Гордимся тобой, пионер!

Владимир Иванович Степаненко Товарищ Михайлов

После ноябрьских морозов на землю лёг снег, но скоро сошёл. Небо опять заволокло тучами, и пошёл дождь. Ему, казалось, не будет конца.

В один из таких серых дней ученик пятого класса Лёнька Перепелов, истомившись сидеть дома, вышел на улицу. Дождь хлестал косыми струями, гоняя по лужам пузыри. Будь мальчик наблюдательней, он давно бы обратил внимание на рабочего, который махал ему рукой и что-то кричал. Но слов нельзя было разобрать: их относил ветер.

— Эй, эй!

Лёнька оглянулся. На пустынной улице никого не было, и он подумал, что далёкий голос ему только послышался.

Ещё летом в посёлке начали прокладывать водопровод, но работу закончить не успели. На улице была разворочена мостовая, высились горы глины и всюду валялись огромные металлические трубы. Когда ребята играли в «казаки-разбойники», Лёнька прятался в трубах и бегал в них не пригибаясь.

Сейчас под дождём глина размокла и расплылась во все стороны. Идти было трудно, и ноги у Лёньки поминутно разъезжались. Он начал уже жалеть, что вышел на улицу. Если разобраться, то ему совсем не обязательно менять сегодня в библиотеке книгу.

— Эй, эй!

Теперь Лёнька увидел рабочего. Добраться к нему было нелегко. Мальчику надо было сойти с тротуара, перебраться через глубокую канаву по мокрым, скользким доскам. Хорошо представив себе весь путь, Лёнька собрался улизнуть домой. Но в этот момент снова раздался голос рабочего. В нём уже слышались нетерпение и досада.

«Что ему надо от меня?» — сердито подумал Лёнька. Он уже подходил к рабочему, когда тот громко закричал:

— Слышишь, иди скорей!

Лёнька побежал.

Пожилой мужчина в толстой брезентовой куртке, высоких резиновых сапогах, одетый как все рабочие-строители, внимательно посмотрел на мальчика.

— А я думал, что ты испугался. Полчаса тебе кричу. Сбегай, парень, за нашими рабочими. Они обедают в столовой кирпичного завода. Первого, кого увидишь в резиновых сапогах, тащи сюда.

— А что случилось?

— Заслонку здесь выбило. Мне одному никак не справиться. Надо воду откачивать. — Рабочий показал на помпу.

Она показалась Лёньке похожей на маленький миномёт, который он видел в Музее Советской Армии.

Лёнька заглянул в яму, где яростно хлестала вода, и от страха попятился. «Раньше чем минут за двадцать мне не добраться до столовой, — подумал он. — А потом столько же надо будет потратить на обратный путь…»

Мальчик неуверенно взялся за длинную отполированную руками рабочих деревянную ручку и неуверенно сделал два взмаха. Насос несколько раз громко чмокнул и далеко выплюнул воду.

— Можно, я буду качать?

— Справишься? — Рабочий критически оглядел щуплого Лёньку, словно не особенно верил в его силы. — Попробуй. — Рабочий достал из кармана два куска шпагата. — Если сейчас заслонку не закрыть, вода, брат, наделает здесь беды. — Не торопясь, он обмотал шпагатом левый рукав куртки и протянул правую руку Лёньке, чтобы он ему помог.

Мальчик догадался: это — чтобы вода меньше заливалась в рукава.

— На, держи! — Рабочий протянул Лёньке свои брезентовые рукавицы. — Как тебя зовут?

— Лёней… Я не возьму. Рукавицы вам самому нужны!

— Бери, бери, если дают! — Рабочий нетерпеливо засунул рукавицы в карман Лёнькиного пальто. Старательно подтянув высокие резиновые сапоги, он стал спускаться. — Если рабочих увидишь, зови сюда. Они тебе помогут.

— Хорошо.

Лёнька услышал, как рабочий зашлёпал сапогами по воде. Мальчик широко расставил ноги, взялся за ручку помпы. Скоро он хорошо изучил помпу и понял её устройство. Стоило ему только опустить ручку, как вода большим упругим шаром прокатывалась по брезентовой трубе. Лёнька подымал ручку, и вода стремительно вылетала вперёд.

А между тем дождь пошёл сильнее. Тяжёлые капли, как дробь, били по лужам, взмучивали и без того грязную воду.

У Лёньки стали мёрзнуть руки. Он достал из кармана рукавицы и надел. Невольно он подумал о рабочем, которому, наверное, очень холодно стоять в воде. Он подошёл к краю ямы и заглянул туда. В яму посыпалась земля.

Рабочий перестал закручивать гайку, поднял голову и улыбнулся Лёньке:

— Устал?

— Нет. Вам ведь холодно, возьмите рукавицы.

— Есть немного. — Рабочий прошёл вперёд.

Лёнька заметил, что вода поднялась уже высоко и заливает за резиновые сапоги.

— Наши пришли?

— Нет, никого не вижу.

— Устал? Я скоро кончу. Покачай ещё немного.

Лёнька вернулся к помпе. Чтобы немного подбодрить себя, он решил считать. Первый раз он досчитал до трёхсот и немного отдохнул. Потом он отдыхал после ста пятидесяти, а затем — семидесяти… Но эти короткие передышки почти совсем не возвращали сил. Тело мальчика словно налилось свинцом, мучительно болели спина, руки.

В тот момент, когда Лёнька готов был упасть от изнеможения, рабочий громко крикнул:

— Возьми, Лёня!

Лёнька подбежал.

— Смотри не потеряй, здесь все документы!

— Я буду их крепко держать! — Лёнька увидел, что рабочий стоит уже по грудь в холодной воде.

— Дяденька, вылазьте! — испуганно крикнул Лёнька. — Смотрите, сколько воды, утонете. А замёрзли-то как!..

— Есть малость… — Рабочий, как ни старался, не мог сдержать лихорадочный стук зубов.

— Я прошу вас. Ну, пожалуйста, вылазьте! — захныкал Лёнька.

— А я думал, ты герой. Мне осталось ещё одну гайку завернуть. Покачай ещё!

Лёнька подбежал к помпе. Он нажимал на ручку из последних сил. За работой он не заметил, что качать ему помогает молодой парень.

— Я больше не могу! — прошептал Лёнька и грудью навалился на ручку помпы.

Но, к его удивлению, ручка продолжала двигаться.

— Скажи, Михайлов давно в яме? — услышал Лёнька и, обернувшись, увидел парня.

Он был в брезентовой куртке и резиновых сапогах.

— Давно… Боюсь утонет. Меня не слушается, — пожаловался Лёнька.

— Я говорил уже, — озабоченно вздохнул парень. — Василий Иванович упрямый: не вылезет, пока всё не сделает.

Лёнька осторожно опустил руку в карман пальто, где лежали документы. Первой попалась небольшая красная книжка.

«Коммунистическая партия Советского Союза», — прочитал Лёнька.

— Михайлова? — спросил парень и перегнулся к Лёньке. — Родился в семнадцатом, в партии с августа сорок первого. Я это точно знаю. Когда в партию поступать буду, обязательно у него рекомендацию попрошу.

— Кто он?

— Как — кто? — удивился парень. — Обыкновенный человек.

— Да я не об этом спрашиваю. Инженер он, прораб?

— Рабочий он, вроде меня.

— Лёня… — Из ямы показалась сильная рука Михайлова.

Лёнька и парень поспешно бросились на помощь.

Михайлов вылез. С его брезентовой куртки и брюк ручьями стекала вода. Лицо и губы посинели, но по-прежнему молодо блестели серые глаза.

— А, это ты, Борис? — устало сказал Михайлов. — Заслонку здесь вырвало.

Отдавая Михайлову документы, Лёнька осторожно дотронулся рукой до красной книжечки.

«Товарищ Михайлов! — подумал Лёнька про себя. — Я познакомился с настоящим человеком».