Желание на любовь 2

Глава 14

В этот раз будет всё по-другому, по крайней мере, очень хотелось на это надеяться.

Мэттью нервно мерил шагами зал аэропорта Даллес в ожидание пассажиров из Монреаля. Монотонная речь диктора уже не настораживала, заставляя прислушаться к объявлениям об опозданиях, задержках вылета, приземлениях, попадающих в график рейсов. Она наводила тоску и желание самому улететь куда-нибудь к чёртовой матери.

Уговорив Лилибет дожидаться их с мамой дома, сегодня он встречал Кэтлин один,

– Мне нужно время, совсем немного, когда никто не будет оттягивать её внимание на себя. Ты же знаешь, как между нами всё сложно, – попросил дочь Мэтт, и она с ним согласилась.

Под непростыми отношениями Вуд подразумевал не только, что произошло до двойного похищения, но и после. Кэт не сбрасывала больше звонки, разговаривала без раздражения, подолгу и подробно рассказывала, как прошёл день. Но упорно отказывалась обсуждать проведённые на яхте сутки, считая, что уже известного Мэттью достаточно. Обычно болтливая Райт тоже не распространялась на вечере после его звонка и ночь. Мур, всякий раз взяв трубку, благодарил за информацию о Махмуде. Он советовал устроить романтическую прогулку на яхте, подчёркивая, что агент слишком многое задолжал матери своего ребёнка. Эйдан предупреждал, это лишь малость из списка её фантазий, остальные он должен узнать сам. Вуд чувствовал, что все они что-то недоговаривают, но никак не мог понять, с чем именно это связано. Неизвестность всегда раздражает, заставляя выдумывать худшее.

Кэтлин прилетала как нельзя вовремя. Оставалась неделя до отложенной из-за болезни очередной свадьбы Лесси. Мэтт надеялся, что последней, не желая наблюдать за ещё одним метанием после развода не чужого ему человека.

На лице долгожданной брюнетки, вслед за радостью при виде агента с огромным букетом в руках, появилось волнение. Она оглядывалась по сторонам, выискивая глазами дочь.

– Ты один?– стало первым вопросом.

– И я очень рад тебя видеть!

Мэттью чмокнул как всегда очень красивую, пахнущую клубникой и фруктами Кэт в щёчку, надеясь на совсем другой поцелуй, но не зная, будет ли он сейчас уместен. Вуд чувствовал странную робость, как будто отвык за долгие месяцы ухаживать за женщинами. Вот она рядом, доступная для обнимашек, удивлялся Мэтт собственной реакции, совсем не ледышка, что мучает отказами во сне, вырядившись в бронированное бельё. Неужели он так привык к виртуальности и полной недосягаемости Паркер в ночных видениях, что перенёс это в реальность?

Она приняла букет с недоумением на лице, ожидая чего угодно от настойчивого и напористого Мэттью, но никак не настолько холодного приветствия.

– Сам в шоке!– правильно истолковав взгляд Кэтлин, рассмеялся он и, крепко обхватив за талию, приподнял над полом, зарываясь носом в рассыпавшихся по лицу локонах густых волос.

–Лилибет ждёт нас дома, готовит праздничный ужин,– прошептал Вуд в маленькое ушко, вызвав волну непроизвольной дрожи в теле брюнетки, и поинтересовался: – Как долетела? Всё хорошо?

Она кивнула, с удовольствием втягивая аромат дорогого парфюма, смешанного с запахом кожи Мэтта, и сказала то, чего он от неё никогда не слышал:

– Я соскучилась и очень рада оказаться дома.

Несколько слов спрятавшей шипы Колючки бальзамом разлились по душе агента, лишив дара речи. Он поставил её на ноги, поправил свободного кроя красный плащ, молча забрал из тонких холодных пальчиков ручку от чемодана и, не убирая ладони с талии, повёл к выходу.

– Я поняла, в чём частично наша проблема, – произнесла она первую фразу через десять минут дороги из аэропорта.

Старенький «форд» лавировал в потоке автомобилей, желающих как можно быстрее добраться до дома. Мэттью посмотрел в зеркало заднего вида и пожалел, что не сумел настоять, чтобы Кэт сидела рядом.

– И в чём же?

– Нам за тридцать, а мы совершенно не имеем опыта нормальных отношений.

– Ну,– пожал он плечами,– у меня какой-никакой имеется.

– И это может служить примером счастливой семейной жизни?

Вуд прищурился, пытаясь представить годы, месяц, неделю, а в итоге смог вспомнить лишь дни, прожитые в полном взаимопонимании с Лесси, и ответил, покачав головой:

– Вряд ли.

– Но ты можешь хотя бы следовать правилам поведения родителей, а я не имею в своём багаже и этого, –тяжело вздохнула она, – иначе давно бы вышла замуж за уютного бесконфликтного Бейна Каламу в подражании маме.

Он вздрогнул, ужасаясь предложенной Кэтлин возможностью, и поспешил обратить разговор в шутку, но даже в ней не допуская измены любимой женщины:

– Или постараться увести маму Чайтона, имей ты усы и кое-что между ног от Сэма.

– И что нам делать?– задумчиво протянула не настроенная на веселье брюнетка.

– Начать доверять друг другу, остальное приложится. Я вот успел забыть о Лебовски.

– А зачем вспоминаешь, если забыл?– ухмыльнулась она, зная хорошую память агента. Увидев в зеркало скорченную им рожу, Кэт рассмеялась.

Плотина неловкости, возведённая слишком долгим ожиданием встречи, была прорвана дружным смехом. Остаток дороги они шутили, вспоминая нелепые моменты из школьной жизни, стараясь при этом не касаться личных отношений.

Паркер сделала осторожный шаг за порог просторного двухэтажного коттеджа, в котором теперь ей предстояло жить не как гостье, а в качестве хозяйки пока немногочисленной семьи. Дома пахло уютным теплом и запеченной рыбой.

– Мамочка, мама! – Лилибет с радостным криком кинулась навстречу Кэтлин, обнимая и заглядывая в глаза.

– Господи, как же ты выросла, – бормотала та, расцеловывая худенькое лицо любимой девочки.– Ещё немного – и догонишь отца. Как я скучала.– Она наслаждалась запахом дочери.

– И я очень, очень соскучилась!– радостно верещала Лилибет.– Мне так много надо тебе рассказать.

– Только не сегодня,– Кэт чувствовала себя неловко, но ничего не могла поделать.– Я жутко хочу спать.

– Конечно, завтра, но сначала ты попробуешь форель по рецепту семейства Риджей.– Девушка шагнула за широкую спину стажёра и подтолкнула его вперёд.– Мам, поздоровайся и попрощайся с Чайтоном. Ему пора уезжать.

Тот шагнул навстречу улыбающейся Кэтлин, но не протянул руку, как обычно, а чмокнул в щёку и проговорил, приобняв за плечи:

– Очень рад, что вы вернулись.– Он обвёл глазами присутствующих.– Теперь все в сборе. Завтра вечером мама ждет нас на ужин. Приглашены Бренда с Харрисом и Одри с Холлом – вся семья!

По недовольному взгляду агента было понятно, что в состав его семьи индеец, конечно, включает себя.

– Придём, обязательно. С удовольствием познакомлюсь с родителями такого сына, –одновременно дала согласие и сделала комплимент Паркер.– Спасибо тебе огромное!

Она понимала, что в последнее время стажёр слышал эти слова много раз; не было нужды добавлять, за что и почему ему благодарны.

– Мне очень жаль, что пришлось пожертвовать машиной отца,– продолжала она. – Надеюсь, он полностью компенсирует её стоимость, получив страховку?

Ридж широко улыбнулся и заявил, пропуская вопрос о машине:

– А как могло быть иначе?– Он обернулся назад, с любовью глядя на «рыжика», пообещав и ей в том числе.– Я никогда никому не позволю причинить Лилит вред!

Мэтт упёр взгляд в высокий потолок, не в силах бог знает какой раз предупреждать стажёра, что терпит от него сокращение имени дочери в последний раз. Лилибет прыснула, послав отцу из-за плеча ухажёра воздушный поцелуй.

Ужин прошёл за весёлой болтовнёй. Кэтлин то и дело закрывала глаза, борясь с потребностью прямо сейчас упасть в постель и проспать до утра, не желая обидеть дочь. Наконец девочка поняла, что просьба матери оставить разговоры на завтра имела под собой основание. Она попрощалась с родителями, пожелала им спокойной ночи и, закинув в посудомойку тарелки с вилками, отправилась в свою комнату.

– Где будешь спать?– поинтересовался Вуд, как только Лилибет покинула столовую, в тайне надеясь на секс, но, зная характер брюнетки, боясь напирать на неё в первый же день.

– Не обидишься, если я устроюсь в гостевой комнате?– проговорила она.

– Конечно нет, – пробурчал он, почувствовав как внизу живота зреет желание.

Кет встала, взглянув на агента полным извинения взглядом.

– Нет сил даже на то, чтобы принять душ, – произнесла она и, проведя ладонью по гладко выбритой щеке, пообещала: – Завтра всё будет!

В эту ночь Мэттью почти не спал, единственным плюсом бессонницы стало отсутствие кошмара. Он то и дело смотрел на часы, боясь проспать и не успеть приготовить завтрак.

Ровно в половине седьмого Вуд в костюме и начищенных до блеска чёрных туфлях стоял у двери комнаты для гостей. Он на всякий приготовил несколько блюд: на деревянном помощнике с бортиками стояли порция горячих панкейков, яичница, две розетки с клубничным джемом и кленовым сиропом, пара хорошо подрумяненных тостов, столовые приборы на льняной салфетке, большая чашка чая без сахара и тонкая стеклянная ваза с ярко-красной розой.

Довольный собой агент улыбался. Вуд репетировал этот выход несколько дней, до мелочей продумав меню и прикупив столик для завтрака, который сейчас находился в его руках.

Надеясь застать Кэтлин в постели, он не стал стучать в дверь, а осторожно зашёл в спальню, ногой прикрыв за собой дверь. Она спала, повернув голову на бок. Тёмные волосы, змеями раскиданные по подушке, источали аромат на расстоянии. Он столько раз касался их во сне, пропуская шёлковые потоки сквозь пальцы. Пухлые губы чуть приоткрыты, маленький носик. Сливочная кожа, полное отсутствие румянца, и тем чётче выделялись круги от усталости или недосыпания под глазами, сокрытые днём косметикой.

Мэттью осторожно поставил столик на край кровати, почувствовав дикое желание прикоснуться к слегка заметным следам ответственной во всём до мозга костей женщины. Он вздохнул. Будь его воля, брюнетка сидела бы дома, занимаясь чисто женскими мелочами, ожидая его за накрытым столом вечерами, а ночью ублажала в постели, не вымотанная за день работой.

Мэтт осторожно провёл тыльной стороной руки по шелковистой щеке той, которую собирался назвать женой:

– Просыпайся, соня, – прошептал он в маленькое ушко.– Через два часа мы должны быть на пристани. Нас ждёт небольшое путешествие.

Агент решил не затягивать с исполнением фантазий Кэтлин, начав с той, о которой рассказал ему Мур.

Она с трудом разлепила веки и, взглянув на часы, проворчала:

– Так рано, выходной же…

Кэтлин оторвала голову от подушки, с удивлением разглядывая одетого словно для вручения «Оскара» Вуда.

– Нас ждёт яхта и прогулка до водопадов, – торжественно возвестил он.

– А добираться до яхты будем на лимузине?– с улыбкой поинтересовалась она.

– Да.

Паркер расхохоталась и окончательно проснулась.

– Мэтт, ты способен хоть немного проявить романтику?

– Что не так?– в недоумении пожал он плечами.

– Это позаимствованная у Райт мечта!

– И что? От этого лимузин перестанет быть лимузином, а яхта – яхтой?

– Нет, но хотелось бы, – спрятала она улыбку, высказывая заведомо проигрышное пожелание, – чтобы твой мозг работал не только над предотвращением преступлений.

– Так мы едем кататься? – невозмутимо уточнил агент.

– Конечно.

– Тогда тебя ждёт завтрак в постель.

Он поднялся, делая видимым столик с едой.

– Так романтично… – прошептала Паркер, радуясь проявленному им вниманию.

– Ну вот!– рассмеялся Вуд.– А говорила, что я не способен на яркий поступок.

Он поставил деревянные ножки по обе стороны её талии.

– Яхта ее, видите ли, не впечатлила. Хотя…– Агент намазал один румяный панкейк густым ароматным джемом, отрезал небольшой кусочек и вложил его в открытый рот брюнетки, довольный собой.– Правильный выбор. Я отлично готовлю и продемонстрировал бы это ещё в Монреале, не взбесись ты тогда…

– Не порть момент! – перебила она, прожевала вкусный, хорошо пропечённый блинчик и запила его чаем. Кэт взглянула на омлет и тут же отодвинула тарелку в сторону.– А вот это, пожалуйста, убери.

– Ты перестала есть яйца?– удивился агент, прекрасно помня, что раньше она именно их предпочитала на завтрак.

– Так бывает.– Кэтлин промокнула салфеткой губы и потребовала: – А теперь отвернись, я в душ ненадолго. Потом нам нудо будет поговорить. Дождись, пожалуйста.

– Чего я там не видел?– отвернувшись, ворчал он.– А кто-то вчера обещал…

Последние слова Вуд произнёс в закрытую дверь ванной комнаты.

Он присел на краешек матраса, уткнулся носом в мягкую подушку, сохранившую запах любимой женщины, закрыв глаза, втягивая её аромат. Агент удобно, с ногами, устроился на кровати и с аппетитом доел почти нетронутый завтрак.

Паркер вышла из ванной полностью готовая к романтическому путешествию: в удобном платье, слегка накрашенная, с приведёнными в порядок волосами и чёрным пакетом в руке.

Мэттью подскочил на кровати, и она жестом остановила его.

– Только не приставай сейчас. Помнишь, куда ты меня пригласил?

– И не думал вовсе,– соврал он,– но ты хотела поговорить. – Мэтт кивнул в сторону двери. – Может, сделать это в моей комнате или в гостиной?

– В гостиной,– решила она. – Надеюсь, Лилибет не разбудим?

Вуд хмыкнул.

– Она будет дрыхнуть до двенадцати, если не дольше. Чуть не до утра просидела за компьютером.

– Откуда знаешь?

– Сам почти не спал этой ночью.

Кэтлин долго молчала, пытаясь собраться с мыслями, но получалось с трудом. Она уперлась плечами в мягкую спинку дивана, опустив голову вниз.

– Не знаю, с чего начать.

– С начала.

– Будет уж слишком долго. Просто хочу кое о чем договориться.

– Постарайся короче. Я приму любые условия, ты же знаешь.

– Прекрати давить на меня, – вскинула голову Кэтлин и вперила взгляд прямо в глаза агента. – Ты постоянно так делаешь.

– Прости, не хотел, – развёл он руками, – сила привычки.

– Я не прошу обещать верности до конца наших дней… – продолжала она говорить совсем не то, что хотела.– Наверное, стоило присмотреться к окружающим меня парам, чтобы понять, что мужчина не моногамен… Но так же ценно, что я поняла благодаря этому. И опять-таки наблюдая…

Пытаясь успеть за роем мыслей, Паркер сбивчиво бормотала, но вдруг остановилась, махнула рукой, сделала глубокие вздох с выдохом и по слогам выдала самую суть:

– Я хочу быть уверенной, что, при любых обстоятельствах, ты останешься в нашей семье, со мной и детьми.

– Детьми?–Мэттью с недоумением смотрел в карие глаза.

– Господи, Вуд, почему ты слышишь всегда только то, что хочешь?– усмехнулась она, но агент продолжал развивать свою мысль.

– Ты уже в который раз говоришь во множественном числе.– Он перевёл взгляд на живот, скрытый складками платья с завышенной талией. – Боже, какой я идиот. Не заметить его округлость и некую полноту. С другой стороны, – оправдывал он себя,– я два раза в жизни видел тебя обнажённой, при этом единожды с освещением, находясь в светлой памяти, а не в объятиях алкоголя.

Вуд присел перед ней на корточки, спрашивая с интонацией, выражающей скорее сомнения и растерянность, чем радость:

– Ты беременна?

Кэтлин накрыла его губы ладонью.

– Давай обо всём по порядку. Сначала ответь: ты готов жить, делая всё для меня и детей, ради нашего общего счастья?

Если бы она знала, что творилось сейчас в голове агента. Он судорожно подсчитывал прошедшее после их близости в Монреале время, но ничего не сходилось по срокам. «Лебовски…»

– Ответь.– Брюнетка не требовала, она выжидала, готовая принять любое его решение.

– Готов!– Мэтт сказал это совершенно твёрдо, зная, что примет ребёнка, несмотря на то, кто его отец.

Желание быть рядом с ней преобладало над ревностью. Разве можно отказаться от мечты? Он получает её такой, как есть, и если малыш – часть сделки, то за него он должен не проклинать судьбу, а благодарить.

– Я слишком люблю тебя, чтобы отказаться, и стану хорошим отцом, обещаю. – Он проговорил невпопад: – Завтра же куплю более просторную машину.

Кэтлин покачала головой.

– Умеешь ты уводить от главного.– Она, не моргая, смотрела в зелёные глаза.– Не слышу в голосе счастья.

– Зато в нём есть абсолютная уверенность.– Агент ладонями вверх показал на живот и быстрым речитативом отчеканил: – Это твой плод, а значит, станет моим, и это ещё одна причина не оттягивать срок венчания.

–Что значит станет твоим?! – теперь уже взгляд Кэтлин был полон недоумения.– Он твой и есть!

– Но как?.. – Вуд выглядел совершенно растерянным.– С той встречи в Монреале…

Она не дала ему договорить, выложив на журнальный столик содержимое пакета.

– Посмотри сюда.

– Что это?– он с недоумением взирал на сложенные пополам мужские трусы.

– Разверни, – приказала Кэт.

Мэттью зацепил боксеры двумя пальцами и встряхнул, выпрямляя. Нелепая зелёная звезда на белом фоне и женские губы, сложенные в поцелуе. Подарок - подкол от Брендона на день рождения.

–Мои, – радостно выдохнул он.

– Кто бы сомневался,– ухмыльнулась брюнетка, обиженная его сомнениями, и достала из пакета ещё кое-что. – Осталось понять, при каких обстоятельствах ты их потерял.

– Кармен…– протянул агент. Он смотрел на обсыпанную блёстками чёрную маску, а губы сами собой расплывались в улыбке.– Значит, это была ты!

Вуд рассмеялся, вспомнив, сколько месяцев с ужасом представлял, что эти трусы окажутся в руках незнакомки, которая однажды возникнет на пороге его квартиры со словами: «Я беременна».

– А ты предпочёл бы другую? – с усмешкой поинтересовалась Кэтлин.

– Нет! Ты, ты и только ты!– он подхватил её на руки, приподнял так, что смог коснуться губами округлого живота.– Ты и наш ребёнок!

– Мальчик…

– Что?– Мэтт не сразу осознал смысл короткого слова, желанного для большинства мужчин планеты.

Наследник.

– Скоро на свет появится ещё один Вуд,– она сложила пальцы в кулак, оставив выпрямленным указательный, и потрясла рукой,– с торчащей между ножек пиписькой.

Он как удав на кролика взирал на имитированные ею мужские причиндалы.

– Когда? – Мэттью с трудом протолкнул это слово через гортань; ошарашенный, обалдевший от счастья, только сейчас врубившийся в смысл происходящего.

– На Рождество или чуть раньше. Как ему захочется.– Кэт смеялась над реакцией обычно невозмутимого агента.– Скажи, рад или нет? – улыбалась брюнетка, уютно устроившаяся у него на руках.

– Ты не представляешь, насколько…

Рельефные губы дрожали вместе с подбородком.

– Господи! – громким шёпотом закричал он. – Я стану не только мужем, но и отцом!

– Ты ещё не дал слово.

– Конечно, да! Я сто раз могу повторить это.– Мэттью опустил её на диван и приложил руку к сердцу.– Кэтлин Паркер, я всегда буду рядом – до самой смерти, с тобой и нашим многочисленным потомством!

–«Многочисленным»?– брюнетка смотрела в искрящиеся счастьем зелёные глаза.– Ты это о чём?

Не в состоянии убрать с лица довольную улыбку, совершенно не совмещающуюся с выраженной претензией, Мэтт ответил:

– Я уже говорил как-то, ты должна мне шестнадцать потерянных лет отцовства.

Кэт кивнула и он продолжил:

– А теперь ещё почти шесть месяцев неизвестности, но я согласен сделать скидку на форс-мажорные обстоятельства.

– И?– Паркер ожидала вердикта, выполнять или нет который зависело лишь от неё.

– Согласен на двух!– показывал Вуд на пальцах.– Третьего– чтобы понять, что значит волнение первых недель, как и первый стук сердца на мониторе УЗИ.

– Ты слишком грамотен для мужчины, ни разу не проходившего через это, – смеялась она.

– А то! – дёрнул он подбородком. – Было много свободного времени в последние месяцы. Смотрел интересные передачи и немного знаком с интернетом, – Мэтт гордо вскинул голову, без перехода добавив счёт: – А четвёртый для закрепления пройденного.

Паркер качала головой дуя на упавший на глаза локон волос.

– Не устанешь от детского плача, поноса, соплей,– она провела ладонью по лацкану его хорошо подогнанного пиджака,– испорченной отрыжками одежды?

– Никогда!– Мэтт кивнул на дверь спальни и поинтересовался, стягивая с плеч тот самый пока идеально чистый предмет гардероба: – А как ты смотришь на усовершенствование навыков по работе над отцовством?

Кэтлин рассмеялась.

– Положительно, после прогулки на яхте. Хотя делать это у тебя получается отлично и с первого раза...

– Только с тобой.– Он покрывал поцелуями лицо брюнетки, не давая договорить.

– Видно судьба у меня такая, – проворчала она обречённо, – вынашивать детей Мэттью Вуда.

– Он уже шевелится?

– Да.

–Мы ему не навредим?– будущий отец осторожно погладил живот Паркер.– Хотя о чём я говорю? Пусть привыкает к тому, кто тут главный.

Он глядел в коричневые глаза брюнетки, ожидая одобрения.

– Не навредим,– согласилась она. – Алекс уже прекрасно знает, что из папы можно верёвки вить не только ему, но и маме.– Она приподняла бровь в ожидании возражений.

– Алекс?

– Ты против?

– Нет,– усмехнулся агент. – Дай только на него посмотреть. Вдруг пошевелится и – пойдём. Незачем платить за простой лимузина: деньги нам теперь понадобятся для другого.– Он нарочито вздохнул,тысячу раз готов повторить – Брендон был прав. Отказать тому, кого любишь по-настоящему, невозможно. Я согласен быть подкаблучником!

Уложив вдоль дивана драгоценную, желаемую до дрожи ношу, он аккуратно завернул платье, добавив скорее для собственного успокоения:

– Но только в пределах спальни!

Будто услышав пожелание отца, малыш толкнулся кулачком, а затем повернулся, упершись в гладкий живот бугорком пяточки.

–Обалдеть…– еле слышно, с восхищением прошептал Вуд.

– Можешь потрогать, – разрешила Кэт.

– Я твой папа, малыш.

Он осторожно накрыл рукой крошечную выпуклость. Алекс решил взбрыкнуть и ещё раз толкнул, легонько ударив отца в ладонь, чем вызвал бурю эмоций.

– Я так люблю тебя…– шептал Мэттью, с трудом сдерживая слёзы, всё ещё толком не веря, что Кэтлин с маленьким сыном внутри останется с ним, обращаясь сразу к двум людям, находящимся пока в одном теле.– Так люблю…

Он с нежностью целовал живот женщины, ради него вынесшей столько боли, не только физической, вынашивая и рожая его ребёнка, но и моральной– презрение, осуждение, ненависть, даже проклятия. Чем заслужил он такую любовь? За что Бог её подарил ему? Вряд ли когда-то он сможет себе объяснить это. Что может дать в ответ? Преданность…

Мэттью целовал руки Кэт, свободную от платья шею, грудь, не замечая, как постепенно освобождает её от одежды. И она не сопротивлялась этому, сама отдаваясь во власть нахлынувшей страсти.

Он взял её на руки и, продолжая целовать, поднялся наверх в свою, отныне их общую спальню. Вуд неторопливо занялся любовью с той, с которой решил создать семью один раз и до конца жизни, поклявшись в верности перед Богом. Они делили сейчас на двоих одни чувства, исполняя древний танец человеческих тел, играя на флейте сокровенных желаний.

Кэтлин стонала, впервые открыто упиваясь тем высшим блаженством, что дарит природа возлюбленным. Как объяснить то, что происходит в постели между двумя по-настоящему любящими друг друга людьми? Как описать наслаждение, что испытываешь ещё до оргазма? Его получает не только тело, а даже, пожалуй, в большей степени мозг. Ты даришь себя избраннику, стремясь слиться в единое целое, познать, принять, впитать, ощутить, отдавая в ответ. Осознаёшь и принимаешь, что сейчас происходит таинство, ради которого стоило жить. Для этих минут ты появилась на свет и готова зачать и носить, и родить в мучениях, и обожать безмерно подаренную тебе частичку любимого.

Слияние тел, душ, разума, движений в клубок, в одно целое, и как итог высшее проявление наслаждения, которое не способен дать самый искусный, но не любимый любовник. Поднимаешься на такое остриё, такой высочайший пик, куда может занести только подхваченное разумом блаженство. Ты слизываешь солоноватый пот с разгорячённого тела возлюбленного, проводя языком по гладкой, как атлас, коже. Слышишь слова благодарности и восторга и шепчешь их же в ответ, готовая лежать рядом с мокрым телом, прислушиваясь к тяжёлому дыханию вечно… Сплетенье рук и ног, слияние душ в единое сердцебиение… благословение небес… крещендо торжества жизни…

Они наконец добрались до яхты.

Корабль отошёл от причала, разрезая водную гладь почти пустой в это время реки. Паркер куталась в поданный стюардом шерстяной плед, наслаждаясь запахом свежести вод, не обращая внимания на промозглость. Солнце с трудом пробивалось сквозь затянувшие небо тучи. Яхта была не такой большой, как в Монреале, но более уютной и, конечно, комфортной.

– Вот и осень пришла, – чуть слышно прошептала она, совсем не жалея о пролетевшем в одиночестве и токсикозе лете. Было время подумать. Кэтлин немного помолчала, опустив взгляд за борт, рассматривая гребешки разрезанных кораблём волн.

–Как тебе тут?– Мэттью обвел рукой палубу верхнего, открытого ветру салона.

– Скажу одним словом – безопасно, – рассмеялась она.– Не думала, что ещё хоть раз решусь взойти на борт судна.

– Теперь ты рядом со мной, а я проверю сто раз, прежде чем куда-то тебя отправить, – пообещал он, опутав её руками и плотно прижав к себе.

– Лилибет не обидится, что мы отправились без неё?– поинтересовалась Паркер, чувствуя себя полной предательницей.– Вчера вечером не поговорила с ней толком, сегодня с утра я и вовсе удрала из дома.

Агент улыбался, точно зная, что станет делать сегодня дочка. Ровно в двенадцать приедет Чайтон и повезёт её на давно запланированную прогулку вдоль канала Огайо.

– Будет счастлива, что сможет несколько часов провести наедине со своим ненаглядным индейцем, гуляя по парку, – сказал он вслух.

– У них всё настолько серьёзно? – Она повернулась, чтоб видеть его глаза.

– До секса ещё не дошли. – Вуд нервно отреагировал на ироничный взгляд Кэтлин, настаивая: – Он клятвенно мне обещал, а слово держать умеет.

– Дай Бог. А что дальше?

– Принстонский университет. Она хочет стать инженером, а не врачом, несмотря на надежды Харриса, – улыбнулся агент, но тут же нахмурился, объясняя, кто станет и там её верным защитником: – Ридж переведётся в Нью-Йорк.

– Я знаю о планах дочери. – Кэт положила ладони на грудь агента, чуть отстраняясь, теряя опору, но зная точно, что он не разожмёт кольцо рук–. Я спрашиваю про нас. Мы потянем их финансирование? – она поправила лацканы его чёрного кашемирового пальто, проговорив неуверенно: – Разумеется, я давно откладываю на обучение…

– Конечно, – прервал её Мэттью, имея в виду сразу всех наследников – настоящую и тех, кому ещё предстоит родиться.– Вуды всегда получают образования в высших учебных заведениях. Отец давно открыл специальный счёт, я регулярно делаю туда отчисления.

– Кто бы сомневался, – хохотнула Кэтлин.– Видел бы ты сейчас своё довольное лицо. Всё уже распланировал, решил, придумал за всех. Осталось спросить детей, кем они видят себя в этой жизни.

– Мы их родители, а не наоборот!

– Что-то не сильно ты Бренду с Харрисом слушал, раз не женат до сих пор.

– Со мной всё по-другому!

– Ой ли…– снова повернулась она лицом к воде, ловя лицом мелкие брызги.

Паркер задумчиво смотрела за борт, почти не слушая того, что говорил Мэтт. Она вспоминала, с каким трудом далось ей образование, что пришлось вынести ради счастья быть не только матерью, но и востребованной, успешной женщиной. Кэт обернулась к агенту, решив высказать всё, чего не смогла ранее.

– Послушай, как я вижу будущее. Только не отвлекай и не перебивай, переводя всё, как обычно, на собственные сиюминутные желания.

Он кивнул.

– Обещаю.

– Хочу, чтобы наша жизнь была наполнена чем-то настоящим, чтобы не было на него влияния прошлого. Хочу жить, не оглядываясь на моменты обиды, а устремляя взгляд в будущее, где всё будет лучше. Хочу, чтобы дети выстраивали личные отношения на любви, а не на сексе…

Она молчала, а он не торопил. Через несколько минут она, вскинув голову, скользнула по лицу Мэттью растерянным, наполненным непонятного мучения взглядом. Его сердце сжалось, в который раз за короткое утро. «Господи, сколько же ей пришлось выстрадать?..»

– Я многого прошу?– Большие карие глаза пропускали вопрос через душу.

– Нет! Ты правильно всё говоришь. Доверься…

Желание защитить её от любых бед, жестоких людей, неудач, боли захлёстывало с головой, но всё, что он смог сделать сейчас – согреть озябшие пальчики, тонкой кисти рук собственным дыханием, даже не смея поцеловать её в губы, впервые испытывая к женщине чувство намного сильнее желания. Трепет обоготворения…

– Всё будет, как ты захочешь. – Простые слова отчаянной просьбы давались нелегко, с трудом проходя сквозь сжатое спазмом горло: – Только останься со мной…

– Да куда же я денусь?..

Они простояли молча несколько минут. Она лицом к реке, а он сзади, обхватив её крепкими руками, укутав собой, словно коконом, согревая теплом, желая защитить от любых бед и невзгод.

– Вчера поздно вечером звонил Мур, – первым нарушил молчание Вуд.

– Что хотел?

Паркер была благодарна бывшей сопернице и мультимиллионеру, что сохранили её беременность в тайне.

– Узнать, как ты долетела, и сможем ли присутствовать на свадьбе. Райт прошла курс лечения и окончательно выздоровела. Больше дату бракосочетания переносить не станут.

– Конечно, сможем.– Она даже знала примерно суть разговора. Всё, что должен был предложить Эйдан, они уже обсуждали в деталях на яхте.

– Я так и сказал, – продолжал агент, не представляя, как отреагирует сверхнезависимая брюнетка на следующее: – Он кое-что предложил.

– Что именно?– изображала она незнание.

– Сыграть двойную свадьбу, в один день. Говорит, это меньшее, чем сможет отблагодарить за всё, если, конечно, ты не передумала выходить за меня замуж.

Кэтлин рассмеялась и обернулась к нему. Мэттью второй день наслаждался её звонким смехом, слыша его за неполные двадцать четыре часа намного чаще, чем за долгие месяцы после обретения дочери.

– Вуд, ты даже не делал мне предложения, от которого я могу отказаться,– говорила она сквозь смех. – Вот в этом ты весь!

– Я прощупывал почву,– смеялся он вместе с ней. – Запугала меня совсем, слова сказать боюсь.

– Тебя устрашишь.– Она выскользнула из уютных объятий, отступила на пару шагов и потребовала:– Делай его, не тяни. Думаю, ради этого и затеяна речная прогулка.

– Догадливая ты моя,– продолжал улыбаться Мэтт. – Даже шампанского не подождём?

– Не томи! Я так долго решалась принять его.

– Так ты согласна?– Уже не смеясь, он упал на колени, достал из кармана коробочку алого бархата и протянул, не раскрывая, торжественно выговаривая: – Кэтлин Паркер, согласна ли ты…

Большая волна ударила в борт, яхта резко покачнулась, свалив Мэттью на деревянную палубу, одарив веером холодных брызг. Он запнулся и замолчал, но вместо того, чтобы начать заново, вскочил на ноги, взял брюнетку за руку и надел на тоненький пальчик помолвочное кольцо.

– К чёрту все эти условности.– Он откинул пустую коробку в сторону и не попросил, а потребовал: – Я люблю тебя, ты беременна вторым моим ребёнком и просто обязана дать детям отца!

Уже глядя в тёмные глаза он произнёс с просьбой в голосе:

– Но сначала выходи за меня замуж.

– Я согласна…