Горе побежденным

Глава 41

С высокого мостика «Микасы» был хорошо виден в бинокль большой лайнер, превращенный русскими во вспомогательный крейсер. Нос корабля погружался в белый бурун, потом снова поднимался над бурлящей водой, из высоких труб густой пеленой извергался черный дым — корабль шел на максимальной скорости, а она у него была в пределах двадцати узлов, как хорошо знал японский адмирал. А потому даже не приказал выслать в погоню единственный быстроходный крейсер «Читозе». Хотя по «паспорту» тот мог выдать 22 узла, но то на мерной мили, а тут море с зыбью — в лучшем случае крейсер выдаст 19–20 узлов, и то на короткий срок в несколько часов. А лайнер способен на 17 узлах идти тридцать часов — этого времени хватит с лихвою, чтобы добраться до Владивостока, придет уже завтра к вечеру. А там стоят броненосные крейсера, действия которых не раз будоражили страну Ямато в этой войне — одно потопление войскового конвоя, на котором погиб резервный гвардейский полк, многого стоило.

Несмотря на приступ ярости от накативших воспоминаний, лицо вице-адмирала сохранило маску невозмутимого спокойствия. Хейхатиро мысленно делал расчеты — если «Россия» с «Громобоем» стоят на парах, то могут выйти в эту же ночь, и к вечеру послезавтра быть уже здесь. Это изменит ситуацию в корне — вместе с быстроходным броненосцем «Ослябей» эти броненосные крейсера составят сильный отряд, из трех единиц, что причинит Камимуре немало хлопот. Команды крейсеров опытные, побывавшие в боях, и стреляют вполне метко.

— Но это будет только послезавтра, у меня есть время, — подытожил Того свои мысли, и выкинул из головы прорыв «Урала» — все равно посыльный крейсер адмирала Рожественского не успеет.

— Очень коварен, этот гейдзин, до сих пор не могу понять, с какого корабля он командует своей эскадрой?!

Действительно — адмиральские флаги перед началом боя были видны на головных русских кораблях, броненосцах «Князь Суворов», и к нескрываемому удивлению, «Сисое Великом». Но ведь во время перехода на «Ослябе» держал свой флаг контр-адмирал Фелькерзам, а на старом броненосце «Император Николай» прибыл контр-адмирал Небогатов со своим 3-м отрядом. Японская разведка держала переход русских под наблюдением, высылая постоянные депеши, потому в штабе Объединенного Флота прекрасно знали и состав 2-й Тихоокеанской эскадры, и флагманские корабли.

А тут сплошные странности — у русских четыре адмирала — Рожественский, Фелькерзам, Небогатов и Энквист — а флагов вначале было два, а теперь вообще остался один. Есть над чем подумать, чтобы понять зловредное коварство противника. Это говорило только о том, что гейдзинам прекрасно известно, что японцы сосредотачивают огонь именно по флагманским кораблям, и они предприняли заблаговременные меры. Хотя с точки зрения европейцев такой шаг попахивает трусостью, но Того уже убедился, что русских в этом не упрекнешь, дрались прекрасно, отваги и храбрости им не занимать, как и умения с меткостью.

Вздох вырвался непроизвольно — потеряны «Фудзи», «Асама» и «Кассаги», а до того «Чин-Йен» и «Мацусима». Полчаса тому назад затонул единственный пока русский броненосец береговой обороны, что воодушевило моряков Объединенного Флота. Все жаждали реванша — а потому перекрыв путь русской эскадре на север, отойдя чуть в сторону, Того терпеливо ждал подхода колонны противника.

Адмирал посмотрел на носовую башню — из нее торчал только один ствол двенадцатидюймового орудия, второй словно обрубили огромным топором — удивительно метко стреляют, тут противнику не откажешь в мастерстве. Хорошо, что их снаряды взрываются через один — но об этом дефекте не стоит говорить, лучше засекретить — пусть гейдзины дальше пребывают в неведении, и чем дольше, тем лучше.

— Где же спрятался их флагман, этот злой ками Рожественский?! Он вздумал меня обмануть своим коварством?! Вот потому-то он свой флаг решил не поднимать больше!

Русскую фамилию Того пробормотал без искажения, прищурив глаза. Мысль о нахождении хитрого адмирала на быстроходной яхте он отмел сразу — та явно служила репитичным судном, на котором располагался штаб, принимавший сигналы со всех кораблей эскадры. А вот передавать их она могла только на один корабль, на котором сигнальные флаги поднимались чаще всего, заметно чаще.

Этот четырех трубный корабль вначале сражения шел вторым в русской колонне, та, которая послужила ему обманом. И не нес никакого адмиральского флага на мачте. Сейчас идет вообще головным, и опять без флага, но ведь это коварный обман. Ладно, не будь на мостике адмирала, то брейд-вымпел с косицами поднять можно было, но, тем не менее, этого не сделали. И видимо на то есть веские причины.

— «Наварин»! Там Рожественский и скрывается!

Осуждения в голосе не слышалось — обмануть врага у японцев считается высшей доблестью, а вскрыть чужое коварство — проявлением ума. Того прикрыл глаза — в мозгу проявилась явственная картинка, как его флагманская «Микаса» безжалостно расстреливает в упор злокозненный «Наварин», а тот горит и тонет прямо на глазах. И после короткой агонии уходит в пучину, дымя своими нелепыми трубами, что напоминают опоры дома без крыши.

Ничего — видениям порой суждено воплощаться в жизни, ибо если чего яростно желаешь, то может сбыться!

— Что они затеяли?!

Хейхатиро в недоумении посмотрел на русскую эскадру, что слаженно сделала поворот, и отправилась восвояси — обратно, к закату, в сторону далекого острова Цусима, курсом на зюйд-вест.

— Они что — решили не прорываться к Владивостоку и вернуться обратно через пролив?!

Того в недоумении посмотрел на вражескую эскадру — замыкающий отряд тихоходных броненосцев задымил густо трубами, что говорило о том, что кочегары сейчас усердно заработали лопатами. И неторопливо развернулся, следую скорее на юго-запад, чем на юг. А вот отряд крейсеров с «Ослябей» двинулся явно к проливу, как и развернувшиеся последние в колонне, новые русские броненосцы, заметно прибавившие хода.

Такое просто в голове не укладывалось — отказаться от боя, в котором японскому флоту были нанесены страшные потери, не выполнить задачу и вот так просто уйти?!

Струсили, решили не искушать судьбу и убежать, чтобы интернироваться в нейтральных портах, как сделали после боя в Желтом море корабли их 1-й Тихоокеанской эскадры?!

Бред, такого быть не может — они храбрецы, и дрались жестоко и упорно. Такие бежать не будут от врага, тем более, если нанесли ему значительные потери, практически без утрат со своей стороны!

Или это опять какой-то непостижимый уму коварный обман хитрого русского адмирала?!

— Хм, а ведь они либо идут спасать свой отряд, что окружен нашими крейсерами, или действительно отходят к проливу. И в том, и в другом случае их необходимо догнать и навязать бой…

Того задумался — отход русских был непонятен и загадочен, а такое внушало нешуточное беспокойство. Идти обратно в пролив сродни самоубийству, ведь этой ночью там будут сосредоточена большая и лучшая часть японских миноносцев. Отступление крайне рискованная затея, чреватая очень большими потерями.

Следовательно, Рожественский идет выручать свой крейсерский отряд, ведь недаром у них есть присказка, что русские «своих не бросают». И это ошибка — спасая малое, что обречено на смерть, он погубит большое, а вместе с ним и малое, которое будет жить дальше лишь короткое время. Но как бы то ни было, но ошибкой врага следует воспользоваться — и адмирал Того принялся энергично раздавать приказы…

Видение вице-адмирала Того Хейхатиро (АИ)

Броненосец "Микаса" после Цусимского боя