Город на границе снов: Оковы прошлого

Глава 37 Что-то иначе

— Итак, в 1882 году… — унылым голосом зачитывала какую-то лекцию преподаватель истории процессор Диринг, просто вгоняя всех студентов в сон. Казалось бы, в нашем молодом университете неоткуда было взяться живым ископаемым, усыпляющим народ своим бормотанием, но, как оказалось, дряхлый мастодонт — это не возраст.

Это состояние души.

— А ну не спать! — резко повысила она голос. Эта немолодая дама с весьма сложной и странной прической на голове в дополнение к отсутствию преподавательского таланта имела еще и скверный характер вкупе с пронизанным истерическими нотками голосом. — Если вы думаете, что одного присутствия на лекциях вам хватит, то вы ошибаетесь! Записи должны быть у всех! В конце семестра соберу и проверю!

Народ тихо выл, но терпел. Ничего лучшего «кафедра нежити» все равно предложить не могла — ну не было в Найзельберге ничего, что могло бы привлечь толкового историка, почему, собственно, историческая кафедра и получила такое ласковое прозвище. Попасть сюда — это не просто «умереть, как ученый», это еще и признать, что ты, по сути, «труп», даже не пытающий барахтаться и писать какие-то статьи… Неудивительно, что толковые преподаватели среди историков у нас встречались нечасто, да и тех предпочитали отправлять вести практику, а не лекции.

На лекциях же нам полагалось просто страдать.

— Я так долго не выдержу… — простонал кто-то рядом. — Лучше бы в техникум пошел.

— У станка фигачить тоже не весело, — ответили ему.

— Зато там хоть понятно, чему и зачем ты учишься… Тут же по одному виду этой Королевы-Лича видно, насколько всем тут насрать на историю…

— Аргумент…

«Конечно, выдающаяся даже по меркам „андедов“ занудливость не могла не отразиться на прозвище этой особы, но народ мог бы и о чувствах бедняги Артаса подумать…» - лениво подумал я.

Да и прическа у нее своим объемом скорее папскую тиару напоминала, чем корону.

Болтовня снова заставила учителя повышать голос, что заставило уже всех проснуться и снова слушать её заунылый голос.

— Ники… может её в наш отдел взять? С таким уровнем занудства никакого экзорцизма не надо, — завыла Болтушка.

Даже она уже задолбалась, а ведь в отличие от нас её никто не видит, и она может спокойно играть в телефоне. Вот она, мощь уныния и тоски, даже духов способна раздавить.

Лекция продолжилась и шла еще полчаса, за которые каждый из нас успел проклясть все на свете и пожалеть о своем существовании. Думаю, большего духовного единства всех людей не добиться даже во время решающего сражения на какой-нибудь войне. Боевое братство сформировано не инстинктом выживания и взаимопомощи людей, а общей задолбанностью одной вредной училкой.

Звонок окончания пары был для нас спасением и ее величество наконец-то удалилось, провожаемое самыми искренними овациями.

Из аудитории мы все дружно выползали, радуясь, что на практике мы её не увидим — мало того, что вредная тетка замучала бы нас и там, так еще и домашки-поди понавесила… Нам и так-то её переживать тяжело.

— Ник, понеси меня… я уже не могу. — застонал Мин, еле ковыляя ногами. Невысокий кореец был настолько опустошен, что так любимая им черная одежда казалась траурной, а сам он — толи пришедшим с похорон, толи сразу выползшим из гроба…

— Иди в жопу, меня бы кто дотащил… — отмахнулся я.

— Ох, я не выдержу этих лекций, — выла от уныния Бахати, чернокожая девица с пышным арфо на голове, которую Болтушка стала называть Тучкой и постоянно намеревалась потрогать прическу. — От этого мне летающие мобильники стали мерещиться.

Ого, «Королева» настолько уныла, что даже «барьер неверия» может заставить окружающих преодолеть.

— Эй, кто-то мою булочку свистнул⁈ — послышался позади чей-то возмущенный голос. — Моя любимая! С корицей!

Молча поворачиваю голову и смотрю на Болтушку. Та лишь улыбается острыми зубами.

— На следующей неделе у нас тестирование, — напомнила Бахати.

— Этой «радости» только не хватало, — отмахнулся Мин.

Да уж…

Учеба выматывает.

Времени на все вокруг не хватает. Но это все же пока. Стоит потом войти в ритм, как будет полегче. Если, конечно, работа не долбанет неожиданно, но пока Эри и сама не рвется на дело. Ей нужно свои «хвосты» закрыть.

Я из-за своей занятости особо даже с одногруппниками познакомиться не успел. Разве что с Мином и Бахати болтаю, как такими же уставшими и замученными ребятами. Они также работают немало. Мин на автозаправке батрачит, а Бахати устроилась официанткой в Чан-Бяо.

— Ребят, а вы слышали, что тут гулянка завтра намечается в Курортном городке? — спросил Мин.

— А? Какая гулянка? — посмотрела на него девушка.

— Да один клуб какой-то хочет поехать для своих дел туда, а другие прибиваются к ним, чтобы на халяву ночлег иметь и оттянуться. Тут же субтропики, пляжи только уж совсем зимой станут не особо приятными.

Клубы, да… Если в местных школах, чья система стыбзена толи с японской, толи с американской, они были почти обязательными, то студенческие были чистой сходкой по интересам. Никакого там финансирования, отчетов и студсоветов, как в школах — максимум, что мог дать универ, это свободную аудиторию на определенное время. Все остальное — сами.

Впрочем, сам факт их существования давал мне надежду… В смысле, если народу хватает на это сил и времени, значит и у меня будет на что-нибудь хватать. Наверно…

— Нахаляву отдохнуть на пляже? — задумался я. — Было бы неплохо.

— Ага, надо будет узнать подробнее, — покивала африканка.

— Постараюсь узнать. Ладно, я побежал в столовую. Увидимся.

— Да, у меня тоже дела. Увидимся, мальчики.

Ребята отправились по своим делам, а я решил и сам двигаться домой. Пары на сегодня закончились и можно отдохнуть.

— Ники, я хочу есть!

— Ты всегда хочешь есть. Ничего нового не сказала.

— Пошли в Чан-Бяо!

— Дома поедим. Мне лень тащиться куда-то. Хочется доползти до кровати, а потом еще заниматься придется.

— Ску-у-у-ука…

— Как есть. Добро пожаловать в реальный мир. Тут куча скучных вещей, что приходится делать.

— У-у-у-у-у!

Болтушка, благо, унялась.

Так что дальше я шел по коридору спокойно. Народа в университете было полно и все куда-то спешили, кто-то ждал начала занятий, другие читали, третьи общались друг с другом. Разве что никто не гонялся друг за другом и не мельтешил, как я привык в школе. В этом плане студенты куда спокойнее.

— М? — я неожиданно заметил недалеко Эри.

Та что-то обдумывала и явно не замечала ничего вокруг.

Решил подойти поздороваться. А то учебка большая, не всегда можем увидится, и за две недели с последней работы мы почти и не встречались. Слишком уж заняты были.

— Привет, — сказал я подходя.

— А это вы, — глянула она на нас. — Чего вы такие убитые?

— Королева Мертвых…

— А, понимаю, — поежилась она. — Ничего, со второго семестра видеть её будете меньше… А нет, тот японец же ушел… Крепитесь, если никого нового не наберут, она у вас до третьего курса будет.

— Ты понимаешь, что сообщать нам эту информацию — буквально убийство?

— Прости уж, что помешал твоему побегу от реальности.

— А ты чем тут занят? — спросил я, стараясь на людях обращаться к ней как к «парню», а то она ворчит, что её конспирация трещит из-за меня.

— Сдавал «хвост». А то из-за дел пришлось пропустить недавний тест. Только что закончил…

— Ладно, — кивнул я. — Когда у нас там работа?

— Нескоро. Нам обоим надо разобраться с учебой… Да и ничего приличного пока не попадается. Не вижу смысла браться за барабашек. Нам недолго вместе работать осталось, надо бы найти что-то, что потянет на «экзамен»…

— Ну да.

Мы вместе двинулись к выходу из универа в молчании.

Я как-то даже и не знаю, о чем нам сейчас говорить. Кажется, после тех событий у нас все по-старому, но… как будто что-то стало другим. Не знаю уж как это описать и назвать. Просто… ощущается немного иначе и все.

— Кстати, а что там с темой про Удильщика? — решил я разбавить нашу неловкую тишину.

— Я все передал Бруксу. Они разберутся, — нахмурилась она. — То с чем вы с Джином столкнулись было явно какой-то аномалией и это расследуют как получится. Все же Мельхиор слишком непостоянное место, чтобы там улики искать.

— Понимаю.

— В любом случае туда пока ходить не стоит. А если учесть, что преследующий тебя Кошмар еще не развеян, то это может быть проблемой.

— Я все равно в ближайшее время обратно не хочу. Уже нагулялся.

— Придется, если работа заставит.

— Придется…

Снова молчим.

Как-то непонятно мы себя чувствуем друг с другом…

— Как твоя популярность?

— Не напоминай… — простонал я.

Вот кто же знал, что оказывается наш бой с Джином против рыбины кто-то записывал. Я знал, что есть определенные методы записи видео в Мельхиоре, но не думал, что подобный человек окажется у Кинотеатра. Хотя стоило подумать, потому что туда как раз подобные и ходят, чтобы чужие сны записывать. Вот финал битвы и записали, а потом выложили на закрытом сайте, а после распространилось и на другие частные. Просмотрело их, наверное, чуть ли не половина сноходцев и посвященных в городе. Если учесть, что всего таких как мы тут около десяти тысяч, и по сути Найзельберг — это большая деревня где все так или иначе друг друга знают, можно с уверенностью сказать, что те, кто не смотрел — слышали слухи.

А потому меня начали узнавать. Кто-то подходил, здоровался и расспрашивал, кто-то на всякий случай обходил так бочком, а кто-то откровенно быковал. Были даже те, кто хотел помериться силой, и от этих клоунов приходилось отбиваться. Благо, последние довольно быстро теряли запал при виде моего значка. Конечно, за «дружеский спарринг» не посадят, но очнуться после драки в местном обезъяннике — тоже мало приятного.

«Хоть какая-то польза…»

А то что-то раньше он мне не сильно помогал.

Не то, чтобы я был против размять кости и подраться просто для удовольствия, но без дежурящих целителей я ж кого-то и прибить могу. Не говоря уже о том, что сил сейчас ни на что нет…

— Эх, и когда мне ждать визита от серьезных ребят?

— Пока можешь расслабиться. Ты «птица» не того полета, чтобы к тебе лично вербовщики приходили или как-то интересовались. Тебя «взяли на карандаш» разве что и будут приглядывать. А если еще чем прославишься, то уже тогда да, может кто-то прийти. Особенно из Гильдии, они любят подставлять потенциальных новичков, а потом «случайно оказываться рядом и предлагать свою почти безвозмездную помощь». Те еще уроды.

— Да, стоит быть осмотрительнее, — поежился я. — А то еще нападет кто.

— Это правильный настрой для выживания. Наконец-то ты стал понимать, что это за город…

— Ты еще про «постоянную бдительность!» заверни.

— А что плохого в бдительности?

Продолжать данную тему мне не сильно хотелось. Эри, конечно, привыкла думать, что весь город целиться ей в спину, но перенимать этот образ мыслей мне не хотелось вообще. Так и с ума сойти можно.

«Если она уже не сошла…»

Мы снова погрузились в неловкую тишину между нами.

Однако тишина продлилась недолго, ведь в следующий миг из-за угла вылетает Фани.

Взъерошенная, запыхавшаяся и словно дикая кошка с будуна, она вылетает прямо на нас и тут же кидается в нашу сторону.

— Ник, Эрик! — едва ли не завывая крикнула она. — Вы должны мне помочь!

— А?

— Съездите за меня в Курортный городок!

— Чего⁈…

— Вы не шутите⁈ Скажите, что это правда, доктор! — подскочил со стула Артем.

— Спокойно, спокойно, молодой человек, — осадил его немолодой мужчина, почему-то лицом напоминающий жабу.

Доктор-лягушка, как для себя он сам назвал этого специалиста, сейчас сообщил вообще просто невероятную новость, которую парень никак не ожидал услышать.

— Как я уже говорил, после всех пройденных процедур, состояние вашей сестры начало улучшаться. Предположительно в ближайшие недели она придет в сознание.

— После полуторагодовой комы… — едва ли не плакал от радости парень. — Я уже не надеялся…

— Наши врачи не просто так считаются одними из лучших, а ваша сестра победитель конкурса, а потому мы сделали все, чтобы помочь ей. Дальнейшее лечение в нашей больнице больше не является необходимостью.

— Да, вы правы. Её переведут?

— Лучше всего перевести её в какой-нибудь оздоровительный санаторий. Столько времени не проявлять физическую активность весьма вредно для организма и ей придется провести еще не один месяц чтобы восстановиться полностью.

— Хорошо.

— Вам стоит съездить в Курортный городок. Там полно санаториев, которые могут вам подойти. Как победительнице конкурса власти города оплатят большую часть содержания вашей сестры, но остальное придется делать уже вам, юноша.

— Все хорошо. Я нашел неплохую подработку и со стипендией теперь нет проблем, — уверенно заявил Артем.

Сейчас парень был как никогда счастлив.

Столько времени жить с мыслью о том, что, Маша уже никогда не проснется после… после того что с ней случилось… И вот сначала победа на конкурсе, на который никто и не рассчитывал, а теперь такие новости всего спустя каких-то два месяца в этом чудесном городе. Артем не мог поверить, что все теперь будет как раньше. Он многое хотел сказать сестре, извиниться за все те глупости и слова, а также помочь сестренке забыть все плохое, что с ней случилось. Потому он был готов не жалеть себя и работать на износ, чтобы все получилось.

— Завтра же я съезжу туда и все посмотрю.

— Очень хорошо, — покивал врач-лягушка. — Вот вам все необходимые документы, чтобы там смогли лучше понимать ситуацию. Как только ваша сестра очнется, можно будет поговорить о переводе.

— Спасибо, доктор. Теперь все точно будет хорошо.

— Будем надеяться. В этом городе ни в чем нельзя быть уверенным до конца…