Есть над чем посмеяться

Глава 10 Пошло!

Я стоял посредине салона Зелдара и смотрел на Лодца. Вы, возможно, мне не поверите, но я ликовал. Я не обменял бы мое место на все золото мира. Потому что мое предчувствие оправдалось. У меня была уверенность, что я что-то обнаружу у Зелдара. И я обнаружил это что-то. Я нашел Вилли Лодца.

— Дай отдых своим ногам, — сказал он мне, — садись. Он увидел бутылку с виски и налил себе хорошую порцию. Он по-прежнему наставлял на меня свою петарду, но не особенно беспокоился, потому что полагал, что я живу здесь. Он не догадывался, что у меня под левой рукой находится в своей кобуре мой добрый люгер. Что придает мне спокойствие и уверенность в настоящий момент.

Он дошел до камина и повернулся ко мне лицом. Он казался очень довольным собой.

— Это ты Зелдар? — спросил он меня, смеясь.

Я ответил ему, что нет, я личный секретарь Зелдара.

— Тогда все прекрасно, — сказал он. — А где Зелдар?

— Он скоро вернется, — ответил я.

Я спросил у него разрешения закурить. Я сделал это исключительно для того, чтобы он привык видеть мои руки в движении.

— Конечно, — ответил он мне.

Я достал из кармана портсигар, взял сигарету и закурил. Но я не положил обратно портсигар и немного пожонглировал им. Я слегка подбросил его и поймал правой рукой. С видом, можно сказать, машинальным.

Потом я сказал ему:

— Зелдар, без сомнения, не обрадуется при виде тебя, и возможно он спросит, почему ты пришел сюда с пистолетом в руке.

— Ах, да! — ответил он мне. — Дитя подонков, сын ведьмы и…

— Послушай, Лодц, — сказал я с таким видом, точно был шокирован его ругательствами. — Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь?.. Зелдар никого не обманул.

— Нет? — сказал он. — Во всяком случае, кто-то сыграл со мной шутку. И если бы ты лучше знал меня, то понял бы, что я переношу это очень скверно.

— Но, в конце концов, Лодц, что тебе сделали? На что ты жалуешься?

И чтобы показать ему, что я в курсе дела Перринер, добавил:

— Разве Назаров не отвалил обещанной награды? — Он повернулся и плюнул в огонь.

— Зелдар прекрасно знает, что Назаров не заплатил мне, — ответил он. — Этот подонок русский заставил меня прогуляться. Было договорено, что мне заплатят в Нью-Йорке. Это не случилось. И это после всей той работы, которую мы проделали, я, Борг и курочка, чтобы захватить парня Бидди и посадить его на корабль. И когда это было закончено, что же произошло? Назаров уложил чемодан. И уехал в Париж. Все, что я имел от него, так это проклятое письмо. Вот почему ты видишь меня сегодня здесь.

Я старательно пускал красивые кольца дыма. Это дало мне возможность подумать. Я через некоторое время сказал ему:

— И ты его уже видел?

— Я его не видел, — ответил он мне. — Я не мог его найти. Мне кажется, что он не хочет меня видеть.

Парень еще раз плюнул в камин, потом добавил:

— Вчера вечером мне удалось узнать, где он живет. Но я не хотел идти к нему вот так. Я не хотел рисковать встретить у него других. Я хотел попробовать заставить его прийти ко мне. Я поговорил бы с ним при помощи рукоятки моего пистолета. И тогда я позвонил ему по телефону, и мне ответила какая-то курочка.

Я утвердительно кивнул. Я подумал, что то, вероятно, была Эдванн.

— И это было в котором часу? — спросил я.

— Около половины третьего ночи, — ответил он. — Я спросил, тут ли полковник Назаров, и она ответила мне, что нет. Что он ушел и не вернется. Я сказал ей, что меня зовут Лодц, спросил, нет ли у нее для меня записки или чего-нибудь в этом роде. Она мне ответила, что да. Что Назаров просил мне передать, чтобы я отправился к 3елдару для оплаты. И она дала мне его адрес.

Я внутренне смеялся. После того как она убила Сержа и перед тем как отравиться самой, девочка Эдванн попутала с Зелдаром. Она послала ему Лодца.

Во время этого разговора я оставался сидеть и поигрывал своим портсигаром.

— Послушай, старина, — сказал я Лодцу, — мне кажется, что ты ошибся насчет Зелдара. Это не такой парень, который может подвести. Я уверен, что он отдаст тебе деньги, которые тебе должны. И если в этой компании есть мошенник, то это не он, а Назаров. И я готов держать пари, что русский собирается надуть не только тебя, но и Зелдара. Тот — правильный парень. Когда для него делают работу, то получают и оплату за нее.

Мои слова доставили удовольствие Лодцу. Я вижу, как его лицо понемногу становилось менее напряженным.

В этот момент моя сигарета была почти до конца выкурена. Я бросил окурок, открыл портсигар, достал другую и закурил. Потом встал и протянул ему свой портсигар. Левой рукой он взял сигарету. Я громко защелкнул портсигар, и в то время, как он совал сигарету в рот, я сделал жест, как будто хотел положить портсигар во внутренний карман пиджака.

В тот момент, когда моя рука проникла под пиджак, я выронил портсигар и схватил люгер. Рука Лодца, в которой он держал свой пистолет, свисала в стороне. Он только успел захватить губами сигарету, когда увидел мою петарду, выходящую из пиджака. В тот момент, когда он начал поднимать свою правую руку, я выбросил вперед свою левую ногу. Это захватило его врасплох, а моя правая рука ударила его по затылку.

Это рукояткой люгера я ударил его по голове. Он даже не успел сказать «уф» и потерял сознание.

Я схватил телефон и позвонил Еруарду. Звонок довольно долго дребезжал. Потом он снял трубку. Его голос был сонным.

— Хелло, Еруард! — сказал я. — Это Кошен. Я буду говорить быстро и мало, чтобы нас не успели прервать. Я по горло в работе.

И я коротко рассказал ему, что произошло. Я просил его немедленно приехать сюда, чтобы забрать Лодца и поместить его в кутузку. Потом, чтобы двое его людей остались здесь дожидаться возвращения Зелдара. И чтобы также забрали и этого типа под каким-нибудь предлогом. И чтобы держали его до тех пор, пока не услышат обо мне.

Еруард ответил мне: «О'кей», потом добавил, что ему кажется, что дело газует. Я усмехнулся в аппарат.

— Еще как! — воскликнул я. — Если бы вы были здесь, то тоже радовались бы. Потом я попросил его позвонить в Бурже, чтобы для меня был приготовлен самолет, и чтобы у пилота была готовы виза, чтобы мы могли сразу же взлететь, как только я прибуду туда.

Еруард ответил мне, что немедленно займется этим. Я попросил его еще об одном. Я сказал, что к нему придет куколка от моего имени. Что ее зовут Жуанелла Рилватер. Это девочка, которой занимался Брикуэ.

Я ему сказал, что Жуанелла теперь работает на нас. Я поручил ей передать ему некоторые сведения. И я просил его помочь чем только он сможет девочке в работе, которую я ей поручил.

Еруард заверил меня, что он все сделает. Потом он еще немного посмеялся и сказал, что мои методы поразительны и даже, можно сказать, уникальные.

Я ему ответил, что когда его увижу, расскажу ему историю, которая заставит его шевелить ушами так сильно, что он будет вынужден привязать из веревкой.

Потом я повесил трубку.

Лодц по-прежнему был в отключке. Я обшарил его карманы и нашел бумажник и письма. Я сунул их в карман, револьвер тоже.

Потом я оборвал телефонный провод. Взял галстук парня и связал его.

Потом я быстро смотался оттуда.

Было уже почти пять часов, когда я снова был в «Сент-Ани». Жуанелла страшно зевала, но выглядела хорошо в неглиже из крепдешина.

Она стала говорить, но я велел ей заткнуться и налить мне выпить. И оставаться благоразумной и тихой, потому что мне нужно прочесть письма.

Она налила мне виски, растянулась на диване и замерла.

Я достал из кармана письма Лодца и начал просматривать их. Было одно письмо, которое много значило:

Прочитав письмо, я улыбнулся. Наконец-то что-то прояснилось. Это письмо, которое Назаров написал Лодцу в Нью-Йорк, когда парень дожидался своей галеты, многое открыло мне.

Этажный слуга принес нам кофе, который заказала Жуанелла. Она наполнила две чашки, и мы закурили сигареты. Я предложил ей устроиться поудобнее и внимательно послушать меня.

— Вот программа, — сказал я. — Я быстро покину Париж и скроюсь. А ты должна будешь сделать в точности то, что я тебе скажу. В противном случае тебе придется заказать себе черное платье, чтобы присутствовать на моих похоронах.

— Почему бы нет? — спросила она.

— Думай о том, что ты бы плакала и у тебя были бы мрачные глаза, — ответил я. — Если повезет, я вернусь через четыре-пять дней и привезу для всех хорошие новости. Вот как я представляю себе комбинацию,:

Серж Назаров не был большим начальником в деле похищения. Он работал на Зелдара. Этот парень тянул за веревочки, но Лодц и другие этого не знали.

Когда Серж уехал из Нью-Йорка, возвращаясь в Париж, он отлично знал, что Жералдина сходит по нему с ума и приедет, чтобы быть с ним.

Потом на сцену вышел Родни Уилкс и открыл планы банды. Он узнал, что я в пути. Серж получил приказ избавиться от Уилкса под угрозой остаться без своего куска пирога.

Серж также недоволен, потому что получил от Лодца письмо, в котором тот требует свою галету, а у него нет денег для него. Он написал Лодцу письмо, которое я только что прочел. И Лодц связался со своей курочкой, куколкой, которая шарила в ванной комнате. Хотелось бы мне знать, что она надеялась там найти.

Между тем Эдванн спустила своего Сержа. Почему она это сделала? Она всегда знала, что Серж замешан в похищении Бидди. Это не по той причине.

Я знаю, почему она это сделала. Чтобы помешать Сержу совершить» что-то другое.

— О'кей, Шерлок Холмс, — сказала мне Жуанелла. — Отлично. Она знала, что стоит за похищением Бидди. Но почему же убивать себя? Почему просто не выдать Сержа? Вы бы были очень снисходительны к ней, если бы она это сделала. Она могла таким образом оказаться чистой.

Очень разумно, Жуанелла, — сказал я. — Это как раз меня и беспокоит. Теперь я знаю ответ. Эдванн спустила Сержа потому, что знала, что не сможет остановить машину, которую Серж и Зелдар запустили.

Жуанелла пожала плечами.

— Я, вероятно, глупа, — сказала она. — Я все же не понимаю.

— Заставь поработать свои мозги, Жуанелла, — сказал я. — Скажи мне, почему парни похищают других парней?

— Ради фрика, — ответила она, — чтобы получить выкуп.

— О'кей, — сказал я. — И что же происходит в этом случае? Похищение Бидди Перринера отлично удалось. Значит, им остается лишь послать счет старому Перринеру и ждать, пока он заплатит. Сделали они это? Совсем нет. Они накрутили кучу других вещей. Они вызвали Жералдину в Париж. И только после этого Виллис Перринер получил известия, которые заставили его немедленно телеграфировать мне, чтобы я все бросил. Естественно, я решил, что эти новости были требованием выкупа. Но это было не так.

— А почему нет? — спросила Жуанелла.

— Во-первых, — сказал, — потому что они не получили выкуп. Тогда бы Лодц и Борг и курочка Лодца не подняли бы шум, что не получили своей доли.

Во-вторых, существует еще исчезновение Жералдины.

— И что ж? — спросила Жуанелла. — Я по-прежнему не понимаю.

— Еще заставь поработать свои мозги, Жуанелла. В настоящий момент у Жералдины уже нет иллюзии относительно Назарова. По той причине, что ты открыла ей глаза. Ты доказала ей, что ею воспользовались, чтобы похитить Бидди. И тебе прекрасно известно, что она продолжала с ним видеться исключительно потому, что надеялась узнать, где находится Бидди.

Но вот теперь она исчезает. Я могу тебя заверить, что ее не похитили. Она взяла свой багаж. И ни слова ни тебе, ни мне. Почему?

— Действительно, почему? — спросила Жуанелла.

— Потому что она получила приказ, — ответил я. — Потому что Бидди Перринер был похищен не для того, чтобы получить выкуп. Его похитили, чтобы заставить его и его отца сделать что-то.

Я достал из кармана письмо, которое взял у Лодца.

— Послушай выдержку из этого письма, — сказал я Жуанелле. — «Ваши опасения, что наш молодой друг не согласится, абсолютно ошибочны. Даже в случае, если он не испугается смерти, следующий поворот дела, безусловно, заставит его согласиться».

В этом преимущество похищения, — сказал я. — Они завладели Бидди, чтобы заставить его что-то сделать. Потом они связались со старым Виллисом Перринером, чтобы сказать ему, что он должен будет сделать. Они знали, что Виллис Перринер сделает это потому, что они завладели Бидди. Он побоится, чтобы они не уничтожили его сына. Но им понадобилась вторая жизнь, чтобы заставить Бидди слушать их.

Жуанелла вытаращила глаза.

— Боже! — прошептала она.

— Ты соображаешь трюк? — спросил я. — Итак, что же кто-то делает? Кто-то звонит Жералдине в отель «Дьедонне», приказывает ей уложить чемоданы и на самолете лететь в Лондон. Ей сказано, не терять ни секунды и ехать, не повидав ни одного человека. Ей сказано, что если она не послушает, Бидди будет уничтожен. И она послушала.

Итак, вот ситуация: банда держит обоих молодых Перринеров. Они держат Жералдину в Лондоне и Бидди где-то в другом месте. Если Бидди откажется сделать то, что они скажут, они объявят, что убьют Жералдину. Если Жералдина откажется их слушать, они ей скажут, что уничтожат Бидди, Если старый Перринер откажется следовать их инструкциям, они ему заявят, что уничтожат обоих его детей. Они сделают это в любом случае, потому что будут вынуждены так поступить.

Жуанелла ничего не ответила. Она подошла к столу и снова наполнила наши стаканы. Потом принесла мне мой.

— Выпьем за здоровье обоих бедных детей, — сказала она. — И чтобы Бог помог нам вытащить их оттуда.

— У нас есть шанс на успех, — сказал я.

— Что ты будешь делать с Зелдаром, Лемми? Когда он только что был здесь, то был таким невозмутимо спокойным, каким был в кафе «Казак». Когда я ему сказала, что хочу сообщить в полицию об исчезновении Жералдины, он не поддержал меня. В крайнем случае, заметил он, не обязательно мне делать это самой. Потому что ему надо пойти повидаться с инспектором Еруардом из Национальной Безопасности ради одного дела, которым он занимается вместе с тобой, и что он воспользуется этим посещением, чтобы поговорить с Еруардом о Жералдине. У меня такое впечатление, что этот парень все предусмотрел, чтобы вылезти сухим из воды. Я засмеялся.

— Не беспокойся о нем, Жуанелла. В настоящий момент его уже, вероятно, загарпунили. Я просил Еруарда послать своих людей, чтобы дождаться его у него и забрать, как только он вернется домой. И я хорошо сделал, потому что не хочу, чтобы этот парень проследил, куда я отправлюсь.

— А куда ты поедешь, Лемми? — Я усмехнулся.

— Я поеду в отпуск в Делфзейл, в Голландию. Мне необходимо немного отдохнуть.

Но это не рассмешило Жуанеллу.

— Мне необходимо поехать туда, Жуанелла, потому что это там будет битва. Я бы этого не понял без послания Родни Уилкса, — заметки, которую я нашел в его комнате, написанной карандашом на обороте конверта. А Зелдар, который до меня побывал там и обшарил все, не обратил на нее внимания.

До сегодняшней ночи я ничего не понимал, потому что иногда бываю слеп до такой степени, что не вижу своего носа в зеркале.

Когда я был у Зелдара только что, я осмотрел все бумаги. И все эти бумаги были невинными: финансовые рапорты и прочее. И все это в распоряжении фирмы в Делфзейл в Голландии, где находится филиал фирмы «Гледис и Хал».

Меня это собственно не особенно заинтересовало, когда я просматривал бумаги. Но по дороге сюда мне вдруг вспомнилось написанное у Родни и это как удар грома. Слова, написанные на обороте конверта, были:

Жуанелла, сильно заинтересованная, наклонилась ко мне.

— Итак, — спросила она. — Что же это означало?

— Так вот, первая фраза относилась ко мне. Это, как бы сказать, имя и адрес. Потому что мой номер удостоверения ФБР — это 47. Это номер, который я прибавлю к каждой моей телеграмме, чтобы доказать, что это действительно от меня. Эти номера из чувства предосторожности часто меняются. Итак, Родни это так перевел: это с четырех попыток.

Другими словами, «С», помещенное перед четырьмя» это семь.

Следующая фраза: «Вы хотите это сухим?» Что я всегда пью сухим? Виски.

Третья фраза: «Какое количество?» Ну что ж, тебе известно, какая у меня обычная порция, это «четыре пальца». И Зелдар — это парень, у которого на левой руке не функционируют четыре пальца.

Таким образом, вот что обнаружил Родни и хотел сообщить мне: чтобы узнать, откуда идет виски, нужно поехать туда. И человек, которого нужно загарпунить, это Зелдар с четырьмя парализованными пальцами.

Жуанелла встала и, подойдя к окну, приподняла шторы. Первые признаки зари уже виднелись на небе.

— Тебе нужно быть очень осторожным, Лемми. Если ты попадешь в руки этих людей…

Она не закончила фразы, но я знал, что она хотела сказать. И я согласен с ней.

— Но не воображай, что это Лемми Кошен отправляется в Голландию! Абсолютно нет! Это Вилли Лодц отправится за своей добычей. Я полагаю, что единственными людьми, которые знали Лодца, были Назаров, а он уже мертв, и Зелдар, который будет находиться в кутузке у моего друга Еруарда. Так что я рассчитываю на удачу с теми людьми.

— Желаю удачи, Лемми, — сказала она мне. — А я? Что мне теперь надо делать?

— В данный момент принеси мне писчей бумаги.

И я стал писать длинное послание моему старому другу инспектору шефу Херрику, из специальной бригады в Скотланд Ярде в Лондоне. Я рассказал ему всю историю, во всяком случае, самое важное из нее.

Я посоветовал ему поискать, не существует ли филиал фирмы «Гледис, Назаров и Хал» в Лондоне или в его окрестностях. И попытаться найти Жералдину, чтобы уберечь от страшной опасности, нависшей над ней. Я порекомендовал ему, чтобы он действовал быстро, потому что события не ждут.

Закончив письмо, я заклеил его и дал Жуанелле. Потом я посоветовал ей поспать час или два и отправиться к Еруарду в Национальную Безопасность. Я сказал ей, что Еруард предупрежден о ее посещении. Нужно, чтобы он как можно быстрее устроил ей вылет самолетом в Лондон. А прибыв туда, она должна немедленно отправиться в Скотланд Ярд, чтобы встретиться с Херриком.

Жуанелла ответила мне, что согласна.

Я взял свою шляпу и удрал.

Видимо, дело, которое ей было поручено, очень взбудоражило Жуанеллу, потому что когда я закрыл дверь, она не попросила ее поцеловать.