Эннера

Глава 17

Грохот в ушах то приближался, то отдалялся. Затихал, превращался в звон, в писк, в жужжание и снова в грохот. Когда-то с ней такое уже случалось. Давно. Так ведь? Тогда Роми думала, что играет в нормальную жизнь, а на деле оказалась втянута в попытку переворота. В интриги, которые привели к чужой войне. Сначала было интересно, потом её пытались убить. Когда бомба разворотила задний двор, в ушах играл такой же оркестр. Находись на её месте обычный человек — хоронить было бы нечего.

Во что она играет сейчас?

Мысли привычно разбегались. Вспомнить, что произошло мгновение назад, получилось далеко не сразу. Но как только всё вернулось, Роми села. Слишком резко. Застонала, схватилась за голову, зажмурилась. Сплюнула набившийся в рот песок.

— Что за хреновая тенденция? — послышался раздражённый голос Адана.

— Ты где?

— Здесь.

Роми попыталась найти его взглядом, зябко поёжилась. Надо же, никогда раньше она не испытывала холода на Тмиоре, даже не сразу узнала ощущение.

Наконец Роми увидела его — Адан стоял в нескольких шагах. Изрядно потрёпанный, будто пролетел через кусты. Впрочем, так оно и случилось. Прямо за его спиной колыхались ветки колючего кустарника.

— Какого чёрта это было?! — Ллэр был зол.

— О, жив! — цинично воскликнул Адан. — Кто бы сомневался. Что вам сделается, бессмертные вы мои. А я, между прочим, очень даже смертный, — он протянул Роми руку, помогая подняться. — Не забывай об этом в следующий раз, когда решишь избавляться от трупов таким оригинальным способом.

— Я не избавлялась… — она всё ещё плохо соображала.

— Ага! — хмыкнул Ллэр. Он тоже выглядел не лучшим образом. Что бы ни случилось, размах взрыва был неслабый. — Только разнесла в щепки последнее пристанище Самара с ним вместе.

Роми посмотрела на свои ладони, пошатнулась. Наверное, упала бы, если бы Адан не подхватил за плечи. Её знобило, но она гнала это ощущение, потому что так тоже не могло быть. Не тогда, когда в затылок впивались солнечные лучи.

— Что с тобой?

— Не… не знаю, — отозвалась Роми почти шёпотом. Посмотрела на Ллэра: — Что значит «я разнесла домик»?

— То и значит. Пуф! Красиво, эффектно. Бестолково и самоубийственно.

— Зачем ты вообще лапала труп? — угрюмо спросил Адан, изучая порезы на предплечье.

Роми бросила на него выразительный взгляд. Едва сдержалась, чтобы не огрызнуться. Действительно зачем? Она же каждый день имеет дело со смертью атради, который должен был жить вечно, да ещё находился в самом безопасном во всех Вселенных месте!

— У меня проблемы с признанием. Думала, если прикоснусь, поверю. Но я ничего не взрывала, клянусь.

— Значит, всё взлетело на воздух, когда ты дотронулась до Самара? — уточнил Ллэр.

— Именно, — подтвердил Адан. — И если это не Роми создала такой интересный эффект, нам стоит задуматься, кто и каким образом. Что вообще это было. А ещё лучше — убраться отсюда подальше. Но это не наш путь, так?

— Так. Здесь по-прежнему последнее место, где находилась Мира. И я по-прежнему хочу её найти. Пусть даже… — Ллэр мотнул головой. — Снаружи это был такой чистый взрыв. Не знаю, как иначе описать. Никакого всплеска знакомой мне энергии. Просто пф-ф-ф во все стороны.

— Что же тогда запустило мной в колючки?

Ллэр развёл руками.

— Вернёмся и осмотрим?

Адан обречённо вздохнул. Посмотрел на Роми, сухо, по-деловому поинтересовался:

— Дойдёшь?

— Дойду, — хмуро отозвалась она. Ощущение холода никуда не делось, но Роми уже привыкла к нему. — Дойду, конечно.

Чтобы доказать это, первой направилась в ту сторону, откуда недавно явился Ллэр. Через несколько шагов он её обогнал. Адан шёл последним.

Оказалось, пролетели они не так уж и мало. Как только спину не повредили, ломая кусты? Резанула мысль: что, если они, атради, не бессмертные, а покойники, которые никак не рассыплются в пух и прах?

— Я схожу с ума, — прошептала она но её никто не услышал. Или сделали вид.

Хижина действительно разлетелась на щепки. Что бы ни выращивал вокруг него самый древний атради, теперь землю укрывала деревянная труха. Зрелище было бы даже красивым, если бы не чёрные Тени, появившиеся там, где недавно находилась спальня Самара.

— Да какого же… — Ллэр замер впереди Роми.

— Вернулись, осмотрели, мы молодцы. Сейчас в нашу честь начнутся аплодисменты с летальным исходом, — мрачно констатировал сзади Адан. Остановился рядом с ней. — А знаешь, — наклонился, касаясь сухими губами её мочки, и шепнул: — Я жалею, что мы не успели тогда на скале…

Роми невольно улыбнулась. Не оборачиваясь, нашла его руку, сцепила пальцы. Перенестись не пыталась: знала — не получится. Даже выходы в надпространство закрылись. Такого тоже никогда не случалось на Тмиоре.

Тени не двигались и выглядели плотнее, чем на Эннере — не прозрачными, а наоборот, литыми, как ониксовые статуи.

— Мы не задыхаемся. Странно, правда? — проговорил Ллэр.

Адан крепче сжал ладонь Роми.

— Сделаем вид, что мы их не заметили, и уйдём, не прощаясь? Или всё-таки поздороваемся, как думаешь?

— Думаю, Тени прикончили Самара, как чуть не прикончили нас. И, возможно, его смерть им тяжело далась, — процедил сквозь зубы Ллэр, опережая Роми. — Это объясняет, почему Мира перенеслась сюда.

— А что объясняет, почему мы продолжаем стоять и пялиться на них, как идиоты? — тихо спросил Адан.

Ллэр шевельнул головой, будто хотел обернуться, но передумал. Шагнул вперёд. Что он мог сделать? Кем или чем бы ни были существа на поляне — столкновений с ними хватило, чтобы уяснить — атради противопоставить им нечего. Но ведь в самый первый раз Роми удалось собрать столько энергии, сколько мог дать окружающий мир. Она чувствовала тогда огромную силу, пусть следом пришло опустошение.

Может, дело в страхе? Что, если он — помеха? А если не бояться и поверить, то пробьёшься?

Не получалось. Тени, даже неподвижные, действовали гипнотически, лишая не только физических сил, но и душевных.

— Эль, может не на… — Роми не договорила, да и не знала, что собиралась сказать. Остановить его? Он бы всё равно не послушал.

Дохнуло холодом, гораздо ощутимее, чем до этого. Тени стали ближе. Будто чуть расступились. До Роми не сразу дошло, что те стояли, образовывая круг.

Загудел лес. Вздрогнула земля. От чёрных, вновь застывших Теней по траве побежал иней. Волнами. Средь бела дня. Под палящим красным солнцем Тмиора.

— Только пугают, — Ллэр замедлил шаг. У него под ногами заскрипела самая настоящая крошка льда.

— Умело пугают. Я бы сказал, наглядно. Ощутимо, — Адан поравнялся с ним. — Что дальше? Спросим, куда они дели Миру, пока нас не заморозили?

— Спросим, — Ллэр сунул руку в карман, достал оттуда наручник тайко и протянул Адану. — Держи. Ты его закоротил. Может, получится починить.

Роми непроизвольно дотронулась до своего браслета, всё ещё обхватывающего запястье. Чувствуя себя какой-то совершенно бесполезной и неуместной, обогнала Ллэра, заставила остановиться.

— Ты, что, моей…

— Нет, — он не дал договорить. — Твоей смерти я не хочу. Мы сейчас будем это выяснять?

Адан молча вклинился между ними, забирая у Ллэра браслет. Покрутил, словно сомневаясь. Затем всё-таки послушно нацепил на левую руку. Несколько секунд пристально смотрел на Тени, а те с пугающим равнодушием продолжали толпиться по кругу.

— Допустим, у нас получится их… с ними… Есть гарантии, что это поможет найти Миру? Что не сделаем хуже?

— Вот и узнаем, — ухмыльнулся Ллэр.

— Меня смущает, что они бездействуют. — Адан нахмурился. — В прошлый раз эти твари были менее сговорчивыми. А теперь как будто им до нас никакого дела. Если у них вообще есть дела.

Словно в подтверждение его слов Тени зашевелись, мгновенно сменив позиции — теперь вместо мрачного хоровода они выстроились в какую-то замысловатую фигуру.

— Похоже на знак. Или букву, — сказала Роми.

— Жаль, мы не умеем летать, как Мира, — хмыкнул Ллэр. — Взглянули бы сверху.

В этот момент самая дальняя от них Тень задрожала. В пугающей тишине, когда даже шелест листьев больше не слышался, она пошла переливами: чёрный сменялся тёмно-серым, потом — светлым, потом ярким, почти электрическим, белым и снова в чёрный. А потом рассыпалась прямо в воздухе, превращаясь в оседающий пепел.

Роми вздрогнула, будто услышала хлопок, которого не было. Почувствовала жжение на запястье, скосила на него глаза — браслет раскалялся, на гладкой поверхности проступали красные символы. Так уже бывало — попадая в водоворот энергетической бури, артефакт предупреждал об опасном уровне. Второй браслет наливался зелёным. Как тогда — на поле.

— Адан, наручник, — шепнула Роми.

Он кивнул. Ещё одна Тень подёрнулась рябью. За ней — следующая.

В том, как зловещие фигуры превращались в ничто, виделась какая-то закономерность. Последовательность, что ли. С каждым следующим исчезновением браслеты разгорались ярче, воздух менял температуру — мгновенно и ощутимо. Каждый раз — на разное количество градусов. Если бы чередование тепла и холода было музыкой, звук получился бы очень мелодичным.

— Это мы делаем? — едва слышно спросил Адан, когда ещё несколько Теней, одна за другой, превратились в кучку золы.

— Ни хрена мы не делаем, — пробормотал Ллэр. — Вот теперь точно надо убираться. Вы чувствуете… — он не закончил, словно не знал, как правильно сформулировать вопрос.

— Температура воздуха? — спросила Роми.

— Нет. Не настолько просто. Ни фига вы не чувствуете. Ты же одна из истинных, — Ллэр бросил короткий взгляд на Адана. — А ты — доа. Надо валить, потому что… — он замолчал.

Две оставшиеся Тени замерцали одновременно, и тогда открылись выходы в надпространство, окрасившись радугой. А там, где брешь реальности превращалась в портал, появился тонкий, прозрачный силуэт, искрящийся сиреневым светом.

— Мира! — Ллэр сорвался с места.

Роми бросилась за ним, как и Адан.

Тени дёрнулись в последний раз, замерли на мгновение мрачными лоскутами и рассыпались. А Мира бестелесным призраком плавно опустилась на покрытую льдом землю ровно в центре исчезнувшего хоровода.

Когда они подбежали, её хрупкая фигурка вновь обрела плотность, но выглядела трупом. Пусть и живым — с технической точки зрения жизненной энергии в Мире было предостаточно. Неестественная поза, бледность, синяки под глазами, стеклянный, невидящий взгляд, запёкшаяся на губах кровь только усугубляли впечатление.

Ллэр выругался, плюхнулся на траву рядом. Казалось, он напрочь забыл, что мгновение назад здесь происходило. Протянул руку, отдёрнул.

— Ах, ты ж… Вот какого?! Мира! — позвал он, вряд ли рассчитывая на ответ, и всё-таки прикоснулся к щеке. — Мира?..

Она пошевелилась, веки дёрнулись, бессмысленный взгляд сфокусировался на склонившемся над ней Ллэре. Посиневшие губы тронула слабая улыбка:

— Прости, — едва слышно прошептала Мира. Потом, видимо, что-то вспомнила, испуганно вжалась в траву. В глазах мелькнул ужас. — Тени…

— Забудь. Их больше нет, — Ллэр двумя ладонями сжал её лицо. — Что же ты опять учудила?..

Роми почувствовала лёгкий укол в висок, машинально подключаясь к его попытке проникнуть в разум Миры и понять, что надо делать. Не вышло.

Тогда Адан тоже опустился на траву, дотронулся до лба Миры. Его попытка прочитать мысли увенчалась успехом.

— Это Тени со скалы. Они не погибли. Мира их впитала, перенесла сюда. Они вынудили… Не знаю, как правильно. Спровоцировали её переход к Самару. А потом вышли из неё здесь. Так? — Он встретился глазами с Мирой. Она слабо кивнула. Попыталась приподняться, но закашлялась. Адан пересел, заботливо положил её голову на свои колени. Испуганно посмотрел на Ллэра. — Она умирает, я чувствую. Надо что-то…

Ллэр привстал. Ничего не объясняя, подхватил Миру на руки, выпрямился. Она тихо застонала.

— Держись, котёнок.

И в следующую секунду они вдвоём исчезли.

— Надеюсь, он понимает, что делает, — Адан поднялся с колен. Несколько секунд сосредоточенно изучал поляну. Затем протянул руку Роми: — Ты как?

— В порядке, — она послушно вложила свою ладонь в его.

В ту же секунду поляна вздрогнула. Будто они находились на широком, круглом блюде, которое кто-то невидимый приподнял и беззаботно швырнул обратно.

Возможно, оба впитали чересчур много энергии за минуты светопреставления. Возможно, что-то с пространством сделали Тени, или продолжало делать то, что от них осталось. Возможно, если бы Адан протянул ей другую руку, ничего бы не произошло.

Миг, и пыль, опилки, иней, чёрное конфетти — всё подпрыгнуло, взвилось над землёй, слилось, смешалось, преображаясь.

Миг, и Адан с Роми оказались в самом центре мощного, гудящего непонятного водоворота, который лишь чудом не сбивал их с ног.

Миг, и браслеты, как магниты, потянуло друг к другу. Запястья скрестились, зелёный свет смешался с красным, и вниз ударил фиолетовый луч. Водоворот усилился, и вокруг них теперь бурлила энергия. Неизвестная, колючая, видимая.

— Ещё один аттракцион века! — заорал Адан. — Валим отсюда!

Роми не успела ничего ответить. Не смогла перенестись вслед за ним, хотя чувствовала, что выходы — по-прежнему открыты, надпространство — доступно, а Тмиор снова был таким, как всегда. С землёй под ногами что-то произошло. Может быть, она просто исчезла, может, разверзлась.

И Роми полетела вниз.

Дыхание перехватило от удара, перед глазами заплясали разноцветные звёздочки. Когда свистопляска утихомирилась, она смогла осознать, что на зубах не скрипит песок, кости целы, обе руки свободны. Роми приподнялась на локтях, оглядывая себя. Вроде бы целая и невредимая. По крайней мере, крови видно не было.

Что-то негромко звякнуло рядом. Она обернулась и увидела, что второй наручник одиноко валяется на полу, переливаясь, как и всё вокруг. Роми подхватила его, металл показался необычно холодным. Символы, что сияли на нём раньше, исчезли. Браслет снова выглядел мёртвым.

— Адан?! — Её голос эхом отразился от стен, оттолкнулся от потолка, заблудился, затих.

Тишина. Она уже знала, что находится здесь одна. Покрутила головой.

Роми сидела на гладком, как мрамор, полу. Чистом, отполированном, блестяще-белом, никакой грязи, пыли, опилок. Словно не сквозь дыру на поляне сюда попала, а через обычный портал.

В огромной, круглой и абсолютно пустой пещере было светло. Неуместно светло, учитывая предположительные метры почвы над головой. Густой, разноцветный, немного рассеянный свет падал с высокого потолка, рисуя причудливые узоры. Синий, желтый, оранжевый, красный, зелёный. Яркие краски переплетались в медленном танце, на миг замирая и снова начиная вращение.

Сначала Роми даже подумала, что это кружится голова и падение не прошло даром. Потом поняла, что рисунок действительно движется, переходит с пола на стены, меняется и создаёт иллюзию ещё большего пространства, чем есть на самом деле.

Уйти? Надпространство заманчиво раскрывало свои объятья. Пути были доступны. Тонкая грань, отделяющая любой вселенную от Плеши, легко нащупывалась. Роми поняла, что по-прежнему находится на Тмиоре и что в любой момент может последовать примеру Адана. Это успокаивало.

Отдышавшись, она поднялась на ноги и медленно двинулась по периметру зала.

Издали казалось, что в одном месте стена выпирает, и когда Роми добралась туда, увидела проход и за ним такой же матово-белый, сливающийся со всем вокруг, узкий туннель. Поколебавшись, переступила порог.

Коридор петлял. Не долго, но очень резко. Сворачивал под неожиданным углом, снова и снова, потом уходил вниз, резко поднимался вверх, снова выписывал замысловатые фигуры. Становился то уже, то шире. Как будто тот, кто его проложил, старался обойти стороной что-то в толще породы. Хорошо хоть не было развилок. Наконец он привел к огромному арочному проходу, из которого бил желтый свет.

Сердце забилось сильнее, стало сложно дышать. Но не потому что не хватало воздуха — от охватившего волнения. Роми не сразу решилась на последний шаг.

Обрыв. Неширокий выступ — она хоть и поместилась на нём свободно, но едва сдержалась, чтобы не нырнуть обратно в туннель. Вверх, вниз, в стороны тянулась отвесная стена, казалось, до бесконечности.

Гладкие, ровные стены не оставляли сомнений, что их создала отнюдь не природа. Как и сотни, если не тысячи, одинаковых светящихся шаров, которые заполняли её, от пола до потолка. Некоторые неподвижно висели, группами или порознь, другие едва заметно перемещались, третьи двигались гораздо быстрее. Понаблюдав, Роми убедилась, что столкнуться им не грозит.

У атради не было легенд, мифов, сказок, истории забытых времен. Она нигде и никогда не слышала о подобном месте, и всё равно её преследовало узнавание. Во всём виделась система. Принцип. Объяснение, почему одни шары находятся там, а другие где-то ещё. Почему одни выглядят застывшими, а другие — мерцают. То вспыхивая ярче, то, наоборот, почти гаснут, и снова начинают сиять.

До самого ближнего не меньше нескольких метров над пропастью. Дотянуться с уступа не выйдет никак. Роми вновь пожалела, что рядом нет Адана и что она — не Мира, умеющая летать. Тогда бы можно было плавно опуститься на дно пещеры среди шаров и прикоснуться к ним.

Она всё-таки вскинула руку, не надеясь, что получится. Один из шаров послушно поплыл к ней. Замер в миллиметре от ладони, изменил цвет, став похожим на язычок огня, заключенный в тонкое стекло. В последний момент Роми испугалась. По-настоящему, будто почувствовала угрозу.

Но было поздно — пальцы уже легли на ледяное стекло.

В глаза ударил фиолетовый свет. Ослепил, чтобы тут же отступить. Сдавило виски. Так уже было, когда она делилась памятью с Мирой. Так, но иначе. Роми показалось, что она перенеслась куда-то или вселилась в кого-то. Видит чужими глазами. Помнит то, свидетелем чего никогда не была.

…Прохлада глиняных стен не спасала от жара среднего слоя. Вся планета — огромный огненный океан, лава, запертая внутри каменных глыб. Фахтэ. Планета — смертница. Одна из пяти, подаренных тем, кого не должно было быть. Тем, кто нарушил Закон Кольца. Единственный дом, что у них остался.

У кого — у них? Что за Кольцо? Какой ещё Закон… — хочет спросить Роми. Но спрашивать некого. Она — лишь свидетель, безмолвный и бесправный.

— Вы, правда, считаете, что это — наказание древних богов во имя спасения всего рода человеческого и не только?

Роми силится вспомнить имя того, кто задал вопрос, и ничего не выходит. Почему-то кажется, что это неправильно. Она должна его знать.

— Добрых богов? — продолжал говорить высокий абсолютно лысый бледный мужчина. Желчно, зло. — Потому, что Содружество не уничтожило нас, а подарило последний шанс. Заперев, как зверей? Что за своё легкомыслие, самоуверенность, за дерзкую попытку возвыситься и примерить личину Творца мы теперь должны вечность провести под землёй, размышляя над собственными ошибками? И после этого, злые боги — мы?

— Мы вообще не боги. Как и они.

Роми узнаёт собственный голос и с изумлением понимает, что смотрит на всё глазами заговорившей женщины.

— Нам оставили пять планет. Мы угробили четыре из них. Залили водой Ауки, обеспечили вечный ледниковый период на Стивале, уничтожили всю растительность Атаны, после нас остался только песок на Тайко. Фахтэ вскоре отправится следом. Какой бог допустит подобное?

— Злой, — хмыкнул кто-то из полумрака.

Роми хочет развернуться, но не может. Этот голос она тоже знает.

— У которого есть запасной план.

— У тебя есть запасной план, Самар? — первый мужчина подался вперёд.

— У меня всегда есть запасной план. Но цена вам не понравится.

— Надеюсь, ты не предложишь теперь уничтожить Эннеру.

— Перестань. Доа нам не угроза. Никому больше не угроза. Но мы выживем, а они — нет.

Роми в ужасе отдёрнула руку, не желая видеть дальше. Картинка рассыпалась на миллион осколков: здесь, сейчас, в огромной пещере, полной светящихся артефактов, заключающих в себе чужую память. Шар послушно повторил её движения — отлетел обратно, огонёк на миг засветился ярче. На секунду, не больше, как раз тогда, когда Роми вскрикнула, наступив на что-то острое. Пол окрасился жёлтой кровью, показавшейся невероятно насыщенной на белом камне.

Роми вернулась в коридор, села, привалившись спиной к стене, осторожно вынула из босой пятки несколько прозрачных тонких осколков. Порез был глубоким. Она посидела немного, потом высунулась на уступ.

Шар висел совсем рядом, словно сообщая — передумаешь, вот он я. Желаешь узнать всё? Думала, что жизнь уже перевернулась? Поверь, это только начало.

Роми верила, но не хотела ничего слышать. Не оглядываясь, запрещая себе сомневаться, она нащупала путь в замок.