Жертвуя королевой

Глава 25. Скольжение

Отказываться было поздно. «Ход уже сделан, теперь партию нужно заканчивать в любом случае», — думал Макс по пути в аэропорт.

Если бы он заранее знал, что Тимур Вагитов не ему одному предложит отправиться в Китай, Макс бы точно отказался. Но теперь, когда все сложилось так как сложилось, такого варианта не было.

Макс сам для себя закрыл такой вариант. Он уже понял, что Назар Платонов ни за что не отступится, и больше не собирался отсиживаться в защите. Пришло время действовать. Пришло время уничтожить Назара Платонова и вернуть Лору во что бы то ни стало.

Проблема была только в том, что Лора вообще исчезла с радаров. Она не появлялась на работе. Сообщила, что заболела и все.

Она не отвечала на звонки и сообщения. Ее не было дома и не было у родителей.

Такое ее поведение могло быть связано только с тем, что она приняла для себя решение окончательно порвать с Максом. В том смысле, что разорвать даже эту тонкую нить, что протянулась между ними после Германии.

«Значит, она узнала о чем-то еще, кроме дома для Лили», — размышлял Макс.

Он понимал, что история с домом недостаточна для того, чтобы Лора так резко оборвала все. Макс предполагал, что уж если она задвинула работу, что для Лоры вообще было неприемлемо, значит, случилось что-то очень серьезное.

Максу не трудно было догадаться, что здесь не обошлось без Платонова. Он почти не сомневался, что найти он Лору не может потому, что она у него. Возможно, и работа Лоре стала неважна потому, что Назар проблему с выплатой остатка за квартиру взял на себя.

Такая череда ходов Платонова могла запросто привести Макса к поражению. Но одного он не мог взять в толк, что могла узнать Лора, чтобы произошел такой разворот.

«Главную причину? — спрашивал Макс сам себя, — это вряд ли. Платонов не скажет, не в его это интересах. Дом? Уже узнала, и это хоть и сыграло свою роль, но не было настолько критичным. Так что?» — Спрашивал и спрашивал себя Макс и не находил ответа.

Когда Макс добрался до аэропорта, частный самолет Тимура Вагитова уже ждал на полосе.

Макс был последним, кто должен был подняться на борт.

Макс вошел в салон и сразу заметил Лору и Назара. Те сидели рядом. Платонов держал Лору за руку, словно боялся, что она от него убежит. На пальце Лоры блеснуло кольцо с бриллиантом, и Макс все понял.

Он ухмыльнулся и сел на сиденье по другому борту. Здесь напротив него сидела женщина лет тридцати. С короткой стрижкой и в очках с массивной оправой. Макс подумал, что, если бы с нее снять эти очки, она была бы куда привлекательнее.

Она глянула на Макса поверх очков, словно на опоздавшего на урок ученика, но тут же в ее глазах мелькнуло узнавание:

— Вы Макс Рихтер? — спросила она.

— Да, — ответил Макс, — а вы?

— Нина, — представилась она и добавила, — Ковалевская.

— Ваша фамилия мне знакома, — Макс действительно вспомнил. Ковалевская была одним из сильнейших шахматистов среди женщин. — Что ж, компания подобралась достойная, — Макс улыбнулся Нине, и она ответила ему тем же.

— Вы не знаете, Тимур Вагитов с нами отправляется? — спросил Макс у Нины.

— Как я поняла, он уже ожидает нас там, — ответила она.

Самолет вырулил на взлет. Макс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, всем видом показывая, что не особо настроен вести диалог.

Максу хотелось прямо сейчас поговорить с Лорой, но он понимал, что при Платонове это просто невозможно. Макс хотел получить хотя бы намек, где он так прокололся, что у Лоры появилось на пальце кольцо.

Конечно, Макс не сомневался, что это за кольцо. Лора, его Лора собралась замуж за его смертельного врага. Худшего произойти попросту не могло. И Макс недоумевал, как он это допустил. «Как Лора на это согласилась?» — снова мучил он себя вопросами.

Он терял ее. Терял прямо здесь и сейчас. Впервые в жизни Максу стало так страшно, что вспотели ладони. Ему казалось, он падает в пропасть, и это бесконечное падение никак не окончится.

Ему хотелось уже разбиться, но пропасть была бездонной. Макс не допускал, что он может проиграть. Не допускал, что у него не получится вернуть Лору. Он понимал, что это будет непросто. Понимал, что может уйти много времени — годы. Но он готов был ждать сколько угодно и бороться сколько угодно и с кем угодно.

Но предположить, что все закончится так быстро, Макс Рихтер не мог.

Он не представлял своей жизни без Лоры, не представлял своей жизни без дочери. Это была его семья — самое важное в его жизни и вот это важное ускользает.

Ему не хватало воздуха. Хотелось вскочить и убить здесь же на месте проклятого Платонова. Да, это ничего не решит, но Макс уже толком не соображал, что ему делать. Его великолепный разум дал сбой.

Он был во власти гнева и едва сдерживался.

Макс мельком глянул на Платонова и Лору. Лора положила тому голову на плечо. Платонов так и держал ее за руку и что-то нашептывал.

Самолет начал разбег и через мгновение оторвался от земли.

Больше всего Макса беспокоило то, что даже если он прямо сейчас все Лоре расскажет, она теперь или не поверит, или это попросту уже не поможет. Вполне могло быть так, что Лоре уже все равно, что там было два года назад.

Тот факт, что она собралась за Назара, думал Макс, как раз об этом и говорит — ей уже все равно. Даже если бы Макс сейчас полностью обелил себя — это ничего бы не изменило.

Он не мог поверить, что она полюбила Платонова, но также, он знал, что женское сердце устроено чересчур сложно. И любовь здесь совсем ни при чем. Точнее, при чем, но не в этом случае.

Самолет поднимался все выше. Вот он уже над облаками. Макс глянул в иллюминатор и тряхнул головой, выкидывая из нее сумбурную мысль: «Было бы неплохо, если бы самолет разбился».

Макс дошел до такого отчаяния, что смерть его сейчас не страшила. В груди ныло сердце, а голова толком не соображала.

Он никак не мог избавиться от картинок, которые ему подкидывал беспокойный разум: вот Лора, Лиля и Платонов. Платонов играет с Лилей, Лора счастлива, они все счастливы. А вот Лора беремена. Вот она рожает от Платонова. Лиля называет Платонова папой.

Макс сжал кулаки так, что побелели костяшки.

Самолет набрал высоту и встал на эшелон. Макс глянул на Лору. Она в этот момент посмотрела на него. Их взгляды пересеклись, и Макса обдало таким холодом, что ему стало не по себе.

Когда он появился через два года, он видел в глазах Лоры разное: ненависть, обиду, гнев даже ярость, но только не холод. Ее взгляд не был безразличен. Безразличия он боялся больше всего.

«Ненавидь меня, злись на меня, желай моей смерти, что угодно, только испытывай хоть что-нибудь, только не безразличие, только не этот ледяной холод», — молился мысленно Макс и не отводил взгляда.

И Лора не отводила. Наконец, она моргнула. Стремительное мгновение, которое даже измерить невозможно. Какая-то доля секунды, но Макс успел заметить, что сквозь этот ледяной холод что-то мелькнуло.

Лора отвернулась от Макса и повернулась к Назару.

Макс глубоко вдохнул, выдохнул, чтобы успокоить взбесившееся сердце. Он заметил, он все же заметил. Лора все еще что-то чувствует. На любовь Макс и не рассчитывал, но главное, он убедился, что еще вызывает хоть какую-то эмоцию у женщины, которую безвозвратно теряет.

«Значит, пока еще есть смысл дышать и жить», — подумал Макс.

Макс не заметил, как задремал. Накопившаяся за последнее время усталость вырубила его даже несмотря на его нервы и беспокойство.

Очнулся он от того, что самолет порядочно тряхнуло. Макс глянул на часы, он проспал около четырех часов. Нина Ковалевская, сидевшая напротив, нервно вцепилась в подлокотники.

«У нас небольшая турбулентность, не отстегивайте ремни и приведите кресла в вертикальное положение», — объявил пилот.

Макс улыбнулся Нине, чтобы показать — незачем волноваться. Та криво улыбнулась в ответ, будто смутившись своего испуга.

Самолет ухнул вниз и снова взмыл. Трясло порядочно. Макс не боялся летать, не боялся турбулентности, но такой тряски не мог припомнить. Он глянул на Лору. Лора распахнула глаза, в них плескалось беспокойство, она будто звала его к себе, потому что ей было страшно.

Тряска не прекращалась, и Максу показалось, что это длится уже слишком долго. Он уже и сам начинал нервничать. Нина Ковалевская вся сжалась, казалось, она сейчас с мясом вырвет подлокотники.

Самолет тряхнуло так, что, если бы пассажиры были бы не пристегнуты, пробили бы головами крышу.

Наконец, провалившись в очередную воздушную яму, самолет полетел ровно.

Все в салоне одновременно и с облегчением выдохнули. Только Нина Ковалевская как сидела, вцепившись в подлокотники, так и продолжала сидеть, боясь открыть глаза.

— Все хорошо, — сказал ей Макс, — все закончилось, не переживайте.

Ковалевская открыла глаза, полные застывшего в них ужаса. Она нервно смотрела в иллюминатор, будто сама не верила, что все обошлось.

«Будьте осторожны со своими мыслями», — подумал Макс, вспомнив, что несколько минут назад думал о том, что, если самолет упадет, и они разобьются — это будет не самый худший вариант.

Он даже на мгновение успел почувствовал себя виноватым, будто чуть не накликал беду.

И когда успокоилась даже Нина Ковалевская, что-то громко щелкнуло ближе к хвосту, и Макс услышал, что гул двигателей изменился. Самолет, накренился на один борт. Резко на другой, задрал нос и стал набирать высоту. Но тут же выровнялся, по салону пошла мелкая вибрация. Двигатели взревели, и самолет начал быстро терять высоту.

Ковалевская заорала. И попыталась зачем-то отстегнуть ремни.

— Сиди не дергайся! — рявкнул на нее Макс.

Самолет скользил вниз, будто санки с ледяной горки. От резкого перепада высоты у Макса заложило уши.

«Сохраняйте спокойствие, — раздался в динамиках голос пилота, — у нас технические неполадки!».

Голос пилота не внушал спокойствия. Было слышно, что ему едва-едва удается говорить спокойно.

Самолет пересек границу облаков. Земля приближалась, но высоты еще было достаточно.

Макс глянул на Лору. Она смотрела на него. И теперь в ее глазах не было того ледяного холода, только страх и будто какое-то сожаление. Будто в последний момент она хотела что-то сказать, и это не было проклятьем, не было обвинением. Будто она все простила.

Пилоты боролись за высоту. Самолет временами выравнивался ненадолго, но снова проваливался и продолжал стремительно снижаться.

Макс смотрел в иллюминатор. Земля приближался. Под ними расстилался безграничный зеленый ковер леса, местами прорезанный серебряными нитями рек и блестящими зеркалами озер.

Самолет падал не отвесно. Он планировал. Похоже было даже не на падение, а на скольжение. Земля была уже совсем близко.

Макс снова посмотрел на Лору, она снова глянула на него: «Прости», — проговорил он одними губами, медленно, чтобы она могла это прочитать. Он наклонился вперед и обхватил голову руками. Лора сделала тоже самое.

«Всем приготовиться к удару!» — раздался из динамика крик пилота.