Город Ночи

Глава 44

Ник Собачий Нос стоял на краю котлована, глубоко вдыхая вонь, которую приносил легкий ветерок, поднявшийся на заходе солнца.

Час тому назад последний самосвал вывалил в котлован содержимое кузова, и ворота свалки «Кроссвудс» закрылись до утра. Теперь эта территория принадлежала только команде Ника. Целая вселенная, огороженная забором с натянутой поверху колючей проволокой.

Ночью у Новых людей отпадала необходимость скрывать свою сущность, прикидываться Старыми. Они могли делать все, что им заблагорассудится, не опасаясь, что какой-нибудь водитель, рожденный от мужчины и женщины, заметит странности в их поведении и доложит властям, что рабочие свалки вроде бы совсем и не люди.

В западном котловане команда Ника расставила на мусорном поле стойки с масляными лампами вокруг того участка, где они собирались провести церемонию захоронения. Зажигались лампы с наступлением ночи.

Учитывая остроту зрения Новых людей, они могли обойтись и без ламп, но последние подчеркивали торжественность церемонии. Новые люди, даже Гаммы, такие, как Ник, даже Эпсилоны, к которым относились все остальные, млели от театральных эффектов.

Эпсилоны, возможно, в наибольшей степени. Разумеется, более разумные, чем животные, в некоторых аспектах они очень уж напоминали животных простотой и наивностью.

И, по разумению Ника, чем дольше эти Эпсилоны жили на свалке «Кроссвудс» в компании одного-единственного Гаммы, то есть его, не имея никаких контактов ни с Бетами, ни с Альфами, тем слабоумнее они становились, все заметнее приближаясь к животным. Судя по всему, без общения с более умными и образованными классами Новых людей они не могли удержать в головах тот минимум знаний, который получили в резервуарах сотворения.

После похорон обычно начинался пир с выпивкой и сексом. Ели они много, буквально рвали мясо с костей, пили прямо из горла, не разбавляя виски водой, чтобы усилить и ускорить эффект. И секс был животный, яростный, безо всяких ограничений.

В жратве, выпивке и сексе они искали убежище от одиночества, бессмысленности существования. Но забвение приходило только на то время, пока они жрали, пили, совокуплялись. Потом боль возвращалась, даже становилась сильнее, словно невидимый молоток загонял виртуальный гвоздь в сердце все глубже, глубже, глубже. Но, предвкушая пиршество, они старались об этом забыть. Заставляли себя об этом забыть.

В этот самый момент Ганни Алекто и остальные члены команды Ника находились в большом холодильнике, грузили пять человеческих трупов и три — утраченных на кузова-платформы грузовиков-вездеходов с приводом на все четыре колеса, чтобы отвезти к месту церемонии захоронения. Тела Старых людей — на один, утраченных — на второй.

К Старым мертвякам они относились с меньшим уважением, чем к утраченным, точнее, безо всякого уважения. И в дальнейшем Старых ждали только надругательства.

В классовой структуре Новой расы Эпсилоны занимали нижнюю ступень, так что могли ощущать свое превосходство только над Старыми людьми. И в этих церемониях погребения они демонстрировали ту дикую ярость, ту ненависть, какие вызывали у них те, кто родился от мужчины и женщины.

Ник не сомневался, что в эту ночь они повеселятся на славу.