Единицы условности

ИТАЛИЯ,

У народов - то же самое, что и у отдельно взятых людей. Много званых, да мало избранных. Посмотришь иной раз на карту и подумаешь: а с какого, интересно, перепугу коптит небо, например, Коми-Пермяцкий АО, ну и успокаиваешь себя мыслью, что, возможно, и у него есть своя непростая планетарная миссия.

Другое дело - Италия. С ней все решительно и бесповоротно понятно. Эта страна существует только для того, чтобы вызывать у остального мира гулкое чувство неполноценности. Я уж не говорю про Монику Беллуччи1. Посмотрите на итальянок, что называется, в массе. Где еще в Старом Свете вы найдете такую прорву сексуальности, жизни, душевного здоровья и прелестной самоуверенности? Где еще в мире миниатюрным считается пятый размер груди? Потом, присмотревшись, конечно, замечаешь, что у итальянок дряблые животы и обвислые задницы. И пока эти задницы обойдешь - папироску выкуришь. Что к тридцати годам у итальянок

1 Моника Беллуччи - итальянская актриса, жена французского актера Венсана Касселя. Знаменитой стала не столько благодаря актерскому мастерству, сколько внешности ренессансной Мадонны и пышным формам. Живое воплощение вечной женственности. пробиваются гусарские усы, а седьмой размер груди в качестве постоянной детали пейзажа - это утомительно, как фильмы Д'Амато и Тинто Брасса1.

Но все равно - итальянки прекрасны. Потому что где еще можно встретить людей, которым было бы так удобно и органично в этих злокозненных жировых складках? Кто еще носит свой целлюлит, как Знамя Победы? Итальянки обаятельны, как пиво в жаркую погоду. Про пиво ведь никто не рискнет сказать, что оно на вкус - как амброзия. Оно горькое и водянистое, от него пучит в животе и свербит в мозгу, но при сорокаградусной температуре запотевшая кружка этой ячменной дряни вызывает только радость и восторг.

Я не люблю пиво, но летом иногда не могу удержаться от этого идиотского соблазна. У меня чудесная, стройная жена, но мне нравятся и дебелые итальянки. Я знаю, что то же самое испытывают еще миллионы мужчин в нашей северной стране. Мужчин, которые терпеть не могут пива и которые без ума от своих жен. Мне кажется, что это не преступление, а если и преступление, то в нем виновны не мы - хмурые обитатели бледно-зеленых равнин. В нем виновата Италия. Я догадываюсь, откуда растут эти соблазни 1 Д'Амато, Джо; Брасс, Тинто - классики цензурного эротического кинематографа. тельно целлюлитные ноги. У России нет прошлого, очень ни шатко ни валкое настоящее и вся надежда на будущее. У Италии - роскошное прошлое, удивительное настоящее, и там не нужно думать о будущем. Потому что все самое хорошее там уже произошло, и его было так много, что рикошет добивает до сегодняшнего дня.

В Италии все гармонично даже в своей чрезмерности. Природа, люди, забастовки профсоюзов, Музей Ватикана, нафаршированный античными скульптурами так, что практически неотличим от придорожного магазинчика, торгующего гипсовыми копиями Аполлона и кадками для фикусов.

Какая еще страна в мире смогла бы с ловкостью наперсточника убедить все остальное человечество, что комья вареного теста являются высшим достижением гастрономической цивилизации? А ведь, приезжая в какую-нибудь Болонью1, люди, которые в обычной жизни трепещут перед каждой калорией и два раза переспрашивают официанта, на каком бульоне готовится суп, превращаются в троглодитов и безостановочно чередуют пенне-арабьята со спагетти болонезе.

Я сам видел этих людей, я был одним из них. Всякий раз, попадая в Италию, я изменяю сразу

Болонья - город в Центральной Италии, гастрономическая столица страны. Знаменит своими колбасами и спагетти с соусом болонезе. всем диетическим заповедям. Конечно, у меня есть научные оправдания собственного бессилия. Спагетти, приготовленные правильно, то есть аль-денте и из твердой пшеницы, совершенно не влияют на фигуру. Диетологические институты ради моей слабости установили, что если пасте аккомпанируют оливковое масло холодной выжимки и помидор, не встретивший на своем жизненном пути фосфата и нитрата, то все это идет только на пользу.

Но дело даже не в фосфатах. Италия превращает обыкновенный ужин в откровение. Вы бывали когда-нибудь в Портофино1? Всячески рекомендую. Самая красивая в мире гавань, сонные прибрежные кафе, где кофе разбавлен солеными брызгами, буколические виллы, робко, как нечаянно попавшие в альпинисты члены школьного драмкружка, громоздятся на скалы. Бутики Prada и Gucci2 размером с чемодан Louis Vuitt-оп3. Вы бросаете машину на стоянке у входа в город и идете пешком. Топтать мостовую узких улочек Портофино надо живыми ногами, сквозь тонкую подошву впитывая теплоту стертого камня. После короткой экскурсии, за время которой вы умиляетесь нарядному благочестию церкви Святого Георгия и убеждаетесь, что

1 Портофино - небольшой порт на юге итальянской провинции Лигу рия.

2 Prada и Gucci - марки одежды и аксессуаров, по-разному трактую щие тему экстравагантности. Prada - с точки зрения левацкого шика, Gucci - необуржуазного.

3Louis Vuitton - марка одежды и аксессуаров, начинавшаяся как производитель предметов для багажа. Gucci так и не внял мольбам разноплеменных модников и не снизил цены на кожаные ремни, вы идете ужинать в порт. В порту вы заказываете клецки с песто, каких-нибудь гадов с песто и тарелку овощной похлебки. Разумеется, тоже с песто. Расплатившись по счету, вы еще долго потом удивляетесь, как дорого, оказывается, может стоить толченный в ступке базилик и как дешево ценится то удовольствие, которое он приносит.

При этом я вовсе не считаю, что то, что готовят в Италии, - это безумно вкусно. Положа руку на сердце, в Италии вообще очень мало приличных ресторанов в парижском, лондонском или даже московском понимании. Во Флоренции я потратил три дня на знаменитый флорентийский бифштекс, о котором я столько читал и слышал. Я заранее изучил все сетевые и книжные ресурсы, я запасся надежной инсайдерской информацией. Я ходил из траттории в остерию и заказывал, заказывал жаренное на решетке мясо. И везде оно было просто горелым. Отменное, выдающееся мясо тосканских коров было беспощадно сожжено на решетке. Не как книги Джордано Бруно на костре инквизиции, а лишь слегка обуглено языками пламени - ровно настолько, чтоб у мяса был прогорклый вкус угля. При этом меня убеждали, что так и должно быть, что прогорклый вкус угля и делает флорентийский бифштекс флорентийским бифштексом. Но поскольку я выступал в роли ресторанного критика, меня эти отговорки не устраивали. Потом, правда, уже где-то в Монте-пульчано1, я заказал тот же самый бифштекс с бутылкой россо, но уже не как ресторанный критик, а просто как голодный турист. Я смотрел на ворованный из арт-музеев пейзаж, вдыхал теплый ветер, пахнущий кипарисом и вечностью, и знаете - это был один из лучших обедов в моей жизни, хотя бифштекс был так же злонамеренно обуглен.

Разумеется, есть люди, очарованные Италией до такой степени, что видят в хрустящем блине пиццы венец эволюции, а миф об итальянской кухне становится для них мифом о загробной жизни. Эти люди, вернувшись домой, потом все время тоскуют, что итальянские рестораны вне Италии кажутся им несъедобными. У них даже случается натуральная ломка. Время от времени они идут в какую-нибудь московскую или лондонскую тратторию, а потом расстраиваются ужасно. Тамошняя пицца наводит их на мрачные мысли. «Итальянская кухня не поддается растаможке, - тоскуют они. - Настоящий кофе варят только на Пьяцца-ди-Пополо, а фарфале2? Разве это фарфале?»

Я думаю, что именно так люди становятся изменниками Родины и атеистами. Да - именно с чашки кофе все и начинается. Ведь если Бог

1 Монтепульчано - городок в итальянской провинции Тоскана. Центр производства вина Nobile di Montepukiano. 2 Фарфале - макаронные изделия в форме бабочек. есть, то он должен делать совершенные вещи вроде Италии, а если Россия - это явная ошибка, значит - Бога нет. Какая может быть историческая перспектива у страны, где не умеют варить эспрессо и намазку из грибов тартюфа-до? «Зато мы делаем ракеты» - не ответ. Ракету, увы, на хлеб не намажешь.

Но по какому-то неправильному, но важному счету изменники и атеисты правы. Правы, когда засматриваются на масштабные сиськи римских матрон. Правы, когда покупают итальянские башмаки, у которых после недели хождения по московским хлябям отваливаются подошвы. Правы, когда увлеченно наматывают на вилки метровых червяков спагетти, нарушая и без того расшатанный углеводно-щелочной баланс.

Я не знаю, существует ли научное объяснение понятию «благодать», но в Италии благодать - это что-то вроде постоянного климатического фронта. В воздухе этой страны есть какой-то тонкий механизм, преображающий вещи, делающий из тыквы карету, из воды - вино, а из блудницы - галилейскую деву. При этом тыква так и остается тыквой, вода - водой, и я не ручаюсь за честь всякого, кто окажется с этой галилейской девой в темном углу.

В России нам кажется, что несовершенство человека - вещь ужасная. В Италии из несовершенства лепят самые прекрасные на свете вещи. И там становится понятно, что счастье - это игра света, запах толченого базилика и сильно пережаренный бифштекс, а Коми-Пермяцкий АО существует только для того, чтобы его жители могли хотя бы раз в жизни получить шенгенскую визу, расплеваться с шереметьевскими таможенниками, приземлиться в аэропорту Генуи, Рима или Венеции и узнать, что счастье есть, а несовершенству нет предела.