Эффект антибаунти или казус белли-2

16

После продолжительных гудков трубку, наконец, сняли, и в динамике послышался хорошо знакомый Ивану голос, крайне раздраженный столь ранним пробуждением. Белборода поспешил представиться и изложил отставному контрразведчику свою просьбу. Судя по красноречивому молчанию, воцарившемуся после этого в трубке, его предложение знакомого не вдохновило.

— Ты знаешь, которой час? — вкрадчиво поинтересовался тот после непродолжительной паузы. — Или такой пустяк не заслуживает внимания? Почти полчетвертого. Тебе не кажется, что для визита это несколько рановато?

До Ивана неожиданно долетел отраженный от дома напротив слабо различимый хруст щебня.

Встрепенувшись, Иван весь обратился в слух. Без сомнения звук шел со стороны такси.

Отставник что-то ответил, но его слова ушли в пустоту. Настороживший Ивана звук сменился шлепаньем босых ног по асфальту. Беглец явно стремился поскорей убраться из двора и прикладывал для этого все силы.

Иван больше не сомневался, что это Усупова. Он сорвался с места, на бегу отключил телефон и рванул через двор на источник звука. Но тот неожиданно оборвался.

— Что за черт?

Резко остановившись, Белборода недоверчиво повел головой, прислушиваясь к воцарившейся во дворе тишине. Подумав, что Усупова заметила его и теперь, сидя где-то в тени, со страхом наблюдает за ним, Иван быстро присел на корточки и бесшумно скользнул за кирпичную будку силовой электроустановки, расположенную в нескольких от него метрах. Но все уловки его были тщетны: звук не возобновлялся.

Чертыхнувшись, Иван решил, что Усупова либо чересчур перепугана, что даже не пошевелится, либо, что было более вероятным, она успела нырнуть от него в защищенное от холода место. В противном случае ночной морозец давно бы превратил ее в ледышку, и она каким-нибудь непроизвольным движением уже выдала бы свое место укрытия.

Иван вскочил на ноги. Он осторожно выглянул из-за угла возведенного в центре двора желтого строения. Его взгляд уперся в вертикальную вереницу тускло светящихся в доме окон.

Предположение, что она спряталась в одном из ближайших подъездов, он отверг с хода. Во-первых: несмотря на все его старания, он не расслышал никакого звука, мало-мальски похожего на стук входной двери. Во-вторых: вряд ли Усупова настолько глупа, чтобы доброволь?но загнать себя в ловушку. Единственный выход из подъезда только через чердачный люк. Откуда она могла знать, открыт он или закрыт?

Продолжая осматривать двор, Иван понял, что звук шагов скорее всего оборвался сразу после того, как женщина нырнула за угол ближайшего к подстанции дома.

Иван выскочил из укрытия и бросился к краю ближайшего дома, искренне надеясь, что Усупова все еще где-то не далеко, и он сумеет ее настичь.

В это время невдалеке послышался стихающий шум работавшего двигателя. Иван замер на полпути, повернув в сторону источника шума ухо: машина без сомнения останавливалась.

Перед его внутренним взором ожившее воображение нарисовало голосующую на дороге Усупову. Это подстегнуло его, как хлыст.

Он сорвался о места и, обогнув угол злополучного дома, бросился через кромешную темень к светящимся на дороге огням машины. Но прежде, чем он сумел пробежать несколько метров, перед его глазами напоследок мелькнул в проеме двери светлый халатик Усуповой, и автомашина рванула вперед. Разобрать номер машины не было никакой возможности, но он отметил, как они неправдоподобно чисты: Шулех протер их перед тем, как снять с иномарки бандитов, чтобы не испачкаться.

Сплюнув от досады, Иван медленно развернулся и ступил на тротуар. Чувствуя себя совершенно разбитым, он тихо выругался и устало побрел обратно к такси. Он признал себе, что, оставив Усупову в машине, он тем самым допустил грубейшую ошибку.

Иван расстроено махнул рукой. Одной больше, одной меньше, какая разница? Таких ошибок он допустил этой ночью не счесть. В этом, как ни странно, не было ничего удивительного. Груз разбирательства его провала во Франции, длившегося вот уже почти два месяца, давил на психику, как многопудовая гиря. Он стал нервным и дерганым.

Иван остановился у брошенного во дворе такси. Подойдя к распахнутой дверце, он посмотрел на сиденье Усуповой, под которым она прятала материалы о Рыкове. Качнувшись на каблуках, он подумал, что Галина наверняка захватила их с собой.

Не желая тратить попусту время на поиски того, чего под креслом, по его мнению, быть уже не могло, Иван обошел автомобиль. Положив на крышку багажника ладонь, слегка толкнул ее. Простреленный Левинсоном замок не выдержал, и та под действием пружин распахнулась.

Покопавшись в багажнике, Иван достал монтировку, намереваясь оторвать и забрать с собой оба вывешенных на машине комплекта сменных номерных знаков. У службы безопасности банка из-за превращенной в дуршлаг «волги» и так будет достаточно много хлопот с милицией, как только ее обнаружит. Будет лучше, если кассеты со встроенным механизмом смены регистрационных знаков не попадутся ей на глаза.

Быстро орудуя монтировкой, он оторвал обе кассеты и положил их в большой пластиковый пакет, выуженный из бардачка. Встав коленом на кресло, он вынул из вмонтированного в консоль записывающего устройства микрокассеты с записями, которые успел сделать сегодняшней ночью.

Он положил их во внутренний карман куртки, и попытался выдрать саму аппаратуру слежения, но у него ничего не получилось: неизвестные мастера закрепили ее на совесть.

Он решил оставить все как есть. В конце концов, по своему внешнему виду она смахивала на автомагнитолу. Выбравшись из такси, он напоследок окинул взглядом салон. На мгновение его глаза задержались на сиденье Усуповой.

А что, если материалы на Рыкова по-прежнему там? Судя по тому, как она улепетывала, она приняла его за кого-то отъявленного мерзавца. Вполне вероятно, что, запаниковав, она позабыла о них или же не решилась терять на их поиск время.

— Да нет, вряд ли, — недоверчиво проговорил вслух Иван. — Уж что-что, но их она бы забрала в первую очередь.

Но запавшее в душу зерно сомнения бередило рассудок. Зная по опыту, что лучше не дожидаться, пока оно расцветет пышным цветом, он решил для успокоения совести проверить свою догадку.

Скептически искривив губы, Иван нагнулся вперед. Упершись левой рукой в подушку сиденья, правой он стал шарить под ним, но ничего не нашел.

Тогда он присел на корточки и запустил руку еще дальше под кресло. Почти сразу же его пальцы коснулись края какого-то твердого на ощупь небольшого предмета.

Вскочив на ноги, Иван сделал шаг в сторону и рванул на себя заднюю дверцу автомобиля. Нагнувшись, он откинул в сторону лежавший на полу резиновый коврик, и его взгляду предстала испачканная в пыли слим-карта.

— Она ее все же оставила!

Покрутив находку в руках, Иван отправил ее к микрокассетам во внутренний карман куртки.

Он уложил резиновый коврик на место и распрямился. Стараясь не шуметь, закрыл дверцы такси на замок и подхватил лежавший на земле пластиковый пакет с номерными знаками.

Настороженно озираясь, он отступил от машины в глубокую тень и направился к ведущей из двора на дорогу арке.

На полпути он обернулся и сквозь разросшиеся во дворе кусты заметил мелькнувшие на фоне желтой стены подстанции две призрачные тени.

Посчитав их плодом разыгравшегося воображения, он не придал им никакого значения.

Зеймиц, притаившийся возле автомобильных ракушек, тронул за руку подкравшегося сзади Левинсона.

— Вон это чертовое такси, — прошептал он, кивая головой в направлении расстрелянной автомашины. Даже окружавший ее мрак был не в силах скрыть на ее светлых боках многочисленных отметин от пуль.

— Вижу, — просвистел Эйб. — Неплохо его отделали, а?

Он со всеми предосторожностями выглянул из-за легкого гаража.

— Там, кажется, никого нет. Бандит, видимо, уже смылся.

Не сводя с такси глаз, Зеймиц спросил:

— Вы полагаете, что про конкурирующую банду Усупова не сочиняла?

— Пока не знаю. Но какой смысл ей врать? Ты сам видел, что когда она садилась в машину, на ней лица не было. Что ее могло так напугать, как не прямая угроза жизни?

— Ну, не знаю, но ни о каких конкурентах я и слыхом не слыхивал. Мецех тоже ничего не говорил об этом.

— В деле Рыкова о них нет ни слова, — подтвердил Левинсон. — Но, может, мы что-то упустили. Такое тоже случается. Раз Усупова утверждает, что еще Челышу было о них известно, к ее словам стоит прислушаться. К тому же не забывай, что она выложила нам обо этом под угрозой явного насилия с моей стороны, а еще с разведшколы ты должен помнить, что это всегда действенней самих мер физического воздействия. Людям свойственно недооценивать собственные силы. Я уверен, Усупова говорила правду.

— Гм-м… Все может быть.

Зеймиц вспомнил, как едва женщина успела сесть в машину, Левинсон окликнул ее и, жутко оскалившись, придал своему лицу страшное выражение. Пригрозив тут же живьем разорвать ее на куски в прямом смысле этого слова, он набросился на нее с требованием выдать ему полную информацию о компрометирующих Рыкова материалах. Изрядно струхнув, Галина открыла свой рот и заплетающимся от страха языком поспешно выложила им, похоже, все, что ей было известно.

Зеймиц потер озябшие руки.

— Жаль, что таксист улизнул. Если бы мы схватили его, эта головоломка с неожиданно объявившимися конкурентами была бы разгадана.

— Не все сразу, — усмехнулся Левинсон, взглянув на подчиненного. — На данном этапе достаточно завладеть картой памяти из телефона Усуповой, а там займемся и всем прочим.

— Что-то я сомневаюсь, что она оставила ее в машине. Как-то все просто выходит, вам не кажется? Может, она успела спрятать ее в другом месте, а нам пудрит мозги?

— Какой в этом смысл? Она должна понимать, что если никакой карты мы с тобой не найдем, я займусь ею всерьез, и ей придется очень и очень плохо, разве нет?

Продолжая присматриваться к погруженному в темень двору, Зеймиц пожал плечами.

— Не могу оказать, что у нее на уме, но, может, таким образом она решила выгадать время?

— А проку-то? Или ты думаешь, что ей удастся удрать от Шулеха?

— Я-то так не считаю, но кто знает, может, она надеется именно на это?

— В таком случае она последняя дура! Шулех, не раздумывая, пристрелит ее, и Усупова это должна понимать.

— Это уж точно, — усмехнулся Зеймиц, переводя взгляд на черные проемы окон ближайшего дома. — Кажется, все в порядке. За такси никто не следит. Можно действовать.

— Я это и без тебя уже понял, — хмыкнул Левинсон и, пригнувшись, бесшумно метнулся к оставленному в метрах двадцати от него такси. Подозрительно оглядевшись, Зеймиц последовал за ним.

Ухватившись за ручку, Левинсон дернул на себя заднюю дверцу машины, но та и не думала поддаваться.

— Этот кретин, похоже, их все заблокировал, — сообщил ему Зеймиц после того, как попытался открыть переднюю дверцу.

— Не нравится мне все это, — Левинсон еще раз подергал ручку. — С какой стати он закрыл брошенную машину, если только не собирается за ней возвратиться, а? Что-то на бандитов это совсем не похоже. Как ты считаешь?

— Хрен их знает, — просипел Зеймиц. — Но, как правило, за такими машинами не возвращаются. Может выйти себе дороже.

— И я о том же! Может, этот водитель и вовсе не бандит?

— Кто ж он по-вашему?

— Да обыкновенный таксист.

— Но ведь Усупова абсолютно уверена в обратном.

— Да мало ли, что могло показаться этой шалаве. У нее от страха ум за разум зашел, вот она и наплела нам черт знает что!

— Если бы это был таксист, он бы уже сдал ее в ближайшее отделение милиции, а не таскался по всей Москве.

— Хм. Тоже верно. Тогда кто же он по-твоему?

— Черт его знает, — поделился своими умозаключениями Зеймиц. — Вам-то какая разница, не пойму? После того, как слим-карта окажется в наших руках, если, конечно, Усупова не надула нас, мы больше не увидим ни это такси, ни тем более его водителя.

— Резонно.

Левинсон достал из кармана универсальный ключ и, вставив его в замок, без труда отомкнул переднюю дверцу. Он ухватился за ручку и, приподняв ее вверх, потянул на себя.

— Осторожней, как бы машина не стояла на сигнализации, — обеспокоено произнес Зеймиц. — Иначе от ее визга проснется весь двор.

— Что за чушь!

Эйб приоткрыл дверцу.

— Вечно тебе лезет в голову всякая ерунда!.. Видишь, все в порядке.

— О'кей, я был не прав, но перестраховаться все-таки не помешало бы.

— О чем ты? Кому нужно это дырявое корыто?

Левинсон распахнул дверцу. Присев на корточки, он запустил руку под переднее кресло.

— Ничего, — подняв голову, через минуту сообщил он своему подчиненному. — Эта сучка надула нас!

Еще недолго пошарив рукой по грязному полу, он вскочил на ноги.

— Ну что ж, она сама напросилась!..

— Отойдите-ка.

Зеймиц выудил из кармана миниатюрный фонарик. Бесцеремонно оттолкнув в сторону кипевшего от злости руководителя, он, согнувшись, осветил пространство между креслом и полом.

— Вы правы, ничего нет, — распрямляясь, проговорил он. — Но меня это не удивляет. Я предупреждал вас, что Усупова нас обманула…

— Плевать я хотел на твое предупреждение.

Левинсон в ярости пнул ногой раскрытую дверцу. Он уже считал порученную ему операцию выполненной, но оказалось, что все надо начинать сначала.

— Ах, ты, тварь, — прошипел он, и в глазах его вспыхнул злобный огонек. От его вида Зеймицу стало не по себе. Таким он Левинсона видел крайне редко.

Эйб развернулся к такси спиной и быстро зашагал прочь.

Соли озадаченно почесал нос, стрельнул глазами по сторонам и затем припустил следом за шефом.

В замкнутом пространстве двора звук захлопнувшейся дверцы, усиленный отраженным от домов эхом прозвучал, точно выстрел. Он заставил замершего у арки Ивана вздрогнуть.

Что это?

Сжав под мышкой пакет с номерными знаками, чтобы исключить любой шум, он нырнул обратно во двор. Осторожно выглянув из-за дома, он посмотрел в сторону оставленного такси. Призрачного отсвета двух слабых далеких фонарей хватило лишь на то, чтобы он разглядел их отражение в стеклах машины. Остальное скрадывал густой мрак.

Застыв на месте, Иван прислушался, и старания его были вознаграждены. Он расслышал слабый отзвук шагов нескольких человек. Судя по производимому ими шуму, они направлялись по диагонали от автомобильных ракушек к углу стоявшего торцом к шоссе дома.

— Это уже становится интересней, — прошептал Иван, вглядываясь в терявшийся в кромешной темени двор. — Уж не «волгой» ли, случаем, они интересовались?

Он вспомнил мелькнувшие на фоне подстанции две черные тени. Иван напряг зрение, и ему все-таки удалось различить посреди двора два угольно-черных расплывчатых пятна, быстро двигавшихся в направлении дороги, проложенной перпендикулярно шоссе.

Увидев их, Иван почувствовал смутное беспокойство. Не издавая ни звука, он вынырнул из арки обратно к шоссе и рванул к внешнему углу дома.

— Так-так, — беззвучно прошептал, выглянув из-за него на дорогу: у обочины метрах в пятидесяти в тени стояла уже знакомая ему машина с безукоризненно чистыми номерными знаками.

Оценив обстановку, Белборода вытащил из куртки реквизированный у Усуповой пистолет и на всякий случай сунул его за пояс. Потом, подобравшись, бросился через дорогу под защиту буйно разросшегося кустарника.

Вероятность того, что Галина по-прежнему находилась в автомобиле, была велика. Он собирался вернуть ее. Судя по задрипанному виду машины, она не принадлежала ни уголовникам, ни американцам. Галина, скорее всего не имея денег, за определенную услугу попросила случайных попутчиков захватить из такси слим-карту и сейчас нетерпеливо дожидалась их возвращения.

Белборода ухмыльнулся. Уж он-то постарается, чтобы она больше ее не увидела!

Осторожно выглянув на дорогу, он решил, что из автомобиля его не заметили. Под прикрытием кустов он рванул к нему по заглушающему шаги газону.

Пролетев расстояние до автомобиля за считанные секунды, он залег от него метрах в десяти. Сквозь грязные, давно не мытые стекла он разглядел сидевший за рулем мужской силуэт. На заднем сиденье он увидел смутный образ застывшей, как манекен, Усуповой.

Пока Иван вглядывался в машину, Галина с исказившимся от ужаса лицом кляла на все лады Левинсона.

Черт ее попутал связаться с этим негодяем! Он и не собирался платить ей никаких денег, а просто использовал ее в своих грязных целях, чтобы потом расправиться как с лишним свидетелем!

Трясясь от страха за свою жизнь, Галина припомнила все его угрозы и содрогнулась от ужаса.

Внимательно наблюдая за ней, поигрывавший пистолетом Шулех ухмыльнулся:

— Если только ты соврала насчет слим-карты, считай себя покойником! Я с большим удовольствием проедусь колесом по твоей прекрасной головке и раскатаю ее по асфальту в большую лепешку!

— Я сказала вам правду! — истерично выкрикнула Галина, не в силах отвести взгляда от смотрящего ей в живот черного ствола пистолета. — Она лежит в такси!

— Посмотрим, — хмыкнул Шулех, держа палец на спусковом крючке оружия. — Левинсон скоро вернется, и все станет ясно…

Различив полный отчаяния крик женщины, Иван нахмурился. Что мог означать ее вопль?

Недоумевая, он решил не забивать сейчас этим голову, прекрасно сознавая, что в его распоряжении слишком мало времени.

Не теряя драгоценных секунд, он беззвучно положил на землю пластиковый пакет и выскочил из кустов.

Подлетев к дверце водителя, он дернул ее на себя. Ухватив за шиворот вскрикнувшего от неожиданности Шулеха, рывком выбросил на дорогу. Заметив блеснувший в его руке пистолет, он ударил каблуком по его руке.

С вылезшими из орбит глазами Шулех застонал и, выпустив оружие, схватился здоровой рукой за отдавленную кисть.

Отшвырнув ногой пистолет, Белборода вскочил за руль и крутанул ключ зажигания. Включив скорость, он снялся с ручного тормоза. Только когда машина сорвалась с места, взглянул в зеркало на ошалевшую Усупову.

— Эй, красавица, ты еще помнишь меня? — ухмыльнулся он, глядя в ее белое, как мрамор, лицо.

Однако Галина, продолжая бездумно хлопать расширенными от изумления глазами, не издала ни звука.

— Что было нужно тому жирному борову с пистолетом?

Иван понял, что здесь что-то не то: пассажирами этой машины были скорее всего далеко не случайные люди. Но кто они? Зачем им понадобились материалы Усуповой?

— Эй, так ты ответишь мне или нет? — спросил Иван.

Галина попыталась что-то произнести, но это было выше ее сил. При мысли, что она вновь угодила из огня да в полымя, ей так стало тошно, что рот ее превратился в бесформенную дыру. Она запрокинула голову и в отчаянии разрыдалась.

— Успокойся! — резко скомандовал Белборода, не желая слушать издаваемых ею звуков, мало чем отличавшихся от животного воя.

— Эй, я сказал успо!..

Раздавшийся в этот момент треск выстрелов оборвал его на полуслове.

Пригнув к рулю голову, Иван быстро переключился на четвертую передачу. Выжимая из двигателя все, что только возможно, подумал, что до его «волги» этому рыдвану далеко.

Застучавшие по багажнику пули заставили его резко крутануть руль в сторону, и машина, взвизгнув покрышками, шарахнулась к левой обочине.

Вскрикнув от страха, Усупова растянулась на заднем сиденье и затихла, как перепуганная до смерти мышь. Несколько пуль пробили над ней стекло. Иван поспешно дернул руль вправо. Звон попавшей в заднюю стойку пули подтвердил верность его решения.

Продолжая шарахаться вдоль дороги под аккомпанемент врезавшихся в кузов смертоносных кусков свинца, он достиг парой секунд спустя шоссе. Не сбавляя скорости, он вылетел на него в нарушении всех правил.

Несущаяся навстречу какая-то иномарка нетерпеливо подала звуковой сигнал и, резко приняв к обочине, промчалась мимо него на бешеной скорости.

Увидев ее, Левинсон ударил по руке тщательно прицелившегося Зеймица. Пуля, готовая пропороть лакированный бок иномарки, ушла вверх.

— Кретин! Смотри, куда стреляешь!

— Что вы делаете? — прохрипел Зеймиц. — Я бы сейчас грохнул этого чертова угонщика! Из-за вас мы окончательно упустили Усупову!

— Дурак! — Левинсон подскочил к растянувшемуся на дороге Шулеху. — Вставай, растяпа. На счету каждая секунда!

Шулех оторвал от асфальта сморщенную от боли физиономию и посмотрел на Левинсона.

— Вставай же! — нетерпеливо повторил тот, и у Шулеха помимо воли изогнулись от изумления брови. Он думал, что Левинсон из-за Усуповой сейчас отделает его, как мочалку, но этого почему-то не произошло.

Бережно придерживая отдавленную руку, Марк быстро вскочил на ноги и подобрал валявшийся недалеко пистолет.

— Вот так-то лучше, — хмыкнул Левинсон и затем, отрывисто произнеся: — Все за мной! — бросился с дороги в кустарник.

Удивленно переглянувшись, Зеймиц с Шулехом последовали за ним.

Удостоверившись, что подчиненные бегут следом, Левинсон ворвался в ближайший двор. Дождавшись Зеймица, ткнул в одну из оставленных на ночь машин.

— Вскрывай!

Проверив, стоит ли автомобиль на сигнализации, Соли вынул из кармана универсальный ключ и минутой спустя кивнул головой:

— Все в порядке.

— О'кей, а теперь все в машину!

Скользнув за руль, Зеймиц завел двигатель и, газанув, выехал из двора на дорогу.

— Теперь куда?

— Сейчас узнаем. — Левинсон достал из кармана один из мобильных телефонов бандитов и набрал номер оператора поисковой системы. Быстро переговорив с ним, он сообщил ему номера оставшихся в обойме патронов с радиомаяками и затребовал информацию о движущихся в данный момент номерах.

Выслушав сообщение, он отключился.

— Вот теперь им от нас не спрятаться. Они прямиком выведут нас к тому месту, где Усупова хранит материалы о Рыкове!

До Шулеха дошло, что Левинсон успел-таки влепить в угнанную у них из-под носа машину одну из своих пуль с радиомаяком.

Его мысли прервал рев пронесшихся мимо них на безумной скорости еще двух роскошных иномарок.

— Что-то не видно гаишников. Это же для них не дорога, а чистый Клондайк. Неужели спят?

— Вряд ли, — качнул головой Шулех. — Эти парни своего не упустят!

Сам того не ведая, он оказался прав.

Два экипажа дорожной службы, рассевшись в скоростных автомашинах и матерясь на чем свет стоит, с красными от негодования лицами преследовали сейчас маломощный автомобиль Белбороды.