Эмерит-3

Глава 7

Разговор двух парней:

— Будь другом, посоветуй мне, на ком жениться; на богатой сорокалетней вдове, или на молоденькой девушке, бедной, без приданого, но которую я люблю?

— Разумеется, на девушке! Ведь самое главное в мире — это любовь. Кстати, кто эта вдова, и где она живёт?

— Ярослав, это абсолютно недопустимо! Необходимо пригласить как можно больше гостей! — возмущалась Исабель. Наше путешествие на дирижабле благополучно закончилось — мы поздно ночью долетели до Мадрида, и, оставив всех отдыхать в пригородном Каса де Хуан Карлос, я поехал в резиденцию Испанской королевы. Вот что значит женское любопытство — раннее утро, а она уже прислала за мной машину с требованием поскорее к ней прибыть.

— Зачем? Ты же сама говоришь: в казне мало денег. Ещё и приглашать всех подряд, кормить чёрной икрой! — мы битый час ломали копья по списку гостей, которых срочно-обязательно надо пригласить на торжество по случаю принятия меня в род Бурбонов. Не то чтобы мне было жалко денег — они как раз не проблема в перспективе, но как представлю множество знатных гостей, с которыми надо будет находить общий язык, улыбаться и вообще быть диковинной зверушкой на всеобщем обозрении… Бррр, лучше опять в немецкий бордель, чем вот это вот всё! Там-то как раз всё честно и понятно в товарно-денежных отношениях, а в европейских политических раскладах… В политике всяко-разно побольше проституток будет, чем в любом борделе.

— На такое событие в казне деньги найдутся! Ты пойми, масштаба такого события в Европе не было больше сотни лет! Ну не принимает никто в королевские рода, не принято так. А здесь один из старейших родов признаёт наследным принцем человека со стороны! Нет, ты как хочешь, но возрождение испанской королевской ветви Бурбонов должно пройти с блеском!

В дверь постучались, заглянул Энрике: — Ваше Величество, разрешите прервать вас на завтрак? — его не пригласили, как обычно, переводчиком, отчего он был в недоумении.

— Да, сейчас выйдем, пусть накрывают, — распорядилась Исабель, и её помощник исчез. — Давай сделаем перерыв, потом продолжим… Ярик, а когда ты успел так хорошо выучить наш язык?

— Я его и не учил, — пожал плечами и решил раскрыться. — Помнишь, ты давала книгу, как управлять духами? Я поглотил знания духов нескольких ведьм, напавших на меня в Варшаве. Теперь я знаю все европейские языки, включая несколько мёртвых, плюс некоторые языки Азии и Африки.

— Но ведь это же опасно! — воскликнула она. — Мальчик мой, ты очень рисковал стать одержимым! Почему не обратился ко мне за советом⁈

— Исабель, никакого риска не было, — слукавил, успокаивая пожилую женщину. — Ни у кого из убитых мною ведьм не было моего ранга, так что ни у одного духа не было даже шанса. Зато теперь я знаю сильные и слабые стороны ведьм, смогу с любой из них справиться.

Она лишь покачала головой: — Я понимаю, ты мужчина, и принимаешь решения сам. Но обещай мне, что когда будет нужна помощь, ты ко мне обратишься!

— Хорошо. Если надо будет для дела, то за мной не заржавеет. Хочу напомнить про Лопухину. Ты мне её нашла?

— Нашла. Она в Аугсбурге.

— О как! И почему я не удивлён? Смотаюсь в Германию до принятия в род, закрою должок. Потом уже так запросто не смогу раскатывать по Европе… И не спорь! Это не обсуждается, — я припечатал ладонью, увидев, как вскинулась королева.

— Как же с тобой сложно, — шумно выдохнула она, набрав перед этим воздух для гневной тирады. — Возьми хотя бы моего секретаря для подстраховки.

— Нет, справлюсь сам. Меня никто не знает, быстро один туда-обратно… Пойдём, перекусим, что ли? Да добьём список гостей. Согласен, будем приглашать по максимуму. Отстреляюсь один раз, и свободен, — я решил подсластить пилюлю, хоть в чём-то уступив.

После лёгкого завтрака мы продолжили.

— Королеву Грабовскую с князем Мазовецким приглашаем? — после моего тотального одобрения европейских монарших особ, когда я махнул рукой, что приглашаем всех, повеселевшая Исабель перешла к проблемным кандидатурам.

— Польку-то? — я ненадолго задумался. — Приглашаем! Только без Катаржины и князя.

— Без мужа нельзя приглашать — это оскорбление. Мужья идут обязательным придатком на официальных мероприятиях, не нам менять традиции.

— Окей, пусть будет с Мазовецким, — скрепя сердце согласился. Надеюсь, у Констанции хватит ума не тащить с собой ещё и дочь.

— Хорошо. Надо бы ещё отправить формальное приглашение Матриарху в Рим и всем императрицам. Обычно так не делают, но мы можем таким образом отдать дань уважению и заявить о себе.

— А вдруг они все приедут? Бель, ты уверена? Как бы это не их уровень — из-за какого-то пацана приглашать императриц. Да и Матриарх уже старенькая…

— Да, ты прав. Императриц — это перебор. Но Матриарха пригласим — всё-таки Глава Евросоюза, куда входит Испания… — Исабель сделала очередную отметку. — Кстати, она довольна богата и влиятельна. Говорят, любит сама проводить исповеди у молодых красивых мальчиков, которые потом вмиг становятся богаче. Не хотел бы сходить к ней на исповедь?

Спросила словно так, между делом, и уткнулась в записи, а в эмоциях настороженность к вопросу с подковыркой.

— Бггг, Бель, да ты жжёшь! Нет, исповедоваться перед озабоченными старушками меня совсем не тянет!

— Жаль, она бы могла сильно помочь Испании… Кого-то ещё хочешь пригласить? Друзей или знакомых?

— Пётр Алексеевич должен присутствовать. С супругой.

— Мог бы не напоминать, твой приёмный отец здесь желанный гость в любое время. Твои родственники — мои родственники. Я имею ввиду друзей. Подумай. Я бы рекомендовала пригласить друзей-парней твоего возраста. Это было бы полезно и им, и тебе. Короля играет свита.

— Как скажешь. Есть у меня один друг, позвоню ему.

— Ну, и славно. Начнём тогда рассылать приглашения по списку.

Мы закончили планирование дел поздно вечером, и я остался ночевать во дворце в отведённых мне покоях.

— Что-то не впечатляет. Ты бы пару уроков взял, что ли? — появившийся дух Магды из-за моего плеча скептически разглядывал полотно. Давно чесались руки, а тут свободный вечер — попросил принести мне мольберт с красками и холстами разных размеров.

— Ничего ты не понимаешь в высоком искусстве! Это полотно уйдёт за самую большую сумму в истории! Ведь главное в картине что?

— Игра света и тени, красота и плавность линий?

— Нет. Имя художника.

— Ты, что ли, художник?!? Да я б эту мазню и даром не взяла!

— Вооот, я же говорю: ничего-то ты не понимаешь, — я прищурился и наложил особо удачный мазок. — Я не художник, я — бренд!

— Фигню ты говоришь, бренд! Лучше бы меня нарисовал, — она встала передо мной, сбросив с себя на пол полупрозрачное платье, и приподняла руками упругую грудь с нагло торчащими сосками.

— Пффф, модель из тебя так себе. Не люблю расписных. Ты в этих татухах выглядишь, как последняя прости меня господи.

— Да? А Тааак? — миг, и всё её тело очистилось, сверкая первозданной чистотой.

— Гораздо лучше, но ты меня отвлекаешь. Брысь!

— Эх, ненастоящий ты художник, не настоящий! Другой бы с радостью накинулся на возможность рисовать такую шикарную и на всё согласную модель! — притворно покачала головой и стала выкручивать себе соски.

— Ну, всё! Достала! Сгинь! — махнул рукой, развеивая привидение. Магда истаяла с тихим смешком — развлекается так. Взяла за моду напоминать о себе в самый неподходящий момент: то в туалете появится, сиськами потрясёт, то во время разговоров с людьми ноги раздвинет. Конечно же отвлекаюсь — бесит. Но виду не подаю, иначе вообще с цепи сорвётся.

— Ярослав, ты мне обещал новое тело! Я тут подумала, тело Лопухиной мне подходит по всем статьям! — в голове раздался капризный голос Магды.

— Твоё тело — моё дело. А свои дела я планирую сам, без подсказок. Будешь давить, вообще вернёмся к вопросу через год! Всё, отвянь, не мешай, хочу сегодня картину закончить…

— Что это? — Исабель удивлённо рассматривала холст.

— Это картина, — я был сама невозмутимость.

— Да? И что на ней изображено?

— Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал! — продекламировал известный в моём мире стих. — Бель, здесь отражение концепции мира: чтобы мы не делали, все дороги имеют один конец.

— А почему конец квадратный и чёрный? — королева была в недоумении — я долго не думал и повторил известную в моём старом мире картину Малевича «Чёрный квадрат».

— Потому что. Мой приёмный отец говорил, сколько бы у тебя не было земли и денег, в конце тебе дадут бесплатный участок два на два, которого тебе хватит за глаза, а земля, она чёрная… Бель, на самом деле — это шутка. Я недавно поспорил, что смогу продать этот холст за большие деньги. Есть у меня одна журналистка, придумает такую концепцию, закачаешься!

— Ну, развлекайся! Вряд ли у тебя что-то путное выйдет.

— Эх, Бель, вот недооцениваешь ты силу рекламы! — помолчали, каждый думая о своём.

— Да, тебе посылка пришла. От скудерии Дукати. Что заказал?

— О! Приехал, наконец-то! Это мотоцикл на силовых кристаллах. Оказалось, очень быстрое средство передвижения. Побыстрее моего Комбата будет. На нём и смотаюсь в Аугсбург, обернусь за день.

— Всё-таки решил ехать?

— Да, некоторые долги надо требовать лично.

— Только будь осторожен! И Щит держи постоянно! Не хочу тебя потерять из-за глупости.

— Слушаюсь, мамочка! — я поцеловал пожилую женщину в щёку.

Ранее летнее утро, на дорогах никого. Только я на железном послушном коне, в турбированном сердце которого спрятан немаленький такой табун в триста двадцать лошадей. Итальянцы создали очередное инженерное чудо, добавив в схему силовые кристаллы и увеличив мощность мотора вдвое! Из-за чего мой новый чёрный конь оставит далеко позади Комбат и по ускорению, и по максимальной скорости. Две с половиной секунды до сотни, четыреста км в час, гироскоп, дублирующие и страхующие системы безопасности, мощность, какая есть не у всякого автомобиля, и на выходе — золотая пуля. Что мне и нужно.

Ветер упруго упирается в Щит Бурбонов, растянутый на весь байк, и я совсем не чувствую его сопротивления. Дорога змеёй извивается под мотоциклом, пока я наконец не вырываюсь из горных серпантинов Испании в плодородные долины Франции. Сразу ускорился, обходя на трассе любой автомобиль, как стоячий. Это даже круче, чем я гонял на Комбате! Адреналин, учащённое биение сердца и накатывающая волнами эйфория! Вот оно чувство свободы: ты один на один с бесконечной дорогой! Вскоре возник туннельный эффект зрения от скорости — не видно никаких деталей на обочине, только редкие помехи на дороге, из-за чего скоро наступает разрыв с реальностью — я словно погрузился в созерцательный транс, прерываемый очередным предупреждающим сигналом пустого бака о необходимости остановиться.

На третьей по очереди заправке снял и приторочил к седлу шлем — солнце уже стояло высоко, и в шлеме стало совсем жарко. Как и в кожаной куртке, которую пришлось тоже снять. Вот она обратная сторона Щита: безопасно, но из-за отсутствия ветра жаришка заставляет попотеть.

Перед немецкой границей остановился, надел шлем. Рисковать не стал — был здесь недавно, будет обидно, если меня раньше времени срисуют местные полицайки. В одиннадцать утра пересёк мост через Рейн, по которому проходит граница с Германским королевством, и буквально через час я уже въезжал в город. Пожалуй, я установил мировой рекорд, доехав от Мадрида до Аугсбурга всего за шесть часов.

Спокойно припарковался у отеля «Гладиатор», где по данным Исабель обитает Лопухина, подошёл к рецепции и на чистейшем немецком попросил позвонить в номер фроляйн, передать, что к ней приехал знакомый. Сам расположился на диванчике с газеткой на подходе к лобби — мне объявили, что она скоро спустится, и надо немного подождать.

— Девушка, можно вас на минуточку? — бросил в спину особы, затянутую в чёрную лакированную кожу, когда Лопухина, не заметив меня, прошла мимо. Я ждал всего ничего, каких-то пятнадцать минут.

— Всего на минуточку? Слабак! — ответила автоматом Анька, разворачиваясь на голос. — Тыыы??? — отшатнулась. В глазах промелькнул испуг, который она быстро спрятала за маской радости.

— Я. Как дела?

— Привеет! Дела отлично! Погоди минуту, мне надо сделать срочный звонок, — натянуто улыбнулась.

— Погоди, — я взял за руку развернувшуюся к лифтам девушку и сделал шаг к ней. — Ты не представляешь, как долго я ждал нашей встречи!

Поднёс её напряжённую кисть к губам для поцелуя и легонько куснул кожу на костяшках пальцев, активируя способность «Укус суккубы». Пусть интерфейс не работает, но, надеюсь, способность никуда не делась.

— Я тоже. Очень… ждала… — ответила прерывающимся от волнения голосом. Способность сработала — я ощутил волну вожделения, накатившую на Аньку.

— Пойдём к тебе в номер. Ведь нам надо с тобой столько всего обсудить!

— Да-да, пойдём! — ответила с придыханием и прильнула, повиснув на моём локте.

Мы поднялись к ней в номер, и я закрыл на замок дверь, повесив на ручку предупреждение «Не беспокоить».

— Поиграем? — отстранил от себя девушку, полезшую обниматься.

— Да! Возьми меня! Очень тебя хочу с нашей самой первой встречи! Отдери меня, как сучку! Поимей во все дырки, заставь стонать и извиваться под тобой! — опять протянула свои руки.

— Стоп! Лопухина! Ты себя плохо вела. Я должен тебя наказать!

— Оооо, даа! Накажи меня! Хочешь, можешь связать и отхлестать меня или просто трахнуть! — она достала из раскрытого чемодана кнут и стала тереться об него, совсем потеряв голову от возбуждения.

— Это обязательно. Раздевайся.

— Да, мой хороший! — она быстро освободилась от одежды, легла на кровати, раздвинув ноги, и начала ласкать набухший клитор пальчиком. — Возьми меня! Ну же! Чего ты ждёшь⁈

— Ты пока сама неплохо справляешься. Продолжай… — я почувствовал, как в штанах начал подниматься мой боец — вид от получающей удовольствие девушки стал меня заводить.

— Мммм… — Анька закрыла глаза, прикусила губу и ускорилась.

— А ты знаешь толк в наказаниях, — рядом на кровати появился дух Магды, одетый в декольтированный чёрный кожаный костюм. Каблуки, ошейник с шипами, дилдо в руках — она была в своём репертуаре. — Знаешь анекдот? Мазохист просит садиста: «Сделай мне больно!» А тот в ответ: «Не буду!»

— Ты думаешь, Лопухина — мазохистка? — я приподнял бровь, ведя виртуальную беседу.

— Не уверена, но вот то, что ты скорее из нас, из садистов — как пить дать! Девочка так тебя хочет, а ты её мучаешь!

— Ой, не выдавай желаемое за действительное. Как будто не бывает нормальных людей!

— Представь себе, не бывает! В любой паре кто-то ведущий, кто-то ведомый. Быть сабмиссивом или доминантом, каждый выбирает сам. Ты уже ведёшь, осталось лишь сделать последний шаг, взять то, что можешь! Окуни её в пучину боли и вознеси к небесам на пике удовольствия!!!

— Магда! Тьфу на тебя! Ты же больная на всю голову! Тебя, что мало пороли в детстве?

— Одно из самых приятных воспоминаний! Не познавший красоту боли, не поймёт, как ей можно усилить наслаждение!

— Вот же озабоченная! Сгинь!!! — отмахнулся от привидения, и оно истаяло. Совсем у неё крыша в заточении поехала! Тем временем тело Лопухиной задёргалось в конвульсиях — она уже вставила два пальца во влагалище и энергичными движениями довела себя до оргазма.

Открыла подёрнутые поволокой наслаждения глаза: — Ярик! Ты ещё не разделся? Я тебе помогу! — подскочила и начала расстёгивать мои штаны.

— Погоди, давай сначала поговорим. Зачем ты меня сдала ведьмам? — я попытался её отстранить, схватив за руки, но она с силой вцепилась в ремень.

— Ну, давай, покажи мне своего дружка, — стала бороться, став от возбуждения совсем невменяемой. Похоже, она даже не поняла, о чём я её спросил. Нет, в таком состоянии разговора не получится. Обнял её и куснул за ухо, отменяя действие наваждения. Подействовало мгновенно — Лопухина замерла, её спина напряглась.

— Как??? — она отпрыгнула на кровати, оттолкнув меня. — Как ты это сделал?!?

— Благодаря твоим знакомым ведьмам. Это же ты меня преподнесла меня им на блюдечке, парализовав. Признайся, ты хотела моей смерти?

— Да! Я хотела чтоб ты сдох! — выкрикнула, распаляясь. Её лицо исказила ярость. — Из-за тебя погибла мама! Из-за тебя я потеряла всё, что имела! Живу теперь здесь на птичьих правах, как приживалка! Ненавижу! Тварь! Ничтожество! Умри!

Она сформировала маленький но яркий фаербол и метнула в меня. Щит сработал штатно — огненный шар отразился, ударив её в грудь. Вскрикнув, она повалилась ничком с дыркой напротив сердца.

— Ярик, ты убил её! Скорее лечи тело, пока не поздно! — крикнула Магда, появляясь опять рядом.

— Ты же видела, она сама убилась, — я подскочил и начал вливать лечебную энергию в глубокую рану.

— Скорее, скорее, скорее, — причитала ведьма. — Чини моё новое тело, ты же мне его обещал!

— Я сказал, что посмотрим. Конкретно Лопухину я тебе не обещал! — дело шло туго. Несмотря на вливаемый поток Силы удалось пока только восстановить сердце и срастить артерии, а ещё восстанавливать лёгкое, кости, кожу…

— Всё, дальше ждать нельзя! Перемещай меня в тело и запускай моторчик, а то потеряем. Я с той стороны помогу!

— Хорошо. Готова? Давай! — я освободил дух Магды, схватился за упругие полушария девушки и подал электрический разряд. Полёт на дирижабле принёс для меня ещё одни дивиденды — я научился выдавать молнии. Небольшая тренировка по регулировке силы разряда, и вот перед вами живая машина для дефибрилляции.

Разряд, ещё разряд, и сердце начало сокращаться. Лёгкое уже восстановлено, теперь вливаю энергию, начиная наращивать кости. Смотрю аурным зрением, тускнеющий источник Силы Анны опять засиял. В нём по-прежнему три стихии: Огня, Разума и Жизни — ранг у Лопухиной как был ученика, так и остался.

Через двадцать минут всё закончилось — я уже заканчивал восстанавливать кожу, когда девушка шумно вздохнула и открыла глаза.

— Я опять жива! — радостно прошептала она.

— Не надолго, — я схватил её за горло и надавил. — Как тебя зовут?

— Магда, — просипела в ответ.

— Поклянись своей жизнью, что будешь служить мне верой и правдой до конца своих дней.

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей рабыней? — она схватила меня за руку, пытаясь ослабить давление.

— Да. Иначе умрёшь. Слишком опасно тебя оставлять без присмотра, чтобы ты там не говорила.

— Оооо! Я согласна! Это же просто праздник какой-то служить самому сильному в мире одарённому! Всегда мечтала стать твоей сексуальной рабыней! Боялась тебе предложить, чтобы не испугать. А тут ты сам… Клянусь своим средоточием Силы, своей жизнью и своей честью служить тебе до гроба, и пусть только смерть разлучит нас! — её источник полыхнул, принимая клятву.

— Ээээ, стоп! Как-то это не так прозвучало, как планировалось… — я убрал руку с её шеи. — Ладно, потом разберёмся. Кожу себе долечишь сама.

— Стой! Выпускай из пентаграммы дух Анны, и покончим с этим. Я должна усвоить её память.

О, а я и не заметил, как в охранном амулете появилась новая душа. Закинул её из амулета в голову девушки, которая сразу потеряла сознание. Это минут на пять-десять — так и со мной было в первый раз, когда я ломал волю духа ведьмы.

Через десять минут тело Лопухиной дёрнулось, и она открыла глаза. На меня смотрел вурдалак — красные глаза от полопавшихся капилляров и чёрный зрачок с отсутствием полоски радужки. Не помню такого эффекта, когда сам поглощал духов. Неужели Магда стала одержимой духом Анны? Сделал шаг назад и зажёг в руке фаербол.

— Как тебя зовут?

— Анна, — ответила охрипшим голосом. Я чуть не кинул в неё напитанный до состояния плазмы огненный шар, но она меня опередила. — Раньше меня звали Магдой Бернауэр, теперь меня зовут Анна, и никак иначе. Ты же хочешь получить доступ к богатствам клана Лопухиных?

— Допустим. Где я с тобой познакомился?

— Февраль, Петербург. Ты был мальчиком по вызову, который меня убил и пленил мой дух.

— Ты была одна?

— Нет. В подвале был княжич Разумовский, он был моей целью.

— Хорошо, — я погасил фаербол, успокоившись. Она была в прошлом Магдой и говорила правду, я это почувствовал. — Умойся, приведи себя в порядок. Через десять минут мы уезжаем.

— Стой! Ты обещал мне вернуть мою Силу! Трахни меня и одари стихией Смерти!

— Аня, хорошего по чуть-чуть. А сейчас не время и не место, — я развернулся и пошёл в ватерклозет — после манипуляций по оживлению тела Лопухиной все руки были в крови.

Через двадцать минут из отеля вышла влюблённая парочка молодых людей. На прижимающейся к парню девушке был тот же обтягивающий кожаный костюм и небольшой рюкзачок. Ярко-красные губы, солнечные очки в пол-лица, радостная улыбка и походка от бедра — было видно, что девушка поехала развлекаться. Парень же был чем-то загружен и бросал настороженные взгляды по сторонам. Подошли к мотоциклу, она, недолго посопротивлявшись, надела наглухо тонированный шлем, и они с рёвом мотора, с пробуксовкой рванули по дороге, нарушая все правила движения.

Генриетта Виттельсбах только что была в полицейском управлении, где интересовалась прогрессом поиска одного молодого человека. И вот сейчас возвращалась со своим шофёром на лимузине в родовой замок, погружённая в тяжёлые думы. Запавший в её сердце блондин пропал, словно сквозь землю провалился. Все попытки его найти в Германском королевстве были неудачными — он нигде больше не всплыл в криминальной хронике, из-за чего перспектива его найти становилась очень туманной. А она так надеялась… Ну, ничего, его фоторобот разослан по всем полицейским управлениям королевства, где-нибудь да засветится.

Грустные размышления прервало резкое торможение — шофёр только начал движение на загоревшийся зелёный сигнал светофора, как тут же ударил по тормозам из-за возникшей аварийной ситуации.

— Шайзе! Засранец, кто тебя учил так водить?!? — её обычно спокойный водитель, высунувшись в открытое окно, орал на жёстко подрезавшего автомобиль мотоциклиста.

Белокурый парень оглянулся, мазнув безразличным взглядом по тонированному салону лимузина с гербом баронессы Баварской, и продолжил движение, его вызывающе одетая спутница в чёрном шлеме развернулась и показала средний палец кричавшему им в спину водителю. Через мгновение они умчались, а взволнованная Генриетта выскочила из машины.

Это был он, Адольф! Но он был не один, а в компании с какой-то шалавой! Как он мог?!? Надо проследить по камерам, откуда они выехали и куда направляются, а так же выяснить, кто её соперница. Если она богата, и он с ней из-за денег, Грета его просто перекупит — никто не посмеет отказать владелице местных земель!

Через час баронесса в сопровождении полицайки была в гостиничном номере, который снимала русская девица со смешной фамилией Лопухофф. Оказывается, она приезжая с просроченной временной регистрацией и с минимумом денег (сбежала из отеля, не заплатив), а положила глаз на её Адольфа! Ладонь с силой сжалась в кулак, причиняя боль от впившегося в кожу острого маникюра — она учуяла запах похотливой самки, недавно занимавшейся здесь сексом. О том, что секс был бурным с жёстким доминированием и разными игрушками, говорили пятна крови на постельном белье и пустая красочная упаковка от интимных приблуд. Сволочи! Развлекались у неё под носом, когда она думала об этом парне! Ничего, смеётся тот, кто смеётся последним. Хорошо, что удалось опознать редкую модель мотоцикла Дукати — таких моделей для одарённых наберётся всего с десяток на всю Европу. Можно сделать запрос на фабрику, и методом исключения понять, куда делся один из аппаратов, пусть даже на попавшем в объективы камер мотоцикле не было регистрационного номера.

«А если он одарённый?!? Как-то же он управлялся с подпиткой силовых кристаллов???» — её внезапно посетила запоздалая мысль. «Ведь тогда его можно даже на себе женить! Определённо, сегодня очень удачный день, пусть его и не успели задержать на границе королевства!» — Генриетта уже знала, что Адольф скрылся на территории Франции в компании с окрутившей её мальчика сучкой. Тем более, полицайки пришли в возбуждение, получив наконец-то его настоящий портрет с видеокамеры, и пообещали сделать официальный запрос во Францию на выдачу подозреваемого в совершении преступления — несколько немецких ведьм пропало без вести, и какой-то важный артефакт разрушен. Со своей стороны Генриетта решила попросить свою тётю, королеву Германии, в помощи розыска её избранника по неофициальным каналам, если полицейский запрос во Францию останется без ответа.