Голем

Глава 15

Кто-то очень мудрый однажды сравнил жизнь с зеброй из-за чередующихся белых и чёрных полос. Что же, если он был прав, то Артуру досталась какая-то неправильная зебра: чёрного цвета на ней было так много, что он начинал подозревать, что это и не зебра вовсе, а скорее перекрашенная лошадь, на которую пьяный маляр, проходя мимо и пошатываясь, пролил из переполненного ведра несколько капель дешёвой извести. Белых полос было совсем немного. Но они всё же были.

Всё произошло как в старой поговорке: не было бы счастья, да несчастье помогло. Когда бронированное окно его кабинета разбилось, не выдержав прямого попадания из какого-то крупного орудия, и в комнате прогремел взрыв, Артур едва успел среагировать и активировать свою стихию. Сделал он это автоматически, по наитию, и тут же с ужасом осознал, что это его не спасёт. Его водные силы были ничтожно малы по сравнению с остальными выходцами из Семьи Гордеевых, и их было явно недостаточно, чтобы уберечь Артура от близкого удара боеголовки.

Однако их каким-то образом хватило.

Оказавшись в смертельной опасности, организм задействовал свои скрытые ресурсы, и вместо привычной водной взвеси, в которую Артур мог превращаться лишь ненадолго, его тело окутал покров из воды. До полноценного доспеха он, конечно, не дотягивал, но всё же был достаточно прочным, чтобы защитить своего хозяина от чудовищного жара, распространяемого заполонившим кабинет огнём. И, что самое главное, он и не думал никуда исчезать.

Не тратя время на бесполезные в данный момент рассуждения, Артур побежал к выходу из комнаты. Его водная броня протестующе шипела, источала целые облака пара, когда он нёсся сквозь пламя, но при этом продолжала надёжно защищать элементаля от ожогов. Несмотря на полностью уничтоженный кабинет, Артур остался совершенно невредим.

По всему зданию СЗГ разносился вой сирены, оповещающей находящихся внутри сотрудников о нападении. Когда Артур спустился на первый этаж, там его уже ожидал дежурный отряд штурмовиков в полном боевом облачении. Руководил ими Аркадий Борисович Ждун, в прошлом занимавшийся подготовкой кадров СЗГ, а теперь снова вернувшийся к работе в поле. Людей у них осталось не так много, как раньше, но каждый из них был отлично подготовлен и прекрасно знал своё дело.

— За мной, — прямо на бегу коротко скомандовал Артур.

В окрестностях СЗГ был только один дом, из которого можно было напрямую попасть в окно его кабинета. Артур бросился туда.

Несколько сотрудников оперативно оцепили здание, взяв все выходы под прицел. Большая же часть штурмовиков бежала следом за Артуром.

В любой другой ситуации начальник не должен был идти первым, однако сейчас никто и не думал возражать. Все знали: в настоящий момент Артур был среди них единственным элементалем, а значит, представлял собой самую значимую боевую единицу. Водяной доспех, циркулирующий вокруг его тела, недвусмысленно намекал на то, что защищён он был куда лучше остальных.

Артур буквально взлетел на крышу и осмотрелся. Здесь было совершенно пусто.

— Нужно проверить все квартиры, окна которых выходят в нашу сторону, — бросил он штурмовикам и спустился вниз по лестнице. Сотрудники СЗГ тут же разбежались в разные стороны и принялись бесцеремонно выбивать двери. Артур не отставал: пользуясь стихией, которая вдруг стала такой послушной, он легко врывался в квартиры служебного дома, проверяя их одну за одной, однако никаких следов нападения ему обнаружить не удалось.

— Артур Гереевич, сюда! — донёсся до его ушей крик из коридора.

Ждун стоял у последней в коридоре двери, ведущей в скромную однокомнатную квартиру. Артур вошёл в неё следом за ним.

— Здесь никого нет, — тут же доложил Аркадий Борисович, — Но, скорее всего, стреляли отсюда.

Догадка Ждуна была небезосновательной: единственное окно комнаты было распахнуто настежь, и из него открывался вид точно на разрушенный верхний этаж здания СЗГ. Более того, возле подоконника оставались едва заметные, не до конца высохшие отпечатки двух пар сапог.

— Это не мои следы, — ответил Ждун на красноречивый взгляд начальника.

Артур кивнул.

— Похоже, они ушли сразу же после выстрела. Наверное, через крышу, — он запоздало вспомнил об обязательной во всех домах пожарной лестнице. — Вызывайте следователей. Пусть осмотрят здесь всё.

Дождавшись кивка Аркадия Борисовича, Артур вышел в коридор, где нос к носу столкнулся с человеком, которого здесь увидеть точно не ожидал.

— Что там? — в лоб спросил Гефест, из-под куртки которого выглядывали бинты, туго опоясывающие его тело. Несмотря на то, что восстановиться от полученных травм он никак не мог, голос Главы Семьи Титановых звучал абсолютно ровно.

— Следы двух людей, — быстро взяв себя в руки, ответил Артур. — Предположительно — вскрыли квартиру, выстрелили в наш… То есть, в ваш кабинет, и ушли через крышу по пожарной лестнице.

Гефест выслушал его молча, затем чуть опустил голову. Полноценно кивнуть ему не позволяли бинты, доходящие практически до подбородка, и Артур внутренне содрогнулся: для того, чтобы прийти в место нападения сразу за передовым отрядом в таком состоянии, нужно быть по-настоящему сделанным из металла.

— Ты как, цел? — уточнил Гефест.

— Да, вполне. — водный доспех к этому моменту уже исчез, и Артур с приятным удивлением отметил, что даже его одежда не пострадала. Неожиданно возросшая сила стихии спасла его от неминуемой смерти.

— Где Юрий?

— Недавно было зафиксировано нападение на территории Дома Зевса. Юрий с остальными элементалями СЗГ отправился туда.

Рука Гефеста поднялась вверх. Он пальцами оттянул от шеи бинты, видимо, всё-таки доставлявшие ему определённые неудобства, поморщился и наконец произнёс:

— Когда закончите здесь и Юра вернётся, зайдите ко мне. Судя по всему, находясь на больничной койке, я многое пропустил.

Больше ничего не говоря, он развернулся и направился к лестнице, едва заметно припадая на правую ногу. При этом шёл он прямо и спокойно, и Артур невольно почувствовал облегчение: внешне практически не выдавая недавних травм, Гефест, по-видимому, уже восстановился в достаточной степени, чтобы избавить Артура и Юрия от тяжкого бремени управления СЗГ. В роли руководителя Гордееву было неуютно, и он с нетерпением ждал момента, когда сможет снова вернуться к своей работе в отделе элементалей.

«Похоже, белая полоса не за горами», — подумал Артур и, хоть он никогда и не отличался суеверностью, трижды сплюнул через плечо, а затем постучал по дверному косяку. Он, конечно, был сделан не из дерева, а из металла, но Гордеева это нисколько не смутило.

Сейчас единственным, что могло им помочь, был именно металл.

Особняк в глубине леса окружала блаженная тишина. Большинство из Домов и Семей располагались в черте города либо неподалёку от неё, чтобы всегда быть в центре любых событий. Однако Дом Деметры отличался от остальных. Древесные элементали слишком ценили своё уединение и удалённость от шума густонаселенных улиц с их постоянной суетой и выбросами многочисленных заводов, загрязняющими атмосферу, поэтому предпочитали находиться среди многовековой растительности, чьи ветви сейчас склонялись под весом навалившегося снега, а холодный воздух был так насыщен кислородом, что у непривычного к подобному городского жителя обязательно закружилась бы голова.

Впрочем, умиротворение царило лишь снаружи. Внутри же обстановка была весьма напряжённой.

Это проявлялось в мелочах. В слугах, торопливо снующих по широким коридорам, стараясь выполнять свою работу и не попадаться владельцам особняка на глаза. В быстрых перемещениях элементалей, привыкших к спокойному, неспешному ритму жизни. В Главе Дома, который, несмотря на внешнее спокойствие, внутренне бушевал.

Деметра уже и не помнил, когда в последний раз ему так досаждали человеческие эмоции. Пятьдесят лет назад? Сто? Мужчина был твёрдо убеждён, что особенность их родовой стихии, дарующая невероятно долгую жизнь, стирала все проявления человеческих чувств. Было это хорошо или же нет — Деметра давно перестал об этом задумываться. Такова была цена их силы, и поделать с ней он ничего не мог. Оставалось лишь принять её, как данность.

Однако теперь его убеждения трещали по швам.

«Проклятый Прометей, — размышлял он, стоя на балконе своего кабинета и вперив нахмуренный взгляд в заснеженные верхушки окружающих особняк деревьев. — Проклятый Прометей и его отпрыски».

Нападения, которым подверглись территории остальных Домов и Семей, пока никак не коснулись Деметры. В чём была причина — в опасениях Прометея провоцировать сильнейшего из возможных противников или же в том, что до них просто ещё не дошла очередь, Деметра не знал. Несмотря на свой обширный опыт, с которым не мог поспорить никто из ныне живущих элементалей, о глубине безумия огненного Повелителя Главе древесного Дома оставалось лишь догадываться.

Безупречно ровный лоб внешне молодого человека пересекли глубокие задумчивые морщины. Он знал отцов нынешних Глав Домов и Семей, знал их дедов и даже прадедов, однако никто из них не был способен на то, что творил Прометей. И непонимание того, как следует действовать, чтобы остановить напрочь сбрендившего противника, занимало добрую половину мыслей Деметры. В том, что за якобы случайными нападениями банды Стрелка стоит огненный Повелитель, он нисколько не сомневался.

«Эх, Володя, — со вздохом подумал мужчина, убрав за ухо длинную прядь светлых волос, упавшую на лицо. — Знал бы, во что ты превратишься — убил бы тебя ещё ребёнком».

Перед его глазами как наяву встало воспоминание о том, как маленький мальчик, всюду следующий за своим отцом, внимательным и не по-детски умным взглядом смотрел на взрослого Деметру, когда они встретились на одном из собраний высшего общества элементалей. Тогда древесный элементаль по-отечески потрепал ребёнка по непослушным волосам, растрепав их ещё больше, и заявил Дмитрию, предыдущему носителю титула Прометея, что его ребёнка наверняка ждёт великое будущее.

Что же, он не ошибся. Будущее Владимира Дмитриевича действительно было великим… Но оттого — не менее ужасным.

«Мало того, что ты сам безумец, — продолжил Деметра мысленный разговор с Прометеем, — Так ещё и твой отпрыск недалеко от тебя ушёл».

Разумеется, несмотря на то, что их Дом никак не пострадал от деятельности банды, направляемой железной рукой огненного Повелителя, Деметра готовился к худшему. Важные точки их территорий были защищены сильнейшими из древесных элементалей, готовых остановить любые нападения. Хоть Деметра и надеялся на то, что Прометею хватит остатков ума обойти его Дом стороной, он всегда был готов ко всему.

Ну или почти ко всему.

— То, на что не решился ты сам, без раздумий сотворил твой ублюдок, — вслух прошептал Деметра, сжимая поручень, опоясывающий балкон. Он не заметил, как белый камень, увенчивающий изящные невысокие колонны, начал крошиться.

Их Дом пользовался такой славой, что никто и помыслить не мог о нападении на особняк Деметры. Тем более — о нападении всего одного человека, чей приход не мог предсказать ровным счётом никто. И эта самоуверенность сыграла с древесными элементалями злую шутку.

Пожалуй, появление Лазарева было величайшим позором за всю жизнь Деметры. И хуже всего был тот факт, что первым об этом узнал не кто-то из его Дома, а гостивший у них в это время Эдуард. Так как его мать была древесным элементалем, к нему здесь относились весьма благосклонно, и он часто посещал своих родственников, однако почему-то этот факт нисколько не уменьшал злости Деметры. Лишь хладнокровие и выдержка, выработанные за многие годы правления, не позволяли Главе Дома бросить всё и самолично отправиться на поиски улинувшего бастарда Прометея.

«И ведь сбежал, засранец», — раздражение в мыслях об Игоре смешивалось с невольным восхищением. Пытаясь остановить Лазарева, он нисколько не сдерживался и направил все свои силы, чтобы захватить наглого элементаля. Однако здесь не последнюю роль сыграла вторая особенность древесной стихии — медлительность. Даже управляемые несгибаемой волей Повелителя деревья попросту не успевали задержать Лазарева, несущегося прочь, к спасительному асфальту, попутно уничтожая любые преграды на его пути. Мозгов Игоря хватило на то, чтобы не вступать в схватку с Деметрой. А Деметре, в свою очередь, не хватило скорости, чтобы остановить Лазарева.

«Ну ничего, — успокоил себя светловолосый мужчина, чья внешность никак не отражала многих и многих десятков прожитых лет. — Ты не останешься безнаказанным, Лазарев. Деревья умеют ждать».

Размышления Главы Дома прервал еле слышный отсюда стук в дверь кабинета. Деметра не обернулся. Он ценил своё уединение, и беспокоить его мог лишь весьма ограниченный круг людей.

— Войдите, — одновременно с разрешением он всё же послал мысленный приказ двери распахнуться. В том, чтобы управлять деревом, были свои преимущества.

В кабинет тут же заглянула Элина, и, не обнаружив Деметры там, тут же двинулась к балкону. За ней хвостиком следовал Тёрн. Глава Дома незаметно вздохнул. Кто они ему? Правнуки? Праправнуки? Подобные условности его не волновали. Целеустремлённость Элины, не стесняющейся при необходимости обращаться к своему предку, не была для него чем-то неожиданным. Как не были для него секретом и чувства Тёрна, что он питал к своей сколько-то-юродной сестре. Молодой элементаль ни за что не пошёл бы к Деметре по своей воле, но и оставить Элину одну он не мог, а потому сейчас неуверенно переминался с ноги на ногу за спиной девушки, которая, казалось, совсем этого не замечала.

— Глава, — почтительно поклонилась Элина, не опуская взгляда. Деметра обернулся. В упрямых зелёных глазах не наблюдалось никакого трепета, в отличие от Тёрна, старающегося смотреть куда угодно, только не на Главу Дома. — Могу я вас кое о чём попросить?

«Я знаю, что ты хочешь, как и большинство твоих родственников, отправиться охранять какой-нибудь из наших объектов, — подумал Деметра. — Но позволить тебе этого сделать я не могу».

— Слушаю тебя, — изобразив внимание, вслух произнёс он.

— Разрешите нам отправиться в Дом Прометея.

«Ан нет. Удивила».

— Зачем?

— Потому что поиски банды Стрелка, которыми сейчас заняты элементали нашего Дома, не имеют смысла, — выпалила Элина. — Это всего лишь побочные ветви проблем. Бессмысленно бить сорняки — нужно бороться с корнем.

«Как возвышенно говорит, — невольно восхитился речевыми оборотами Деметра. — И, что самое интересное, — говорит абсолютно верно. Но это ничего не меняет».

— И что ты собираешься делать? — невинно уточнил он.

— Потребовать у них ответа, — не задумываясь, отчеканила Элина. — За нападения на территории, за атаку на Институт Элементалей… За Хвоя, — на этих словах глаза девушки предательски заблестели. Деметра предпочёл сделать вид, что не заметил этого.

Во время бойни в Институте Элементалей погиб один из элементалей их Дома. Конечно, Деметра знал об этом. Но так же он знал, что отомстить за него таким способом, который предлагает девушка, точно не получится.

«Святая наивность, — невольно умилился мужчина, глядя в пылающие праведным гневом глаза Элины. Он не слишком следил за своими потомками, — уж очень их было много, — однако эта девушка, не являясь каким-то особо сильным элементалем, вызывала в нём тёплые отеческие чувства. Это было одной из причин, по которой он никогда не отправил бы её на дело, представляющее опасность. Вторую же причину ей было знать пока рано. — Если бы решение проблем с Прометеем могло быть таким простым».

Хорошо, если бы ей просто мирно ответили, что Глава Дома отсутствует, и отправили её восвояси. А так — от выкормышей Прометея можно было ожидать чего угодно. Деметра не собирался рисковать.

— Смерть одного из нас — это тяжёлая утрата, — наконец заговорил он. — Но идти в Дом Прометея — точно плохая идея. Я запрещаю тебе это делать.

Со стороны Элины послышалось возмущённое сопение, но Деметра не дал ей возразить:

— Мы обязательно отомстим за него, можешь быть уверена. Но не так. И не сейчас. Разговор окончен.

Элина выдохнула, но, натолкнувшись на непоколебимый взгляд Главы Дома, ничего не сказала. Её волосы взметнулись из-за резкого кивка. Развернувшись на пятках, она стремительно рванула прочь из кабинета.

В отличие от неё, Тёрн не сдвинулся с места. Не по своей воле — его ноги плотно приковали к полу вздыбившиеся доски.

В том, чтобы управлять деревом, были свои плюсы.

— Присмотришь за ней, — тоном, не подразумевающим отказа, приказал Деметра. — Если увидишь, что она собирается предпринять что-то потенциально опасное, — немедленно докладываешь мне. Понял? — дождавшись быстрого кивка, мужчина заставил доски разжаться, отпуская Тёрна. — Тогда иди.

Дверь за неуёмными потомками тихо закрылась. Деметра вновь положил руки на подоконник и вперил взгляд в многовековые деревья, со всех сторон обступающие родовой особняк.

Он мог поспорить с ними своим возрастом. А вот достичь их безмятежности ему так и не удалось.