Феечка для железного дракона (СИ)

Глава 19

Рондар Янброк

— Свадьбы не будет!

Одна короткая фраза железного герда прозвучала, как самое страшное заклятие из когда-либо созданных в гильдии верховных магов.

Гости уже собрались в зале, глинтвейн лился рекой, слуги едва успевали подносить новые кувшины и тарелки с закусками. Все было готово к церемонии, и даже приглашенный маг, низенький старикашка с пушистыми бакенбардами, нетерпеливо переминался с ноги на ногу у своего постамента, явно выжидая, когда и ему плеснут чего-нибудь горячительного.

Но стоило Рондар провозгласить об отмене свадьбы, как все разом стихло, десятки пар глаз в недоумении уставились на главу железного клана. Служанка с кувшином — и та застыла, не замечая, что уже давно льет мимо кубка.

Спустя пару мгновений первый шок развеялся, и со всех сторон посыпались шепотки:

— Как не будет?

— Что с невестой?

— Он убил ее… Точно! Сжег!

— Я слышал, она сама покончила с собой!

— Да я б тоже на ее месте…

— Феи все чокнутые…

И лишь один голос выбился из всеобщего бормотания, равно как и его обладательница — из толпы драконов в серых парчовых дублетах с гербом клана.

— Где Эйлин? — звонко воскликнула лазурная фейка.

Рондар стиснул зубы. Он и забыл, что пригласил Найлу, чтобы порадовать свою невесту… Бывшую невесту, точнее. Пора бы уже свыкнуться и оставить эту кошмарную ошибку в прошлом.

Только феи Рону сейчас и не хватало! На Эйлин у него рука не поднялась. Что сотворила с ним проклятая пыль?! Случись это месяцем раньше, слуги уже сметали бы пепел феечки с пола! А теперь? Полчаса назад Рондар смотрел в ее лживые глаза и понимал, что несмотря на всю боль, что она ему причинила, на гнев, что терзал его острыми клыками, как голодный волк — свою добычу, не может и пальцем ее тронуть.

К счастью, на остальных фей эта слабость не распространялась. Увидев яркое платьишко и сверкающие прозрачные крылышки, Рондар аж кулаками хрустнул от предвкушения мести. Найла… Это она надоумила Эйлин! Готрид ведь сказал, что дело не обошлось без золотых, якобы они подкупили Эйлин, чтобы она втерлась в доверие к Рону, поманила новыми силами, а потом отобрала амулет, лишив всего и сразу. А кто еще мог быть посланником золотых, как не Найла? Еще и мужа своего подлого притащила. Сидит, небось, ждет, когда ему выдадут яйцо Рондара на блюдечке. Подавись, Тарвин!

Рондар с удовольствием врезал бы по наглой морде Гульдброка прямо сейчас, а потом собственными руками придушил бы его стерву-женушку, но вынужден был сдержаться. Не при остальных! Если его подданные узнают, что в герды им достался сказочный идиот, из которого какая-то феечка сделала ручного зверька по приказу золотого дракона, то Рона свергнут примерно минут через пять. И неважно, кем были его предки, — драконы не прощают глупости.

Все, что мог сейчас сделать Рондар Янброк, — это сохранить внешнюю невозмутимость. С Тарвином, Найлой и всеми, кто был причастен к заговору он разберется. Тихо, быстро, жестоко, а главное — позже. Пока же никто не должен ничего заподозрить.

— Я распоряжусь, чтобы подали ужин, — объявил Рондар гостям, проигнорировав Найлу. — Но сам присоединюсь к вам чуть позже.

— А кто возместит мне ложный вызов? — засуетился старикашка-маг.

— Я займусь этим, Рон, — Готрид положил руку племяннику на плечо и легонько сжал.

Мол, все хорошо, я с тобой.

Рондар с благодарностью посмотрел на дядю и кивнул. Страшно подумать, что бы случилось, не выведи он Эйлин на чистую воду! Уже сейчас, наверное, Тарвин удирал бы из Фервира с амулетом, а Рондар оправдывался бы перед подданными, почему он больше никогда не сможет превратиться в дракона… Да, дыры в стенах он теперь кулаком лихо проделывал, но какой от этого толк на войне? Как вообще жить без огня в груди, без полетов, без природной мощи?! Ходить пешком, как дурак, прислуживать другим и объедки со стола собирать? Люди-то вон всего лет по восемьдесят мучаются, а таскаться в человеческом облике веками… Неужели Эйлин и вправду могла так с ним поступить? Он ведь готов был поклясться, что наконец-то увидел ее настоящую…

Оставив Готрида разбираться с магом и гостями, Рондар направился к выходу. Горы, пощечина холодного ветра и долгий изнурительный полет, — вот, что ему сейчас требовалось.

— Рондар!

Все тот же высокий голосок. Как будто кто-то колокольчиком трезвонит прямо над ухом, — гадость!

— Искренне не советую ко мне приближаться, — Рондар медленно обернулся и смерил Найлу обжигающим взглядом. — Если хочешь жить, сделай все, чтобы больше не переступать границу Фервира.

— Не смей угрожать моей жене! — Тарвин возник у лазурной за спиной, словно личный телохранитель.

Это было уже слишком. Рон лишь мельком успел убедиться, что двери зала закрыты, и никто не увидит этой разборки, а потом разум герда заволокло кровавой пеленой.

— Ты… — прошипел Рондар, надвигаясь на золотую сволочь. — Ты…

Что там говорила Эйлин про своих муз? Вдохновение они посылают? О, вдохновение на Рондара накатило нешуточное. Слегка запоздало, правда, зато с лихвой. Сколько оригинальных способов расправиться с Тарвином породила фантазия Рона, — и не сосчитаешь! Картинки мелькали перед глазами: четвертование, колесо, колья, топоры, клетка с голодными орками, полный флакон фейской пыли — поровну во все отверстия… Вот она, истинная поэзия!

Он уже занес кулак для удара, — его умение дробить камни пришлось сейчас как нельзя кстати, неплохо бы потренироваться на черепе золотого, — но тут воздух окрасился бирюзой, и перед глазами Рона вспыхнули такие яркие искры, что он едва не ослеп. Отшатнулся, невольно зажмурился… А когда смог смотреть снова, его уже окружала толстая решетка из кристаллов.

— Да ты издеваешься? — Рондар повернулся к фее, которая сжимала кисть, словно маленький меч. — Думаешь, это меня остановит?

Он саданул по светящимся прутьям, и его шарахнуло магией так, что чуть макушка не задымилась.

— Никто не собирается на тебя нападать, — тихо произнесла Найла, а затем взмахнула кистью, и на дверях в зал вырос розовый полупрозрачный засов. — Где Эйлин?

— Ну и каково это, Тарвин? — железный взглянул на заклятого врага. — Нравится тебе прятаться за юбкой жены?

— Найла, убери клетку, — прорычал Гульдброк. — Я вызываю тебя…

— Хватит! — неожиданно грозно рявкнула фея. — Вы оба! Никаких поединков не будет!

— Само собой, — Рон фыркнул. — Овдоветь боишься?

— Что-о-о?! — Тарвин сам дернулся к клетке, но крепкая порция фейской магии досталась и ему. — Да я тебя в лепешку раскатаю! — пообещал он, потряхивая обожженной рукой.

Найла закатила глаза, выдохнула и заговорила снова, уже спокойнее. Медленно, почти по слогам, повторила:

— Что случилось с Эйлин?

— Я раскусил ее план, вот что! — огрызнулся Рондар. — Я знаю все! Про то, что вы хотели забрать мой амулет, про пыль…

— Кому нужен твой амулет, железный?! — Тарвин надменно выпятил подбородок. — Я только затем и прилетел сюда, чтобы лично сказать: к этим заговорам я отношения не имею! Сами разбирайтесь в своем осином гнезде, меня не приплетайте! С тобой или без тебя я бы все равно заключил сделку с академией! Если я захочу уничтожить тебя, Янброк, мне достаточно будет одного поединка.

Рондар замер. Тарвин и раньше обожал хвастаться. Рон не выносил его на дух со времен драконьей академии: отпрыск золотых расхаживал, задрав нос, и только и делал, что трепался направо-налево, кого бы он в какую лепешку раскатал. Но вот сейчас что-то в душе Рондара екнуло. Что-то было в словах Тарвина, кроме откровенной бравады…

— Про какие заговоры ты говоришь? — переспросил железный.

— У тебя хотели украсть яйцо двуединости и сместить тебя, — ответила за мужа Найла.

— Серьезно?! — оскалился Рондар. — Разве я сам только что сказал не то же самое?!

— И это была не наша идея, — продолжала фея, не обращая внимания на бессильную злобу своего узника.

— Мне плевать, кто управляет твоим жалким кланом, — вмешался Тарвин. — Ты или твой дядя… Вообще никакой разницы. Воевать мне с вами все равно нельзя, скажи спасибо пакту о ненападении.

— Причем тут мой дядя? — насторожился железный.

— А ты подумай сам, кому еще выгодно отстранить тебя от власти, — Найла сделала паузу, дав Рондару время переварить информацию. — Ну? Кто следующий претендент? Ты же понимаешь, что при любом раскладе Тарвин не смог бы поставить кого-то из своих! Твои бравые бойцы растерзали бы его еще на подлете!

Правдивость этих слов Рондар не мог не признать. Тарвин, ясное дело, тут же принялся спорить с пеной у рта, что его бы дракона железные ни за что не растерзали, но Рон его уже не слушал.

Действительно, лишись он амулета, его место занял бы Готрид. Собственно, после смерти отца Рондара, совет старейшин выбирал между сыном покойного герда и его братом. Перевес в пользу первого был всего в два голоса. У Готрида много союзников, он — законный наследник… Но зачем? Какой смысл ему это делать?! Он ведь заменил Рону отца, всегда поддерживал, и Рондар с благодарностью принимал его советы…

Нет. Дядя не мог!.. Рон раскрыл рот, чтобы высказать это вслух, но в памяти замелькали картинки. Как психовал Готрид, когда Рон выставил его из палаты после поединка с золотым… Это ведь он встречал и провожала Логнара и Анрика! Мог договориться с ними, о чем угодно!

А еще Рондар вспомнил, как Эйлин еще тогда, задолго до Найлы, заявила ему, будто Готрид вступил в сговор с золотыми за его спиной. И сегодня в спальне кричала то же самое…

— Но Эйлин… — ошарашенно пробормотал дракон. — Она же… Пыль была у нее…

— Мы можем поговорить где-то еще? — Найла покосилась на двери в зал, которые ходили ходуном, видно, кто-то из гостей рвался наружу, или в пьяных стражниках взыграла совесть, и они решили вернуться на пост.

Словом, Рондар и сам понимал, что место не самое удачное. Рано или поздно кристаллический засов кто-нибудь выломает и застанет картину маслом: железный герд в клетке, как какая-нибудь канарейка.

— Моя комната, — кивнул он. — Только убери эту дрянь, не позорь меня!

Найла принялась водить кистью по воздуху, словно нарезала невидимую морковку, — короткими частыми штрихами, — и уже через пару мгновений прутья осыпались на пол кучкой сверкающих камешков. Та же участь ожидала и засов.

Как только Найла убрала его, двери распахнулись, и из зала кубарем выкатился стражник. Распростерся плашмя, икнул, а потом в поле его зрения попал один из осколков клетки.

— Ой! — обрадовался он. — Светится…

Рон закатил глаза: не хотел ведь превращать свадьбу в попойку, но Готрид настоял, что подданных надо порадовать… И тут в голове железного снова что-то щелкнуло. А если дядя нарочно это устроил? Если хотел сделать так, чтобы в случае переворота от верных Рону бойцов не было никакого толку?!

Нет, больше он спешить с выводами не станет. Выслушает сначала Найлу с ее муженьком, допросит слуг, которые тоже могли что-то знать… Он должен разобраться во всем раз и навсегда.

— Я знал, конечно, что вы, железные, дикари, но такой бардак… — протянул Тарвин, оглядывая разруху в спальне Рондара. Картина его так впечатлила, что он чуть не споткнулся о спящего Свара. — Еще и трупы разложил! Для красоты, что ли?

— Нет, его Эйлин усыпила своей музыкой. Случайно. Напала на Талею, а этого рикоше… — Рон запнулся на полуслове, пораженный внезапной догадкой. — Талея! — и он обратился к Найле: — Ты можешь ее разбудить?

— Если это магический сон, то нет, — пожала плечами лазурная. — Как ты себе это представляешь?

— Ну, нарисуй что-нибудь… Ты же фея живописи!

— Вот именно! Что бы я ни нарисовала, глаза у ректорессы закрыты! — и Найла фыркнула, явно подумав что-то нелестное про умственные способности железного герда.

— Но она ведь наверняка в курсе! Эйлин же не просто так ее вырубила! И кстати… — Рондар прищурился. — Если твоя подруга не участвовала в заговоре, то с чего бы ей нападать на собственную тетушку?

— Потому что в отличие от тебя она не доверяет слепо кому-то только из-за родственных уз! Талея была заодно с Готридом!

И Найла, наконец, изложила Рондару свою версию событий. Точнее, пересказала то, что якобы услышала от Эйлин.

Сводилась ее краткая, но малоприятная речь к следующему: ректоресса фейской академии убедила свою племянницу, что золотые готовы пересмотреть условия, отнестись с уважением к личному выбору фей и получать вожделенную силу исключительно в браке — и по обоюдному согласию. Тарвин решил сделать из академии рынок невест — вполне в его духе! Ну а что? Не можешь завоевать — купи! И единственным препятствием на пути золотых якобы оставался железный клан в лице Рондара.

— Этого я Талее не говорил, — вмешался в рассказ жены Тарвин. — Только озвучил свое предложение — и дал ей время все обдумать. Я планировал, что она просто пошлет железных в пекло. Не вижу в этом никаких проблем! Сама позвала — сама послала. Детали она должна была уладить с Логнаром…

— И почему тогда ты его не допросил?! — пожурила его Найла. — Он плетет козни у тебя за спиной…

— Он меня хотя бы не пытался сместить! — отбил Гульдброк.

Придумал ли план Логнар, или в игру вступил Готрид и как-то припугнул Талею суровым нравом Рондара, — но все свелось к тому, что герда железных надо лишить драконьей ипостаси и убрать. И именно для этого Талея передала племяннице фейскую пыль.

— Эйлин не хотела тебя травить! — с горячностью убеждала Рондара Найла. — Она готова была рискнуть собой, только бы не идти на преступление!

— И в чем риск? — Рон хмыкнул, хотя его уверенность в своей правоте таяла с каждой секундой. — Тетя бы оставила ее на второй год?

— Иногда я вообще не понимаю, почему она тебя полюбила! — нахмурилась лазурная. — Может, под пылью ты был бы хоть немного приятнее… Погоди! — она вдруг округлила глаза и хлопнула в ладоши. — Она еще здесь?!

— Нет! Улетела, как только я велел ей убираться…

— Да я не про Эйлин! — Найла раздраженно цокнула. — Пыль — здесь?

— Наверное, — Рон повел плечом. — Там, в соседней спальне. А зачем?..

Но Найла дала ему закончить вопрос — стремглав бросилась в коридор, оставив двух драконов в полном недоумении.

Находиться наедине с Тарвином Рону не улыбалось, — рано или поздно ему бы точно захотелось врезать золотому по морде, — а потому во избежание междоусобицы он поспешил следом за феей.

Когда Рон перешагнул порог соседней комнаты, Найла уже сидела на корточках возле ректорессы и сжимала в руках пузырек. Вид у лазурной при этом был крайне возбужденный.

— Ты только посмотри! — она торжествующе подняла находку и помахала перед Рондаром.

— Ну да, я знаю, как выглядит эта дрянь. Дальше что?

— Он запечатан! — фея ковырнула ногтем сургуч на пробке. — Его даже не открывали!

— Может, это уже второй… — Рондар нервно сглотнул: от мысли, что он зря обвинил и прогнал Эйлин ему стало не по себе. — Я же чувствовал, что со мной что-то не так! Превратился в какого-то идиота… На рассветы любовался, цветы собирал…

— Не хочу тебя расстраивать, Рон, но в идиота ты превратился задолго до этого, — подал голос Тарвин. — Я тоже прошел через цветы и рассветы, и к пыли они не имеют никакого отношения, — золотой усмехнулся и похлопал Рондара по плечу. — Крепись, Янброк. Ты просто влюбился.

Пока Рондар пытался понять, издевается над ним Тарвин или говорит серьезно, Найла откупорила пузырек, подцепила немного пыли на кончик мизинца, а затем поднесла к лицу Талеи. Дунула — и резко отстранилась, прикрыв рот и нос ладонью, чтобы ненароком самой не вдохнуть.

Сначала ничего не происходило: пожилая ректоресса лежала, не шелохнувшись, — даже во сне ее бровь была надменно изогнута, словно она собиралась отчитать очередного студента. Но вдруг розоватые ресницы задрожали, Талея пошевелила губами — и села так резко, что Рондар вздрогнул от неожиданности.

Зрачки ректорессы расширились, отчего глаза стали почти черными. Выглядело это жутковато даже по меркам Рондара, — а уж он-то повидал немало отвратительного. Чего стоила только физиономия Тарвина, когда ему вручали награду в драконьей академии!

— Эйлин! — выдохнула Талея, бешено вращая глазами. — Эйли-и-ин! Надо зашить твое платье!

Будто не замечая никого вокруг, Талея подскочила и принялась метаться по комнате, периодически взрываясь истеричным смехом.

— Ленты-ленты из атласа повяжу тебе сейчас! Будет-будет муж твой ласков, прыгать станет, как пегас…

Какую именно магию пыталась сотворить этим загадочным стихотворением Талея, никто из присутствующих так и не понял. Но все длинные предметы в комнате, — ленты на кровати, поясок Эйлин на стуле, шелковый шнур на знамени железного клана, — начали завязываться бантиками.

— Талея-тэй! — Найла кинулась к одурманенной старухе, развернула ее лицом к себе и бесцеремонно тряхнула.

Талея замерла, поджав губы, но тут же снова расплылась в блаженной улыбке.

— Моя ми-и-илая… — она потрепала лазурную по щеке. — Тебе сейчас нельзя тут быть! Понимаешь, у моей девочки свадьба, — и она перешла на заговорщический шепот. — Она должна выйти за этого варвара… Тс-с-с! Только ему не говори! Он ужасно-ужасно жесток!

При этом Талею нисколько не волновало, что этот ужасно-ужасно жестокий варвар стоит сейчас в двух шагах от нее.

— А почему мне нельзя тут быть? — мягко поинтересовалась Найла, подняв указательный палец, чтобы Рон и Тарвин не вмешивались. — Может, я хочу порадоваться за Эйлин.

— Порадуешься потом, когда она вернется в академию! — Талея скорбно качнула головой. — Моя бедная девочка! Ей выпала такая важная миссия! Она должна украсть его яйцо… — и ректоресса вдруг покраснела и захихикала. — Но это не то, о чем ты подумала! Какая же ты, Найла, все-таки пошлая!

— И зачем Эйлин амулет Рондара? — не поддалась на провокацию лазурная.

— Она отдаст его Готриду, конечно! — Талея хмыкнула и постучала пальцем по лбу. — Нельзя быть такой глупой! Готрид будет лучшим гердом. Он добрый, обходительный… Такой, знаешь… — и ректоресса издала странный звук — нечто среднее между урчанием и стоном. — Ты ведь знаешь, что этот гадкий Рондар хотел напасть на академию?

— Что?! — не выдержал Рон.

— Да-да, — закивала Талея. — Готрид мне все рассказал. Мы вместе сместим его, и Эйлин вернется домой. Все будут в безопасности! Тарвин даст нам столько золота!.. — Талея мечтательно вздохнула. — Мы построим театр… Два! И новые шторы… Готрид не станет мешать, он очень любезен!

Рондару начало казаться, что это его сейчас осыпали пылью, а не Талею. Он сходил с ума, мозг отказывался примиряться с реальностью. Как он мог проглядеть все это?! Готрид манипулировал всеми, дергая за ниточки, — золотых подговорил, Талею окучил… Слышала бы она, как он называл ее старой курицей! Но главное — он с самого начала хотел избавиться от племянника! Из-за него Рон чуть не лишился амулета — и потерял Эйлин! Сам выгнал, хотя она пыталась спасти его! Наверное, она специально попросила его проделать дыру в стене, чтобы он услышал все от Готрида, боялась, что без доказательств Рондар ей не поверит… И он не поверил. Огненный владыка, ну почему он не прозрел раньше?!

— А добрый Готрид не говорил тебе, что сделает с Эйлин, если она откажется? — продолжала тем временем Найла. — Не рассказывал, как угрожал убить ее?

— Не-е-ет, ну что ты! — замотала головой Талея. — Я же убедила ее — и она согласилась! Она все сделает, не волнуйся! А ты не видела мой венок?.. — ректоресса вырвалась из рук лазурной и полезла под кровать, видимо, за венком.

Но Рону было уже все равно, что вытворяет Талея, — после слов Найлы бесстрашное драконье сердце впервые в жизни сжалось от ужаса.

— Он собирался ее убить? — переспросил Рондар изо всех сил стараясь не сорваться на крик. — Ты в этом уверена?

— По крайней мере, так мне сказала сама Эйлин, — подтвердила лазурная. — Она не хотела тебя травить и превращать вот в это, — и фея указала на ноги Талеи, торчащие из-под кровати. — Думала просто вернуться в Тайфо, но твой милый дядюшка пообещал, что до островов она не долетит. И она всерьез собиралась пожертвовать собой, Рондар! Только бы не причинять тебе зла!

Рондар взялся за переносицу и зажмурился, пытаясь унять кипучую смесь паники, злости на собственную тупость — и на Найлу, которая молчала раньше. Да, одной Эйлин он бы не поверил, но приди они к нему всей толпой вместе с Тарвином… Впрочем, золотому никогда не было дела до чужих проблем.

Как бы то ни было, прошлого уже не изменить, надо думать о будущем. Догнать Эйлин, умолять о прощении… Хотя нет! Прежде всего — Готрид. Надежно упрятать его в темницу, чтобы обезопасить маленькую хрупкую фею, в которой смелости оказалось больше, чем во всем железном клане. И только потом уже молиться Огненному владыке, музам, да кому угодно, лишь бы Эйлин согласилась его выслушать.

Оставив Найлу присматривать за Талеей, чтобы та не наделала глупостей, Рондар направился в главный зал. По дороге захватил любимый меч, — вряд ли бы Готрид пошел в тюрьму по собственной воле, — и ворвался на поминки по несостоявшейся свадьбе.

Гости ликовали и пили, как будто церемония прошла без сучка, без задоринки. Кому нужны жених и невеста, когда на столе море глинтвейна и румяные гуси, ягнята и кабаны в яблоках? Но хуже всего было то, что Готрида среди них не оказалось. Ни среди гостей, ни среди кабанов.

— Где мой дядя? — Рон за шкирку поднял пьяного воина из тарелки.

Тот поморгал, осоловело озираясь по сторонам.

— Го… Го… Готрид, — упрямо выговорил он, — у… у…

— Ушел?

— Угу! — И воин уронил лицо обратно.

Медлить было нельзя. Каждая секунда могла стоить Эйлин жизни. Догнать ее Готриду не составит никакого труда, и если все, что Рон услышал от Найлы, — правда, то дядя-предатель наверняка отправился мстить. А Рондар отлично знал, как поступает Готрид с врагами!

А вдруг он уже добрался до феи? Вдруг ее обезображенное тело уже лежит где-то в скалах? Нет… Нет! Простить себе это Рон не смог бы уже никогда. В пекло клан, власть и все остальное, — без Эйлин его жизнь не имеет смысла.

Выбежав за ворота Фервира, Рондар сжал челюсти и коснулся амулета, чувствуя, как тело наполняет огонь. Взмах широких крыльев — и железный дракон нырнул с обрыва в ночь, уверенный лишь в одном: или он вернется с Эйлин, или не вернется вообще.