Гибель химеры

Глава 22. Последняя битва не последней войны

В свет единственного факела выступил эльф.

Кто он такой — догадаться несложно. Хоть я и не знаком с высоким лордом Амолином, но кто еще сейчас может с хозяйским видом ходить в подземельях императорского дворца и столь хорошо знает этого проклятого мага?

— Браво! — вновь похлопал в ладоши высокий лорд. — Теперь ты видишь, каково мне было терпеть этого зануду долгие четыре года… Учитель, — он отвесил в сторону мага издевательский поклон. — Мне вы рассказывали совершенно иное. По вашим словам именно я, а не эта ваша кукла Эльдор, должен был стать мужем светлой леди Весмины и императором. Неужели вы обманывали своего единственного ученика? Как нехорошо.

— Ты никогда не разделял моих устремлений, — на лице Ворона не дрогнул ни единый мускул. — Да и как маг ты всего лишь серая посредственность. — При этих словах с губ высокого лорда сползла победная улыбка. Маг явно зацепил его за живое. — Этого слишком мало, чтобы противостоять драконам.

— Драконы, драконы, — Амолин скрестил руки и помахал ими словно крыльями. — Мне надоело слушать страшилки про драконов. Не льстите себе, учитель, назначая нас в число их врагов. Мы им просто не интересны.

— Глупец, как же ты ошибаешься, — покачал головой маг.

Проигнорировав этот выпад, Амолин повернулся ко мне и доверительно сообщил, указав подбородком на Ворона:

— Он одержим драконами, словно обиженный ребенок, у которого взрослые отобрали любимую игрушку. Все не может простить им интриг приведших к разгрому его горячо любимого ордена. И кто из нас после этого глупец?

— Ты не понимаешь.

— Да-да! Не забудем, не простим! Сокрушим, отомстим! Истинная династия должна вернуться на трон! — патетично вскричал Амолин, выпятив вперед грудь. — Я слышал это десятки, сотни раз! И порядком устал. Учитель, ты покинул наш мир юношей и много путешествовал по чужим, далеким мирам. Ты кладезь магических знаний. Но при всем при этом — просто дурак, помешанный на мести! Вон и твой новый сосед со мной согласен.

Неприятно, что у нас есть что-то общее. Но да, согласен.

— Ты давал священную клятву верности ордену!

— Ее давал мой язык, а не разум. И не надо меня пугать пустым возмездием. Я не настолько глуп, чтобы купится на эти детские сказки о верности истиной крови.

— Драконы…

— Первый император успешно с ними договорился. Чем я хуже? Тем более один раз это получилось. Или вы забыли, кто по вашему же приказу принес драконам весть о возвращении мага ордена, чтобы они напали на объединенную армию. Вы же видели их! Как с подобным можно бороться? Как противиться, противостоять? Договор — вот единственный разумный выход.

— Договариваются с равным, а слабому навязывают свою волю. В тебе нет и десятой доли силы Первого императора.

— Прекрасно! — всплеснул руками Амолин. — Значит, я для них совершенно безопасен. К тому же у меня есть, что предложить им взамен. Последние наследники Первого императора и вы, учитель! Ваши знания. Драконам будет интересно узнать о других мирах и проходах к ним. Разве не этого они жаждут даже больше личной силы? Свободы от оков этого мира! И если они отсюда уберутся, разве это не будет такой же победой для нашего мира. А, учитель? Вы никогда не думали о такой возможности?

— Слепец! С драконами нельзя договориться. Можно только смириться с их волей или умереть.

— Нет, слепец тут кто-то другой. Ненависть мешает вам видеть. Детская ненависть обиженного ребенка, злого и избалованного. Я просто исправляю все то, что вы натворили ради своей "благой" цели. И спасаю этот мир.

— Борьба за мир, — мои губы исказились в насмешке. Сколько раз я это слышал. Да и сам, чего скрывать, собирался его спасать… дурак. — Как это знакомо. Как я понимаю, тебе он тоже нужен весь.

— Было бы не плохо, — не стал отрицать Амолин. — Но с меня хватит и империи…

Слова "для начала" небыли произнесены, но ничуть не сомневаюсь, что подразумевались.

— Ее осколков? — заметил я.

— Осколки можно собрать, — он пожал плечами и прошелся вдоль решетки, то исчезая из пятна света, то появляясь вновь. — Уберем из уравнения наследников Первого императора. С их смертью Зимнему солнцу не за что будет сражаться. Я слышал, у его главы подрастает дочь… Мы договоримся. Не сразу, но договоримся. Люди? После гибели Эльдора в королевствах начнутся собственные разборки, плюс Багряная леди никуда не ушла. Строгий карантин вдоль Финаве — и лет через десять королевства и остатки южных домов будут меня умолять принять их обратно в империю. Что там еще осталось? Мятежники на Севере? С ними придется повозится, но я справлюсь. Полукровки? С твоей смертью они притихнут. Ты же не думаешь, что я оставлю тебя в живых? Ничего личного, но сам понимаешь…

— Это было бы неразумно, — согласился я. — Я бы тебя не пощадил.

— Ха, — немного неестественно хохотнул Амолин, — а ты такой забавный малый. Знаешь, возможно, я не стану тебя убивать. Мне нужен шут. И ты прекрасно подходишь на эту роль. Думаю, — он погладил подбородок, — стоит отрубить тебе ноги до колен и руки по локоть. Чтобы ты мог ползать, развлекая моих придворных. А заодно и наглядно демонстрировать, что происходит с моими врагами! Какой соблазн! Но нет, все же придется тебя казнить.

Интересно, какой реакции этот эльф от меня ждет? Испуга? Мольбы о смерти? Смешно! Я столько раз стоял перед Жнецом, что просто разучился его бояться.

— Ты неуверен и боишься, — сказал я, и тут же понял, что угадал. — Даже сейчас, когда все вроде бы в твоей власти, ты не способен побороть свой страх.

— Возможно, — ответил Амолин, к моему удивлению. Улыбка на его губах стала по настоящему хищной. — А ты у нас ничего не боишься, да? Ошибаешься! Я докажу тебе это! — Он продемонстрировал мне амулет в виде драконьей лапы. — Знакомая вещица? Вижу, что знакомая. А знаешь ли ты, наивный глупец, что она может? Ты не боишься смерти? А смерти своих близких ты тоже не боишься? Надеюсь, крылатые владыки снизойдут до моей просьбы и разорвут Весмину и Эйвилин прямо на твоих глазах.

Сдержаться удалось с трудом. После этих слов мне хотелось вцепиться ему в горло, почувствовать, как трещат его кости. Видимо что-то отразилось на моем лице, потому что усмешка Амолина стала самодовольной. Он все же нашел мое уязвимое место. На Весмину мне плевать, но Эйвилин…

— Будь уверен, именно так я и сделаю, — кивнул он.

Где-то рядом что-то загрохотало и зазвенело так, словно по крутой лестнице скатился потерявший равновесие латник. Судя по помятому виду прихрамывающего эльфа, появившегося из темноты, я недалек от истины.

— Повелитель! — склонился в поклоне он. — Армия Зимнего солнца подошла. А полукровки, похоже, готовятся к штурму.

Последние слова вызвали во мне смешанные чувства. С одной стороны радость — меня не бросили. А с другой… Чем Бальдор с Мезамиром вообще думают? Армия измотана. Да она почти истреблена! Хотя, если они договорились с Весминой. Может эта ведьма просто считает, что я уже того — в чертогах Творца. Вот и решила прийти на помощь королевской армии. Почему бы и нет? Ведь по сути это теперь армия ее дочери.

— Оставьте внешние стены! У нас все равно не хватит сил удержать их на всем протяжении. Всем отрядам дома отойти в Старый город. Мы еще посмотрим, кто кого, — зло сжал кулаки Амолин. — Не радуйся, полукровка. Тебя это не спасет. Ты умрешь раньше, чем они займут Новый город… А это тебе, чтобы знал свое место, — он вытянул руку в мою сторону.

В меня ударила слабая воздушная волна, а затем все тело скрутило дикой болью. Хотелось кричать и выть. Разодрать пальцами плоть, разломать грудную клетку и вынуть сердце, только бы навсегда избавиться от этой боли. Но тело не подчинялось. Оно стало словно чужим, отказываясь мне повиноваться. И вместе с этим болела каждая его клеточка, каждый волосок.

Да высокий лорд Уриэль с его палачами просто невинное дитя рядом с главой Ранней листвы.

Чернота забытья стала благословением. Избавлением от боли. Жаль, что это ненадолго. Скоро мне придется вновь вернуться в этот негостеприимный мир.

Вновь в сознание я пришел от целительной энергии, влитой в тело. Сколько прошло времени? Да неважно! Важно сейчас то, что ощущения больно знакомые. Покалывающая и слегка щиплющая тело волна, как тогда в пыточной высокого лорда Уриэля. Моя рука сама дернулась к запястью, чтобы нащупать…

Нет… Да быть того не может! Это точно сон!

— Долго ты еще планируешь валяться? Пока стража не придет? — злой шепот Эйвилин… весьма раздраженной Эйвилин, был сродни музыки.

Или я окончательно свихнулся от пыток. Или…

Резко распахнув глаза, я с трудом подавил в себе желание потереть их. Эйвилин! Не галлюцинация, не фантом. Живая и здоровая, но несколько раздраженная Эйвилин склонилась надо мной.

— Что ты тут делаешь?

— А сам как думаешь?.. Подожди, будет немного больно, — схватившись руками за кандалы, она что-то яростно зашептала. Метал кандалов стал теплым, потом обжигающе горячим, а затем они просто раскололись на несколько частей.

— Вот так! — Эйвилин потрясла кистями рук в воздухе.

— Знаешь, — я погладил ее по щеке, притянул к себе и прижался лбом к ее лбу, — вытаскивание меня из темниц входит у тебя в дурную привычку.

Меня охватили противоречивые чувства. С одной стороны злость на ее безрассудную смелость. Не в ее положении так рисковать! А с другой, я был рад. Сидеть на цепи в ожидании смерти — занятие не из приятных.

— Не только из темниц. Мне тебя постоянно из неприятностей вытаскивать приходиться. А вообще-то это принцам полагается проделывать подобное с принцессами, а не наоборот.

— Так-то принцам, а я-то король — привыкай.

— Мечтай больше… Готово, — сказала она, избавив меня и от ножного украшения.

— Освободите и меня, — внезапно раздалось со стороны мага.

От наглости подобного предложения я даже опешил.

— А это кто? — удивилась Эйвилин.

— Причина большинства наших проблем. Он стоял за Вэоном и Амолином, натравливал нежить на посольство твоего отца. Позволь тебе представить, Ворон — магистр ордена Жизни.

К моему удивлению Ворон не грохнулся на колени, тараня лбом пол. С его фанатичным поклонением истинным потомкам Первого императора это было бы не удивительно. Встав с соломенной подстилки, он изобразил что-то вроде поклона.

— А также тот, кто несколько раз спас вам жизнь Наследница!

От такого заявления Эйвилин замерла. И когда это маг мог спасать ей жизнь? А я смерил Ворона задумчивым взглядом и потер все еще гудящие от кандалов запястья.

— Попробуй. Я не настолько слаб, — сказал он, словно прочитав мои мысли. А именно ту часть, где я прикидываю, как ловчее свернуть ему шею. Не люблю убивать безоружных. Я воин, а не палач. Но это случай особый.

— Пойдем, — схватив за руку, Эйвилин потянула меня к выходу, — у нас нет на это времени. Что-то не так, я чувствую.

— Глупцы, — скривился маг, — вам некуда бежать! Освободите меня! Я ваш единственный шанс на спасение!

При этих его словах Эйвилин почему-то еще больше насупилась и зябко передернула плечами.

— Мы все же попытаемся, — хмуро бросила она, когда мы вышли из камеры.

За нашими спинами загремели цепи. Маг бился в них, словно пойманная в паутину муха, пытаясь вырваться. Возможно, убить его было бы милосердней. Впрочем, кто сказал, что он заслуживает милосердия?

— Где мы? Куда идем? Как ты вообще тут оказалась? С тобой все хорошо?

— Столько вопросов сразу… Отвечу, если выберемся, — отозвалась Эйвилин, вздрогнув от отдаленного гула откуда-то сверху.

— Это всего лишь вентиляционная шахта, кивнул я на каменный свод подземелья. В белом свете "светлячка" было заметно круглое отверстие. Умеют эльфы строить, чтобы со всеми удобствами. — И не если, а когда выберемся.

Это у меня есть право героически сдохнуть. Ей я такого позволить не могу.

Наградой мне была несмелая улыбка.

Про подземелья эльфийского дворца ходит немало слухов. Что же, должен признать — они не врут. Здесь настоящий подземный лабиринт. Коридоры, ответвления, перекрестки. Если поначалу я еще пытался запомнить дорогу, то на седьмом или восьмом повороте сбился.

— Как ты здесь ориентируешься? — спросил я, когда мы оказались рядом с уходившей вверх лестницей с пятном света в конце.

— В детстве я облазила весь императорский замок, в том числе и подземелья. Я даже в сокровищницу деда один раз пролезла, — с губ Эйвилин сорвался тихий смешок, но она тут же посерьезнела и сказала: — Сейчас самая трудная часть. Нам надо пересечь парк второго яруса. Держись рядом со мной, я прикрою нас пологом невидимости.

— Стража и маги? — поинтересовался я. Полог невидимости не слишком эффективен при движении. Особенно на малом расстоянии.

— Основная их часть сейчас должна быть на стенах Старого города.

— Так это ты подбила Бальдора на этот безумный штурм? — вспомнились мне слова Амолина. — Даже не буду спрашивать, как это тебе удалось.

— Не переживай за свою армию. Бальдор дальше Нового города не пойдет, просто обозначит подготовку к штурму центра. А вот на счет мамы я не так уверена… — нахмурилась она. — Как только она узнает… Да, Иллириену не позавидуешь. Жаль, столица мне всегда нравилась.

Мы поднялись по лестнице и замерли перед заботливо распахнутой ажурной решеткой.

Возможно, в этом месте когда-то и был парк, но сейчас о нем напоминало только несколько почерневших стволов деревьев, да разрушенный мраморный фонтан. Все остальное пространство представляло собой голую, выжженную землю. К тому же обильно изъеденную внушительными воронками.

— Готов? — подняла руку Эйвилин, готовясь сплести очередное заклятье.

По земле прошла огромная тень.

— Стой! — схватив девушку за плечо, я дернул ее к стене. — Смотри! Драконы!

Рядом с одной из башен дворца пролетел дракон. Еще один крылатый владыка приземлился прямо в парк. Блеснула на солнце синяя со стальным отливом чешуя. Ноздри дракона расширились, жадно втягивая воздух. Неужели эта тварь нас унюхала?

— Назад, медленно, — прошептал я на ухо Эйвилин, толкая ее к лестнице.

Спускались мы чуть ли не на цыпочках, еле дыша. Сделал шаг, прислушался, сделал еще шаг. Уже в самом низу со стороны выхода из подземелий послышалось шуршание и шорох. Свет померк. Мы замерли. Шуршание повторилось. Снова гигантские ноздри жадно втянули воздух. Дракон явно что-то заподозрил, почувствовал. Сейчас он дыхнет пламенем, ударит магией…

Недовольное горловое ворчание. Тихий шелест чешуи. Хлопанье крыльев. Тишина.

Я осторожно спустился на еще одну ступеньку, молча махнул рукой Эйвилин. Продолжаем!

Даже мыши неспособны красться так, как крадемся мы. Мезамир бы удавился от зависти. Шаг и еще шаг. Кажется, я забыл, как дышать.

Последняя ступенька, коридор, все.

Привалившись спиной к стене, я утер ладонью мокрое от пота лицо. Рука дрожала.

Драконы — это драконы. В наивных детских мечтах я нередко представлял себя убийцей дракона, подобно Первому императору. Но теперь, имея личный опыт, лучше бы его не было, общения с крылатыми владыками, мне хочется держаться от них как можно дальше. Это даже не страх, а нечто большее — природный инстинкт самосохранения. Заяц не будет резвиться на лестной полянке рядом со спящим волком. А по сравнению с драконами мы даже не зайцы — просто насекомые. А что случается с назойливыми, а тем более кусачими насекомыми? Вот то-то и оно.

— Что будем делать? — вопрос Эйвилин сбил меня с толку, озадачил.

— Изначально вроде бы планировалось, что ты меня спасаешь. А потом мы, держась за руки, красиво уходим в закат и живем долго и счастливо.

Не самая удачная шутка, признаю. Но необходимо ее как-то подбодрить.

— Я вот тут подумала, — приняла игру Эйвилин, — что надо дать и тебе шанс меня спасти. Иначе ты затаишь обиду.

— Не бойся, — я привлек ее к себе и заключил в объятия. Творец, как же мне ее не хватало. — Все будет хорошо, обещаю.

— Кто сказал, что я боюсь? — фыркнула она, потеревшись о мою щеку.

— Ну да, — согласно кивнул я, — а дрожишь ты сейчас от едва сдерживаемой ярости.

— Вот именно!

— Лгунья… — усмехнулся я, перебирая пальцами ее волосы, и принял решение. — Возвращаемся назад. Придется освободить этого Ворона, пока его драконам не скормили.

— Думаешь, этот странный маг нам поможет?

— Посмотрим. Но у него есть одно неоспоримое достоинство — он ИХ не боится. Иначе бы не устроил все это.

Не думал, что буду так спешить вернуться обратно в камеру, из которой только что сбежал.

Спустя какое-то время "светлячок" вновь осветил знакомую дыру в своде подземелья. А впереди появился свет. Когда мы ушли, маг остался в полной темноте. Тот единственный факел, что был в коридоре, должно быть прогорел еще до появления Эйвилин. А где свет, там и нежеланные гости.

— Голоса! Похоже, мы опоздали, — тихо подтвердила мои опасения Эйвилин.

Я прислушался. Действительно, наш маг явно обзавелся компанией.

— Где второй пленник?! Куда он делся?! — за каждым вопросом следовал звук глухого удара.

Странно, но у входа в камеру никого не оказалось. Зато сразу шесть эльфов в доспехах гвардейцев дома Ранней листвы сгрудились вокруг поставленного на колени Ворона. Два эльфа держали мага за руки. Главный, судя по богатству доспехов — это кто-то из ирлимаров, его допрашивал. Еще трое просто смотрели.

— Где он?! — и очередной удар.

Надо отдать магу должное, с его разбитых в кровь губ не сорвалось даже стона. Ирлимара это просто взбесило. Удары посыпались на Ворона один за другим.

— Я займусь ими, — одними губами прошептала Эйвилин. Мне оставалось только кивнуть. Без оружия толку от меня все равно мало. И я не маг, чтобы с голыми руками идти против шести мечников.

Подкравшись к самому входу, занятые "делом" эльфы так ничего и не заметили, Эйвилин смело шагнула в круг света.

— Что за… — успел удивиться один из гвардейцев, когда с ее рук сорвалась ослепительная молния.

По железной решетке пошли искры. Эльфы закричали. Она там нашего мага не поджарила на пару с ушастыми? Эйвилин ударила еще, в этот раз водяным бичом — крики разом перешли в бульканье и предсмертные хрипы.

Иногда я забываю, что эта хрупкая на вид девушка — боевой маг, способный убивать одним щелчком пальцев.

Но что там Ворон, жив? Вроде еще шевелится. Даже не знаю, рад ли я этому факту. Есть ли вообще смысл освобождать столь опасного мага?

— Леклис, взгляни! Тебе понравится, — кивнула Эйвилин на ирлимара, — А я займусь пленником.

Бросив недоумевающий взгляд на мертвого эльфа, я замер. А затем почти подбежал к нему. Да, так и есть! Этот эфес я узнаю из тысячи. Вместо привычного эльфийского меча в ножнах на поясе ирлимара мирно покоилась Химера.

— Это мое, но все равно спасибо, что принес, — поблагодарил я мертвеца. Видимо он был одним из приближенных Амолина. А иначе, откуда у него мой меч?

Серебряная застежка поясного ремня оплавилась, и открываться не захотела. Повозившись с ней, я плюнул и просто вытащил Химеру из ножен мертвеца. Черное лезвие приветливо сверкнуло в тусклом свете факела. Я ласково провел вдоль него ладонью. Здравствуй, верная подруга. Надеюсь, этот эльф хорошо о тебе заботился?

Как же приятно вновь почувствовать себя вооруженным!

— Готово! — воскликнула Эйвилин. Очередные пережженные кандалы падают на каменный пол. — Поднимайся, маг. У нас мало времени.

— Верное замечание! — согласился Ворон, потирая занемевшие руки. — Это странное тягучее ощущение чужой мощи. Драконы! Они уже здесь! Мой бывший ученик исполнил свою угрозу.

— Мы их видели, — кивнул я магу. — Нам надо бежать из города.

— Из города? Вам нужно бежать из этого мира. Она, — кивок на Эйвилин, — еще не готова. А я… — он недовольно скривился, прижал к груди культю правой руки и замолчал.

— Что за ерунду он несет? Как это бежать из этого мира? — удивилась Эйвилин.

— Подожди, — остановил ее я и повернулся к магу. — Поясни.

— Драконы теперь не успокоятся, пока не уничтожат всех потомков Первого императора, — сказал он, сплюнув на пол кровавую слюну. Покусав губу, Эйвилин бросила в него что-то явно целительное. Тихо охнув, маг с благодарностью посмотрел на нее и продолжил: — Особенно теперь, когда они знают, что в Наследнице пробудился спящий дар. Они будут искать везде, объявят войну всему миру и уничтожат все живое, но добьются желаемого. Они не допустят, чтобы Наследница вошла в полную силу. Дракона может убить только другой дракон. Прощать "низшим созданиям" подобную силу они не будут. Первый император и его потомство — вот то единственное, что сейчас может объединить всех драконов. Заставить их действовать совместно. Для нас эти события — седая древность. А для них, видевших первых богов, — недавнее прошлое. Драконы практически не ведают страха. Но просто потому, что уничтожают все способное внушить страх драконам. Запретная магия и кровь первого императора — одна из таких вещей.

Его слова имели смысл. Бежать? Но куда? Всех сил Восточного королевства не хватит, чтобы справиться хотя бы с парой драконов. А если прилетят сразу трое… пятеро. Возвращаться нам точно нельзя.

— Мы можем спрятаться, — неуверенно предположил я. Хотя и не очень верил в подобную возможность.

— Где? В этом жалком загоне, именуемом Империей? После первого убийства дракона драконом им стал неинтересен этот наш клочок. Во времена первых императоров они боялись грозной славы Элберта Первого и Ордена Жизни. А потому предпочитали действовать чужими руками. У них это отлично получается, — он наградил меня уничижительным взглядом. Я ответил ему точно таким же. Кто он такой, чтобы меня осуждать? Такой же "великий" махинатор, как и драконы, только без их силы и крыльев. — Сначала они поспособствовали смене династии, да так, что никто и не заметил. Потом уничтожили Орден. И вновь занялись своей вечной войной…

— И что ты предлагаешь? — нетерпеливо перебила Эйвилин явно вошедшего в раж мага.

— Этот мир не единственный, Наследница. — Как он меня бесит этим его "наследница". Фанатик, настоящий фанатик. Хотя, сейчас это может даже и к лучшему. Такой костьми ляжет, но спасет предмет своего обожания. Между тем Ворон продолжил: — Мы должны попасть в Башню Ласточки. Там ваше спасение.

— И почему мы должны тебе доверять, маг? — веско поинтересовалась Эйвилин. Хороший вопрос. Мне тоже интересен ответ.

— Возможно, просто потому, что у вас нет выбора? Кстати, не пора ли нам покинуть эти дивные чертоги? Или вы предпочитаете подождать, пока этих, — он беззлобно пнул тело ирлимара, — не хватятся?

— Где хотя бы эта Башня Ласточки? — спросил я. Не скажу, что затея мага мне нравится. Но иного выхода действительно нет. Драконы не угомонятся, я уверен. А вечно прятаться просто невозможно.

— Это не так далеко, — задумалась Эйвилин. — Но мы должны покинуть подземелья и пройти через Серебряное крыло.

— И лучше поторопиться, — вновь влез Ворон.

— Хорошо, — решилась Эйвилин. — Идете за мной.

Очередное путешествие по подземельям закончилось еще одним подъемом по лестнице и тупиком.

— Здесь должны быть дверь, — Эйвилин уперлась в стену ладонями, толкнула, но ничего не произошло.

— Дай мне, — отодвинув ее в сторону, я навалился на стену всем телом и почувствовал, как она понемногу поддается. Сначала появилась узкая щель. Пахнуло сквозняком.

Я прислушался. Вроде все тихо. Последнее усилие. Тихий скрип — и дверь открыта.

Мы оказались в небольшой комнатке. Судя по скромности убранства, это что-то из хозяйственных помещений дворца.

— Выбирайтесь, — махнул я спутникам.

Дверь из комнаты вела в широкий и, к счастью, пустой коридор. Вот теперь я верю, что это дворец эльфийских владык. Хоть паркет давно не мыли, а всюду чувствуется некоторое запустение, но красота и кричащая роскошь все еще поражает воображение.

— Так, — задумалась Эйвилин, с интересом оглядываясь по сторонам. — Комнаты слуг. Зал малых приемов… Нам направо, до самого конца коридора. Сейчас я наложу полог невидимости.

— Нет! — резко осадил ее Ворон, проигнорировав лезвие Химеры, в единый миг оказавшееся у его шеи. — Драконы чуют магию! Заклинания для них словно след для охотничьей собаки.

Я посмотрел на него и ткнул мечом в указанную Эйвилин сторону.

— После тебя, маг. И не делай глупостей. Я слежу за тобой.

— Глупостей не будет, — небрежно отмахнулся Ворон. — Наследницу я не трону. А тебя убивать надо было гораздо раньше, сразу после суда, — напомнил он мне обстоятельства первого пребывания в эльфийской столице. — А теперь уже поздно и бесполезно. Сколько прекрасных планов ты порушил, сколько комбинаций. Да, драконы не прогадали с выбором своего Вестника.

— Я делал то, что должен был делать, — бросил я ему в спину. — И не тебе осуждать меня, маг.

— А я и не осуждаю — просто сожалею об упущенных возможностях, — он покачал головой. — Столько жертв и все зря. Придется начинать все сначала.

— Сначала? — вспылила Эйвилин. — Тебе мало пролитой крови, хочешь еще?

— Кровь? — не сбавляя шага, удивленно оглянулся на нее Ворон. — Да, на мне много крови. А сколько ее на вашем муже, наследница? А знаете, сколько ее на вашей матери? Вы хотя бы знаете, что такое глава Наказующих? И судьбу тех немногих, кто родился с "проклятым", как его лицемерно называют, даром?

Мне показалось, что сейчас Эйвилин просто убьет этого мага. Растерзает, как некогда проделала это с Высоким лордом Нивином. Я много чего видел, но та картина… Нет, не желаю ее вспоминать!

Перехватив ее ладонь левой рукой, я переплел наши пальцы. Кажется, это ее немного успокоило. Этот Ворон все равно не жилец, но главное сейчас — это ее спасение. И если ради этого стоит на время позабыть о мести, то ничего страшного. Для нее еще найдется время.

Мы почти дошли. До поворота оставалось шагов тридцать. Коридор плавно перешел в небольшой зал, обильно украшенный охотничьими трофеями.

— Обыщите все комнаты, все залы, переверните тут все! — раздалось впереди.

Прежде чем мы успели спрятаться, прямо из-за поворота нам на встречу вышел целый отряд гвардейцев Амолина.

Рассекая воздух к ним тут же устремилась водяной бич. Любимое заклинание Эйвилин творила не напрягаясь, одним мановением своей нежной ручки. Самые опытные из эльфов, а таких оказалось двое, упали на пол, пропуская смерть над головой. Кто данным опытом не обладал или оказался менее быстр тоже повалились на пол, но в несколько менее целом состоянии. Один, видимо самый быстрый, опытный, да и, пожалуй, умный эльф успел отскочить за поворот.

— Они здесь! Тревога! — заорал он, убегая прочь. Точно умный!

Я бросился вперед.

Бодро вскочив с пола, один из эльфийских воинов атаковал меня, размахивая коротким мечом. Даже не знаю, храбрец он или идиот. Все же за моей спиной сразу два мага. Будем считать его героем — это понятие всеобъемлюще.

С легкостью отбив выпад, я кивнул Эйвилин и пригнулся, водяной бич снес храбрецу голову. Жесткий блок удара второго уцелевшего эльфа. Обманное движение, шаг в сторону и вот он проваливается вперед, следом за своим клинком. Химера взлетает вверх и опускается на незащищенную шею, перерубая позвонки.

— Нельзя! Я же говорил про магию! — закричал Ворон. Можно подумать я смог бы в одиночку перебить почти дюжину воинов?

— Какая теперь разница? Бежим! Эйвилин, держись рядом!

— Тревога! — продолжал вопить сбежавший стражник. — Они в зале малых приемов!

Мы бросились за ним. Нет, не для того чтобы догнать. Просто Эйвилин указала в ту же сторону.

— Где эта проклятая Башня Ласточки?

— Зал впереди, справа за ним будет лестница, затем…

Арочный свод над нашими головами затрещал. По белой лепнине пошли трещины.

— Берегись! Сверху! — крикнул я, увернувшись от кусков штукатурки.

— Это дракон! — крик Ворона потонул в грохоте обвала, целый кусок потолка рухнул вниз, погребая под собой мага.

В образовавшейся дыре тут же возникла голова дракона. Того самого, с синей чешуей.

— Нашел! — ликующий крик громовым раскатом прошел по коридору, едва не сбив нас с ног. Дракон втянул воздух — и в нашу сторону устремилась волна пламени.

Выставив руки перед собой, Эйвилин шагнула к нему, перегородив путь. Пламя ударило в нас и обтекло по сторонам, не причиняя вреда. Странная и страшная картина, когда вокруг тебя все пылает, а ты стоишь невредим.

Наконец дракон выдохся.

— Что застыл? Бежим! — дернула меня за руку Эйвилин.

Дракон взревел, с потолка вновь посыпалась штукатурка и камни. Могучий ящер с трудом пытался протиснуться в дыру, которая явно была слишком мала.

Давно я так не бегал. В последний раз что-то подобное было, когда в одной из башен Железного холма пошла в разнос метающая огонь машина гномов. Вокруг полыхал огонь. Едкий дым затруднял дыхание.

Сбоку раздался звон стекла, рев, грохот ломаемых стен. Зато теперь мне понятно очевидное — дворец императоров проектировал шпион драконов. А зачем еще здесь такие здоровые окна и двери, широкие коридоры и высокие потолки? Да чтобы драконам было удобней пролезть!

Бежать! Нет времени оглядываться! Что-то огромное появилось в коридоре за нашими спинами. Короткий довольный рык. Сейчас вновь ударит пламя! Но мы уже ворвались в зал.

— Дальше! — крикнул я Эйвилин, навалившись на дверные створки и глаза в глаза столкнулся с драконом со знакомой красной чешуей.

Утар-Ар-Лог — тот самый дракон, следуя приказу которого, можно это откровенно признать, я и пошел в этот проклятый поход. Он был всего в десятке шагов. Ломая дверной проем, огромное тело как раз протискивалось в коридор из боковых комнат. Но делал это дракон с как-то ленцой, неспешно. Да еще и смотрел на меня с едким, издевательским прищуром. Тварь! Да он же просто играет! Как кошка играет с пойманной мышкой!

Тяжелые дверные створки сомкнулись, отрезав нас от дракона. Я задвинул засовы. Два хороших таких железных засова толщиной с мою руку. Да, сами двери в зал, хоть и разукрашены красивой резьбой с позолотой, так что кажутся невесомыми, воздушными, но под всей этой декоративной мишурой крепкие дубовые доски. Таки двери и тараном не сразу разобьешь, они способны если не остановить, то хотя бы задержать на несколько минут любого врага.

Любого? Опасное заблуждение! Дверь вздрогнула от удара. Да что там дверь, казалось, что вздрогнул весь замок от фундамента до шпилей башен. С потолка и стен посыпалась штукатурка. Красивый позолоченный подсвечник, стоявший у самых дверей покачнулся и упал. Дверные створки слегка выгнулись, петли и прочный засов словно застонали.

Я бросился за Эйвилин и тут же остановился. Пути дальше просто не было. Выход в противоположной части зала был полностью завален обломками. Эйвилин стояла перед завалом, шепча слова заклинания. Проклятье, она не успеет!

— В сторону! — крикнул я, оттолкнув ее к ряду колонн у стены.

От следующего удара дверь просто разлетелась, словно трухлявый пенек, по которому со всей силы ударили ногой. Перехватив Химеру двумя руками, я отбежал к противоположной стене зала и укрылся за колонной. Время, нужно выиграть ей время. Как только дракон пройдет мимо, надо его атаковать!

Утар-Ар-Лог вошел в зал вальяжно, словно и не преследовал нас, а просто развлекался. Огромные ноздри жадно втянули воздух.

— Да! О, да! — загулял между стен его ликующий голос. — Кровь первого императора. Так и есть — это она. Дочь Артиса и Весмины. Кто бы мог подумать! Скрытое, пряталось на самом виду. Ах, леди Весмина, леди Весмина. Какая прекрасная интрига! Даже жаль, что придется и ее уничтожить, — он вновь жадно втянул воздух. — Как вкусно пахнет. Где же она? Куда спряталась?

Вот ведь тварь! У дракона помимо длинней шеи есть еще и столь же длинный хвост. И вот этот самый хвост, беззвучно проскользнув вдоль стены, небрежно вытолкнул меня из-за колонны прямо к дракону.

— Это кто тут у нас? Букашка? Червячок? А, это же наша маленькая марионетка. Ты решил поиграть со мной этой твоей железкой. Или решил ею зарезаться? Можешь начинать. И то и другое должно быть забавно.

— Не все же тебе играть в свои игры, дракон, — план "А" провален. Действуем по плану "Б" — заговариваем ему зубы. Как-то двусмысленно это звучит.

— Больше всего в столь жалких существах меня поражает ваша наглость. Но ты хорошо нам послужил и умрешь очень легко. Я и мои братья искали последнюю кровь первого императора. И кто бы мог подумать, что она ближе, чем мы думали. Сколько сил нам пришлось приложить, для того чтобы выжечь это мерзкое семя и уничтожить подвластных им магов.

— Вам почти удалось, — согласился я. Ну же, Эйвилин! Быстрее очищай проход и беги.

— Почти — оправдание для неудачников. И последнее прибежище неумех, — прогремел дракон. — Нас никогда не удовлетворит "почти". Но сегодня все будет закончено. Будущее не предопределено. Его предопределяем мы! И сегодня мы желаем вашей смерти! Наследница и маг Жизни, еще из тех времен. Кто бы мог подумать, что беглец сумеет вернуться. И это после того, как я немного вмешался в ритуал.

— У нас сегодня день откровений? — удивился я.

— А почему бы и нет? — дыхнул дымом красный дракон. — Ты все равно умрешь, и она тоже умрет, — он хитро покосился на колонну, за которой скрывалась Эйвилин. Я заскрипел зубами. Для него все это не более чем игра! — Теперь ей не спрятаться, не скрыться. Мы будем преследовать ее везде. Империя. Южные Земли. Расколотых архипелаг. Мы будем искать и найдем.

— Последнего мага ордена Жизни вы не очень-то и искали, — не согласился я.

— Мы знали, что он вернулся. Но не стали ему мешать. Даже немного помогли, разгромив объединенную армию. Какое нам дело до вашей войны и смертей? Убивайте друг друга, насилуйте, жгите — нам безразлично как ваши жизни, так и ваши смерти. Но мы знали, мы видели, что рано или поздно он приведет нас к последним наследникам Первого императора. И он привел!

Как же сильно их задела смерть сородича от рук эльфа, что и спустя века они продолжают мстить его потомкам.

Я рассмеялся.

— Не думал, что великие драконы способны бояться?

— Мы тоже так не думали, — внезапно согласился он. — Однако мы заговорились. Где же она? Я чую, что где-то близко. Выходи, пробудившая кровь! Не прячься словно крыса! Прими свою судьбу достойно, как это полагается подлинной наследнице Первого императора.

Хвост дракона дернулся за колонну и вытолкнул Эйвилин в зал. Я встал перед ней, выставив вперед Химеру. Глупый, жалкий жест отчаянья, не более того.

— Как же мы об этом не подумали, не доглядели, — продолжал вещать дракон облизываясь. — Этот взгляд. Этот чарующий запах древней магии. Он такой же, как у того. Мы боялись его и уважали… немного. Того, с кем мы заключили договор. А слово дракона нерушимо. Вступи эта девочка на престол… И все это одна женщина! Из леди Весмины получился бы прекрасный дракон.

— Не смей оскорблять мою мать, чудовище, — вспылила Эйвилин.

— Оскорблять?! Я!? — удивился Утар-Ар-Лог. — Я ей искренне восхищаюсь. Прекрасная задумка! Великолепное исполнение! Интриги, хитрость, коварство!

С рук Эйвилин сорвался водяной бич. Способный с легкостью разрезать воина в полном доспехе, он бессильно разлетелся о голову дракона, не причинив тому никакого вреда.

— Хватит баловаться, дитя, это так щекотно, — мотнул головой Утар-Ар-Лог, но я уже летел вперед. Острие Химеры устремилось к цели — огромному драконьему глазу. Слишком низко он опустил голову. Слишком близко подпустил меня к себе. Дракон сомкнул веки. Меч в моей руке задрожал, словно я со всей силы ударил им каменную стену.

— Хорошая попытка! — похвалил меня он.

Небрежное движение головой, вскрик Эйвилин и вот я уже лечу в сторону.

Какие же эти колонны крепкие!

По позвоночнику прошла волна боли, на мгновение меня оглушило. Тряхнув головой, я попытался вновь встать. Тело не чувствовалось. Меня обуял настоящий ужас от собственной беспомощности. Бесполезно, все бесполезно! Сейчас эта тварь наиграется и просто сожрет нас!

Эйвилин бросилась ко мне, но дракон перегородил ей дорогу своим вездесущим хвостом. Похоже, это конец. Как же обидно. Не за себя. За нее.

Внезапно закрывавший второй выход из зала завал исчез. Просто обратился в пыль. Но лучше от этого не стало, потому что в зале появился второй дракон. Тот самый синий, заживо похоронивший Ворона.

Появление брата Утар-Ар-Лога явно не обрадовало. По морде дракона сложно было прочитать какие-то эмоции, но вот его взгляд сразу изменился. Стал настороженным. Нет для дракона никого ближе другого дракона. И нет для него опасней врага.

— Брат!

— Брат!

Драконы важно кивнули друг другу и, не отрывая взгляда, медленно двинулись вокруг Эйвилин. В огромном зале сразу стало как-то тесно.

Встать! Пусть шансов нет, но пока я могу держать меч, я буду драться!

Сжав рукоять Химеры, я медленно поднялся, цепляясь пальцами за узоры на колонне. Голова гудела. Спина превратилась в один большой синяк. Повезло, что не сломал позвоночник. Да вообще ничего не сломал!

— Это моя добыча, — кивнул синий дракон на Эйвилин. — Я первый ее нашел!

— А я догнал! — вторил ему красный. — Она моя!

Может они подерутся? Было бы неплохо. Но есть только одно "но" — между ними Эйвилин!

Глядя на драконов, я лихорадочно прикидывал, куда лучше ударить. Везде эта проклятая, непробиваемая чешуя! Но должен же быть выход! Должен!

— Тебе половину, мне половину, — внезапно предложил синий.

— Что? — удивился явной уступке красный.

Что-то ударило в мое плечо. Мелкий камешек, брошенный откуда-то сверху. Я поднял взгляд. На хорах в верхней части зала стояла знакомая фигура. Балахон Ворона был запылен и местами порван, волосы всклокочены, культя правой руки весела плетью. Но маг стоял открыто, гордо, словно бросая вызов. Даже удивительно, что драконы его еще не заметили.

Он посмотрел на меня и закрыл ладонью глаза. Я кивнул и посмотрел на Эйвилин. Красный дракон как раз очень удачно перестал перегораживать мне обзор своей величественной драконьей задницей. Взглядом указав на мага, я повторил его жест.

— Давай! — крепко зажмурившись, я закрыл ладонью глаза.

По ушам ударил пронзительный свист. Яркая вспышка резанула по глазам даже сквозь сомкнутые, закрытые рукой веки.

Драконы взревели. Ослепленные, ничего не понимающие, они заметались по залу. Врезались друг в друга, завязалась драка. Я бросился было к Эйвилин, но она уже бежала к выходу. Умная девочка. Не стоит здесь задерживаться.

Пропустив над головой хвост дракона, устремляюсь за ней. Красный и синий дракон кусают друг друга, рвут когтями, высекая искры из чешуи. Удары огромных хвостов крошат колонны. Стены дрожат, с потолка сыплются куски лепнины и штукатурка.

Ловко спрыгнув с хоров, Ворон присоединился ко мне на выходе из зала. Вовремя. Драконы явно начали отходить. Драка затихала.

Как там Эйвилин говорила? Лестница справа? Да где же она? Нашел!

По лестнице мы не взбежали — взлетели! Перепрыгивая разом через несколько ступенек. Очень это вдохновляет, когда тебе в спину дышат драконы. Не то что второе, а разом и четвертое, и пятое дыхание появляется.

Еще один зал, но гораздо меньше — дракону не развернуться. И двери узкие! Позади раздался гул. Всю лестницу залило огнем. А потом она и вовсе начала разваливаться.

— Где они?! Где?! — гулял по коридорам гневный рык синего дракона.

Утар-Ар-Лог куда-то пропал.

— Башня Ласточки, — устало прохрипел маг, когда мы миновали зал. — Добрались.

Я огляделся. Императорский дворец — это целый комплекс разных зданий, хоть и соединенных разнообразными галереями. Строили его на месте старого человеческого замка. И когда-то давно эта башня видимо была его центральным донжоном. А это значит — толстые каменные стены, узкие окна-бойницы и общая драконостойкость. Маг знает толк в выборе убежища.

Вновь что-то загрохотало, задрожало, где-то в стороне полыхнул огонь. Драконы явно нас потеряли. Но вот надолго ли?

— Я думал с тобой уже все, — бросил я магу.

— Меня не так-то легко убить, — ответил Ворон, — многие пытались.

— И где он твой выход, — спросила Эйвилин, тяжело хватая ртом воздух.

Проклятье, ей вредно так перенапрягаться. Что если… Не думать об этом! Не сейчас!

— Нам на второй этаж, — Ворон кивнул на извивающуюся спиралью лестницу. — Предупреждаю заранее — зрелище будет не из приятных. — О чем это он? — Я иду первым, там защитные чары, без меня вам их не снять.

Ворон шагнул к лестнице. Нам не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Бросив взгляд в одно из узких окон, с видом на город, я оценил обстановку. Иллириен горел. Пылал в пламени пожара. Старый город, Новый — все объяло вездесущее пламя. Северный ветер сносил столб густого черного дыма в сторону реки. По улицам метались остатки жителей, воины. Эльфы, гномы, люди, полукровки — позабыв былые розни, все стремились покинуть обреченную столицу.

Вокруг императорского дворца с гневным ревом метались драконы, заливая огнем ближайшие улицы и стены Старого города. И плевать им, что на них вроде бы должны быть их союзники — воины Амолина. Глава Ранней листвы явно просчитался, сделав ставку на драконов. Ворон прав, со слабым не договариваются — его принуждают.

— Что там? — спросила Эйвилин, заглядывая через мое плечо в окно.

— Ничего хорошего. Осторожно, — я прижался к стене, а неподалеку от башни пролетел дракон, плюнув пламенем на крышу дворца. — Городу конец.

Даже немного жаль. Несмотря на свой недостаток — эльфов, Иллириен очень красив… был.

— Где вы там застряли? — раздалось сверху.

— Надо идти, — вздохнул я, в который уже раз сжимая ладонь Эйвилин своей ладонью. Что бы там не ждало нас впереди, пока она рядом — все хорошо.

Больше всего круглая комната второго этажа башни напоминала бойню. Вот только забивали здесь не молодых бычков, а людей. Ну и не совсем людей, судя по длинным ушам одной из аккуратно уложенных в магический круг жертв.

— Это отвратительно, — поежилась побледневшая и разом насторожившаяся Эйвилин. А не для ритуального ли жертвоприношения притащил нас сюда этот странный маг?

— Жизнь и смерть — суть запретной магии, — равнодушно пожал плечами Ворон, бодро обновляя руны своей собственной кровью. — Ты жалеешь их дитя? А ведь все это, — указал он на мертвецов, — преступники, ожидавшие казни. Я просто привел приговор в исполнение.

— Ты еще скажи, что используешь для ритуалов лишь приговоренных к смерти, — сплюнул я, сдерживая тошноту. Хорошо, что желудок пустой. Много видел мертвецов, и сам их наделал немало, но выглядит это действительно мерзко: вскрытые грудные клетки, перекошенные в муке лица. Странно, что крови почти нет.

— Не всегда, — согласился Ворон, — иногда приходится жертвовать и невинными. А ты, король, разве не поступаешь так же?

Ответить ему мне было нечего. Действительно, поступал и неоднократно. Так велика ли между нами разница? Все ради достижения цели, а цена неважна.

— И что теперь? — зажала нос Эйвилин. Сладкая вонь смерти перебивала даже запах дыма и гари.

— Теперь надо открыть проход, — тяжело вздохнул маг, отрываясь от рун. — Вы сразу поймете, как только он заработает.

— Мы? Ты хочешь нас покинуть? — удивился я.

— А кто обеспечит необходимые жертвы, — ворчливо отозвался Ворон. — Их нужно не меньше десятка, но достаточно будет одной — дракона, — глаза его фанатично блеснули. — Дракона, погибшего рядом с башней! Силы мои уже не те. Но пора им напомнить, почему они так нас ненавидели!

— Постой! А что ждет нас там, на другой стороне? — спросил я, кивнув на магический круг.

— Необходимые знания и мир, — просто ответил маг. — Похожий на наш и вместе с тем другой. Спокойный, тихий, давно позабывший о войнах. Прекрасный, счастливый мир, который я хотел бы построить и здесь. Не получилось… жаль.

— Ты ему веришь? — спросила Эйвилин, когда шаги мага на лестнице стихли.

— Нисколько. Но у нас действительно нет выбора.

— Но это наш дом, наш мир, — она боялась. Боялась неизвестности.

— Мой мир — это ты, — сказал я, обнимая ее за плечи. Банально? Возможно. Но никогда еще эти слова не звучали столь искренне. Драконы, корона, спасение мира, который вовсе не нуждается, чтобы его кто-то спасал — я устал от всего этого. Устал от беев, походов, беготни, бремени власти.

— Льстец, — усмехнулась Эйвилин краем губ.

— К тому же, раз вернулся он, сможем вернуться и мы. Пусть не сейчас, а через год, два… пять. Но мы вернемся! Конечно, если ты захочешь.

— Я захочу, — тихо сказала она, сжав кулаки, и тут же насторожилась. — Что-то происходит, чувствую! Очень сильное волшебство.

Интересно, с каких это пор Эйвилин обзавелась навыками драконов?

Переступив через ноги одного из мертвецов, я подошел к окну-бойнице, открывавшему прекрасный вид на внутренний двор императорского дворца. Ворон стоял на широкой трассе с изящной балюстрадой, украшенной статуями. Весь охваченный темным пламенем, он выглядел словно демон из бездны.

Слаженный, дружный рев в небесах возвестил, что драконы почувствовали магию. Почувствовали и ринулись к ее источнику. Первым над крышей дворца появился наш недавний преследователь — синий дракон.

Азартно полыхнув огнем, он ринулся вниз. А потом произошло непостижимое — дракон испугался! Это было настолько очевидно, что я невольно проникся уважением к силе запретной магии.

Работая крыльями, дракон попытался резко набрать высоту, но тут с ладони Ворона ударил темный луч. Ударил и, пронзив дракона насквозь, устремился в небеса. От дикого вопля ярости и боли разом повылезали последние остатки стеклянных витражей. Дракон дернулся. Раз. Другой. Он отчаянно и яростно боролся за жизнь. Огромные крылья ещё пытались остановить стремительное падение, но воздух… Покорный прежде воздух! Отказался держать могучее тело. У самой земли ему всё же удалось замедлить падение, и на мгновение показалось, что он сможет вновь подняться в небесную высь. Поздно! Гигантское тело с оглушительным грохотом ударилось о брусчатку внутреннего двора дворца. Выворачивая камни и комья земли, тело дракона пропахало широкую борозду и врезалось в крепостную башню — еще один осколок старой человеческой крепости. Стена вздрогнула. По основанию башни пробежала сеть быстро разрастающихся трещин. Старая башня не выдержала, накренилась и рухнула вниз, погребя под своими обломками небесного исполина.

Но синий был все еще жив. Сколько же живучи эти твари. Сколько в них силы! Ярости! Мощи! Разбрасывая обломки башни перебитыми крыльями, он оскалил окровавленную пасть и выплюнул в мага струю огня, ударил водой, молнией. Но ни одно из заклятий не достигло цели. Впрочем, и сам Ворон не мог атаковать. Поняв это. Дракон, прихрамывая, ринулся на него, продолжая бить огнем.

И тут случилось то, чего никто не мог предвидеть. С небес упала красная тень. Утар-Ар-Лог атаковал! Атаковал не Ворона, а своего собрата дракона. Упал на спину израненного синего она начал яростно наносить удар за ударом.

Удар! Когти Утар-Ар-Лога разрубают синюю чешую, потерявшую от крови былой блеск. Еще удар — синий дракон кричит. Яростно, отчаянно, обреченно. С небес ему вторит рев других драконов. Они возмущаются предательством брата? Дивятся коварству Утар-Ар-Лога? Поддерживают его?

Даже Ворон замер, переводя дух и дивясь картине, как один дракон убивает другого дракона.

Удар! Челюсти красного впиваются в шею синего, прижимают ее к земле и медленно смыкаются, все глубже и глубже погружаясь в податливую плоть. Синий уже не ревет, тихо скулит в предсмертной агонии. В глазах Утар-Ар-Лога торжество, наслаждение, экстаз. Он смотрит прямо в окно башни, на нас с Эйвилин. Он точно знает, что мы здесь. Он всегда знал, что мы здесь! Главная цель этой проклятой твари не мы, а другой дракон!

Синий дракон дергается последний раз и обмякает, из его почти перекушенной шеи хлещет целый водопад крови, а из глаз уходит жизнь.

Утар-Ар-Лог бросает поверженного противника и радостно ревет в небеса.

Именно в этот момент Ворон собрал достаточно сил, чтобы нанести новый удар. Все его тело вновь охватило темное пламя. Он поднимает руку… И в его спину входит острие короткого меча высокого лорда Амолина. Эльф появился на террасе словно только и ждал, когда Утар-Ар-Лог разделается со своим противником, а Ворон решит расправиться уже с ним. Не полагаясь на магию, он в одно мгновение преодолел разделявшее их расстояние и вогнал клинок в спину своему учителю. А ведь я предупреждал его — эльфы любят бить в спину.

Утар-Ар-Лог расправляет крылья и стрелой уходит в небеса. Что-то мне подсказывает, что возвращаться назад он не намерен.

— Глупец! — доносится до нас крик Ворона. — Теперь ты последний! Неужели ты думаешь, что они тебя пощадят?!

Ответ высокого лорда не слышен. Он что-то шепчет на ухо учителю, непозволительно игнорируя все, что происходит вокруг. Огромная тень проносится над крышей. Драконьи когти пробивают тела магов, заставив их прижаться друг к другу так крепко, словно они любовники. Затем неведомая сила подбросила их вверх, к солнцу. Длинный сгусток пламени просто испепелил тела, оставив от них только пепел. А мощный удар крыльев разметал этот пепел над столицей, не оставив и следа. Словно эти двое никогда и не существовали.

Так закончили свою жизнь самозваный император Амолин и маг без имени по прозвищу Ворон…

Громкий хлопок за спиной, заставил меня оторваться от развернувшегося действа. В центре ритуального круга появилось нечто похожее на огромную дыру. Дыру странную, с какой стороны на нее не посмотри всегда видно одно и тоже — картинка небольшого, хорошо освещенного зала. Это и есть обещанный Вороном переход?!

Не знаю, сколько бы мы с Эйвилин раздумывали, решаясь в него шагнуть. Страшно идти в неизвестность. Но башня вздрогнула, над нашей головой кто-то явственно завозился. Оставшиеся драконы торопили нас с выбором.

Когда потолок начал осыпаться, я схватил Эйвилин в охапку и шагнул в магический круг…