Эффект антибаунти или казус белли-2

24

При свете дня в своем мягких расцветок халате Римма Морозова выглядела еще более обворожительно, чем при искусственном освещении.

— Еще кофе? — спросила она Белбороду и после его кивка налила ему вторую чашку крепкого ароматного напитка.

— Благодарю.

Сидя напротив нее за круглым кухонным столом, Белборода сделал глоток обжигающего напитка. Поморщившись, искоса поглядел на сидевшую между ними Усупову. Залегшие под глазами темные тени и заострившиеся черты лица Галину явно не красили, но, несмотря на это, отсутствием аппетита она не страдала. Быстро орудуя вилкой, она вскинула голову и жадно взглянула на кофейник.

— Вам, вероятно, тоже? — перехватив ее взгляд, поинтересовалась Римма и долила до верху ее чашку. С набитым ртом Усупова что-то промычала в ответ и с еще большим жаром накинулась на еду. У Белбороды сложилось впечатление, что ее месяц держали на голодном пайке.

Завтрак проходил в полном молчании. После того, как Римма разбудила Усупову, и они все втроем уселись за стол, они вряд ли перекинулись десятью словами: женщины относилась друг к другу с подчеркнутым равнодушием. Впрочем, Белбороде не было до этого никакого дела. Он думал над тем, что предпринять дальше с попавшими к нему сведениями.

А подумать, безусловно, было над чем!

Просматривая снимки документов на слим-картеУсуповой, он с удивлением обнаружил, что учредителями ряда подставных фирм, также зарегистрированных на Кипре, как и «Глоб лайнз коммюникейшн», были некоторые высокопоставленные сотрудники контрразведки. Через эти фирмы прокачивались основные финансовые потоки Рыкова, оплетавшие затем весь мир, как паутина.

В силу специфики работы в военной разведке, Иван знал этих людей, и потому это открытие ввергло его в состояние, близкое к шоку. Теперь было понятно, почему такая откровенно бандитская компания Рыкова столь нагло вела себя в стране, будто в купленной вотчине. Творя свои финансовые махинации в тандеме с некоторыми заинтересованными в ее успехах лицами из руководства контрразведки, опасаться возмездия было незачем.

Хмурясь, Белборода подумал, что после такого открытия обращаться па Лубянку было бы верхом легкомыслия. Материалы Усуповой просто изымут и уничтожат.

— Что ты собираешься делать дальше? — нарушила молчание Римма.

Раздумывая, что ответить, Иван решил сказать правду. Провести Римму ему все равно бы не удалось.

— Не знаю, — не глядя на нее, пожал он плечами. — Как-нибудь выкручусь.

Римма отметила, что последняя фраза Ивана прозвучала не совсем убедительно.

— Но почему бы тебе не обратиться… куда следует?

Исподволь она кинула быстрый взгляд на Усупову. Та притихла и внимательно слушала их разговор, поблескивая глазами. Морозова отметила, что в свете наступившего дня Галина растеряла всю свою привлекательность и теперь выглядела тем, кем и была: хищницей до мозга костей.

— На то имеются свои причины, — после короткой паузы нехотя сознался Белборода.

Глаза Риммы выдавали охватившее ее беспокойство. Иван, видимо, впутался в настолько опасное дело, что не доверяет даже властям, а это был дурной знак.

— В таком случае, почему бы тебе ни обратиться к знакомому, раз уж ты не хочешь связываться ни с кем из официальных структур? Я думаю, он помог бы тебе, разве нет?

Иван невесело усмехнулся.

— Потому что делать этого лучше не стоит, — произнес он, не желая вдаваться в подробности.

Он уже думал над этим и пришел к выводу, что обращаться к знакомому было бы тоже большой ошибкой. Через него информация тут же дойдет до Лубянки. После этого коррумпированные чиновники устроят за ним форменную охоту из-за этих сведений.

— Ничего не понимаю, — вздохнула Римма, поняв тем не менее, что ничего больше от него не добьется. Чтобы хоть как-то прервать затянувшееся молчание, она взяла в руки пульт и включила маленький телевизор.

В прямом эфире какой-то хамоватый молодой журналист с достойным лучшего применения упорством совал под нос прохожим микрофон с навязчивой просьбой ответить на ряд совершенно дурацких вопросов. Еще толком не проснувшиеся люди шарахались от него, как от чумного. После того, как ему все же удалось отловить какого-то еще не протрезвевшего после вчерашнего гражданина и взять у него короткое интервью, на экране его сменила самовлюбленная прилизанная певичка. Прыгая по сцене почти нагишом, она, безбожно фальшивя, гнусавым голосом стала истошно завывать в экран о своей любви к перезрелому юнцу с морщинистым лицом старика и надрывно выкрикивать различные слова в его адрес, будто ругательства.

Ее большой накрашенный рот, который она, «эстетствующее» причмокивая, широко развевала по делу и без, напоминал пожарное ведро. Посражавшись минут пять с микрофонной стойкой и исторгнув напоследок совершенно дичайший вопль, видимо, призванный показать ее любовные муки, она, наконец, исчезла с экрана и уступила место пухлому, безвкусно одетому телеведущему с резиновой улыбочкой на устах.

Сморозив какую-то глупость, что по его разумению должно было означать удачную шутку, он потрясся над ней от смеха в прямом эфире и затем перешел к криминальной сводке за прошедшую ночь.

Белборода напрягся и вперился в телевизор настороженным взглядом.

Весело щебеча, ведущий сообщил телезрителям о небывалом количестве происшествий за эту ночь и затем показал два сюжета с мест происшествий.

В первом из них Иван узнал магазин «Лагуна», во втором — снесенное ограждение на набережной Москвы-реки. Иван нахмурился.

— А ведь это неподалеку, — прокомментировала последний сюжет Римма и бросила на Белбороду испытующий взгляд.

Тем временем ведущий, смакую подробности, которые стали известны от оперативного дежурного города, продолжал перечислять происшествия. Жизнерадостным голосом он сообщил, что ранним утром какими-то преступниками были расстреляны трое патрульных милиционеров недалеко от места угодившей в реку машины.

Очевидно, поняв затем некоторое несоответствие своей развязной манеры подачи информации с озвучиваемыми сообщениями, он поспешил исправиться, и на его красной одутловатой физиономии появилась совершенно немыслимая ужимка, долженствующая, очевидно, означать глубокую скорбь. После этого толстяк поведал сдавленным голосом, что милиция достанет этих подонков из-под земли, проникновенно попросил в этом содействия у телезрителей и показал во весь экран предполагаемый фоторобот одного из убийц, составленный по описанию инспекторов ДПС.

К своему ужасу Иван узнал в нем себя. Это было настолько неожиданно, что он растерялся. Раскрыв рты, обе женщины уставились на него, будто впервые видели.

Потрясенная Римма подалась вперед, и глаза ее засверкали от гнева.

— Это правда? — резким голосом спросила она, вперяясь в Ивана полным ярости взглядом. — Это ты убил их?

Белборода обомлел.

— Боже мой! — вскипел он, приходя в себя. — Конечно, нет! Как ты только могла подумать такое?!

Гнев Риммы несколько поубавился.

— Как же они составили фоторобот?

Белборода потер виски. Он вспомнил красные от злости лица преследовавших их дорожных инспекторов. Они имели возможность как следует его рассмотреть, как и он их.

— Вчера пересекался недалеко отсюда с гаишниками. Видимо, отсюда они меня и запомнили.

— Н-да уж, — вздохнула Римма, нервно теребя пальцами полу халата. — Все это очень странно, ты не находишь?

— Да черт их знает! — в сердцах бросил Иван, думая в это время, что ему, по всей видимости, так и не удалось провести уголовников Рыкова, и те шли за ними по пятам. Наткнувшись на милицейский патруль, они по каким-то причинам сочли более удобным прикончить его в полном составе и отправились дальше на их поиски. Разумеется, если только милиционеров не расстреляли какие-нибудь отморозки, не связанные с бандой.

— Ты отдаешь себе отчет, что теперь весь состав столичной милиции брошен на твои розыски? — Римма собрала со стола грязную посуду.

— Более чем, — Ивам сжал кулаки.

Усупова, искоса посматривая на Белбороду, гадала, какую сможет извлечь из всего этого выгоду. В пол уха слушая телеведущего, продолжавшего нудно перечислять криминальные новости, она думала, что до назначенной встречи с Джонсом у нее оставалось чуть менее двух с половиной часов. За это время ей нужно сбежать от Ивана и обзавестись какой-нибудь картой памяти, чтобы подсунуть американцу и содрать с него деньги. Но сбежать из квартиры было нереально. Значит, каким-нибудь образом надо выйти на улицу.

Иван же считал, что выход на улицу теперь сопряжен для него с серьезными неприятностями. Если бы он был один, для него не составило бы труда бесследно раствориться в Москве, но в паре с истеричной Усуповой это было практически невозможно. Едва только она вновь закатит скандал, как он окажется в эпицентре всеобщего внимания. Кроме того, не следовало упускать из вида, что переданная о нем информация наверняка уже дошла до его Управления. Это означало, что милиция скоро обзаведется не только всеми его анкетными данными, но и фотографией.

— Проклятье!

Белборода ударил кулаком по колену.

Самым простым в сложившейся ситуации было бы самому пойти в ближайшее отделение милиции, чтобы снять с себя обвинения. Но он опасался, что завербованные Рыковым агенты из руководящего звена контрразведки тут же санкционируют его ликвидацию, чтобы обезопасить и себя, и своего кормильца.

Иван мрачно взглянул на Римму.

— Ты, вероятно, будешь смеяться, — хмуро проговорил он, стискивая кулаки, — но мне опять нужна твоя помощь. Речь идет о важном о государственном деле, так что… — он развел руками и со вздохом закончил: — Я, конечно, не могу требовать от тебя такой жертвы, но обратиться мне больше не к кому.

Он замолчал, ожидая ответа. Усупова насторожилась.

Римма тяжело вздохнула.

— Ты неисправим… Хорошо. Что я должна буду делать?

Белборода с облегчением перевел дыхание.

— Ничего сложного. Просто передать кое-что в Службу собственной безопасности Управления.

— Договорились.

— Отлично! — на лице Ивана проступила улыбка.

Усупова, ничего не поняв из их разговора, нахмурилась. Как бы эти двое не сорвали все ее планы!

Римма оторвалась от стены:

— Ладно, пойду одеваться.

Она не успела сделать и шага по направлению к выходу, как телеведущий вдруг удовлетворенно хмыкнул и, повысив голос, с бодрым видом проговорил:

— Ну и напоследок в нашей криминальной хронике сногсшибательное известие. По неподтвержденным на текущий момент данным, этой ночью при невыясненных обстоятельствах убит Николай Анатольевич Капищев, начальник службы безопасности Первого инновационного банка Москвы. Полагаю, аналитиков эта смерть озадачит. Я же рискну высказать предположение, что, судя по всему, банковская война продолжается, и эта смерть не случайна.

Обворожительно улыбнувшись, ведущий перешел к погоде.

Потрясенный услышанным, Иван замер. Именно у Николая он одалживал замаскированную под такси «волгу». Известие о его гибели ввергло его в шок.

Римма подошла к Белбороде и положила свою мягкую ладонь ему на руку.

— Он был моим другом, — медленно произнес Иван, глядя прямо перед собой.

Поняв, что любые слова сейчас будут лишними, Римма лишь пожала ему руку и вышла из кухни.

Белборода, словно старик, тяжело поднялся из-за стола. Не обращая внимания на уставившуюся на него Усупову, медленно подошел к занавешенному тюлем окну.

Уткнувшись невидящим взором в дом напротив, он покачал головой. В душе у него было так муторно, что впору хоть плач. Затем ему в голову неожиданно пришла мысль, а не связана ли смерть Николая с «волгой»? Если это так, — а это вполне могло быть правдой, — значит, в убийстве Капищева принимали участие люди Рыкова, и таким образом они могли докопаться до его имени.

Белборода вздрогнул. В таком случае им будет очень легко вычислить его нынешнее место пребывания, поскольку он никогда не делал тайны из своих отношений с Риммой. Они могут заявиться во всеоружии прямо сюда!

Усупова с удивлением увидела, как Иван отскочил от окна и, спрятавшись за сдвинутые в угол ночные шторы, выглянул из-за них на улицу. Он настороженно оглядел двор. Его внимание привлек не спеша двигавшийся по тротуару ничем не примечательный человек.

Поравнявшись с припаркованной недалеко от подъезда автомашиной, у которой было немного приоткрыто боковое окошко, прохожий чуть сбавил шаг. После его ухода стекло быстро поднялось. Все это чертовски смахивало на то, что прохожий что-то сообщил пассажирам машины, почти не шевеля губами.

Белбороде был хорошо знаком этот фокус, и он почувствовал пробежавший по спине холодок. Конечно, он мог ошибаться, но у него возникло стойкое убеждение, что за домом кто-то следит. Это могли быть как подручные Рыкова, так и оперативники МВД.

Оставив Усупову одну, Иван стремительно вышел из кухни.

Взглянув на закрытую дверь спальни, в которой переодевалась ни о чем пока не подозревавшая Римма, Иван быстро прошел в гостиную и включил стоявший на столике портативный компьютер.

Найдя в секретере чистые компакт-диски, Иван сделал с ноутбука копию сведений о Рыкове, после чего удалил их с компьютера Риммы.

Когда дело уже было сделано, и он положил диск в карман халата, в гостиную вошла Римма. На ней был одет бирюзового цвета жакет и такого же цвета юбка. Белоснежная блузка, выгодно оттеняла ее деловой костюм. В нем женщина показалась Ивану еще более желанной, чем прежде.

— Ты знаешь, — проговорила, она, прикрывая за собой дверь, — я подумала, что тебе не следует вообще показываться на улице. Вам лучше остаться здесь и ждать моего звонка. Если это только возможно, я постараюсь снять с тебя это дурацкое обвинение в убийстве патрульных.

Иван покачал головой.

— Лучше не вмешивайся. Просто отдай руководству этот диск, и все. Если они захотят со мной увидеться, свяжись с Самойловым, — это был их общий знакомый. — Он передаст мне все, что ты ему скажешь.

— Мне ты, выходит, не доверяешь? — сухо спросила Римма.

Иван устало покачал головой.

— Не в этом дело. Просто… здесь замешаны некоторые нечистые на руку высшие чины контрразведки, — сознался он, наконец, чтобы женщина ясно представляла себе всю степень нависшей над ними опасности и не предприняла никаких непродуманных действий.

— Для того, чтобы только уйти от ответственности за свои преступления, — продолжал он, — я больше, чем уверен, они пойдут на любые меры… вплоть до физического устранения лиц, которые станут им в этом препятствовать. Ясно тебе? Я не хочу, чтобы с тобой что-то стряслось.

Римма задумчиво теребила локон волос.

— Значит, — медленно проговорила она, пристально глядя на Белбороду, — ты подозреваешь, что с Капищевым расправились именно по этой причине? Но разве он имел отношение к твоему делу?

Иван мрачно кивнул.

— Я недавно обращался к нему за помощью, так что это не исключено.

Он подумал, что расправиться с Николаем могли не только бандиты Рыкова, но и люди из контрразведки.

— Будь крайне осторожна, я прошу тебя!

— Не беспокойся, — Римма была само спокойствие. — Все будет в порядки.

— Но это еще не все, — хмуро произнес Иван. — Ты должна знать, что за домом кто-то следит! По крайней мере, у меня создалось такое впечатление.

— Это точно? — быстро спросила она. — Ты не ошибся? — но в ее лице не было и тени растерянности. — Кто это? Никто ведь не знает, что ты у меня, не так ли?

Иван вздохнул.

— Этого я тебе сказать не могу. Но в любом случае это не контрразведка. Я чувствую их за версту.

— Ты прав. Если только интуиция не подвела, оставаться в квартире для тебя теперь крайне опасно. Я все понимаю.

Она шагнула к двери.

— Вероятно, ты предпочтешь действовать после моего ухода?

— Верно, — кивнул Иван. Он выудил из кармана только что переписанный компакт-диск, а также две микрокассеты с записью событий прошедшей ночи, произведенные на оборудованной аппаратурой слежения «волге» Капишева.

— Держи, — протянул он все Римме. — Передашь руководству. Оно само во всем разберется.

Римма опустила микрокассеты в карман жакета, а диск повертела перед глазами с таким видом, будто не знала, что это такое.

— Что здесь?

Иван отрицательно качнул головой.

— Лучше не спрашивай.

Она хмыкнула:

— Меньше знаешь, дольше живешь, не так ли?

— Именно так. Я не хочу пугать тебя, но из-за содержащейся на нем информации этой ночью уже погибло довольно много людей, так что будет лучше, если ты его как следует спрячешь. Я не знаю, кто сейчас наблюдает за домом, но могу предположить, что из-за этих сведений они готовы на все. Не имею ни малейшего представления, знают они тебя в лицо или нет, но ни в коем случае не клади его в сумочку: этим людям ничего не стоит сынсценировать ограбление.

Римма нахмурилась, но затем вдруг усмехнулась:

— Очевидно, мне придется теперь ни на миг не спускать с тебя глаз, чтобы ты больше не встревал ни в какие истории.

Тяжело вздохнув, Иван сунул руки в карманы халата и в некотором смущении уставился в пол.

— Ладно, не переживай, — хмыкнула Римма и, повернувшись к Белбороде спиной, быстро задрала подол юбки и сунула диск за пояс.

— Надеюсь, — фыркнула она, опуская юбку и поворачиваясь обратно к Ивану, — эти дегенераты не станут шарить по мне своими грязными лапами… Кстати, — перебила она себя, заметив, как сжались в карманах коротенького халата руки Ивана, — одежда твоя уже высохла, так что можешь, переодеться. Я пока подберу что-нибудь твоей спутнице.

Она быстро вышла из комнаты и через несколько минут возвратилась, неся в руках джинсы и теплый вязаный свитер синего цвета.

— Полагаю, это ей подойдет, — проговорила она, кладя одежду на кресло. Взглянув на часы, она охнула. — Боже, я ведь опаздываю!

Она выпорхнула в коридор. Иван подал ей плащ, и Римма выскочила из квартиры.

Закрыв за ней дверь, Иван увидел через глазок, как она быстро подошла к лифту и нетерпеливо нажала на кнопку вызова. Судя по появившейся на ее лице гримасе, лифт не работал.

Чертыхнувшись, Римма с досадой прищелкнула пальцами и повернулась лицом к лестнице, как дверь напротив нее распахнулась. Из-за нее показался худой низкий мужчина в мятом осеннем пальто и в пузырящихся на коленях коричневых брюках. Когда он увидел Римму, лицо его расплылось в широкой улыбке.

— Доброе утро, — чуть ли не пропел он, приподняв над головой свою потрепанную фетровую шляпу.

Смерив его ледяным взглядом, Римма молча кивнула ему в ответ и быстро направилась к лестнице.

Белборода, наблюдая за ней в глазок, раздраженно пробормотал:

— Опять этот хахаль!

Увивавшегося вокруг Риммы мужчину звали Егором Рогожкиным. Как знал Белборода, ему было около сорока. Он был холост, и не оставлял тайных надежд заинтересовать Морозову своей рафинированной персоной пока однажды не увидел ее в обществе Белбороды. После этого он на время прекратил свои ухаживание и стал мрачнее тучи. Но после того, как Иван исчез, он с удвоенной энергией взялся за старое.

— Куда же вы? — промямлил Рогожкин, явно разочарованный столь холодным приветствием со стороны Риммы и поспешил следом за ней. — А что, лифт не работает? В таком случае давайте спустимся вместе.

— Извините, но я опаздываю, — не оборачиваясь, отбрила она его и ускорила шаг.

Иван следил за ними до тех пор, пока они не скрылись из поля зрения. Он уже собирался отойти от двери, когда доносящийся с лестницы дробный звук шагов внезапно затих.

Белборода замер. Вслед за этим он вдруг услышал голос Риммы. Что она говорила и кому, было не ясно, но интонация ее голоса была дружелюбной. Судя по раздавшемуся в ответ взрыву радостного щебетания соседа, Иван сделал вывод, что Римма разговаривает с Рогожкиным.

Недоумевая над тем, что бы могло означать ее неожиданно изменившееся поведение по отношению к соседу, с которым она только что так холодно поздоровалась, Белборода нахмурился. Его сердце пронзил укол ревности. Когда шум голосов стих, он быстро прошел на кухню.

Усупова скользнула по нему равнодушным взглядом и снова уткнулась в телевизор.

Иван подскочил к окну и осторожно выглянул из-за занавесок на улицу. Он отметил, что виденный им ранее автомобиль по-прежнему стоит на своем месте, а привлекший его внимание прохожий теперь околачивался у самого подъезда.

Затаив дыхание, Иван внимательно следил за ним, ожидая, когда появится Римма. Через пару минут стук входной двери возвестил о том, что кто-то вышел на улицу. Прохожий дернулся было к двери, но вдруг остановился, как вкопанный, и резко повернулся спиной к подъезду.

Через мгновение Иван увидел ступившую на тротуар Римму, рядом с которой шустро семенил Рогожкин.