Эффект антибаунти или казус белли-2

15

Зеймиц был неприятно изумлен, увидев перед собой Эйба. Он предполагал сегодня же доложить о нем Мецеху. Левинсон поставил под удар всю операцию, грубо нарушив запрет на преследование Стромба. После этого Соли намеревался собственноручно передать в руки Мецеха материалы о Рыкове. Тем самым он планировал подняться на следующую ступень карьерной лестницы и занять место Левинсона, которого, как он надеялся, после этой выходки отправят на пенсию.

— Хелло! — осклабился он, стараясь не выказать на своем лице разочарования. Он не сомневался, что появившийся непонятно откуда Эйб постарается присвоить все его заслуги по захвату компромата себе, и таким образом получить все причитающиеся от начальства благодарности. А, судя по тому, что за делом Рыкова пристально следил Тель-Авив, можно было не сомневаться, что руководство не поскупится.

— Вы-то какими судьбами? — продолжая кривить в усмешке губы, спросил он.

— Проходил мимо, — хмыкнул Левинсон. — Хватит болтать! Пора браться за дело.

От него не укрылась некоторая натянутость в поведении Зеймица. Левинсон подошел к задней дверцы машины и резким движением распахнул ее.

Из салона вывалилась окровавленная рука Гнуса.

Шарахнувшись от неожиданности в сторону, Эйб в мгновение ока выхватил из кобуры пистолет и навел его в темнеющее чрево салона. Но за этим ничего не последовало. Тогда, подскочив к машине, он заглянул в нее сквозь открытую дверцу.

Стоявший позади него Зеймиц криво ухмыльнулся:

— Там все мертвы.

— Вижу, не слепой.

Левинсон вынырнул из машины и, фыркнув, убрал пистолет обратно.

— Что уставились? — рявкнул он. — Делать нечего? Ищите сумочку этой шлюхи!

Зеймиц понял, что Шулех все ему рассказал. Сверкнув на него глазами, он полез внутрь машины. Он достал из внутреннего кармана миниатюрный фонарик и принялся за дело. Подошедший Марк стал ему помогать.

Левинсон, стоя рядом, внимательно следил за ними, не желая пачкаться в крови.

«Проклятый чистоплюй»! — косясь на него, подумал Зеймиц и, схватив за шиворот тело Морды, выволок его на асфальт, чтобы сподручнее было обыскивать иномарку. Шулех последовал его примеру, и вскоре труп Гнуса оказался рядом с останками главаря банды. Оба подчиненных Левинсона сноровисто и со знанием дела обыскали машину бандитов. Но все их усилия пропали втуне: сумочки Усуповой нигде не было.

Вынырнув из машины, Зеймиц распрямился и посмотрел на покачивавшегося на каблуках Левинсона.

— Если она и была здесь, то, видимо, испарилась. Сумочки нигде нет.

— Это плохо, — процедил Эйб, сжав засунутые в карманы брюк руки в кулаки. Он представил себе последствия попадания материалов на Рыкова в руки милиции и содрогнулся — для него это будет означать крах.

— Хотя… — будто разговаривая сам с собой, обронил он. — Вполне возможно, что Усупова держала свою информацию где-то в ином месте, не так ли?

Шулех пожал плечами:

— Все может быть.

— Верно, — кивнул Левинсон, окидывая брезгливым взглядом его выпачканные в крови руки. — Зная ее недоверчивость, можно предположить, что она оставила эти материалы в каком-нибудь надежном месте и собиралась вручить Джонсу только после того, как в ее руках окажутся деньги.

Аккуратно, чтобы не испачкаться, он собрал все документы и мобильные телефоны бандитов и распихал все по карманам. Теперь милиции придется изрядно потрудиться, чтобы установить личности погибших.

— Где мы их будем искать в этот раз? — подал голос Зеймиц. — Москва большая.

В какой-то степени он был даже рад, что материалы на Рыкова не нашлись. По крайней мере, этому гусю Левинсону не суждено выдать его заслуги за свои. Ну, а уж если операция будет провалена, к чему все и шло, то ему достанется больше всех.

Левинсон ухмыльнулся:

— Там, куда приведет нас Усупова.

— Пойди-найди прошлогодний снег.

— Ладно, — махнул рукой Эйб, — быстро приводите машину в порядок, и сваливаем отсюда…

Он направился к угнанному автомобилю.

— Да, — повернулся он к подчиненным — Поменяйте на всякий случай на нашей машине регистрационные номера на номера с иномарки. Дело все-таки идет к утру — как бы владелец угнанной машины не объявил ее в розыск.

— Нет ничего проще, — кивнул Шулех. Вооружившись валявшимся в багажнике инструментом, он стал скручивать номерные знаки.

— Что-то легко идут, — поделился он наблюдением.

— Надо думать, — хмыкнул Левинсон, усаживаясь на заднее сиденье машины. — Давай только скорее! Время не ждет.

— Не беспокойтесь.

Зеймиц к этому времени уже уничтожил в салоне иномарки все отпечатки пальцев и скользнул за руль.

— Куда едем? — спросил он у нетерпеливо ерзавшего на сиденье Левинсона, когда Шулех, наконец, закончил возиться с регистрационными знаками и плюхнулся рядом с ним в кресло.

— Сначала на проспект. Мне надо разжиться скоростной машиной.

— Да вон их сколько, — ткнул Шулех пальцем в стекло, указывая на заполонившие все дворовые дорожки машины.

— Я сказал скоростной, а не этим металлоломом.

— Думаете, на проспекте выбор будет лучше?

— Посмотрим. Полагаю, наша договоренность о Стромбе остается в силе?

Он внимательно смотрел на подельников.

— Разумеется, — не отрывая глаз от дороги, с непроницаемым выражением на лице буркнул Зеймиц. Но Шулех, прежде чем ответить, сначала пожал плечами и только после этого ответил:

— Как и договаривались, а что?

— Да нет, ничего, — обронил Левинсон.

От его пристального взгляда не ускользнула проскочившая на миг в глазах Марка искра замешательства. Теперь он не сомневался, что в случае провала операции они планировали рассказать Мецеху о его желании расправиться со Стромбом, и свалить всю вину за провал на него. Заводилой, как пить дать, выступил Зеймиц. Шулех бы на это сам не пошел.

Левинсон внутренне усмехнулся, удобнее располагаясь на сиденье. В своих расчетах подчиненные не учли главного, а именно — что в эти игры он играл значительно дольше них.

— Эйб, вы по-прежнему считаете, что в сумочке Усуповой не было компромата на Рыкова? — в голосе Шулеха чувствовалась озабоченность.

— Утверждать я этого не могу, но полагаю, что в тот момент, когда она бежала к Джонсу, никаких материалов при ней не было.

— Где же они тогда?

— Не знаю, скорее всего в такси.

— В такси?

— Что здесь удивительного? Она могла попросить водителя обождать ее и после того, как получила бы от Джонса деньги, передать ему эти чертовы материалы.

Шулех недоверчиво посмотрел на него:

— Ну, хорошо, предположим, что это так. Но где нам искать теперь Усупову и эти материалы?

— Я, наверное, повторяюсь, — хмыкнул Эйб. — Но разыскивать мы будем ее в Москве.

Зеймиц фыркнул:

— На это могут уйти недели.

— Ты ошибаешься, — спокойным голосом возразил Левинсон. — Мы отыщем ее еще сегодняшней ночью.

— Вы знаете, куда она поехала?

— Я знаю, где подобрать ее след.

— Где?

— Там, где ее высадит таксист.

Шулех хмыкнул.

— Вновь все вернулось на круги своя: такси — Усупова, Усупова — такси. Я ничего не пойму. А где мы будем искать такси? На его розыски может уйти несколько дней.

— Только не думай, что я сошел с ума, — усмехнулся Левинсон. — Все обстоит значительно проще, чем вы оба себе представляете. Прежде чем такси скрылось из вида, я ус?пел заменить в пистолете обойму и влепил в багажник нес?колько пуль с действующими радиомаяками. При помощи спутника я запеленгую их, и уже через час мы возьмем след Усуповой. Ну да ладно, как только в моем распоряжении будет быстроходная машина, я лично займусь этим вопросом, а вы займетесь сетенершей, у которой мы покупали проститутку. Ее необходимо ликвидировать. Бандиты наверняка покончили со шлюхой, когда обнаружили, что это не Усупова. Отсюда следует, что, когда сутенерша опознает ее труп, она может дать следователю мое описание.

— Ясно. Все будет в ажуре, шеф.

— Не сомневаюсь.

Белборода, скрывшись о места перестрелки, петлял по улочкам родного города, не снимая ногу с педали газа.

Сидевшая рядом Усупова, находясь в каком-то заторможенном состоя?нии, смотрела на мельтешащий за окном городской пейзаж отрешенным, ничего не выражающим взглядом. Голова её, казалось, готова была лопнуть от одолевавших её тяжёлых мыслей. Одной из них была мысль о Левинсоне. Откуда он мог взяться у магазина? Судя по тому, что он едва ее не укокошил, выходило, что он действует с бандитами заодно! В таком случае, какого черта он вербовал ее, если всё, что ему было надо, он мог узнать от них? С другой стороны, в момент выстрела он мог и не догадываться, что стреля?ет в неё: во дворе, как не крути, было всё же темно. Но тогда кого он ожидал увидеть в такси, и каким образом очутился вблизи места встречи с Джонсом?

Окончательно запутавшись, Усупова решила держаться от Левинсона как можно дальше и на связь с ним больше не выходить.

Приняв это решение, она выбросила Левинсона из головы, но облегчения это не принесло. Мысль о потерянном загранпаспорте, оставшемся в сумочке, продолжала свербеть виски. Это же катастрофа! Каким образом она теперь выедет за границу? Будто нарочно все было против нее, а ведь промедление могло стоить ей очень дорого. Она вообще могла остаться без денег, если Рыков вспомнит о люксембургском счете и аннулирует его!

Галина опять погрузилась в тяжелые думы.

Иван, не обращая на женщину внимания, настороженно поглядывал в зеркало заднего вида. Было не исключено, что кто-нибудь из участников перестрелки бросился за ними в погоню. Только удостоверившись в отсутствии преследователей, он свернул к стоявшему поодаль от уличных фо?нарей высокому зданию. Въехав в самую гущу тьмы, он остановил?ся и погасил габариты.

Очнувшись от горестных мыслей, Усупова вздрогнула. Обернувшись, испуганно уставилась на Ивана.

— Что произошло? Почему вы остановились?

Ее блестящие, как два агата, глаза на побелевшем от страха лице выделялись двумя черными впадинами.

— Нас кто-то преследует, да? — сдавленно прошептала она, испуганно озираясь по сторонам.

— Успокойтесь! — Иван нетерпеливо распахнул дверцу. — Никаких преследователей нет и в помине, так что сидите спокойно. Надо оценить нане?сенный машине урон. Много времени это не займет.

Он вылез на улицу. Отсвета стоящих в стороне уличных фона?рей для осмотра было вполне достаточно. Увидев размочаленную автоматной очередью заднюю дверцу машины, Иван тихо присвистнул:

— Еще бы чуть-чуть и… суши весла. — Он поежился. Его отделяли от смерти какие-то доли секунды. Если бы не форсированный двигатель «волги», выпущенная Циклопом очередь разворотила бы ему левый бок.

— Н-да.

Ему не прибавили хорошего настроения зияющие на крыше такси черные отметины от пуль Стромба.

Сунув руки в карманы, он обошел машину и взглянул на изреше?ченный Левинсоном багажник. Одна из пуль угодила в замок, и крышка багажника удерживалась в закры?том положении на одном честном слове. Кассета с номерными табличками была прострелена в двух места, а прикрывавшее ее стек?ло разбито вдребезги. Очевидно, и механизм смены регист?рационных знаков, встроенный в кассету, так же был неисп?равен.

— Да уж, — пробормотал Иван, нерадостно усмехаясь. — Порезвились на славу.

Обойдя машину, он осмотрел продырявленную в нескольких местах дверцу Усуповой. При той кучности стрельбы, с какими пули ложились в цель, было непонятно, почему женщина до сих пор жива. А ведь ее даже не зацепило!

— Еще одна загадка природы.

Проведя ладонью по волосам, Иван пришел к неутешительному выводу, что на такой машине дальше ехать опасно. Оставалось только спрятать ее.

Он сел за руль.

— Что вы задумали? — беспокойно спросила пристально наблюдавшая за ним Усупова, когда он направил машину еще дальше в тень.

На лице женщины по-прежнему был написан испуг. В тонких губах не было ни кровинки.

— Куда мы едем?

— Увидите, — отрезал Иван, поворачивая к терявшемуся во мраке дому. Неверный отсвет раскачивавшихся на ветру редких фонарей только усиливал тьму.

— Что вы задумали?

— Только без истерик, пожалуйста!

— Вам что, трудно ответить?

Ударив сжатыми кулачками по коленям, Усупова взвизгнула:

— Я хочу знать, что вы задумали!

— Я это слышал. Ради разнообразия спросите о чем-нибудь другом.

— Прекратите надо мной издеваться!

— Боже, вы даже не подогреваете, какая вы зануда! Ну, что вы переполошились? Со мной вам бояться нечего, или вы это еще не поняли? Если бы я хотел вас кому-нибудь сдать, я бы уже давно сделал это, а не носился с вами по всей Москве, как курица с яйцом.

— Неужели? — в глазах Усуповой сквозило недоверие. — За что же мне такая честь? Вы, очевидно, надеетесь переспать со мной, не так ли? В таком случае могу сказать, что ваше желание несбыточно. Один только ваш вид внушает мне отвращение!

— Взаимно. Больше всего на свете мне охота сейчас выдрать вас, как Сидорову козу, но никак не быть похожим на ваших ухажеров с сальными и потными рожами.

— Это почему же? — ощерилась женщина.

— Потому что своими куриными мозгами вы не в силах понять, какую заварили кашу! Или вам требуются дополнительные разъяснения?

Усупова не поверила ни единому его слову. Она еще не встречала людей, которые не желали бы с ней переспать.

— Что ж вы со мной тогда возитесь, — недоверчиво усмехнувшись, спросила она, — если я вам так ненавистна?

— Скоро узнаете.

— Я хочу знать это сейчас!.. Я хочу знать, куда вы меня везете!.. Я хочу знать, кто вы такой!.. Я хочу знать, откуда вы знаете Джонса!.. Я хочу…

Иван быстро, но не сильно ударил забившуюся в истерике женщину по щекам, приведя в чувство.

— Мало ли кто чего хочет… Сочувствую, но ничем помочь не могу. Всему свое время!

Пришедшая в себя Усупова одарила Ивана пылающим взглядом, прижав руки к щекам.

— Я не имею никакого желания иметь дело с таким хамом, как вы! Не знаю, кто вы, и что вы хотите, но от меня вам ничего не добиться! Прощайте!

Она попыталась открыть дверцу, но Иван грубо схватил ее за руку.

— Уберите свои грязные лапы! Вы не имеете никакого права держать меня здесь!

— Безмозглая дура! Неужели ты еще не поняла, что в этой машине ты находишься в безопасности? — Он приблизил к ней лицо и продолжил: — Или ты надеешься, что уголовники простят тебе гибель своих приятелей? Неужели ты настолько непроходимо тупа, что думаешь, будто тебя перестали искать? Если это так, то я огорчу тебя: они веялись за твои розыски с еще большим жаром. Ты практически обречена, это ты понимаешь?

— Это не ваше дело! Оно касается только меня, и не вам мне давать советы.

— Ладно, утихомирься. Нечего орать, не глухой. Если я тебя отпущу, куда ты пойдешь?

— Не ваше дело!

— Что ж, вполне может быть, — согласился он. — Какое мне дело до того, что максимум через час ты уже будешь мертва. Совершенно справедливо.

— Это еще почему?

— Потому что тебя сейчас разыскивает целая армия уголовников. Всюду, где только ты можешь появиться, они устроят засады. Куда бы ты ни направилась, ты обязательно попадешь к ним в лапы.

— А зачем я пойду в такое место, где будут сидеть в засаде уголовники? — искренне изумилась Усупова.

— Ясно, — вздохнул Иван. — Когда Бог награждал умом, ты стояла в очереди за ногами.

— Прекратите сейчас же!..

Иван отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи:

— Жить-то тебе надо где-то, не так ли, а кто тебя пустит к себе без денег, как не знакомые? Или ты прибьешься к бомжам?

— Послушайте, — несколько убавив свой пыл, сказала Галина. — Вы, верно, не в своем уме. В банде Рыкова нет стольких людей, чтобы взять под наблюдение целый город.

Иван запечатлел в памяти новое имя и затем безразлично проговорил:

— По поводу целого города, я не знаю, но уверен, что, по крайней мере, для прочесывания района места перестрелки людей у них хватит. А мы, между прочим, отъехали недалеко. Это, во-первых. Ну, а во-вторых — у вас, видимо, патологическая тяга к неприятностям. Иначе как еще объяснить, что бандиты прибыли к месту встречи с Джонсом буквально вслед за нами?

Вообще-то Белборода склонялся к мысли, что ее разговор с американцем прослушивался, но решил, что Усуповой знать об этом необязательно.

— За нами никто не следил. Что ты скажешь на это?

— Гм-м, — хмурясь, Галина задумчиво теребила полу своего халатика. Потом подняла голову. На лице ее была написана решимость.

— Слушайте, прекращайте дурить мне голову! В конце концов, я могу позвонить знакомому, и самое позднее через полчаса за мной приедут сюда на машине… Что это вы ухмыляетесь?

— Идите, звоните, — хмыкнул Иван, — и тогда с вами разделаются еще быстрее.

— Как так?

— Да вот так! Все телефонные номера, по которым вы можете позвонить, уже давным-давно прослушиваются людьми Рыкова. Я же говорю, что тебя обложили!

— Что же мне делать? — растерялась Усупова.

— Быть рядом со мной.

— Да кто вы такой, черт побери? — разъярилась она.

— Будем считать — ваш друг.

— А на самом деле?

— Узнаете, — усмехнулся Иван.

— Послушайте, вы… Мне надоели ваши загадки! — Она резко повернулась к нему и стукнула стиснутым кулаком по панели. — Немедленно отвечайте, когда вас спрашивают!

С лица Ивана мгновенно исчезла усмешка, и оно стало каменным. Он подумал, что пора показать, кто на самом деле является хозяином положения, и тихо, с металлом в голосе проговорил:

— Запомни, красавица, спрашиваю здесь я! Уяснила?

Мерцавший в его зрачках огонек, заставил Усупову прикусить язык.

— Поверь на слово, я тебе зла не желаю. Успокойся. Ни к бандитам, ни к американцам я не имею никакого отношения.

— Значит, ты легавый? — испуганно выдохнула Галина.

— Промашка, — покачал головой Иван. — С ними мне так же нежелательно встречаться, как и тебе.

Ничего не понимая, Усупова удивленно хлопала глазами, как сова.

Иван открыл дверцу и вылез на улицу.

— Оставайся в машине. Мне надо позвонить одному человеку. В твоих же интересах вести себя благоразумно.

Продолжая таращить глаза, Галина медленно кивнула.

— Ну, вот и отлично.

Иван открыл дверцу и отошел подальше от машины, чтобы Усупова не подслушала разговор. Пистолет, засунутый за пояс брюк, давил на живот, и Иван переложил его в карман куртки.

Достав телефон, он набрал номер знакомого отставника из военной контрразведки. Он был уверен, что Усупова, наконец, поняла, что ей лучше держаться с ним рядом.

К несчастью, он оказался не прав.

После того, как Иван отошел от машины, Галина быстро сунула руку под сиденье и принялась шарить там в поисках своей телефонной слим-карты. Но к удивлению ничего не нашла. Видимо, когда такси удирало с места перестрелки, ее по инерции отбросило в сторону.

Чертыхнувшись, она свесила голову вниз, но из-за того, что машина стояла в тени, она ничего не увидела.

Распрямившись, запыхавшаяся Галина одним движением руки поправила копну растрепавшихся волос и глянула в сторону разговаривавшего Ивана. Она поняла, что пока будет искать эту чертову карту, он уже вернется обратно.

Ее охватила паника.

Сдерживая себя, она тихо приотворила дверцу машины, благо на замок она защелкнута не была, и выскользнула на улицу.

Белборода перестарался и поневоле нагнал на нее такого страха, что она вся дрожала, как в лихорадке. Она решила, что он никто иной, как представитель конкурирующей с Рыковым банды, о которой она слышала от Антона.

Галина не обольщалась: как только они получат от нее всю необходимую информацию, они обязательно с ней расправятся. Челыш говорил, что это настоящие звери!

Женщина тихо, как мышь, стала медленно отдаляться от такси, согнувшись в три погибели. В душе ее свил гнездо ужас, а сердце стучало так, что, казалось, было готово выпрыгнуть из груди.

Не сводя с фигуры Белбороды испуганных глаз, Усупова пятилась от машины, как каракатица. Прячась за кузовом, она добралась, наконец, до установленного в метрах десяти от такси ряда автомобильных ракушек и, нырнув за них, стараясь не шуметь, ускорила шаг.

Ей не терпелось броситься из двора со всех ног, но она понимала, что наделает этим немало шума. Она заставила себя двигаться в прежнем темпе. Сначала ей пришло в голову спрятаться в одном из подъездов окружавших ее домов, но она отказалась от этого. Ей хватило ума понять, что бандит, как она теперь называла Ивана, в первую очередь искать ее начнет именно там…

Не чувствуя холода, она неслась по рассыпанной по земле щебенке, не чувствуя боли.

Сдерживая рвущееся наружу дыхание, она добежала до возведенной в центре двора электроподстанции. Забежав за нее, припустила во всю прыть, на что только были способны ее длинные ноги.

Шлепая босыми ногами по холодной земле, она решила, что таиться больше нет смысла: водитель такси ее слышать не мог.

Выскочив из двора, она переметнулась в другой двор и по кратчайшему пути понеслась к видневшейся сквозь деревья дороге.

Она не поверила ни единому слову Ивана о том, что ее сейчас будет кто-то искать. Она смело выскочила на проезжую часть у перегоревшего фонаря. По крайней мере, если это и так, она может постараться выторговать у подонков Рыкова свою жизнь. В конце концов, она продолжительное время была любовницей Челыша, и они должны это помнить! Банда же конкурентов расправится с ней без лишних слов.

Думая так, она увидела, свет фар приближавшегося автомобиля и, мгновение поколебавшись, смело вытянула руку.

Она уже решила, что поедет к одной из бывших своих приятельниц, какое-то время работавшей вместе с ней в борделе. Она надеялась перезанять у нее денег и изготовить за несколько дней новый загранпаспорт взамен утерянного. Один из ее прежних клиентов предлагал ей такую услугу. После этого она без промедления рванет в Люксембург.

При мысли о том, какие ее там ожидают деньжищи, она почувствовала себя значительно уверенней и требовательно замахала рукой приближавшейся машине.

Автомобиль вдруг резко вильнул в сторону. Усупова подумала, что водитель, верно, пьян в стельку, но это ее не обеспокоило. Главное, убраться скорей отсюда. Ведь прикидывавшийся таксистом бандит наверняка уже ищет ее!..

Подав короткий сигнал поворота, машина затормозила перед Усуповой. Увидев в салоне два мужских силуэта, Галина почувствовала себя менее уверено, но, тем не менее, не колеблясь, шагнула к окошку:

— Не подвезете?

— Куда?

Галина назвала адрес.

— Садись, — кратко ответил человек на переднем пассажирском сиденье.

— Это на другом конце города…

— Садись, — повторил тот, и Галина шагнула к задней дверце.

Допуская, что эти двое могут ее изнасиловать, она махнула рукой: разом больше, разом меньше, какая собственно разница? Зато максимум через неделю она будет уже в Люксембурге!

Собравшись с духом, она распахнула дверцу машины и плюхнулась на сиденье. Машина сорвалась с места.

«Лихач», — подумала она, откидываясь на спинку.

Обрадовавшись, что ей удалось-таки улизнуть от таксиста, она глубоко вздохнула, и в этот момент рядом о ней чей-то знакомый голос неожиданно произнес;

— Что-то вы плохо выглядите, Галина. Очевидно, переутомились?

Усупова резко обернулась и подскочила, как ужаленная.

Поблескивая черными жгучими глазками, рядом с ней сидел ухмылявшийся Левинсон.