Год второго шанса

Глава 9

Изабелла

Вторник и среда проходят как в тумане. Бабушка Стефи сообщает мне, что адвокаты сказали, что дозвониться до моей мамы может быть чрезвычайно сложно, и это разбивает мою надежду вдребезги. Такое чувство, что мне никогда не удастся поговорить с ней, если я не пойду против желания бабушки и не поеду в Вирджинию, чтобы повидаться с ней.

В четверг днем мы с Каем отдыхаем от всей этой драмы и проводим время, надирая задницы зомби. Если быть точнее, Кай надирает им задницу. Что касается меня, то я в этом отстой.

— Чувак, я думала, что просмотр всех этих фильмов о зомби поможет, — дуюсь я, целясь из пейнтбольного пистолета в зомби из картона.

Мы застряли на тренировочном курсе примерно на час, потому что я отказываюсь переходить к основному блюду, пока не достигну своей цели. Сначала я была довольно оптимистично настроена, полагая, что мое обилие знаний об апокалиптических фильмах поможет мне устранить цель. Но зомби, о, зомби, неужели я так плоха? Все настолько плохо, что, если бы я сейчас снималась в фильме о зомби, я была бы героем, который умирает через две минуты.

— Тебе нужно расслабиться. — Кай наводит свой пейнтбольный пистолет на цель перед собой, нажимает на спусковой крючок, и вылетевший снаряд разбрызгивается по голове бумажной зомби-мишени. Он даже выглядит круто, одетый в черную рубашку, джинсы в тон, армейские ботинки и ремень с заклепками, который гармонирует с кожаными ремешками на его запястьях. — Это должно быть весело, помнишь?

Я показываю ему язык, переживая из-за неудачи.

— Тебе легко говорить. Ты каждый раз попадаешь в голову. — Я опускаю пистолет на бок. — Я не попала ни в одного. Если бы это действительно был зомби-апокалипсис, я была бы мертва.

Кай поворачивается ко мне с улыбкой на лице.

— Я бы никогда не позволил тебе умереть. Скорее я умру, чем позволю этому случиться.

Я закатываю глаза.

— Если ты пытаешься заставить меня упасть в обморок, то этого не произойдет. — Снова поднимаю пистолет и целюсь. — Я хочу быть в состоянии уберечь себя от смерти.

Он усмехается, откидываясь на стойку перед нами.

— Вау, тебе трудно угодить.

Я кладу палец на спусковой крючок.

— Просто хочу быть уверенной, что, если наступит конец света, я не буду девицей в беде. — Нажимаю на спусковой крючок, и пейнтбольный мяч вылетает из ствола, затем отклоняется влево, поражая мишень Кая вместо моей.

— Ну, по крайней мере, на этот раз ты попала в цель, — шутит он.

Я сердито смотрю на него, а он смеется, как будто я самая смешная девушка на планете.

— Если хочешь, я могу тебе помочь.

Я качаю головой, решив стать рок-звездой, истребляющей зомби самостоятельно.

— Нет, спасибо. — Но после того, как я выстреливаю еще три раза и промахиваюсь каждый раз, я сдаюсь. — Ладно. Ты можешь мне помочь.

В его глазах искрится веселье.

— О, неужели, я могу?

Утвердительно киваю.

— Да, конечно, ты можешь. И я рада даровать тебе эту потрясающую привилегию.

— Ты порой такая дерзкая. — Он выпрямляется с веселой усмешкой. — Знаешь что? Я не уверен, что все еще хочу тебе помогать. Нет, пока ты не скажешь «пожалуйста» и не заставишь меня почувствовать себя потрясающим.

Я бросаю на него нетерпеливый взгляд, прежде чем положить свой пейнтбольный пистолет на стойку и кланяюсь ему, сложив ладони вместе.

— Ну же, о великий эксперт по пейнтболу с зомби, научи меня быть такой же потрясающей, как ты. Пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста.

Он фыркает от смеха.

— Ты действительно самая странная девушка, которую я когда-либо встречал, но в лучшем смысле этого слова.

Мы обмениваемся улыбками, и его вид превращает мое сердце в танцующую бабочку. После всего, что произошло, мы оба были так взвинчены, что я даже не была уверена, стоит ли нам вообще приходить сюда. Однако Кай был прав, когда сказал, что нам нужно немного повеселиться. Мы сделали это. Мы оба это сделали.

Он подходит сзади, прижимаясь грудью к моей спине.

— Хорошо, возьми свой пистолет, — инструктирует он, обнимая меня за бедра, — и целься в голову. — Я делаю то, что он говорит, когда его пальцы надавливают на мою талию, поворачивая меня боком. Затем он наклоняется через мое плечо, приближая губы к уху. — Теперь наведи ствол на цель. — Он скользит руками по моим плечам, и я борюсь с дрожью, когда по моей коже пробегают мурашки. — Держи пистолет повыше… примерно вот здесь. — Он снова кладет руки мне на талию, проводя пальцами по полоске кожи, выглядывающей из-под подола черной футболки. — Теперь постарайся задержать дыхание и держать пистолет ровно.

Задержать дыхание? Он что, издевается надо мной? Я едва могу дышать, когда он вот так прикасается ко мне.

— Сделай глубокий вдох, — говорит он, отмечая мое судорожное, неровное дыхание. — Тебе не нужно нервничать.

Ему легко говорить. Он не тот, кто не может перестать думать о том, как мы в последний раз стояли вот так, когда он лизал и кусал мою кожу.

Хотя он несколько раз поцеловал меня, с тех пор он не покусывал мою шею. И мы еще по-настоящему не целовались. Хотя я и хочу этого. Боже, как я этого хочу. Например, прямо сейчас. Я почти не могу сопротивляться. Он так потрясающе пахнет, мылом, одеколоном и всем, что есть у Кая. И он такой теплый, как только что вынутое из духовки домашнее печенье с шоколадной крошкой. М-м-м… печенье… Как хочется обернуться и откусить кусочек…

— Ты в порядке? — он шепчет мне на ухо, вырисовывая круги на моем бедре. — Ты, кажется, нервничаешь.

Возьми себя в руки, Иза. Иисус. На самом деле он не печенье.

— Ага. Все просто великолепно. — Я прочищаю горло, надеясь избавиться от похотливых мыслей, затуманивающих мой разум. Это немного помогает, но не настолько, чтобы полностью отвлечь меня от пальцев Кая, блуждающих по моему телу. — Я просто очень хочу попасть в цель.

— У меня такое чувство, что на этот раз у тебя получится. — Он звучит абсолютно уверенно.

Я не согласна с ним. На самом деле, сомневаюсь, что мой выстрел будет еще хуже, если он «поможет» мне, как сейчас.

В любом случае, я делаю попытку и нажимаю на спусковой крючок. Удивительно, но мне удается поразить картонного зомби. Определенно этот выстрел не как у крутого убийцы зомби, но это только начало.

— Видишь? Я был прав. — Он отступает назад и поднимает руку, чтобы дать пять.

Отбиваю ладонью по его ладони, слишком хорошо осознавая, что мы снова вошли в режим друзей. Затем он берет мою руку и целует костяшки пальцев.

— Посмотрите, передо мной Прекрасный принц. — Сарказм сочится из моего тона, густой, как расплавленная карамель.

— Не притворяйся, что тебе это не нравится, — поддразнивает он, подмигивая.

Сдерживая усмешку, я качаю головой и снова стреляю в цель. Мне требуется пять выстрелов, чтобы попасть бумажному зомби в голову. Затем мы с Каем собираем наши вещи и спускаемся к основному действию, которое представляет собой плоскую секцию на большом складе, уставленную тюками сена, которые создают несколько извилистых лабиринтов.

Парень двадцати с чем-то лет с пышной каштановой шевелюрой приветствует нас, когда мы входим, и говорит нам подождать, пока он не запустит таймер. Я не уверена, что он имеет в виду под таймером, но замечаю два разных входа в лабиринт.

В замешательстве поворачиваюсь к Каю.

— Подожди минутку. С какой стороны мы должны начать?

— Каждый из нас пойдет разными дорогами. — Он хитро ухмыляется, указывая на большой цифровой таймер на стене. — Потому что мы будем соревноваться друг с другом. Тот, кто настреляет наибольшее количество зомби и проходит лабиринт первым, выигрывает.

Я делаю свое лучшее обиженное лицо.

— Так нечестно. Ты надерешь мне задницу.

— Так это твой настрой на соревнование. — Он цокает на меня, глядя так, как будто ему это не нравится. — Где твой оптимизм?

Я указываю пальцем через плечо.

— Может мне вернуться на тренировочный этаж вместе с кучей разбрызганных шариков, которые я случайно выстрелила в пол.

Он изо всех сил старается не рассмеяться.

— Вот что я тебе скажу. Я дам тебе фору.

— Ни за что. Все будет честно. — Я смотрю на вход справа, высоко подняв подбородок и расправив плечи. — Таким образом, когда я надеру тебе задницу, у тебя не будет оправдания тому, почему ты проиграл.

С усмешкой он нежно дергает меня за кончик хвоста.

— Вот это настрой, который мне нравится.

Его улыбка заразительна, и я чувствую, как ответная улыбка растягивает мои собственные губы.

— Детка, эта улыбка почти вызвала во мне чувство вины, — говорит он с хитрым выражением на лице.

Моя улыбка слабеет, на лбу появляются морщины.

— Почему?

— Из-за этого. — Он хватает меня за руку и вертит, как балерину, пока у меня не кружится голова так, что я едва могу стоять. Затем он отпускает мою руку и мчится вперед, убегая в лабиринт.

— Это было нечестно! — кричу я сквозь смех, спотыкаясь и покачиваясь, направляясь ко входу на свой путь.

Требуется около тридцати секунд, чтобы головокружение уменьшилось, а затем я беру себя в руки, готовая победить. Я петляю и зигзагом спускаюсь по пути, жалея, что не могу заглянуть за стену из тюков сена и увидеть Кая. Каждый раз, когда добираюсь до угла, я сбавляю скорость до бега трусцой, опасаясь, что меня будет ждать зомби. Но по прошествии двух очень спокойных минут начинаю беспокоиться, что, возможно, я что-то делаю неправильно. Возможно, я начала не с того места или еще что-то.

Я поворачиваюсь, чтобы вернуться по своим следам, но замираю, когда из-за угла передо мной появляется зомби. Его руки раскрашены так, чтобы выглядеть как гниющая плоть, его клетчатая рубашка и одежда порваны, и он носит маску для пейнтбола, чтобы защитить верхнюю часть лица. Его рот приоткрыт, и он жадно стонет, когда приближается ко мне, фантастически изображая бесчувственного, голодного зомби.

В панике я пытаюсь поднять пистолет и выстрелить. Первый выстрел — промах, но следующий попадает ему прямо в центр маски. Его тело падает на землю, как мешок с картошкой.

— Есть! — Я вскидываю кулак в воздух, затем перепрыгиваю через зомби и бегу по лабиринту, готовая надрать еще несколько задниц.

Заворачивая за следующий угол, я не замедляю шаг, пытаясь сэкономить несколько минут своего времени. Чем больше в зомби я стреляю, тем больше растет моя уверенность, и начинаю задаваться вопросом, смогу ли я победить. Все мои тревоги постепенно уменьшаются по мере того, как я сосредотачиваюсь на текущей задаче.

Кай сделал удивительную вещь, приведя меня сюда. Это почти заставляет меня чувствовать себя плохо из-за победы в конкурсе, но не настолько, чтобы перестать стараться изо всех сил.

Когда я замечаю то, что похоже на финишную черту, делаю еще один взмах кулаком и добавляю немного вращения, прежде чем взлететь в безумном спринте. Когда я приближаюсь к гигантскому знамени финиша, зомби в разорванном голубом платье для выпускного вечера и сломанной тиаре материализуется из ниоткуда и загораживает мне обзор.

— Хорошо, зомби-букашка, отойди с дороги, — говорю я, поднимая свой пейнтбольный пистолет.

Мой палец зависает на спусковом крючке, когда прицеливаюсь, и внезапно красные губы женщины-зомби изгибаются в ухмылке. Я моргаю, застигнутая врасплох. Каждый зомби, с которым я пересекалась, был холоден как камень, играя роль зомби, застрявшего в безумии, жаждущем мозгов.

Ее улыбка становится шире по мере того, как мое недоумение усиливается. Я испуганно отступаю назад. Затем свет гаснет. Мое сердце подпрыгивает в груди, когда чья-то рука закрывает мне рот. Пейнтбольный пистолет выпадает из рук. Я пытаюсь закричать, но рука сильнее зажимает мне рот, душа меня.

Мгновение спустя, рука обвивается вокруг моей талии и тащит меня обратно в темноту.