Экзорцистка и магистр

Её сорванный урок

Внутренний кодекс экзорцистов, параграф 2, пункт 1:

Энергетическое взаимодействие с лицами, не владеющими

сверхспособностями, может осуществляться без получения

предварительного согласия, если носит неочевидный для

самого субъекта характер.

Тихие и размеренные выходные помогли Нике вернуть утраченное равновесие. Она с головой погрузилась в привычный распорядок дня и домашние хлопоты, а подготовка к очередной рабочей неделе неплохо отвлекала от тревожных мыслей. Разумеется, Ника тщательно обдумала случившееся с ней в клубе недоразумение. Любой промах (а особенно касающийся дара экзорцизма) требовал детального разбора: нужно было выявить причины, подумать о последствиях и сделать работу над ошибками.

Поразмыслив, Ника пришла к выводу, что виной всему стала её излишняя поспешность. Она плохо подготовилась к броску и не рассчитала силы. Кроме того, сказывался и недостаток практики — тех манипуляций по усмирению учеников, что Ника практиковала в школе, едва ли хватало для поддержания хорошей формы.

Что касается последствий, то здесь ей, похоже, повезло. Вернувшаяся после вечеринки Юлька рассказала Нике, что, получив отказ, Ян не пытался ничего больше о ней выяснить. Инцидент быстро замялся, а её внезапный побег (по мнению Юльки) даже добавил скучному спиритическому сеансу щепотку драматизма.

К работе над ошибками Ника приступила с утра в воскресенье. Здесь всё было предельно просто — сила экзорциста напрямую коррелировала с силой духа, а здоровый дух, как известно, начинался со здорового тела. Поэтому в районе семи утра Ника вышла из дома на пробежку.

Сырой осенний воздух с ароматами прелой листвы тревожил чувства. Ника сделала несколько глубоких вдохов и приступила к разминке. Ей давно следовало вернуться к пробежкам, однако первый месяц работы в школе был таким напряженным, что она едва справлялась с нагрузкой и возвращалась домой охрипшей и совершенно обессиленной. За это время она даже успела позабыть, какими умиротворяющими и безмятежными могут быть пустынные утренние улочки. Шорох листьев под ногами дарил странное ощущение свободы, а собственное ритмичное дыхание наполняло тело той самой силой, что была сейчас необходима.

Ника поняла, что пора завершать пробежку, когда на пути начали попадаться первые сонные пешеходы и собачники, выгуливающие своих питомцев. У самого подъезда она еще недолго постояла, чтобы перевести дыхание, а затем поднялась по ступенькам крыльца. Проходя мимо почтовых ящиков, Ника заметила белый уголок, торчащий из-за дверцы с номером их квартиры, и, не раздумывая, потянула за него — в её руках оказался альбомный лист с распечатанной на нем черно-белой фотографией. Ника моментально узнала трамвайную остановку, с которой ежедневно ездила на работу, а, присмотревшись внимательнее, обнаружила среди застигнутых на фото людей Юлькину фигуру. Судя по тому, что на ней была необъятных размеров дутая куртка, купленная на прошлых выходных, этот кадр сделали совсем недавно. По спине пробежал неприятный холодок, Ника перевернула лист, но больше ничего на нём не обнаружила.

Зайдя в квартиру, она поспешно скинула кроссовки и прямо в верхней одежде зашла в Юлькину комнату. Та еще спала, с головой закутавшись в одеяло. Учитывая, что домой она вернулась только под утро, пробуждения в ближайшее время ожидать не стоило.

— Юль, проснись. — Ника потрясла её за плечо и попыталась стащить одеяло хотя бы с головы. В ответ раздалось недовольное мычание. — Я кое-что нашла в почтовом ящике… Ты должна это увидеть.

С трудом растолкав подругу, Ника вручила ей лист бумаги, однако странная находка не произвела на неё особого впечатления. Гораздо больше Юльку возмутило ледяное касание, которым Ника наградила её за компанию.

— Ты с северного полюса что ли вернулась? — пробормотала она, резкими движениями накидывая одеяло на плечи. Бросив короткий взгляд на фотографию, она нахмурилась, а затем… зевнула. — Что за ерунда?

— Не знаю, — ответила Ника, напряженно глядя на неё, — кто-то сфотографировал тебя и подбросил нам.

— Какая-то идиотская шутка…

— Есть идеи, кто мог это сделать?

— Да кто угодно, — пробормотала Юлька, укладываясь обратно на подушку. — Забей.

Вести разговор дальше она явно не хотела, и Ника была вынуждена оставить её досыпать свою норму. Однако, странная фотография не выходила у неё из головы до самого вечера.

Утром в понедельник Ника еще раз попыталась поговорить с подругой о послании, но та вяло отмахнулась. Убедившись, что Юлька точно проснулась и не проспит свои пары дома, Ника отправилась на работу.

Моросящий дождик немного подпортил ей дорогу до школы. Тяжелые пепельные облака затянули небо и покрасили весь город в безрадостный серый цвет, а влажный воздух за пару минут превратил Нику в кудрявое чудовище.

Выйдя из трамвая, она раскрыла зонт и встроилась в вереницу сонных школьников. Сырость и холод пробирали насквозь, налипали на кожу и одежду, подгоняя Нику идти быстрее. У самых ворот её внимание вдруг привлекло нечто яркое и совершенно не вписывающееся в серый пейзаж — на обочине стояла блестящая красная машина, будто только что сошедшая с витрины дорогого автосалона. Ученики рассматривали её с огромным интересом, особенно любопытные замедляли шаг и фотографировали. Даже Ника невольно то и дело бросала взгляды на сверкающий красный кузов, однако, стоило ей увидеть сидящего за рулем человека, её будто окатили ледяным душем. А затем столкнули с обрыва в пропасть.

Загородившись зонтом, Ника проскочила мимо автомобиля и юркнула в открытую калитку школьного двора.

Могло ли это быть совпадением? Что он тут делал так рано? Подвозил кого-то или… ждал?

Ника не запомнила, как снимала верхнюю одежду в гардеробе и как добиралась до учительской. Только оказавшись возле кабинета литературы, она осознала, как сильно её выбила из равновесия эта красная машина. Это было совершенно недопустимо — учебный процесс не должен страдать из-за её несобранности. Усевшись за свой стол, Ника нервными движениями разложила учебные материалы для урока, а чтобы мысли не утекали в неправильном направлении, начала повторять про себя первые пришедшие на ум стихи:

«Уж небо осенью дышало,

Уж реже солнышко блистало,

Короче становился день…»

Когда прозвенел звонок, Ника уже была полностью готова вести занятие.

На перемене она прогулялась до старого крыла (именно оттуда открывался вид на школьный двор и ворота), чтобы убедиться, что чертова машина все-таки уехала. Но та по-прежнему стояла на месте. И на второй перемене ничего не изменилось. Только после третьего урока, Ника обнаружила, что красный автомобиль покинул свой пост. Возможно, это было просто совпадение, но в это же время даже небо за окном вдруг прояснилось, и солнце робко выглянуло в просвет между облаками.

Четвертый урок Ника начала в приподнятом настроении — у неё было завершающее занятие по русской литературе восемнадцатого века, и специально для него она придумала небольшую викторину и творческие задания для закрепления материала. Однако, едва ученики расселись по своим местам, в дверь постучали, и Ника обнаружила на пороге Антонину Борисовну.

Её сразу же охватило нехорошее предчувствие — пульс участился, и даже ладони вспотели.

— Ника Валерьевна, на минуточку, — поманила её завуч.

Бросив растерянный взгляд на детей, Ника обогнула стол и вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Она расслышала, как по классу пронесся радостный гомон, однако сейчас её внимание было целиком приковано к женщине в строгом бордовом платье.

— У нас небольшая проблема. У школьных ворот, — Антонина Борисовна выразительно посмотрела на Нику цепкими светло-серыми глазами и, убедившись, что та её поняла, продолжила: — Охранник подходил к водителю, и он сообщил, что ожидает вас.

От волнения у Ники перехватило дыхание и пересохло горло. Она вцепилась в полы своего пиджака и пробормотала:

— Простите, я… У меня сейчас важный семинар…

— Я побуду в классе, а вы как можно скорее разберитесь со своим… поклонником, — произнесла женщина тоном, не терпящим возражений. — На перемене будет слишком много лишних глаз.

Неуверенно кивнув, она с тяжелым сердцем отправилась выполнять поручение.

Ника слетела по ступенькам школьного крыльца, словно фурия, на ходу запахивая свое осеннее пальто. Она даже забыла переобуться, и осознала это только, когда ноги в белых лодочках обдало холодом.

Стоило ей пересечь половину внутреннего двора, как дверь красного автомобиля распахнулась, и на улицу вышел тот самый блондин в черных брюках и свитере под горло. Он одарил её совершенно безмятежной улыбкой, от которой Нику внезапно захлестнула ярость. Если бы она знала, что пятничный досуг обернется такими последствиями, то ни за что бы не поддалась на Юлькины уговоры!

За оставшийся путь ей довелось прочувствовать весь спектр эмоций — от бессильной злобы до не менее беспомощного беспокойства — и лишь когда она остановилась напротив Яна, то окончательно приняла неизбежное. Ей придется объясниться с ним, и это нужно было сделать как можно доходчивее.

— Ника, а я как раз тебя и ждал, — проговорил Ян с доброжелательной улыбкой. На его щеках появились ямочки, однако ничего, кроме острой неприязни они не вызывали.

Ника вежливо поздоровалась, а затем нервно оглянулась на школьное крыльцо и спросила:

— Ты не мог бы убрать отсюда машину? Она беспокоит руководство и привлекает лишнее внимание.

— Да, конечно, — охотно отозвался Ян. Ника бросила на его лицо взгляд, полный облегчения, а он вдруг добавил: — Только сначала я хотел бы кое-что обсудить.

Сердце тревожно ударилось об грудную клетку. Интонация, которой он озвучил последнюю фразу, заставила её насторожиться, но Ника все же удержала выражение вежливой заинтересованности на лице.

— Я слушаю.

— У тебя есть парень?

— Что? — недоверчиво переспросила она.

Маска вежливой доброжелательности слетела моментально. Ника окинула его долгим хмурым взглядом, однако Ян как будто не обратил на это внимания.

— Я хотел пригласить тебя куда-нибудь посидеть, поболтать. Мне кажется, у нас найдется много общего, во всяком случае я бы очень хотел узнать тебя поближе… — произнес он таким тоном, будто пришел к ней, чтобы продать новый инновационный пылесос или уникальный набор ножей, не требующих заточки. Слушая его, Ника буквально свирепела. С каждой секундой желание стукнуть по белобрысой голове становилось все отчетливее. Вместо того, чтобы проводить викторину по писателям и поэтам восемнадцатого века, она выслушивала дешёвые подкаты. — Я определенно почувствовал что-то в нашу первую встречу.

— Почувствовал? — эхом отозвалась Ника.

Ну, конечно, он явился сюда из-за того, что почувствовал её вмешательство. Что ж, чудесно. Этим же вмешательством она и завершит их знакомство. Учитывая, что Ника уже частично раскрыла себя на том псевдоспиритическом сеансе, она могла даже не сдерживаться.

Вытащив левую руку из кармана пальто, Ника как можно незаметнее размяла замерзшие пальцы. В школе она никогда не пользовалась ведущей рукой для воздействий на чужую энергетику, потому что дети требовали мягкого и осторожного подхода. Однако этот человек заслужил огрести по полной — он пудрил мозги наивным девушкам на своих сеансах, а еще посягнул на самое святое — на репутацию молодого педагога.

Ему нравится играть в магию? Ника была готова поиграть.

Она украдкой посмотрела по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, отточенным рывком устремилась в его пространство. Энергия клубилась вокруг него, словно пар над горячим источником. Ровная, плотная, но преодолимая, во всяком случае, для Ники — точно. Она ударила его в область солнечного сплетения, так, как учил её брат — стремительно и не колеблясь, с нужным импульсом и правильным направлением — однако не смогла проникнуть вглубь и внезапно (снова!) соскользнула. Вместо того, чтобы обратить Яна в бегство, она получила такой рикошет, что на пару секунд лишилась дыхания.

— Вот опять! — воскликнул он удивленно, потерев ладонью грудь. — Как-будто щекотно… Что это было?

Кожу на подушечках пальцев словно ошпарило кипящим маслом, это было так неожиданно и больно, что у Ники искры из глаз посыпались. С трудом сдержав стон, она тряхнула рукой и принялась судорожно дуть на свои пальцы. Ян окинул её растерянным взглядом, а затем подскочил ближе.

— Это что, ожог?! — услышала она. Ника и сама не могла поверить в это — никогда раньше с ней не случалось ничего подобного. — Подожди, у меня есть кое-что…

Он суетливо распахнул дверь с водительской стороны и скрылся в машине, а Ника принялась трясти рукой в воздухе, поспешно смаргивая слезы, что выступили на глазах. Когда блондин схватил ее за запястье, она зашипела, однако в следующий момент на её кожу пролилось нечто холодное и вязкое. Эта волшебная субстанция внезапно принесла ей такое облегчение, что Ника покорно застыла на месте, лишь периодически вздрагивая от боли. Переведя взгляд на пластиковую баночку с дозатором, что Ян держал в руке, она не сразу поверила своим глазам — надпись на этикетке гласила, что это была интимная гель-смазка.

— Что это за фигня?! — Ника выдернула свою руку и отшатнулась от него.

— Не волнуйся, — произнес блондин. — Она с пантенолом…

— Ты больной?

— Я оказываю тебе первую помощь вообще-то…

На несколько мгновений Ника просто лишилась дара речи. Всё это была какая-то бессмысленная и беспощадная комедия, не иначе. Она свирепо уставилась на его обеспокоенное лицо, а затем выпалила на одном дыхании:

— Мне не нужна никакая помощь. Всё, чего я хочу сейчас — это чтобы ты убрался от моей школы и больше никогда тут не появлялся! Мне не интересны свидания, мне не интересен ты. Уезжай, пока руководство не вызвало полицию.

Когда выражение лица Яна сменилось с обеспокоенного на обреченное, Ника напряглась. Он вдруг молча развернулся к машине, открыл дверь и принялся что-то искать на пассажирском сидении. А когда снова обернулся к ней, то в его руках появилась синяя папка с документами и телефон.

— Вообще-то я предпочитаю выстраивать отношения на взаимопонимании и обоюдной симпатии, — произнес он как будто расстроенно. — Но ничего не поделаешь.

Ника настороженно застыла в совершенно идиотской позе, держа руку, перепачканную в смазке, как можно дальше от своего пальто. В её голове метались самые разные мысли и предположения, и некоторые из них были действительно пугающими. Но стоило Яну показать ей экран телефона, как все сразу стало ясно.

— Когда ты в пятницу покидала клуб, то разбила ящик дорогого бурбона, — сообщил он невозмутимым тоном. Под гулкие удары сердца Ника наблюдала тот самый эпизод, заснятый на камеру видеонаблюдения: вот Ян подходит к ней сзади, затем она оборачивается, после чего бросается бежать и влетает в грузчика, который через мгновение роняет на пол огромную коробку. — Двадцать бутылок по пятнадцать тысяч каждая.

Услышав цифры, Ника перевела шокированный взгляд на его лицо, но не успела ничего произнести, потому что Ян тут же вытащил из папки документы и предъявил ей.

— Транспортная накладная и акт о списании, — пробормотал он, листая бумаги. Затем ткнул в строчку итого и добавил: — Вот сумма.

Непонятно, что шокировало Нику больше — размер ущерба или то, что все эти акты и накладные оказались у блондина на руках. Где он их вообще достал?

— Я буду обсуждать это только с владельцем клуба…

— Я и есть владелец. Показать выписку из реестра?

— Э-это не только моя вина, — моментально сменила тактику Ника. Она все ещё не могла поверить, что ситуация обернулась таким образом.

— Да, но бедолага, который разгружал в пятницу алкоголь, тоже не ожидал, что его собьют с ног, — протянул Ян, улыбаясь уголком губ. — Если всю сумму повесить на него, то он просто не сможет прокормить семью…

— Получается, это шантаж? — вспыхнула Ника. — И нарушение неприкосновенности частной жизни за компанию. — В его голубых глазах мелькнуло удивление, и Ника поняла, что нужно продолжать давить в этом направлении: — Как ты разыскал меня? Ты в курсе, что сбор личной информации карается по закону?

Она рассчитывала увидеть, как минимум, испуг, но вместо этого Ян вдруг мягко рассмеялся. А затем шагнул к ней, встав так, что почти касался её плеча, и снова разблокировал свой телефон. Убедившись, что Ника смотрит прямо в экран, он заговорил:

— Я пользовался только той информацией, которую ты сообщила всему интернету. Твоя подруга у меня в друзьях, и я легко нашел нужную страничку. — Ян принялся листать список Юлькиных друзей. Он делал это демонстративно, будто Ника была несмышлёным ребенком, который не понимает элементарных вещей, и это приводило её в бешенство. — А вот и ты, Ника Аверьева. И последняя публикация как раз о том, что ты начинаешь свой путь учителя в школе номер девяносто семь. Кстати, очень милая фотография…

Прямо у неё на глазах он нажал кнопку с сердечком под фотографией Ники на фоне школьного крыльца, и именно в этот момент она отчетливо осознала, что рядом с ней стоит сам дьявол. Циничный манипулятор и беспринципный подонок. Презренное отродье. Она могла и дальше продолжать этот список, однако время поджимало. Антонина Борисовна явно не оценит, если она проторчит тут весь урок.

— И чего ты хочешь от меня? Возмещения? — спросила Ника, развернувшись к нему лицом.

— Я готов рассмотреть варианты, — уклончиво ответил Ян. — Например, мы можем договориться об услуге.

Ника смерила его тяжёлым взглядом и сжала зубы, чтобы не выругаться. Договариваться с этим типом она однозначно не хотела, но триста тысяч — сумма действительно ощутимая по меркам её учительской зарплаты. С трудом сдерживая ярость, она спросила:

— О какой услуге?

— Ты приходишь на мои сеансы, а я списываю долг, — улыбнулся он. — Ничего сложного, от тебя требуется только присутствие и…

— Сколько сеансов? — перебила его Ника.

— Учитывая сумму, я думаю справедливо будет договориться… скажем, о тридцати.

Ника фыркнула, едва он договорил. Каков наглец! Думает, что она согласится на такую кабалу? Лучше она возьмет микрозайм, чем вот это.

— Мне проще найти деньги, — озвучила Ника свои мысли. Деловая улыбка на лице Яна стала только шире, и она упрямо вскинула подбородок. — Я позвоню брату и попрошу в долг.

— Хорошо, звони. Я не уеду, пока мы не решим вопрос.

В этот момент мимо них проскочила шумная компания старшеклассников, среди которых Ника узнала и своих учеников. От их любопытных взглядов ей стало настолько паршиво, что даже боль от ожога ушла на второй план. Нику терзали бессильная ярость и стыд. Если она в таком состоянии позвонит Стефану, то он сразу же примчится решать её проблемы и, скорее всего, сравняет с землёй и Яна, и весь его клуб. Но этим же звонком Ника распишется перед братом в собственной беспомощности. А ещё признает свое поражение.

— Пятнадцать сеансов, — произнесла она, вложив в свой взгляд всю ненависть, что испытывала сейчас к блондину.

— Двадцать.

— Пятнадцать, — повторила Ника, мотнув головой.

— Хорошо, пятнадцать так пятнадцать, — отозвался Ян. Он тут же достал из папки еще какие-то бумаги и ручку и начал увлеченно что-то заполнять. Заметив её растерянность, Ян улыбнулся самым раздражающим образом и пояснил: — Я составил договор, но не знал, на каких условиях мы сойдемся…

Ника обреченно вздохнула и здоровой рукой вцепилась в свои волосы. Она уже заранее чувствовала, что пожалеет о своем решении. Этот тип продумал всё с самого начала! Такими темпами через некоторое время он заставит ее переписать на себя квартиру. Единственное, чем Ника могла сейчас успокоить себя, — это тем, что никакой квартиры у неё не было.

— Твоя подпись здесь и здесь, — бодро проговорил Ян, протягивая ей ручку. Ника неуклюже перехватила её правой рукой и нацарапала что-то прямо на весу. Увидев оставленную закорючку, блондин вскинул на неё удивленный взгляд. — А ты точно учительница русского языка?

— Я левша, — процедила Ника в ответ, а про себя добавила: «Придурок».

Все экзорцисты — левши от рождения, и раз он не знал об этом, то это только подтверждало теорию Ники: Ян не принадлежал кругу людей со сверхспособностями. Единственное, чему она пока не могла найти объяснения — это тому, каким образом он дважды уклонился от её атаки.

— Занятно. Мне еще понадобится твой номер телефона, чтобы согласовывать удобное время.

Ян принялся складывать бумаги в папку, но Ника вцепилась в них прежде, чем он успел это сделать.

— Мой экземпляр, будь любезен, — угрожающим тоном произнесла она.

На красивом лице снова появилась улыбка, а в его глазах Ника неожиданно для себя рассмотрела восхищение.

Она вернулась в класс за восемнадцать минут до звонка. Антонина Борисовна, на удивление, не высказала ей ни единой претензии, а, уходя, и вовсе посоветовала Нике зайти на перемене в медпункт.

После работы Ника несколько раз тщательно перечитала тот договор, что её вынудили подписать. Не обнаружив в нем никаких скрытых условий или пунктов, напечатанных мелким шрифтом, она немного успокоилась. Спиритические сеансы в клубе проводились с периодичностью двух раз в неделю, и, с одной стороны, это серьезно прибавляло Нике хлопот, но с другой — означало, что действие самого договора закончится уже через два месяца. Хотя и два месяца встреч с этим человеком могли крайне губительно сказаться на её нервной системе.