Экстрасенс в СССР-2

Глава 2 Тучи сгущаются

Когда тётя Валя и журналистка вызвали лифт, я уже был на крыше и наблюдал за выходом в фойе. А через две минуты появились интересующие меня особы. Видно, как женщина сопротивляется, не желая садиться в «копейку». Однако Волкова настояла, намериваясь отвезти уборщицу домой.

Я знал, где она живёт. Туда и обратно ехать минут двадцать пять, а значит, есть время заняться делом. Похоже, сегодня Анастасия показывала тёте Вале некие промежуточные итоги расследования. А так как у неё с собой нет ничего, кроме ключей и небольшой сумочки, значит, все материалы остались в номере.

У меня ключа не имелось, зато я помнил, как в девяностых в номер криминального авторитета пробрался убийца. По совпадению в нём и остановилась журналистка.

Только у полулюксов и люксов на шестом этаже имелись открытые лоджии. Именно через угловую и проник киллер, используя декоративную конструкцию из нержавейки, окружающую название гостиницы «Чайка».

Дождавшись, когда красный «жигуль» уедет, я воспользовался способом убийцы и, словно по лесенке, спустился вниз. Отсутствие какой-либо внешней подсветки и декоративные орнаменты между лоджиями, позволили скрыть мои действия от всех, кто мог в этот момент смотреть снизу.

Пройдя мимо железного стула и столика с пустой чашкой из-под кофе, я добрался до распахнутой настежь двери в номер. При этом мысленно поблагодарил вселенную за то, что в СССР семидесятых, ещё не настала эпоха кондиционеров. Насколько мне известно, «БК-1500» начали выпускать только несколько лет назад. Я видел этот аппарат на одном из домов, но в магазине такой техники нет. Скорее всего, на наш город нет распределения. Наверняка кондиционеры сначала поступают в наиболее жаркие регионы страны и крупнейшие города. Кстати, как-то читал, что советского в этом аппарате ничего нет. Лицензия от Toshiba, вот и всё объяснение его надёжности и простоты обслуживания.

Проникнув в самую большую из комнат люкса, снова мысленно благодарю, на этот раз Анастасию. Девушка оставила включёнными свет в прихожей, телевизор и настольную лампу. Это хорошая маскировка, в том числе звуковая. Хотя зомбоящик работал едва слышно. Передавали какой-то концерт, а вскоре он выключится. Ведь вещание в СССР заканчивалось после полуночи. Или в час, точно не помню.

Сопровождая тётю Катю во время проверки готовности номеров, я не раз побывал в каждом из них. Разумеется, планировка люкса тоже мной хорошо изучена. Номер состоит из прихожей, совмещённого санузла, большой гостиной и спальни. Как ни странно, но сейчас тут такой же мебельный гарнитур, что и в девяностые. А на стене висит стандартная картина с медведями в лесу. Похоже, в будущем здесь обновили только телевизор и холодильник.

Подойдя к круглому столу, обнаруживаю на нём творческий беспорядок. Печатная машинка, фотоаппарат, диктофон, батарейки, стопка кассет, проявленные плёнки и раскрытая папка, разбросаны в пересмешку. Первое, что бросилось в глаза — это напечатанные колхозные фотографии с моей физиономией. Они лежали веером на папке. Аккуратно убрав их в сторону, принимаюсь изучать документы.

В который раз за время пребывания в СССР жалею, что у меня нет смартфона. Это ведь не только телефон, но и фотоаппарат, видеокамера и диктофон. Можно было всё быстро сфотографировать, а потом спокойно просмотреть дома. Сейчас же приходилось быстро читать, поглядывая на часы. Так себе занятие, хотя и бодрит нервную систему.

В папке обнаружились копия метрики, справки с завода, школы, ДОСААФ и милиции. Выписка из армейского личного дела, а также отпечатанные на машинке стенограммы нескольких интервью, каким-то образом связанных со мной и пропавшей девушкой. По идее, некоторые официальные бумаги достать практически невозможно, особенно простой журналистке. Это подтверждает версию о влиятельных покровителях Волковой.

Непонятно, какие выводы сделала девица, изучая год рождения или грамоту за участие в соревнованиях на первенство завода. И к чему вообще подобная информация? Зато среди документов обнаружился набросок моего психологического портрета. Из него выходило, что товарищ Соколов старается выглядеть глупее, чем есть на самом деле. Ещё что-то скрывает за показной откровенностью. А Волкова не дура! Зря мне пришло в голову ломать дурака во время беседы, и с восторженностью был явный перебор. Если для неё это не первое интервью, то различать неискренность девица научилась.

Никаких бумаг, указывающих на связь Алексея Соколова с пропавшей Марией Курцевой, не обнаружилось. Но косвенных данных хватало. Включив диктофон, я прослушал десяток секунд своего интервью. Потом поменял маленькую кассету и опознал голос своей классной руководительницы, вернее Лёхи. Перевернув кассету, обнаруживаю на записи скрипучий голос соседки бабы Глаши. Ничего себе у корреспондентки работоспособность! Похоже, Волкова копала по всем фронтам. В стопке кассет нашлась одна с пометкой «мать возможной жертвы №7». Включив её, я услышал голос тёти Вали. Она рассказывала про то, когда видела дочь.

— Это в субботу днём было. Я с рынка пришла. Спросила, пойдёт ли она со мной к тёте Шуре в больницу. А Маша в ответ говорит, что ей надо к чему-то готовиться. Сама платье праздничное гладит и аж сияет. Эх, если б я только знала, что она пропадёт…

— К чему она готовилась?

— Я тогда подумала, что к походу с девчонками в парк на субботние танцульки. Маша пару раз в месяц летом захаживала на пятак. Но возвращалась домой всегда вовремя. И только один раз, за неделю до пропажи, мне показалось, что её парень провожал.

— Вы его видели? Может, это был Соколов? — быстро спросила журналистка.

— Нет, не видела. У подъезда как раз фонарь перегорел, прошло больше года, а лампочку так и не поменяли, — печально констатировала мать. — Я стояла у окна на кухне и слышала, как они шептались. Когда дочка зашла, я легла в кровать и сделала вид, что сплю.

— А от кого вы узнали, что в день пропажи она собиралась пойти на свидание?

— Так, Лёлька сказала, они ещё со школы дружат. Дочка ей на работе в пятницу призналась, что за ней ухаживает молодой человек, с которым скоро состоится долгожданная встреча.

— А подруга спрашивала, кто этот поклонник?

— Спрашивала, но дочка только туман напустила. Сказала, что пока это тайна, но Лёлька его знает и потом очень удивится. Уж больно она скрытная всегда была, моя Маша.

Понимая, что всю запись прослушать нереально, я заставил себя выключить диктофон и разложил все кассеты по местам. Затем принялся раскладывать бумаги и внезапно обнаружил небольшую карту города, где одно место было помечено красным крестиком.

Перевернув листок, прочитал карандашную запись.

Место обнаружения улики №1: женская заколка с ромашкой. По показанию матери пропавшей, это одна из двух заколок, носимых Марией Курцевой. Предполагаемой жертвы №7.

Странно, но ни о каких обнаруженных милицией, уликах по делу, я точно раньше не слышал. Развернув карту, мигом определяю место. Им оказалась окраина города, где пятиэтажные хрущёвки смыкались с гаражным кооперативом и обширным районом частного сектора. Там вообще чуть ли не целый городок, состоящий из почти тысячи участков с домами. Как раз в той стороне жили родители Саньки. То есть Маша могла пойти в гости как в многоэтажки, так и в частный сектор.

Запомнив место, я вернул бумажку обратно. Посмотрел, всё ли лежит правильно, выглянул с лоджии, убедившись, что красной копейки пока не видно. Несмотря на то что прошло всего десять минут, нервы дают о себе знать. Понимаю, что не виновен. И даже обнаружь меня в номере Волкова, ничего не произойдёт, всё равно дёргаюсь. Уж слишком меня напрягла нумерация жертв.

Я чувствовал, что упускаю нечто важное, потому принялся обыскивать всё подряд. Зайдя в ванную комнату, обнаружил там настоящую фотолабораторию. Всё как положено: красный фонарь, увеличительный аппарат, ванночки для проявки и висящие изображения. Интересно, а где Волкова моется? От неё вроде нормально пахнет. Отгоняю ненужную мысль и продолжаю осмотр.

Рассмотрев сохнущие на верёвках фота, обнаружил знакомые места. Завод, школа, ДОСААФ, дома Маши и мой. Да здесь даже усадьба Матрёны, заснятая вместе с пригорком и частью реки. Когда она уже успела? Вроде каталась с Жуковым, а потом умотала в город.

Кроме этого, обнаружились ещё фото пейзажей, каких-то мусорок и домов, сфотографированных с разных ракурсов. Смоленск я узнал сразу. Всё-таки это наш областной центр, где мне приходилось бывать в прошлой жизни. Но сейчас всплыли воспоминания Алексея. Плохо, что без конкретики.

А это-то ей зачем? Никакими художественными достоинствами фотографии похвастаться не могли. Скорее, наоборот. Им больше подходит определение — уныние и беспросветность. Всё-таки маловато в СССР красок и разнообразия в архитектуре. Всё какое-то серое, ещё и фотографии чёрно-белые. Прямо мечта пессимиста.

Выйдя из санузла, я заметил на полу прихожей раскрытый чемодан, а за ним объёмную кожаную сумку. Ту самую, с которой акула пера приезжала в колхоз. Естественно, я тут же принялся в ней копаться. В первую очередь меня интересовал блокнот журналистки. Вот только внутри было напихано столько всякой всячины, что если записная книжка там и есть, то без встряхивания содержимого сумки точно не обойтись.

Вот кто-нибудь мне ответит, зачем женщины постоянно с собой таскают столько бесполезных предметов? Ведь нормальные мужики как-то живут без постоянного ношения с собой гигиенической помады трёх видов, флакон духов и тем более лака для ногтей. Понимаю, что это косметика. Но ногти надо красить дома, а не в дороге.

Среди коробочек с фотоплёнкой, косметикой и кассетами, обнаружились приветы из-за рубежа. Например, початая пачка американской жвачки и странного ключа с брелоком Мерседес.

В солидном кожаном портмоне обнаружилось внушительное количество купюр различного номинала. Быстро пересчитав пачку, выяснил, что там тридцать десяток, четыре купюр номиналом в пятьдесят рублей и несколько трёшек с пятёрками.

Более пятиста рублей!! Куда ей столько? Это больше, чем я заработал за два месяца пребывания в СССР! Ещё надо учитывать, что четверть моего дохода — левак. Да и колхозная зарплата скорее случайность. На самом деле мои доходы ещё скромнее. А Волкова таскает такую сумму в лопатнике, ещё и бросает его в прихожей.

Быстро окидываю взглядом фирменный шмот, небрежно сложенный в чемодане, и окончательно осознаю, московская акула из очень непростой семейки. Хотя это и ранее было понятно. Только сейчас это начало меня напрягать.

Глядя на кошелёк, промелькнула предательская мыслишка. Может, ну его? Забрать деньги, завтра получить причитающееся и рвануть в Ялту. Сначала на мотоцикле, а потом, чтобы затерялись следы, на междугородных автобусах и перекладных. До конца лета меньше месяца. Затеряться на курорте среди отдыхающих легко. А ближе к бархатному сезону, можно подобрать новое место для жизни. А затем начать зарабатывать на лечении людей.

Странно. Мне снова показалось, что это чужие мысли. Уже было несколько раз такое, когда внутренний голос шептал поступить иначе. Даже вопреки логике и морали. Не сказать, что я весь из себя такой честный. Но есть разница между человеческими слабостями и подлостью. Судя по всему, меня периодически накрывали желания прежнего обитателя тела. Нехорошим человеком был Соколов.

Я ещё раз выглянул с лоджии, проверив, не подъехала ли хозяйка люкса. И только после этого вернулся, отворив дверь спальни. У стены стоял ещё один чемодан, на этот раз пустой. В шкафу висели несколько элегантных платьев, брючный костюм и чёрный плащ. Не все шмотки — фирма, но то отечественная одежда пошита в ателье на заказ. Такие моменты я улавливаю сразу. В прошлой жизни клиентов надо было встречать именно по одёжке. Но не это привлекло моё внимание, а раскрытый дипломат, лежавший на тумбочке рядом с кроватью.

Хотя в спальне царил полумрак, я рассмотрел полдюжины папок, и мои руки буквально затряслись от предвкушения.

На этот раз мне пришлось включить небольшой светильник, предназначенный для чтения книг в постели. После этого я смог рассмотреть подписи на завязанных папках.

1973 год, предполагаемая жертва душителя №1. Смоленск.

1974 год, предполагаемая жертва душителя №2. Рудня.

1974 год, предполагаемая жертва душителя №3. Смоленск.

1975 год, предполагаемая жертва душителя №4. Яньково.

1976 год, предполагаемая жертва душителя №5. Смоленск.

1977 год, предполагаемая жертва душителя №6. Смоленск.

1978 год, предполагаемая жертва душителя? №7 Яньково.

Да при чём здесь семьдесят третий, или четвёртый годы. Пять лет назад Алексей Соколов закончил школу, учился в ДОСААФ, затем ПТУ. А в семьдесят седьмом и восьмом служил в армии, причём в ГДР. Что-то совсем не сходится. Да у меня даже чужие воспоминания имеются в голове. Не сказать, что могу пролистать всю жизнь бывшего соседа. Но когда надо они появляются.

Раскрыв папку номер один, я уставился на копию настоящего уголовного дела, с фотографиями изнасилованной и задушенной девушки, показанием свидетелей, описанием улик, схемами места преступления и чистосердечным признанием подозреваемого. Поднеся поближе к лампе, прицепленную скрепкой фотографию убийцы, я прочитал пояснительную надпись, оставленную красным фломастером, в нижней части.

Удальцов, подозреваемый №1. Признал вину. Раскаялся. Приговорён к высшей мере наказания. Приговор приведён в исполнение.

Под всем этим стоял большой знак вопроса.

В уголовном деле номер два, нечто очень похожее, но жертва найдена в другом районе и перед удушением получила серьёзные травмы. И снова фото человека, но с другой записью. Находится в Смоленском СИЗО.

Мне хотелось во всём разобраться, но посмотрев на часы, понял, что потерял счёт времени, и прошло более двадцати пяти минут. Выбегая на лоджию, я надеялся, что журналистка задержалась. Но взглянув на стоянку, увидел знакомую красную «копейку», рядом с которой никого не было.

Ругнувшись, я рванул в спальню, чтобы выключить свет и сложить папки обратно. Завязывая верёвочки, услышу, как в дверную скважину вставили ключ. И хотя самым простым решением казалось спрятаться под кровать, мне пришла в голову другая идея. Кинув папку в дипломат, я вылетел из спальни. Кеды и толстые ковры помогли пронестись по люксу практически бесшумно. Когда дверь со скрипом отворилась, я уже поднимался по элементам орнамента на крышу.

Спустившись по пожарной лестнице, отошёл подальше и, обогнув видимый из гостинцы участок улицы, снова оказался в сквере, сев на облюбованную лавочку. Теперь свет в номере Анастасии горел во всех окнах. А минут через пять журналистка появилась на лоджии, принявшись попивать кофе за железным столиком.

Меня подмывало вернуться и поговорить с журналисткой по душам. Но с чем я к ней приду? С уверениями, что не виновен? Это не мешает доказать.

А ведь есть вероятность, что Алексей Соколов частично виноват. Не зря у меня провалы в его памяти, как раз связанные с пропажей и поисками Маши. По датам и времени остальные жертвы кроме одной, на меня повесить невозможно. Но мне хватит и убитой девушки, как и пропавшей Курцевой.

А ещё нехорошие мысли, что лезли мне сегодня в голову. Они точно не мои. Ох, чую, разруливание этого дела, простым не будет.

Для начала нужно выяснить, что вообще происходит. Волкова производит впечатление здравого человека и должна понимать очевидное. Убийство произошло во время службы Соколова в армии. Значит, надо идти к ней на встречу и разговаривать снова. Заодно не мешает покопать в подшивках старых газет, вроде они должны быть в библиотеке. Только не уверен, что в СССР печатали информацию про подобные происшествия. Здесь предпочитают продвигать систему: «В Багдаде всё спокойно». Ну, и если что, то всё под контролем партии и правительства. Живите спокойно советские люди, никаких маньяков и серийных убийц нет. Наше общество неспособно породить таких монстров.

Угу. Расскажите это семьям, чьих детей убили Чикатило, Оноприенко, Ткач или Кулик. Как-то смотрел документальный фильм об этих уродах. И ведь их долго не могли поймать, в том числе из-за того, что власти старались скрыть сведения об убийствах.

Всё равно придётся перелопатить прессу, заодно осторожно расспросить народ. Начну с Сани, он у нас любопытный и знает все сплетни со слухами. Резонансное убийство не могло пройти мимо Рыжего. Город у нас маленький и это самое настоящее ЧП. Значит, какая-то информация должна быть.

Кстати, надо подумать о том, чтобы как-то слить ментам фамилии известных серийных убийц. Если мне не изменяет память, то Чикатило и Оноприенко начали убивать как раз в конце семидесятых. Но сначала надо обезопасить самого себя. А то, судя по расстрелянным, в СССР спокойно казнили