Женский пол

АРТУР. Атмосфера пропитана Еблей. Она непреодолима увлекает за собой, букваоьно засасывает[120].

Если вы когда-либо видели сисси-порно, вы знаете, что превращение людей в особей женского пола — его основная декларируемая функция. Известное также как «принудительная феминизация», сисси-порно, судя по всему, начало циркулировать прежде всего на платформе для микроблогинга Tumblr в 2013 году или около того. Это преимущественно любительский, а не снятый в традиционной студии жанр: чаще всего его создатели берут видео, отдельные кадры и гифки из мейнстримной гетеросексуальной и шимейл-порнографии (не секрет, что в сегодняшней порноиндустрии трудно защитить интеллектуальную собственность) и модифицируют этот материал при помощи подписей, меняющих его исходный смысл. В конце 2018 года, когда Tumblr начал запрещать откровенный сексуальный контент, создатели сисси-порно, как и многие другие секс-работники, были вынуждены переместиться на другие платформы, в том числе в Twitter и Instagram.

Главная фантазия сисси-порно состоит в том, что женщины, которые в нем фигурируют (одни из них цис-, другие транс-гендерные, в основном белые, но не только) — на самом деле якобы бывшие мужчины, которые были феминизированы («сиссифи-цированы»): их заставили носить макияж, ходить в дамском белье и совершать акты сексуального подчинения. Это достигается при помощи особой формы обращения во втором лице, обычно используемой в подписях: сисси-порно напрямую обращается к своим зрителям и, как предполагается, информирует их об их собственных желаниях: например, «Тебе нравится, когда тебя трахают в зад» или «Ты хочешь сосать член». (В сисси-порно существительное «член» часто употребляется как неисчисляемое, то есть без артикля, подобно «воде» или «сахару», вероятно, потому, что членов всегда может быть больше.) Подписи также объясняют зрителям, что сам акт просмотра сисси-порно является актом сексуального унижения, из чего следует, что, хотят они того или нет, зрители неизбежно превратятся в женщин. Это делает сисси-порно своего рода метапорнографией, то есть порно о том, что с вами происходит, когда вы смотрите порно. Иными словами, сисси-порно берет имплицитно феминизирующий эффект любой порнографии (даже когда она совсем без изысков) и выводит его на уровень эксплицитного контента — часто с впечатляющими результатами.

Центральное место в сисси-порно занимает анальное отверстие, своего рода универсальная вагина, через которую всегда можно получить доступ к женскости. В самый разгар эпидемии СПИДа гей-критик Лео Берсани написал знаменитый пассаж о том, что общественный страх перед анальным сексом выдает злобную зависть к «невыносимому образу взрослого мужчины, задравшего ноги и неспособного отказать себе в суицидальном экстазе — побыть женщиной»[121]. Сисси-порно воспринимает эти слова буквально. Когда вас имеют, вы становитесь женщиной, потому что имеют всегда по определению женщин. В то же время сисси-порно совершенно наплевать, кто имеет. Мужчины, если они вообще появляются, появляются только мельком: рука, ягодицы, случайная нога. Они — реквизит, у которого чисто структурная функция. «Назвать мужчину животным — значит польстить ему, — пишет Валери в "Манифесте ОТБРОС", — он — машина, ходячий дилдо. Считается, что мужчины используют женщин. Для чего? Явно не для удовольствия»[122].

Сисси-порно часто использует объекты-фетиши — косметику, дамское белье, накладные груди, высокие каблуки и розовый цвет, — но, в отличие от классического фрейдовского фетиша, эти объекты обещают кастрацию, вместо того чтобы от нее оберегать. Для Фрейда фетиш был очевидным субститутом «отсутствующего женского фаллоса»[123]. Маленький мальчик, травмированный обнаружением того факта, что у мамы нет пениса, и боящийся, что его постигнет та же участь, ищет утешения в объекте, который мог бы заменить этот пенис — например, в высоких каблуках или в прикосновении бархата. Фетиш, таким образом, — «знак триумфа над угрозой кастрации и защита от нее»[124]. Но даже Фрейд знал, что, отрицая кастрацию, фетиш тем самым ее неявно признает; сисси-порно эксплуатирует эту слабость, превращая фетиш из заверения, что пенис будет в безопасности, в гарантию его окончательной утраты. Это означает, что в тех случаях, когда sissy — транс-женщина, даже ее собственный фетишизированный пенис становится символом кастрации. Если он не эрегирован, то над его крошечным размером издеваются и называют его «клиторком»; если эрегирован, то это доказательство того, что она наслаждается своим унижением.

Фактически быть sissy всегда означает терять рассудок. Технический термин в данном случае — «бимбофикация». Подписи часто приказывают зрителям подвергнуть себя гипнозу, промыванию и разжижению мозгов, отуплению и прочим техникам избавления от интеллекта. «Почему мне нравится идея быть бимбо? — спрашивает один пользователь. — Потому что моя голова постоянно забита мыслями. Я всегда волнуюсь, любит ли меня Господин. На достаточном ли я уровне? Правильные ли вещи я выбираю? Нравлюсь ли людям? Как я могу жить в этой стране с ее нынешним политическим климатом? Куда еще я могу уехать?» Жесты, чаще всего закольцованные в гифках, почти всегда демонстрируют безволие: поникшие лица, дрожащие ноги, закатившиеся глаза. Это передает сам формат гифки, своеобразной центрифуги, в которой женскость выпаривается до самой эссенции — полуоткрытый рот, подставленный анус, пустой взгляд.

Сисси-порно сделало меня трансгендерной. По меньшей мере оно послужило точной аллегорией моего желания быть женского пола — и, все чаще думается мне, всякого желания как такового. Слишком часто феминистки представляли бессилие как подавление желания некой внешней силой и забывали, что желание зачастую и есть эта внешняя сила. Большинство желаний существует не по согласию, большинство желаний нежелательны. Желание стать женщиной объяло меня, подобно языкам пламени, поразило, как инфекция — или душевное заболевание, если верить «Диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам», где гендерную дисфорию втиснули между фригидностью и пироманией. Вывод напрашивается сам собой: никто в здравом уме не захочет быть представителем женского пола.

Которыми, напомню, все мы, собственно, и являемся.