервно дёргался в разные стороны, стукаясь о камни. Приближался ещё один. Первый, тот что в проходе, неуверенно ступил вперёд, встопырив когти и царапая камень. Наёмнику на секунду почудилось, что, будь у этого зверя шерсть, сейчас она бы непременно стояла дыбом.

Продвигаясь вперёд, тварь шумно вдыхала воздух, бегающими глазами осматривая гнездо. Её опасения не подтвердились — кладка была цела. Пока что. Тем временем Ламлис так и не сдвинулся с места, когда кончик хвоста твари уже проник в пещеру. Второй виртохвост, видя, как его собрат зашёл внутрь и начал двигаться на мечника, заходя сбоку, зарычал, следуя за собратом. В таком пространстве они вдвоём легко могли разорвать охотника на куски, и он полностью осознавал это.

— Ламлис! Выбирайся оттуда!

— Серый, жги!

Крики эльфа и дварфа заглушал утробный рык и свист ветра, но охотник всё равно расслышал голоса друзей. Не разворачиваясь, он выхватил склянку с горючим веществом и метнул его вглубь. Виртохвосты заревели, сорвавшись с местра. Своды пещеры загремели, пространство заполонил противный, резкий запах и грохот. Прыжок вперёд, меч засвистел, сыграв солнечными зайчиками на стенах, каждая клеточка тела охотника задрожала от напряжения, когда он, напружинившись, пролетел над головами чудовищ, пустив кровь одному из виртохвостов. Шипованный хвост пронесся совсем рядом с лицом, оставив небольшой, но глубокий порез под губой.

Мечник вытянулся, протянув руку к свету, когда почувствовал жжение у самых ног. Небольшой комочек огня, размером с яблоко, испуская жар и оставляя за собой след из раскалённого воздуха и искр, пролетел в опасной близости от Ламлиса, разрывая тьму. Пепельноволосый наёмник не успел рассмотреть, попало ли заклинание в цель, когда ослепительная вспышка разорвала пространство, а ударная волна ударила его. Дым заполонил округу, словно изрыгаясь из пасти дракона. Через мгновение дракон выплюнул и Ламлиса.

Бледный мечник встретил землю лицом, проехавшись на спине и оставляя за собой характерный след. Прокрутившись ещё несколько метров, он остановился, дрожащими руками опираясь на поверхность и поднял голову.

Языки ярчайшего пламени вырывались из–за камня, стремясь схватить всё живое и утащить внутрь, в самую пучину ада. Из–за жара находится рядом было просто невозможно, даже отсюда Ламлис чувствовал, как его кожаный жилет начинал плавится. В нос ударил запах сгоревшего мяса. Охотник заворожено смотрел на пекло, разверзнувшееся прямо перед ним, не обращая внимания на окружающие его крики. Голоса просто не доходили до него, заглушаемые писком в ушах.

«Что это? Мои мысли, я их теряю… Нет, стойте…»

— Ламлис, сзади!

Острая боль пронзила ногу мечника, но стихла меньше чем через долю секунды. Раздался хруст, руки охотника предательски подкосились, а удар хвостом по спине повалил его на землю. Пепельноволосый наёмник вывернулся, пытаясь разглядеть противника. В глазах потемнело, но он всё же смог различить неясный силуэт виртохвоста, вцепившегося ему в ногу. Смог различить и то, как кусок кости выглядывал из–за разорванной кожи и плоти.

Фараэль показался перед мечником, с копьём наперевес, собираясь рывком проткнуть тварь, целясь ей в брюхо. Было в его лице что–то… Противоречивое. Где–то сзади закричал Тордрак.

Копьё вонзилось в бок виртохвоста, заставив его зареветь и разжать челюсть. Нога освободилась и наёмник, воспользовавшись заминкой, вскинул меч и молниеносно выкинул руку перед собой. Кончик лезвия вошёл в мозг монстра через разинутую пасть, и виртохвост тут же обмяк, упав тяжёлой тушей на лежащего Ламлиса.

С брызгами крови Фараэль достал копьё, начертив пальцами руки непонятный знак. Воздух поплыл, а небольшая искра сорвалась с его ладони, улетев куда–то в сторону. Заклинание попало в монстра, с которым дрался Тордрак, но оно было слишком слабым, чтобы нанести хоть какой–то урон. Раздался ещё один хруст — дварф вогнул уцелевшую часть топора в плоть виртохвоста, но вскоре отлетел, также, как и Ламлис, сбитый ударом хвоста. Фараэль ринулся вперёд, начертив ещё один знак на бегу. Земля под ногами монстра покрылась ледяной корочкой, но это не дало эффекта — тварь крепко цеплялась когтями за поверхность.

Эльф тем временем двумя ловкими прыжками подскочил к уже успевшему подняться дварфу, схватив его за руку и оттянув назад, ударил копьём. Копьё врезалось в чешую, но соскочило и было тут же перекушено ещё одним виртохвостом. Фараэль отпустил обломленное древко, откинув его в сторону и засеменил назад, создав небольшой пучок огня в ладони. Монстры остановились. Неизвестно из–за чего они не подходили, стоя на месте и рыча — то ли их действительно напугал эльф, или же это был дикий жар и пламя, исходящие из горящего гнезда.

— М-мои рёбра, чёрт… — Держась одной рукой за бок, а второй за эльфа, стонал Тордрак, отползая назад.

— Ламлис, ты как? Драться можешь? — Эльф обратился к уже поднявшемуся наёмнику, выхватив из–за пазухи дварф кинжал. — Боги, что нам делать? Они скоро привыкнут к жару и тут же накинуться на нас.

— Моя нога… — Охотник неуверенно выпрямился, — Гм, она… Неважно. Да, могу.

— Их всего двое, я тоже могу…

— Нет уж, сиди, дварф. Тем более, без оружия ты не больше, чем обычный кусок мяса для них.

Тордрак не спорил, неясными глазами разглядывая гадов. Виртохвосты уже начинали понемногу двигаться, приближаясь, но каждый раз, когда перед ними проносился клинок или кинжал, отскакивали назад. «Они видели, скольких положил своей магией Фараэль. Но вскоре они поймут…» — Пронеслось в голове у Ламлиса. Эльф напряжённо молчал, делая рывки в разные стороны и отпугивая тварей. Он тяжело дышал, размахивая широким кинжалом, с его лба, смешиваясь с грязью и пылью, падали капли пота, разбиваясь о камни.

— Пекло, посмотрите наверх!

Тордрак крикнул, указав на левый край ущелья. Фараэль проследил за его взглядом и обречённо выдохнул. Его глаза сузились, а дыхание перехватило так, что он не смел даже двинуться. Сверху, тяжело ступая, спускалось ещё несколько виртохвостов. Твари, стоящие перед охотниками, зарычали, обнажив клыки и, размахивая хвостами, смело двинулись вперёд, зажимая тех в тиски. Смертельные тиски между хищными зверями и такими же хищными языками пламени.

— Неужели Тиа и остальные… — В неверии проговорил эльф. — Неужели надо было поступить, как говорила госпожа?

— Почему они вернулись!? — Прокричал Тордрак. — Какого хрена они вернулись!? Серый, что нам делать!?

Ламлис проигнорировал слова эльфа и вопрос дварфа, заметив, как вернувшиеся виртохвосты уже спустились. Заметил также и то, как один из гадов начал заходить сбоку, напрягая конечности и готовясь выпрыгнуть. Наёмник предугадал это и выскочил вперёд на опережение, ловко переставив ведущую ногу. Взмахнул клинком. Часть шипованного хвоста, коим тварь попыталась сбить Ламлиса с ног, с лёгкостью отделилась от тела. Виртохвост зашипел, безрассудно кинувшись вперёд и сбив охотника с ног, а второй, завидя это, накинулся на рядом стоящего эльфа, не давая ему помочь напарнику. Фараэль, в попытке отбиться от наседающего на него гада, попытался проткнуть толстую шею твари, но кинжал, встретившись с прочной чешуёй предательски обломался.

Фараэль пошатнулся, отступил назад, и, запутавшись о Тордрака, чуть не упал. Удержался, взмахнув широким кинжалом с обломленным лезвием, начертил знак. С пальцев сорвалась голубая вспышка, мгновенно испарившись. Морда и глаза виртохвоста покрылись ледяной корочкой, заставив того зареветь и отпрыгнуть назад, срывая когтями куски льда и чешуи. Это выиграло ему немного времени, чтобы оттянуть дварфа назад и ринуться на помощь Ламлису для того, чтобы тогда же быть сбить с ног от удара обрубленного хвоста.

Виртохвост, что сбил Фараэля, вонзив когти в землю, вытянулся вперёд, широко раскрыв пасть прямо перед лицом Ламлиса. С острых, как бритва, многочисленных зубов стекала густая, прозрачная слюна, падающая на кожаный жилет наёмника. Глаза хищно загорелись.

Пепельноволосый наёмник дёрнулся, собираясь вонзить меч в бок монстра, но тот успел среагировать, прижав его руку к земле своей когтистой лапой. Тварь пыталась растягивать удовольствие, какое испытывает дикий хищник, осознавая, что его добыча загнана в угол. Позади хищника подступали ещё двое виртохвостов.

В уши наёмника, как камень в водную гладь, врезался отчаянный крик Тордрака:

— Серый, нет!