Формула истинной

Глава 2. Где мой внук?!

Пока Лисса удаляется, у меня появляется время немного осмотреться. Итак, похоже, это моя спальня. Не сказать, что скромная, но поменьше нашего дома, конечно.

Я скидываю ноги с кровати и шевелю пальцами. Удивительное чувство легкости. Вроде мне твердили, что я провалялась без сознания пару дней, но я давно не чувствовала себя так прекрасно. Встаю и наслаждаюсь тем, что тело не тянет вниз, спина не ноет, глаза прекрасно видят.

Чтобы еще лучше прочувствовать ощущения, я даже несколько раз приседаю, осматриваю тело. В ту штуку, которую я приняла за зеркало, ничего нормально не рассмотреть — это больше похоже на отполированную ложку. Похоже, в этом мире (если допустить, что я не в палате для сумасшедших) не так уж хорошо с производством. Я смогла увидеть только фигуру со светлыми волосами. Не седые, как у меня, а приятного оттенка блонд. Что ж, допустим. Что еще есть в комнате?

Какое-то подобие косметики на туалетном столике. Пользоваться ей пока не рискну. Во-первых, когда я в последний раз красилась? На свадьбу дочери? Это было пятнадцать лет назад. А во-вторых, мало ли из чего ее тут делают. Попадется пудра из свинца — и отравлюсь. А что это на стенах, кстати? Алые узоры — вообще заметила, что тут все, от элементов одежды до декора, выполнено с этим цветом. Но сейчас даже рада, что именно алый — вот был бы зеленый, и нужно было бы бежать отсюда как можно дальше. Когда там добавляли мышьяк в зеленые обои, чтобы поярче было? В Викторианской эпохе? Мне повезло, зелени в комнате не обнаружено.

В последнюю очередь подхожу к окну… Россия-матушка, да мы реально на севере! Все в снегу, деревьев нет. Из моей комнаты видно дворец, в котором я нахожусь, и размах поражает: он тянется на целый километр, не меньше. И действительно похож на Петергоф, только все не в золоте, а с ледяным налетом. А в комнате-то тепло. Как они топят помещения, чтобы я совсем не чувствовала холода?

В комнату тихонько стучатся и без разрешения заходит Лисса с подносом.

— Госпожа, ваш завтрак, — объявляет она. — Ой, вы уже поднялись? Куда вам поставить?

Я киваю на туалетный столик и подхожу разведать, что сегодня на завтрак. Несколько яиц, пучок зелени, твердый хлеб, который с виду похож на засохший.

— Напомни, Лисса, какой у меня статус? — прошу я.

— Графиня.

Не так я себе представляла графскую пищу. Нет, конечно, я не требовательная, но тут выглядит как-то совсем скупо.

Лисса, похоже, видит мое недоумение и отвечает на немой вопрос:

— У нас который год неурожай, госпожа. Вы же…

Она замолкает, будто чуть не сболтнула что-то лишнее.

— Я же что?

Лисса мнется и в итоге выкручивается:

— Граф Риввард ходит в военные походы, чтобы обеспечить наше графство золотом. На него мы закупаем еду, пока проблема не решится. Засуха длится уже много лет, и это единственный способ хоть как-то прокормить местных жителей.

— Засуха? — Я оглядываюсь на окно, в котором видела снежный двор. — Какое сейчас время года?

— Лето, конечно. Госпожа Леотта, Маррион предупредил, что вы, должно быть, ударились головой и получили проблемы с памятью. Если вам что-то непонятно, не стесняйтесь спрашивать у меня. Но вот другим… лучше бы об этом не знать.

— Что, даже моему мужу? — Я ухмыляюсь от того, как странно это звучит. «Мой муж»! Лет тридцать эти слова не произносила.

— Ему особенно. Вы же знаете… хотя, наверное, не помните. Его лучше не гневить.

Ага, я не просто замужем, а замужем за каким-то тираном, судя по ее реакции. Ладно, с этим разберемся позже. Наскоро завтракаю. Сегодня, похоже, еще много дел, и первое и главное из них — убедиться, что с Сашей все в порядке.

Не знаю, кто такой порцией мог бы наесться. И еще страшнее думать о том, что если даже графине подают такой скромный набор, то чем питаются остальные?

— Я готова, кладу ложку на поднос и встаю. — Идем к Лесандру!

— Хорошо. Давайте помогу вам одеться, госпожа.

— А я что, по-твоему, сама не справлюсь?

Оказалось — не справлюсь. Корсет, который на меня напялили, завязывается сзади и не дает свободно дышать. Но в целом это должно выглядеть симпатично, хоть и нет нормального зеркала, чтобы оценить: черный корсет с красными шнурками, в меру пышное платье — похоже, не бальный вариант, а вроде как немного домашний, — и сверху белый полушубок, прикрывающий плечи. Сносно, я ожидала совсем уж неповоротливый костюм.

Выхожу вслед за Лиссой в коридор… И дальше иду с разинутым ртом, потому что теперь втройне чувствую, будто попала в сон. И я тут, видимо, главная принцесса, иначе откуда такой дворец? Гладкий отполированный пол с геометрическими узорами, все стены сплошь украшены картинами или какими-то знаменами. Прежде чем выбраться на улицу, мы проходим несколько залов, в которых, как минимум, поместилось бы несколько банкетных ресторанов. Где-то, видимо, есть и служебная часть, но парадная выглядит потрясающе.

Встречающиеся нам слуги кланяются мне, а я — не знаток этикета и не уверена, что должна делать это в ответ. Служанки одеты, как и Лисса, в более простые платья, чем у меня, но повсюду наблюдается цветовое единство.

— Красный, черный и белый — что-то вроде родовых цветов нашей семьи, так? — спрашиваю я у Лиссы.

— Да, госпожа. Вы начинаете вспоминать?

— Считай, что так.

Конечно, ничего я не вспоминаю, просто догадалась, тут только слепой бы не заметил.

Ворота, ведущие из дворца, дверями никак не назвать — огромные такие, в них целый слон пройдет без проблем. Иногда в убранстве встречается золото, и при всей моей нелюбви к этому металлу, с оттенками красного он выглядит бесподобно и дорого.

Хотя и непонятно, почему Лисса говорит о голодающих людях и моем «бедном работяге муже», если во дворце столько драгоценных вещей? Что-то тут не так. Да и ручки у некоторых дверей стерлись до подозрительно-черного цвета.

— Это латунь? — интересуюсь я, указав на ручку ворот.

— Да, госпожа.

— Тогда понятно.

Беспощадный пафос. Как нацепить на дешевый телефон значок айфона — Санька постоянно жалуется на «дураков-одноклассников», которые так делают. Похоже, не так уж наш род и богат. Скорее, дворец сохранил остатки былой роскоши, которую мой супруг Риввард не в состоянии поддерживать.

Улица встречает меня теплой — для зимы — погодой. Снег, яркое солнце. Мы выходим на задний двор — здесь пусто, как в ледяной пустыне, ни одного деревца. Зато есть скульптуры из мрамора или камня, облупившиеся от старости. Юные девы и воины, которые стояли здесь когда-то, теперь потеряли руки, головы или части одеяний. Жалкое зрелище.

Снег с мощеной тропинки заботливо убран, и я следую за Лиссой вглубь двора.

— Я удивилась, когда вы захотели увидеться с юным Лесандром, госпожа, — говорит она доверительно.

— Почему?

— Вы раньше не очень ладили. Лесандр — сын Ривварда от первого брака, и он долго вас не принимал. Да и вы…

— Давай-давай, говори, — поторапливаю я. Идти по мощеной дороге в моих сапогах не очень удобно, а вот полушубок оказался очень в тему. Жаль, в нем нет карманов, и мне приходится греть ладони в рукавах.

— Это будет грубо, госпожа.

— Разрешаю, только не томи уже, пожалуйста.

— Хорошо. По словам Лесандра, вы вели себя как грымза.

Лисса тут же вжимает голову в плечи, будто боится, что я распоряжусь ее обезглавить. Но вряд ли бы она даже заикнулась о чем-то подобном, если бы на самом деле меня боялась. Кажется, у меня, графини, не слишком-то много уважения здесь. То врач, точнее знахарь, подтрунивал, то Лисса с тысячами извинений обзывает грымзой. Ну ничего, я школе от своих учеников я такого наслушалась, что у всех местных уши бы завяли.

Главное не это, а то, что моя надежда увидеть внука вряд ли оправдается. Лесандр — это, похоже, просто парень с созвучным именем, не более. На душе тут же становится тоскливо. Угодила то ли в психушку, то ли в другой мир, и даже не могу узнать, удалось ли вытащить Сашку из пожара.

Мы со служанкой идем на звук металла, будто кто-то дерется на мечах. И действительно — пару минут спустя выходим к тренировочной площадке, где занимаются несколько парней. Они кружат возле манекенов — просто бревна, выстроенные в виде человечков, — кто-то сражается друг с другом. Всего около десяти ребят, но своего Сашку я среди них не вижу.

— Отставить, — командует единственный взрослый и кланяется мне. Я коротко киваю ему, и этого, похоже, достаточно.

Местный физрук? Что ж, выглядит куда крепче нашего, школьного Ивана Васильича. Широкий размах плеч, что-то типа легкой кожаной куртки сверху, короткая борода. Не молод, но и не слишком стар. На щеке — короткий шрам от края глаза и ниже. Боевая рана? Похоже, это настоящий воин.

— Госпожа Леотта пришла справиться о здоровье своего пасынка, — рапортует Лисса.

— Юный господин изволит отлынивать от занятий, — недовольно отвечает местный физрук. Какое у него звание, интересно? Если вдруг придется к нему обращаться.

— Где он? — спрашиваю.

Физрук пялится на меня с непониманием, но на выручку приходит Лисса:

— Госпожа еще не совсем оправилась от болезни, знахарь сказал, у нее могут быть проблемы со зрением или вниманием из-за травмы головы. Вот же, госпожа Леотта, посмотрите.

Лисса указывает на одного из парней, которые выстроились как по команде и ожидали, когда наш разговор с местным физруком закончится. Лисса показала на парня среднего роста. Короткие черные волосы ежиком, стройное, даже худощавое на фоне других ребят тело. Он единственный стоит в обычной рубашке среди зимней погоды, в то время как остальные одеты в хоть какое-то подобие одежды. Симпатичный малый, но увы, это не Сашка…

Все стало каким-то бессмысленным, пустым. Даже если я попала бы в самый идеальный мир, в самое распрекрасное молодое тело, какой от этого толк? Единственный человек, о котором я заботилась последние годы, находится черт знает где, и я даже не могу узнать, жив ли он. Выбрался ли. Здоров ли.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я у Лесандра. Он поднимает на меня взгляд исподлобья, как волчонок. Парню на вид лет пятнадцать. И похоже, он действительно меня недолюбливает, по крайней мере это бы объяснило его скупой ответ:

— Хорошо, госпожа.

— Мне сказали, тебя ранили в бою.

— Меч прошел чуть ниже ребер. Драконье тело крепкое, госпожа. Я чувствую себя прекрасно, хотя заниматься все еще сложно.

Лесандр показывает на теле, куда пришелся удар, и я замечаю, какая же на нем тонкая рубашка — простудится! Главное, не показать свое удивления от упоминания драконов. В этом еще предстоит разобраться.

— Что ж… Рада, что ты в порядке. Продолжайте тренировки, пожалуйста.

Я растерянно отхожу от парней, которые тут же возвращаются к занятию. Лесандр — один из трех ребят, которые занимаются с манекенами-бревнами. Он лениво и даже как-то неумело бьет клинком деревянного противника, за что тут же огребает от физрука:

— Лес, что с тобой сегодня? Ты бы даже бабочку не победил с таким ударом!

— Чувствую себя отстойно, господин.

Как-как?!

Я уже собиралась уходить, но замираю. Любимое словечко Сашки! У него все «отстойное»: одноклассники, музыка, ранний подъем.

— Лес! — оборачиваюсь и зову я. Мозг судорожно подбирает слова, которые я в жизни не произносила, но которые сейчас так нужны, чтобы убедиться в догадке. И я невпопад бросаю: — Кринж! Стрим! Эйнштейн. Виолетта, — с последним именем незаметно показываю на себя большим пальцем.

Темные глаза Лесандра округляются. Умный мальчик, мой внук, все понял!

А я, дурочка, не сразу сообразила. Если я переместилась в другое тело, ясно понятно, Сашка тоже. Только вот он не узнал меня, поэтому отвечал односложно, притворялся. Все-таки он очнулся раньше меня и успел, похоже, что-то разузнать об этом мире, возможно, получить по носу за неправильные вопросы.

Внук здесь! А это серьезный повод задержаться в этом месте. Где бы мы ни находились.