Жилец

Глава XXIII

Весь день продолжался снегопад. Бантинги сидели в гостиной, прислушивались и ждали: Бантинг и его жена сами не знали чего, а Дейзи – стука в дверь, который возвестил бы о появлении Джо Чандлера. Около четырех знакомый стук наконец прозвучал. Миссис Бантинг поспешила в холл и, открыв дверь, шепнула:

– Дейзи мы ничего не сказали. Молодые девушки не умеют хранить секреты.

Чандлер понимающе кивнул. Озябший и усталый, он теперь больше, чем прежде, походил на простонародного персонажа, которого взялся изображать. Увидев его искусный маскарад, Дейзи вскрикнула от изумления и восторга:

– Вот это да! В жизни бы не подумала! Ну и видок у вас, мистер Чандлер.

Эта короткая приветственная речь почему-то так позабавила отца Дейзи, что тот даже повеселел. До сих пор он был мрачен и неразговорчив.

– Чтобы привести себя в божеский вид, хватит десяти минут, – вяло отозвался молодой человек.

Украдкой пожирая его глазами, оба супруга пришли к заключению, что ему не повезло и он не добыл сведений, за которыми охотился. Во время чаепития, в общем-то приятного, чувствовалась все же некоторая принужденность, даже неловкость. Бантингу было очень досадно, что он не может задать вопрос, который вертится у него на языке. В последний месяц он испытывал жгучий интерес ко всем новостям, которые приносил Джо, но на сей раз любопытство донимало его особенно жестоко. Он жаждал выяснить одну важную деталь. Такая возможность ему предоставилась, когда Джо Чандлер собрался уходить. Бантинг последовал за ним.

– Где это случилось? – шепнул он в холле.

– На Примроуз-Хилл. Вскоре вы узнаете все подробности: в последнем выпуске вечерних газет будут сообщения.

– Никто не задержан?

Чандлер уныло покачал головой:

– Нет. Я склонен думать, что в этот раз Скотланд-Ярд пустился по ложному следу. Но что делать? Не знаю, рассказала ли вам миссис Бантинг: мне было поручено расспросить официантку в баре относительно человека, который заходил туда перед закрытием. Я вытянул из нее все, что ей известно. Ясно как день, что эксцентричный пожилой джентльмен, которого она описала, – всего лишь безобидный помешанный. Когда она назвалась трезвенницей, он отвалил ей за это соверен! – Джо невесело рассмеялся.

Даже Бантинга позабавила эта подробность.

– Странное заявление для официантки в баре! – воскликнул он.

– Она племянница владельца заведения, – пояснил Джо и с бодрым «пока!» вышел.

Когда Бантинг вернулся в гостиную, Дейзи там не было. Она пошла с подносом в кухню.

– А дочка где? – обеспокоился он.

– Она понесла вниз поднос.

Бантинг подошел к кухонной лестнице и громко крикнул:

– Дейзи! Дейзи, детка! Ты там?

– Да, папа, – послышался звонкий, счастливый голос.

– Иди сюда, не задерживайся в этой холодной кухне. – Бантинг вернулся и обратился к жене: – Эллен, жилец дома? Что-то я его не слышу. А теперь запомни, что я скажу! Я не хочу, чтобы Дейзи с ним якшалась.

– Кажется, мистеру Слуту сегодня нездоровится, – спокойно отозвалась жена. – Я бы и не позволила ей. Она ни разу его даже не видела. Я не разрешала, чтобы она ему прислуживала, и впредь не разрешу.

Она была удивлена и даже немного рассердилась на Бантинга за его тон, но ни в малой мере не заподозрила истины. Она привыкла одна нести ношу ужасной тайны, поэтому не допускала возможности, что у ее мужа тоже откроются глаза. Чтобы ее просветить, недостаточно было двух-трех сердитых слов Бантинга или болезненной усталости на его лице.

Снова и снова бедняжка переживала страшные душевные муки, представляя себе, как ее дом наводнит полиция, но причиной таких мыслей была вера в беспредельную проницательность полицейских. Миссис Бантинг не удивило бы, если бы жуткая тайна, сокрытая в ее груди, стала достоянием полиции, но что Бантинг хотя бы отдаленно заподозрит истину, представлялось ей невероятным. Даже Дейзи заметила, что с отцом случилась перемена. Скорчившись, он сидел у огня, молчал и ничего не делал.

– Что с тобой, папа? Ты не заболел? – не раз спрашивала дочь.

И он, поднимая взгляд, отвечал:

– Нет, просто озяб. Холод собачий. В жизни мне не было так холодно.

В восемь за окном раздались уже привычные вопли и выкрики.

«Опять Мститель!», «Новое жуткое злодеяние!», «Экстренный выпуск», – пронзая морозный воздух, звенели ликующие голоса, напоминая артиллерийскую канонаду. Бантинг и его жена по-прежнему молчали, но у Дейзи порозовели от возбуждения уши и засверкали глаза.

– Папа! Эллен! Слышите? – воскликнула она по-детски и даже захлопала в ладоши. – Жаль, что мистер Чандлер уехал. Вот бы он удивился!

– Помолчи, Дейзи! – нахмурился Бантинг, вставая и потягиваясь. – Эти жуткие происшествия начали действовать мне на нервы. Чего мне сейчас хочется – это убраться из Лондона куда-нибудь подальше!

– Куда? На край света? – рассмеялась Дейзи и спросила: – А почему ты не выходишь за газетой?

– Да, наверное, нужно выйти.

Шаркающими шагами он вышел в холл и, немного помедлив, надел пальто и шляпу. Затем открыл парадную дверь, спустился по мощеной дорожке и распахнул калитку. Газетчики стояли на противоположной стороне улицы. Туда он и направился.

У ближайшего продавца была только «Сан» – последний выпуск газеты, которую он уже читал. Бантингу не хотелось отдавать пенни за несколько лишних газетных строк, дополняющих уже знакомые, но делать было нечего. Стоя под фонарем, он развернул газету. Мороз кусался. Видимо, поэтому рука Бантинга дрожала, когда он изучал заголовки. Оказалось, он недооценил издателей своей любимой вечерней газеты. В экстренном выпуске было полно новых материалов, и все они касались Мстителя.

Прежде всего громадными буквами во всю ширину страницы было напечатано краткое сообщение о том, что Мститель совершил девятое убийство, выбрав в этот раз для своего преступления новое место: безлюдный участок возвышенности, известной лондонцам под названием Примроуз-Хилл.

«Полиция, – прочел Бантинг, – не склонна распространяться о том, как было найдено тело последней жертвы Мстителя. Но мы не без оснований полагаем, что в руках у полицейских находится ряд важных улик, в том числе отпечаток стертой резиновой подошвы, который мы первыми сегодня воспроизводим (смотри на обороте страницы)».

Перевернув страницу, Бантинг увидел тот же неровный контур, с которым уже был знаком по предыдущему выпуску «Сан», – точное воспроизведение отпечатка, оставленного обувью Мстителя. Так, во всяком случае, утверждала газета. Глядя на схематичный рисунок, занимавший такой большой кусок газетной площади, он испытывал болезненную тревогу, близкую к панике. Как часто преступников удавалось выследить по отпечаткам ботинок или туфель на месте злодеяния!

Чистка обуви была единственной грязной работой, которой Бантинг занимался дома. Ранее он уже бросил взгляд на шеренгу ботинок, за которую ему предстояло приняться: во‐первых, крепкие и практичные ботинки жены, затем две пары собственных, латаных-перелатаных, и рядом с ними изрядно стертые, но крепкие и дорогие ботинки на пуговицах, принадлежавшие мистеру Слуту. Недавно этот ряд дополнили кокетливые уличные туфельки на высоком каблуке и с тонкой, как бумага, подошвой – их Дейзи купила специально для поездки в Лондон. Девочка упорно выряжалась в эти туфли, невзирая на упреки и советы Эллен. Только раз Бантингу пришлось чистить ее деревенскую, куда более пригодную пару обуви, да и то лишь потому, что другая пара отсырела в тот день, когда юный Чандлер водил их в Скотланд-Ярд.

Еле передвигая ноги, Бантинг пересек улицу. Ему почему-то показалась невыносимой мысль о том, как он вернется к себе, как будет отпускать саркастические замечания жена, как пустится в расспросы Дейзи. И он медлил, стараясь оттянуть неприятный момент, когда придется рассказать, что написано в газете.

Фонарь, под которым стоял Бантинг, находился не прямо против дома, а чуть правее. Поэтому, перейдя дорогу, Бантинг должен был пройти несколько шагов по тротуару, чтобы добраться до калитки. При этом по другую сторону низкой стены, которая отделяла дворик от улицы, ему почудились звуки, похожие на шаркающие шаги.

При обычных обстоятельствах Бантинг ринулся бы туда, чтобы выгнать чужака. Раньше, когда на улице было теплее, во дворик часто забирались всякие бродяги. Но сегодня он остановился снаружи и стал прислушиваться, дрожа от возбуждения и страха.

Возможно ли, что за их домом следят – уже? Он подумал, что это вполне вероятно. Как и его жена, Бантинг верил в сверхъестественную проницательность полиции, тем более после своего визита в Скотланд-Ярд. Но вскоре он вздрогнул от удивления и… да, облегченно перевел дух: в неясном свете внезапно вырисовалась фигура жильца. Мистер Слут, видимо, пригибался, пряча свое длинное тощее тело за низенькой стеной, но потом, на мощеной дорожке, ведущей к двери, выпрямился во весь рост.

Жилец нес пакет, обернутый в бурую газетную бумагу. Его новенькие ботинки скрипели, подкованные гвоздиками каблуки выбивали дробь по узкой дорожке.

Стоя перед калиткой, Бантинг внезапно понял, что жилец делал во дворике. Мистер Слут, судя по всему, выходил на улицу, чтобы купить себе новую пару ботинок, а во дворике остановился, чтобы сменить обувь, и завернул старые ботинки в ту самую газету, в которой принес новые.

Бывший дворецкий подождал у калитки, давая мистеру Слуту время не только войти в дом, но и преодолеть большую часть лестницы. Затем он тоже ступил на дорожку и вставил ключ в дверной замок. Снимая в холле пальто и шляпу, он медлил, как мог, пока его не окликнула жена. Тогда он вошел в гостиную, бросил газету на стол и глухо произнес:

– Вот она! Посмотри сама – почти ничего нового, – а сам подсел к очагу.

Жена взглянула на Бантинга встревоженно.

– Что это ты с собой сотворил? – воскликнула она. – У тебя вдрызг больной вид! Ты, точно, простудился вчера ночью!

– Да. Я уже говорил тебе, что простудился. Но только не вчера ночью, а этим утром, когда возвращался домой в омнибусе. Маргарет устраивает у себя в комнате настоящую теплицу. Вышел оттуда на мороз и пронзительный ветер – вот и прихватил простуду. Как можно в такую погоду гоняться по улицам? Поражаюсь, что Джо Чандлер выдерживает такую жизнь: нести службу при любой погоде.

Бантинг произносил слова наобум, лишь бы не вспоминать о газете, которая лежала на столе.

– Те, кто постоянно бывает на воздухе, никогда не простужаются, – запальчиво возразила жена. – Но если тебе так плохо, зачем ты так долго торчал снаружи? Я уж было подумала, что ты куда-то ушел! Ты ведь собирался только купить газету?

– Я на секунду остановился под фонарем, чтобы заглянуть в нее, – извиняющимся тоном забормотал Бантинг.

– Ну и глупо!

– Наверное, – покорно согласился он.

Дейзи взяла газету.

– Да тут почти ничего нет, – разочарованно протянула она. – Пусто! Может быть, мистер Чандлер скоро придет опять и расскажет побольше.

– Молоденькой девушке не подобает интересоваться убийствами, – сурово проговорила мачеха. – На Джо это произведет нехорошее впечатление. На твоем месте, Дейзи, я бы держала язык за зубами. Впрочем, искренне надеюсь, что мистер Чандлер не придет. Мне его на сегодня вполне хватило.

– Но ведь раньше он долго у нас не был. – Губы у Дейзи дрожали.

– Я скажу тебе, дорогая, одну вещь, которая тебя удивит. – Миссис Бантинг значительно посмотрела на падчерицу.

Как и Бантинг, она хотела увести разговор от страшной новости… которая, однако, новостью уже не была.

– Да? – спросила Дейзи с оттенком вызова. – О чем ты, Эллен?

– Тебе, возможно, невдомек, что Джо побывал у нас этим утром. Он уже знал об убийстве, но особо просил, чтобы тебе об этом не рассказывали.

– Не может быть! – негодующе воскликнула Дейзи.

– Может, – безжалостно продолжала мачеха. – Если не веришь, спроси отца.

– Нет ничего хорошего в том, чтобы день и ночь рассуждать об убийствах, – с трудом ворочая языком, произнес Бантинг.

– На месте Джо, – продолжала миссис Бантинг, используя удобный момент, – мне бы хотелось приятно побеседовать с друзьями, а не толковать обо всяких ужасах. Но стоит бедняге зайти к нам, как разговор тут же сворачивает на эту тему… хотя виной тут обычно бывает твой отец. – Она сурово посмотрела на мужа. – Но и ты, Дейзи, не без греха! Беспрерывно одолеваешь Джо вопросами, пока у него голова не пойдет кругом. Не годится быть такой любопытной.

Вероятно, эта небольшая проповедь послужила причиной тому, что, когда юный Чандлер тем же вечером явился снова, разговор почти ни словом не коснулся нового преступления Мстителя. Бантинг об этой теме не вспоминал, Дейзи обмолвилась всего однажды. Тот вечер показался Джо Чандлеру самым приятным в его жизни, потому что разговор все время поддерживали они с Дейзи, а старшие по большей части слушали. Дейзи описала долгие скучные вечера на Белгрейв-террас и замысловатые поручения тети Маргарет. Она поведала о том, как перемыла в большом, выстеленном фланелью тазу красивый фарфоровый сервиз из гостиной и как трепетала, боясь отколоть хотя бы крохотный кусочек фарфора. Потом пошли забавные истории, которые тетя Маргарет рассказывала о «семействе».

Одна из этих историй, поистине уморительная, привела Джо Чандлера в полный восторг. Речь шла о том, как хозяйку тети Маргарет обвел вокруг пальца некий мошенник. Он подкараулил момент, когда та выходила из кареты, и сделал вид, что у него прямо перед ее домом случился припадок. Хозяйка, добрая душа, настояла на том, чтобы он зашел в холл, где его стали потчевать всевозможными лекарствами. А когда этот человек наконец удалился, обнаружилось, что он «увел» лучшую прогулочную трость молодого хозяина, с красивой черепаховой отделкой. Когда тетя Маргарет открыла хозяйке глаза, та так бушевала, что с ней едва не приключился припадок!

– Таких жуликов хоть пруд пруди, – со смехом вставил Чандлер. – Это неисправимые негодяи. Они ведут бродячую жизнь.

Затем он, в свой черед, рассказал в подробностях историю об одном исключительно хитром проходимце, которого он сам поймал с поличным. Это дело, которым Джо очень гордился, послужило основанием его карьеры детектива. Рассказ заинтересовал даже миссис Бантинг. Чандлер еще не ушел, когда зазвонил колокольчик у мистера Слута. Некоторое время все сидели не шевелясь; потом Бантинг вопросительно взглянул на жену.

– Ты слышала, Эллен? – спросил он. – Кажется, это звонил жилец.

Миссис Бантинг неторопливо встала и отправилась наверх.

– Я звонил, – слабым голосом произнес мистер Слут, – чтобы предупредить вас, миссис Бантинг: сегодня я вовсе не стану ужинать. Мне понадобится только стакан молока с кусочком сахара, больше ничего. Я совсем расклеился. – На лице жильца появилась плаксивая гримаса. – Кроме того, вашему мужу, наверное, нужна его газета.

Глядя на него (и сама не подозревая, насколько печален ее пристальный взгляд), миссис Бантинг ответила:

– Нет-нет, сэр! Бантингу не нужна газета. Он прочитал ее от корки до корки. – Повинуясь какому-то непонятному порыву, она безжалостно добавила: – Он купил еще газету, сэр. Вы ведь слышали крики газетчиков? Не принести ли ее вам, сэр?

Мистер Слут покачал головой.

– Нет, – произнес он недовольно. – Я пожалел, что и в первую-то заглянул. Она вывела меня из равновесия. В ней нет ничего, стоящего внимания. То же можно сказать о прессе вообще. Я уже несколько лет не заглядывал в газеты и очень раскаиваюсь, что сегодня изменил этому принципу.

Хозяйка сходила вниз и принесла заказанный стакан молока с кусочком сахара. Мистера Слута она обнаружила на его обычном месте, за столом. Он изучал Библию. Вернувшись, миссис Бантинг застала в гостиной веселый разговор. Она не обратила внимания на то, что Бантинг в веселье не участвовал.

– Ну? – дерзко спросила Дейзи. – Как там жилец, Эллен? В порядке?

– Да, – ледяным тоном отозвалась миссис Бантинг. – Конечно!

– Он, должно быть, помирает со скуки, сидя один, как сыч.

Мачеха молчала.

– Чем он там занят целые дни напролет? – не унималась Дейзи.

– Сейчас он читает Библию, – коротко и сухо отвечала миссис Бантинг.

– С ума сойти! Тоже мне, занятие для джентльмена!

Джо, единственный из всех слушателей, разразился громким, продолжительным смехом.

– Не вижу здесь ничего смешного, – отрезала миссис Бантинг. – Стыдно смеяться, когда речь идет о Библии.

Бедный Джо тут же сделался серьезен. Впервые миссис Бантинг высказала ему недовольство.

– Прошу прощения, – принялся оправдываться он. – Я знаю, что смеяться над Библией грешно, но, видите ли, мисс Дейзи говорила так забавно, а ваш жилец, как ни крути, престранный тип, миссис Бантинг.

– Не более странный, чем многие из тех, кого я знаю, – быстро отозвалась миссис Бантинг и с этими загадочными словами покинула гостиную.