Жрица Великих Ветров

23

Туман быстро окутал сознание Ю Гу, не успевшей задержать дыхание, поэтому она не увидела, запущенную Ранзе в небо сигнальную ракету. А Лонгуань увидел все. Это был цвет его семьи. У каждого ранга имелись свои оттенки, чтобы в случае массовой опасности солдаты могли расставить приоритеты в спасении жизней. Только у членов императорской семьи дым окрашивался в алый цвет.

Быстро возвращаясь к поляне, Третий принц проклинал себя всеми словами, которые он когда-либо слышал в землях огромной империи. Он испытывал гнев, и желание мести. Генерал понимал, что совершил ошибку, когда оставил с младшим братом так мало людей. Зная способности невесты, тщательно ею скрываемые от окружающих, и силы ее младшей сестры, выставляемые на показ, было понятно: стражники и Ранзе им не конкуренты. Но неужели Ю Гу сорвалась и, забыв о последствиях нарушения принесенных клятв, начала действовать?

Три десятка отборных воинов из личной гвардии генерала выскочила на пустую поляну. Не было никаких следов пребывания здесь людей. Но ничего не могло укрыться от лучшего следопыта Огненной империи. На земле, в тени небольшого камушка он заметил темное пятнышко. Подойдя ближе и поднеся к самому лицу мокрую черную пыль, мужчина увидел кровь, уже впитавшуюся в землю. Кто же так тщательно замел следы битвы? Неужели северянка? Очередная волна гнева на себя прокатилась по Лонгуаню. Он знал, как опасна избранная и все же не удосужился досконально ее изучить, считая, что угрозы уничтожения Клана Звенящего Воздуха достаточно, чтобы сдержать чужеродную магию.

— Брат, — на поляну выбежал Гохуо, — мы кое-что нашли. Думаю, это не она.

Лонгуань лишь мельком взглянул на второго принца, пытаясь подавить очередной приступ необоснованной ревности. Третий принц каждый раз испытывал жгучее раздражение, когда наблюдал, как ЕГО невеста смотрит на старшего, как внимательно она слушает все, что говорит Гохуо, как мило улыбается, получив похвалу или искренне огорчается, если не может сходу выполнить урок, заданный вторым наследником империи. И это их показное братание! Будто не было случаев в императорской семье, когда заключались браки между сводными сестрами и братьями!

Метрах в ста от поляны обнаружилась разворошенная яма, забросанная ветками. Ее было бы трудно обнаружить, если бы Гохуо не взял с собой нескольких егерей с борзыми. Собаки почувствовали свежую кровь и вывели хозяев к братской могиле. В яме валялись изувеченные трупы мужчин без каких либо знаков отличия. Не обнаружь их солдаты, к утру могилу посетили бы хищники, окончательно стерев все следы. Над трупами, особенно над лицами, представлявшими теперь сплошное кровавое месиво, славно потрудились. На плече одного из трупов кожу срезали не до конца, оставили маленький кусочек татуировки — лапу дракона, держащую секиру. Это был символ императорской гвардии. Но тел в яме оказалось гораздо больше, чем оставленных с Третьим принцем.

— Перевезите все трупы в лагерь и тщательно исследуйте. — Лонгуань сжал кулаки. — Мы должны отделить наших воинов от предателей! Позаботьтесь о семьях.

— Она не могла его убить. — Второй принц сжал плечо брата, понимая, кого, прежде всего, пытается найти среди погибших генерал. — И сотворить это за такой короткий срок даже им двоим было бы не под силу. Думаю, на них кто-то напал.

— Проверьте вокруг все! — Лонгуань резким движением скинул с плеча руку брата.

Генералу сейчас был проще обвинить во всем невесту, чем думать о том, что она тоже жертва. Ведь тогда вся его хваленая прозорливость и способность просчитывать действия противника на несколько ходов вперед, превращались в нечто, уничтожая репутацию непревзойденного стратега! И все из-за северной дикарки! Слишком гордой, слишком свободолюбивой! Женщины, не желающей принимать отведенной ей роли и места в этой жизни! Вот где ее теперь искать⁈ И что теперь с ней будет, ведь если целью нападения была избранная, то и отпадают вопросы о ее будущем.

Однако, как она поступит? Не смирится с таким положением и предпочтет смерть, забрав с собой за грань оба Клана? Нет, так скорее поступит ее младшая сестра. Жрица, понимая, что за ее спиной стоит уже два народа, будет влачить жалкое существование рабыни в гареме какого-нибудь князька, мечтающего стать новым императором. В голове Лонгуаня сразу же вспыхнула картина истерзанного девичьего тела, кричащего от боли и извивающегося под размеренными толчками неизвестного мужчины.

«А если ей понравится и она влюбится в своего хозяина? Смирилась же Жрица с кандидатурой генерала, сломавшего ей жизнь?», — в голове возник новый сюжет. Его синеглазка томно протягивает к незнакомцу хрупкую руку, кокетливо облизывает свои розовые губки, а из прекрасного ротика исторгается сладострастный стон.

Воины в испуге расступились в разные стороны, когда услышали гневный рык своего генерала, а Гохуо лишь покачал головой, прекрасно понимая, какие мысли роятся в голове младшего брата. Тем не менее, будущего Советника императора беспокоило и другое. Никто из послов подвластных племен не поверит, что принцесс Ветра похитили. Императорский двор обвинят в преднамеренном сокрытии столь ценной магии, начнутся бунты, способные привести к войне, и огромное государство, так тщательно собираемое его семьей, прекратит свое существование. Нельзя этого допустить!

Над лесом взлетело сразу несколько сигнальных ракет разного цвета. Было среди них и несколько алых. Братья переглянулись между собой и бросились обратно к стоянке.

В лагере царил хаос. Огонь, перепрыгивая с одной палатки на другую, жадно пожирал все, что встречал на своем пути. Придворные дамы, прикрываемые своими служанками либо находились в глубоком обмороке, либо метались среди костров, истошно вопя и затрудняя действие солдат.

— Вырубайте их! — Лонгуань уже нажал на шею одной из паникерш, отправляя ту в глубокий сон. — Пусть слуги уносят женщин в лес. Их охрана на четвертом брате!

Из-за палатки выскочило несколько человек, облаченные в черное. Один из наемников, расчищая себе путь, поразил чью-то наложницу. Девушка вскрикнула и начала оседать на землю. На верхнем платье ярко зеленого цвета медленно расплывалось кровавое пятно. Глаза девушки широко распахнулись, уставившись в голубое небо, проглядывающее сквозь застилающий все вокруг дым, да так и застыли навечно. Наемник тут же получил удары нескольких мечей и завалился поверх тела своей жертвы, уронив свою голову на девичью грудь. И если бы не кровавые нити, растекающиеся вокруг тел тонкими змейками, их можно было бы принять не за палача и жертву, а нежных любовников, решивших провести время тайком. Так они вместе и отправились в небытие, вставая на путь реинкарнации.

Генералу было не до философствований. Он уже продвинулся далеко вперед, круша врагов без жалости и сомнения. Третий принц рвался в центр, к палатке императора, где клубился самый густой дым. Из-за жара и марева было трудно ориентироваться. Кругом бились противники, умирая на клинках друг друга, но с упорством бешеного носорога генерал прорубал себе дорогу вперед, пронзая чужие внутренности, круша черепа и обливаясь кровью противника.

Палатка императора горела. Сам правитель, вместе с наследным принцем и несколькими охранниками отбивался от взявших их в плотное кольцо врагов. Мужчины, на чьих руках и ногах виднелись глубокие порезы, покрытые бурыми пятнами, ничуть не уступали в боевых навыках своим стражам. Первый принц, заметив, как к отцу сзади подбирается убийца, расправился со своим противником, и в прыжке в одно мгновение оказался за спиной императора, опуская свой меч. Палаш разрубил наемника практически пополам и застрял где-то в его ребрах, чем воспользовался враг, ринувшийся на наследника. Но генерал уже был рядом, вступив в схватку со своей гвардией.

Оттесненный сыновьями в сторону правитель совершил несколько пассов руками, вызывая Верховного Хранителя Огненных. Огромный Дракон поднимался над полыхающим пространством, впитывая в себя энергию бушующего вокруг пламени. Громовой рык огласил окрестности, обращаясь к своим сородичам. Хранители Священного Пламени отозвались на зов Старшего, устремляясь в небеса. Они были разного размера и яркости, но готовые поддержать своих потомков. Оружие принцев тут же преобразилось. Лезвия мечей начало окутывать плещущими языками огня, разбрасывающими в стороны яркие искры. Почувствовав магическую поддержку, Дети Пламени ринулись в атаку с удвоенной силой.

Однако в небо взметнулись и Хранители других Кланов, пытающиеся противостоять Главному Дракону Огненных. Где-то там, внизу, их подопечные, жаждущие власти и славы, встали на путь предательства. Несколько пламенных присоединились к атакующим императора, подтверждая информацию о том, что среди их народа тоже есть отступники, променявшие жизнь своего правителя и его семьи на сомнительные мирские блага.

При поддержке магии Хранителей Священного Пламени резня в лагере была быстро остановлена. Грохот металла заменили громкие стоны умирающих израненных людей и истеричные визги женщин. Воздух, пропитанный запахом гари, пота и крови, застревал в легких, не позволяя людям, в чьих жилах еще бурлил адреналин, вздохнуть полной грудью. Тем не менее, аромат ужаса и отчаяния постепенно отступал в лес, расчищая место для императорского гнева.

Верные трону гвардейцы прочесывали лагерь и ближайшие окрестности, выискивая раненых. Своих тут же укладывали на носики и переносили в стихийный лазарет под открытым небом. Врагов отправляли в чащу, где их уже ожидали сыновья монарха, чтобы провести допрос без жалости и сочувствия, чтобы не позволить главным зачинщикам остаться безнаказанными.

По указу императора женщин отправили обратно в летнюю резиденцию, выделив им немалую охрану. Это было сделано не столько из желания обезопасить гарем, сколько из потребности удалить подальше впечатлительных барышень, обязательно попытающихся воспользоваться ситуацией, чтобы привлечь к себе внимание правителя и его сыновей, дабы попасть в гарем Запретного города. Женщины, они всегда такие женщины…

Монарху же необходимо было разобраться с изменой и обезвредить всех участников очередного неудавшегося переворота, среди которых, к великому сожалению правителя оказался и его родной брат, отвечающий за безопасность императорской семьи.

Император смотрел на своего родственника с удивлением и печалью. Между ними никогда не было разногласий или недомолвок. С самого девства братья были очень близки, вместе обучаясь боевым искусствам и управлению страной. Они поддерживали друга, защищая от нападок и интриг двора, советовалась перед принятием серьезных решений. Когда же третий брат перестал быть другом и преданным слугой и превратился в предателя? Что заставило его отказаться от родственной привязанности? Чем император оскорбил его? Правитель не мог найти ответа на вопросы, чувствуя себя виноватым в том, что не смог уберечь младшего от серьезной ошибки, которая будет стоить жизни не только ему самому, но всему его семейству. И не окажутся ли его сыновья в такой же ситуации, испытав на своей шкуре предательство того, кого беззаветно доверял?

У вечеру лагерь был очищен от трупов. Однако оставаться на пепелище не имело смысла, поэтому слуги сразу после окончания битвы начали установку палаток в паре километров от поля битвы. Император с войском и министрами к вечеру смогли разместиться с относительным комфортом на новом месте.

Чиновники один за другим заходили в палатку правителя, докладывая о потерях среди императорских гарнизонов и врагов; количестве спасенных припасов, обнаруженных шпионах и прочее, прочее, прочее.

К сожалению, в огне погибла семья седьмого министра ритуалов и несколько наложниц, которые не были приглашены на охоту, но тайком пробрались в лагерь на свой страх и риск. Непроходимые дуры! Теперь придется объясняться с их родственниками, ублажая тех дорогими подарками. Если бы политические цели не требовали постоянной поддержки чиновников, то монарх давно бы отказался от гарема в несколько сотен наложниц, чьих лиц и имен он даже не помнил.

Но самой тревожной новостью стала пропажа шестого принца и двух северянок. За Ранзе император беспокоился, как внимательный любящий родитель, а вот исчезновение дочерей Ветра могло стать очередным серьезным ударом по трону, изрядно его пошатнув. Однако решение последней задачи можно было со спокойной совестью оставить на третьего сына.

Император гордился всеми своими сыновьями, обладающими самыми разносторонними талантами, но самым необузданным и упрямым был генерал. Его заслуги перед страной были неоспоримы, но завистники постоянно пытались оклеветать Лонгуаня в глазах правителя и наследного принца. Глупцы! Сын был у родителей как на ладони. Мать легко считывали всем эмоции и мысли, обуревавшие ее отпрыска. Когда генерал доставил пленницу в столицу, император и его супруга сразу поняли, что их мальчик неровно дышит к пленнице. Это было не просто вожделение, нет. Хранитель Третьего принца на ментальном уроне заявил права своего носителя на чужестранку, но упрямый мальчишка отрицает до сих пор эту привязанность. Однако именно их тонкая связь и поможет отыскать ему свою избранницу, где бы она ни была.

Сам же правитель вместе с наследным принцем занялся повседневными делами, назначая на следующий день аудиенции для всех дипломатических миссий. Одних ждала награда за верность, а других наказание за предательство.

Под усиленной охраной лагерь погрузился в тревожный сон.