Гравировщик и Рита

5. Ехал Грека через реку

Когда-то мальчик Глеб вел дневник и, если день прошмыгивал незаметно, записывал: «Сегодня ничего существенного не случилось». Так и сейчас дня три кряду мог записывать, что ничего существенного не произошло. Рита не выходила на связь. Оно, конечно, и раньше выдающиеся события в его жизни редко случались, но сейчас он ждал большего. Не решаясь надоедать девушке звонками, спускался во двор, караулил на скамейке. Дворник Моисей однажды подозвал, поглядел вприщурку и протянул спички. «Помоги прикурить». В его зубах торчала нераскуренная сигарета. Шаров послушно зажег спичку, но ее тотчас погасил игривый летний ветерок. И вторая попытка окончилась неуспешно.

— Ладошки шалашиком сделай, — подсказал дворник.

Сделал, и Моисей с третьей попытки прикурил.

— Так-то лучше. Ты делаешь успехи, парень, — он вполне культурно, в сторону, выпустил густую струю дыма.

Глеб не понял, зачем дворник просил прикурить, мог ведь и сам. Наверно, не хотел расставаться с метлой. И похвалил непонятно за что. «Про какие успехи толковал? — задался вопросом Шаров. — Про те, что я освоил нехитрую науку прикуривания?»

Как-то вечером зашла Виктория Павловна и взволнованно известила, что приезжает дочь с новым мужем, очень серьезным молодым человеком, экономистом по образованию. Он официально развелся с прежней женой и готов зарегистрироваться с ее дочерью. И она, мать, надеется, что на этот раз все надолго и всерьез. Но вот беда: им негде жить, и пока они остановились в гостинице.

— Глеб, голубчик, вся надежда на вас, — она вытащила из рукава халата платок и промокнула глаза.

Шаров наморщил лоб и припомнил дочь Виктории Павловны. С ней он почти не общался. Она то приезжала, то уезжала. По странной случайности ее тоже звали Ритой. «Значит, Рита-два в очередной раз замуж выскочила», — зафиксировал в уме и спросил, не понимая:

— А чем я могу помочь?

— Вы можете временно уступить одну комнату, — пояснила соседка. — А уж я вам буду так благодарна! Мы с вами добрые соседи, дружим уже во втором поколении. Я знала вашу мать и вашего отца. Ваши замечательные родители, не задумываясь, пошли бы нам навстречу.

— Конечно, пусть вселяются, — поддался он. — Только как сделать? У меня же комнаты смежные.

Виктория Павловна обрадовалась его согласию, спрятала платочек и сказала, что проблема разрешимая, она все обдумала. Пусть он уступит молодоженам спальню. Дверь туда можно закрыть и даже забить, а со стороны ее секции проделать новый вход. Там стенка тонкая, гипсолитовая, она проверяла, и все хлопоты берет на себя.

Позже он анализировал: «Гм, проверяла… Значит, не сомневалась в моем согласии?» И еще вспомнил, что соседка не могла знать отца, так как поселилась сюда по обмену лет через пять после того, как папа умер. Ну, может, слышала о нем от мамы. Быстро же добилась, чего хотела. Что-то похожее на досаду ощутил он. Не то, что пожалел комнату: пока действительно не нужна. Но как ловко провернула! Как по нотам. И так ли уж ему «не нужна комната»? А вдруг в скором будущем понадобится?.. Правда, Виктория Павловна и не просила надолго. «А на какой срок сняла?» — задал себе вопрос и не смог ответить.

На другой день, вернувшись домой к вечеру, обнаружил, что в его спальне зияет огромная дыра и в эту дыру видны апартаменты соседки. Она появилась в проеме и со смущенным видом сказала:

— Мы уже тут начали перестройку в ваше отсутствие. Вы уж извините за оперативность. Рабочие пришли, а вас нет.

— Да ладно уж…

— Нам пришлось кое-что передвинуть из вашей мебели. Еще раз извините.

А следом в проеме появилась маленькая девочка Виолетта со смешными косичками и радостно продекламировала:

— Ехал Грека через реку!

— Видит Грека в речке рак, — продолжил Шаров.

— Сунул Грека в руку реку!

— Рак за реку груку цап.

Виолетта засмеялась и захлопала в ладоши, обрадовавшись, что он ошибся.

Через день реконструкция завершилась. Комнату отгородили, а все вещи и кровать перенесли в гостиную, теперь ставшую также и спальней, а может, складом с мебелью.

В пятницу, поздно вечером, он услышал долгожданный звонок, и звонкий голос Риты спросил:

— Алло, алло, Глеб Константиныч, вы куда пропали?

Шаров на секунду онемел. Это ж она пропала, а не он!

— Никуда не пропадал.

— Ну, в общем, я по вас соскучилась и завтра готова встретиться. Запаситесь провиантом, мы весь день проведем на реке. Вы слышите?

— Да-да, запасусь, — обрадовано заверил он, представляя себя неведомым Греком, которому предстоит переезжать через реку, полную раков.