Экстрасенс в СССР-2

Глава 12 Понедельник день тяжелый

Первые два часа в голове будто звонил колокол и одновременно стучал молот, старающиеся разбить черепную коробку изнутри. Несколько раз мне удалось провалиться в болезненную дрёму. Но и там не было спасенья. Меня атаковали странные видения. Они переключались, будто слайды в проекторе. Раньше в школах были такие.

Сначала я видел себя на Красной площади в рядах демонстрантов, проходящих мимо мавзолея. На вершине монумента стоял Брежнев в окружении знакомых персонажей. С самого края шеренги советских вождей расположился Горбачёв.

Следующий кадр. Я на забитой болельщиками трибуне ревущего стадиона. Судя по форме, играют «Спартак» и киевское «Динамо». После чего декорации сменились. Звучит знакомая с детства песня, а в небо на шариках взлетает огромный олимпийский мишка.

Затем меня накрыло несколько образов, но уже не таких приятных. Драка в проливной дождь под тусклым светом уличного фонаря, и мелькающий перед глазами клинок. Резкое переключение на больничную палату, потом появился мрачный коридор с рядом тюремных камер и, наконец, кладбище. Я не видел того, кто лежит в гробу. Но среди стоявших рядом удалось рассмотреть своих молодых родителей, Наталью со Степаном и председателя Жукова.

Удивительно, но после двух часов пребывания в таком состоянии, мне стало намного легче. Не знаю, что помогло. Может, кувшин с Матрёниным отваром или то, что я накануне хорошо выспался. В общем, отлегло. Когда отступила головная боль, даже на душе стало легче.

Наручные часы показывали, что уже без десяти три. Значит, не получится забрать своих соседей с остановки «Пионерлагерь». А вот ехать, пожалуй, пора. Сложно смотреть на курящего сигарету за сигаретой участкового и его измождённую жену. Один их вид вытягивал силы.

Выбравшись из бани, я со всеми распрощался. За мной на улицу вышла Матрёна, проинформировавшая, что из-за сегодняшней пациентки придётся отложить очередной сеанс кодирования, запрошенный директором лесхоза.

— Сколько горемык она хочет вылечить на этот раз? — заинтересовался я.

Работа с алкоголиками пока выходит наиболее прибыльной и наименее энергозатратной.

— Восемь человек. Как отойдёшь, дай знать. Позвони в колхозную контору, мне сообщат. Съездим к Кларе и заработаем по двести рублей.

Напомнив, что когда-нибудь мы нарвёмся на бунт закодированных, я покинул посёлок. Проехал мимо пустой остановки, но через два километра обнаружил знакомые фигуры. Похоже, они всё-таки задержались и опоздали на автобус, осуществляющий единственный воскресный рейс.

— Рыбаки, как улов? — спрашиваю, остановив мотоцикл.

— На водохранилище гон щуки поймали. Смотри, я три штуки на спиннинг взял! — довольный Кравцов указал на распухший рюкзак.

— Пап, а я тебе говорил, что дядя Лёша за нами заедет. Могли вообще на остановке подождать, и пешком под солнцем не тащиться, — выдал прошаренный Вовочка, забираясь в люльку.

— Лёха, одна из щук твоя. Бери самую большую. Она на три кило потянет, — предложил сосед.

— Возиться с чисткой точно не буду, — произношу в ответ. — Но если твоя жена котлет накрутит и с пюрешкой сделает, то зовите. От угощения не откажусь.

Володя тут же уверил меня, что не будет тянуть с готовкой. Судя по всему, мужик действительно счастлив. Всю дорогу он рассказывал, как они совершали подвиги на ниве рыбной ловли. Естественно, трофеи постепенно увеличивались до невероятных размеров. Нормальный он мужик! И Вовочка тоже доволен, тот комментировал рассказа отца с улыбкой, периодически того подкалывая.

Вторая волна отката накрыла меня уже дома. Она сопровождалась головокружением, но без тошноты. Поэтому я прилёг на койку и начал вспоминать про маньяков, действовавших в СССР. Надо ведь ещё сопоставить времена.

Первый кто пришёл на ум, конечно, Чикатило. Но мне кажется, что он убивать после восьмидесятого. И что с ним делать? Этого ублюдка точно нельзя оставлять без внимания.

Я не особо интересовался биографией этого урода, но помню из документальных фильмов места, где он убивал. К тому же сама фамилия не такая распространённая. Можно найти, были бы только связи и желание. И, как мне кажется, у одной моей знакомой такие рычаги имеются.

Когда решим вопрос с похищением, солью информацию Волковой. Если акула пера схватится, то уже не отпустит. Я уже понял, что эта девица одержима профессией. А если советская Фемида не справится с товарищем-маньяком, то сам подъеду и решу вопрос кардинально. Думаю, подобное даже Матрёна одобрит, узнай она, что творил этот выродок.

Удалось вспомнить ещё о нескольких персонажах, но надо уточнить время их смертельной деятельности. Снова лучше обратиться к Волковой, у которой должен быть доступ к информации о серийных убийствах. В Смоленской области тоже имелся такой персонаж. Вроде убивал девушек по всей области. Кажется, поймали в девяностые, но подробностей не помню.

А вдруг это нынешний похититель? Жаль, что я не особо этим интересовался в своё время. Придётся искать при помощи дара.

К тому же меня не просто так посетили странные видения. Кто лежал в гробе понятно. Понять бы, какая кривая дорожка к этому привела.

После ужина, не добавившего мне хорошего настроения, я уснул. Всё-таки организм требует больше отдыха после столь сильных нагрузок.

А утро понедельника, шествуя в толпе рабочих к проходной завода, обнаруживаю, что начала распространяться новость о пропаже Егоровой.

Пока мужики только перекидывались парой фраз по этому поводу, но я знал, скоро весь завод загудит. Первая часть смены прошла в трудах, и у меня не было времени отвлекаться. Зато во время обеда сбылись мои предположения.

— Слышал, что Светка пропала? — спросил Санька, ставя на стол поднос с едой.

Я кивнул, и молча приступил к супу.

— Говорят, сбежала со своим новым ухажёром, — тут же сообщил сидящий напротив токарь.

— Да не. Ты чего городишь? — возразил пожилой механик. — Мне Маринка — кладовщица сказала, что Светке надоело работать в столовке за сто двадцать рублей, и она решила в Ленинград податься, где на теплоходный камбуз устроилась. Мол, там у поваров зарплата чуть ли не в два раза выше.

— А я слышал, что за деньгой точно погналась, но не в Ленинград, а на БАМ. Там за вахту знаешь, сколько платят?

Не мужики, а бабушки со скамейки. Пока меня эти слухи не затрагивают, но скоро кто-то вспомнит про наши со Светкой отношения. Я ведь с ней общался, водил в кино, а в день пропажи помог дотащить до дома сумки с едой. Если начнётся расследование, то всё всплывёт. И наверняка кто-то видел нас на рынке. Город-то небольшой.

Как назло, на выходе из столовой встретил Лиду. Судя по прочитанным мыслям, это произошло не случайно. Комсорг меня поджидала.

— Соколов, а почему ты, как вернулся из колхоза, не заходишь на политинформацию? — начала она дежурной фразой.

— Лидия, извини, но как-то в последнее некогда. Занят очень.

— Вот как? Значит, на собрание прийти времени нет. А на ресторан, где вы со своим рыжим дружком отплясывали, нашлось? — иронично спросила девушка.

После этих слов любое желание оправдаться напрочь исчезло. Я ещё глянул на комсорга с откровенной насмешкой.

— Советский гражданин имеет право посещать любые заведения общепита, когда оно работает. По конституции СССР это не запрещено. Заработал деньги в колхозе, могу потратить на всё что угодно: ресторан, деликатесы или отдать в Фонд мира. Я общественный порядок в «Чайке» не нарушал, как свинья не напился. Поэтому не стоит меня отчитывать как пионера. А насчёт посещения подобных заведений, то вам, Лидия, лучше обратить внимание на себя. Вы же их регулярно посещаете? И деньги откуда-то берутся. Только потом, кто-то начинает бороться за мою нравственность и читать нотации.

Не обращая внимания на покрасневшую девицу, я прошёл мимо. Отойдя на несколько шагов, удалось уловить целый поток сумбурных мыслей. На этот раз она собиралась подойти к делу более серьёзно. В общем, будет мстить по своей линии. Плевать. Никто не заставит меня посещать эти глупые собрания. И общественная жизнь мне тоже глубоко параллельна. Будут давить, пожалуюсь заму транспортного цеха, отвечающего за ремонт. Я ведь чиню не только свой погрузчик, но и ещё помогаю по мелочам. При этом на общественных началах. А могу просто с газеткой сидеть, в ожидании нужного объёма работ. Если откажусь помогать, то сильно подведу цех. Чего делать не хотелось.

После обеда я почувствовал, как меня начинает напрягать атмосфера на заводе. Вроде всё как обычно. Никто при упоминании Светы не добавил фамилию Соколов. Санька эту тему почти не муссирует. Однако начало появляться ощущение, что я сижу на пороховой бочке.

К тому же понимаю, что банально перерос завод. Надо отсюда уходить, для начала хотя бы в колхоз. Там простор, свежий воздух, и возможность начать более плотно работать по клиентам Матрёны. Потом можно подумать о переезде в Зажолино на постоянную основу. Надо только узнать, как обстоят дела с жильём.

Непонятно одно. Почему на «Металлисте» не собирают новую партию механизаторов? Страда в разгаре. А Жуков говорил, что подал заявку и указал в ней меня с Санькой.

Выйдя после работы, я обнаружил невдалеке от проходной, знакомый красный «жигулёнок». Рядом стояли Волкова и тётя Валя. Народ рассматривал фифу с тачкой, но спокойно проходил мимо.

Уборщица выглядела озадаченной. Та лишь кивком ответила на моё приветствие, одарила задумчивым взглядом и пошла в сторону завода. Если судить по её спутанным мыслям, то она снова начинает меня подозревать.

Это уже серьёзно. Если Курцева пойдёт в милицию, то сразу начнётся переполох. Может, сразу на допрос меня не потащат, но пойдут уже другие слухи. А оно мне надо? Придётся ускоряться.

— Здравствуй, Алексей, — поприветствовала Анастасия вполне нормально, но появившееся напряжение я всё равно заметил.

Поздоровавшись в ответ, я, повинуясь жесту москвички, полез на переднее сидение. Завтра ведь достанут с вопросами, кто это начал забирать меня с работы. Дождался, когда Волкова сядет за руль, и указал на идущую к проходной тётю Валю.

— Как она восприняла наш договор?

— Непросто, — призналась журналистка. — Вчера вечером прибежала в гостиницу, с сообщением о пропаже Егоровой и новыми обвинениями в твой адрес. Пришлось с ней обстоятельно поговорить. Она знает, что можно совершить ошибку из-за слишком пристрастных работников прокуратуры. Только это заставляет её придержать информацию о своих подозрениях.

— Нехорошо это всё. Боюсь, что она проколется первому сотруднику милиции, пришедшему опрашивать коллег Светы.

— Алексей, нам придётся ей довериться.

— Ладно. Принесла, что обещала? — перевожу разговор на более важную тему.

— Да, вот заколка, — открыв бардачок, журналистка указала на бумажный конверт. — Одно условие, утром надо вернуть.

— Нам и одного часа хватит, — отмахиваюсь в ответ.

— Возьми посмотри, — предложила Анастасия, но я отрицательно замотал головой.

Эксперименты показали, что вещь разыскиваемого работает только один раз. Так что второго шанса попросту не будет.

— Нельзя раньше времени, к тому же надо настроиться.

— И как это будет? — поинтересовалась акула пера.

— Сейчас мы заскочим в книжный магазин. Я обещал человеку купить книгу. Потом часик посидим в летнем кафе «Лакомка», — Волкова с недоумением посмотрела на меня, пришлось объяснять. — Всё нормально. Подождём, когда уменьшится количество людей на улице. Так работать легче. Заодно выпьем кофе с чем-нибудь сладким для улучшения работы мозга. После этого поедем на место обнаружения улики.

— Хорошо, так и сделаем, — согласилась журналистка.

И всё-таки мне удалось её заинтриговать. Похоже, она не особо верит в мои способности, но не хочет упускать шанс прикоснуться к чему-то необычному.

Минут через десять «копейка» остановилась рядом с огромным книжным магазином. Он занимал весь первый этаж здания. Для нашего небольшого городка — это просто огромная торговая площадь.

В девяностые книжный какое-то время существовал, но потом очередной вороватый мэр его технично прикрыл. Слуга народа продал помещение за три копейки своему товарищу по бизнесу. Там быстро сделали ремонт, закрыли окна баннерами, поставили игровые автоматы и начали выкачивать деньги из неискушённой местной публики. Хотя по закону в магазине ещё пять лет должны были продаваться книги.

Точно так же мэр поступил с двумя городскими музеями и несколькими бюджетными конторами. Кроме этого, он хотел продать кинотеатр «Родина». Но сидящие в горсовете депутаты потребовали долю, и Родину продать не дали.

Я был тогда подростком, но знал всё, как и другие жители города. Думаю, областные власти тоже были в курсе, но сделать ничего не могли. Или не захотели.

Зайдя в магазин вместе с журналисткой, я осмотрел знакомый интерьер. Книжек на полках хватало. Однако пройдясь по просторному павильону, выяснилось, что ассортимент весьма скудный. Хотелось купить несколько книг, но их нет.

Зато имелась куча партийной и политической литературы. Чаще всего с добротными обложками. Малоизвестные современные писатели. Много поэзии. Книги про ВОВ и гражданскую. Сборники писателей разных стран, по большей части социалистических.

Фантастики и детективов имелось мизерное количество, но кое-что попадалось на глаза. Правда, сразу видно — быстро разбирают. А в конце зала располагались отделы с детской литературой, филателией и канцелярской продукцией.

Однако многого здесь нет. Отсутствуют даже собрания сочинений отечественных и зарубежных классиков. Много отдельных произведений, чаще в мягких обложках, но всё вразнобой. Приключенческая литература отсутствует напрочь. Ситуация удивительная и заставляющая подумать о моём просчёте.

Подойдя к двум распаковывающим свёртки продавщицам, я кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Девушки-красавицы, извините. А книгу Дюма «Три мушкетёра», где можно посмотреть?

Услышав вопрос, одна из них хохотнула, а вторая заулыбалась. Причём, судя по прочитанным мыслям, они подумали, что это шутка.

— «Три мушкетёра», на полке вместе с Швейком, братьями Стругацкими, Агатой Кристи, Жюль Верном и Конан Дойлем. Может вам ещё показать, где «Мастер и Маргарита» стоит?

Уловив долю сарказма в словах девушки, я немного напрягся, но тут же понял, что она не со зла.

— Молодой человек, я могу записать вас на получение «Трёх мушкетёров», — сказала вторая продавщица. — Но для этого вам надо сдать двадцать килограмм макулатуры и принести нам талончик. Только предупреждаю, сейчас из Дюма ничего нет. Был «Граф Монте-Кристо», но его и по талончикам давно разобрали.

Судя по мыслям, девушка не врала. В магазине действительно нет произведений Дюма.

Не понимаю, что происходит. Ведь в девяностые этого добра хватало. Книги продавали везде: на вокзалах, барахолках и в киосках. А на книжных полках у людей было всё, что сейчас в дефиците. По крайней мере, в тех домах, где мне удалось побывать. Получалось, граждане расхватывали книги как горячие пирожки, а государство снова не успевает удовлетворить спрос. Странная политика. Глупая. Не хватает бумаги? Так может начать печатать больше тех книг, которые востребованы у населения?

— Алексей, а зачем тебе «Три мушкетёра»? — спросила журналистка.

— Обещал привести одной прикованной к постели девочке, — честно ответил я.

— Ну, если так, то могу помочь. Знаю, куда надо заехать.

Выйдя из книжного, мы сели в «Жигули». Минут через десять «копейка» подъехала к гостинице. Оставив меня в машине, Анастасия сходила в гостиницу и вынесла толстую книгу в твёрдом переплёте. Издание оказалось отличное. На последней странице я увидел штамп личной библиотеки, вот только фамилию прочитать не смог. А жаль, скорее всего, она бы меня удивила.

Я поблагодарил Волкову, а потом мы зашли в ресторан пить кофе и перекусить, чтобы выждать хотя бы до семи. К этому времени автомобилисты уже поставят машины в гаражи, и интересующее нас место должно опустеть.

Ближе к семи меня начал накрывать мандраж. Я не собирался раскрывать все карты Анастасии. Скорее хотел провернуть небольшую, но достоверную аферу. Однако есть ощущение, что эксперимент с заколкой сработает и сделает нас на шаг ближе к пропавшим девушкам.

Для того чтобы отвлечься, я постучал по книге, лежавшей на барной стойке.

— Забавно получилось. Оказывается, нужная книга у тебя с собой.

— Да, прихватила случайно во время последнего посещение дедушкиной библиотеки. После прошлогоднего просмотра телевизионной версии, захотела перечитать, но времени не было. Думала, что зря взяла. Рада, что это не так.

Значит, моя догадка о влиятельном деде Волковой подтверждается. Остаётся узнать, кто он. Личные библиотеки с печатями в СССР семидесятых имели не многие.

— А твой дед не отругает за пропажу книги?

— Нет. Он мне многое позволяет. Возможно, даже чересчур много. Пять лет назад он даже помог создать при моём университете студенческий стройотряд. Чтобы его внучка съездила на настоящую стройку. Всего на одно лето, — усмехнулась Волкова, — Я уже давно работаю в «комсомолке», а стройотряд до сих пор существует. В следующем году на БАМ поедут.

Зацепившись за информацию, пытаюсь вытащить больше информации.

— Кстати, а ты с ребятами из твоего стройотряда на связи?

Акула пера кивнула.

— Да.

— А они сейчас свободны?

— Кажется, да. Состав после возвращения с очередной стройки заметно поредел, студенты готовятся к новому учебному году. Но в конце осени парни начнут набирать молодняк.

— А как они посмотрят на то, чтобы приехать в один колхоз на пару месяцев? Работа не особо сложная. Председатель, человек сговорчивый и не скупой, — закидываю удочку.

— Не скупой — это хорошо. И ехать недалеко, если это село, о котором я подумала. Думаю, можно им позвонить и договориться.

— Вот и хорошо! — заметив, что на часах уже семь, я поспешил расплатиться с барменом.

А в пятнадцать минут восьмого мы уже подъезжали нужному месту. Попросив Анастасию, чтобы она поставила машину подальше, я аккуратно скинул ключи Маши в том месте, где их обнаружил, вдавив в землю. После чего уселся на траву рядом с повреждённым машиной деревом.

— Зачем ты сел? — спросила подошедшая журналистка.

— Не хочу упасть и что-то сломать, если удастся войти в транс, — снова честно ответил я. — А теперь разверни свёрток с уликой и положи передо мной.

Волкова выполнила просьбу и отошла на несколько шагов. В этот момент я решал, как лучше доиграть спектакль, если не сработает улика. Но дельных мыслей не возникало. А взяв лакированную ромашку, я сразу провалился в непроглядную темноту.