Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой

Глава 21. Преодоление

— Добрый день, мистер Поттер. Как у вас дела?

Гарри пожал плечами.

— Нормально.

— Просто «нормально»?

— А что плохого в «нормально»?

— Ну хорошо, — профессор Макгонагалл улыбнулась. — Вы закончили читать?

— Ага.

Профессор взглянула на него.

— Э-э-э… Да, профессор.

— Хорошо. Было ли что-нибудь, чего вы не поняли?

— Не совсем. Я пробовал только «базовую» трансфигурацию, что логично — она самая стабильная.

— Она для вас понятнее, мистер Поттер? Вы изучали это раньше?

— Нет, я просто хочу сказать, что мёртвые вещи должны оставаться мёртвыми, а не превращаться в живых существ. Меня больше удивляет, что можно превратить живое существо во что-то неодушевлённое, и наоборот, чем то, что это трудно или кратковременно.

— Хорошо. Однако это не означает, что все «базовые» преобразования представляют одинаковую трудность. Что делает различные базовые трансформации более или менее трудными?

— Их сложность и размер, — быстро ответил Гарри и неуверенно добавил: — И… неважно.

— Продолжайте.

— Я хотел сказать «и то, из чего вещь сделана», но в учебнике об этом ничего не говорится.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, в игрушечную машинку мне проще превратить монетку, чем жёлудь, потому что они оба металлические.

— А, хорошее наблюдение, мистер Поттер. Пять баллов Слизерину. Я считаю, это подпадает под категорию «сложности» в учебнике, но вы правы — кажется, этого там нет. Итак, почему одним волшебникам легче даются сложные трансфигурации, в то время как другие лучше справляются с более простыми, хотя и объёмными?

— Размер — это сила, а сложность — это… разум, наверное? Надо понимать, что трансфигурируешь.

— Очень хорошо. Тогда что же такое «сложная» трансфигурация?

— Ну… наверное, механизмы. Что-то, что должно как-то работать. Например, когда я впервые сделал машинку, её колёса не крутились, потому что я забыл об осях.

— Именно, — кивнула Макгонагалл. — Итак, вы прочли что-то такое, чего не знали интуитивно?

— Инту… что?

— Интуитивно. Вы прочли о чём-то, чего не знали, а просто делали это?

— Э-э-э… Может, чуть-чуть о жидкостях, твёрдых телах и подобном.

— Ах да. Это очень важно. Вы не можете трансфигурировать вещества в разных химических фазах.

— Да, это мне поможет, — саркастически заметил Гарри.

— Мистер Поттер, — предупредила профессор.

— Простите. Хотя это действительно не помогло.

— Если бы вы подождали, пока я объясню… — нетерпеливо сказала она.

Гарри умолк.

— Хм, сейчас. Я полагаю, вы изучали химию в школе?

— Немного.

— Хорошо. Тогда вы знаете разницу между твёрдым телом, жидкостью и газом?

— Как лёд, вода и пар?

— Вот именно. Вы можете только превратить твёрдое тело в твёрдое, жидкость — в жидкость, а газ — в другой газ.

— Можно трансфигурировать газ?

— Это трудно и редко бывает полезным, но да, так можно.

— Как это не полезно? Я имею в виду, если превратить весь кислород в комнате во что-то другое, разве все не умерли бы?

Макгонагалл какое-то время серьёзно смотрела на него.

— Да, полагаю, так и будет. И я думаю, химическая война — это ужас, которого волшебный мир не узнает. Очень надеюсь, вам никогда не придётся делать это, мистер Поттер.

Гарри покраснел.

— Я не виноват, что все будут пытаться убить меня, когда я вырасту.

— Нет, я полагаю, что это не так, мистер Поттер. Прошу прощения. Мне просто хотелось бы, чтобы вы этого пока не знали.

— Что в этом толку? Я просто умру намного легче, когда это произойдёт, — практично ответил Гарри.

«Почему я не должен знать что-то, что сохранит мне жизнь?»

Макгонагалл на мгновение закрыла глаза.

— Наверное, это тоже правда, мистер Поттер. Но давайте вернёмся к теме урока — если бы вы хотели превратить жидкость в твёрдое вещество, что бы вы сделали?

— Заморозил бы.

— Очень хорошо.

***

После урока с Макгонагалл Гарри вспомнил о задании для Снейпа, которое он засунул в сундук, и пошёл в свою комнату в общежитии, чтобы забрать его. Ему нравились два светящихся мячика в сундуке — с ними легко было найти пижаму ночью, — но теперь мальчик смотрел на них с трепетом. Он должен был заставить один из них взлететь, и его последняя попытка оказалась полностью провалена. Теперь у него осталось всего два дня, чтобы во всём разобраться.

«Я уже перепробовал всё, что только можно, — нахмурился Гарри, усаживаясь на кровать с мячом в руке. — Я знаю, в Хогвартсе есть вещи, которые летают сами по себе. Значит, это возможно. Что я делаю не так?»

Расстроенный ещё до начала работы, Гарри бросил светящийся мяч на пол и поймал его. Когда мячик снова подпрыгнул, мальчику в голову пришла одна мысль. Поймав мяч ещё раз, Гарри высоко подбросил его, сосредоточился и «поймал» ещё раз — на этот раз в трёх футах над сжатым кулаком правой руки. Глядя на мяч, парящий в воздухе, Гарри улыбнулся. Наконец-то наметился некоторый прогресс. Однако, когда мальчик опустил руку, мячик последовал за ней, оставаясь сверху в трёх футах — как воздушный шарик на верёвочке. Чёрт. Опустив руку, Гарри снова сосредоточился на мяче.

«Возвращайся наверх… давай!.. пожалуйста… — Он поднял палец, и мячик дёрнулся выше — но лишь на столько, на сколько поднялся палец. Гарри опустил руку, и мяч полетел вниз. — Здорово. Ну вот теперь он привязан к меньшей части меня… И как это убрать?»

Как и прежде, он провёл одной рукой над другой, «перерезав» линию от кисти к мячу, и тот снова упал.

«Г-р-р-р! Глупая штука! Поднимайся, чёрт возьми! — Повинуясь мысленной команде, мячик взлетел вверх и завис. — Сработало! Может, мне надо просто разозлиться?»

Он направился было к мячу, но тот отлетел, по-видимому, всё ещё как-то привязанный к Гарри.

«Хм-м. Чёрт».

Подумав, мальчик повернулся всем телом, переместив мяч на двухъярусную кровать, и снова «перерезал» линию. Как он и предполагал, мяч упал на кровать.

«А теперь, если бы я мог заставить его летать снова…»

Вцепившись в подушку, чтобы не дрожали руки, Гарри сосредоточился на мячике и представил, как поднимает его. Мяч шевельнулся. Ещё более сосредоточенно Гарри представил, как сжимает мяч — как это будет ощущаться, насколько он тяжёлый — и как поднимает его. Мяч приподнялся на четыре дюйма над кроватью. Более уверенно Гарри поднял мяч выше, вернув назад, протянул руку и схватил его.

«Круто! Я телекинетик!»

Вдруг он представил, как Гермиона, уперев руки в бока, читает ему лекцию: «Телекинеза не существует. Ты не телекинетик, ты волшебник! Честное слово, Гарри, разве ты не видишь разницы?»

«А если магия волшебника и породила идею о телекинезе?» — фыркнув, мысленно ответил он и усмехнулся. В конце концов раньше он мог просто швырять предметы магией или в лучшем случае двигать их к себе или от себя. Теперь же получалось переставлять вещи, как хотелось. Ну, во всяком случае, по мелочам. Гарри вспомнил про диван, который пытался сдвинуть, когда Снейп в первый раз велел ему практиковаться в беспалочковой магии. Большие вещи слишком тяжёлые. Тем не менее, это чертовски полезно — особенно потому, что никто, кроме Снейпа и, может, Макгонагалл, не догадался бы, что это сделал он. Палочки раздражают. Гарри задумался.

«Всё, что ты можешь, — это заклинания, и, когда ты что-то делаешь, все это видят. Без палочки же — просто делаешь. Почему все настаивают на палочках? Снейп что-то говорил о фокусирующей силе».

Но он не мог вспомнить. Чёрт. Должна же быть какая-то причина. Даже Волдеморт и Дамблдор пользуются палочками, а они-то наверняка владеют беспалочковой магией.

Для пробы Гарри посмотрел на кровать Тео в другом конце комнаты, зная, что тот обычно прячет за занавеской плюшевого мишку. Как всегда, шторки были задёрнуты. Гарри встал со своей кровати, чтобы получше видеть кровать Тео, и сосредоточился на занавесках, пытаясь толкать их, как делал с мячом. Они слегка всколыхнулись, но не раздвинулись. Вспомнив, как он раньше сосредотачивался на ощущении мяча, Гарри схватился за занавески на собственной кровати, сконцентрировался на их бархатистой текстуре и весе и снова толкнул. Тяжёлые шторы приоткрылись. Гарри нахмурился, не зная, радоваться ли успеху или разочароваться в этом полудюйме. К нему уже подступала головная боль, которая обычно появлялась при беспалочковой магии. Может, сначала попробовать поближе?

Сосредоточившись на кровати напротив, он схватился рукой за свои занавески и толкнул другие, раздвинув их на целых четыре дюйма.

«Двигайтесь, чёрт возьми!»

Ещё четыре дюйма. Толчок. Три дюйма. Толчок! Два с половиной дюйма. Головная боль усилилась.

«Ладно. Ох! Думаю, хватит».

Гарри попытался встать, чтобы вернуться в гостиную, но быстро решил, что это того не стоит.

«Кажется, мне лучше просто поспать, — подумал он, плотно задёрнув занавески и свернувшись калачиком на кровати. Такая поза и отсутствие света помогли расслабиться. — Определённо».

Три часа спустя Гарри проснулся голодным, но уже не испытывал такой сильной головной боли. Посмотрев на часы, он выругался — ужин закончился полчаса назад.

«Но я голоден…»

Гарри улыбнулся.

— Калли?

Едва эльфийка появилась в комнате, Гарри улыбнулся ещё шире:

— Привет, Калли!

Но она нахмурилась, уперев руки в бока.

— Мастер Гарри, сэр! Хозяин пропустил ужин! Хозяин не должен пропускать время еды! Хозяин должен есть! — постановила она.

Гарри вздохнул.

«Здорово. Но я же позвал тебя, верно?»

— Да, Калли.

Очевидно не ожидая, что Гарри сдастся так быстро, Калли на мгновение замолчала.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Калли приготовит доброму хозяину пастуший пирог, сэр.

— Эм-м-м… Ладно, Калли. Я имею в виду, что мне нравится пастуший пирог, но сегодня на ужин разве не рыба?

— Хозяин не любит рыбу, сэр, — Калли снова упёрла руки в бока.

«Откуда она это знает? — Если уж на то пошло, откуда она узнала, что он пропустил ужин? — Она следит за мной…»

Так или иначе, он не возражал.

— М-м-м… Ну нет, не знаю, но ничего страшного, ты уже приготовила ужин для всех и не должна готовить ещё только для меня. Я съем рыбу, не волнуйся.

Калли, казалось, не обратила на это внимания.

— Пастуший пирог, хорошо? Или хозяин предпочтёт что-то другое?

Гарри вздохнул. Он никогда не убедит Калли, что она не должна относиться к нему так заботливо. Мысль, что ему «не нравится» еда, всё ещё казалась Гарри странной. А то, что Калли из-за этого будет готовить что-нибудь ещё, было просто смешно. И всё же он начинал привыкать. В этом была странность Калли.

— Да, пастуший пирог — то, что надо.

Калли улыбнулась и исчезла.

***

На следующий день Гарри снова задумался над проблемой, как заставить светящийся мячик парить в воздухе. Но на этот раз он не продвинулся ни на шаг. Он сумел поднять мяч и даже вращал его, но никак не мог удержать его в воздухе без постоянного внимания к этому процессу. Даже когда Гарри понял, как приостановить мячик на одном месте во время движения, тот падал, едва мальчик отвлекался. Он даже спросил у друзей и нескольких старшекурсников, есть ли у них какие-нибудь идеи, но они понятия не имели, как вообще работает беспалочковая магия, и поэтому ничем не могли помочь. Возможно, если кто и знал ответ, то это Снейп или Дамблдор.

«О да. Отличная идея, Гарри! Спроси этого сального мерзавца! Ни в коем, блядь, случае».

Если он не смог этого сделать — значит, не смог. Не обращая внимания на страх, возникший при мысли, что он не доведёт это до конца, Гарри бросил свой проект обратно в сундук и отправился на поиски друзей. Уже не в первый раз взрослые давали ему невыполнимое задание, а потом наказывали. Будет Снейп справедлив к Гарри или нет — наплевать.

«Не мои проблемы».

***

На следующий день Гарри был куда менее оптимистичен по поводу невыполненной работы.

«Я не виноват, что это слишком трудно. Я действительно пытался», — напомнил он себе, стоя перед дверью кабинета Снейпа.

Множество задач, оставшихся незавершёнными в его жизни, и последствия того, что он их не выполнил, промелькнули у него в голове, прежде чем он безжалостно отбросил их.

«Это совсем другое. Снейп, конечно, мудак, но не… не настолько. А если и так, что ж, нет ничего такого, чего бы я не ожидал. Я пойду и скажу Блейзу и Гермионе, что всё так, как я им и говорил. Без проблем, — он судорожно вздохнул. — Чёрт возьми, Гарри, не будь таким слабаком».

Подняв подбородок, Гарри решительно постучал.

— Гарри, — поприветствовал его Снейп, открывая дверь. — Входи.

«Видишь? Без проблем».

Гарри слегка ссутулился, проходя мимо, особенно недовольный тем, что Снейп оказался у него за спиной.

«Ну приди в себя! Он ещё даже не в курсе, что ты ничего не доделал! — подумал Гарри, с силой расправляя плечи. — Ты же знаешь, что он тебя не ударит. В чём проблема?»

Хотя Снейп пока не злился, Гарри всё равно не знал, как оправдаться и что сказать в свою защиту.

«Защита от чего, идиот? От Снейпа? Он даже ничего не делает!»

Когда Снейп спросил о проекте, Гарри с вызовом поднял подбородок, как много раз до этого.

— Я не доделал.

— Нет? — Снейп нахмурился. — И почему?

Хотя Снейп спросил спокойно, он казался недовольным, а Гарри уже был достаточно взвинчен, чтобы дыхание начало учащаться, к тому же он обнаружил, что ему трудно отвечать. На этот раз мальчику хотелось, чтобы Снейп накричал на него, иначе было трудно вызвать гнев, в котором Гарри нуждался. Борясь с паникой, он попятился и уставился на Мастера зелий так свирепо, как только мог:

— Просто не доделал.

Северус смотрел, как мальчик пятится от него с застывшей на лице маской гнева и слишком явного страха.

«Что я сделал не так на этот раз? Я даже не повысил голоса. Чёрт, я даже не сержусь. Обычно он чувствует мои эмоции лучше, чем сейчас».

— Гарри.

Мальчик опустил голову, его сильно трясло, а дыхание по-прежнему оставалось учащённым. Чёрт.

— Гарри, посмотри на меня. По-твоему, я выгляжу сердитым?

Мальчик отвёл глаза, и Северус попробовал ещё раз.

«Даже гнев угасает. Чёрт».

— Посмотри на меня, Гарри, и ответь. Я, по-твоему, выгляжу сердитым?

Гарри снова поднял глаза, часть его гнева исчезла, открыв больше страха. Наконец Северус услышал умоляющий шёпот:

— Простите. Я пытался, просто не знаю как.

«Ну же, Гарри, как я могу тебе помочь?»

Может, надо просто продолжать говорить.

— Хорошо, Гарри. Что было трудным? На чём ты застопорился?

Похоже, это не помогло.

— Я пытался, правда пытался. Это просто не работает. Простите!

— Всё в порядке, успокойся. Почему ты не обратился ко мне за помощью, если застрял?

— Пожалуйста, — Гарри только тряс головой, — не сердитесь, я пытался, пожалуйста.

— Успокойся, Гарри. Я не сержусь. Объясни мне, что было трудно.

Гарри просто стоял и дрожал, и Северус решил попробовать новую тактику.

— Гарри, кто я такой?

Гарри, нахмурившись, покосился на него, но какая-то часть мальчика всё же среагировала на этот странный вопрос:

— Почему вы это спрашиваете?

Снейп слегка улыбнулся.

— Просвети меня.

Наконец Гарри прямо посмотрел на Северуса и словно пришёл в себя.

— Снейп. Вы профессор Снейп.

— Да, верно. И что я делаю, когда недоволен тобой?

— Назначаете отработки.

— Хорошо. А что происходит на отработках?

— Строчки и прочее.

— Прочее? Сформулируй чётче.

Северус внутренне успокоился, когда Гарри нахмурился.

— Вы заставляете меня писать тупые строчки, драить котлы и иногда стоять в дурацком углу.

— Правильно. Разве я сейчас недоволен тобой?

Гарри внимательно посмотрел на него, и всё его тело расслабилось.

— Нет.

— Хорошо. Как прошла твоя неделя?

— Сэр?

— Как прошла твоя неделя?

— Нормально, — Гарри глубоко вздохнул.

— Просто «нормально»?

— Макгонагалл тоже спрашивала, — Гарри немного успокоился. — Что не так с «нормально»?

— Полагаю, это похоже на «неплохо» в том смысле, когда врут, если правда — это что-то личное.

— Ну, прямо сейчас это просто правда, — Гарри наконец слегка улыбнулся. — Я в порядке.

— Приятно слышать, — Северус улыбнулся в ответ. — Не скажешь мне, что привело к такой реакции? Что произошло?

— Ничего, — огрызнулся Гарри, его улыбка померкла.

— Ну хорошо. Пока забудем об этом, — Северус вздохнул. Это может подождать. — Что же тогда случилось с твоим проектом? Почему ты не закончил его?

Гарри было напрягся, потом снова расслабился.

— Я не могу заставить его летать так, как мне хочется.

— Хорошо. Ты принёс его с собой? — Гарри кивнул, и Северус продолжил: — Очень хорошо, покажи мне, что ты пытался сделать.

Гарри постепенно успокаивался по мере того, как длился урок — как оказалось, заставить предметы надолго зависнуть в воздухе можно было, неоднократно применив облегчающие чары, чтобы уменьшить плотность предмета, пока она не сравняется с плотностью воздуха вокруг него. К концу урока Гарри смог воспроизвести заклинание без палочки и даже по-настоящему улыбнулся своему успеху. Одобрение в голосе Снейпа заставило его покраснеть, нахмуриться и захотеть убежать, и всё одновременно, так что Гарри обрадовался, когда пришло время уходить.

«Если бы мы теперь могли просто притвориться, что всего этого никогда не было…»

К счастью, Снейп больше ничего об этом не сказал.

— Что касается домашнего задания, пожалуйста, доделай его, — лишь попросил он, — а потом придумай план для другого проекта. Если возникнут вопросы, я ожидаю, что ты придёшь и попросишь меня о помощи, понятно?

— Да, сэр, — Гарри согласился бы на что угодно, если это означало, что он может убежать отсюда. — Я могу идти?

— Иди.

С облегчением покинув кабинет Снейпа, но всё ещё очень нервничая, Гарри направился к своему любимому дереву у озера, однако быстро обнаружил, что ему не по себе и скучно до безумия. Он пятнадцать минут провозился со своими волосами, пока не надоело, и остановился на нормальном для внеурочного времени чёрном-с-радужными-искрами облике.

Теперь, когда ему удалось заставить «солнце» летать, остальная часть проекта представлялась лёгкой. Всё, что ему нужно было сделать, — это выяснить, как вынудить «землю» вращаться вокруг «солнца», и всё. Наконец-то. Его уже начинало тошнить от этого проекта.

«Почему вообще у меня эта маленькая летающая модель должна быть на первом месте?»

Получился неплохой светильник, но всё же… Он с радостью на этом закончил бы.

«Скучно, скучно, надоело, не думаю о Снейпе, скучно, скучно, скучно, скучно, надоело — хей!»

— Оу, спасатель Малибу!

Малфой остановился на пути к за́мку, но, очевидно, решил проигнорировать оклик. Когда Драко снова зашагал, Гарри попробовал ещё раз:

— Да, ты, Малфой! Что, есть ещё кто-то с такими блондинистыми волосами, как у тебя?

Наконец Малфой разозлился настолько, что развернулся и подскочил к Гарри.

— В чём проблема, Потти? Тебе уже наскучили твои шавки?

— О, а твои тролли, я уверен, способны на такую увлекательную беседу, — саркастически парировал Гарри, немного убавив громкость, когда Малфой подошёл ближе.

— Знаешь, на самом деле они довольно сообразительные. Просто потому, что не тявкают так, как твои дворн…

— О, конечно, сообразительные — дай нужному количеству их достаточно компьютеров и времени, и они перепишут Шекспира. Да, сообразительность у них — это общее со среднестатистической гориллой… Мне интересно, это правда, что вы, чистокровки, скоро станете идиотами, потому что слишком часто женитесь на своих братьях и сёстрах, или просто совпадение?

Щёки Малфоя покраснели, и Гарри почти ухмыльнулся.

«Видишь? Это весело…»

— Мы не идиоты, мы просто не растрачиваем свой интеллект на тех, кто не способен понять, — надменно заявил Малфой.

— О, так вот что ты делаешь перед зеркалом каждое утро! Умоляю, прости меня. Это было похоже на мелкого изнеженного прынца, который так старается навести лоск, что я засомневался. Но раз уж ты так говоришь, думаю, ты просто глубоко задумался!

— Я полагаю, что раз ты ублюдок грязнокровки, для тебя имидж ничего не значит. — Голос Малфоя стал противным. — Это всё, Поттер? Без разницы, как ты выглядишь или ведёшь себя, потому что никто никогда не увидит в тебе ничего, кроме мусора. Наверное, вот так развлекаться весело, но я предпочитаю, чтобы люди думали, что я чего-то стою.

Гарри закусил губу. Шпилька Малфоя оказалась неожиданно болезненной.

«Ублюдок».

— Полегче, Малфой. В конце концов, ты же не хочешь снова извиняться перед «мусором».

— Меня заставили извиняться не за то, что я сказал правду, Поттер, а за то, что ранил твои чувства, — протянул Малфой сентиментально-сладким тоном. — Бедный малютка Потти обиделся?

— Ты не можешь меня обидеть, Малфой, — фыркнул Гарри. — Вряд ли твои слова обижают, когда даже кулаки неэффективны. Может, тебе стоит позвать папочку и попросить, чтобы вместо тебя он меня избил? Или думаешь, что тебя и твоих троллей будет достаточно? Боишься ноготок сломать?

— Больше боюсь, что под моими ногтями останется твоя грязь, Поттер.

— Я не знал, что ты умеешь царапаться, Малфой. Мне начинать бояться?

Этого было достаточно. Завопив, Малфой со всей дури треснул Гарри по голове, и закипела драка. На этот раз их никто не разнимал, и они катались по холодной грязи, пока не выдохлись, устав. У Гарри были разбита губа, а на щеке красовался синяк, но он подбил Малфою глаз и щедро заляпал грязью волосы и шикарную мантию, решив, что так даже лучше.

«Да, гораздо лучше. Пожалуй, пойду ужинать».

Гарри поднялся на ноги и сверху вниз посмотрел на Малфоя.

— Всё хорошо, Малфой? — весело спросил он. — Я же не сделал больно, да? Это было бы ужасно.

Малфой свирепо зыркнул на него и тут же вскочил на ноги. Они вместе потащились обратно в замок, слишком уставшие, чтобы обмениваться чем-то большим, кроме сердитых взглядов. Добравшись до холла, Малфой повернул в подземелья, по-видимому, чтобы умыться и переодеться, а Гарри направился прямо в Большой зал. Однако не успел он подойти к столу, как его перехватил староста Стоун.

— Я так не думаю.

— А?

— Ты меня слышал. Иди прими душ и переоденься. Ты не будешь есть здесь в таком виде.

— Это просто грязь!

— Вот именно. Ты весь в грязи, а слизеринцы не приходят к столу, выпачкавшись. Ты здесь уже два месяца и хорошо знаешь это. А теперь иди, умойся и переоденься.

— Но…

— Немедленно!

— Я есть хочу, — поникнув, буркнул Гарри.

— Еда всё ещё будет тут, когда вернёшься. Вперёд. И не забудь снять обувь, прежде чем ступишь на ковёр.

Гарри, ворча, поплёлся обратно, в слизеринское общежитие. Тупые старосты. Оба слизеринских префекта были на взводе с тех пор, как Снейп со свойственной ему язвительностью отчитал Розалинду в понедельник вечером.

«Хотя он, наверное, всё равно бы мне не позволил поесть. Дурацкие слизеринские правила».

Ему никогда не приходилось беспокоиться о грязи на одежде и обуви в гриффиндорской гостиной. Хотя в плане тишины Слизерин намного лучше.

Не помогло выправить настроение и то, что Драко оказался достаточно хитёр, чтобы отправиться в общежитие первым: Гарри прошёл мимо него, как раз когда тот снимал обувь, чтобы войти в гостиную, и наследник Малфоев самодовольно улыбнулся ему.

— Тебя отправили назад, Поттер? Неужели никто никогда не учил тебя прилично одеваться?

Гарри только фыркнул и потащился вверх по лестнице, чтобы принять душ.

«И вообще, почему нас поселили в этом каземате? Вниз по лестнице в подземелье, затем вверх по лестнице в общежитие…»

***

Вернувшись в Большой зал, на этот раз чистым, Гарри встретился взглядом со старостой Стоуном и развёл руками.

«Теперь нормально?»

Стоун нахмурился и вопросительно прикоснулся к губе. Гарри пожал плечами, улыбнулся и сел за стол рядом с Блейзом. Тот рассеянно поздоровался с ним и вернулся к еде, очевидно, поглощённый своими мыслями. Гарри принялся за еду, благодарный другу за возможность просто отдохнуть и поесть без принуждения к общению.

«Меня слишком часто ловят», — рассеянно подумал Гарри. На самом деле — так часто, что он удивился, как этого теперь не произошло. Раньше его никогда не удивляло, что он попадался на драках или неуважении к учителям — никого не волновала причина. Тот же Вернон мог найти множество поводов обвинить Гарри, не выслушивая учительских жалоб. А Снейп всё замечал.

«Может, он подслушивает в гостиной или что-то в этом роде?»

Но с другой стороны, шалости Гарри обычно удавались — Снейп просто знал, что это он, потому что Гарри не трудился это скрывать. И его ловили не потому, что он был не осторожен.

«Есть способ это проверить… и, может, будет даже весело. Мне просто нужно сказать в гостиной, что сделаю что-то, что Снейпу не нравится… например, отправлюсь в Запретный лес».

Если Снейп услышит его, Гарри поймают. Не обязательно сам Снейп — он может послать кого-то другого или что-то придумать, — но мальчика поймают: Снейп не позволит Гарри нарушить правила без последствий. А если его не поймают, значит, Снейп в неведении о происходящем в гостиной.

«Слишком давно я не делал ничего глупого и опасного».

Дразнить Снейпа больше не считается, и целый месяц прошёл с тех пор, как Гарри обнаружил собаку на третьем этаже. Интересно, что она охраняет?..

Да что угодно. Натравить её на Снейпа было бы действительно здорово. Иногда профессор казался почти всемогущим.

«Но он не всезнающий. Я это докажу».

Затем Гарри заметил что-то краем глаза и резко обернулся. Снейп шёл к нему по проходу между столами и был уже в пятнадцати футах.

«И что теперь? — Гарри задумался. — Если только он не может читать мои мысли».

Вдруг он вспомнил, о чём Снейп говорил несколько недель назад.

«Наверное, может. Он может точно знать, какие у меня планы, даже когда я не скажу об этом!»

— Что случилось с вашей губой, мистер Поттер?

«Хорошо. Это, по крайней мере, отвлечёт его от чтения моих мыслей».

— Ничего.

— Вопреки распространённому мнению, Гарри, я не идиот. Попробуй ещё раз.

— А я и не думал, что это так. Убл… — Гарри «поймал» себя и невинно продолжил: — Кто-то другой, может быть, но не идиот.

— Отвечай на вопрос, Гарри. Что случилось с твоей губой? — Снейпа это, похоже, совсем не забавляло. — И «ничего» — это не ответ.

— Значит, ничего существенного.

— Это довольно существенно — у тебя на лице синяки! Выкладывай.

Гарри нахмурился.

«Хочешь знать правду? Ладно».

— Я налетел на чей-то кулак.

Снейп приподнял бровь.

— И это ты называешь «ничего существенного»?

— Конечно. Всё прекрасно.

— Старше тебя или ровесник?

— А?

— Ваш противник, мистер Поттер. Сколько ему лет?

— «Противник» подразумевает, что я ввязался в драку.

— Разве нет?

— Вам прекрасно известно, что нет.

Снейпа это, казалось, позабавило больше.

— Так сколько же лет тому, на чей кулак ты налетел?

— Моего возраста.

— Мистер Малфой или кто-то из твоих друзей?

— Разве это имеет значение?

— Полагаю, нет, — Снейп покачал головой. — Ты не пострадал?

— Ага.

Снейп хмуро посмотрел на него, потом покачал головой.

— Очень хорошо, мистер Поттер. Я не буду в это вмешиваться.

Гарри усмехнулся.

«Видишь? Он ничего не знает».

***

Гарри сидел в гостиной, уставившись на карту, и думал.

«Ладно, похоже, сегодня вечером дежурит Макгонагалл, так что я не хочу быть ею… хм. Может, Флитвик?»

Он не очень хорошо знал Флитвика, но маскировка имела преимущество — профессор был его роста. Было бы лучше в роли Снейпа, но Гарри не смог бы продержаться достаточно долго. Что ещё более важно, Флитвик никогда не дежурил, так что практически не было шансов случайно с ним столкнуться.

«Определённо Флитвик».

Он подумывал о том, чтобы втянуть Блейза в свою авантюру, но быстро понял, что у него будет гораздо больше шансов попасться. Иногда в том, чтобы быть метаморфомагом, были серьёзные преимущества. Поэтому Блейз был нужен ему на этапе операции «поговорим об этом в гостиной», а сам Гарри тем временем обдумывал способы избежать поимки и объяснял, почему должен идти один. Блейз не слишком возражал, когда Гарри пообещал всё рассказать, когда вернётся. Для Блейза это способ утолить любопытство, не подвергая их повышенному риску быть пойманными. Гарри действительно лучше всего работал в одиночку.

«Я мог бы стать искусным вором, если бы захотел».

Однако в данный момент он лишь хотел немного прогуляться по Запретному лесу, просто чтобы сказать, что он там был. Однако самым важным было не попасться. На этот раз он не пытался разозлить Снейпа и поэтому действительно не желал, чтобы его поймали. Ему просто хотелось посмотреть на Запретный лес, а затем благополучно вернуться со знанием того, что Снейп не шпионил за ним. Вот и всё. Гарри внёс последние штрихи в свой маскарад «Флитвика» и, внимательно изучив карту, вышел из общежития.

Понимая, что выход намного позже начала комендантского часа вызовет тревогу, — когда он выскользнул во время домашнего ареста, его поймали слишком быстро, чтобы это было совпадением, — Гарри бежал без оглядки, пока не оказался на полпути через замок от подземелий, и сбавил ход. В последний раз, когда он смотрел на карту, Филч был по эту сторону замка. Теперь он оказался в другом конце коридора и шёл не в том направлении.

«Хорошо. — Тут Гарри услышал мяуканье. — Дерьмо! Я совсем забыл, что миссис Норрис на карте не отражается!»

К счастью, он подготовился. Достав завёрнутый в салфетку, припасенный с ужина кусок рыбы, Гарри показал его миссис Норрис, привлекая её внимание, и поднёс палец к губам, умоляюще уставившись на кошку. Явно успокоившись, та подбежала, потёрлась боком о его ноги и замурлыкала. Улыбнувшись, Гарри положил рыбу и пошёл дальше.

«Обожаю кошек, — подумал Гарри. — Особенно магических».

Выйдя из замка, Гарри вздохнул с облегчением. Редко кто покидал замок после наступления темноты: теперь у мальчика было гораздо меньше шансов попасться. Проверив по карте, что Хагрида поблизости нет, Гарри направился в Запретный лес.

***

Полчаса спустя Гарри уже пожалел о своей маленькой экскурсии. Он благополучно добрался до леса, и первые минут пятнадцать или около того было круто — жутко, но весело. Потом он осмотрелся и понял, что не видит выхода. Гарри попытался вернуться по своим следам, но безуспешно — он заблудился. Становилось холодно. И он больше не мог удерживать облик Флитвика, так что любой, кто его найдёт, сразу поймёт, что мальчику нечего делать ночью в Запретном лесу.

«Могло быть и хуже, — подумал Гарри. — Здесь мог быть Цербер».

Он услышал шум за спиной и быстро обернулся. Там ничего не было. Ещё звук позади — и он снова оглянулся. Из леса навстречу ему вышел кентавр.

«Я думал, что кентавры симпатичные и добрые».

Этот же был огромным, со странно плоскими и невыразительными чертами лица, и копьём. Когда он (он?) посмотрел на Гарри, его заострённые уши спрятались в волосах.

— Чужак, что ты делаешь в нашем лесу?

— Заблудился.

— Убирайся.

— Я ничего не делаю, — Гарри вздёрнул подбородок. — Я просто заблудился.

— Наверное, ты не понял. Твоё положение меня не касается. Ты на нашей территории. Убирайся.

Гарри оглянулся через плечо на шум и вдруг заметил, что его полностью окружили странные, недружелюбные существа. Учащённо дыша, мальчик смерил кентавра перед собой холодным взглядом.

— И как же мне уйти, если вы меня окружили?

— Галрок, Мираз, выпроводите незваного гостя.

— Эй! Я даже не сказал, что хочу… — Копьё, приставленное к горлу, убедило его не спорить. — Эм-м, ладно. Да, хороший аргумент… Э-э-э… извините за каламбур. — Резкий тычок дал понять, что его чувство юмора они не оценили. — Ладно, ладно. Я ухожу.

«Здорово».

Гарри повернулся, и копьё упёрлось ему в поясницу.

— Знаете, вы могли бы просто дать мне указание… ой! Хватит тыкать! Разве я не сказал, что ухожу? — Он пошёл дальше, и копьё немного отдалилось. — Вы ведь отведёте меня обратно в Хогвартс, верно?

Ответа не последовало.

«По крайней мере, они меня не проткнули. Глупые кони».

Когда полчаса спустя они вышли из леса, Гарри с ужасом осознал, что понятия не имеет, где находится. Какое-то поселение у подножия холма, но было слишком темно, чтобы разглядеть хоть какие-нибудь указатели. Мальчик в отчаянии посмотрел на безмолвных кентавров, но ни один из них не выказал ни малейшего сочувствия. Потом тот, с копьём, слегка ткнул большим пальцем в сторону холма, и Гарри увидел огни.

«Неужели?»

— Спасибо, — прошептал он.

— Мираз! Идём! — рявкнул второй кентавр, внезапно разозлившись из-за чего-то.

— Мы не причиняем вреда молодым. Даже представителям других видов, Галрок. Если этот заблудился…

— Он найдёт дорогу назад. А теперь пойдём!

Гарри увидел, как Мираз едва заметно улыбнулся, а Галрок продолжил:

— Если только ты не хочешь сначала прокатить мальчишку на пони?

Улыбка, если она вообще существовала, превратилась в свирепую гримасу, Мираз повернулся и нырнул обратно в лес, опередив Галрока. Через десять секунд Гарри остался один, уставившись на огни, как он надеялся, Хогвартса.

***

Час спустя Гарри уверился, что на самом деле это огни Хогвартса. Была даже дорога прямо от деревни, через которую он прошёл, до замка. Всё это не имело значения для Гарри. Он замёрз и вымотался, и, глядя на дорогу, ведущую к замку, почувствовал себя ещё хуже.

«Я мог бы переночевать в трактире и вернуться завтра, — мельком подумал он, прежде чем сообразил. — Серьёзно? Покинуть замок на всю ночь? Правда?»

Снейп убьёт его. На этот раз буквально. Тогда Гарри ожидал, что его прибьют за сокрытие побоев. Теперь будет ещё хуже.

«Хуже, чем торчать в углу по часу каждый день?»

Гарри представил, как Снейп ждёт его в гостиной, и содрогнулся. Его придушат собственными кишками. Так не пойдёт. И мальчик продолжал тащиться вверх, к замку и наконец в пять утра добрался до своей комнаты. То, что его, в конце концов, не поймали, едва ли утешало. Он уже раздвигал занавески, когда услышал сонный голос с кровати Блейза:

— Почему ты так долго? Ты в порядке?

— Нормально. Завтра расскажу.

Гарри заснул, едва коснувшись головой подушки.

***

— Кентавры? Настоящие кентавры?

— Ага. И они такие злые. Клянусь, их главному было плевать, выберусь я оттуда живым или нет. Я был «на его территории», следовательно, враг. Как будто я мог кому-то из них навредить!

— Оно того стоило? — поинтересовался Блейз.

— Не уверен. Спроси, когда я пару ночей хорошо высплюсь. Тогда, может, скажу, что это был занятный опыт.

— Что ты собираешься делать с синяком?

— С синяком?

— На левой щеке.

Гарри нащупал его, и, конечно же, левая скула сильно болела.

«Здорово. Только синяков на лице мне и не хватало».

Он слегка сосредоточился.

— Ну как?

— Он исчез, — удивился Блейз. — Я не знал, что ты можешь исцелять.

— Не могу. Я просто умею хорошо скрывать неудобные травмы, вот и всё.

Блейз задумчиво нахмурился.

— Даже не вспоминай, — предостерегающе сказал Гарри.

— Даже не думал, — Блейз поднял руки.

— Вот и хорошо.

Снова нахмурившись, Блейз поднялся, сходив в спальню, вернулся с баночкой, наполовину заполненной ярко-синим бальзамом от синяков, и протянул её Гарри.

— Это тебе.

— Да ерунда, сам пользуйся, а мне не нужно…

— Намажься, или я скажу Снейпу, чтобы он проверил тебя на чары.

— Тоже мне друг. — Гарри свирепо зыркнул на него, но бальзам взял.

Блейз только фыркнул.

***

В понедельник Гарри отправился на свою «беседу» со Снейпом с немалым трепетом. В то утро на уроке зельеварения этот человек казался немного «не в себе», и у Гарри возникло подозрение, о чём Снейп хотел поговорить.

«Ни за что. Всё закончилось, он может об этом забыть».

Но действительно, после пяти минут неловкого молчания Мастер зелий заговорил:

— Мне нужно задать тебе… довольно сложный вопрос, Гарри. Ответишь на него?

У Гарри сразу же встали дыбом волосы.

— Это будет зависеть от вопроса.

— Мне нужно знать… — Снейп поколебался, — …что тебя так испугало в пятницу?

«Только не это».

— Нет.

— Почему «нет»?

— Потому что я не хочу отвечать.

«Разве ты до сих пор не понял, что я не хочу разговаривать о чём-то таком?»

— Гарри, мне нужно знать. Я не могу понять этого без твоей помощи. Я даже не повышал голоса, а ты…

— Я знаю! — перебил его Гарри.

«Я вёл себя как придурочный слабак. Думаешь, я этого не знаю?»

— Что ты знаешь?

Гарри закрыл глаза от унижения.

«Ты должен был забыть обо всём этом, блядь!»

— Я знаю, что… слишком остро отреагировал. Мы можем сейчас забыть это?

— Ты не ответил на мой вопрос.

— И не собираюсь.

— Почему?

— Я уже ответил.

— «Потому что не хочу» — недостаточная причина.

— Хотите об этом поговорить?

— Нет, и в других обстоятельствах я старался не совать нос не в своё дело, но, Гарри, я не могу понять, что произошло. Мне нужно знать, как не напугать тебя снова.

— Я справлюсь.

— Я не хочу, чтобы ты «справлялся», я хочу, чтобы ты был доволен.

— Тогда оставьте меня в покое. — Воспоминания, которых он избегал всю неделю, снова начали выплывать на первый план.

«Пожалуйста. Просто оставь меня в покое».

— Я сделал что-то не так?

— Нет.

— Значит, что-то произошло до этого?

Гарри промолчал, уже жалея, что ответил на один вопрос, а Снейп продолжал:

— Если подумать, ты выглядел нервничающим, ещё когда вошёл. Как будто уже решил, что попал в неприятности. Что-то случилось до твоего прихода?

Гарри по-прежнему не отвечал.

«Оставь меня в покое. Пожалуйста, просто оставь это».

— Или дело было в самой ситуации? Ты не выполнил задание…

Это было уже слишком близко, и Гарри почувствовал, как сдавило грудь, когда он пытался сохранить своё упрямое молчание и противостоять натиску неприятных воспоминаний.

— Отстаньте!

— У тебя были проблемы в прошлом из-за того, что ты что-то не закончил?

Гарри молчал.

— Это так, правда? Тебе не удалось закончить какую–то… какую-то работу, или задание, или что-то в этом роде, и…

— Нет! Заткнитесь, это не то, что произошло!

— Пока ты мне не скажешь, Гарри, я могу только гадать. Что случилось? Лучшая моя версия — что ситуация напомнила тебе кое-что из дома…

Этого было достаточно.

— Заткнись! Ты что, не понимаешь, когда я говорю отвалить на хер? Или я должен объяснить по буквам? Я не хочу говорить об этом и не собираюсь начинать только потому, что ты продолжаешь копаться в этом! Отвали нахрен!

— Язык!

— Я скажу всё, что, блядь, захочу! Ты хотел, чтобы я, блядь, заговорил, я говорю. Так что слушай!

Снейп закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Я просил тебя говорить здесь всё, что тебе заблагорассудится, но ты просто пытаешься разозлить меня, — он поморщился. — Говори, что хочешь, но, пожалуйста, ответь на вопрос.

Гарри молчал, гнев не утихал.

«Как он смеет спрашивать об этом?»

— Я не собираюсь просто так всё оставить. Во многом я понимал, что сделал, когда пугал тебя. И мне нужно знать, как избежать этого в следующий раз. Я не хочу продолжать причинять тебе боль.

— Этой проблемы не было бы, если бы ты просто отстал от меня.

— Я не отстану.

Гарри вскинул голову и со злостью встретил взгляд Снейпа.

«Почему, блядь, нет? Что с тобой не так, что ты не можешь заниматься своими делами?»

— Отлично. Ты действительно хочешь знать, придурок? Тогда смотри.

И Гарри толкнул воспоминания, которые тревожили его всю последнюю неделю, в разум Снейпу, случайно используя только волю, чтобы сказать своей магии, что делать.

«У меня будет чертовски болеть голова», — подумал Северус и, опустив щиты, позволил втянуть себя в чужие воспоминания.

***

Это было летом, как раз перед поступлением в Хогвартс. Гарри пытался покрасить сарай. К сожалению, он был слишком мал ростом, чтобы дотянуться так высоко, как ему было нужно. Он пошёл в сарай за лестницей, осторожно поднял её, чтобы не повредить лужайку, но лестница оказалась слишком тяжёлой, она крутанулась у Гарри в руках и прищемила два пальца. Задохнувшись, он выругался от сильной боли и, уронив лестницу, прижал к груди быстро распухающие пальцы. Поняв, что лужайка уже загублена, а он всё равно больше не сможет поднять лестницу, Гарри протащил её до конца и прислонил к стене сарая. Взявшись красить левой рукой, он заляпал белой краской и себя, и лужайку. Когда рука распухла слишком сильно и он больше не смог держаться за лестницу, Гарри спрятался в чулане, оставив работу частично незавершённой.

Два часа спустя дядя вернулся домой, открыл дверцу чулана, и Гарри с ужасом отметил, что он пьян. И что были выходные. И следующие три дня дядя будет продолжать пьянствовать.

— Думал, тебе это сойдёт с рук, да, мальчишка? Думаешь, просто отсидишься тут, пока я уйду? Как бы не так. Рано или поздно ты вылезешь пожрать, мелкий хуесос, и вот тогда…

Гарри усмехнулся и вздёрнул подбородок. Дядя был прав: ему придётся выйти поесть, а Вернон только напьётся ещё больше. Более того, Гарри нагрубил, поэтому тётя не станет его спасать. Да не надо, он не настолько слаб. Дрожа, мальчик встал и подошёл к дяде, не обращая внимания на его торжествующую ухмылку. Едва Гарри приблизился, Вернон сокрушительной хваткой сдавил ему шею. Задыхаясь, Гарри свернулся клубочком, прикрывая живот, и приготовился.

В итоге он снова покрасил сарай с двумя сильно распухшими пальцами, парой сломанных рёбер и перекрёстными отметинами от ремня на спине.

***

— Достаточно для тебя, придурок? Любопытство утолено? Потому что следующие недели три я вообще ничего не скажу.

Гарри сел на пол там, где стоял, и уткнулся лбом в колени, дрожа, тяжело дыша и не глядя на Снейпа. Он не знал, что, навязывая Снейпу свои воспоминания, сам будет переживать всё заново.

«Я не буду прятаться. Я останусь здесь и буду просто злиться. Я не стану прятаться».

***

Едва осознавая, что Гарри всё ещё в комнате, Северус, спотыкаясь, подошёл к стене, сначала просто прислонившись к ней, пытаясь осмыслить увиденное, но затем гнев захлестнул его, кулак рванулся вперёд, и в стене появилась дыра. Этого не хватило, и Северус ударил сильнее, снова пробив кулаком стену в другом месте. Но и этого было недостаточно, он ничего не мог поделать. Ему хотелось приложить круциатусом каждого в той семье, пока у них не выжжет все мозги так, что они даже кричать не смогут. Впервые после убийства отца он мечтал о разрушениях, боли и смерти, которые мог причинить, и этого всё равно было недостаточно. Плевать, что он окажется в Азкабане — он хотел убивать. Но он обещал Гарри, что не станет. Чёрт бы побрал этого мальчишку!

Наконец Снейп услышал слова Гарри и взял себя в руки, всё ещё стоя лицом к стене.

— Ты же не думаешь, что мне это понравилось, Гарри?

— Почему нет? Вы же сами этого хотели. — Злость Гарри, казалось, немного ослабла, пока Северус пытался… усмирял свой гнев… и старался взять себя в руки.

— «Почему нет»? — Северус обернулся. — Мне нужно знать, через что ты прошёл, Гарри, но это ни в коем случае не означает, что я этого хотел. Ничто не оправдывает их «хорошего» к тебе отношения.

— Они никогда не хотели, чтобы я жил с ними, — пожал плечами Гарри. — Конечно, они меня ненавидят.

— Ты тоже никогда не хотел оставаться с ними, и всё же настаиваешь, чтобы я не причинял им вреда.

— Но мне не надо кормить их.

— Значит, ты считаешь, что с теми жалкими едой и обносками, которые они тебе дали, у них появилось право бить тебя?

— Я никогда не был нужен им. Я был бы признателен, не будь я таким уродом.

Формулировка дала Северусу некоторую надежду, и он решил ответить на первую часть фразы, а не одёргивать за «урода»:

— Был бы?

Гарри опустил глаза, на мгновение устыдившись, но потом вздёрнул подбородок поднял подбородок, демонстрируя чувство собственного достоинства.

«Теперь он поймёт».

— Иногда мне хочется быть благодарным, но это не так просто. Я слишком часто злюсь. Я не могу быть хорошим, даже когда стараюсь, поэтому и не пытаюсь.

— Напротив, я считаю твоё поведение вполне уместным.

— Однажды я перерезал им электрические провода и кабели от телевизора, заткнул все унитазы и продырявил крышу.

— Превосходно, — Северус вздохнул с облегчением. Возможно, мальчику и было трудно, но он не был сломлен.

Гарри как-то странно посмотрел на него.

— Вы тоже всегда пытаетесь заставить меня быть хорошим. А почему сейчас всё в порядке?

— Я бы предпочёл видеть, как ты сопротивляешься, когда на тебя нападают, а затем сдаёшься, но я не нападал на тебя.

— Ну конечно.

— В тот первый день…

― …и в каждый последующий. Вы не оставляете меня в покое с тех пор, как я здесь.

— Это не нападение.

— Это нападение ― я сказал вам, что не хочу, чтобы вы были рядом. Если бы я был взрослым, это считалось бы домогательством.

— Тебе нужна была защита.

― Вы хотите меня контролировать.

— Только для того, чтобы уберечь тебя.

— Мы уже это проходили. Исправление моей речи не гарантирует мне безопасности. Заставляя меня учиться, вы не защищаете меня.

— Существуют и другие причины.

— Меня это не волнует.

― Волнует меня.

— Вот именно. Важно только то, что вы хотите.

— Что я тебе сделал, Гарри? Что заставляет тебя так сильно ненавидеть меня?

— Вы сказали Дамблдору, что я урод.

— Я сказал Дамблдору, что, по-моему, тебе нужна помощь.

― Это одно и то же.

— Нет, и я считал, что у меня нет выбора.

— Вы могли оставить меня в покое!

— Нет, не мог. Если бы я это сделал, ты бы вернулся в эту семью, а я этого не потерплю.

— О чём вы? — Гарри широко раскрыл глаза, наконец-то услышав то, что Северус твердил уже несколько недель. — Конечно я вернусь.

— Только через мой труп.

— Тогда я убью вас, — Гарри стиснул зубы. — Если я хочу домой ― я поеду домой.

— С чего тебе вообще этого хотеть?

— А куда мне ещё идти?

«Они — моя семья. Я живу с ними уже десять лет. Ты хочешь, чтобы я просто взял и ушёл?»

— Я что-нибудь придумаю.

«Может быть, Уизли? Минерва?»

«О, так ты хочешь, чтобы я просто взял и ушёл жить на улицу. Фантастика».

― Нет, не придумаете, потому что я никуда больше не пойду. Я не очень им нравлюсь, но это всё, что у меня есть. Я не собираюсь их бросать.

— Ты не вернёшься в дом, который так опасен для тебя!

― Попробуйте остановить меня. Если получится.

Гарри выскочил, захлопнув за собой дверь, а Северус стоял и смотрел ему вслед.

«Мерлин, он не блефует».

Снейп знал, что если Гарри действительно попытается уйти, у него всё получится. Просто невозможно следить за ним достаточно внимательно, а удерживать его силой Северус не собирался.

«Я не могу заставить его, — с ужасом осознал Снейп. — Если он захочет вернуться туда, он вернётся, и я ничего не могу с этим поделать».

Головная боль ожидаемо выбрала именно этот момент, чтобы вцепиться в него, и Северус, избавившись от других мыслей, направился в свой кабинет.

«Я мог бы просто прикончить этих ублюдков. Тогда они не причинили бы ему вреда».

И при этом он потеряет все шансы, что Гарри когда-нибудь станет доверять ему.

Прежде чем позволить себе принять болеутоляющее зелье и вздремнуть, Северус вытащил клочок пергамента и написал короткую записку Дамблдору:

Я дал слово Гарри, что не причиню вреда его… родственникам, но в последнее время мне трудно сдерживать это обещание. Если вы хотите, чтобы Дурсли пережили эту неделю, предлагаю вам переселить их. СС.