Город Королей

36. Андерс

Во второй раз за несколько дней Андерс стоял перед стенами Тигля на расстоянии полёта стрелы. Да, слово "переговоры" – отличная замена для "подвергать себя неминуемой опасности". По крайней мере, на этот раз он был не один. На этот раз с ним пришло десять крепких солдат в доспехах и с оружием, и, разумеется, один тщательно связанный брат.

Руки Френсиса заковали в наручники, ноги связали, а изо рта довольно небрежно торчал грязный кляп, закреплённый ремнём. Положение не самое достойное, но он справлялся неплохо – не сопротивлялся, ни кричал, даже когда Андерс сообщил, что кляп из его старого носка.

Вокруг города повсюду лежали растоптанные тела. Не было времени, чтобы их убрать, и трупы, оставленные внутри городских стен после того, как выбили армию Розы, бесцеремонно сбросили вниз. Тысячи и тысячи куч мёртвой плоти, гниющих на поле боя, кормили ворон, червей и всех, кто любит поживиться падалью. Даже несколько смеющихся собак утаскивали тела прочь. Скверное зрелище, о котором Андерс предпочитал не думать.

Солнце уже поднялось довольно высоко и светило над городом, и Андерс видел, что внешняя стена практически пуста. Несомненно, его отец давно отдал приказ эвакуировать людей с неё и оставить лишь костяк команды, чтобы следить за армией, вставшей лагерем снаружи.

– Эй? – довольно громко крикнул Андерс. – Здесь Андерс Брекович. У меня тут мой младший брат, Френсис Брекович. Мы по сути последние сыновья Найлза Брековича. Не волнуйтесь о ноже у горла юного Френсиса, на самом деле мы не собираемся его убивать. Это просто чтобы, ну, знаете, убедиться, что вы будете вести переговоры, а не стрелять в нас острыми предметами. Так что пошлите за моим отцом, пожалуйста. Я практически уверен, что он ради этого выйдет на стену.

Наверху стены произошло какое-то шевеление, и Андерс приготовился к долгому ожиданию. Впрочем, опасность им не грозила. Пускай они в пределах досягаемости лучников на стене, но также они и в пределах досягаемости лучников генерала позади, и любая попытка спасти Френсиса закончилась бы большим количеством смертей, и среди жертв, скорее всего, оказались бы оба сына Брековича.

– Молодец, – сказал Андерс похлопав Френсиса по голове.

– Сколько нам ждать? – спросила сержант Пырнутая. Андерс был очень рад её присутствию. На самом деле он даже специально разыскивал её для этой работы.

– Сколько потребуется.

– А что если он не придёт?

Андерс рассмеялся.

– Придёт. Два последних сына Брековича стоят в пределах броска камнем. Он придёт.

Френсис издал звук, но из-за кляпа, засунутого в рот, сложно было понять, что он хотел сказать.

– Вряд ли можно добросить камень досюда со стены, – сказал один из солдат – дородное чудище без волос на бровях. – Слишком далеко.

– Но тут сыграет высота стены, – сказал другой – коротышка с руками толщиной с бёдра Андерса. – На вид довольно высокая.

– Будет зависеть от камня и бросающего, – сказал Безбровый.

– По-настоящему сильный человек и маленький камень? – спросил Толсторукий.

– На самом деле понадобится камень побольше, хотя и не валун или булыжник, – встрял Андерс, по большей части просто чтобы занять чем-то разум на время ожидания. – Он должен быть достаточно тяжёлым, чтобы ветер его не замедлил.

– Хм-м. – Глубокомысленно кивнул Безбровый. – Может, ещё разбежаться?

– Разбег просто закончится тем, что метатель свалится со стены, как пить дать, – сказала сержант Пырнутая. – В метании камней всё дело в технике. Надо высоко подбросить от бедра и немного подкрутить. Мы с моим братом раньше пускали камешки по воде на озере Эрин, когда были моложе. Думаю, здесь техника примерно та же, только там по воде, а здесь по воздуху.

– Никогда не думал о таком, – сказал Безбровый.

– А как насчёт пращи? – спросил Толсторукий. – Сойдёт за бросок? Пращой камень можно закинуть охуенно далеко.

Очень скоро все согласились, что определённо стоят в пределах броска камнем в той или иной форме, хотя всё очень сильно зависит от правил соревнования. Гораздо больше времени спустя они выдумали комплекс правил соревнования, и Толсторукий назвал их "Тигельское Метание молота". Безбровый уже собирался поискать подходящих камней, когда Андерс заметил движение наверху стены и возблагодарил богов за это. Разговор уже совсем вышел из под контроля, а он был не в настроении на вольности.

– Отец? Это ты там? – крикнул Андерс, приложив руки ко рту, хотя и не сомневался, что толку от этого никакого. Потом немного подождал хоть чего-то, похожего на ответ.

Над парапетом появилось лицо, Андерс прищурился и вздохнул.

– О-о, Алистар, отвали. Я здесь, чтобы поговорить с моим отцом. Ну, ты знаешь, с тем, который тут главный. Мелких сошек мне больше не нужно – у меня тут своя есть. – Он снова похлопал Френсиса по голове, и младший брат безуспешно задёргался.

– Побереги силы, Френсис, – со вздохом сказал Андерс, а потом приглушил голос: – Они тебе понадобятся, братец.

Над парапетом появилось новое лицо, и его Андерс отлично знал. Вид живого Чёрного Шипа, пусть и не очень здорового, вызвал улыбку на его лице.

– Привет, босс, – крикнул Андерс и помахал рукой. – Мой отец хорошо с вами обращается?

Андерс не мог сказать точно, но ему показалось, что Шип рассмеялся.

– Лучше, чем в прошлый раз, пожалуй! – крикнул босс. – Пока ещё он не пытался скормить меня смеющимся собакам. Как там Роза?

– О, неплохо. – С энтузиазмом закивал Андерс. – И она, и ребёнок. Вчера была небольшая заварушка с какими-то солдатами, но… в общем… она их убила. Говорят, на это стоило посмотреть.

Андерс увидел, что Чёрный Шип отшатнулся и затих – несомненно, его схватили сзади и в недвусмысленных выражениях приказали молчать.

Наконец, на стене появилось лицо Найлза Брековича – он смотрел вниз на своих сыновей суровыми немигающими глазами. Андерс едва не потерял самообладание, когда на него навалилась тяжесть этого взгляда, и увидел, что и Френсис тоже съёжился. Один сын предатель, а другой потерпел поражение – Андерс понимал, что отец сейчас не очень-то гордится ими обоими.

– Привет, отец! – крикнул Андерс и сделал шаг назад, положив руку Френсису на плечи. – Посмотри-ка, твои парни снова вместе. Мы теперь настоящие друзья, и пусть тебя не обманывают цепи и кляп. Мы уладили все наши разногласия и пришли к обоюдному пониманию, что мне совершенно плевать на Тигель и на твоё наследство. Думаю, правильно сказать, что пусть у меня и твоя кровь, но я просто на самом деле не Брекович, а?

Отец просто смотрел на них, и Андерсу пришлось сглотнуть комок в горле, прежде чем продолжать.

– Итак, мы решили раз и навсегда, что Френсис – твой настоящий наследник. Это серьёзное открытие, и во время разговора мы оба немного выросли. Френсис даже заплакал. – Он посмотрел на Френсиса и кивнул. – Пускай уж лучше он правит, когда тебя не станет, а мне мы позволим упиться до смерти в какой-нибудь говённой таверне посреди глухомани, а?

Найлз Брекович продолжал молча смотреть.

– Найлз, давай уже, – прошипел Д'роан, и его голос с такого расстояния звучал едва слышно.

Отец Андерса, бросив на Д'роана уничтожающий взгляд, снова повернулся к своим сыновьям, ожидающим на поле за городом.

– Значит, обмен? – громко сказал он.

Кто-то однажды сказал Андерсу, что глупо тыкать медведя палкой. К несчастью, у Андерса имелась ужасная привычка не слушать хороших советов.

– Что, отец? – крикнул он. – Боюсь, тебе придётся говорить погромче. Мы довольно далеко, и…

– ЗНАЧИТ, ОБМЕН! – взревел Найлз Брекович.

Андерс впервые в жизни слышал, как его отец по-настоящему кричит. Даже после всего, во что он втравил семью, отец не кричал на него, и ни на кого. Андерс понял, что от потрясения не может пошевелиться. Несколько секунд он просто стоял и смотрел на своего отца. Потом понял, что его рот немного приоткрыт, и быстро закрыл его, и посмотрел вниз, чтобы собраться с мыслями.

Френсис издал звук, пробубнив что-то из-под кляпа. Проигнорировав его, Андерс сделал глубокий вдох и втянул каждую каплю отваги, что смог найти. Вот та задача, которую поручила ему Роза. Задача неприятная, и назвать её неприятной было сильным преуменьшением и оскорблением всему неприятному. На самом деле Андерсу нужна была каждая капля отваги, чтобы не послать приказ к чертям и не совершить обмен здесь и сейчас.

– Отец, боюсь, ты ошибся, – громко сказал Андерс, не глядя вверх.

Он повернулся к солдатам за своей спиной.

– Положите его на землю. Держите крепко руки и ноги.

– Я здесь не ради обмена, – прокричал Андерс и вытащил нож из ножен на поясе – короткий, загнутый на конце и острый, как лезвие бритвы.

Он отвернулся от стен Тигля и вздохнул, содрогнувшись.

– Ремень, – сказал Андерс, и сержант Пырнутая расстегнула и вытащила ремень Френсиса. – И штаны, пожалуйста. – Немного повозившись, сержант стащила и штаны Френсиса.

Андерс упал на колени между раздвинутыми ногами брата. На лице Френсиса застыло выражение чистой паники. Из него изливался ужас, и он сильно трясся, хотя его держали восемь крупных солдат.

Андерс вытащил из кармана небольшой кожаный шнурок. Потом схватил член и яйца брата, сильно сжал, несколько раз обмотал шнурок и крепко завязал.

Френсис уже завывал через кляп, по его лицу текли слёзы, и он встретился с Андерсом взглядом. Это были глаза младшего брата. Неважно, кем он стал – Френсис всегда оставался младшим братом Андерса. Они вместе выросли, и всю жизнь знали друг друга. Никогда по-настоящему не дружили, но узы между ними, несомненно, были глубже, чем дружба.

Андерс поднял нож и немного подумал. Сзади послышались крики – кто-то вопил со стены. Он проигнорировал голос, не позволив себе даже разобрать слова.

– Мне, правда, очень жаль, Френсис, – сказал Андерс, смахивая слёзы. – Это не мой выбор, но у всех нас есть своя роль. Не дёргайся, пожалуйста. По крайней мере, постарайся.

Он рассмеялся, хотя совершенно ничего смешного не было.

– Боюсь, я раньше делал это лишь однажды, и приятного там было мало. Роза хочет, чтобы ты остался жив, если это возможно. Поэтому… что ж… начинаем.