Эмигранты. Поэзия русского зарубежья

Я поздно родился — на целое столетье!

Моей душе мила седая старина:

Тогда б не видел я годины лихолетья,

А славу родины и дни Бородина.

Тогда б, вступив в Париж, где русские знамена

Так гордо реяли, забыв Москвы пожар,

Поставил часовых в дворце Наполеона

Из бравых усачей и доблестных гусар.

В бою перед врагом не ведая бы страха,

Я б на защитный цвет смотрел как на обман,

И в дни лихих атак, как и во дни Кацбаха,

Всегда б горел на мне блестящий доломан.

Честь рыцаря храня, не ведал бы о газе,

Мой враг бы не взлетал, как хищник, в облака,

И на груди моей, как трещины на вазе,

Покоились следы дамасского клинка.

Тогда б не видел я печальных дней «свободы»,

Всю грязь предательства и весь позор измен,

Кошмарный большевизм и униженья годы,

И голод на Руси и всенародный плен.

Тогда б не слышал джаз, не видел бы чарльстона,

Из недра Африки прокравшегося в свет,

А под любимый звук «малинового звона»

Мазурку б танцевал иль плавный менуэт.

И жизнь моя была б так сказочно прекрасна,

Я знал бы цель ее — Россия, Царь и Бог!

И если б умер я, то умер не напрасно,

За родину в бою отдав последний вздох.

Тогда б я не влачил печальных дней изгоя,

Как тень минувшего, как «бывший» человек,

А гордо бы стоял в рядах родного строя…

Я поздно родился, я опоздал на век!

Ни за звонкий металл, ни за блага земли

Я тебе изменить не желаю,

И где предки мои родились и росли

Там душою своей я витаю.

Где могилы отцов, где могилы друзей,

Павших в честных боях со врагами,

Там не может не быть у скитальца связей

Он прикован к стране той цепями.

За тебя ль не учил я молитвы читать

И шептал их устами дитяти!

За тебя ли не шел на войну умирать

И в рядах нашей доблестной рати!

Не тебе ли я клялся служить до конца,

Защищать твои счастье и славу,

И уехал в изгнанье по воле Творца

После долгой борьбы я на Яву?

За тебя ль не готов еще раз на борьбу,

И, не зная душою покоя,

Я несу на плечах роковую судьбу

Революции русской изгоя?

И в чужой стороне, где созвездье Креста

Блещет ночью на чуждом мне небе,

О тебе ль не молю Милосердца Христа

Прежде, чем о насущном мне хлебе?

Ты распята, как Он, за чужие грехи,

Но наступит еще воскресение!

И краснеть будут те, кто сменили вехи,

Кто не верил в твое возрождение.

Нет! За звонкий металл и за блага земли

Я обетов своих не нарушу,

И за храмы твои, за святые кремли

Я отдам свою русскую душу.

«Февраль и Март» — вы дети сатаны

И внуки бабушек и дедов революций.

Народом вы давно осуждены,

Нам выносить не надо резолюций.

Мы знаем все. Господь нас спас не зря,

Не восхвалять пришли мы «достиженья»

Родителей законных «октября»,

А указать на ваши преступленья.

«Кровавый Царь»… Кто так дерзнет сказать,

Вкусивши плод «великой и бескровной»?

Да, Он в крови, в крови Россия-мать,

Повсюду кровь, до паперти церковной!

Февраль и Март — вы смерть святой Руси,

Ее вы отдали, как жертву, на закланье.

Творец миров, не гневайся, спаси!

Верни Царя и прекрати страданья!

От рук проклятых и ужасных

Погибнуть были вы должны,

Четыре девушки прекрасных,

Четыре Русские Княжны.

Одна была вина за вами:

Любовью к родине горя,

Ее вы были дочерями,

Как дщери Русского Царя.

Ваш взгляд молитвенно-лучистый,

Последний в жизни взгляд очей,

Сказал, что вы душою чистой

Простить сумели палачей.

Последний вздох… Утихли слезы…

Исчезла жизни суета…

Четыре царственные розы

Прошли чрез райские врата.

Наступит день, я верю в это —

День смерти призрачных свобод,

«Христос воскресе» среди лета

От счастья запоет народ.

Он разорвет обмана сети,

Ему простится кровь Царя,

И став душою чист, как дети,

Он жизнь начнет, добро творя.

Закроет Русь грехов страницу,

Залечит язвы старых ран

И сменит горя власяницу

На пышный счастья сарафан.

Царь Всероссийский и природный

Взойдет на прадедовский трон

И к общей радости народной

Воскреснут Правда и Закон.

Вновь будет крест сиять в Столице,

Как славы Божьей ореол,

А на столбах Руси границы,

Как прежде — Царственный Орел.

Если порою взгрустнется,

Ляжет на сердце печаль,

Дума стрелой пронесется

К Северу милому, вдаль.

Где вы, поля золотые

Богом забытой страны?

Кто погрузил вас, родные,

В эти печальные сны?

Сколько народа побито,

Пролито крови и слез?

Вся ты печалью повита

В прахе разрушенных грез…

Только и дышишь в надежде —

Вспрянет родная страна,

И засверкает, как прежде,

В солнечном блеске она.

Темная ночь пронесется,

Снова заблещут кресты,

Божия милость прольется

С синих небес высоты.

Снова янтарною рожью

Пахарь наполнит гумно,

Снова по-русски, по Божьи,

Будет нам жить суждено.

Я умру, как и все в поднебесной,

В Богом точно назначенный год,

И в могиле, глубокой и тесной,

Свой последний закончу поход.

Мне цветов на могилу не надо —

Лучше горсточка Русской земли,

То для воина будет награда:

Мнить себя от родной не вдали.

Чтоб Небесная Сила хранила,

Положите на грудь образок,

Русский флаг, что душа так любила,

И заройте в прибрежный песок.

Его множество раз целовала

И ласкала морская волна,

Та, что с Севера к нам забегала

Из краев, где родная страна.

Для могилы из травки ограда

Да из дерева крест хороши.

Монумента над нею не надо —

Лучше дать инвалидам гроши.

Все равно не вспомянет потомок,

Что лежит здесь России певец,

Для него я былого обломок

Да печальной страницы конец.

Но когда разойдутся туманы,

Станет Русь наша снова святой,

Рифм воздушных моих караваны

Кто-нибудь да прочтет со слезой.