Гибель химеры

Глава 20. Пепел победы

Скинув врага с холма, Рунк построил свои несколько сотен на вершине и повел вниз, затыкать дыру во фланге. Там все это время шел жестокий бой. Разорванный фланг пытался соединиться, а рыцари наоборот — расширить прорыв. Строй и остатки клина перемешались в дикую кучу. Должен заметить, что чаша весов постепенно клонилась в мою сторону. Рыцарей в этой атаке участвовало куда меньше, чем казалось на первый взгляд. Сотни полторы, вряд ли больше — голова клина. А дальше шли конные слуги и оруженосцы, вооруженные куда хуже своих господ. У слуг зачастую не было даже кольчуг.

С подходом Рунка остатки рыцарской конницы стали откатываться назад. Лучшая ее часть была уже выбита при атаке холма. А еще сражавшихся оруженосцев и слуг активно теснили с флангов. Появление с холма свежих сил неприятеля окончательно подорвало их боевой дух. Развернув лошадей, остатки клина стали отступать, теряя даже то подобие строя, что у них еще оставалось. Им в спину полетели арбалетные стрелы — еще несколько людей и лошадей остались лежать во вспаханной копытами земле.

В центре враг тоже стал откатываться назад. Там битву вели Вольные роты, но делали это достаточно вяло. Едва прозвучал сигнал к отступлению они с похвальной резвостью, но без паники отошли. Было не видно, что происходит на левом фланге, но похоже и там нам удалось отбиться.

Пользуясь короткой передышкой, я бросил поводья Ветра подошедшему Мезамиру и сполз с седла. Неподалеку лежал труп лошади, утыканный арбалетными болтами, словно еловая ветка иголками. Присев на него, я воткнул Химеру в землю перед собой, стянул шлем вместе с подшлемником и повесил его на рукоять меча. Рядом очень удачно обнаружилась кожаная фляга, притороченная к седлу мертвой лошади. Хозяину она теперь точно не понадобится, зато весьма пригодится мне. Выдрав зубами пробку, я понюхал содержимое фляги, убедился, что это просто вода, сделал пару глотков, а часть вылил себе на голову. Холодные струйки воды проникли под латы, приятно холодя тело. Хотелось содрать с себя тяжелые доспехи, смыть пот, сытно поесть и завалиться спать. Мечты, мечты.

Уцелевшие воины моей охраны ходили между тел павших. Своих раненых относили к целителям, вражеских — добивали, следуя моему приказу. Жестоко? А чем мне кормить пленных? И кто будет их лечить? Мне нужно сохранить жизни моих воинов, а о своих пусть эльфы и люди сами заботятся. Мертвых: и своих, и чужих, оставляли на месте. Ими займутся после битвы. А вот мы или враг — тот еще вопрос.

Спотыкаясь и тяжело дыша, ко мне подошел Рунк. Выглядел он неважно: левая половина лица распухла и налилась нездоровым фиолетовым цветом, глаз уже начал слегка заплывать, в грязных волосах запеклась кровь. Только сейчас я заметил, что помимо шлема орк лишился одного из наплечников, да и доспех был слегка помят.

— Кто тебя так отделал? И сколько их было?

— Нисколько, сир, — поморщился он, осторожно погладив заплывший глаз. — Лошадь испугалась и понесла, а я не удержался в седле.

— Покажись целителям пока тихо.

— Пустое, сир. Бывало и хуже.

— Тогда хоть горло смочи.

Приняв протянутую флягу, Рунк прополоскал рот и сплюнул на землю. Поморщился, проверив языком целостность зубов, явно нашел их в удовлетворительном состоянии и слегка повеселел.

Заметив фигуру Харга, недоуменно рыскавшего возле королевского знамени явно в поисках меня, я махнул ему рукой. Рука первого легиона, тоже оказался без лошади. Впрочем, он вполне мог ее где-то оставил, а не потерял в битве. А, так и есть. Вон один из легионеров держит его коня под уздцы.

— Мы их отбросили, сир, — доложил Харг, отрицательно качнув головой, когда Рунк протянул ему флягу с водой.

— Вижу. Вы вовремя подошли. Усиль правый фланг еще сотней из резерва и две сотни мне на холм.

Кивнув, он коротко отсалютовал мне и манул рукой, требуя подвести коня. Едва коснувшись стремян, рука первого легиона лихо взлетел в седло и умчался к уменьшившемуся резерву.

— Странно все это, — вновь сплюнул на землю Рунк, пнув ногой мертвую рыцарскую лошадь, ставшую на время моим полевым троном.

— Прекрасная задумка и бездарное исполнение, — согласился я.

— Вы о чем? — Мезамир непонимающе переводил взгляд с меня на орка.

— Атака эта очень странная. Они все хорошо спланировали и подготовили заранее. Ударили в нужное время и нужный момент. С легкостью прорвали строй. Прорвались на холм, хотя по мне это было глупо. Но… — я поощряюще посмотрел на Мезамира, предлагая ему самому прийти к нужным выводам, столь очевидных мне и Рунку. Учиться и учить никогда не поздно.

Мезамир озадаченно наморщил лоб, а затем его лицо озарила вспышка понимания. Он перевел взгляд на противоположный край поля боя, где стояла вражеская армия.

— К ним не подошло подкрепление.

— Точно в цель, — усмехнулся я. — Их смелый прорыв не поддержали. Они прорвали фланг, сковали боем наши резервы. А к ним на помощь не подошло ни одного отряда. Да любой более-менее толковый военачальник бросил бы в этот прорыв все свои лучшие силы. Они бы смели наш фланг, как сухую листву. Одной этой атакой можно было выиграть всю битву.

— Тут я с вами не согласен, сир, — вставил Рунк. — У нас сильный резерв. Хотя фланг мы бы потеряли и пришлось обороняться на холме.

— Но подкрепления не подошли, — подытожил я. — Их просто бросили нам на растерзание. Сделав все, чтобы спаслись единицы.

— Большая половина смогла вернуться к своим.

— Слуги и оруженосцы, но не рыцари. Рыцари вон они все лежат. И судя по доспехам, это далеко не последние дворяне короля Эльдора. Но все же их бросили.

— Зачем? — Мезамир все так же недоуменно рассматривал противоположный конец поля, словно пытался углядеть там ответ.

— Хороший вопрос. Я тоже хотел бы это знать. Не все гладко в стане людей и их ушастых союзников. Плохо то, что и у нас дела не лучше, — пробормотал я, вспомнив недавний побег Весмины.

Почувствовав, как от гнева к щекам приливает кровь, я поспешно надел шлем. Очень вовремя с той стороны поля вновь послышался сигнал рога. Вот и кончилась наша передышка.

— Они вновь атакуют, — тяжело вздохнув, признал очевидное Рунк.

— Это будет очень долгий день, — сказал я, выдернув Химеру из земли.

Эльдор I, король Гульма, владыка Фира, освободитель Эрбена и прочее, и прочее, с холодным равнодушием наблюдал за полем боя. Его не трогали воинственные кличи и вой сигнального рога, стоявший в воздухе густой запах крови и пота. Временами казалось, что он просто спит с открытыми глазами, неподвижно застыв в седле нервничающего вороного жеребца. Да и вся королевская свита больше походила на неподвижные каменные изваяния, а не на живых людей. Рыцари в серых, мышиного цвета плащах, стояли не шевелясь.

Уже давно ушла в прошлое старая королевская свита. Все эти считавшие себя равными королю герцоги и графы в блестящих доспехах с пышными плюмажами на шлемах, оруженосцы в коттах с гербами своих господ, маги в пестрых туниках. Им на смену пришли эти странные, молчаливые спешенные рыцари в серых плащах. Они появлялись в королевской свите постепенно. То один, то другой человек отбывал с каким-нибудь важным поручением, а по возвращении поразительно менялся. Да так, что и старые друзья его не узнавали. Хотя, сколько их осталось этих старых друзей? Кто-то уже погиб — сражения собирают свою дань даже с победителей. Кто-то получил столь серьезные раны, что уже не мог продолжить поход. Еще какая-то часть осела с гарнизонами в завоеванных землях. А все прочие из ближнего королевского окружения постепенно пополнили носителей лишенных гербов серых плащей.

Память людская коротка, также как и их жизни. Хотя, что люди. Даже вечно молодые, долгоживущие эльфы уже не помнили, что означают эти пустые глаза, экономные движения и флегматичное молчание. Лошади и собаки вот те понимали, что к чему. Первые отказывались носить на своих спинах старых хозяев, а вторые — словно сходили с ума, до хрипа исходя неистовым лаем при виде любого из серых плащей.

Чем больше серых плащей появлялось в королевской свите, тем более сам король походил на одного из них. Хотя лошади и собаки все же на него не реагировали.

Многих такое положение вещей настораживало. По армии уже давно ходили тревожные шепотки о новых телохранителях короля. Но пока армия шла от победы к победе, большая часть оставшегося родовитого дворянства предпочитала не замечать этих странностей с королевским окружением. Завел себе правитель личную, отлично вышколенную гвардию, что с того?

До недавнего времени простым солдатам было и вовсе все равно. Короля они обожали. Победы, богатая добыча, возможность вдоволь насиловать и грабить. Как не обожать короля, давшего им все это? Да, многие из них погибли или стали калеками, но такова война. Но внезапный союз с домом Ранней листвы, а также запрет на мародерство и грабежи на этом берегу Финаве, заставил слегка потускнеть это слепое обожание. Мало кто понимал, почему они должны сражаться за одних остроухих, если до этого резали, грабили и насиловали других таких же остроухих. Да и усталость начала сказываться. Их наступление было стремительным, но крайне изматывающим.

Преодолев кольцо неподвижных, словно и не заметивших его стражей. К королю подошел один из гонцов. Свою лошадь он оставил вне круга, упрямое животное отказывалось приближаться к этим безмолвным рыцарям.

— У меня плохие новости, сир, — склонился он, пряча взгляд. — Граф Тельвард только что скончался от полученных ран.

— Все мы смертны, — смиренно склонил голову король, и тут же коротко приказал: — Усильте натиск!

Отвесив королю очередной поклон, гонец поспешил поскорее убраться за внешний круг охраны. Подальше от этой странной королевской свиты.

Бросив равнодушный взгляд на поле боя, Эльдор развернул своего жеребца. Конь двигался неохотно, каждой своей клеточкой выражая нерешительность. Дрожа всем телом, он постоянно испуганно косился большими, влажными глазами на недвижимых рыцарей. Уши его нервно дергались, ноздри раздувались, жадно хватая воздух. Даже отвар из трав, столь обильно даваемый ему Эльдором не мог полностью подавить животные инстинкты.

Они отъехали назад. Здесь, в тени молодого, но уверенно рвущегося к небесам дуба, был разбит высокий шатер. Перед шатром, в грубо начерченном прямо на земле магическом круге, на коленях стоял Ворон. Рядом с ним, но на почтительном расстоянии в два шага от магического круга, находился и правитель Ранней листвы.

— Как там наш остроязыкий граф? — поинтересовался маг, не открывая глаз. Он словно почувствовал приближение лучшего из своих творений.

— Скончался от полученных ран, — равнодушно сообщил Эльдор, грубо натянув поводья своего жеребца.

— Хорошо, он был единственным, кому удалось вырваться с холма. Без лидеров недовольство среди знати на время поутихнет.

"Если кто-нибудь из этой знати сегодня уцелеет", — цинично подумал Амолин, и недовольно заметил вслух:

— Мы могли бы разбить полукровок одной этой атакой! — Он кинул задумчивый взгляд в сторону отряда своей личной гвардии. Эти четыре сотни воинов, да нескольких сотен легкой конницы, были единственным эльфийскими отрядами этой "объединенной" армии.

— Еще рано! — внезапно излишне резко осадил ученика Ворон. — У него все еще есть шанс отступить! Король Леклис должен быть не на грани простого поражения, а перед лицом полного разгрома. Тогда и только тогда у него не останется другого выхода. Воевать с марионеткой бесполезно, нужно уничтожить кукловодов, — с жаром продолжил он свою отповедь. — Ты же знаешь, чего мы добиваемся на самом деле. Зачем были все эти войны, смерти и боль. Слабые ручейки сливаются в могучий речной поток. Нет силы, способной его остановить. Наша магия чувствует и питается каждой смертью, равнозначно, как и каждой новой жизнью. К сожалению проще добиться большего количества смертей, чем рождений. Больше смертей — больше силы. Это наш рок! Нельзя пренебрегать ни одной каплей, быть может именно эта капля станет решающей. Мы должны быть готовы к появлению наших истинных врагов. И как только это произойдет, мы нанесем свой сокрушающий удар, навсегда избавив наш мир от драконов. Мы сокрушим их, наших главных врагов, вернем на трон истинную династию и займем свое законное место у подножия трона.

— Если драконы придут, — заметил Амолин.

— Они придут. Крылатые владыки знают кто их главный враг. Сильный магический выброс запретной магии рядом с их вестником будет для них словно брошенная в лицо перчатка. И простого желания короля Леклиса будет достаточно, чтобы крылатые владыки упали с небес, словно нет этих тысяч миль, отделяющих их от цели. Глупец даже не осознает, что служит для них просто маяком.

— Однажды вы уже ошиблись на его счет, — напомнил Амолин, скрыв свои истинные чувства за маской учтивости. На его лице не отразилось и тени недовольства от отповеди учителя. Время еще не пришло. — Он не пошел войной на империю.

— Не ошибается только тот, кто ничего не делает, мой юный ученик.

— Полукровки упорны, мы лишимся половины армии.

Нехотя открыв глаза, Ворон с интересом посмотрел на ученика.

— С чего такая забота? — Поднятая бровь прибавила вопросу выразительности. — Какое тебе дело до армии людей?

— В общем-то, никакого, — Амолин смерил короля Эльдора ироничным взглядом. — Но одно ее наличие на этом берегу Финаве удерживает Зимнее солнце от активных действий, — заметил он. Забавно знать, что великий повелитель людей не более чем послушный болванчик. И очень жаль, что послушен он не ему.

— Ты думаешь, Зимнее солнце удерживает только это? — легкая улыбка исказила тонкие сухие губы мага. — Леди Весмина просто выжидает, пока мы с полукровками ослабим друг друга. Кто бы не победил в этой битве Зимнее солнце все равно останется в выигрыше. Она умная женщина, мы сможем с ней договориться. Ты знаешь, что она сбежала из лагеря короля, прихватив с собой дочь?

— Нет, — Амолин даже не пытался скрыть своего удивления. Знать бы об этом заранее, можно было бы попытаться перехватить бывшую императрицу. Еще одно унижение! Почему от него вечно скрывают все самое важное?! — Похоже, вы восхищаетесь ей? — он постарался, чтобы его голос звучал все также ровно.

— Да! Она подлинный потомок своего великого предка. Мне даже жаль, что ей не досталась наша сила. Жена наследника. Какая великолепная комбинация! Без крови и мятежа истинная династия возвращает себе престол. А если наследника лишили престола, то не беда. Нужно просто выждать и в самый подходящий момент нанести удар, сделав наследника императором, а себя императрицей.

— За свержением Аманмира стоял Артис. Я это точно знаю, — покачал головой владыка Ранней листвы.

— Ха! Уверен, что и сам Артис думал точно так же. Тут даже не нужна магия. Леди Весмина просто достаточно хорошо изучила мужа за время брака.

— Да, — подумав, признал Амолин. — Она по настоящему опасна. И имеет слишком сильное влияние на своего мужа и дочь.

— Вот поэтому я и не стал ей открываться, когда понял, что она наследница крови первого императора. Как же давно это было…

Ворон на несколько мгновений задумался, проваливаясь в прошлое. Он еще только вернулся и понял, что опоздал на сотни лет. Скорее всего, сказалось то первое вмешательство дракона в первый ритуал переноса. Все старые враги ордена — послушные марионетки в руках драконов, были мертвы. Сами драконы — недосягаемы.

Что он тогда пережил, это просто не передать словами. Годами ждать, копить силы, учиться. А что в итоге? Опоздание в несколько веков! Застарелая ненависть к драконам разгорелась с новой силой, словно в тлеющий костер бросили охапку сухого хвороста.

Ненависть требовала выхода. Немного освоившись, свой первый удар он решил нанести по наследнику империи. Дочь убивающая отца и деда, это был бы достойный удар по династии узурпаторов и прекрасный повод для столь нужной ему войны всех против всех.

Обставленное как случайное исчезновение девочки в лесу, похищение прошло удачно. Немного магии и несколько лет ожидания, пока наследница подрастет и сможет совершить… Месть? Нет! Возмездие! Воздаяние за мерзкое предательство предков!

Какой же шок он испытал, почувствовав в малышке кровь первого императора и спящий, но так хорошо знакомый магический дар. Неужели их тогда обманули в той далекой, почти забытой в этом мире, а для него совсем недавней войне? Неужели они сражались против истинного наследника?

Немного позже он смог установить истину. Благородная кровь первого императора была передана по материнской, а не отцовской линии. Тогда то в поле его зрения и попала жена Светлого лорда Артиса леди Весмина…

— Участие в покушении на мужа леди Весмина мне не простит, — голос Амолина отвлек Ворона от размышлений.

— Ты в этом так уверен? — Все мы ошибаемся, особенно в юности. Ты же в мятеже был не на первых ролях. Не правда ли? — усмехнулся маг.

— Меня обманули эти проклятые интриганы. Особенно Тиалис! — поддержал игру Высокий лорд. — Она никогда не купится на это, — тут же помрачнел он.

— Разумеется. Но сделает вид, что верит, если ей это будет выгодно. А у нас есть что предложить. Для столь умной женщины у нее слишком глупая привязанность к собственной марионетке — своему мужу. — Данное утверждение Амолин считал крайне ошибочным, но возрожать не стал. А Ворон между тем продолжил: — Император еще жив, но в мире есть только один маг, способный вернуть его к полноценной жизни. Смекаешь кто это?

— А зачем нам здоровый император? — резонно возразил эльф.

— Он может быть недостаточно здоровым, для дальнейшего правления. Ведь у нас уже есть кому занять трон. Светлая леди Эйвилин станет прекрасной императрицей, а ты отличным принцем-консортом. На трон вернется истинная династия, — в глазах мага появился фанатичный блеск. — А наш орден будет вновь возрожден и снова станет сторожевым псом императорского трона. Золотой век вернется!

На этот счет у Амолина были свои мысли, но он не стал их озвучивать перед учителем. Пока не время. Он не для того через столько прошел, чтобы стать просто сторожевым псом. Принц-консорт — это звучит здорово, но император — звучит гораздо лучше.

Это даже забавно. Использовать чужие планы, для достижения своих целей. Орден магов Жизни — это отрыжка прошлого. Ему нет места в будущем… его будущем!

— Сомневаюсь, что светлая леди Эйвилин согласится на брак со мной.

— Мальчик мой, в браках такого уровня личные чувства ровным счетом ничего не значат.

— Да, но она уже замужем.

— А вот это мы в силах исправить! Уже исправляем.

— Если она похожа на мать, то убийства короля Леклиса мне не простит.

— Мы не звали его на наши земли, он сам пришел сюда. И сам выбрал связать свою судьбу с драконами. Думаю я смогу ей это объяснить. Ты будешь ненавязчив, но учтив, вежлив, сострадателен. Нам не нужно чтобы она тебя любила, достаточно династического брака. Ради общего мира и блага империи! Она уже видела, что такое война между Старшими домами. Кто в здравом уме откажется прекратить эту бойню? В крайнем случае, есть кое-какие настои и заклинания подавляющие волю. Хотя этого хотелось бы избежать.

Ваши дети должны будут унаследовать прекрасную магическую линию. Кровь императора сильна сама по себе, а твоя магия усилит ее еще больше.

— Склоняюсь перед вашей мудростью, учитель, — смиренно поклонился Амолин, хотя в мыслях эльф был далек от смирения.

"Этот дурак так боготворил своего учителя, что почему-то посчитал, что его ученик будет боготворить его самого. Глупец! Умный, коварный, много всего знающий глупец. С каким же удовольствием я избавлюсь от твоих нравоучений. Древняя кровь. Истинный правитель. Старые враги. Кому это интересно? История должна оставаться историей. А кровь? Она одинаковая у всех — красная. И скоро ты в этом убедишься".

Поле битвы было завалено трупами. При желании из мертвецов можно было возвести целые оборонительные валы. Земля исчезла, но сражение продолжалось прямо на этой страшной мостовой. Разбитые щиты, сломанные копья, изрубленные мечи, никому ненужные знамена разбитых отрядов и тела, тела, тела.

В кровавой грязи у подножия холма, в десяти шагах перед сомкнувшим строй отрядом, лежала лошадь с перебитыми задними ногами. Это был прекрасный, сделавший честь даже королевской конюшне, огнегривый алкестиец, рыжей масти. Он смотрел на легионеров с таким немым укором, что один из них не выдержал. Покинув строй, он подбежал к раненой лошади и сноровисто перерезал несчастному животному горло, избавляя от мучений.

Шла вторая половина дня, и уже стало очевидно, что я проигрываю битву. Армия просто таяла. Медленно, но неотвратимо, как тает снег под лучами жаркого светила. Да, мы забирали с собой немало врагов, но на место каждого разбитого отряда вставал новый. А мои легионеры наспех перевязывали раны да плотнее сбивали строй. Кое-где он истончился до двух жалких линий.

Количество тяжелораненых превысило все разумные пределы. Легкораненых никто просто не считал. Все способные держать оружие, возвращались в строй. Резервы подходили к концу. За холмом теперь осталась последняя не брошенная в бой тысяча первого легиона и несколько сотен легкой конницы.

Сейчас битва разгорелась в центре. Стянув туда остатки вольных рот, король Эльдор усилил натиск. Он тоже прекрасно понимал, что вот-вот наступит перелом. Еще один натиск, одна атака и полукровки будут сломлены!

И этот момент настал.

С холма было прекрасно видно, как строй моих легионеров дрогнул и стал медленно откатываться назад. Нехотя, словно все еще не веря, но назад. Нельзя требовать от измотанных воинов невозможного.

На холм влетел взмыленный гонец. Левая его рука крепко держала поводья лошади, а на месте правой была наспех перевязанная окровавленная культя. Сражаться он уже не может, зато еще может передавать донесения.

— Сир, рука седьмого легиона просит помощи.

— Передай Альдигону, чтобы держался.

Гонец не нашел ничего лучше чем изобразить подобие воинского салюта. Хлопнув культей по правой стороне груди, в другое время я бы оценил мрачную иронию этого жеста, он устало сгорбился и умчался назад.

Я нервно побарабанил по рукояти Химеры. Пора признать очевидное, сражение проиграно. Нужно командовать отступление, иначе скоро отступать будет просто некому. Проблема в том, что отступать некуда.

Сейчас мои воины держатся на одном упрямстве. Весть об отходе окончательно подорвет боевой дух. Отступление превратиться в паническое бегство, и это станет нашим концом.

В груди разгорелся настоящий огонь. Я не сразу понял, что что-то просто жжет меня под доспехами. Сорвав шлем и латную перчатку, я с трудом протиснул пальцы под панцирь.

Где же он? Где?

Нащупав тонкую цепочку, я рванул ее вверх, выудив амулет в виде сжимающей камень серебряной лапы. Давно, словно в другой жизни, это амулет был подарен мне одним из драконов. Как он тогда сказал? Позови и мы придем! Похоже, это время пришло. Сам амулет нестерпимым жаром "мягко" намекает мне на это.

Я задумчиво покрутил серебряное украшение в руках, перебирая пальцами тонкие кольца цепочки. Этот малыш несколько раз спасал мне жизнь. С его помощью мои воины укрылись от внимания Багряной леди — страшной чумы, бушующей на землях империи.

Одна часть моего сознания взывала к разуму. Твоя армия гибнет! Что тут думать? Драконы — наш единственный шанс. Позови их. И враг падет. Все твои враги падут. Сгорят в огне! Нашем огне!

Но ему вторила осторожность. Она просила, умоляла обдумать последствия подобного шага. Слишком много странностей во всем, что связано с этим амулетом. Да и сами драконы те еще благодетели. Уговорами и угрозами они принудили меня к этому походу. Драконы не лгут? Возможно. Но и правды от них не услышишь.

Я снова вспомнил слова Весмины: "Все что ты делаешь, ты делаешь в интересах драконов. Даже если думаешь, что поступаешь самостоятельно". Но стоит ли доверять словам этой предательницы?

А кого она предала? Тебя? Тем, что не дала положить на алтарь этой безумной бойни своего еще нерожденного внука?

Взвесив амулет в руке, я снял его с шеи и намотал на рукоять Химеры. К Падшему! Обойдемся без крылатых владык. Даже если это поражение, то оно лишь мое поражение.

Ты пожалеешь! — молнией мелькнула в голове мысль. Но вот своя ли? Я уже ни в чем не уверен.

— Харг! Выводи на поле остатки первого. Кто-то должен прикрыть наше отступление, — мрачно приказал я.

Для себя я уже все решил. Я не брошу свою армию и разделю с ней ее судьбу. Будь то победа или поражение. Я привел ее сюда и теперь должен увести назад или погибнуть вместе с ней.

— Смотри, Леклис, — дернул подбородком Мезамир. — Гонец от Бальдора.

И действительно, от леса к холму во весь опор летел всадник. Гномы не лучшие наездники. Зная это, я отправил со своим белобородым приятелем несколько своих гонцов и магов.

— Ва… — начал было гонец, безошибочно отыскав меня возле королевского знамени.

— Что там у Бальдора, — нетерпеливо перебил его я.

— Гномы окружили и полностью истребили заслон и скоро ударят врага с тыла. Бальдор Белобород просит вас продержатся еще немного.

Пару мгновений я переваривал полученную новость. Мелькнула мыслишка начать отступление с атакой Бальдора — не самый дурной план — мелькнула и пропала. И вовсе не из моего врожденного благородства. Это может дать передышку. Но не спасет мою армию. Огромное количество раненых, скудные припасы. Враждебное окружение и враги на хвосте. Нет, нам не вырваться. Останься цел торговый флот Канн-Сильвана… впрочем, флота все равно нет.

Покусав губу, я вновь посмотрел на поле боя. Центр каким-то чудом прекратил откатываться назад и все еще держался. А ведь люди тоже уже устали. Атаки стали вялыми. Они давят нас только за счет численного перевеса.

А ведь может получиться! Может!

Я довольно улыбнулся. Дерзкий план рождался сам собой. И он мне нравился! Если суждено сдохнуть, то уж лучше так — атакуя превосходящего врага. Возродимся в брехливых героических песнях. Хотя, так и быть — пусть в них возродятся наши враги.

— Харг! — По какой-то причине, словно что-то предчувствуя, орк не успел уехать к оставшемуся резерву. Обычно он гораздо расторопней. — Строй остатки первого на холме. Мы атакуем. Нужно связать боем их силы у леса.

Опытный вояка все сразу понял. Морщины на его лице разгладились, а в глазах появился азартный блеск.

Теперь маги!

Эстельнаэр и Лорар нашлись в развалинах превращенной в полевой форт деревни. Мои боевые маги в компании наиболее сильных стихийников сидели кружком на земле, трогательно взявшись за руки. Просто семейная идиллия, а не магическая битва.

Впрочем, грех жаловаться. Если забыть про тот небольшой провал в начале сражения, то маги сработали отлично. Лучший показатель их работы — полное отсутствие любой враждебной магии на поле боя.

Времени было мало, но я предпочел подождать, чтобы не сбивать магов с концентрации. Это все равно ненадолго. Подобное объединение сил возможно на весьма короткий срок. Да и остатки первого еще должны построиться.

Эстельнаэр открыл глаза.

— Отдых! — коротко приказал он, утирая дрожащими руками пот со лба.

Заслышав команду, некоторые из магов просто устало повалились на землю и закрыли глаза. Один из них и вовсе потерял сознание. Подбежавшие стражники бережно подняли обмякшее тело и отнесли в сторону. Место в круге занял один из свежих магов, на вид совсем мальчишка.

— Лорар, отбери себе пятерых спутников. Ты переходишь в подчинение Мезамира.

Примчавшийся следом за мной вампир, удивленно выгнул бровь, но задавать вопросов не стал.

— Без Лорара мы не справимся, — Эстельнаэр вперил в меня угрюмый взгляд. — Я на грани истощения.

— Сколько еще продержитесь?

— Пятнадцать-двадцать минут, — устало отозвался полуэльф. — С Лораром — час.

— Час меня устроит, но без Лорара. Он нужен в другом месте.

— Вы издеваетесь, сир? — Он все же вспомнил, как следует обращаться к своему королю. Хотя это его "сир" звучало как ругательство.

— Мне нужен этот час.

Эстельнаэр устало вздохнул и поскреб грязными ногтями небритый подбородок. За время похода он значительно подрастерял былой франтоватый лоск.

— Хорошо, сир. Сделаю все, что в моих силах.

— Сделай! — Покинув седло, я шагнул к магу. Усталый Эстельнаэр этого словно и не заметил. — Спокойно! — предупредил я, отыскав в его волосах золотой ободок "Поцелуя змеи".

Эстельноэр далеко не всегда был моим боевым маго. В свое время он успел повоевать на стороне моих врагов. Только вмешательство его старого учителя позволило ему избежать смерти. Я поставил Эстельноэра перед выбором: артефакт исключающий возможност предательства или смерть. Он выбрал артефакт.

Обруч снялся с легкостью. Бросив магическое украшение на землю, я рубанул золотой ободок Химерой. Так будет лучше. Слишком опасна эта вещица, чтобы оставлять ее в рабочем состоянии. Не хотелось бы увидеть что-то подобное на голове Эйвилин.

Эстельноэр неверяще пощупал свою голову.

— И что мне помешает сбежать прямо сейчас? — едко поинтересовался он.

Я плашмя положил лезвие Химеры ему на плечо, но не для посвящения в рыцари, а чтобы маг мог оценить ее остроту.

— Инстинкт самосохранения. Все, действуй. Дай мне час времени!

— Он у вас будут, сир, — серьезно кивнул маг.

— Теперь с тобой! — я повернулся к Мезамиру и вложил ему в руку поводья Ветра. — Берешь под свое командование две сотни конницы из резерва. Часть посылаешь в лагерь. Пусть найдут что-либо похожее на знамена Зимнего солнца. Подойдут простые серые полотнища, например ткань походных палаток. Сам мчись к гномам. Пусть Бальдор придержит своих ветеранов. Атакуете вместе!

— Думаешь, они на это купятся? — засомневался он.

— А что мы теряем? Сражение почти проиграно. Все, давай! Ветер, присмотри за ним.

Остатки первого легиона неспешно выстраивались на вершине холма. Жалкая тысяча. Вот и все что осталось от первого и лучшего из моих легионов.

Я медленно прошелся перед строем ветеранов.

— Рунк, строй мою охрану. Харг, у тебя найдется для нас место?

— Конечно, сир.

Повинуясь команде Харга строй разошелся в разные стороны.

— Королевское знамя в центр и поднять повыше. Пусть знают, кто к ним идет.

Я занял место в центре первой линии. Харг встал по правую руку, Рунк по левую. В этот раз глава моих телохранителей даже не спорил на счет ценности моей жизни и не пытался утащить в тыл.

Небо хмурилось, того и гляди начнется дождь. Дождь — это хорошо. Если наша атака провалиться, то он скроет мою израненную армию, словно плащ невидимка и ее остатки смогут отступить.

— Барабаны — бой! — приказал я, подняв Химеру над головой. — Вперед!

Вставшие в тылу построения барабанщики грянули разом. Густой рокот поднялся к небесам, словно отразился от них обратно к земле и пошел гулять по полю боя. Мы двинулись вперед. Спустились с холма. Повинуясь зову барабанов, сотни пар сапог месили кровавую грязь, втаптывая в землю мертвые тела своих и чужих павших. Вражеский строй приближался.

— За короля! — рявкнул Харг. — Уррр!

Грозный воинственный кличь полетел над строем. Нарастая, он набрал силу и превратился в дикий яростный рев.

Сшибка.

Треснувший щит окончательно раскололся под ударами. Пользуясь короткой передышкой, я сбросил его с руки и перехватил Химеру двумя руками. Мы прорвались! Проломили! Продавили вражеский строй. Почти опрокинули правый фланг и заставили людей отступить. Да что там отступить! Многие просто бежали, побросав оружие. На короткий миг мне даже показалось что это победа.

Уйдя от удара короткого копья, я ткнул копейщика в живот. Черное острие с легкостью пробило кожаную куртку. Человек захрипел, упал на колени, выронил копье. Харг резанул его по горлу, я переступил через упавшее под ноги тело.

Люди отступали. Впереди уже виднелась роща и дорога. Чуть в стороне от рощи показался одинокий шатер.

— Король! Король! — повис над полем боя крик. И орали явно не мои легионеры.

Тогда-то я увидел их. Они шли рассыпанным строем, без воинственных кличей, знамен или боя барабанов. Их было не больше сотни, но одно их появление остановило начавшуюся панику. А потом они одновременно, одним единым движением выхватили мечи и врезались в наш строй. И началась резня… Да, именно резня. Рыцари в серых плащах не сражались, они просто убивали. Методично, равнодушно, словно мясники на бойне.

На них бросались одиночки и целые отряды, но после них оставались только мертвецы.

На моих глазах нескольким легионерам удалось повалить на землю одного из серых плащей. Несколько рук с кинжалами и мечами одновременно пытались пробить его доспехи, стараясь добраться до заключенного в них уязвимого человеческого тела. Сколько бы сталь не сопротивлялась, она все же сдалась перед другой сталью. Я видел как один, а за ним второй кинжал проник под доспех. Я это видел, а вот упавший рыцарь, похоже, нет. Яростно отмахиваясь мечом, он убил одного и ранил еще двоих нападавших, а затем встал на ноги. Торчавший из бедра кинжал ему не сильно мешал.

Слезы Творца, что это еще за магия?!

Бой разгорелся с новой силой. И в этом бою один рыцарь в сером плаще с легкостью противостоял многим. Нас остановили. Разбили и смешали строй. Еще немного и эта сотня отбросит назад мою уже неполную тысячу.

Гномы! Где же гномы?!

Один из серых плащей бился чуть справа, целенаправленно пробиваясь к королевскому знамени. Его латы были изрублены, но крови видно не было. Он потерял меч и сражался лишь измочаленным щитом, но и не думал сдаваться или отступать. Да что там сдаваться! Этот безумец даже без оружия умудрялся теснить сразу трех своих противников.

Я бросился на него со спины и тут же отлетел назад, получив удар краем щита. Ощущения были такими, словно в грудь приложили окованной палицей.

Харг прикрыл меня щитом, а Рунк помог встать. В следующую атаку мы бросились уже втроем. Будь у рыцаря меч, он, возможно, смог бы отбиться. Харг отлетел назад. Получив щитом в голову. Следующий удар предназначался мне, но Рунк прорвался и обрушил свой страшный молот на ногу рыцаря. Треск костей. Не проронив ни звука, рыцарь упал на живот. Рунк поднял молот над головой и с хэканьем опустил его на затылок серого плаща, просто вбив голову рыцаря в рыхлую землю.

Отлично, значит и они смертны!

Словно в подтверждение моих слов еще один серый плащ был повален на землю. Его просто разделали топорами.

Я огляделся.

Где Мезамир и Бальдор?! Пора бы им появиться. Фланг разбит, но паника среди людей проходит и их все еще слишком много. А вот нас все меньше…

Совсем рядом, перекрывая шум битвы раздался новый радостный крик: "Эльдор! Эльдор!". Доспех короля Гульма был залит кровью, словно его величество с рассвета до заката трудилось на скотобойне. Возможно, когда-то у него тоже был серый плащ, как и у его свиты. Но сейчас на его месте болтались лишь жалкие лохмотья, неопределимого цвета.

Облизнув пересохшие губы, я покрепче перехватил Химеру и указал ею на короля людей.

— Туда!

Наверное, потом распишут, что эта была честная схватка один на один. Этакая королевская дуэль. Ха, хотел бы я посмотреть на воина, способного в одиночку разделаться с этим… существом? Короля Эльдора атаковало не меньше пяти человек. Но я бы предпочел, чтобы их было раза в три больше.

Мы нахлынули на него словно волны на утес. Один из легионеров, здоровый словно бык, бросился на короля всем телом, пытаясь сбить его с ног, но легче было опрокинуть на землю каменную башню. Храбрец упал. Эльдор занес над ним меч, но я принял удар на Химеру. Два лезвия столкнулись. Мои руки просто занемели. Ну и силища у этого чудовища!

Приятно осознавать, что мои догадки на счет мага оказались верны. Жаль, что подосланные к Эльдору убийцы тогда не справились.

Незнакомый мне воин, обычный пехотинец из первого и Рунк с молотом наперевес, напали на короля людей со спины. Одно неуловимое движение. И голова легионера катится по земле, пока тело еще по инерции движется вперед, занеся для удара меч. Новый удар! Рунк попытался увернуться, но не успел. Острие меча ударило ему в плечо, отрубило руку и, лязгнув по кирасе, остановило на ней внушительную зарубку.

Я снова атаковал. Химера в бессильной злобе ударилась в окантовку щита. Расплата была молниеносной. Левую руку обожгло огнем. Не успел я оправиться от одного удара, как мне в голову влете край щита. Как же он быстр!

Я повалился на землю, прямо под ноги Эльдора. Мне стало страшно. Да, впервые за долгое время я по настоящему испугался. Наверное тут бы и пришел конец истории короля Леклиса, но вперед с диким яростным криком бросился Харг и Эльдору стало резко не до меня.

Левая рука слушалась плохо, но была на месте — доспех выдержал. Выживу, утоплю гномьих мастеров в самом дорогом вине. Голова гудела и кружилась. Перед глазами все плыло. Не помня себя, я перевернулся на спину. Надо подняться.

Кто-то ухватил меня под правую руку и потянул в сторону. Я поднял меч.

— Сир, это я, — раздался знакомый голос Рунка. — Вы целы?

Наспех перетянув отрубленную руку кожаным ремнем, глава моей охраны вспомнил о своем подопечном. Пожалуй, впервые за долгое время я был этому рад.

— Неуверен, — честно признал я, пытаясь проморгаться.

Шум в голове не проходил, но окружающая картинка стала четче. Эльдор продолжал крушить моих легионеров, не сильно от него отставала и его охрана. Хотя и среди серых плащей были потери. На поле боя попадалась то одно, то другое тело в сером плаще. Взгляд легко их находил по громоздящемуся вокруг валу тел.

Люди окончательно оправились от нашей атаки и все активнее включались в избиение первого легиона. Мы оказались в полном окружении.

— Его нужно убить, — прохрипел я. — Это наш последний шанс!

— Легко сказать, сир, сложно сделать. Это какой-то голем, а не человек.

Мое внимание привлекло что-то за спиной орка.

— Сзади!

Рунк еще успел развернуться, нелепо взмахнув выхваченным из ножен кинжалом, когда короткое копье пробило ему горло. Старый вояка так и не нашел потерянный в начале битвы шлем. Это его и сгубило.

То ли взвыв, то ли взревев, я одним рывком поднялся на ноги. Ярость затопила разум.

Химера разрубило деревянное древко. Отбросив в сторону бесполезную палку, копейщик бросился бежать, но Химера быстрее. Черное лезвие пробило ему бедро, и он повалился на землю, обливаясь кровью. Я наступил ему на спину, с садистским наслаждением вдавил в рыхлую грязь. Он что-то кричал, молил о пощаде. Черное лезвие упало вниз, даря избавление от мучений.

Бросив короткий взгляд на тело Харга, я попытался отыскать Рунка. Но руки первого легиона нигде не было видно. Мой взгляд зацепился за два хорошо знакомых ярких пера на шлеме одного из убитых. Похоже, первому нужен новый рука. Впрочем, скоро командир легиону просто не понадобится. Нечем будет командовать.

Где Мезамир и гномы?! Пьянку они там что-ли устроили по случаю встречи?!

Эльдор дрался уже у самого королевского знамени. Моего знамени! До него ему оставалось каких-то четыре шага.

Негнущийся левой рукой я погладил черное лезвие. Давай, малышка, не подведи.

Перед королем людей стояло всего три воина. Они знали, что уже мертвецы и сражались с яростью обреченных. Двое умерли раньше, чем я смог до них добраться. Последний, низкий, похожий на гнома крепыш, бросил в мою сторону отчаянный взгляд и не стал блокировать следующий удар короля. Наоборот, он раскинул руки в стороны и шагнул вперед, просто нанизываясь на меч.

На короткое мгновение Эльдор оказался скован навалившемся на него телом. Это был мой шанс, и я им воспользовался. Химера взлетела в воздух и упала вниз. Эльдор дернулся. Он был быстр, нечеловечески быстр, но в этот раз не успел. Круша кольца кольчуги, черное лезвие Химеры глубоко вонзилось Эльдору в икру правой ноги. Он покачнулся, небрежно отпихнул в сторону тело легионера, развернулся ко мне, поднял для удара меч.

Тяжело дыша, я как-то отстраненно смотрел, как покрасневшее от крови лезвие готовится забрать мою жизнь. Отбиваться? Одной рукой? Это даже не смешно. А ведь почти удалось…

Эльдор сделал шаг вперед… споткнулся о мертвеца и полетел носом в землю…

Впервые в жизни я понял, что Бог все же есть.

На упавшего короля набросились сразу трое. Он еще пытался отбиться, но куда там. Незнакомый мне капитан первого легиона в два взмаха топора отрубил Эльдору руку с мечом. Один из моих телохранителей всем телом навалился на левую руку короля. Знаменосец бестолково тыкал своим коротким мечом и больше мешал, чем помогал.

— Голову! — крикнул я капитану. — Отруби ему голову!

Не знаю что такое король Эльдор, но если и это его не убьет, то остается только магия, а я в ней полный ноль. Еще можно попробовать сжечь его на костре. Дело за малым, уговорить врагов повременить немножко, пока мы заготавливаем дрова, чтобы запечь их короля. Интересно, а они согласятся?

Капитан поспешил выполнить приказ. Если уцелеем, то графский титул его по праву. Первые два удара Эльдор еще как-то трепыхался, пытаясь подняться, но после третьего окончательно затих.

Опустив топор, капитан стащил с головы короля Эльдора шлем, схватил ее за волосы и поднял перед собой.

Я подхватил с земли копье и протянул его уцелевшему телохранителю. Тот быстро нанизал страшный трофей на острие и поднял рядом с королевским знаменем.

— Король Эльдор пал! — чей-то панический возглас был услышан и пошел гулять над армией людей.

— В круг! В круг! — закричал я, привлекая внимание остатки первого легиона. — Все к знамени! В круг!

К своему удивлению, я отметил, что серых плащей осталось чуть больше десятка. По спине прошел холодок. Будь у людей тысяча подобных воинов, они сокрушили бы мою армию, словно ветер сухую листву.

Мой призыв был услышан, возле королевского знамени собралось порядка двух сотен воинов. Все кому удалось пробиться к нам в этом хаосе.

Я надеялся, что смерть короля приведет людей в замешательство. Куда там! Похоже, это их только разозлило. Нас атаковали с еще большей яростью. Первыми погибли одиночки, оказавшиеся вне строя. Затем мелкие отряды в три-пять воинов. Более крупные отряды пока еще отбивались. Помимо моего, собранного возле знамени, я заметил два таких. Правда на один из них плотно насели сразу шесть рыцарей в серых плащах, это не считая прочих воинов, и он доживал последние мгновения.

Я не видел, что твориться на остальном поле битвы, но здесь и сейчас остатки моего первого легиона были обречены. Воины вокруг меня падали один за другим. Тут не спасало никакое мастерство, врагов было просто слишком много.

Левая рука слегка отошла, я подхватил с земли круглый щит и занял место в строю, заменив одного из убитых. Дальнейшее время измерялось количеством отбитых и нанесенных ударов, но я их не считал.

Удар! Блок! Удар!

Левая рука болела все сильней, Химера стала казаться тяжелой, словно кузнечный молот.

Блок! Удар! Блок!

Хмурое небо уронило на землю первые капли дождя. Я устал. Скорей бы все это закончилось.

Блок! Блок! Удар!

Внезапно, ветер со стороны леса донес пронзительно чистый звук рога. Наконец-то эти проклятые, пьяные черепахи доползли до поля битвы! Мне хотелось одновременно смеяться и плакать.

Из лесной чащи выскочил отряд всадников, обрушив на вражеский тыл ливень стрел. За всадниками из леса показались тонкие, сверкающие сталью ручейки. Неспешно, но неотвратимо они соединялись, сбивали строй и шли вперед. Конные лучники продолжали сеять смерть и хаос во вражеском тылу. То там, то тут мелькали серые полотнища знамен.

— Зимнее солнце пришло! — закричал я, перекрикивая шум битвы. — Зимнее солнце!

Мои воины радостно подхватили этот клич… и люди дрогнули.

Паника! Вот что губительно для любой даже самой сильной армии. Никакая магия не способна сравниться с ней. Паника! Когда страх застилает глаза, поражает разум. Один враг превращается в десять, десять — в сотню, сотня — в тысячи. Она может поразить как сердце безусого юнца, так и седоусого ветерана. Приказы, призывы, честь, долг — все это пустое. Бежать! Бежать, спасая свою жизнь. Бежать, бросив знамена и оружие, содрав с головы тяжелый и уже ненужный шлем. Бежать!

Захлестнувшее нас приливом человеческое море откатилось назад. Столько ударов один за другим: фланг прорван, король убит, с тыла подходят свежая вражеская армия. Это было слишком даже для храбрейших из храбрых. Могучая армия в один миг превратилась в неуправляемое, испуганное стадо. Началось не отступление, оно всего лишь маневр, а паническое бегство.

Потемнело. Чистое еще утром небо заволокло тучами. Вдали слышались глухие раскаты грома, и уже несколько раз молния бороздила небо на севере.

Вокруг царил хаос. Остатки сохранивших хоть какое-то подобие дисциплины человеческих отрядов метались по полю туда сюда в поисках выхода из ловушки. Наиболее умные или наименее храбрые просто бежали вдоль реки.

Я опустил меч и огляделся. Как же мало нас осталось! Два десятка израненных, воинов, вот и весь первый легион. Толстое древко изорванного и почему-то опаленного огнем знамени держали, стоя на коленях, два обнявшихся мертвеца. Они закололи друг друга в сражении, и осели на землю так и не разомкнув смертельных объятий. С черного шелка зажатого между ними древка знамени яростно взирала на картину разгрома армии людей вздыбленная Химера.

Мои доспехи были покрыты царапинами, вмятинами и грязными разводами из своей и чужой крови. Левая рука болела, латный наруч был сбит, кольчуга пробита. На правой ноге кровоточила глубокая рана, а все тело было превращено в сплошной синяк. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы просто стоять.

— Зимнее Солнце, сир! — один из уцелевших воинов указал в сторону скачущего к нам небольшого отряда.

Тряхнув головой, я сощурил глаза. Как же все плывет. Да, точно эта сотня эльфов явно к нам. Вот только…

— Это не Зимнее Солнце. К бою! — рявкнул я. В тот же момент нас окружил непонятный черный дым, и остатки моего отряда мертвыми повалились на землю.

С ними еще и маг! Проклятье, а я уже было надеялся, что переживу эту битву. Странно, что я сам уцелел. То ли амулет драконов действует, будучи надетым даже на рукоять Химеры, то ли меня планируют взять живьем.

Помощи ждать бесполезно. Гномы еще далеко, а мои войска еще дальше.

Я пошатнулся и едва не упал. Силы таяли. Ноги отказывались повиноваться. Я вновь пошатнулся, устало опустился на одно колено, но вновь, встал, не выпуская липкой от крови рукояти меча.

Новый громовой раскат расколол небо. Хмурые тучи уронили на землю слезы дождя. Всадники взяли меня в полукольцо. Боятся что убегу? Смешно. Я же едва стою на ногах. Вновь мелькнула мысль о драконах.

Я покосился на амулет. В голове вновь проснулись голоса. Они шептали, они умоляли, они обещали.

К Падшему!

Пусть я заплачу жизнью за свое упрямство, но никто и никогда не скажет, что я победил лишь благодаря вмешательству драконов. В бездну крылатых владык с их интригами. Я сделал все что мог. Получилось что получилось. Пришла пора платить? Я готов!

Рядом с эльфийскими всадниками шел смутно знакомый человек с посохом в руках. Похоже это он — мой главный враг. Как там говорил покойный Высокий лорд Восходящего солнца: "Мы просто пешки". И вот сейчас я имею счастье лицезреть игрока.

Маг остановился в пяти шагах от меня и некоторое время словно чего-то ждал. Вокруг бушевал настоящий хаос. Совсем рядом шел бой. Но кто с кем сражается, было совершенно непонятно.

— Ты не перестаешь меня неприятно удивлять, Леклис, — наконец произнес маг. — Уже два раза ты ломаешь такой прекрасно продуманный план. Это своего рода талант!

Губы слушались с трудом, в горле пересохло. Мой ответный полушепот, полухрип был едва слышен.

— Значит, я правильно угадал. Мы наконец-то встретились лицом к лицу, мой главный враг.

— Ты считаешь себя моим врагом? Глупец! Какой же ты глупец, — покачал головой маг.

Мое внимание привлекли его спутники. Особенно один из них. Судя доспехам, это и был последний Высокий лорд Совета Пяти. Как там его? Амален? Амолен? Эльф совершенно не смотрел на меня. Зато ловил злым, напряженным взглядом каждое движение мага. Вот он сделал какой-то знак своим воинам…

Мои губы сами собой исказились в усмешке.

— Возможно я и глупец, маг. Но этот глупец знает одну, но главную мудрость этого мира.

— И какую же?

— Эльфы любят бить в спину!

Маг не понял моих слов, просто не успел. Удар дубинкой по голове успокоит любого мага, тут главное найти дубинку потяжелей. Если под рукой нет дубинки, то подойдет камень. Действенность данного метода я испытал на своем черепе. Эйвилин однажды вырубила меня почти таким же внезапным ударом камнем в затылок.

Вымученно улыбнувшись, я опустил меч, стянул с головы шлем и подставил лицо под падающие капли.

Один из эльфов, тот самый, что так ловко вырубил мага, стал заходить мне за спину. Я не реагировал.

Только почувствовав за спиной движение, я бросился вперед, на Высокого лорда. Последний смертельный бросок — это стало бы не самым плохим концом.

Мне почти удалось! Еще пара шагов и Химера нашла бы свою добычу. Что-то тяжелое ударило сбоку. Стало больно в груди. Пришла темнота…