Экстрасенс в СССР-2

Глава 3 Снова на завод

Привычно влившись в толпу рабочих, чувствую, что начинаю получать от них энергетическую подпитку. Ноги сами несли к заводской проходной, по маршруту, который я могу преодолеть с закрытыми глазами. Это позволило перейти в авто режим, и подумать о своих делах. Забавно, что, погрузившись в мысли, я продолжал автоматически выполнять стандартные телодвижения. Например, здоровался за руку со знакомыми, улыбался девчонкам из ОТК. Лишь один раз произошёл системный сбой, когда мы обменялись недобрыми взглядами с дружками жениха Лидки. Придурки!

Если с виду моё тело выглядело расслабленным, то внутри шла нешуточная борьба. И дело не только в свалившейся на голову журналистке.

Период адаптации давно закончился, и мне удалось встроиться в советское общество. По крайней мере, никто пока не заметил подмены. Хотя и общаюсь с достаточно узким кругом людей, но даже Саня считает меня прежним Лёхой Соколовым. Вроде всё хорошо? Нет! Оставаться на заводе — значит топтаться на месте или жить в режиме дня сурка.

Дело даже не в отсутствии разнообразия. Просто теперь у меня есть дар и кое-какие знания из прошлого. Пора начать их применять. В роли спасителя СССР я себя не вижу. Думаю, страну не спасёт даже товарищ Брежнев. Возможно, получилось бы у Сталина. Но…

И зачем её спасть? Чтобы грузины и остальные националы продолжали паразитировать на русских? То же самое касается номенклатурщиков с прочим. Вот скажите, на фига в современных реалиях парторг колхоза? Такой персонаж был необходим на заре коллективизации. А сейчас — это ненужный и даже вредный для предприятия человек. По крайней мере, в сельском хозяйстве. Наслушался я от взрослых механизаторов, какие глупости творили эти проводники власти партии на селе. Приказ сеять в ещё замороженную землю не самый страшный. Или взять дефицит, часто искусственный. А подпольные цеха и процветающая серая экономика? Партия и правительство об этом не знают? Ага, так я и поверил! Значит, не могут или не хотят менять ситуацию к лучшему.

Но и будущее совершенно не образец государства, в котором хочется жить. Плохо, что я ничего не могу изменить. Кардинально уж точно. Однако по зрелым размышлениям здесь лучше, чем в скурвившимся XXI веке. Жутко не хватает компьютера и мобильного телефона. А в остальном никогда не чувствовал себя так спокойно. Сама окружающая атмосфера настраивает на позитивный лад, хотя ты понимаешь, что скоро начнутся перемены. Как всегда, у нас бывает, к худшему.

Для себя я принял решение не дёргаться и начать выстраивать комфортные условия для жизни. Нормальное жильё, обстановка, автомобиль и поездки на море отлично поднимают настроение. А импортный телевизор и видеомагнитофон в какой-то мере заменят комп с мобильником. Книги тоже — весьма полезное дело, загружающее мозг. В общем, надо двигаться в этом направлении. Может, ещё и встречу хорошую девушку. В прошлой жизни не получилось.

И только опасение за своё будущее, заставляло нервничать. Журналистка «комсомолки» встала на ложный след, сделав уже далеко идущие выводы. Не знаю, как на неё вышла тётя Валя. Почему именно меня привязали к исчезновению Маши? Но подобная настойчивость настораживала.

Придётся сделать всё, чтобы отвести от себя подозрения. Только с чего начать? Общаться с Волковой рано, пусть она сама сделает первый шаг. К уборщице лучше за версту не подходить, дабы не спровоцировать. Придётся провести собственное расследование, используя дар. Я ведь на время улавливаю силуэт девушки.

И теперь знаю, с чего начинать. Точка на карте, где милиция нашла заколку с ромашкой. Сегодня надо самому туда наведаться и всё осмотреть. И хотя после пропажи Маши прошёл почти год, попробую, что-то почувствовать.

Погрузившись в размышления, я продолжал двигаться с людским потоком, пока не появился Санька. Хлопнув меня по плечу, Рыжий громко поздоровался со всеми окружающими и начал тихо расспрашивать.

— Решил, что прикупить на свои миллионы? — спросил он.

— Да какие миллионы? Так, крохи. После вчерашней покупки джинс, даже на цветной телевизор не хватает. А чёрно-белый не хочу.

— Вот ты модник! И за сколько взял?

— Две сотни.

Саня присвистнул.

— А я всё никак не решусь. Джинса — это хорошо! Но жаба давит столько денег спекулянтам отдавать.

— Это лучше, чем пропить.

— Да уж, много мы с тобой в селе напропивали. Эти изверги настоящий сухой закон устроили. Кроме первой недели, и выходных толком не было! — возмущённо воскликнул Рыжий и добавил с толикой грусти, — Да я за месяц больше ста грамм только на проводах из колхоза употребил.

— Ничего! Такое воздержание для здоровья полезно. Сегодня-завтра новое направление получим, и через недельку снова в бане у Матрёны окажемся. Как раз скоро битва за урожай зерновых начнётся. А по возвращении уже гульнём по-человечески!

— Да я без проблем. Хоть завтра. Правда, придётся от Тоськи и её братьев придётся бегать, а то как-то мы нехорошо мы расстались.

Вот так, разговаривая о будущих планах, мы прошли через проходную и разбрелись по раздевалкам. Переодевшись, я обнаружил свой погрузчик со снятым аккумулятором и понял, что утро перестаёт быть томным.

Ко мне тут же подошёл механик из транспортного участка.

— Здорово! — мужик протянул мозолистую ладонь, — Лёха, пока тебя не было, на погрузчик стажёра посадили. Ромку, из слесарей. Кто же знал, что она такой рукожоп? Сначала этот изверг, технику чуть в раскалённый шлак не загнал. А потом аккумулятор угробил. Я новый уже выписал, но получать не стал. Боялся, что начальство опять этого дурня за руль посадит. Сам сходи на центральный склад, старый аккумулятор сдай, и новый получи. До обеда надо поставить, а то работы невпроворот. Народ уже злится, что вручную таскать всё приходится. С проводкой только аккуратнее, а то хрен его знает, куда Ромка мог влезть.

С заданием механика я справился за два часа. Попросил местного электрика и тот помог проверить проводку. Когда всё заработало, выехал в цех. После простора при уборке полей, казалось, что стены давят со всех сторон. Видимо, за месяц отвык от тесноты.

А далее меня захлестнула производственная рутина. Отвезти ящики на склад, оттуда привести деталь для ремонта токарного станка. Убрать металлические кроватки со стружкой, заменив их на пустые.

Тело работало автоматически, а голова занималась анализом ситуации. Раз на меня не донесли в органы, значит, доморощенные детективы ещё сомневаются. И есть время. Сколько? Скорее всего, не больше недели. Думаю, гостья из Москвы уже проделала основную работу.

В обед мы дружной компанией двинули в столовую. Я взял стандартный набор и принялся есть. Но мне показалось, что на фоне Наташиной стряпни, местная еда не такая вкусная и наваристая. Не знаю, в чём причина. Может, свежий воздух или более тяжёлая работа, но там с тарелок всё улетало мигом. Сегодня же я еле доел оладышки. Ещё и сметана какая-то постная!

Саня тоже не в восторге от столовской пюрешки с котлеткой. Ничего, привыкнем. И вообще, скоро обратно в колхоз. Когда сдавал поднос на мойку, не заметил Светы Егоровой. Обычно она всегда подходила поближе, и мы перебрасывались парой слов. Странно. Может, заболела? Но позавчера она выглядела нормально.

Вдруг меня изнутри кольнуло неприятное предчувствие, которое я тут же постарался отогнать. В конце концов, повариха могла взять отгул или ушла в отпуск.

В отличие от Светы, Лида заняла своё привычное место, у выхода из столовой. Она раздавала комсомольцам поручения или чего-то напоминала. Только вместо обычного диалога после приветствия, я получил в ответ равнодушный взгляд. Девушка кивнула и подошла к компании девчонок, начав им, что-то втолковывать.

Не думал, что её равнодушие может меня задеть. Но вдруг почувствовал себя неуютно. Что-то неуловимо изменилось в наших отношениях.

После обеда мы с Санькой сходили в кассу, где получили причитающееся. Получка за один месяц и голый оклад за командировку в колхоз, вмиг подняли настроение. Как и ожидалось, вышло чуть больше трёхсот пятидесяти рублей. Раньше я бы плясал от счастья, получив такую сумму. Но узнав реалии жизни в СССР, а также цены на электронику с мебелью, просто порадовался. В конце концов, от голода не умираю, жить есть где, и можно ещё приодеться. А далее уже будем действовать поступательно.

Как говорится: хочешь жить, умей вертеться. Однажды мне уже заплатили за исцеление столько же, как за месяц работы на заводе. Значит, можно повторить. Осталось найти более лёгкий путь к деньгам. Всё-таки откаты после исцеления — страшная штука. И у меня уже есть мысли о менее болезненном обогащении.

До конца смены отработал на автомате. Вышел с проходной и сразу рванул домой. Задача на вечер простая — быстро перекусить и сходить на место обнаружения улики. Красный «жигуль» журналистки ждал меня около третьей школы. Потом Волкова заняла привычное место в соседнем дворе. Похоже, слежка въедливой акулы пера продолжается. Она считает меня за идиота? Машина-то приметная. Это не Москва, а небольшой городок. В нашем районе возле подъездов можно встретить только редкие «Москвичи» и «Запорожцы».

Ну, ничего! Пусть катается, раз бензин не жалко. Решил не обращать внимания на слежку. В своём городе я легко скроюсь от кого угодно.

С соседями на кухне общаться не хотелось. Поэтому решил ограничиться бутербродами с сыром, колбасой и сладким чаем. Правда, ввиду вечернего столпотворения, и ожидания вскипания чайника, пришлось выслушать ряд вопросов банды хозяюшек. Они, как всегда, оккупировали газовую плиту и оба обеденных стола. Соколова соседи привыкли тюкать, и на его мнение особого внимания не обращали. Мол, молодой, ещё и непутёвый, подождёт своей очереди или пусть в комнате ужинает.

— Лёшка, где пропадал целый месяц? — спросил Кузьмич.

— Так, он за большим рублём в колхоз на сено ездил, — ответила за меня тётя Люба.

— И сколько заработал? — требовательно произнесла, мешающая суп долговязая Зина.

— Знаем мы сколько, — тут же не устояла тётя Шура. — На заводе оклад, а в колхозе за трудодни, плюс премия. Думаю, четыре сотни точно привёз.

— Ух ты какие деньжищи! — подала голос бабка Глаша, которая любила притворяться глуховатой. — А у меня пенсия пятьдесят четыре рубля.

— Много ли вам с блохастой Муськой надо?– снова влезла Зина.

В этот момент закипел чайник. Задолбали! С трудом сдержался, чтобы не послать лесом бесцеремонную публику. Наливая кипяток, подумал, что мне не хватает чайных пакетиков. Нужно расспросить, может, где продают? Местное грузинское дерьмо, выдаваемое за чай, будет даже хуже суррогата, который совали в пакетики. Или подумать о добавках разных трав. У Матрёны надо взять той же мяты или чабреца. А чтобы не мучиться с завариванием, куплю себе ситечко. Буду как Эллочка-людоедка!

Взяв тарелку с бутербродами и огромную кружку с чаем, я направился в свою комнату. Попытки поддеть или задать очередной вопрос, были мной полностью проигнорированы. Вообще, пора ставить на место местных энергетических вампиров. Хватит мне различного шума, сопровождающего их жизнь и захламлённого коридора. Н

Принимаюсь за бутерброды и продолжаю мысленно ворчать. Достали! Прямо в душу пытаются залезть своим навязчивым вниманием. Всё они про тебя знают и обязательно косточки перемоют. Как только появится возможность, придётся отсюда съехать. Иначе сорвусь. Только что делать с комнатой?

Забыл чайную ложку и вернулся на кухню. В этот момент я увидел мать с отцом и поприветствовал их. Они зашли с сумками. Видимо, после школы по магазинам пробежались. А комнату отдам им! Ещё нарождённой сестре пригодится. Подрастёт, будет, где уроки делать и кукол хранить.

И вообще, в обиду я их не дам. Так что с побегом и новой жизнью в Ялте, придётся повременить. Вернее, лучше совсем забыть. Придёт пора, и до тётки Аглаи обязательно доберусь.

Если с деньгами будет нормально, то расселю эту тараканью слободу, сделаю ремонт и оставлю родителей здесь жить. Здесь недалеко до школы, где они работают. А что? Здесь ведь десятикомнатная квартира, сталинка с высокими потолками, да ещё в центре города. Отсюда до любой точки рукой подать. Пусть люди поживут по-человечески. Или в СССР простым учителям такие хоромы не полагаются?

Размечтавшись, я вернулся в каморку, закрыл дверь и помешал чай. Вот незадача! Даже телевизор не включишь, дабы заглушить разговоры, доносящиеся из кухни. Если запустить проигрыватель, то сразу прибегут с претензиями, мол, громко слушаю музыку.

Моя тема сегодня продержалась недолго. Соседки обсудили, как мне поступить с четырьмя сотнями, постановив, что я должен купить мягкий уголок и горшки для цветов. Только не уточнили на хрена. Я сроду цветов не держал. После этого коллектив начал мыть косточки моим родителям и пожилому математику. Они, видите ли, гордые и не желают толкаться вечером со всеми на кухне, предпочитая готовить ужин ближе к восьми.

Странные люди. Сами себе противоречат. То им места не хватает, а теперь все должны в одно время в кухне находиться.

Едва я доел первый бутерброд, как в дверь громко постучали. Мысленно выматерившись, я встал и распахнул дверь, готовый повторить ругательство вслух. Однако за порогом увидел Вовочку и замолчал на полуслове.

— Дядь Лёш, с тебя пять копеек, — с ходу заявил будущий криминальный авторитет и протянул руку.

— За что? — не понял я наезда.

— За телефон. Он уже пять минут трезвонит. Из-за этих на кухне его никто не слышал. Ну, я и поднял трубку. Баба какая-то. Поспеши, а то она дюже требовала тебя позвать.

— Хорошо. Держи свои беговые.

Вынув из кармана монету, я запустил её в Вовочку, и тот ловко её поймал. Прикрыв дверь, добрался до входа и поднял лежавшую на полочке трубку.

— Алло. Кто это?

— Да я, это я, — раздался голос Матрёны. — Пришлось в заготконтору сходить. Увидела здесь аппарат. Дай, думаю, позвоню, спрошу, как дела? Когда думаете возвращаться с рыжим оглоедом?

— Матрёна Ивановна, да я хоть сегодня назад в Зажолино. Но быстро не получится. Заявку Жуков на время сбора урожая зерновых дал. Но когда её рассмотрят, и какое решение примет начальство, от меня не зависит. Надеюсь, что на этой неделе всё решится. Но на выходные могу приехать. Если вам чего из города надо, давайте запишу.

Когда есть мотоцикл, то тридцать километров туда и обратно плёвое дело, даже по бездорожью.

— Пока ничего не надо. Но ты уж старуху не забывай, приезжай хоть иногда, если путёвку не одобрят. А я стоящую подработку для твоих умений найду.

— Понял. На выходные тогда заскочу, у меня идея есть, — пообещал я.

В этот момент входная дверь распахнулась, и в коммуналку вошёл хмурый Володя Кравцов. В руках он держал бутылку пшеничной водки, с сорванной крышечкой. Тут ещё появилась его жена, начав отчитывать Вовочку. Прямо бесплатный спектакль. Заметив мужа, она устремилась к нему, указав на бутылку.

— Что, опять?

— Не опять, а снова, — грустно вздохнул Кравцов и протянул водку жене. — На, в буфет поставь.

— Что, ещё одну? — удивилась супруга, но я заметил на лице молодой женщины довольную улыбку. — Там их уже две стоит.

— Ничего, если пробкой заткнуть она не выветрится.

Когда восстанавливающаяся ячейка общества направилась к своей комнате, Матрёна спросила.

— Кто там у тебя?

— Да так, один экспериментальный клиент. Учусь на нём людей от алкогольной зависимости лечить, — шёпотом ответил я, — Об этом и хотел с вами поговорить.

— Ты и так можешь? — удивилась знахарка.

— Похоже, могу.

— А долго кодировка действует? — понятно, что Матрёна сразу уловила тему, — А то «торпедо», который в ЛТП колют, очень специфическое лекарство. Слышала, что где-то алкоголиков начали гипнотизировать. Но не верю я во всё это. Если человек сам твёрдо не решил бросить пить, то любой способ временный. Они потом ещё сильнее заливать начинают и сгорают быстрее.

— С момента воздействия прошло два дня. Полёт нормальный. Пациент покупает горючий продукт, пробует, но организм его не принимает, — шепчу в ответ.

— Алёшенька, милок, это замечательно! Знакомая уже три года просит целебную настойку сделать, которая от водки да самогона отваживает. Сын у неё спивается. Похоже, теперь я знаю, где взять секретный ингредиент, которого раньше не хватало, — бабка явно улыбается, хоть я её не вижу.

— Матрёна Ивановна, а сколько знакомая за эту настойку денег даст?

Проводить сеансы кодирования бесплатно, я точно не собираюсь. Одно дело помочь тяжелобольному, и совсем другое, лечить людей от пороков. Не умеешь пить, просто прекрати употреблять алкоголь. Не верю я во все эти россказни про сложность. Адекватный человек, ради семьи и просто нормальной жизни, способен преодолеть тягу к выпивке. Иначе его банально устраивает положение дел. Или это конченные эгоист, плевать хотевший на страдания жены и детей. Кстати, Соколов шёл по той же опасной дорожке. Лёха начал потакать своим слабостям, заливая всё бухлом, ещё и теоретическую базу под это дело подвёл.

— Она не бедная, так что нас не обидит. А желающих бросить пить хватает. Вернее, жён и матерей пьяниц. Знаешь, давай тянуть не будем. Завтра сразу после работы подъезжай. Я к этому моменту отвар сварю и пациентов соберу. Ты не против?

— Раз по финансам не обидят, то буду. Смену на заводе отработаю и примерно к полседьмого прикачу.

— Хорошо, буду ждать с блинами и сметаной.

Едва я договорил, из комнаты рядом с туалетом вышла Галина Сергеевна, работница городского дома культуры. Уставившись на меня, она поправила бигуди и погрозила пальцем.

— Алексей, почему так долго занимаешь телефон? Мне с минуты на минуту должны позвонить.

Повесив трубку, я не стал спорить, хотя за телефонную точку все комнаты платили поровну. Но почему-то местный серпентарий особо заостряет внимание на моей персоне. Хотя за время моего проживания в коммуналке, это третий или четвёртый разговор. И вообще, я месяц отсутствовал. Мысленно выдыхаю, постаравшись успокоиться. Ведь местное бабьё с огнём играет. Процесс запуска диареи мной уже освоен. Могу и не сдержаться. Останавливает только то, что сам потом в туалет не сходишь.

Вернувшись в каморку, я допил остывший чай и съел бутерброды. Потом проверил наличие во дворе красной «копейки», и начал собираться. А буквально через пять минут я уже ехал на «Урале», следя в зеркало заднего вида, за мелькающим позади «жигулёнком».

Волкова прилипла как банный лист. Пришлось выкручиваться. Если просто от неё оторваться, то это вызовет дополнительные подозрения. Поэтому я доехал до дома родителей Рыжего, поставить мотоцикл у забора, и вошёл во двор.

Едва я появился, пёс приветливо замахал хвостом. Потом из дома вышла тётя Тамара и сказала, что мужики ушли помогать соседям, затаскивать новую мебель. В ответ попросил разрешения оставить мотоцикл, и пройти через заднюю калитку к реке.

Получив одобрение, я прошёл через засаженный картошкой участок, выбравшись за забор. Ну а дальше дело техники. Пока Волкова ждала у тупиковой улицы, я обошёл её по параллельной, и буквально через пятнадцать минут оказался на месте, где обнаружили заколку.

Я быстро нашёл вытянутый участок с зелёной травкой, и несколькими высокими липами. Крестик на карте указывал место рядом с тротуаром. С момента находки улики прошёл почти год, и вряд ли здесь можно, что-то найти. Но мне нужно попробовать определить точку отсчёта. Не знаю, как правильно назвать ситуацию.

Обойдя каждое дерево по кругу, потянулся к своему дару и попытался просветить почву. В отличие от тел пациентов, земля не пускала дальше пары сантиметров. В принципе уже неплохо. Обойдя всё ещё раз, я за несколько минут обнаружил несколько пивных пробок, кучу бычков, крышку от консервной банки, монету в три копейки и два ключа на серебристом колечке. Всё не то!

Однако я собирал всё найденное в одном месте, и пока без результатов. Но когда потянулся за утопленными в почву ключами, внезапно почувствовал, как палец кольнуло. Разряд как у пьезозажигалки, но он заставил меня буквально остолбенеть. В глазах тут же потемнело. И я снова увидел тёмное помещение, где теперь угадывались сразу два силуэта.