Еретик

Глава 6

На командном пункте «Темплтон» в Цинциннати, штат Огайо, рыцарь лейтенант Натан Джессап нервно всматривался в ночной туман.

Туман был какой-то необыкновенно густой и плотный.

Вместо того чтобы расстилаться у земли небольшими облачками, он поднимался, точно стена, заслоняя дорогу, ведущую прямо к въезду на территорию. Туман грозно и неумолимо надвигался, и со своего поста Джессап видел, как плотная серая стена все ближе подползала к высоким металлическим воротам. И вот она наконец остановилась всего в нескольких сотнях метров от нее.

Лейтенант даже зябко поежился, и не только потому, что сентябрьская ночь выдалась такой сырой и холодной. Потом развернулся, зашел в караульную будку и остановился перед маленьким переносным обогревателем и застыл перед ним, стараясь согреться. Через каждые несколько секунд его взгляд вновь обращался к окну. Плотная стена тумана неспешно продолжала продвигаться к его убежищу.

Обычно Джессап ничего не имел против такой погоды. Конечно, видимость на проселочных дорогах ухудшалась и щетки на ветровом стекле работали почти непрерывно, а в остальном — ничего страшного.

Но сегодня погода поистине вытворяла нечто странное. Само присутствие этого тумана действовало на нервы, и несколько раз Джессапу даже показалось, что кто-то наблюдает за ним, как только он поворачивается к окошку спиной.

Смотрит.

И выжидает.

Придвигается все ближе.

Натан отмахнулся от этого неприятного ощущения и решил, что проторчал здесь, в темноте, достаточно долго. Пора наконец услышать живой человеческий голос и почувствовать, что он не один несет сегодня службу на посту. Лейтенант поднес к губам микрофон, намереваясь связаться с контрольным пунктом, как вдруг его внимание привлек звук, доносившийся откуда-то из-за ворот. Он опустил руку с микрофоном, так и не успев нажать на кнопку, и вышел из будки посмотреть, что там такое.

Прошла минута. Джессап стоял у ворот и прислушивался, слегка склонив голову набок.

Две минуты.

Три…

Он уже был готов сдаться, решив, что ему просто почудилось из-за разыгравшегося воображения, но тут звук раздался снова.

Откуда-то издалека, из тумана, донесся звук шагов, слегка приглушенный пропитанным влагой воздухом, но тем не менее вполне различимый.

Джессап прислушался — шаги приближались.

И вот наконец из тумана показалась фигура, которая двигалась к воротам. Сначала она была слабо различима и выглядела темным пятном на фоне более светлого тумана — там, где лучи прожекторов пронзали тьму. Но вскоре фигура приблизилась, и Джессап понял, что это человек, одетый соответственно погоде: в длинный плащ с капюшоном, низко надвинутым на лоб и прикрывающим лицо. Теперь, когда он вышел из тумана, ботинки застучали по каменной дорожке громко и отчетливо, человек словно чеканил шаг. При этом он двигался какими-то странными рывками, точно заводная кукла.

Незнакомец подошел к воротам и остановился.

Джессап видел, как он оглядывает его, ворота и территорию за ними, но низко надвинутый капюшон не позволял разглядеть лицо.

— Чем могу помочь? — спросил Джессап.

Собственный голос показался ему каким-то странным — ровным и безжизненным; очевидно, туман приглушал все звуки.

Незнакомец не ответил.

Джессап шагнул к воротам, совсем забыв про рацию, зажатую в правой руке. Он положил левую руку на рукоятку пистолета в кобуре на поясе.

— Сэр, это частная собственность. Что вы хотите?

В ответ из глубин капюшона раздался странный звук. В первую секунду Джессап даже не понял, что это такое.

Фырканье?

Нет, пришелец громко принюхивался. Точно собака, взявшая след, он медленно поворачивал голову, втягивая ноздрями воздух, и наконец замер.

Джессап развернулся и проследил за направлением его взгляда. И понял, что таинственный пришелец смотрит на главное здание сквозь ветви деревьев. Хотя… с улицы и с этой точки его не должно быть видно.

У Натана мурашки пробежали по коже, словно его обдало холодной волной. Все это выглядело очень подозрительно. Лейтенант уже открыл рот, собираясь приказать странному человеку убираться прочь.

Но слова так и застряли в горле.

Джессап обернулся и увидел, что туман рывком надвинулся, покрыв последние метры, отделявшие его от ворот, и плотной стеной застыл у ног пришельца в капюшоне. Туман крутился, извивался и раскачивался, точно жил своей собственной жизнью. В его подвижной глубине мелькали лица — мертвенно-серые искаженные образы с разинутыми в неслышном крике ртами, призрачные фантомы, словно пытавшиеся вырваться наружу.

Джессап попятился, выронил рацию и начал вытягивать левой рукой пистолет из кобуры.

Но было уже слишком поздно.

Пришелец вскинул руку и указал на ворота. Рука у него была серо-стального цвета, в такой красят военные корабли, а на пальце виднелся длинный изогнутый желтоватый ноготь. Из-под низко опущенного капюшона вдруг вырвался пронзительный вой.

Звук был оглушительный, ревущий. Он ударил в барабанные перепонки Джессапа и вышиб все мысли из головы, кроме одной: надо немедленно заткнуть уши и бежать прочь от этого ужасного крика. Натан забыл и про рацию, и про пистолет, медленно осел на колени и прикрыл голову обеими руками, чтобы защититься от этого звука. И несмотря на ужас, объявший его, почему-то никак не мог отвести глаз от фигуры, застывшей по ту сторону ворот.

Звук не стихал. Туман зашевелился еще активнее, завертелся, закружился; в нем продолжали мелькать лица, которые то возникали, то растворялись с непостижимой скоростью, и каждое новое было еще ужаснее предыдущего. Затем из глубины тумана выплыло что-то огромное.

Джессап с ужасом смотрел, как туман навалился на ворота. Он мельком различил в нем нечто бесформенное, но грозное, небывалой глубины и необъятных пропорций, а затем вдруг увидел, как прутья решетки на воротах начали раздвигаться. И образовалось отверстие, через которое мог пройти человек.

Странный пришелец шагнул на территорию, тихонько посмеиваясь себе под нос, а туман послушно клубился у его ног и покорно полз следом.

Вскоре дикие крики несчастного Джессапа утонули в громком хохоте пришельца.

Сражение шло настолько успешно, что человек, названный при рождении Саймоном Логаном, но известный своим последователям под именем Некромант, решил, что настала пора перейти к следующей фазе. Он и его помощники быстро переоделись, заняли места в двух фургонах и отправились в самый дальний конец территории командного пункта, где находилось маленькое кладбище. Водитель первого фургона припарковал машину у небольшой рощицы, которая находилась слева от кладбища и заслоняла его от главного здания, служившего командным пунктом. Второй фургон остановился сразу за первым. Двери машин распахнулись, и показались восемь фигур, одетых в одинаковые черные плащи. Двое подошли к багажному отделению и вытащили оттуда молодую женщину со связанными за спиной руками и кляпом во рту. От лекарств, которыми ее напичкали, она пребывала в полусонном состоянии, и во время ходьбы ее приходилось поддерживать с двух сторон. Несколько человек несли лопаты. Двое тащили тяжелые на вид сумки, переброшенные через плечо, один вел на поводке молодого черного Лабрадора. Логан ничем не выделялся среди своих спутников, за одним исключением: его плащ был сшит из более тонкого и дорогого материала, и на нем золотой нитью были вышиты каббалистические символы.

Какое-то время он молча стоял и прислушивался к звукам боя, доносившимся со стороны командного пункта, затем удовлетворенно улыбнулся. Все у них шло по плану.

Логан махнул рукой, и его подчиненные послушно двинулись мимо надгробий, каждое из которых они на миг освещали карманными фонариками, чтобы прочесть надпись. Затем переходили к следующему, разыскивая нужную им могилу. Они нашли ее довольно быстро — минут через десять.

Помощники с лопатами стали копать, откидывая землю к основанию памятника, а двое других скинули с плеч тяжелые сумки, в которых принесли соль, и начали сыпать ее на землю в виде больших ровных кругов. Один круг очертили вокруг могилы, другой — на небольшом расстоянии от нее, на свободном участке. Каждый круг был ровно три метра в диаметре, и каждый остался незамкнутым.

Логан стоял в стороне и наблюдал за работой. Когда все было готово, он дал сигнал человеку с собакой. Ее вывели вперед и поместили внутри второго круга. Там заставили лечь на землю и связали лапы. Лабрадор под действием снотворного не сопротивлялся и вел себя покорно и тихо.

Когда помощники докопались до гроба, один из них вылез из могилы и помог остальным установить на краю ямы блок. Затем он бросил конец веревки в могилу, и его напарник обвязал ею гроб. Через пять минут гроб вытащили на поверхность и поставили на землю рядом с разрытой могилой, внутри соляного круга. Затем вперед выступил человек с молотком и стамеской и быстро сбил петли, придерживающие черную лакированную крышку.

Логан довольно улыбнулся.

Настало время приступать к ритуалу.

Женщину вытолкнули вперед и поставили рядом с гробом. Один из помощников наклонился и связал ей ноги. Все ее чувства притупились, она соображала с трудом и не сопротивлялась. Затем мужчины отошли от гроба на несколько метров и встали внутри небольшого круга, нарисованного на земле солью в дополнение к двум другим. Один из них наклонился, взял пригоршню соли и вернулся замкнуть круг, внутри которого осталась женщина у гроба. Затем он присоединился к остальным.

Использование круга в качестве защиты являлось одним из древнейших приемов магии. Заколдованный с помощью специальных заклинаний соляной барьер противостоял даже прямой атаке сил, населяющих подземный мир, и должен был легко защитить всю группу от мертвецов, которых собирался вызвать Некромант. Круг у гроба служил ловушкой для восставшего покойника, и осторожностью в этих случаях пренебрегали только глупцы, особенно когда производились магические действия такой силы. Ну а дополнительные круги защищали самих участников ритуала.

Логан зачерпнул еще соли и с ее помощью нарисовал внутри второго большого круга ряд шумерских символов — знаков, о существовании которых он впервые узнал всего месяц назад. Закончив с этим, он замкнул круг остатками соли, защитив себя, своего помощника и собаку.

Помощник достал остальные приспособления. Он быстро собрал внутри круга маленький складной столик, затем покрыл его куском шелка, в строго определенной последовательности расставил плошки, рядом положил кинжал из обсидиана, или ритуальный нож. Теперь пришел черед собаки. Ее тоже положили на стол и привязали, растянув лапы в стороны и открыв живот. Пока шли приготовления, Некромант повторял про себя все этапы ритуала, который должен был совершить впервые без помощи и надзора со стороны Другого. От остальных участников ритуала помощи ждать тоже не приходилось. Логан вовлек их в связь с демоническими силами; они объединились и образовали группу, которую назвали «Совет Девяти». Темные силы нуждались в людях-слугах, которые были бы способны выполнять их приказы: например вторжение на священную территорию командного пункта рыцарей-тамплиеров. Это партнерство основывалось на общих целях и неистребимой жажде власти. Логан полностью разделял и поддерживал эти идеи и стремления. Если все пройдет гладко, он станет еще более могущественным, способным отстоять в этой борьбе и свои интересы.

Для Некроманта не было награды слаще и желаннее, чем власть.

Ему выпала уникальная возможность доказать свое право на эту власть. И он пойдет на все, чтобы справиться.

Буквально на все.

Логан шагнул к столу. Помощник уже закончил все необходимые приготовления, поставил еще две чаши, на этот раз — золотые, курильницу, разложил на шелке пучки белладонны, мандрагоры, черной белены и опиума. Помощник взял понемногу от каждого пучка и бросил траву в курильницу, а остальные участники ритуала монотонным речитативом затянули заклинания. Сначала тихие, еле слышные, они постепенно становились все громче, разгорались, точно костер, пока, наконец, не перешли в невыносимые для слуха завывания на высоких тонах. И звук этот то повышался, то падал, затем снова повышался и падал, танцуя в воздушных потоках, точно хищная птица.

Казалось, что воздух насыщен электричеством, как перед летней грозой, только при этом не возникало чувства восторга и благоговения при виде силы и мощи природного явления. Вдруг внезапно поднялся ветер, завихрился, зашелестел между надгробьями, словно таинственно нашептывал что-то каждому камню. Порывы ветра все усиливались и вздымали полы длинных плащей у членов Совета.

Когда их пение достигло своего пика, зазвучали самые высокие и громкие ноты, ветер завыл со всей силой, Логан занес кинжал из обсидиана высоко над головой.

И одним резким молниеносным движением перерезал собаке горло.

Хлынула кровь — горячая, дымящаяся в холодном ночном воздухе.

Помощник тут же поднес меньшую чашу и начал наполнять льющейся жидкостью.

Логан снова взмахнул кинжалом и резанул на этот раз по животу собаки, распоров его от горла до паха. Некромант очень торопился, поскольку, по условиям ритуала, собака должна была оставаться еще живой. Затем он отложил кинжал, погрузил обе руки в теплое тело собаки и рывком вытащил из него внутренности. Он щедро натер ими лицо и шею, вдыхая густой запах смерти и медный запах только что пролитой крови. Эти физические ощущения были необходимы ему, чтобы пробудить скрытые темные силы, связывающие с миром мертвых.

И вдруг Логана мгновенно охватил поток невиданной прежде энергии и мощи, заполнивший тело. И Некромант, охваченный восторженным трепетом, широко оскалился в зловещей улыбке.

Для Логана не было большего наслаждения, чем ощущать колоссальную силу, источником которой он являлся. Энергия концентрировалась вокруг него, казалась живым дышащим существом. Логан резким движением выбросил вперед обе руки и направил поток этой силы в открытый гроб.

И разразился громогласным, торжествующим, леденящим душу хохотом.

Он упивался своей властью.

В неразберихе, царившей во время внезапного нападения на командный пункт, рыцари-тамплиеры Стэн Гибсон и Нил Джонс потеряли свое подразделение и оказались на краю территории, на которой продолжало идти сражение.

— Что это?

Гибсон обернулся и взглянул в ту сторону, куда указывал Нил Джонс. Там, за лужайкой, находилось маленькое кладбище, и над ним разливалось странное, довольно яркое зеленоватое свечение.

Любопытство преодолело страх.

Прячась за деревьями, рыцари медленно и осторожно приблизились к кладбищу. Они подобрались к невысоким воротам, не произнося ни слова, а лишь обмениваясь условными знаками. Джонс проскользнул на кладбище первым, а Гибсон прикрывал его, держа наготове автомат.

Внезапно они услышали чей-то голос. Он произносил слова на незнакомом языке, причем тон то повышался, то понижался, и звуки напоминали заунывный напев ветра, от которого кровь стыла в жилах, а волоски на руках встали дыбом.

Рыцари бесшумно двинулись на этот звук.

К удивлению Логана, дух, которого он вызывал, отчаянно сопротивлялся с силой, почти равной его собственной.

Логан физически ощущал, как дух не поддается его призывам вернуться в прежнее тело, сопротивляется приказу пересечь грань и подчиниться. Некромант уже изнемог, но тем не менее удвоил усилия.

Вскоре это превратилось в борьбу двух сил: темной мощи Логана противостояла человеческая воля и праведная вера бывшего рыцаря ордена тамплиеров, и каждая из сторон упорно отказывалась сдаваться. Внутри соляных кругов вспыхивали и сверкали икры, воздух наполнился запахом озона и паленой плоти. Члены Совета продолжали нараспев произносить заклинания, а Логан напрягался уже из последних сил, стараясь завершить магический ритуал. Однако рыцарь не желал покидать состояние вечного покоя и служить нечестивым целям.

От Некроманта исходил такой мощный поток энергии, что она распространилась на соседние могилы, проникла под землю и разбудила других мертвецов. Тела, находившиеся в гробах давно, слишком разложились, чтоб ответить на призыв и восстать. И на кладбище появились призраки стертой, почти неразличимой формы, которые витали над своими могилами или же медленно и осторожно поднимались из земли. Их физическая ущербность лишь подстегивала стремление к жизни и, одновременно, — ненависть ко всем живым. При соединении с магической силой Логана они превратились не в привидения, а в злобных призраков, наделенных неукротимым стремлением причинить как можно больше вреда и страданий живым людям.

Их уже были сотни, а из земли продолжали подниматься все новые и новые чудовищные призраки, пока Некромант продолжал ритуал.

Маги не обращали особого внимания на призраков, зная, что защищены магическим кругом из соли. Вопли мертвецов соединялись в отвратительный громкий шум, перекрывавший заклинания помощников Некроманта.

В это время Гибсон и Джонс вышли из темноты и оказались лицом к лицу с Некромантом, его сообщниками и разъяренными призраками.

Рыцарей многому учили, но они не ожидали увидеть такое зрелище и замерли.

— Стой! — крикнул Гибсон.

Ствол его автомата был нацелен на странную высокую фигуру, от которой исходило зеленоватое свечение.

— Пресвятая Мария Богородица, — пробормотал Джонс.

Гибсон проследил за его взглядом.

На них пристально смотрели мертвецы.

Всего в нескольких метрах стоял покойник: левая сторона головы расплющена, точно алюминиевая банка, глаза вылезли из орбит. Рядом с ним находился еще один: у него сквозь разложившиеся останки плоти просвечивали белые кости. Этих страшных существ были сотни; одни хорошо сохранились и почти не отличались от живых людей, другие настолько разложились и сгнили, что вовсе не походили на человеческие существа.

И некоторых рыцари узнали.

Над ними витали фантомы и призраки, вернувшиеся с того света и обнаружившие, что прежние тела им уже не принадлежат. Их формы были почти неуловимы: то вдруг вспыхивали призрачным потусторонним свечением, то снова гасли и исчезали. Гибсон заметил, что лица у всех существ искажены, точно некая невидимая рука растягивала их в разных направлениях одновременно. Они смотрели своими темными глазницами, зияющими, как черные провалы, а из раскрытых ртов доносился пронзительный визг.

Секунду-другую никто не двигался.

Затем мертвецы набросились на рыцарей.

Гибсон и Джонс открыли по призракам огонь.

Но сопротивление было бесполезно. Гибсону удалось сбить прикладом с ног несколько призраков, но те, что находились позади, напирали, шли стеной, и им не было видно конца и края. Мертвецы без колебаний переступали через упавших собратьев, а те, кто упал, тут же вскакивали на ноги. Пули не брали покойников, и они всей толпой кинулись в атаку на пришельцев.

— Назад! Отступаем! — крикнул Джонс.

Гибсон лишь кивнул в знак того, что понял, хотя из-за криков и визга мертвецов он почти не слышал товарища. Рыцари развернулись и бросились бежать, а призраки преследовали их по пятам, напирали и обступали со всех сторон.

Конец наступил очень быстро.

Одно из жутких чудовищ впилось когтями в лицо Гибсона, оставив на его щеке огромную рваную рану. Одновременно он ощутил острую боль в ноге, опустил глаза и увидел, как другой призрак вцепился в лодыжку сгнившими зубами. Рыцарь не успел опустить ствол автомата и дать очередь — призраки налетели на него со всех сторон. Гибсон рухнул на груду тел, и его отчаянный крик на миг заглушил завывание мертвецов.

Автомат Джонса умолк, когда он расстрелял все патроны. Он размахнулся и со всей силой ударил прикладом по лицу призрака, который успел подобраться поближе, потом начал отбиваться руками и ногами от остальных. Но мертвецы навалились на него и похоронили под своими полуразложившимися телами.

Спектакль был окончен, и Некромант сосредоточился на главной цели. Он чувствовал, как дух слабеет, и видел, что преимущество вот-вот окажется на его стороне. А потому собрал оставшиеся силы и вложил всю энергию в заклинания.

Они подействовали. Некромант победил.

Через секунду крышка гроба отскочила с громким стуком.

Оттуда высунулась покрытая зеленоватой плесенью рука.

— Встань! — приказал Логан, и находившийся в гробу мертвец повиновался.

И едва он успел выбраться из гроба, как его взгляд упал на женщину, что лежала рядом со связанными руками и с кляпом во рту.

Издав вопль, преисполненный торжества и злобы, призрак набросился на несчастную и, дрожа от голода и жадности, начал ее пожирать.

Некромант громко расхохотался при виде этого зрелища. Оно его ничуть не смущало.