Если вы дадите отцу-одиночке няню

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Лола держит меня за руку, когда мы спускаемся по ступенькам частного самолета, и отпускает ее, как только ноги касаются асфальта.

— Джиджи, папа. — Восклицает она, подбегая к моим родителям.

Я поворачиваюсь и протягиваю руку, чтобы помочь Марлоу спуститься по последней паре ступенек, крепко сжимая ее руку в своей. Кажется, она удивлена, что моя семья пришла поприветствовать нас дома. Единственные, кого не хватает, — это Джек и Пресли. Они приедут в следующем месяце, чтобы сделать семейные фотографии, и моя мама в восторге от перспективы собрать всех под одной крышей на несколько дней.

Трудно поверить, что Марлоу действительно вернулась в Аспен Гроув. Я отсчитывал время до этого момента на протяжении последних трех месяцев.

Всю прошлую неделю мы провели в Париже, наслаждаясь каждой свободной минутой. В выходные мы осматривали достопримечательности, а в те дни, когда у Марлоу были занятия, мы с Лолой исследовали город.

По вечерам, после того как Лола ложилась спать, мы с Марлоу засиживались до самого утра. С тех пор как мы воссоединились, она стала чертовски ненасытной, и я с удовольствием поклонялся каждому сантиметру ее тела, наверстывая упущенное время.

Слава богу, она согласилась переехать ко мне, потому что отныне она нужна мне в моей постели каждую ночь без исключений.

В следующий раз, когда она захочет поехать в Париж или куда-нибудь еще, мы сможем поехать всей семьей, потому что мне невыносима мысль о том, чтобы снова оказаться в разлуке с ней.

— О, Марлоу, мы так рады, что ты дома. — Радуется моя мама, притягивая ее к себе, обнимая.

— Как хорошо, что я вернулась. — Говорит она, ухмыляясь от уха до уха.

— Добро пожаловать домой.

Мой папа обнимает ее сбоку, держа на руках Лолу.

— Ты, наверное, шутишь. — Бормочу я, когда вижу Кэша с табличкой «Лучший в мире дрессировщик собак».

Харрисон стоит рядом с ним с ухмылкой на губах, удерживая Ваффлза от броска в сторону Марлоу.

Что они задумали?

— Боже мой, ты наконец-то выдрессировал Ваффлза? — Спрашивает меня Марлоу, когда видит знак.

Пока она была в Париже, я избегал этой темы разговора.

— Конечно, если считать, что ты научил его сидеть. — Игриво передразнивает Кэш. — Почему бы тебе не показать ей, Дилан?

Харрисон бросает на меня забавный взгляд, пока идет к нам с Ваффлзом во главе. Когда они подходят ближе, я загораживаю Ваффлзу вид на Марлоу, чтобы он был в центре моего внимания.

— Ваффлз, сидеть. — Командую я, поднимая руку, как мы уже практиковались.

После третьей попытки я испытываю облегчение, когда он действительно останавливается. Однако вместо того, чтобы сесть, как я его учил, он нюхает воздух и кружится по кругу, гоняясь за своим хвостом.

Какого черта?

— Дилан, кажется, ты сломал мою собаку. — Говорит Марлоу, заглядывая мне через плечо.

Когда Кэш и Харрисон разражаются хохотом, мои подозрения подтверждаются: они что-то замышляют.

Присмотревшись, я обнаруживаю кусочек лакомства, свободно привязанный к кончику хвоста Ваффлза.

Я приседаю рядом с ним, кладу руку ему на спину, чтобы он успокоился, отвязываю лакомство от хвоста и подношу к его носу.

— Ваффлз сиди. — Снова приказываю я, протягивая руку.

Он наклоняет голову, словно раздумывая, стоит ли подчиниться, и садится на корточки.

Марлоу бросается на колени рядом со мной, и Ваффлз прыгает к ней на колени, повизгивая от восторга.

— Я так горжусь тобой, мальчик. — Промурлыкала она, почесывая его за ушами.

Я прочищаю горло.

— А что насчет меня?

— Хочешь, чтобы тебя тоже почесали за ушком? — Дразнит она, вызывая у обоих моих братьев новый приступ смеха.

Боже, как хорошо, что она дома.

Я сжимаю руку Марлоу, когда мы въезжаем на мою подъездную дорожку.

— Дилан, вау. — Она показывает на маргаритки, лилии и георгины, которые я посадил на переднем дворе. — Они все такие красивые. — Восторгается она.

— Я знаю, как ты любишь, чтобы вокруг были настоящие цветы, когда ты рисуешь. Я подумал, что разнообразие цветов прямо за твоим окном послужит хорошим источником вдохновения.

— Спасибо.

Марлоу наклоняется через консоль, чтобы обнять меня.

— Папочка, можно мы с Ваффлзом пойдем поиграем во дворе? — Спрашивает Лола.

— Да, конечно, божья коровка.

— О, здорово. Пойдем, Ваффлз.

Лола выскакивает из машины, и Ваффлз бежит за ней.

Лола проходит мимо ворот, ведущих на задний двор, и направляется к определенному участку деревянного забора.

— Что она делает? — Спрашивает Марлоу.

— Не знаю точно, но мы сейчас узнаем. — Говорю я.

Ваффлз ударяет по деревянным панелям, и три из них распахиваются вверх, как собачья дверь, позволяя Лоле следовать за ним.

Марлоу разражается смехом и смотрит на меня.

— Это объясняет, как Ваффлз проникал на твой задний двор.

Я провожу рукой по лицу, понимая, что никогда не проверял панели забора, чтобы убедиться, что они не расшатаны. Не думаю, что я когда-нибудь показывал Лоле, как открывать ворота; я просто полагал, что она знает. Обычно мы проходим через гараж или заднюю дверь.

— Почему бы нам не зайти внутрь? — Предлагаю я Марлоу.

— С удовольствием.

Она улыбается.

Я обхожу машину и открываю для Марлоу дверь. Она визжит, когда я поднимаю ее на руки и несу в дом.

— Добро пожаловать домой, солнышко. — Говорю я, перенося ее через порог.

Никогда еще я не произносил слов, которые звучали бы слаще.

— Я бы нигде больше не хотела быть. — Говорит она, прижимаясь к моей щеке, пылко целуя меня в губы.

Раньше я воспринимал мир в черно-белых тонах. Я гордился тем, что соблюдаю строгий распорядок дня и следую тщательно продуманному режиму. Теперь же по полу разбросана обувь, в гостиной стоит гигантский форт, а на стене в прихожей висит дюжина маленьких холстов с яркими цветами. Марлоу присылала нам по одной картине каждую неделю своего отсутствия, и Лола радовалась каждый раз, когда мы вешали на стену новую.

Когда Марлоу вошла в мою жизнь — в буквальном смысле слова, она принесла с собой новый взгляд на вещи. Она научила меня выходить из зоны комфорта и жить настоящим моментом. Благодаря ей я теперь вижу окружающий мир в техническом цвете, и это прекрасно.

С появлением новой соседки все обернулось не так, как я ожидал, но теперь знаю, что происходит, когда отец-одиночка нанимает няню для своей дочери…

Она становится для них целой вселенной.