Жемчужины Подмосковья

На заре Звенигород звенит

На заре Звенигород звенит, Будто пчелы обновляют соты. Все поет: земля, деревья, воды, Облака и ребра древних плит.

В четырех этих строках поэта Сергея Маркова выражено то настроение, которое охватывает вас в Звенигороде.

К городку, увенчанному белокаменным собором Юрия Звенигородского, нужно подходить со стороны оврага. Поднимаешься по древнему холму все выше, и вот перед тобой словно голова древнерусского воина в шлеме - золоченый купол самого раннего из существующих в Подмосковье храмов. Когда взберешься, наконец, на холм, перед тобой откроется незабываемая панорама, и ты почувствуешь, какими они были, города Московской Руси! Слева и справа тянутся обросшие кряжистыми деревьями валы, некогда оснащенные пушками. Встанешь на другую степу вала - под тобой шумят величавые березы. Сколько врагов, пытавшихся овладеть городком, похоронено в сыром и глухом овраге!…

О Звенигороде написано немало, но как о подлинном чуде следует писать еще и еще. И всюду тут загадки русской истории, которые нестерпимо хочется разгадать.

Начать хотя бы с того, что историки бьются над названием «Звенигород». Одно время - и эту точку зрения поддерживал писатель Михаил Пришвин - считалось, что название происходит от слова «звон». Когда враги приближались с запада к Москве, на колокольнях монастырских острожков начинали звонить. Этот звон подхватывал другой острожек. Звон долетал до Москвы, где били в большой всполошный колокол, и тогда пушки устремляли свои черные жерла в сторону незваного гостя.

Но «дотошные» историки с этим объяснением не согласны. Они считают, опираясь на данные исторической науки, что возникновение Звенигорода связано с переселением части украинского населения на московские земли в годы киевских междоусобиц. Там были, да и существуют поныне, города с подобными названиями, например Звенигородка.

Мне, хотя я и не историк, такое объяснение кажется неполным. Уже в самом слове «Звенигород» есть та поэтическая звонкость и красота, которая разлита здесь повсюду. Случайно ли такое совпадение?

Впрочем, отвлечемся от историко-филологических изысканий, спустимся по крутой тропке к берегу Москвы-реки, пройдем мимо величавых, очень много повидавших на своем веку сосен и отправимся к Саввино-Сторожевскому монастырю. Вон там виднеются его причудливые седые стены, к которым ведет торная дорога.

Да, дорога эта повидала немало. В знаменитую на всю Русь обитель, на поклонение «святым» мощам Саввы Звенигородского стекались тысячи и тысячи. В иные дни шествие напоминало картину Репина «Крестный ход». Пропыленные, измученные зноем толпы в страстном чаянии лучшей доли шли и шли к «преподобному».

А в иные дни дорога представляла совсем иное зрелище. По ней любил бродить художник Исаак Ильич Левитан, живший здесь же поблизости в Саввинской слободе. Звенигородские годы явились в его творчестве великим переломом. Именно тут впервые познал он настоящую русскую природу, ибо до того жил в Москве и выезжал лишь в дачные места. Исследователи жизни и творчества этого вдохновенного живописца, певца земли русской, утверждают, что именно под Звенигородом «сошла на Левитана сокровенная поэзия искусства». Наслаждаясь этими безбрежными заречными далями, блещущими главами монастыря, розоватыми в лучах заходящего солнца крепостными стенами, бронзовой корой исполинских сосен,

Покосившимися деревушками, он незаметно для себя открыл новый мир русской природы.

Дорога поворачивает направо в гору. Л вот и въездные ворота с многоцветным изображением святого Саввы. Мы входим на территорию монастыря и глубоко проникаемся поэзией давно прошедших времен.

«Царицыны палаты», построенные для жены царя, Марии Милославской, превосходно реставрированные, являются, по мнению многих знатоков, едва ли не самым характернейшим памятником русского зодчества XVII века. Трудно оторвать взор от кувшинообразных колонн и шатрового верха гостеприимно выступающего вперед крылечка, от всей сказочной, кирпичной изукрашенности палат. Вот уж где сказка, так сказка, песня, так песня!

Экспозиция музея, развернутая в одной из бывших церквей, поведает об археологических раскопках, о том, что здесь стояли древние поселения славян-кривичей. Она расскажет о жизни духовенства этого монастыря, о том, как искусно ткались ризы, о замечательных кустарных промыслах (часовом, игрушечном, музыкальных инструментов), процветавших в окрестных селах.

Представлены предметы обстановки из соседних барских усадеб, в том числе резное деревянное французское кресло изумительной работы.

Служебная деятельность писателя Антона Павловича Чехова, работавшего в 1884 году в Звенигороде врачом, пройдет перед вами. Фото рассказывают, что в городе сохраняется посаженная им липа, а на стенах бывшей уездной больницы помещена мемориальная доска. Как и для Левитана, впервые встретившегося здесь с русской природой, пребывание Чехова в Звенигороде явилось первым соприкосновением с народной жизнью. На материале здешних впечатлений написал он ряд рассказов, и об этом напомнит экспозиция музея.

Посетитель узнает и еще об одной трагической страничке истории города. В 1920 году среди монастырских стен произошло кровавое столкновение. Кулацкая часть населения, связанная с монахами упраздненного Советской властью монастыря, враждебно встретила реквизицию хлебных монастырских излишков для голодающего населения. Озверевшее кулачье убило трех звенигородских коммунистов и в их числе секретаря укома партии Макарова. Светлая память о нем живет в народе, и его именем назван крупнейший в районе колхоз.

По настоянию трудящихся были вскрыты мощи преподобного Саввы. Каково же было изумление собравшихся, когда вместо нетленных мощей предстала одетая в рясу кукла. Вот кому поклонялись целые столетия массы верующих!

Многое еще расскажет экспозиция музея. Но выйдем из церкви, и снова повеет на нас привольем русских полей и лесов, и вновь заблещет чарующая красота родной природы. На заре Звенигород звенит!