Это было в Коканде. Роман

14

Под скалами гнездился глиняный кишлак. Женщины в цветных грязных рубахах хлопотали около лепешечных печек, больших, круглых корчаг, врытых в землю. Набирая шматок теста, они быстро раскатывали его на гладком, точно отшлифованном камне, затем раскатанными кусками облепляли стенки корчаги. Детвора купалась в черной луже у колодца. Визг, хохот, крики ребят оживляли кишлак.

Внизу, за кишлаком, по склону горы лежали пшеничные поля, казавшиеся издали желтыми заплатами. По полям шли обнаженные до пояса жнецы, взмахивая серпами. Они продвигались стройным рядом, одновременно, точно по команде, сгибаясь и разгибаясь. Позади, за спиной жнецов, оставалась волна скошенной пшеницы. И небо, и солнце, и мирный запах дыма - все говорило о том, что скоро наступят вечерние часы и отдых ждет людей. Скоро около очага люди соберутся семьями, чтобы радостно встретить покойный, благословенный час пищи и прохлады. У дороги замирала чистая трель жаворонка, а в зарослях за кишлаком задорно бранились перепела.

Вдруг, нарушая мир и тишину, вынырнули из-за горы джигиты, за ними тяжело скакал Мулла-Баба с двумя семинаристами, а позади всех мчались порученцы Иргаша.

Они окружили работающих дехкан.

- Правоверные! - крикнул Мулла-Баба. - Бросайте все! Спешите на поле войны.

Жнецы прекратили работу, испуганно оглядываясь друг на друга и опустив свои серебристые серпы.

- Вы разве не знаете? - продолжал Мулла, раскачиваясь на огромной кобыле. - Славный Иргаш объявил джихад всем джадидам, большевикам и хулителям ислама. Все мусульмане присоединились к нему. Я, Мулла-Баба, гордо сказал он, - я послан к вам самим Иргашом. Я объявляю вам: бросайте работу, вооружайтесь кто чем может, поедем к нам, на поле брани! Тот, кто ослушается святого призыва, будет на месте зарублен джигитами.

Мулла-Баба рукавом зеленого халата махнул в сторону своих джигитов. Они обнажили сабли.

- Тот, кто не послушается, умрет как собака, его семью мы предадим черному поруганию, а имущество будет разграблено. Кто же встанет под знамена ислама, тому уготовано место в раю. Это я, Мулла-Баба, обещаю вам. Небо ждет павших.

Дехкане жались, толкали друг друга. Многие опустили глаза в землю.

- Ну что же вы молчите, когда время не молчит?

- Мы мусульмане… Мы пойдем… Но сперва пусть идут молодые! подобострастно сказал маленький лукавый старичок и сложил руки на животе.

Остальные переглянулись.

- Мы плохие воины, Мулла-Баба. У нас нет никакого оружия, проговорил нерешительно высокий, обожженный солнцем молодец и выступил вперед из толпы.

Мулла-Баба злобно ожег его камчой.

- Собака! - выругался он и плюнул ему в лицо. - Если ты плохой воин, умирай! А хороший пусть живет!

Быстрые глазки Муллы прощупали толпу, сжатую со всех сторон конниками. Дехкане притаили дыхание и обтирали пот, выступивший да лицах.

- Джигиты! - крикнул порученцам Мулла-Баба. - Гоните их! Приказываю вам. Гоните этих людей во славу бога! А кто будет прятаться, убейте того во славу бога!

Замелькали плетки, сабли, и дехкан погнали в кишлак, как табун. Один из джигитов увидав молодого жнеца, притаившегося за камнем, тут же несколько раз рубанул его шашкой. Парень упал под камень, в тень. Голова его превратилась в крошево, и рой мух налетел на нее.

Через полчаса все мужчины кишлака на оседланных лошадях, вооруженные серпами, палками, заржавленными клинками, старинными ружьями, зажигающимися от фитиля, окруженные тесным кольцом джигитов, двинулись в путь.

На крышах домов, у стен стояли молодые и старые женщины. Некоторые из них рвали на себе волосы и пронзительно вопили:

- Прощайте, сыны! Прощайте! Не видать мне очей любимого мужа! Дети, вы увидите своих отцов только во сне! Прощайтесь!

Ребята выли, хватаясь за поводья пробегавших мимо коней. Джигиты бранились и прикладами отпихивали их от себя.

Когда дехкане спустились в долину, они увидали там своих соседей, земледельцев других кишлаков, пригнанных таким же способом.

- Скорее, скорее, скорее! - кричали семинаристы Муллы. - Красные аскеры уже мчатся сюда.

Есаулы Иргаша, собрав палочников в отряды, повели их против эскадрона.