Ходок - 8

Глава 12

– Чем порадуешь? – Рейхстратег пристально уставился на мгновенно вспотевшего Хранителя Покоя. В кабинете Кирсана-ар-Мюрита жарко не было, но Курту Бахраму показалось, что он стоит рядом с пылающей печью. И понять происки его вегетативной нервной системы было очень даже просто – радовать главу Высокого Престола было нечем. Хотя…

– Ортег по прежнему так и не нашел двух последних доноров… – начал было Хранитель Покоя с таким видом, будто это была его личная заслуга, но Кирсан его тут же перебил:

– А ты так и не нашел пришельцев. – Крыть было нечем и Курт лишь виновато потупил глазки, но все же тихонько, как бы себе под нос, пробормотал:

– Мои люди землю роют…

– Забыли про сон и еду, – ухмыльнулся Рейхстратег, но тут же снова стал серьезен: – Ты ведь знаешь, – вкрадчиво начал он, – что меня не интересует что и как делают твои подчиненные. – Он сделал паузу, во время которой Хранитель Покоя вспотел еще больше, хотя казалось, что больше некуда. – Меня интересует результат. А его нет! – резким тоном, похожим на щелчок бича закончил Кирсан. – Ладно, – махнул рукой Рейхстратег, – толку от вас, от всех, как яиц с петуха. Все самому решать надо. Поторопим пришельцев. Сделай сегодня так…

Денис нехотя и неторопливо готовился к очередному выходу в «свет». Выражаясь высоким штилем можно было бы сказать, что сегодняшний вечер принадлежал старшему помощнику. Правда, никакой радости от этого он не испытывал, не нравились ему ни новые «друзья», ни местные пахучие девки, ни местное пойло – степень очистки и тех и других была совершенна не та к которой он привык в благословенном Бакаре, и мягко говоря, оставляла желать.

Нет, если пропустить местную сивуху через несколько фильтров с активированным углем, а девушек отдраить дегтярным мылом с металлическим скребком, то всегда пожалуйста – старший помощник не какой-нибудь английский сноб, который читает газеты только если дворецкий прогладит их утюгом, старший помощник готов употреблять даже тех девушек от которых не пахнет «Cashmere Mist de Donna Karan», он готов довольствоваться малым – лишь бы от них не воняло, а пить готов любой хорошо очищенный алкоголь, но так ведь не было ни того, ни другого! А было, как анекдоте: «Здравствуйте девушки! – сказал слепой проходя мимо рыбного магазина».

Местные мачо как-то принюхались, да и сами, по части вонизма ни в чем не уступали местным дамам, а вот Денис все никак не мог. Существует устойчивый стереотип, что человек ко всему привыкает. В целом все правильно, просто когда тебе сначала плохо, а потом хорошо, то к этому, действительно, привыкаешь очень быстро, а вот когда наоборот, то с трудом.

Старший помощник с удовольствием отказался бы от своего «права сеньора» и остался бы дома, но согласно графика дежурств, добывать информацию предстояло ему, а караулить совместно нажитое имущество – верховному главнокомандующему, а тот тоже не горел желанием пускаться во все тяжкие и менять график решительно отказывался, мотивируя это тем, что каждый пьет свое какао. Денис совсем уже было собрался покинуть помещение, когда услышал негромкий стук. Стучали в стену, за которой находился номер Шэфа, и по всей видимости, именно он и стучал. Ритм был узнаваемый: ДА… ДА… ДАДАДА… ДАДАДАДА… ДАДА… ДА…

… спартак… мля…

Сигнал этот означал, что главком ждет Дениса немедленно. Выбравшись в коридор, старший помощник воровато огляделся и никого не обнаружив шустро юркнул в комнату командора.

– Покажи ему, – скомандовал Шэф и «тельник» показал. Роскошная, ослепительно белая карета, украшенная золотым тигром – гербом члена Капитула Высокого Престола Епископа Ортега-ар-Фарана в окружении эскорта из восьми всадников, подозрительно смахивающих статью, оружием и обмундированием на Имперских Гвардейцев, со свистом проследовала через пункт пропуска и устремилась вглубь Ручейков.

«До конца отследить не смог, – несколько смущенно признался ИскИн, – там какая-то аномалия, и он продемонстрировал старшему помощнику картинку с густым зеленоватым маревом. – Закрывает весь квартал с дворцом Ортега, – уточнил „тельник“».

«Искусственная?» – заинтересовался Денис. «Тельник» ничего не ответил, но у старшего помощника сложилось полное впечатление, что тот пожал плечами.

– А тебе не все равно, любознательный ты наш? – хмыкнул командор. – Важно только то, что мы не знаем точно, заехал он в свой дворец, или нет.

– Думаешь, будет ночевать во дворце?

– Может будет, а может и нет. – Шэф поморщился. – Бабушка на двое сказала. – «Тельник» слова руководства никак не прокомментировал – прикинулся ветошью и не отсвечивал.

– Вряд ли… – задумчиво протянул старший помощник.

– Почему?

– Посуди сам, – неторопливо начал Денис. – Он где-то долго болтался, дела какие-то проворачивал, устал…

– А может на курорте отдыхал, или у любовницы жил, – скептически прищурился главком, – и не устал совсем, а даже наоборот.

– Пусть так, – покладисто согласился старший помощник, – пусть у любовницы. Но, вот ты скажем, после тяжелого дела, или после любовницы куда бы поехал, домой, или еще куда?

– Я бы домой.

– И я.

– Ладно, – тяжело вздохнул Шэф. – Я тоже так считаю. Хотел проверить. Так что ждем два часа, пока по настоящему не стемнеет, и если он не уедет из Ручейков, – главком снова вздохнул, – работаем.

Причина вздохов любимого руководителя была старшему помощнику очень даже понятна. Карты минных полей… тьфу ты – карты магических ловушек вокруг дворца Епископа Ортега у них не было, расписания смены караулов не было, схемы постов охраны тоже не было, плана дворца и того не было. По сути, у них не было никакой информации, требуемой для проведения столь деликатной операции, как нападение на Епископа, причем Епископа не из последних, вдобавок в его собственном доме, где, как известно, и стены помогают. Другое дело, что добыть эту информацию, не раскрывшись, было невозможно, но кому от этого легче?

Да даже если плюнуть на конспирацию – чего делать было решительно нельзя, но так – в порядке мысленного эксперимента, если начать добывать требуемую информацию, то например, где можно взять карту магических ловушек вокруг дворца Епископа Ортега? Да кроме как у самого Ортега больше негде! Может ли маг в здравом уме и твердой памяти доверить охрану своего жилища кому-либо кроме самого себя? Может… если ему сделать лоботомию. Но, Ортегу вроде как ее не делали. А жаль.

Идем дальше. Где взять схему постов? – только у личной охраны Епископа. Конечно, золота у компаньонов было хоть жопой ешь. Но! Попытка завербовать охранника это стопроцентный провал. И не потому, что все они такие честные, или преданные, или не любят деньги. Просто не надо забывать, что мир магический и что поставить в башку всем лицам причастным к охране дворца закладку на попытку вербовки – это такой пустяк о котором не стоит даже говорить. Проще, чем изготовить советский паспорт на западе. Ну, по крайней мере так полагал верховный главнокомандующий и не верить ему оснований у старшего помощника не было.

Все это было не раз и не два оговорено и расстраиваться по поводу отсутствия этой информации смысла не было – она была, даже теоретически, недоступна. Другое дело план дворца. Имея золото, его можно было раздобыть… Но! Опять это пресловутое «но». Вероятность засветиться во время «добычи» была близка к единице. А это означало, что из рук компаньонов будет выбит их последний и единственный козырь – внезапность.

По большому счету, золото было нужно только для плана «Б». Если план «А» – устранение Ортега путем мгновенного «кавалерийского рейда», провалится, но компаньоны, паче чаянья, все же останутся в живых, то придется переходить к «долговременной осаде». Вот тут-то денежки и понадобятся для легализации, врастания в инфраструктуру и организации разнообразной подрывной деятельности, вплоть до «цветной революции». Ни Шэфу, ни Денису этого очень не хотелось, но готовиться надо было ко всему.

Ну, а теперь оставалось только ждать. Окончательная, можно сказать – радикальная, темнота наступит часика через два, да и Ортегу надо было дать время, чтобы спокойно поужинать, почитать книжку перед сном, или еще чем позаниматься, отойти ко сну, заснуть и видеть десятый сон, а пока делать было решительно нечего. Старшему помощнику тоже хотелось есть – время ужина, организм требовал, но нельзя!

Пустой желудочно-кишечный тракт повышал шансы на выживание при ранении в брюшную полость – это и Шэф говорил, да и сам Денис откуда-то знал, то ли читал где-то, то ли слышал когда-то, но такая информация у него имелась. Он тогда еще подумал, что перед боем надо обязательно облегчится – и в смысле ранения, и чтобы конфуза какого не вышло. Так что пришлось ему наступить на горло собственной песне, в смысле – желудку, и терпеть. Внезапно в голову старшему помощнику пришла оригинальная идея

– Слушай, – обратился он к верховному главнокомандующему. – Перед боем же нельзя есть, чтобы если ранят… – главком дослушивать не стал и подтвердил:

– Нельзя, – после чего ехидно поинтересовался: – А что сильно кушать хочется?

– Да нет… – пошел в отказ Денис. – Просто у меня предложение есть.

– Какое? – с нескрываемым подозрением поинтересовался верховный главнокомандующий. Он хорошо знал своего старшего помощника и ничего хорошего от него не ожидал. Его предчувствия, в очередной раз, блестяще подтвердились.

– А давай тебе клизму поставим, чтобы в животе вообще стерильно чисто было. Никакое ранение не страшно будет!

– Себе поставь, – буркнул командор. – Скипидарную с патефонными иголками.

– Ведерную? – уточнил Денис.

– Ведерную, – подтвердил Шэф.

На этом беседа сама собой увяла. Все дальнейшие ходы были известны, обсуждать было нечего, а трепаться не было настроения. Как ни крути, а предстоящее действо было по настоящему опасным и вероятность вернуться со щитом была, в самом лучшем случае, не выше, чем на щите. Денис это отчетливо ощутил – засосало под ложечкой, да и вообще появился легкий предстартовый мандраж, как перед экзаменом. С одной стороны это было хорошо, потому что отсутствие мандража было явным признаком грядущего неуда, с другой – присутствие стопроцентно ничего не гарантировало. Как говорится – возможны варианты. Но, в любом случае, появление мандража было лучше, чем его отсутствие.

Однако, все эти душевные волнения, терзания и прочая ипохондрия хороши только в женских романах, в реальной жизни надо заниматься реальным делом, чем старший помощник и не преминул заняться.

– Пойду посплю.

– Валяй.

Условный стук выдернул Дениса из забытья. Надо честно признать, что два часа пролетели для него совершенно незаметно. Чем все это время занимался и как готовился к предстоящей операции Шэф было неизвестно, а вот старший помощник время провел с очевидной пользой – он был полон кипучей энергией словно заяц из рекламы батареек «Energizer».

Денис неторопливо натянул шкиру, внимательно оглядел комнату, чтобы убедиться, что ничего не забыл, хотя знал, что забывать попросту нечего, но привычка – вторая натура, он давно приучил себя так поступать, покидая гостиничные номера, больничные палаты, съемные квартиры, купе, каюты и прочие места, куда, скорее всего, возвращаться не придется, а у него почему-то было именно такое предчувствие, после чего бесшумно проскользнул в номер любимого руководителя, где компаньоны занялись короткими сборами.

Кроткими сборы были из-за того, что и собирать-то было особо нечего. Работать предстояло в режиме невидимости, поэтому никакого «навесного» оборудования, типа дыроколов не предполагалось. Иначе это будет не невидимость, а черте что. Это как на F-117 подвесить бомбы, или ракеты, на внешнюю подвеску – вся «невидимость» идет псу под хвост. Правда и так, кому надо этих невидимок отлично видит, но это уже другой вопрос.

Кроме «Черных когтей», для которых в шкирах были предусмотрены специальные карманы, компаньоны затолкали туда же, прямо скажем – не без труда, по две свето-шумовые гранаты «Светлячок», а командор сумел еще втиснуть небольшой, размером с зажигалку, аэрозольный баллончик, необходимый для вскрытия замков. Эта в высшей степени полезная вещица входила в штатную экипировку разведывательно-штурмовой группы Отдельного Отряда Специального Назначения «Морской Змей». И так как волшебства в баллончике не было ни грана и к взрывчатым веществам он никаким боком не относился, вещичка эта проходила границы между мирами без малейшей потери качества.

При испарении этот замечательный аэрозоль понижал температуру чуть ли не до абсолютного нуля, и делал все предметы, на которые попадал, хрупкими как стекло… а пожалуй даже, не как стекло, а как лед. При случае его можно было использовать и как оружие – брызнуть противнику в морду, или еще куда, но это было очень расточительно – как гвозди микроскопом забивать. Можно, конечно, но не стоит.

– Слушай, Шэф, все забываю спросить. А для скрытного проникновения у «Морского Змея» что-нибудь есть? А то если использовать твой «Снежок», или как он там называется, это будет как подпись с печатью: помещение вскрыто бойцами Отдельного Отряда Специального Назначения «Морской Змей».

– «Морской Змей» скрытно не проникает, – хмыкнул командор, – он проникает быстро. А для быстроты «Лед 3» – самое то. У носорога плохое зрение, но это не его проблема. Да и вообще, все это ерунда, – отмахнулся главком, – есть следы, нет следов, кого это интересует? Важно только то, что скормят пиплу. Помнишь историю с полонием? – Денис покивал, подтверждая, что помнит. – Все тупоголовые и вправду поверили, что кроме полония у русских нет иных способов тихо спровадить на тот свет неугодного человека.

– Кроме как оставить четкий радиоактивный след, причем прямо от постели невинно убиенного и до приемной ФСБ в Москве, – ухмыльнулся Денис.

– Именно!

– Тупые, – пожал плечами старший помощник. – Прав был Задорнов.

– Но, и ваши не отстают, – скривился командор.

– Почему это «ваши», – удивился Денис. – Ты же вроде говорил, что русский. Так что – «наши».

– А вот это – хрен. Я их не выбирал.

– Так и никто не выбирал.

– Ладно. Не будем о грустном. Фурсенко знаешь? – Денис призадумался:

– Что-то с «Зенитом» связанное, вроде…

– Нет, это его брат, а этот – министр образования. Знаешь, что он сказал?

– А должен? – удивился старший помощник. – Я вообще про него первый раз слышу.

– А зря. Очень интересные мысли высказывает. Шедевральные, можно сказать. Я даже наизусть выучил – лучше любых стихов. Вот, послушай: – Старший помощник с трудом удержался от смешка – уж больно верховный главнокомандующий напомнил в этот момент бойкого трехлетку, декламирующего стишок Деду Морозу, в рассуждении заполучить подарок: – «Недостатком советской системы образования была попытка формирования Человека-творца, а сейчас наша задача заключается в том, чтобы вырастить квалифицированного потребителя».

– Да ты гонишь! – не поверил Денис. – Министр образования!?! – Он покачал головой. – Министр образования не мог такого сказать! – твердо закончил он. Командор в ответ только иронично приподнял бровь и старший помощник как-то сразу поверил. Ведь и правда, если разобраться, какой резон Шэфу врать? Нет у него такого резона.

– Нет… понятно… – по-прежнему растерянно был вынужден признать Денис. – Безграмотным быдлом легче управлять – никто не спорит, но как быть с наукой? Ведь без науки не будет нового оружия, а не будет оружия, не будет и власти. Они что, этого не понимают?

– Трудно сказать, – пожал плечами главком. – У большинства вашей элиты… – командор поморщился, понимая что термин «элита» для российского правящего класса не совсем подходящий, точнее – совсем не подходящий, но искать другого не стал, поленился, и продолжил: – дети и деньги за границей, на Западе. А в Писании что сказано? – Денис сделал вид, что знает, но забыл, а главком знал и помнил: – В Писании сказано: «Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше»…

– Ну, ты прям, как Моисей на Синае! – восхитился старший помощник.

– Не кощунствуй, сын мой! – одернул его верховный главнокомандующий. – Мне представляется такая картина – они рассчитывают перебраться на Запад со всеми деньгами, женами, детьми, любовницами и всем таким прочим и укорениться, притвориться местными.

– И жить поживать, да добра наживать, – покивал Денис.

– И все так и будет, но только пока будет существовать Россия. Но, как только технологический разрыв станет катастрофическим, как только штатники перестанут бояться удара возмездия, ее моментально раздерут на множество мелких псевдогосударств, управляемых из Вашингтона. – Денис нахмурился, слова командора ему не нравились, а тот безжалостно продолжал: – И сразу же все нажитое непосильным трудом отберут. Всплывут бумаги, доказывающие факты воровства и коррупции и западные «партнеры», с которыми ты по субботам играл в теннис, все и отберут. И все будет по закону. А не исключено, что для некоторых, особо одаренных, откроются двери гаагского трибунала, где их будет ждать призрак Милошевича. Но, это их проблемы, а вот людей жалко.

– Ты знаешь… – задумчиво протянул Денис, – может все и не так уж и плохо. Трудно предположить, что наша… – он запнулся, потом хмыкнул: – Хорошо, пусть будет «элита», – снова запнулся, видимо пытаясь подобрать более адекватный термин, но, как и мудрый руководитель, никаких успехов на этом поприще не достиг – видать нет такого слова в природе, если конечно же не пользоваться ненормативной лексикой, и повторил: – Трудно предположить, что наша элита не понимает, что рубит сук на котором сидит. Не верю, что у них отсутствует инстинкт самосохранения. Как ни крути, а это первый базовый инстинкт. Не может его не быть! – твердо закончил Денис.

– Видимо у них есть секретный план по массовому завозу киргизских программистов, таджикских физиков-ядерщиков, туркменских инженеров-робототехников и прочих Равшанов и Джамшутов умственного труда, которые будут ковать им на секретных подземных заводах Страшное Оружие Возмездия! – предположил командор. – Иначе их политику в области образования не объяснить.

– А может у главного нанотехнолога есть в загашнике такое, что вааще! – решил не отставать от мудрого руководителя старший помощник и выдвинул встречную гипотезу.

– Ладно, хрен с ними, – резюмировал верховный главнокомандующий. – Давай своими делами заниматься, а то утро скоро, а мы тут с тобой лясы точим. Вечно ты меня отвлекаешь!

Денис хотел было возмутиться вопиющей несправедливостью но не стал, ибо действительно пора было выходить. Он еще раз, напоследок, мысленно проинвентаризировал экипировку их маленького отряда: «Черные когти» – ну, куда без них, восемь «Светлячков» и баллончик с замораживающим аэрозолем. Да! – еще антимагический перстень у Шэфа на пальце. Пожалуй, все. Положа руку на сердце – не густо. Дыроколы бы не помешали… а еще штурмовые винтовки, огнеметы «Шмель», танки «Армата» и вакуумные бомбы. Много еще, чего бы не помешало, но чего не было – того не было. С другой стороны шкиры, когти, «Светлячки» и аэрозоль в умелых руках были ого-го-го каким оружием! Как справедливо замечено – в умелых руках и хрен балалайка! Так что и плакаться особых причин у компаньонов не было.

Сторонний наблюдатель, буде такой тусовался бы ночью в окрестностях «Пьяной Розы», обладал прибором ночного виденья и знал куда смотреть, смог бы заметить, как открылось окно на третьем этаже и из него выпрыгнул человек, причем сделал это так ловко, что никаким звуком не потревожил тишину парангской ночи. Одно это событие уже заслуживало бы самого пристального внимания этого гипотетического наблюдателя, но это было далеко не все! Из окна появилась еще одна человеческая фигура, которая, в отличие от первой, не стала сразу же прыгать, а изловчилась каким-то невероятным образом – словно какой-нибудь бродячий акробат, и прикрыла окно, обставив дело так, будто бы оно и не открывалось вовсе!

К счастью для компаньонов, никакие сторонние наблюдатели около «Пьяной Розы» не болтались. Ночь не самое подходящее время для прогулок по средневековому городу. Такой шпацир и в современном-то мегаполисе с его широкими проспектами, залитыми светом мощных фонарей, нафаршированном видеокамерами, патрульными машинами и доблестными полицейскими, живота своего не щадящими ради спокойствия и благоденствия граждан, занятие небезопасное, так что уж говорить про узкие и кривые улочки без малейших проблесков света, Закона и Порядка.

Правда, болтались по центральной части города немногочисленные патрули с факелами, но защитить они могли разве, что самих себя. И стражники и разбойники это прекрасно понимали, поэтому друг с другом не связывались, а при случайной встрече, на всех ее участников, внезапно обрушивалась совершеннейшая слепота и глухота – могли рукавами соприкоснуться и «не покраснеть удушливой волной», не говоря уже о том, чтобы кого-нибудь заметить. В общем, надо честно признать, что и днем гулять по большей части Паранга нормальному человеку и в голову бы не пришло, а уж ночью… Ночью тьма и страх были хозяевами спящего города. Что, впрочем, было совершенно на руку верховному главнокомандующему и его верному старшему помощнику.

Как только ноги Дениса коснулись земли он сделал плавный перекат, освобождая площадку для приземления любимого руководителя. Во время этого маневра с ним произошло примерно то, что происходит с оборотнями, когда они перекидываются из одной формы в другую. Только с оборотнями происходят физические трансформации, а со старшим помощником – ментальная. Из головы Дениса исчез, будто и не был там никогда, предстартовый мандраж и прочие интеллигентски рефлексии типа: «паду ли я стрелой пронзенный, или мимо пролетит она…», «что день грядущий мне готовит…» и прочая хрень, мешающая делу.

Началась работа. Всяческое волнение и посторонние мысли исчезли, потому что и то, и другое мешает работе. Существуют такие виды человеческой деятельности при исполнении которых недопустимы малейшая несобранность, расхлябанность, невнимательность и потеря концентрации. Об этом прекрасно знают летчики, спецназовцы, профессиональные киллеры и представители некоторых других профессий, которые, если они честные люди, не могут обещать любимым женщинам, что обязательно будут к ужину. Может будут, а может и нет – от них тут не все зависит. Так вот, люди которые не могут научиться выкинуть из головы посторонние мысли, волнение и предстартовый мандраж в таких профессиях надолго не задерживаются. А Денис смог – поэтому и задержался.

Шэф после приземления, ни на секунду не задерживаясь, рванул как стайер с низкого старта. Денис не отставал. Манящий огнями островок Ручейков был прекрасно виден в окружающей мгле и сбиться с пути было совершенно невозможно даже без подключения ночного зрения кадата и шкиры. Голова старшего помощника была восхитительно пустой – мыслежвачка была отключена, а мозг переведен в боевой режим, в котором он готов был реагировать только на сигнал об опасности, или незапланированном изменении оперативной обстановки.

Так как ночная, более мягкая по сравнению с дневной, парангская вонь, шныряющие тут и там крысы, кошки и собаки никакой опасности из себя не представляли и из рамок стандартной оперативной обстановки не выбивались, а других поводов для немедленного реагирования не было, то бег силы Дениса протекал в штатном режиме – плавно и неудержимо.

Ввиду полного отсутствия событий во время забега, в памяти Дениса от него ничего и не осталось. Финишировали компаньоны метрах в двадцати от зыбкой границы между светом и тьмой – светом от фонарей контрольно-пропускного пункта на углу Сиреневой и Старой Башни и тьмой окружающего пространства. Надо отметить, что финишная черта, невидимая, но четко определенная командором, находилась строго на своем месте. Пройди она немного ближе к погруженному во тьму «нижнему городу» – потеря времени, немного ближе к КПП – вероятность засветиться, а так – в самый раз.

Верховный главнокомандующий оглянулся, кивнул старшему помощнику, натянул капюшон и исчез. Все это молча, ибо говорить было не о чем – все ходы были записаны заранее и каждый знал свой маневр. Подождав секунд десять, Денис тоже натянул капюшон и активировал шкиру. Командор как-то давно обмолвился, что золотое детство – это хорошо, штаны на лямках – еще лучше, но пора примерить и школьную форму с широким ремнем.

В ответ на недоуменный взгляд любимого помощника он любезно пояснил, что нормальные люди для управления шкирой не тыкают в подмышку пальцами и даже не отдают голосовые команды. Нормальные люди, по словам главкома, управляют шкирой мысленно. Если, уточнил верховный главнокомандующий, имеется соответствующий орган. Денис тогда мысленно выматерил мудрого руководителя, а вслух же, с любезной улыбкой, поблагодарил. Главком лишь одобрительно хмыкнул, отметив выдержку старшего помощника.

С другой стороны, а за что материть-то? Ему было сказано самостоятельно изучать матчасть? – Сказано! Он изучал? – Ну-у… как сказать, чтобы не обидеть… – изучал, когда было свободное время. А оно было? – Ну-у… было, но очень мало! А это кого-нибудь волнует? – Не волнует! Значит нефиг материть руководство. Оно тебе задачу поставило? – Поставило! Ты ее выполнил? – Ну-у… частично… Так что, прежде чем искать виноватых, посмотри в зеркало. Короче говоря, настал момент опробовать новый… точнее – ранее не использовавшийся, интерфейс.

«Коллективный режим!» – мысленно скомандовал Денис и тут же на визоре шкиры появилось контурное изображение человеческой фигуры – командору оставалось сделать лишь пару шагов до «пограничной черты». Старший помощник подождал пока Шэф пересечет «границу» и тоже двинулся вперед. Пока все шло по плану.

Единственное, что немного смутило старшего помощника, это рябь. Такая появляется на гладкой воде при неожиданном порыве ветра. И вот Денису показалось, или он на самом деле уловил, что-то похоже, когда Шэф отошел от «границы» метров на десять. Как будто сама ткань пространства на мгновение смялась, пошла рябью и тут же разгладилась – вернулась к обычному состоянию. Действительно ли старший помощник что-то увидел, или это был какой-то глюк, вызванный нервным напряжением, он не смог бы с точностью сказать даже самому себе.

«Чё за хрень!?! – насторожился Денис. – И почему Шэф никак не реагирует?» – главком шел, как ни в чем не бывало, никак не показывая что заметил странное явление.

«Флуктуации метамагического поля…» – несколько неуверенно высказал предположение внутренний голос.

«Да ты чё! – изумился Денис. – А мужики-то и не знают! – голос, собиравшийся сказать что-то еще, обиделся на ерничество и замолчал. – Тоже мне – кэп!» – мстительно подумал вдогонку старший помощник и выкинул феномен из головы. Он справедливо решил, что не заметить такое явление верховный главнокомандующий не мог, потому что оно проистекало прямо у него под носом. А раз никак не отреагировал, значит практического значения феномен не имел. А если не имел, то и голову нечего забивать – не то время и не то место. О таких вещах хорошо размышлять после работы, потягивая коньячок и кофе, неторопливо попыхивая трубкой с ароматным табаком, сидя в уютном кресле перед жарко натопленным камином, а не во время работы.

Ручейки охранялись неплохо, можно даже сказать – хорошо. Прежде чем компаньоны добрались до дворца Ортега им встретились три патруля – ровно столько же, как и во время рекогносцировки проведенной верховным главнокомандующим. Денис счел это хорошим предзнаменованием – раз Шэф вернулся тогда целым и невредимым и без хвоста, значит и сегодня повезет! Человек склонен верить в то, во что хочет, не избежал этой ловушки и старший помощник. Однако, объективный анализ обстановки никаких поводов для оптимизма не давал.

К сожалению, за время прошедшее после разведывательной вылазки командора никаких подвижек в лучшую сторону не произошло – парковую ограду прикрывало все то же защитное плетение мощностью четыре-пять тысяч единиц по шкале Эвальда, а все подходы ко дворцу и того хуже – десять-двенадцать тысяч. Так что, если через ограду еще можно было безбоязненно перебраться – шкира гарантировано держала до шести тысяч единиц по шкале Эвальда, то путешествие по парку превращалось в русскую рулетку. С другой стороны, верховный главнокомандующий со старшим помощником знали на что шли – никто и не обещал, что будет легко.

Не теряя ни секунды, компаньоны приступили к реализации своего плана по незаконному проникновению на частную охраняемую территорию. Тетрархский чудо-баллончик не подвел. Три коротеньких пшика и заиндевевшая калитка с металлическим хрустом приоткрылась. Замок и толстенный железный засов не выдержали встречи с продуктами высоких технологий.

«Отвари потихоньку калитку…» – мурлыкнул про себя Денис.

«Посолить не забудь!» – встрял голос, но тут же умолк, ибо операция переходила в решающую фазу. Предстояло прогуляться от калитки до дворцового крыльца по дорожке, выложенной веселенькими светлыми плитками. Правда, веселенькой дорожка выглядела только в обычном зрении, в магическом ее сильно уродовали толстые светящиеся и хаотически извивающиеся щупальца защитных плетений. Картинка напоминала какой-то фантасмагорический серпентарий. Где-нибудь в нижних слоях верхнего ада ему было бы самое место. Старшему помощнику, мягко говоря недолюбливавшему змей, эта картина настроения не улучшила.

В следующее мгновение в воздухе возникла голова верховного главнокомандующего. Зрелище, несомненно, было сюрреалистическое, но ларчик открывался просто – главком всего лишь снял капюшон шкиры. Конечно, будь на месте Дениса какой-нибудь индивид из мира без магии и голливудских блокбастеров он бы, в лучшем случае – охренел, а если называть вещи своими именами – был бы шокирован, но, кого не было того не было, а был старший помощник, который и не такое видывал и которого на простое постановление был уже не взять.

Материализацией головы дело не ограничилось. Командор расстегнул свой комбез, выпростал левую руку и стянул с пальца антимагический перстень. После этого процесс пошел в обратном направлении: Шэф просунул руку обратно, застегнул шкиру, натянул капюшон и нацепил перстень, который после всех этих манипуляций гордо реял в воздухе, словно маленькое НЛО.

Вдумчивый читатель несомненно может задаться вопросом – а к чему такие сложности? Нет, разумеется, понятно, что надевать перстень изначально поверх шкиры было нельзя. В каком бы состоянии не была стража на КПП – сонная, с похмелья, или пребывающая в мечтательном настроении насчет близкой смены караула, но такой феномен, как перстень путешествующий без, так сказать – носителя, она бы углядела. С этим все понятно, но почему бы, по-простому, не положить перстень в карман шкиры и обойтись без всех этих экзерсисов в условиях дефицита времени? Ведь чем меньше компаньоны проторчат перед воротами, тем меньше шансов, что их заметят и приготовятся к встрече.

А вот почему! Карманы шкиры и так набиты всякой всячиной под завязку – палец не просунешь, и вероятность посеять перстень во время бега в таких условиях хоть и ничтожная, но и не нулевая. А потеря антимагического перстня это провал всей операции! Форсировать без него защитные плетения мощностью двенадцать тысяч по шкале Эвальда это примерно как сунуться в плавках в доменную печь. Да и вообще – кошелек потеряешь, так жаба будет душить ого-го-го сколько времени, а тут вещь поистине бесценная. Причем, в самом прямом смысле этого слова. Такой на Сете больше нет, а если и есть, то неизвестно где и у кого. Да и вряд ли владелец захочет добровольно с ней расстаться. Будет биться до последнего, «как ведьмак на шабаше». Так что – дешевле транспортировать перстень на пальце, откуда он никуда не денется… разве что вместе пальцем, а отчекрыжить что-нибудь от командора, прямо скажем – занятие нетривиальное, можно даже сказать – непростое.

К огромной радости старшего помощника, каждое мгновение ожидавшего, что вот-вот взвоют сирены, вспыхнут прожектора, а из-под земли вырастут сторожевые вышки с крупнокалиберными пулеметами, или еще с чем похуже, ничего подобного не происходило. Мир и покой царили в окрестностях дворца Епископа Ортега-ар-Фарана. Вездесущих патрулей и тех не наблюдалось. Никому не было дела до странных манипуляций возле взломанной калитки. Охрана дворца отсутствовала, как класс, что не могло не радовать.

«Спят они что ли?..» – подумал Денис.

«Летаргическим сном!» – хмыкнул внутренний голос, но чувствовалось что за его внешней бравадой скрывалась некоторая растерянность.

Однако, спят или нет – это их проблемы, а у компаньонов был четкий план действий, согласно которого они и продолжали действовать. Шэф, все так же молча вступил на дорожку, выложенную светлым камнем, и быстрым скользящим шагом двинулся по направлению к высокому крыльцу. И хотя чудо-перстень был проверен в деле и даже не раз, Денис не без тревоги наблюдал за любимым руководителем.

«Щупальца» вели себя по-разному: некоторые пытались остановить командора обвив за туловище, другие – заплести ноги, третьи вставали в позу разъяренной кобры и пытались атаковать, изображая из себя копье, четвертые – захлестнуть за горло, пятые – хлестнуть, вообразив себя плетью… Короче говоря, «террариум единомышленников» напоминал бушующее море. Денис от всей этой картины только нервно ежился. Ну, что тут поделаешь – серпентарий, он серпентарий и есть! Хоть простой, хоть магический.

К счастью, Шэфу облаченному в шкиру, с антимагическим перстнем на пальце было на все эти поползновения плевать. Причем, с высокой башни. Не могли эти гадские плетения добраться до нежного тела любимого руководителя, укрытого несокрушимой броней. Рассыпались мириадами горящих искр даже не добравшись до шкиры, скатывались, как вода с вощеной бумаги!

«Хрен вам, а не Шэф!» – злорадно подумал Денис, когда главком преодолел последние метры дистанции. Он даже хотел показать неприличный жест, хлопнув по сгибу руки, но в последний момент удержался – несолидно, как-то, да и невидимый он, никто не увидит.

Поднявшись на первую ступеньку крыльца, на котором никаких зловредных защитных плетений уже не было, верховный главнокомандующий повернулся лицом к старшему помощнику, нервно переминавшемуся с ноги на ногу у калитки.

– Готов? – раздалось в наушниках Дениса.

– Всегда готов! – браво отрапортовал старший помощник и отдал главкому пионерский салют.

– Лови, – с этими словами командор снял перстень и кинул его Денису.

Если бы о похождениях компаньонов снимали фильм где-нибудь в Голливуде, то из одного этого эпизода наверняка сделали бы маленькую трагедию. Сначала крупным планом напряженное лицо командора, на котором отражается мужество, решительность, вера в свои силы и маленькая капелька волнения. Затем такое же лицо старшего помощника, но на нем волнения побольше. Без волнения никак нельзя, ведь если что не так, то: «Шеф, всё пропало, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает… я убью его, я вам…!»

Потом летящий перстень. Это уже не крупным, а суперкрупным планом. Перстень в полете вращается в разных плоскостях, словно астероид или спутник, сходящий с орбиты. Идут повторы, наплывы, замедленная съемка и прочая хрень, чтобы зрители могли дотошно рассмотреть «все его трещинки».

Следующий на очереди снова Денис. Повтор крупного плана, на котором ничего не изменилось – на лице все те же волнение, напряжение и ответственность. Затем камера отъезжает и становится видна его фигура. Старший помощник застыл в позе вратаря, готовящегося отразить пенальти в финальном матче чемпионата мира, когда его команда выигрывает со счетом «1:0», и идет уже добавленное время! Прямо не Денис, а сжатая пружина!

И наконец финал. Грубо говоря – катарсис, а мягко здесь не скажешь. Перстень все ближе, сначала он показан крупным планом, затем камера плавно отъезжает, перстень так же плавно уменьшается и наконец подлетает к точке рандеву, где он должен быть перехвачен старшим помощником. У англо-американского зрителя возникает безусловная патриотическая ассоциация с их противоракетной системой «Иджис» – все в зале встают, затягивают гимн, аплодируют, кидают в воздух чепчики и бюстгальтеры, целуются. А в это время Денис на экране прыгает и… промахивается! А перстень, в свою очередь, рикошетом отскакивает от парковой решетки и падает в самый густой клубок, самых страшных защитный плетений. Все! – финал! Для возвращения перстня понадобятся еще пять крупнобюджетных серий приквелов, сиквелов и вбоквелов. Довольны все, начиная с продюсеров и заканчивая зрителями.

В реале ничего этого не было. Шэф кинул перстень – Денис поймал. А чего здесь удивительного? Кидал Мастер Войны, а ловила красная Пчела. Хоть и красная, но Пчела. Нацепив защитный артефакт, старший помощник без труда, хотя и не без некоторого внутреннего трепета, форсировал тридцать метров сплошных защитных плетений и оказался рядом с верховным главнокомандующим.

Входная дверь, естественно, была заперта, но никакой, даже самой маленькой, магической защиты на ней не было. Видимо Епископ Ортег считал (и не без весомых на то оснований, надо честно признать), что вряд ли какой-нибудь незваный гость сможет подобраться к его дворцу без его на то дозволения.

«Да и то сказать, – подумал Денис, – двенадцать тысяч по шкале Эвальда – это вам не фички воробьям показывать! Это даже в шкире не проскочишь. Хорошо, что перстень есть…»

«Да уж… – согласился внутренний голос. – Это точно!»

Однако же, заперта была дверь, или не заперта, компаньонов это мало волновало – против тетрархского баллончика она была, «что плотник супротив столяра» – пшик-пшик… и замочек накрылся медным тазом. Шэф слегка надавил и дверь с неприятным хрустом приоткрылась. Ну что ж, билеты взяты – надо ехать! Сделав осторожный шаг вперед, верховный главнокомандующий со своим старшим помощником оказались в большом и пустынном холле, опоясанном по периметру колоннадой.

Ничего необычного, или тем более – пугающего, в интерьере не было, но какая-то неестественная тишина и еще что-то неуловимое, витающее в воздухе, заставили Дениса подумать о склепе. Даже трезвая мысль о том, что фильтры шкиры не пропустят ничего «неуловимого», не смогла преодолеть это ощущение – у старшего помощника даже горло запершило от «праха», потревоженного незваными гостями.

«Какое воображение у нас богатое! – съехидничал внутренний голос. – Смотри не задохнись!»

«Да пошел ты!» – вполне ожидаемо отреагировал Денис и выкинул из головы и фантомные ощущения – ну не могла шкира пропустить запах, а тем более частички праха, и нахального паршивца с его подколками.

Да и то сказать, склеп там, или не склеп, а надо заниматься делом. Беглый осмотр показал, что напротив двери, через которую компаньоны проникли во дворец, находилась еще одна, ведущая в парк, а налево и направо из холла уходили два коридора. Все так же молча, командор свернул направо, а вслед за ним направился и старший помощник.

В молчании ничего странного не было – все типовые ситуации были заранее обговорены и по делу говорить было не о чем, а кроме того и сама обстановка к болтовне не располагала – тишина стояла мертвая, казалось что весь дворец, не огромный конечно же – три этажа всего, десять окон на каждом – но вполне себе ничего, вымер.

Денис поймал себя на мысли, что в местах, где обитают живые люди, такой тишины не бывает. Не бывает не то что днем, а даже глухой ночью, как сейчас. Всегда, кто-нибудь всхрапнет, повернется во сне, скрипнет кровать, сам дом издает какие-то звуки, не слышные днем, но прекрасно слышные ночью, а тут ничего. Ни-че-го! Ти-ши-на. И ладно бы ничего не улавливал слабый человеческий слух, не улавливали микрофоны шкиры, до которым человеческим ушам было далеко. Очень далеко.

Естественно, чтобы не оглушить носителя, громкие звуки приглушались, а слабые, чтобы быть услышанными – усиливались, но шкира была устроена так, чтобы доводить до носителя всю доступную акустическую информацию – мало ли, что ему понадобится для выработки решения. Ее дело предоставить информацию, а там пусть хозяин думает – у него голова большая. Так вот – шкира ничего не слышала.

Шэф подошел к первой двери с правой стороны коридора, взялся за ручку и дверь бесшумно, безо всякого скрипа, приоткрылась. Командор кивнул старшему помощнику, предлагая заняться делом, а сам двинулся к двери расположенной напротив. Денис шагнул в комнату и остолбенел!

Исходя из размера холла, ширины коридора и того неоспоримого факта, что фасад дворца не имел никаких выступов, помещения такого размера в нем быть просто не могло… если конечно же архитектура резиденции Епископа Ортега подчинялась законам евклидовой геометрии. Если же нет – другое дело, потому что комната была не просто большая, она была огромная! На первый взгляд она показалась Денису больше, чем сам дворец, каким он казался снаружи! Не комната, а какой-то гипермаркет, типа «Карусели», или того же «Ашана».

Ширина помещения была никак не менее восьмидесяти метров, высота – двадцати, а на сколько оно уходило так сказать – вдаль, потому что термин «в длину» здесь не подходил, трудно было даже предположить. Но даже не размеры были самым удивительным, самым удивительным было наличие окон на длинных сторонах «комнаты». Их там быть не могло по определению, потому что правая стена граничила с холлом и оттуда никаких «незаконных» окон не наблюдалось, а левая – с соседним помещением.

Невольно вспомнился Коровьев: «Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов». Понимание того, КТО обладает такими возможностями никакой радости старшему помощнику не доставило, недаром в книге Экклезиаста сказано: многие знания – многие печали. Оставалось только надеяться, что это сам Ортег навострился проделывать такие кунштюки.

Разглядеть детали того, чем была заполнена «комната» возможности не было. Несмотря на превосходное качество ночного зрения шкиры, ничего конкретного рассмотреть не удавалось – было видно, что на полу что-то стояло, то ли мебель, то ли ящики, то ли постаменты с какими-то предметами, самых разнообразных размеров и форм, и на этом все – никакой конкретики. Короче говоря, пустым помещение не было. Денис попробовал посмотреть в кадате – та же невнятная картина.

Пока старший помощник мягко говоря – обалдевал, а грубо здесь и не скажешь, произошло малозначительное, на первый взгляд, происшествие. С тихим щелчком дверь за его спиной закрылась. Ни сквозняка, ни какой-либо иной материальной причины для этого не было… или же старший помощник таковую причину не заметил. Вроде бы ерунда, но в сочетании с ощущением склепа и мертвой тишиной было это… скажем так – подозрительно. Денис было дернулся, чтобы проверить открывается дверь, или нет, а потом усилием воли заставил себя остановиться.

Проку от такого знания не было никакого. Ну, узнает он, что дверь не открывается, и что? Ломать самому, или звать Шэфа на помощь? А потом что? – все равно надо осматривать помещение и зачищать, так не один ли хрен закрыта дверь, или нет? Надо делом заниматься. Согласно инструкции, старший помощник должен был проверить все помещения, на которые укажет верховный главнокомандующий и, при необходимости, зачистить. Про зачистку никакой конкретики на инструктаже сказано не было и Денис твердо решил, что слуг он трогать не будет. Попадутся спящие стражники – зарежет за милую душу – он на войне, а не в пейнтбол играет, но мирных обывателей не тронет, даже если они потом и поднимут шум.

«А если будет прямой приказ всех зачистить?» – вкрадчиво поинтересовался внутренний голос.

«Когда будет, тогда и посмотрим, – хмуро отозвался Денис. – И вообще – не мешай!»

Дав отповедь внутренней внесистемной оппозиции, старший помощник приступил к реализации плана осмотра помещения. План состоял в следующем: обойти «ангар», как мысленно обозвал Денис комнату-переросток, по периметру, параллельно сканируя внутреннюю область «пакгауза». Пройтись по периметру он решил потому, что уж очень его заинтересовало, куда выходят окна.

Старший помощник уже сделал пару шагов к правой стене, когда смутное чувство какой-то неправильности заставило его оглянутся назад. Рябь! Снова та же рябь, как было на КПП. Появилась и пропала, будто кто-то взял огромными пальцами и сморщил упругую ткань пространства, а потом отпустил. Холодок прошел по спине Дениса – с существом, способным на такие фокусы, связываться как-то не хотелось! Ну, что тут можно сказать? К сожалению, только одно: не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями… сколько бы не поднимать тостов за обратное. Хочешь, не хочешь, а связываться придется. Выбора-то нет – или они Ортега, или Ортег их.

«А может, мне это все просто мерещится?!?» – попытался ухватиться за соломинку старший помощник.

«В потолке открылся люк, ты не бойся это глюк!» – поддержал выдвинутую гипотезу внутренний голос, одновременно продемонстрировав неплохое знание фольклора времен верхнего палеолита.

«Точно, блин… глюки какие-то начались… С ума схожу… Это все ты! – разозлился Денис. – Это ты меня с ума сводишь! Вообще я из-за тебя какой-то ненормальный стал. Нормальные люди с внутренним голосом не разговаривают, а ты все время мне какую-то лапшу на уши вешаешь! А я сдуру отвечаю! Не буду больше с тобой общаться!» – в запале пообещал старший помощник. Ну, что тут скажешь? Всегда проще свалить вину на другого, даже если этот другой твое же собственное альтер эго.

«А кто тебе сказал, что ты нормальный? – искренне удивился голос. – Нормальные люди дома сидят, ипотеку выплачивают, карьеру делают. Особо продвинутые из обычных менеджеров дорастают до менеджеров среднего звена. Менеджер среднего звена, я тебе доложу – это не хрен собачий! Менеджер среднего звена, да еще не где-нибудь, а к примеру в том же „Макдоналдсе“ это – ого-го-го! Нормальные люди нормальными делами занимаются, а не по параллельным мирам шастают. Так что – не обессудь…» – безжалостно закончил голос.

Крыть было нечем и Денис молча шагнул вперед и именно в этот самый момент в «ангаре» вспыхнул свет и стало светло, как днем. Старший помощник от неожиданности даже присел, одновременно выхватив «Черные когти»… точнее сказать, не просто присел, а оказался в стойке киба-дачи. Он настороженно огляделся на сто восемьдесят градусов, потом резко развернулся и повторил процесс сканирования. Не увидев и не почувствовав ничего опасного, Денис несколько расслабился и выпрямился, но «когти», на всякий случай, убирать не стал – мало ли чего…

После «включения освещения», природа которого, кстати говоря, осталось непонятной – никаких светильников, ни магических, ни электрических, ни масляных, ни каких-либо еще, старший помощник не заметил – просто разом засветился весь потолок, стало очевидно, что «ангар» представляет из себя или музей – если выставленные «экспонаты» предназначены для ознакомления, или торговый комплекс – если они продаются.

Правда, версию насчет «торгового комплекса» Денис выдвинул лишь для того, чтобы рассматривать полную группу событий. Было очень сомнительно, что один из высших иерархов Высокого Престола настолько нуждается в средствах, что устроил в своем доме постоянно действующую «выставку-продажу», типа ВДНХ.

Несмотря на прекрасное освещение, видимость в «ангаре» была, прямо скажем, странная. Ближайшее окружение, в радиусе метров трех-четырех, было видно прекрасно, зато все, что располагалось дальше было укрыто какой-то дымкой, вроде бы и прозрачной, но не позволяющей рассмотреть детали. Углядеть можно было разве что общий абрис, да и то, скажем так – туманно.

Для очистки совести, заранее уверенный в бесполезности этого занятия, старший помощник последовательно применил режим «бинокль» и выход в кадат. Как и следовало ожидать, ни тот, ни другой эксперимент успехом не увенчался – как было ясно видно только на три-четыре метра, причем безо всяких ухищрений, так и осталось, изгаляйся, не изгаляйся. Денис нашел для этого явления вполне здравое объяснение: если кто-то может увеличивать размер помещения до желательных пределов, то кто может ему помешать устанавливать в этом помещении свои законы природы в целом, и оптики в частности?

По пути к ближайшему окну старший помощник внимательно рассмотрел «экспонаты», которые позволяли себя рассмотреть. Чего здесь только ни было! Первым его внимание привлек здоровенный череп, по виду человеческий, но раза в три побольше – Денис еще подумал, что сильно не хотел бы встретиться с его обладателем при жизни обладателя. Конечно же, нельзя исключать вариант, что при жизни «череп-гигант» принадлежал выдающемуся мыслителю, поклоннику изящных искусств и знатному толерасту, а замечательные, хотя и немного желтоватые клыки это так – атавизм, доставшийся от предков, а сам черепоносец заядлый вегетарианец, но… встречаться не хотелось.

Затем был булыжник. Обыкновенный булыжник, каким раньше, до повсеместного распространения асфальта, мостили улицы. Чем был примечателен именно этот камень осталось загадкой, а ведь булыжник наверняка был непростым, ибо простому булыжнику в коллекции делать было нечего. Кстати говоря, руками Денис ничего не трогал, небезосновательно полагая, что при подобных «шалостях» может сработать сигнализация. Вряд ли хозяин оставил свою «кунсткамеру» совсем уж без присмотра, а раз траченных молью и нафталином смотрительниц не наблюдалось, значит должна была наличествовать сигнализация. По крайней мере, старший помощник полагал именно так.

Следующим предметом, привлекшим внимание Дениса был засохший, пожухлый цветок. Названия его, естественно, старший помощник не знал, ибо разбирался в ботанике плохо. От слова совсем. Честно говоря – вообще не разбирался. Ну, не любил он всю эту ботву, а кто любит, пусть первым кинет в него камень. Ни на что больше, до самого окна, Денис не отвлекался. Он осторожно отодвинул тяжелую штору и сбоку, искоса, заглянул в окно. Интерес – интересом, но подставляться старший помощник не собирался, мало ли что… а береженого Бог бережет.

За окном висела тяжелая, беспроглядная, белесая муть. Старший помощник был даже несколько разочарован – он то подсознательно ожидал чего-нибудь этакого: инопланетный пейзаж, каким его рисовали на обложках старинных фантастических книг, где соседствовали Сатурн с его кольцами, хвостатые кометы, метеориты, космические корабли, стоящие на посадочных лапах, мужественные космонавты в тяжелых скафандрах и прочие атрибуты бесстрашных покорителей космоса, или же панораму какого-нибудь города, затерянного в непроходимых джунглях: башни, статуи неизвестных науке существ, ну там… крылатые быки, змеедевы, кентавры с лошадиными головами и человеческими туловищами, хотя… пожалуй, последних к фантастическим существам можно и не относить – встречаются в природе.

Короче говоря, приоткрывал он штору с трепетом и пиететом, а в результате получился пшик. Ну – муть, ну – тяжелая, ну – белесая, а где же шок, катарсис и смена парадигмы!?! Нету! И тут же, можно сказать – не отходя от кассы, Денис получил желаемое. Если чего-то сильно хотеть, то мечты сбываются… правда никто не гарантирует, что ты будешь доволен, получив то, что возжелал. Но, по всему выходило, что старший помощник сильно хотел получить шок, катарсис и смену парадигмы. Вот и получил.

Заоконная муть сгустилась, уплотнилась, структурировалась и к стеклу приблизилось страшное мертвое лицо. Самым ужасным было то, что Денис знал этого человека. В седьмом классе его одноклассник Витька Котов утонул. По крайней мере такова была официальная версия, озвученная завучем – мол, нарушил правила поведения на воде, гулял по тонком льду, провалился и утоп. Не повторяйте, мол, детишки ошибок вашего усопшего товарища и будет вам – деткам, счастье!

В связи с этим событием по школе гуляли разные слухи, кто-то утверждал, что Витька утопился из-за несчастной любви, кто-то с пеной у рта доказывал, что его утопили, потому что связался с нехорошей компанией, что-то им пообещал и не сделал, а некоторые полагали, что его убил старший брат, недавно вернувшийся из колонии, а в воду сбросил уже мертвого – версий было много. Котов был нелюдимым, замкнутым человеком, близких друзей не имел, поэтому истинная причина трагедии осталась неизвестной, но дело было в другом.

На похороны пришло много народа – денисовский класс в обязательном порядке, а все остальные по желанию, так что человек сто набралось. В связи с этим, процедура прощания затянулась и даже чем-то стала напоминать посещения Мавзолея – собравшиеся медленно шли мимо гроба, благодаря чему рассмотреть все детали время было.

Тело Витьки выловили не сразу, оно успело полежать в воде, распухнуть, поэтому хотя его и хоронили в открытом гробу, но лицо было закрыто белой марлей, или бинтом, а на белой кисее, от чего Денису было сильно не по себе, выделялись отчетливые красные пятна, как будто там проступила, а потом засохла кровь! Причем было полное впечатление, что кровь сочилась из носа, рта, ушей и глаз!

Старший помощник был в детстве начитанным мальчиком и знал, что такого быть не может! Он был твердо уверен, что кровь у утопленников не течет, а особенно у утопленников не один день пробывших в воде! Однако кровь была! Вторым вопросом, так и не получившим ответа, было то, почему не сменили «кровавую» повязку? Единственным логичным ответом было то, что бесполезно. Значит кровь продолжала идти и во время похорон, а у покойников она не идет! Было все это как-то странно…

Витька потом часто снился Денису, сны были не то чтобы страшные, но неприятные и в этих снах его лицо всегда было скрыто под белоснежными бинтами с красными пятнами. И вот сейчас Денис, наконец-то, увидел Витькино лицо таким, каким оно было под повязкой.

«Я тебя не видел долго и еще б не видеть столько…» – сами собой всплыли в голове бессмертные строки Кай Метова. Это был как раз такой случай.

Увиденная картина заставила старшего помощника пережить шок, катарсис и смену парадигмы, как он и хотел, но никакого удовольствия не доставила. Вот ведь что бывает, когда мечты сбываются, но сбываются без участия Газпрома. Видимо, без участи газового гиганта, ни одна сбывшаяся мечта радости доставить не может. Участие Газпрома обязательно! Старший помощник отпрянул от окна так резко, что чуть не свалился. К счастью, во время этого маневра он дернул штору, которая и отрезала его от захватывающего зрелища, происходящего за окном.

К следующему окну старший помощник приблизился с опаской – хватило предыдущего. Однако его опасения не подтвердились, окно оказалось обычным зеркалом. Впрочем, как обычным… первое мгновение Денис с удовольствием любовался своей симпатичной физиономий, но, к его чести, уж во второе до него дошло, что шкира активирована в режиме «Тень»! Он бросил взгляд вниз, на ноги и, как и следовало ожидать, увидел только пол – шкира функционировала штатно, дело было не в ней. В то время, как старший помощник таращился на пол, боковым зрением он уловил, что изображение в зеркале пошевелилось. Дожидаться окончания этого процесса Денис не стал и быстренько задернул штору. Выяснять дальше, какая тварь вместо него отразится в «нехорошем» зеркале, или кто еще из старых знакомых, вроде Витьки, явит свой лик из небытия, никакого желания больше не было.

«Хрен с ними, с окнами! – твердо решил старший помощник. – Из них никто не лезет, значит меня они не интересуют. Надо этот караван-сарай внутри осматривать, а не в окошки глазеть!»

«Правильно! – поддержал его внутренний голос. – А то, пока в окно будешь пялиться, сзади по башке отоварят!»

Следующими «экспонатами» по-настоящему привлекшими внимание Дениса стали чучело ворона и «Land Rover Discovery». И если по поводу автомобиля еще можно было бы предположить, что он выделялся на фоне остальной коллекции своей вопиющей неуместностью в данном месте, то про ворона и этого сказать было нельзя… а пожалуй, что и про «Rover» тоже. Дело было в том, что представленная коллекция была необычайно эклектична. Чего в ней только не было!

Интересных экспонатов, вроде человеческой головы, украшенной рогами, как у архара, загнутыми и острыми, словно два копья, или непонятных устройств состоящих из светящихся стеклянных колбочек, циферблатов, шкал с непонятными рунами, проволоки, зубчатых передач и прочей непонятной машинерии, хватало. Пожалуй, что на их фоне ни ворон, ни автомобиль чужеродными совсем не выглядели – вписывались вполне органично. Хотя… земной автомобиль на Сете… – это все-таки перебор.

Тут фокус был в другом. И ворон и автомобиль были знакомы Денису. Они были чем-то наподобие Витьки Котова – приветом из той, старой, «довоенной» жизни. Правда, было между Витькой и последними двумя, скажем так – фигурантами, и отличие, причем весьма серьезное. Витька был персонажем реальным, из плоти и крови и неважно, что неживым, главное, что он в свое время присутствовал в плотном, физическом мире. А вот сказать такое про ворона и «Rover» значило бы погрешить против истины. Они были, как изящно выразился по похожему поводу магистр и верховный иерарх всего сущего Джузеппе Калиостро, «продуктами материализации чувственных идей».

В бытность свою еще зеленым первокурсником приснился Денису прелюбопытнейший цветной сон, который, в отличие от большинства своих собратьев, сохранился у него в памяти в самых мельчайших подробностях, как хранятся там ключевые жизненные события и запомнившиеся книги и кинофильмы.

Итак… Посреди бразильской сельвы (откуда-то Денис знал, что это именно сельва и конкретно бразильская) на поляне располагалось огромное одноэтажное здание из стела и бетона. Потом, с течением времени, вспоминая в очередной раз этот сон, старший помощник понял, что это был гипермаркет, но во время исходного «просмотра» он этого не знал. И не мог знать, потому что в то время подобных сооружений в России еще не было.

Их студенческая группа столпилась перед входом в магазин и с открытыми ртами наблюдала за невиданным изобилием товаров через панорамные окна гипермаркета. Студентов можно было понять – времена стояли скудные и голодные, а тут такое! Кто-то, Денис не разобрал кто именно, сказал: – Собираемся здесь через час, не опаздывать, автобус ждать не будет! – После чего вся толпа ломанулась в распахнувшиеся двери.

Как потом, во время очередного «перепросмотра», удостоверился Денис, они оказались в самом обычном гипермаркете – по нынешним временам ничего экстраординарного, но тогда – во сне, и в то время, это было равносильно попаданию в потребительский рай.

Десятки видов нарезок с колбасой и сыром, столько же видов йогуртов, куртки, джинсы, велосипеды, множество сортов кофе, апельсины, бананы, мандарины, манго, киви, клубника, разнообразнейшая обувь всех размеров и цветов радуги, и апофеоз – могучий внедорожник «Land Rover Discovery»!

Денис долго потом искал такую же машину наяву, но нисколько в этом не преуспел. Не было таких машин. Он даже стал думать, что она плод его разгоряченного воображения, но оказалось, что это не так. Истина выяснилась много лет спустя. Оказалось, что кроме откровенно черной волшбы, о которой речь пойдет впереди, и за которую и на костер кое-кого отправить не грех, во сне был еще и временной сдвиг, потому что в призрачном гипермаркете был выставлен самый настоящий «Land Rover Discovery 4», а не «Land Rover Discovery 1», только-только начавший выпускаться в то время, когда снился этот цветной кошмар! Вот такие пироги с котятами.

Но это все было потом, а во сне, как завладел «Rover» вниманием Дениса, так и не отпускал. Оторваться от разглядывания этого, сияющего серым металликом, чуда Денис был не в состоянии. Впрочем и надобности отрываться не было, ввиду отсутствия денег. Нет денег – не нужно шастать по магазину, покупать-то не на что, а шататься, как по музею тоже не резон – разглядывать после такого автомобиля что-либо другое, это как после Эрмитажа посетить какой-нибудь краеведческий музей в Мухосранске.

Однако, процесс любования чем-либо, или же кем-либо, неизбежно, кроме начала имеет и конец. В какой-то момент посетило Дениса смутное чувство тревоги. Он с трудом оторвал взгляд от серого чуда-на-колесах и бросил быстрый взгляд в окно. Увиденное еще больше встревожило будущего старшего помощника – ясный день сменился сумерками, а еще больше не понравилось Денису то обстоятельство, что в огромном помещении он остался один! Вот только что вокруг сновали плотные толпы, слышался несмолкаемый гул множества голосов, а тут раз – и никого… и тишина! Не по себе стало Денису и он опрометью бросился к выходу.

Предчувствия его не обманули! Только и успел он разглядеть габаритные огни автобуса, стремительно уходящего в закат по прямому, как стрела шоссе. Как говорится – отряд не заметил потери бойца. Не обратила группа внимание на отсутствие в салоне одного из однокашников. Впрочем и винить тут было некого – в любом коллективе есть люди, присутствие, или отсутствие, которых никто не замечает – что есть они, что нет – все едино. Таким человеком и был в ту далекую пору будущий супермачо и любимец женщин.

Как только автобус скрылся из вида, будущему бесстрашному старшему помощнику стало уже совсем не по себе – солнце зашло и многочисленные огоньки загорелось во внезапно наступившей тьме. Огоньки эти располагались в пространстве попарно и двигались… И было пронзительно ясно, что это не светлячки. Странные и чего греха таить – страшные, звуки обрушились на Дениса. Кто-то рычал, кто-то визжал, кто-то хрипел, кто-то хохотал, кто-то выл, кто-то стонал…

Очень остро осознал Денис тогда свое полное одиночество, осознал, что из дикой сельвы, находящейся буквально в нескольких шагах, смотрят на него множество голодных глаз, обладатели которых уже приготовились пустить в ход свои стальные когти, клыки, жвала и ядовитые зубы! Единственным оазисом безопасности в этом огромном темном и страшном лесу было здание за спиной, сияющее в ночи ярким электрическим светом. Туда-то Денис и бросился со всех ног. Автоматическая дверь гостеприимно открылась и он пулей влетел в торговый зал.

Оказавшись в безопасности, будущий старший помощник не направился к стеллажам с колбасой, сырами и прочими деликатесами, не двинулся он и в направлении километровых полок с одеждой, обувью и другими промтоварами. Его душа рвалась в другую сторону – к сияющему лаком чуду на четырех колесах, куда он незамедлительно и двинул свои стопы. Денис решил воспользоваться ситуацией и посидеть за рулем роскошного внедорожника – знал, что вряд ли еще когда шанс представится – с его доходами на самокат бы накопить.

Он хотел только посидеть на месте хозяина такого внедорожника, угнать машину у него и в мыслях не было. Во-первых – боялся уголовной ответственности (причем даже во сне, как с усмешкой отмечал впоследствии), а во-вторых имелась и еще более прозаическая причина – водить машину он не умел. Понимал, что вряд ли она у него когда-нибудь будет, вот и не учился. Чего зря деньги тратить? – за автошколу плати, за справки плати, ментам за экзамен плати – ну нахрен! Если вдруг произойдет чудо и появятся деньги на машину, тогда и права можно будет получить.

Денис почти добрался до вожделенного «Rovera», когда сильный и чрезвычайно болезненный удар в затылок чуть не сбил его с ног, а черные жесткие крылья едва не лишили зрения! Замахав от страха руками, будущий старший помощник зацепил коварного врага, вероломно и без объявления войны, напавшего сзади. Агрессором оказался огромный черный ворон, совершенно демонического вида, очень напугавший Дениса.

Игнорируя его беспомощные попытки отмахнуться, черная тварь снова и снова кидалась в лицо будущего старшего помощника, норовя ударить клювом и крылом, и лучше в глаз! В какой-то момент Денис понял, что это не шутки, что бой идет не на жизнь, а на смерть, и что в живых останется кто-то один – или он, или тварь! И действительно, трудно было бы этого не понять – птица шла в атаку с упорством и бесстрашием камикадзе. Осознание этого факта помогло преодолеть растерянность и страх. Забыв про боль в пораненных руках, Денис во время очередной атаки ворона не стал от него отбиваться, а изловчился, схватил, прижал к полу и свернул голову!

Измученный и обессиленный, он медленно опустился на пол рядом с поверженным врагом. К физической усталости – ворон оказался очень силен и дрался, как орел, добавлялась боль от истерзанных рук – живого места не осталось от клюва и когтей, и тошнота от самого факта убийства – не привык тот, «довоенный», Денис к таким вещам – плохо ему было.

Однако, отсиделся будущий старший помощник, отдышался, и совсем было собрался подняться и продолжить путь к своей вожделенной цели, как почудилось ему какое-то движение там, где лежала тушка зловредной птицы. Повернул Денис голову, посмотрел на ворона и почувствовал, что волосы у него становятся дыбом – какими-то механическими рывками свернутая набок голова возвращалась на свое привычное место, а по телу птицы проходили конвульсии, прозрачно намекавшие на то, что птичка вот-вот вернет боевую форму, и что игра совсем еще не закончена.

Денис схватил оживающую на глазах птицу за шею, вскочил и принялся метаться по магазину, не в силах сообразить, что надо делать. А в том, что решение надо принимать, как можно быстрее сомнений не оставалось – ворон начинал трепыхаться и с каждым мгновением все сильнее! Подгоняемый нарастающей паникой, будущий старший помощник проскочил отдел бытовой химии, винно-водочный, мясной, овощной и влетел в рыбный. Здесь его взгляд зацепился за большой аквариум, в котором лениво шевелили плавниками какие-то большие рыбы.

И то ли слово «Эврика!» – промелькнуло в голове у Дениса, то ли он просто так сообразил, что делать, но будущий старший помощник быстренько сунул ворона в аквариум. Сделано это было как нельзя вовремя, потому что черная тварь начала вырываться уже совсем по-взрослому, силы к ней возвращались с каждым мгновением – еще немного и «Мортал комбат» пришлось бы возобновлять. Денис долго держал трепыхающуюся птичку под водой. Долго ворон пускал пузыри, прежде чем окончательно затих и неопрятной черной тряпкой не упокоился на дне. Денис еще сильно удивлялся – откуда у него такой запас воздуха, словно не птица, а футбольный мяч?

С облегчением и чувством выполненного долга будущий старший помощник направился к выходу из рыбного отдела. Прежде чем свернуть за угол, он оглянулся… Потом, во время очередного перепросмотра этого замечательного сна, ему припомнилось, что во всех русских сказках действует категорический императив – не оглядываться! И похоже на то, что запрет этот взят не с потолка. Так вот… бесформенная черная тряпка безжизненно распластавшаяся на дне аквариума снова превратилась в черного ворона, глаза которого горели очень неприятным красным цветом, словно два уголька. И взгляд его был устремлен на Дениса.

Сны не подчиняются законам логики. Каким образом Денис оказался за рулем рвущегося сквозь ночь «Rovera» он не знал. Просто р-р-р-а-з! – и подгоняемый ужасом он давит на педаль газа. Как оказался в машине, как завел, как выбрался из гипермаркета? – неизвестно. Однако, вот он – улепетывает со страшной скоростью от черного монстра с красными горящими глазами.

Управлять автомобилем оказалось не так сложно, как представлялось: во-первых – педалей всего две, во-вторых – дорога прямая, как луч света в темном царстве, а в третьих – трафик нулевой, ни попутного, ни встречного движения нет – катись в свое удовольствие! И Денис начал его получать, пока не бросил взгляд в панорамное зеркало заднего вида.

Черная точка, с каждым мгновением увеличивающаяся в размерах, была прекрасна видна на фоне сияющего электрическим светом магазина. Еще через пару секунд стали заметны красные огоньки – они напоминали сигнальные огни самолета, но будущий старший помощник знал, что это вовсе не самолет, и что горят совсем не аэронавигационные огни! Приближался посланник ада, а красным светом горели его глаза! Ужас охватил Дениса. Он хотел было еще увеличить скорость, но педаль газа и так уже была воткнута в пол.

Тварь с непостижимой скоростью догнала мчащийся автомобиль, зависла у задней двери и несколько секунд сопровождала, изредка взмахивая крыльями. Денис хорошо видел ее горящий взгляд, нацеленный на его беззащитный затылок. Сил сопротивляться у него уже не осталось, ни духовных, ни физических – уж очень большой страх внушала ему эта демоническая птица. От страха волосы у него встали дыбом, он вцепился в руль, вжал голову в плечи и стал безропотно дожидаться, когда монстр вскроет машину, как консервную банку – а в том, что ворон сможет это сделать, Денис не сомневался.

Внезапно она исчезла! Вот только что была видна в зеркале, следующее мгновение – и ее нет! Радость, охватившая будущего старшего помощника, была ничуть не меньше страха, испытываемого им мгновение назад. Динамику его чувств хорошо описывает синусоида, проходящая через ноль, где ноль – нормальное, спокойное состояние человека.

Однако, эйфория продлилась недолго. Можно считать, что ее практически и не было. Как только Денис оторвал взгляд от зеркала заднего вида, чтобы посмотреть вперед, он увидел ворона, идущего в лобовую атаку! Тварь обогнала бешено мчащуюся машину, ушла вперед, развернулась и пошла на таран. Уклониться, притормозить, сделать полицейский разворот, или же предпринять что-либо подобное, Денис не успел и не сумел. Сначала от удара разлетелось ветровое стекло, потом взорвалась дикой болью голова Дениса, в которую ударил своим железным клювом ворон, ну, а уже потом Денис проснулся. В соплях, слезах и холодном поту.

Старший помощник потом неоднократно вспоминал этот сон – никогда, ни до, ни после, ничего так схожего по ощущениям с явью ему не снилось. Правда недавно был вполне себе реальный сон с неплохим сексом с Незнакомкой, но там Денис четко осознавал, что дело происходит во сне, а вот в том сне – с вороном и «Land Roverom» было ощущение, что все происходит наяву, и только потом стало понятно, что это был сон. И уж в самом дурном сне – пардон за каламбур, не могло присниться Денису, что он вновь встретится с этими двумя персонажами – птицей и автомобилем, причем наяву. А то, что это именно тот ворон, и именно тот «Land Rover», Денис знал.

«Ну, давай, сука, оживи, – злость за тот давний страх заставила старшего помощника забыть об очень даже возможной охранной сигнализации на чучеле. Если бы тварь ожила, он бы плюнул на конспирацию и воздал ей за пережитый кошмар. – Я тебе перья-то повыщиплю!»

«А клюв в жопу засунем!» – внес конструктивное предложение внутренний голос.

«Правильно!» – одобрил инициативу Денис.

Но, то ли гадская птичка действительно была мертва окончательно и бесповоротно, то ли понимала, что все вышеперечисленное с ней обязательно проделают, но откликаться на горячее желание старшего помощника и оживать, она не стала. Как сидела чучелом, так и продолжала сидеть.

«Сидишь, сук-ка! – по-прежнему с ожесточением подумал Денис. – Ну-ну… сиди-сиди… еще свидимся!» – пообещал он.

Однако, несмотря на жгучее желание поквитаться, время и место для воплощения в жизнь мстительных планов было не совсем подходящее и старшему помощнику, скрепя сердце, пришлось вернуться к выполнению своих штатных обязанностей.

В ходе дальнейшего прочесывания «нехорошей комнаты», на всякие диковинки Денис уже не отвлекался. Во-первых – произошло насыщение. Даже осматривая коллекции лучших музеев мира: Эрмитажа, Лувра, Прадо, Орсе и разных прочих Meтрополитен-музеев, рано, или поздно наступает момент, когда количество осмотренных диковинок перерастает в качество – ты перестаешь ими любоваться и восхищаться. Надоедает.

В этом, кстати говоря, заключалась и основная проблема владельцев гаремов. Но, это была только первая причина равнодушия, охватившего старшего помощника. Вторая заключалась в том, что после ворона и «Land Rovera», удивить чем-нибудь другим и задержать его внимание было затруднительно. Прямо скажем – весьма затруднительно.

Перестав в конце концов и вовсе обращать внимание на выставленные экспонаты, Денис в ускоренном темпе – время поджимало, завершил обход «ангара» по периметру, распахнул дверь, через которую изначально попал в «Музей Поля Чудес» и вышел в коридор. Точнее говоря, должен был выйти в коридор, потому что именно туда он так и не попал. А попал… снова в «ангар»! Если бы не шкира, старший помощник принялся бы протирать глаза, не веря им, но тетрархский комбез такой возможности доступа к органам зрения не предоставлял и Денису пришлось принять картинку, транслируемую в мозг, на веру.

«Вот же ж с-с-с-во-ло-чь! – с нарастающим гневом подумал старший помощник. Причем, кого именно он считал этой самой „сволочью“ было не очень понятно даже ему самому. То ли в этом качестве Денис имел ввиду давнишнего ворона из сна, то ли его материализовавшееся чучело, то ли Епископа Ортега, во дворце которого творилась такая хрень, то ли все Мировое Зло, наславшее на него в те далекие времена тот мерзопакостный сон, то ли еще кого – неизвестно, но старший помощник был твердо убежден, что „сволочь“ существует и что, когда он до нее доберется, она за все ответит – уж больно зол он был на нее и за прошлые, и за нынешние обиды. – Игры со мной играть вздумала! – продолжал яриться Денис. – Ла-а-а-дно! Я тоже люблю подвижные игры на свежем воздухе! Поиграем!»

Он решительно направился к автомобилю, гордо возвышавшемуся метрах в пятнадцати, открыл незапертую дверь, завел и медленно подъехал к обратно к двери, круша по до дороге все, что попадалось под колеса внедорожника. А попадалось, прямо скажем – немало. Настоящие музейщики – те которые трясутся над каждой древней черепушкой, а не те, которые норовят снести все, что поценнее, в ломбард, впали бы в кому от такого варварства, но Денис ни разу музейщиком не был, и никаких отрицательных эмоций не испытывал.

«Значитца так, Шарапов! – мысленно обратился он к так до конца и не идентифицированной „сволочи“. – Я сейчас выхожу в коридор, а если я там не окажусь, или окажусь в каком-нибудь другом месте… – он сделал короткую паузу, чтобы „сволочь“ прониклась важностью момента. – То я вернусь, и прокачусь по твоему музею! Ферштейн!?!» – рявкнул он напоследок, но никакого ответа, естественно, не дождался.

Завершив свой мысленный спич, старший помощник открыл дверь и остановился на пороге. Перед ним находился коридор, позади слегка разгромленный «ангар». Денис немного помедлил, вздохнул и шагнул вперед, дверь за ним захлопнулась. Он очутился там, где и должен был находиться – в коридоре из которого и попал в «Музей Поля Чудес», будто бы и не было никаких фокусов с многомерными пространствами и прочей чертовщиной.

Видать «сволочь», кто бы она ни была, отнеслась к угрозе старшего помощника со всей серьезностью и решила с «шутками» повременить, если вообще не завязать. А вообще Силы Зла ужасно коварны и зловредны, они постоянно путаются под ногами у Сил Добра, мешая им в их благородной деятельности, направленной на благо всего прогрессивного человечества. Вот и сейчас Силы Зла активно противодействовали Денису.

Могут возразить, что мол, некоторая неувязочка получается, что мол, именно Шэф с Денисом незаконно проникли в чужое жилище с целью уконтрапупить его владельца, так что может наоборот – Силы Добры мешают им в их неблаговидной деятельности? На самом деле никакой неувязки здесь нет – существуют устойчивые социальные группы, которые всегда выступают на стороне Добра. К ним относится начальство всех уровней и их родственники. Правда, встречаются и исключения, типа наших компаньонов, но редко. Так что, со всей ответственностью нужно заявить, что все мешающие старшему помощнику силы, несомненно относились к Силам Зла.

Надо честно признать, что подчас бывает непросто разобраться какие именно Силы – Добра, или Зла предприняли то, или иное действие. Допустим, подняли цены на бензин. Народ начинает роптать, что мол опять эти суки, что хотят, то и делают, что мол нефть – общенародное достояние, а бензин из нефти делают, так какого, спрашивается, хрена? Да и вообще в Саудовской Аравии каждому гражданину с каждого добытого барреля копеечка капает, а у нас последние соки выжимают! Казалось бы, действуют Силы Зла… а если разобраться?

А если разобраться, то несомненно Силы Добра. Сами посудите: первое – кто поднял цены? – Начальство! А раз начальство, то и говорить не о чем – оно всегда выступает на стороне Сил Добра. Второе – для чего подняли цены? – Для благого дела: кому коттеджик на Канарах достроить, кому дом во Флориде поднять, кому счет в банке округлить, чтобы было не девяносто девять миллионов девятьсот тысяч долларов, а ровно сто. Никто ведь не будет спорить, что это благое дело? – вот то-то и оно…

– Чего так долго? – хмуро поинтересовался верховный главнокомандующий, появляясь не из той двери в которую входил изначально – ту Денис хорошо запомнил, она была напротив его, а эта нет. – Заснул там что ли?

– Зас-ну-у-ул… – протянул старший помощник, одновременно кивая головой, как китайский болванчик. – Тебе бы так поспать, – от всей души пожелал он любимому руководителю.

– А в чем дело? – мгновенно насторожился командор, почуяв неладное.

– А сам посмотри, – радушно предложил старший помощник, гостеприимно распахивая дверь «Музея Поля Чудес». Главком ждать себя не заставил и мгновенно прошел внутрь «нехорошей комнаты».

– Ну, и чего ты хотел мне показать? – раздалось через мгновение.

«Ну, если для тебя здесь нет ничего удивительного… – подумал Денис, – тогда ну тебя нахрен! А по мне так полная хрень!»

Одновременно с этими рассуждениями, нисколько не влиявшими на его двигательную активность, он проследовал за любимым руководителем и на пороге мягко говоря – остолбенел, а если называть вещи своими именами… Нет. Лучше своими не называть. Обсценная лексика имеет право на жизнь и в некоторых случаях просто незаменима, но пользоваться ею следует с осторожностью – примерно, как с острым соусом «Atomic Kick Ass».

«Ангар» превратился в самое обычное, заурядное помещение, своими линейными размерами полностью вписывающее в габариты дворца, видимые снаружи. Никакого пятого измерения, никаких временных сдвигов и прочей хрени. Короче говоря – полная засада. И таким же полным идиотом в глазах верховного главнокомандующего должен был выглядеть старший помощник. Однако, Шэф был не только верховным главнокомандующим, Шэф одновременно был еще и мудрым руководителем, что согласитесь, бывает не часто, а если называть вещи своими именами, то – редко.

– Рассказывай! – приказал он. И Денис принялся рассказывать. Выслушав первый эпизод – про мертвого Витьку Котова, главком отключил режим невидимости. Денис немедленно последовал его примеру – заряд батареи нужно экономить всегда, а скрываться больше смысла не было – компаньоны одновременно пришли к одинаковому выводу. Приключения старшего помощника в «ангаре» явно показывали, что кому надо и так прекрасно знал об их присутствии во дворце – так что не нужно было его еще и смешить. Со стороны бывает забавно наблюдать за попытками кого-либо спрятаться, или что-то спрятать, когда он думает, что за ним не следят, в то время как его отлично видно. Подобные сцены изрядно веселят подсматривающего. Отключив невидимость, старший помощник продолжил свою печальную повесть, дошел до того места, где гадская птица ожила, после чего командор его остановил: – Потом доскажешь. Сейчас по быстрому проверяем оставшиеся комнаты и наверх.

Денису немедленно пришло в голову, что особого… да пожалуй, что и не «особого», а вообще никакого смысла в этих проверках нет – кто угодно может спрятаться в «пустой» комнате, если имеет особые отношения с многомерным пространством, но спорить с Шэфом не стал – главком не хуже его все это понимает, а раз приказал проверять – значит проверять!

«Да-а-а… – взгрустнул старший помощник. – Теперь все стало на свои места. А то мы такие, типа – крутые перцы, невидимые, залезли в дом Архимага, а он болезный ни сном, ни духом! Да он нас еще у ворот засек, сук-ка, если не раньше! Мне так кажется…»

«Славик, чёт я очкую!» – дал свою оценку сложившейся ситуации внутренний голос. И не согласиться с ним старший помощник не мог.

– Больше не разделяемся, – приказал Шэф, – один стоит в дверях и наблюдает за помещением и коридором, второй проводит осмотр. – Старший помощник был только «за». Вдвоем было, как-то спокойнее, что ли… Только не надо думать, что он боялся. Чего не было, того не было. Как говорили в бозе почивших «Куклах»: «Лизинг был, а популизма не было!». Компаньоны двинулись вперед, но прежде чем открыть дверь в следующую комнату, командор непривычно мягко, даже как-то смущенно, совершенно не в свойственной себе манере, обратился к Денису: – Послушай… Дэн… а не могло…

– … тебе померещиться? – крайне невежливо перебил верховного главнокомандующего старший помощник и мгновенно, не задумываясь, ответил: – Я уже подумал… Могло. Очень похоже на то, что всю хрень, которую я видел, взяли из моего же сознания. Стоит там какой-то аппарат, вытаскивает из мозгов разные страхи и пугает. А ты ничего не увидел, потому что у тебя нет никаких фобий, – предположил старший помощник. Командор в ответ лишь скептически хмыкнул, покачал головой и ничего не ответил. – В связи с этим вопрос, – продолжил Денис, – может мы рано невидимость отключили? Может комната эта в автоматическом режиме работает и нас еще никто не засек? А?

– Боюсь, что если она включилась, то одновременно и подала сигнал.

– А если, нет?

Главком больше возражать не стал, он молча признал доводы старшего помощника убедительными – ничего не ответил, и просто исчез. Вслед за ним исчез и Денис. Все правильно – береженого Бог бережет. Но, невидимостью командор не ограничился:

– Включи «Контур», – раздалось в наушниках у Дениса. Режим был очень энергозатратный, но главкому виднее. «Контур» – значит «Контур», может чего и удасться углядеть. Чем черт не шутит?

Следующая комната оказалась близнецом «ангара», каким он стал после смены имиджа, когда помещение из «Музея Поля Чудес», каким оно предстало перед Дэном, быстренько преобразилось в самую обычную гостевую комнату. Комната была пуста, девственно чиста и напоминала гостиничный номер в земном отеле средней руки, готовый к приему постояльцев: большая кровать, два кресла, низкий столик, который можно было бы назвать журнальным, если бы в Высоком Престоле имелась периодическая пресса, тумбочка и большой шкаф.

Из приятных мелочей имелись в наличии мохнатый прикроватный коврик и большая картина с каким-то усатым мужиком в надраенном до зеркального блеска доспехе. Денис еще поразился мастерству живописца, сумевшего передать металлический блеск, видимый даже в режиме ночного зрения шкиры. Но, все это было сущей ерундой, по сравнению с наличием самого настоящего санузла с большой ванной и унитазом.

«Живут же буржуи! – позавидовал старший помощник, припомнив туалет системы сортир, оборудованный для постояльцев и персонала во дворе „Пьяной Розы“. И то сказать… глядя на сияющий белый фаянс, или еще из чего там были сделаны сантехнические изделия – может из фарфора, или слоновой кости – иди знай, нельзя было не испытать жгучую зависть к гостям хозяина дома. Мысль о том, что все это великолепие предназначено для слуг, Денису и в голову не могла прийти, а если бы и пришла, он бы ее с негодованием отверг. – Хотя… – подумал он, – это же маг. Да не простой, а Архимаг! Может у него и слуги так живут… Сволочь!» – последнее ругательство было вызвано тем, что старшего помощника, как урбанизированного человека двадцать первого века, крайне раздражало отсутствие нормальных «удобств». Несомненно, человек ко всему привыкает, но к плохому сложнее, чем наоборот. Однако, как бы ни относился старший помощник к гостям Ортега и его слугам, их отсутствие его обрадовало – «зачищать» посторонних людей у него никакого желания не было.

С остальными семью однотипными гостевыми комнатами – четыре с правой стороны коридора и три с левой, компаньонам так же повезло – оказались пустыми. Правда, не исключено, что пустыми они оказались потому, что осмотр проводил верховный главнокомандующий а не старший помощник. Шэф решил, что дешевле будет, если напарник постоит на стреме, а в помещения соваться не будет, а то мало ли чего…

Этот осмотр напомнил Денису еще один сон, который неоднократно ему снился в детстве. Во сне он попадал в огромную незнакомую коммунальную квартиру, где начинал искать туалет – видать припирало, вот и снилось такое. Во время поисков ему приходилось открывать многочисленные двери, которые вели куда угодно: в жилые комнаты, в кладовки, на черные лестницы, на кухни, но только не в нужный позарез гальюн.

В конце концов он попадал в тупик, приходилось возвращаться назад, а там уже все было по другому, не так, как секунду назад… Короче говоря не то чтобы кошмар, но и не жесткая эротика, плавно перетекающая в мягкую порнографию. А самое главное, что роднило тот сон с сегодняшней явью – везде было пусто. В том смысле, что людей не было. Точно так же, как во дворце Епископа Ортега. На мгновение старшего помощника даже охватило ощущение, что он во сне. Что характерно, в «Музее Поля Чудес» такого чувства не было, а сейчас возникло. Ему даже потребовалось определенное волевое усилие, чтобы выкинуть эту блажь из головы.

«Прав голос – ненормальный я…» – не то чтобы с огорчением, но и не совсем равнодушно, констатировал старший помощник. Однако, к его чести, надо признать, что все эти интеллигентские рефлексии и воспоминания о виденных снах нисколько не мешали ему выполнять свои должностные обязанности согласно штатного расписания и последних инструкций руководства.

С другой стороны, а чего тут выполнять-то? – пусто везде. Вот сидело бы в каждой комнате по боевому магу с приданной ротой спецназа, типа Имперской Гвардии, тогда другое дело, а так… курорт, а не работа. И это было, мягко говоря – довольно странно, а если называть вещи своими именами – весьма даже подозрительно.

Компаньоны настраивались на более активное времяпрепровождение. Это как человек собрался на дискотеку, выпил ведро «Ред Булла», который окрыляет, а его фейсконтроль завернул, а потом менты приняли за то, что пописал не там, и сунули в обезьянник, а там особо не поскачешь, хотя, судя по названию, он именно для этого и предназначен. Отсутствие противника напрягало – слишком уж все было хорошо… правда, если вывести за скобки «ангар», но и там ничего особо плохого с Денисом не произошло, так… попугали слегка, и все. Тьфу-тьфу-тьфу! Короче говоря – странно все это.

Завершив обход, компаньоны вернулись в холл и приступили к обследованию левого крыла дворца Епископа Ортега. Ничего нового для себя они там не обнаружили. Все было строго симметрично – еще семь пустых гостевых комнат со всеми удобствами.

«Странно… а где всякие разные кладовки и прочая хозяйственная шняга? В правом крыле нет, в левом тоже, получается – нет. А где? Где кухня? Жрать-то Ортегу и его людям по-любому надо. Где все это? На втором этаже?.. Сомнительно. А где тогда?.. А ладно – не мой вопрос. – Старший помощник попробовал воздержаться от досужих домыслов, но не смог. – Другое интересно, а где сама обслуга? Где повара, поварята, конюхи там, и прочие горничные? Где уборщицы, наконец? Такой огромный дом драить запаришься – должны быть! Где все?!? Странно все это…» – размышлял старший помощник, быстро поднимаясь по лестнице на второй этаж, вслед за любимым руководителем.

К счастью, вечер вопросов без ответов завершился. Но, завершился отнюдь не потому, что у старшего помощника иссякли вопросы, а по гораздо более прозаической причине – лестница закончилась и надо было приступать к работе, и трепаться (даже с самим собой) стало некогда. К слову говоря, работы было не сказать, чтобы очень много, скорее – наоборот. Весь второй этаж занимал бальный зал, так что проверять там было нечего – никаких дверей, ведущих в другие помещения, равно как и самих этих помещений, не было.

Сам же зал был достаточно аскетичен – никакого рококо, или барокко, все строго, как в школьном спортзале. Однако, сходство было неполным, не было «козлов» для прыжков, канатов для подтягивания, матов, чтобы не отбить себе чего-нибудь, шведских стенок для лазанья и набивных мячей для приятного времяпрепровождения.

Зато имелись большие зеркала в простенках, но опять же, к слову о барокко – никаких вычурных рам – фактически голый конструктивизм. Помятую горький опыт, заглядывать в них Денис не стал. Имелись и многочисленные картины, про которые с уверенностью можно было утверждать только то, что они есть. В ночном зрении они выглядели, как большие темные прямоугольники – разобраться с сюжетом было проблематично.

Дотошный старший помощник отметил эту странность – портрет усатого мужика в надраенных доспехах, висевший в гостевой комнате, был виден хорошо, а эти картины нет, хотя условия освещенности были одинаковые. Почему? А фиг его знает…

С паркетом та же история – было очевидно, что он хорошо натерт – поблескивал, а был ли он наборным, из ценных пород дерева и прочие его характеристики определить было невозможно – ночью все кошки серы. Денис еще подумал, что для дворца Епископа, как-то бедновато, но потом справедливо решил, что опять же не его это дело. Не суди, да не судим будешь! Может Ортег бессеребряник, государственник, душа компании и друг народа, а охотится за ними по всей Сете из высоких идейных соображений, а все деньги сэкономленные на строительстве дворца в целом, и бального зала в частности, отдал на содержание приютов для особо одаренных детей с дефектом речи, или еще на какую благотворительность.

В плане человеческого присутствия, зал был пуст, как письменный стол академика РАН последнего созыва – многие из них и писать-то толком не умеют, только отдавать приказы по команде, поэтому и на столах ничего лишнего у них нет. С другой стороны, а может и правильно? Многие знания – многие печали, а вырастить достойных учеников – профессоров «грамотного потребления», нынешние академики могут и с помощью устного общения, знание письменности совершенно не обязательно – Google прекрасно воспринимает запросы на слух.

В отсутствии публики ничего удивительного не было – в данный конкретный момент времени никакого бала в своем дворце Ортег не давал. Посему, в огромном пустом помещении, засаде спрятаться было негде, если только у засадчиков не было чего-либо наподобие шкир, но у компаньонов был активирован режим «Контур» и если что – наверняка бы заметили. Так что, с большой долей вероятности можно было предположить, что кроме них никого в помещении не было.

Единственное, что можно было бы предпринять в этих обстоятельствах, и то при наличии прогрессирующей паранойи, так это заглянуть под многочисленные диванчики, расположенные по всему периметру зала, но компаньоны, по молчаливому согласию, решили что это перебор.

Конечно, памятуя о «Музее Поля Чудес», нельзя было сбрасывать со счетов вариант с засадой спрятанной до поры до времени в другом измерении, но так как никакой возможности проверить так это, или нет, у компаньонов не было, то по тому же самому молчаливому согласию было принято решение считать этот вариант чем-то вроде НЛО – вроде бы они существуют, а вроде бы и нет, поэтому и хрен-то с ними – все равно правду не узнаешь, а если объявятся и начнут шкодить, тогда и будем разбираться.

Не задерживаясь, быстрым шагом, компаньоны пересекли бальный зал и через очередную незапертую дверь вышли на лестничную площадку, чтобы проследовать на последний – третий этаж дворца. Та лестница, по которой Шэф с Дэном поднялись на второй этаж, на нем же и заканчивалась – пролета ведущего на третий она не имела. К огромному их удивлению, пути на третий этаж не было и на второй лестнице. Был такой же тупик, как и на первой, каковой обычно бывает на верхней лестничной площадке, и все.

«Гарри Поттер и тайная лестница! – в сердцах даже сплюнул про себя Денис. – Ни хрен, так редька!»

«А чего ты хотел? – изумился внутренний голос. – Вломились в дом к Архимагу, и чтоб вас сисястые девки встречали хлебом-солью? Скажи спасибо, что не бьют пока… и не жарят…»

«Да уж лучше бы началось что-нибудь, а то муторно, как перед стоматологом…»

«Не спеши, а то успеешь!» – назидательно посоветовал внутренний голос, припомнив старинную армейскую мудрость. И где только поднабрался паршивец, ведь ни он, ни его владелец, в армии не служили, а вот подишь ты!

С другой стороны, старшего помощника возникшая ситуация даже несколько обрадовала. Обрадовала в том смысле, что ее уже никак не спишешь на его разгулявшееся воображение, подсознание и прочие интеллигентские глюки, порождаемые неокрепшим сознанием. Все было грубо и материально – каменная стена и никакого намека на лестницу.

– Да-а… – задумчиво протянул Шэф, – знатный геморрой…

– Хорошо, что не вегетососудистая дистония, – хмыкнул Денис

– Это вряд ли, – покачал головой главком. – Мы люди простые и болезни у нас простые: геморрой, стригущий лишай, или там – перелом ноги. А всякие остеохондрозы, или вегетососудистые дистонии – это все не для нас.

– А для нормальных людей, – пробурчал Денис себе под нос, на что командор никакого внимания не обратил, а не обратил, потому что был занят – командор думал!

– Режим контур два, – негромко произнес верховный главнокомандующий, глядя на то место, где по всем законам архитектуры вместо глухой стены должна была наличествовать лестничная площадка, имеющая своим продолжением последний пролет, ведущий наверх.

Что это за режим такой и почему ему о нем ничего неизвестно, старший помощник спрашивать не стал. Он был абсолютно уверен, что в ответ услышит: «Читай мануал». И это было правильно! Правда, было бы совсем хорошо, если бы мудрый руководитель научил, где взять на это время, но ответ и на этот незаданный вопрос Денис тоже знал: «Меньше спи».

Никакого приказа со стороны любимого руководителя не последовало, но что-то подсказывало старшему помощнику, что и ему неплохо было бы включить этот таинственный режим «Контур 2», что он и не преминул сделать. И сразу же «в потолке открылся люк», в смысле, что стена «растворилась» и стало видно продолжение площадки, на которой стояли компаньоны, и стал виден лестничный марш, уходящий вверх. И находился этот пролет именно там, где и должен был находиться по незыблемым законам логики, геометрии и сопромата.

И хотя путь открылся, но особой радости это открытие не принесло, по крайней мере Денису. Какие чувства испытывал при этом командор было не понять. Под шкирой, а в особенности под активированной шкирой и вдобавок в режиме невидимости, не очень-то поймешь какие эмоции испытывает ее носитель. Отсутствие же восторга у старшего помощника объяснялось тем обстоятельством, что во вновь открывшемся пространстве клубился туман, да не просто туман, а черный и вдобавок какой-то маслянистый, что ли. Если бы этот субстрат нужно было описать в двух словах, то лучше всего подошло бы словосочетание: очень противный.

Туман то сгущался до состояния чуть ли не твердого тела, то распадался на отдельные клочья, открывая взгляду всю лестничную площадку и несколько первых ступенек. У Дениса от увиденной картинки возникла стойкая ассоциация с паром, поднимающимся от кастрюли с варящимся мясом. Причем с мясом было явно не все в порядке, откуда-то он это твердо знал. Человечина, не человечина, но мясо явно было нехорошим. Старший помощник даже почувствовал запах, что в принципе было невозможно в шкире, и ощутил вполне конкретные рвотные позывы.

«Отключи режим, а то и взаправду блюванешь! – резко вмешался внутренний голос. – Еще захлебнешься в шкире!» – Денис спорить и умничать не стал – не до того было – место и время были неподходящими, и немедленно воспользовался умным советом. Как только вид на клубящуюся мглу был перекрыт, больному стало легче. Больной стал реже дышать.

– Шэф, я чуть харч не метнул от этой картинки, – чистосердечно признался старший помощник.

– Да уж… – меланхолично отозвался верховный главнокомандующий, – знавал я места и повеселее… Но! – голос его окреп. – Родину и мать не выбирают! Придется идти.

– Понятное дело, – согласился старший помощник и чтобы больше не касаться этой «жирной» темы, поинтересовался: – А что это за режим «Контур два» и почему сразу не включили?

– В нем видно все, что доступно шкире, и что не показывает обычный «Контур», и в девяносто девяти случаях из ста он избыточен, а самое главное – очень много энергии жрет. – Командор вздохнул. – Когда во время операции тебя прикрывают виманы поддержки, а после они же, или вертушки, забирают, то можно батареи не экономить. Но, сам понимаешь, такое счастье не для нас.

– Понятно… – вздохнул в свою очередь Денис и не выдержав, все же спросил: – А тебя не подташнивало?..

– Нет. Не подташнивало, – после небольшой паузы ответил командор. – Тошнило. Наверняка специально сделано. Ладно, к делу, – главком протянул руку. – Давай перстень.

Нацепив антимагический артефакт, Шэф по локоть засунул руку в стену. Ну, что сказать – выглядело впечатляюще. Денис, в свою очередь, осторожно, пальчиком, дотронулся до стенки рядом с ушедшей в нее рукой любимого руководителя. Осторожность была вызвана тем обстоятельством, что уж очень хорошо он помнил какая мерзопакостность творится за этим иллюзорным препятствием. Тем большим было его удивление, когда палец ощутил обычную твердость обычного камня и погружаться в нее решительно отказался!

– Не суйся туда без перстня! – несколько более резко, чем обычно, скомандовал верховный главнокомандующий. Чувствовалось, что и его возникшая ситуация несколько выбила из колеи.

– Я только потрогать, – начал оправдываться старший помощник. – Да и все равно – не пускает.

– Что значит не пускает? – не понял командор. Это же иллюзия.

– Отключи «контур два» и сам посмотри, – не стал спорить и доказывать свою правоту Денис, справедливо полагая, что лучше один раз пощупать, чем сто раз увидеть. Он давно, еще с начала пубертантного возраста, пришел к такому умозаключению, а опыт общения с группой поддержки только укрепил его в этом мнении. Главком упорствовать не стал, и провел эксперимент, схему которого предложил старший помощник.

– Первый раз с таким сталкиваюсь… – неохотно признался командор. – И в кадате ничего не видно – стена и стена. Никогда с таким не сталкивался, – повторил он.

– А когда «контур два» включен, ты можешь в кадате посмотреть что наверху творится?

– Нет, – через пару секунд отозвался Шэф. – Как повязка на глаза одета.

– Плохо…

– И не говори кума – у самой муж пьяница, – привычно усмехнулся командор, вызвав тем самым прилив энтузиазма у личного состава, ибо нет ничего более удручающего, чем растерянный командир, а старшему помощнику на мгновение почудились нотки неуверенности в голосе любимого руководителя, но, к счастью, лишь почудились. – Значитца так, Шарапов, я сейчас поднимусь наверх и кину тебе перстень. Кину так, чтобы он рикошетом от стены выскочил сюда, – главком показал куда. – Но! – он поднял палец, – пока мы не поймем, что за чертовщина тут творится, тебе придется включить «кадат два» и смотреть в оба. Каламбур! – ухмыльнулся Шэф, но продолжил очень серьезно: – А то еще перстень застрянет там и хрен его потом выковыряешь. Все понятно?

– Так точно! – щелкнул невидимыми и несуществующими каблуками старший помощник.

– Тогда я пошел.

Черные тени сходились и расходились, сплетались и расплетались, и в какой-то момент Денису почудилось что их движение подчиняется какому-то неслышному ритму, он попытался уловить его и не сразу, но все же ему удалось это сделать. Черный туман танцевал под мелодию «Рамамба Хара Мамбуру». Денис долго и не без удовольствия наблюдал за грациозными движениями черных змей и других непонятных созданий, извивающихся под эту мелодию, которая ему очень нравилась, пока его не посетило ощущение, что что-то идет не так.

«Что-то не так… – билось у него в голове. – Что-то не так… Что-то не так… – Спустя бесконечное количество времени за которое успели возникнуть, возвыситься и погибнуть цивилизации, вспыхнуть и погаснуть звезды, Денис сумел сформулировать вопрос: – А что не так?.. – некоторое время он обдумывал, как сам вопрос, так и ответ на него. Ведь недаром считается, что правильно заданный вопрос является гарантией верного ответа. И судя по всему, вопрос был задан правильно, потому что ответ пришел, пришел из ниоткуда и был подобен вспышке молнии в ночном небе. – Все не так!»

И как будто пелена спала с глаз старшего помощника, и наступило просветление! И сразу же после получения ответа на главный вопрос пошла детализация. Пошла лавина вопросов и ответов, как в игре «Что? Где? Когда?». Единственным отличием было то, что вместо шестерки знатоков отдуваться пришлось одному Денису, но тут уже ничего не поделаешь – суперблиц!

Во-первых – почему он стоит так близко к границе, за которой начинается черная волшба неизвестной, но явно отвратительной, природы? Во-вторых – почему он не заметил, как подобрался к этой границе, ведь он стоял не ближе полутора метров, а сейчас остались считанные сантиметры? В-третьих – какая нахрен «Хара Мамбуру»?!? И на эти три вопроса тут же был получен четкий и однозначный ответ – проклятый черный туман просто пытался затянуть его в свои мясные, дурнопахнущие объятия!

Ну что ж… вопросы поставлены, ответы получены – это хорошо. Но! Самый главный вопрос состоял совершенно в другом. – Где перстень!?! Времени-то прошло ого-го-го сколько! За это время Шэф успел бы подняться пешком на «Бурдж-Халифа», а может еще и спуститься, а ему-то и нужно было всего – подняться на один пролет! Сколько времени на это может потребоваться? – секунды! И тут холодок пополз по спине старшего помощника. Будто наяву увидел он, как черный туман густеет, уплотняется и оборачивается огромной черной фигурой, плывущей сквозь него. И выходит этот кто-то, или что-то, а в руке у него окровавленная голова Шэфа, которую он держит за волосы! Наверно так выглядел подарок Саломеи Иродиаде.

Ужас охватил Дениса от этой картины. Но, если кто-то подумал, что старший помощник испугался того, что Черный Человек и его сейчас убьет, то этот кто-то очень сильно бы ошибся. С какого-то момента – точно назвать его Денис затруднялся, но он точно был, произошла с ним одна забавная метаморфоза – он перестал бояться смерти. Перестать-то перестал, но была одна существенная оговорка – если встретит ее с оружием в руках. Вот такой вот бзик! То ли генетическая память предков, ушедших в Вальхаллу, прорезалась, то ли еще что, но встретить костлявую в бою, а особенно с «Черными когтями» в руках старший помощник не боялся.

Так чего же он, тогда, испугался!? А испугался он того, что если любимый руководитель погибнет, а он, каким-то чудом, сумеет выбраться из этой заварухи, то останется заперт на Сете навсегда! Вот чего он испугался до ледяных мурашек по спине. На посторонний взгляд – блажь. Причем явная. Ну, останется Денис в этом, честно признаемся – не самом лучшем мире, так здесь есть кроме вонючего средневековья благословенный Бакар, не уступающий лучшим земным курортам, а у старшего помощника есть деньги, репутация и влиятельные друзья, чтобы устроиться в этом мире с таким комфортом о котором на Земле не мог бы и мечтать.

Будет у него не квартира и даже не дом, а дворец, будет не жена и любовница, как у всех нормальных людей, а группа поддержки – считай гарем, проблемы со здоровьем он будет решать не в земных клиниках, пусть и неплохих, а с магами-целителями, до которых этим клиникам, как до Москвы раком, да и вообще, тут он – Арамис Князь Великого Дома «Полярный Медведь»! А там?.. Так какого спрашивается хрена!?! Какого рожна ему надо!?! А такого, что уже отравлена его кровь ядом НАСТОЯЩЕЙ СВОБОДЫ.

Свободы от всякой погани: властей, бандитов и ментов разной степени ссученности и продажности, причем как своих, так и чужих – попробовали бы экстрадировать старшего помощника, к примеру, из Таиланда, или еще откуда, в богом хранимые… тьфу ты – забытые, Соединенные Штаты офф таки Америки – положил бы он и местных экстрадиторов и их хозяев из ЦРУ, или ФБР, или еще откуда они там взялись. Плевать хотел старший помощник и на отечественных мажоров, бесящихся от безнаказанности и переизбытка денег, и их родителей, наворовавшихся в лихие девяностые, и ставших впоследствии хозяевами жизни – банкирами, депутатами, министрами и губернаторами.

Любой наезд со стороны кого-либо из этой категории граждан закончился бы вполне плачевно и для наехавшего и для его охраны и для его любящих родителей, если бы вмешались. Жевать сопли и размышлять правомерно, или неправомерно он применяет силу, не превышает ли пределы допустимой самообороны, Денис не собирался. Вышел в кадат и работай, а закончится кадат – сражайся пока шевелится хоть мизинчик на левой ноге, а если ничего не шевелится – ничего не попишешь – пора умирать – все мы смертны. А если проиграл, то напоследок надо обязательно попытаться укусить и поцарапать врага – а вдруг какой яд попадет в ранку и он сдохнет в страшных мучениях – пустячок-с, а приятно!

Плевать хотел старший помощник на чиновников всех рангов, всех стран и миров – что они могли ему запретить, или разрешить? Ничего. Не было ни у кого власти над Денисом… ну, разве что у Шэфа, да и то пока контракт не закончится. Так что убить старшего помощника могли – неуязвимых не существует, а вот нагнуть – нет. Конечно же не исключено, что Денис заблуждался насчет своего супер-пупер суверенитета, но, по крайней мере, делал это искренне. Как правильно заметил Буревестник революции: «Безумству храбрых поем мы славу!»

Но, самая главная свобода, которая у него была – это свобода передвижения. Не та свобода, которую дает безвиз и деньги, когда богатый бонвиван завтракает в Москве, ужинает в Лондоне, а вечером на частном самолете улетает в верховья Амазонки, чтобы с веселой компанией сплавиться до ее устья, а потом улететь в Майами погреться на солнышке и покрасоваться перед поклонницами. Нет, у Дениса была настоящая свобода – свобода перемещения между мирами!

И тот, кто ее вкусил, уже не променяет эту свободу на все золото мира. Счастливца ждет столько новых событий, прелестных женщин, неописуемо прекрасных пейзажей, восходов, закатов, омерзительных чудовищ, смертельных опасностей, тайных знаний и открытий, сколько Конан, мушкетеры, доблестный рыцарь Айвенго и Альберт Эйнштейн не встретили бы и за сотню жизней.

Про нормального обывателя речь вообще не идет – у него не было бы столько приключений проживи он от Большого Взрыва и до момента, когда Вселенная снова стянется в точку. И вот всего этого ты лишен! Согласитесь, есть от чего прийти в ужас. Да и вообще – посади камышового кота в самую лучшую клетку, корми только «Innova Cat and Kitten» и каждую неделю показывай лучшему ветеринару – все равно сдохнет. С тоски.

Вот только не надо считать старшего помощника прекраснодушным идеалистом. Он прекрасно понимал, что все это стремление к свободе хорошо лишь до момента, пока не попал в плен. Попадать в плен было решительно нельзя ни в коем случае. Денис хорошо помнил, как заливался соловьем, выблевывая, хрипя и задыхаясь, все секреты, какие только знал и не знал, предавая и продавая и себя и Шэфа, лежа в луже собственного дерьма перед Кар-тангом, как глотал червя Карпаха у Киль-аля в Аз-Карсале. Все он помнил… Так что повторимся – смерти Денис не боялся. Но! Только в бою. А всех остальных вариантов очень даже боялся. Впрочем, как и все нормальные люди.

Осознание опасности… реальной, или мнимой – это другой вопрос, активировало боевые инстинкты. Старший помощник выхватил «Черные когти» и застыл, напряженно вглядываясь в лестничный проем, готовый в любой момент вступить в битву не на жизнь, а на смерть. Время застыло. Началась вечность, наполненная тоской и ожиданием конца света.

Рагнарок неотвратимо приближался, а так как ни сыном Одина, ни сыном Тора, или еще кого из их компании Денис не являлся, то ничего хорошего он не ждал. К счастью, эти страдания прекратились так же внезапно, как и начались. Причиной послужил антимагический перстень, с веселым стуком выкатившийся на площадку под ноги старшему помощнику. Денис тут же позабыл о снедавшей его тоске и ощутил восторг, словно маленький ребенок, потерявшийся в огромном магазине, и решивший что все – жизнь кончена, и внезапно увидевший в частоколе чужих ног спешащую к нему маму.

Если бы старший помощник мог видеть себя в этот момент со стороны, он бы поразился скорости, с какой у него происходила смена настроений. Никогда ранее такого за ним не наблюдалось – он был достаточно уравновешенным человеком. И это настораживало. Но, видеть себя со стороны Денис не мог и эта странность не была им замечена.

Не теряя ни секунды, старший помощник спрятал «когти», нацепил артефакт и бросился вперед. Лестничный пролет он преодолел бегом, не замечая ни черного тумана, ни мерзких силуэтов, ни рож, им образуемых. Завораживающие ритмы и позы, в которых вся эта нечисть колыхалась, струилась и скользила, тоже никакого воздействия на него не оказали. Слишком уж велика была радость старшего помощника по поводу воскрешения из мертвых верховного главнокомандующего, чтобы обращать внимание на всякую хрень. Правда, если быть до конца честным с самим собой, следует признать, что в большей степени радость была обусловлена воскрешением надежд на полноценную ходоковую жизнь… хотя и за Шэфа Денис радовался вполне искренне.

– Ты чего так долго? – радостно полюбопытствовал старший помощник, одновременно возвращая антимагический перстень главкому. В принципе ему было все равно, что ответит любимый руководитель – главное было то, что есть кому задать вопрос. Для того чтобы понять счастье простого человеческого общения надо на своей шкуре прочувствовать весь ужас одиночества. И вот сейчас вся эта радость так и перла из Дениса. Но, командор насторожился:

– Ты снял вопрос у меня с языка.

– В смысле? – удивился старший помощник.

– Я уже решил, что с тобой что-то случилось и ты не придешь.

– Я-а-а!?! – округлил глаза Денис. – Это я решил, что с тобой что-то случилось – уж больно долго перстня не было!

– Ты быстро поднялся? – резко сменил тему командор.

– Мухой!

– Я тоже… – задумчиво протянул верховный главнокомандующий, – и сразу бросил перстень.

– А мне показалось… – начал старший помощник, но главком его перебил:

– Ладно. Хрен с ней, с лестницей, поднялись как-то, и все. Забыли. Да и еще… – верховный главнокомандующий на секунду запнулся, что не осталось незамеченным старшим помощником. – Мой кадат в плане виденья здесь не работает, так что поосторожней. И последнее – работаем вместе, по первому варианту.

На третьем этаже комнаты располагались только с одной стороны широкого коридора и было их всего четыре. В отличие от бального зала, выдержанного в архитектурном стиле «простенько и со вкусом», коридор третьего этажа был достаточно помпезен, что было обусловлено наличием холлов, эркеров, и иных архитектурных излишеств типа фресок, картин, мозаик, и резьбы по камню. Как и все помещения дворца, пройденные компаньонами, коридор был пуст. Им оставалось открыть всего лишь четыре двери, за одной из которых находился… по крайней мере Шэф с Денисом на это рассчитывали, член Капитула Высокого Престола Епископ Ортег-ар-Фаран. Операция «Ы» выходила на финишную прямую.

На третьем этаже указание: «Работаем вместе» не означало буквального повтора алгоритма, использованного на первом. В действие вступала другая схема осмотра и зачистки здания, оговоренная заранее, так сказать – план «Б». Прозорливый главком наперед знал, что она потребуется, и не ошибся. Компаньоны встали перед первой дверью, командор непосредственно перед ней, а старший помощник чуть левее и на метр сзади. Главком, не оборачиваясь, молча поднял указательный палец, что означало «Готовность номер один», а Денис так же молча приготовил два «Светлячка». И то ли мудрый руководитель имел глаза на затылке, то ли еще что, но он кивнул, подтверждая что сигнал принят, после чего приступил к незаконному вскрытию запертого помещения.

К радости старшего помощника, использовать чудо баллончик не пришлось – главком нажал на ручку и дверь открылась – была не заперта. А радовался Денис из-за того, что тишина во дворце Ортега стояла, как в заброшенном склепе, и ему казалось будто тихий хруст, с которым будет ломаться перемороженный металл, непременно разбудит хозяина дома и всех его спящих охранников. А в том что они есть, и в немалых количествах, старший помощник не сомневался.

Однако, сомнения к делу не пришьешь, а вот что было удивительно и не побоимся этого слова – даже поразительно, что никто до сих пор так и не заинтересовался криминальными личностями, нагло разгуливающими по дворцу одного из самых могущественных сановников Высокого Престола. Была в этом какая-то неправильность. С другой стороны а кому интересоваться-то? – дворец был пуст, как вышеупомянутый склеп. Заоконная нежить и ворон, которых видел Денис в расчет не шли, тем более, что ворон и вообще был в виде чучела. Пустота дворца настораживала. Где охрана, челядь, гости, приживалы и прочие дворяне? Где!? Ни-ко-го.

«Слишком все хорошо, – подумал старший помощник, – и это плохо».

Но, хруст – хрустом, сомнения – сомнениями, а что смущало его по-настоящему – это рябь. Снова ткань Мироздания сморщилась и разгладилась, причем прямо под носом у любимого руководителя, и не заметить этого феномена Шэф не мог. Правда, надо сделать существенную оговорку – не мог в том случае, если явление имело место быть. А может и не было ничего на самом деле, потому что верховный главнокомандующий вновь никак не отреагировал и ничего не сказал и опять у старшего помощника возникли мысли о глюке и о люке, но раз такое дело и командор молчал, промолчал и Денис. А с другой стороны – логово Архимага, причем некроманта! – здесь «чего только не захочешь, того может и не быть»! Где еще всякой чертовщине твориться, как не тут.

Вскрытая… точнее – открытая, комната в плане «активной протоплазмы» была пуста, да, впрочем, и пассивной – всякие там големы и боевые роботы, тоже, и являлась, вне всякого сомнения, библиотекой. Высоченные стеллажи, расположенные по всему периметру помещения были забиты под завязку. По непонятной причине ощущалось, что это не детективы, не любовные и даже не рыцарские романы, а гримуары самого темного и серьезного толка. Откуда бралась эта уверенность было непонятно, но она явно присутствовала. По крайней мере у старшего помощника. А еще он был уверен, что любой приличный инквизитор, не задумываясь, отправил бы их с командором на костер только за то, что они видели эти инкунабулы.

Довершали картину несколько больших столов, заваленных раскрытыми книгами и документами, Вывод из увиденного мог быть только один – Ортег интеллектуальных занятий не чурался и это было плохо, ибо знающий враг – плохой враг. Пословица «лучше с умным потерять, чем с дураком найти» в данном конкретном случае действовала наоборот. С другой стороны, а кто обещал, что будет легко? Никто.

А еще Денису не понравились прорехи в тесных книжных рядах, находящиеся на высоте от трех до четырех метров и отсутствие в помещении стремянки. Это могло означать только то, что владелец библиотеки либо владеет телекинезом, либо левитацией, или и тем и другим, что было еще хуже. Все это компаньоны увидели с порога, на то, чтобы заходить и устраивать тщательную проверку времени не было. Ощущение, что оно уходит, как вода в песок, прямо витало в воздухе. Сейчас было главным просто не оставлять врагов за спиной. По возможности.

Следующая комната, тоже незапертая, оказалась кабинетом. Но, не тем кабинетом, где работают, а тем где принимают посетителей. Обстановка была соответствующая: большой и девственно чистый письменный стол, без малейших признаков бумаг и письменных принадлежностей, не менее большое кресло вроде трона, спинкой к окну, несколько стульев – два у стола и шесть вдоль стен, и больше ничего. Все было очень функционально – обстановка красноречиво и предельно прозрачно намекала: изложил доклад, или челобитную, и проваливай. Время хозяина кабинета очень дорого.

«Забавно, – хмыкнул про себя Денис, – я почему-то именно так и представлял себе библиотеку и кабинет Архимага».

«Умный очень!» – выдвинул свое предположение внутренний голос.

«Ну-у… наверное…» – не стал спорить с очевидным старший помощник.

Следующей комнатой, снова незапертой, оказалась столовая. Вернее не так – Трапезный Зал. Ибо назвать огромное помещение с белыми стенами, белым потолком, украшенным лепниной и белым же паркетным полом, обеденным залом, или пуще того – столовой, язык не поворачивался. Только «Трапезный Зал» и никак иначе.

Белым потолком и стенами старшего помощника было не удивить, но вот белый пол он видел впервые в жизни. Ну, что тут можно сказать – даже в ночном, черно-белом зрении шкиры, впечатляло. Посреди зала располагался огромный овальный стол, естественно белый. Цвет окружающих его полукресел знатоки могут угадать с трех раз и если выберут белый, то не ошибутся.

«Это сколько ж уборщиц надо, чтобы содержать такое великолепие?! – прикинул Денис, и не смог найти количественного ответа на поставленный вопрос. Ограничился качественным: – До хрена! И вообще – где слуги? – продолжил он размышлять. – Дворец не сказать, что огромный, но и не маленький. Где все? Ни одного, ведь, человека. Где стольники, чашники, стряпчие, сытники, ключники, конюшие, кравчие, оружничие, казначеи, спальники, постельничие, ясельничие, ловчие и прочие сокольничие? Где вся эта шатия-братия? Нечисто здесь что-то!»

«Аутсорсинг, – веско обронил внутренний голос. Он любил все новое и был в курсе всех современных трендов. – Приходящие все», – на всякий случай пояснил он. Мысль была дельная и заставила Дениса сначала призадуматься, а потом и согласиться с доводами голоса. Согласиться, но не принять.

«Блин, все у них не по человечески. Через жопу!» – в сердцах буркнул старший помощник. Причем, у кого это – «у них», ответить точно Денис бы затруднился – слишком уж много «их» было, но голос прекрасно его понял.

«Ну, что поделаешь… Азия-с…» – проявил он солидарность с хозяином.

Однако, был в Трапезном Зале и еще один цвет, кроме белого. Был! Возле окна стоял столик, по размерам не больше обычного ресторанного на четверых посетителей, но судя по тому, что возле него стояло только одно кресло, то скорее всего этот столик был зарезервирован лишь за одним клиентом, а именно – за хозяином дворца. Намекал на это и золотой цвет обоих предметов мебели. По всей видимости, Ортег вкушал за ним будучи в одиночестве. Вот такие выводы из коротки наблюдений сделали компаньоны, окинув быстрым взглядом помещение.

Картину дополняли огромные белые с золотом буфеты, набитые разнообразной посудой. Разглядывать и оценивать стоимость увиденного было некогда, но чувствовалось, что только за одну эту посуду члена Капитула Высокого Престола Епископа Ортега-ар-Фарана надо было раскулачить. Причем давно.

Ну что ж, квест подходил к логическому концу. Или за четвертой дверью окажется искомый товарищ, или «тельник» ошибся. Правда он и не утверждал, что Ортег во дворце, «тельник» сказал, что Епископ въехал на территорию Ручейков и ее не покидал, все остальное были домыслы компаньонов. Так что, с «тельника» взятки были гладки, а вот компаньонам пора было переходить к решительным действиям.

Игра пошла, как любят выражаться наши маститые футбольные комментаторы на три результата. Это как же повезло темной болельщицкой массе, что есть на свете пророки, которые открывают ей глаза на потаенные тайны ИГРЫ, недоступные профанам, а то ведь рядовой болельщик уверен, что игра может идти на один, два, четыре, или шесть результатов, ну-у… в худшем (или лучшем?) случае, на восемь, а тут раз! – озарение! и полное просветление в головах, и наконец все понятно.

И если в их устах речь идет о победе, поражении, или ничьей, то для компаньонов расклад выглядел несколько иначе. Результаты для них были следующие: первый – голова Епископа Ортега в руке Шэфа, или Дэна; второй – головы Шэфа и Дэна в руках Епископа Ортега; третий – оставшаяся непроверенной комната окажется такой же пустой, как и все остальные.

Последний результат был бы конечно же не сильно приятным, учитывая сколько сил, физических и душевных, было потрачено на миссию, но гораздо лучше, чем предпоследний. Как и следовало ожидать, последняя дверь оказалась заперта. Впрочем никто в этом и не сомневался.

«Халява бесконечной быть не может» – вполне справедливо отметил старший помощник. Что себе подумал верховный главнокомандующий осталось неизвестно, ибо он был занят делом – брызгал из баллончика, а не занимался бесплодными умствованиями.

Как только дверь распахнулась, Денис сделал то, что должен был сделать согласно инструкции, а именно – активировал и метнул в комнату один «Светлячок», выждал мгновение и метнул туда же другой. Шэф прыгнул в открывшийся проем в промежутке между первой и второй свето-шумовыми гранатами.

Все шло согласно плана: первой в помещение влетает граната, взрывается и отвлекает на себя внимание всех обитателей комнаты, вслед за ней, с той же скоростью, врывается командор, оценивает остановку и действует сообразно с ней, имея в виду основную и единственную цель всего парангского похода – уничтожение Епископа Ортега-ар-Фарана.

Второй «Светлячок» нужен был для страховки, на тот случай, если кому-то окажется мало одной гранаты. После ее взрыва в помещение должен был вломиться старший помощник и прийти на помощь верховному главнокомандующему, если ему таковая потребуется, если же нет – погасить уцелевшие второстепенные очаги сопротивления, опять же – если от верховного главнокомандующего не поступят иные указания.

Все расписано четко и однозначно, как в планах германского генштаба. Вот, кстати говоря, парадокс – великолепные штабные умы, великолепные солдаты, великолепная военная техника… и ни одной значимой победы в войне за всю историю! Победы в отдельных битвах бывали, и не мало, а в войне – нет. Что еще более удивительно, Пруссия выигрывала войны, а Германия – нет.

Никто не спорит, план был хорош, но… гладко было на бумаге, да забыли про овраги! С реализацией возникли проблемы. Причем, с самого начала. Денис закрыл глаза, чтобы самому не пострадать от взрывов своих же «Светлячков» и рванул вслед за любимым руководителем, и тут же выяснилось, что этого можно было и не делать.

Не в том смысле, что не надо было бежать за главком – нет, следовать за ним Денис был обязан, как любой военнослужащий, идущий в атаку вслед за своим командиром, да и вообще, останешься в окопе – могут и расстрелять за трусость, что было бы тем более обидно, что старший помощник и не боялся вовсе. Имеется в виду, что не нужно было прикрывать глаза, потому что гранаты не взорвались. С другой стороны, термин «не взорвались» не совсем адекватно описывает случившееся. Произошло нечто совсем иное.

«Светлячки» не то что не взорвались, они просто-напросто застыли в воздухе, как мухи в янтаре – неподвижно! Но, гранаты – это полбеды, главная беда заключалась в том, что так же, как «Светлячки» застыл любимый руководитель. Его поймали в прыжке, он даже не успел приземлиться и сейчас висел недотянув до пола сантиметров тридцать. Со стороны выглядело очень эффектно – черная металлическая статуя с мечами в руках в неудержимом порыве рвется куда-то вперед. В прежние времена весь советский народ в таком же порыве рвался к победе коммунизма.

Скульптурная композиция из двух «Светлячков» и Шэфа настолько поразила Дениса, что он даже не обратил внимания на то, что в комнату командор прыгнул в режиме невидимости – один лишь антимагический перстень вызывающе сверкал у него на пальце, а сейчас главком блистал во всей красе черного металлика, словно новенький, только что прошедший предпродажную подготовку, лимузин.

Но не это было главной причиной замешательства старшего помощника, главной причиной охватившего его беспокойства было то, что он сам, подобно верховному главнокомандующему не мог пошевелить ни единым членом, хорошо хоть дышать было можно, да глаза вращались, позволяя составить более-менее полную картину происходящего. Так что на самом деле скульптурная группа состояла не из трех, а из четырех фрагментов: командора, старшего помощника и двух гранат.

По всем расчетам комната, где компаньоны «влипли», причем одновременно и в самом что ни на есть прямом, и в то же самое время переносном, смысле этого слова, должна была оказаться спальней Епископа Ортега, ведь должен он где-то спать в своем доме, а других подходящих для этого мест просто не оставалось – гостевые комнаты на первом этаже как-то на это не тянули, хотя… если приспичит, то и на гальке заснешь – в смысле на камнях, но все же – нет, для хозяина дома это было бы как-то невместно. И компаньоны оказались правы – именно спальней комната и оказалась. На это однозначно указывала огромная роскошная кровать.

Размер «аэродрома», зеркальные стены и потолок недвусмысленно намекали на то, что хозяин спальни не чурается плотских утех и знает в них толк. Ведь если человек спит один, или занимается сексом под двумя одеялами и закрытой форточке, то ему все эти архитектурные излишества особо и не нужны, а раз имеются – значит востребованы.

Вот такие вот дурацкие мысли посетили Дениса при виде члена Капитула Высокого Престола Епископа Ортега-ар-Фарана, возлежащего на своем ложе. В силу пикантности ситуации, надо непременно уточнить, что под «членом» имеется в виду не мужское достоинство Ортега, так как он лежал одетым, а его членство в Капитуле. Облачен был Епископ в длинный шелковый красный халат, что в сочетании с эспаньолкой и седыми волосами, выбивающимися из-под красной же шапочки, делали его необычайно похожим на кардинала Ришелье из того, старого, франко-итальянского фильма. В той экранизации еще миледи была хороша до чрезвычайности – все последующие ей в подметки не годились.

С другой стороны не исключено, что на догадку о том, что Ортег не является пуританином, старшего помощника натолкнули не зеркала, а две роскошные обнаженные девицы, обвившие с двух сторон Епископа, будто лианы старый дуб… или еще какое дерево. Присмотревшись повнимательнее, Денис с досадой понял, что Ортег-ар-Фаран сумел-таки осуществить мечту, посетившую старшего помощника на балу у Генерал-губернатор Бакара и которую ему самому воплотить в жизнь так и не удалось – девушки были близняшками.

Как ни странно, только после этих наблюдений и выводов, хотя и интересных, но в целом не имеющих отношения к делу, Денис стал оценивать размеры задницы в которую они попали вместе с любимым руководителем. А оценить было что! Во-первых, антимагический перстень, так хорошо себя показавший при прорыве глубокоэшелонированной магической обороны дворца и лестницы на третий этаж, судя по тому, что на данный момент Шэф представлял из себя не командора, а статую командора, сдох, во-вторых не сработали «Светлячки» и мало того, что не сработали, так они еще и зависли вместе с главкомом в воздухе, нарушая законы физики, ну и в третьих – по части подвижности… точнее – неподвижности, старший помощник недалеко ушел от верховного главнокомандующего, и наконец, напоследок, так сказать – вишенка на торт – похоже они с Шэфом сильно недооценили Епископа Ортега. Так, по крайней мере, показалось Денису.

Люди охотнее всего верят в то, во что хочется и в то, чего боятся. Но, это не все. К сожалению, чаще всего с человеком случается то, чего он больше всего боится. И ничего тут не поделаешь – бутерброд всегда падает маслом вниз. Больше всего старший помощник боялся попасть в плен, и именно в него они с верховным главнокомандующим и угодили. Более злой шутки от судьбы Денис вообразить не мог. Однако же, к своему удивлению, страха он не испытывал.

Вместо страха было крайне неприятное тяжелое уныние, вызванное тем обстоятельством, что свето-шумовые гранаты, пущенные им в ход, по любому не эквивалентны мечам, или там копьям, да и боя, как такового не было – их с командором скрутили до того, как он начался, следовательно – условия для попадания к престолу Одина не соблюдены и двери во дворец павших для них закрыты, поэтому и с посмертием, соответственно, полная неопределенность. Но, скорее всего, ничего хорошего.

А выйти сухими из воды… точнее живыми из спальни Ортега-ар-Фарана им с главком не светит. Каким бы оптимистом ни был старший помощник, но он это отчетливо понимал – слишком уж впечатляющей была мощь, продемонстрированная Епископом Ортегом. Так что Вальхалла для них была закрыта, а куда попадают бойцы не прошедшие кастинг в чертоги Одина, он не знал, да и не хотел знать, но видимо узнать все-таки придется. Правда еще оставался шанс попасть в Фольквангр, или даже Гимле, но на этот счет у Дениса были большие сомнения, да и сведенья насчет этих мест были крайне расплывчаты.

Когда в свое время он поделился с Шэфом этими соображениями – ну, насчет попадания в пиршественную залу Одина, командор его идеями не проникся, заявив, что времена изменились и теперь туда попадают те, кто ушел за последнюю черту с клавой в руках. На недоуменный вопрос старшего помощника о том, не имел ли в виду любимый руководитель айфон, или еще какой гаджет, командор ехидно поинтересовался, почему тот не упомянул еще палку для селфи, после чего сказал, как отрубил: «Все устройства без нормальной клавиатуры предназначены для потребителей контента, а с ней – для создателей! Разницу чувствуешь? Вальхалла только для творцов!». Денис разницу конечно же чувствовал, но остался при своем мнении, что с мечами надежнее.

А «Ришелье», между тем, как будто только что заметив застывшую в воздухе «скульптурную композицию», приветливо, по-отечески, как Ленин с плакатов, предназначенных для дошкольных учреждений, улыбнулся и привлек внимание своих красавиц, до этого момента не спускавших с него глаз:

– Крошки мои! – он погладил их по кудрявым головкам. – Вы только посмотрите, кто к нам пришел! Какие красавчики! – после этих слов, как по команде… а наверняка так оно и было, капюшоны сползли с голов компаньонов, явив миру их прекрасные лица. Девушки, успевшие за время этого представления усесть по-турецки, выставив напоказ все свои прелести, зааплодировали.

«Пустячок-с… а приятно! – подумал Денис. – Люблю, когда красивые барышни мне аплодируют! Хотя, все равно не поможет…»

«Красивые!?? – взвился внутренний голос. – Да. Фигурки и мордашки ничего, – был вынужден согласиться он. – Но, ты на глаза посмотри!»

«А что глаза? – мысленно пожал плечами Денис. – Ну-у… желтые… Так это в девушках не самое страшное. Линзы контактные можно использовать, очки черные…»

«Полотенцем рожу закрыть!» – не унимался внутренний паршивец.

«Да чего ты разошелся? – удивился Денис. – Нам с ними не трахаться. С нами будет заниматься сексом вот этот седой дядечка… в рот ему пометом. Так что, хрен с ними, с глазками».

Будто услышав крамольные мысли старшего помощника, Ортег нахмурился:

– Девочки! А знаете зачем эти красавцы пожаловали к нам в гости? – Близняшки синхронно помотали головами и так же синхронно и очень эротично облизали свои красивые пухлые губы, после чего призывно улыбнулись компаньонам. Жест был очень красив и сексуален, если бы не одно «но». Язычки-то были раздвоенные! Если бы Денис имел возможность двигаться, или хотя бы шевелиться – наверняка бы передернулся.

… б-л-и-и-и-н…и глазки желтые… и языки раздвоенные… засада!..

… неправда, что все бабы дуры… все бабы – змеи!..

– А пришли они, чтобы убить нас! – продолжил свой обличительный монолог «Ришелье». Девушки снова уставились на компаньонов, но уже никакой приветливости на их лицах не было. И при желании, их можно было понять – никто не любит, когда приходят его убивать. – А знаете, кто они? – продолжил изгаляться Ортег, поудобнее устраиваясь на своей роскошной кровати. Как только он пошевелился, девушки заботливо, с двух сторон, подоткнули ему подушки. Денис даже позавидовал. – Позвольте представить, – снова добродушно, по-ленински, улыбнулся «Ришелье». – Это, – он кивнул в сторону Шэфа: – Атос Лорд Великого Дома «Морской Дракон». А этот красавец, – показал он глазами на Дениса: – Арамис Князь Великого Дома «Полярный Медведь». Прошу любить и жаловать! – Девушки снова заулыбались. Их настроение менялось быстрее, чем курс доллара после ввода санкций. – Но! – он поднял палец. – Настоящие их имена совсем другие. Дадим возможность нашим гостям представиться? – обратился Ортег к своим подружкам, которые энергично закивали – видимо им тоже было интересно узнать такие подробности. Ящика с сериалами и «Домом 2» в Высоком Престоле не было, а тут такое! – конечно же интересно.

Ортег даже бровью не повел, не то чтобы сделать какое-либо более заметное действие типа магических пасов, щелканья пальцами, произнесения заковыристых заклинаний и тому подобных манипуляций, но старший помощник почувствовал, что говорить он с этого момента может. И это было очень разумно – тяжело отвечать на вопросы следователя, если ты немой.

«Ну, и нахрена им наши имена? – устало и даже несколько обреченно подумал Денис. – Все равно ведь убьют. Чего изгаляться-то? Или надгробную плиту хотят поставить и чтобы надпись полностью соответствовала: Денис Ольшанский, уроженец Земли и две даты».

«Плита – это вряд ли, – прорезался внутренний голос. – А вот насчет настоящего имени… Это же некромант. Архимаг! Архимаг, Карл! Зная настоящее имя, он черт знает что может с тобой сделать. Кажется…»

«Точно! – испугался Денис. – Сделает из меня какого-нибудь суперзомби, или лича, или еще какую хрень! Нельзя имя называть!»

«Нельзя… – согласился голос. – Только ведь…» – он не закончил, но Денис его прекрасно понял.

«Пытать будет…» – обреченно подумал старший помощник.

«Да».

«Ну-у… что делать. Придется потерпеть».

«Придется».

– Итак, – Ортег обратился к Шэфу. – Мы ждем. – Командор молчал. – Ну, а ты? – «Ришелье» повернул голову к Денису. Старший помощник сделал вид, что обращаются не к нему. – Вот же упрямцы, – обратился он к своим девочкам, – не хотя живыми разговаривать… – он сокрушенно покачал головой, как бы сожалея о непроходимой тупости контингента, с которым приходиться иметь дело. – Ну, нет – так нет. Убейте их! – резко приказал Епископ.

И в тот же миг с телами прелестниц начали происходить омерзительные метаморфозы. В течение минуты – так, по крайней мере, показалось Денису, из хорошеньких, хотя и с оговорками – желтые глаза, раздвоенные язычки, девушек, они превратились в двух змей с непропорционально толстыми и короткими телами.

Превращение началось именно с глаз – зрачки стали вертикальными, что почему-то было особенно тошнотворно для восприятия старшего помощника. Правда, надо честно признать, что и все остальное никакого эстетического удовольствия ему не доставило. Черная маслянистая чешуя, жирная даже на взгляд; огромные головы; пасти с клыками; раздвоенные языки, непрерывно сканирующие окружающее пространство – зрелище, прямо скажем, на любителя. Причем, на очень большого любителя. Хотя… и такие на свете встречаются – серпентофилы. Некоторые даже целуются со змеями… извращенцы! Воистину, нет такой гадости на которую не нашлись бы свои любители! Чудны дела твои, Господи.

Завершив трансформацию, змеедевушки свернулись кольцами, а затем «выстрелили». По другому назвать этот процесс было бы неправильно – вот змеюка лежит свернувшись, в следующее мгновение летит тебе в рожу, распахнув пасть в которую эта рожа спокойно поместится! Зрелище не для слабонервных. Правда, таких здесь и не было.

Умирать проглоченным чудовищной змеей старшему помощнику очень не хотелось. Не хотелось до такой степени, что он сумел привести в действие свою парализованную верхнюю конечность. Право, было легче поднять на вытянутой перед собой руке трехпудовую гирю, чем сделать это, но он сделал! И вместо того, чтобы вцепится ему в горло, змея вцепилась в руку. Боль была до того сильной, что Денис… проснулся!

Рука, которую он отлежал, болела немилосердно – тысячи иголок воткнулись в нее, но до чего же старший помощник был рад, что вся эта фигня происходила во сне! Первым делом Денис витиевато выругался, вторым – вытер испарину со лба и лишь затем сумел внятно подумать:

«Приснится же такая хрень! Заикой можно стать!»

«Это точно! – с облегчением подтвердил внутренний голос, но от колкости все же не удержался: – Это ты съел чего-нибудь…»

«Так… Стоп! – насторожился старший помощник. – Нестыковочка выходит!»

«Какая еще нестыковочка?» – недовольно поинтересовался внутренний голос. Он откровенно напугался в «гостях» у Ортега и хотел как можно быстрее забыть все, что там происходило. Ворошить неприятные воспоминания у него не было ни малейшего желания.

«А такая! Шэф должен был разбудить через два часа, а прошло, – Денис кинул взгляд в окно на начинающее сереть небо, – гораздо больше! И вообще, скоро утро, блин! Почему Шэф не постучал!?»

«Да потому, дурья твоя башка, что тебе приснилось все с самого начала, с того момента, как ты собрался идти на гули, а тебе постучал Шэф. Все это и был сон, от начала и до конца!»

«А как я оказался в кровати раздетым, если собирался идти пьянствовать!?! А!?!» – привел Денис неубиваемый, как ему казалось, довод.

«А черт тебя знает! – не полез за словом в карман внутренний голос. – Может, решил перед выходом покемарить чуток – вот и завалился в койку!»

«Может спросить у Шэфа?..» – неуверенно предложил Денис.

«Ага, – саркастически ухмыльнулся голос. – И пересказать бабушкин сон, а потом спросить, не было ли чего на самом деле?»

«Да-а… – после некоторого размышления признал Денис. – Пожалуй не стоит…»

Дальше спорить и пререкаться не оставалось ни сил, ни желания, а вовсе наоборот – появилось желание пописать. С непередаваемым отвращением Денис воспользовался ночным горшком. А что прикажете делать? – тащиться в «удобства» во дворе? Лениво… да и вообще все горшками пользуются. К этой ситуации ужасно подходили две поговорки: «Со своим уставом в чужой монастырь не ходят» и «С волками жить, по волчьи выть». Велика народная мудрость! Сделав все, что запланировал, старший помощник с огромным облегчением, как физическим, так и душевным, вновь улегся в койку.

Веки Дениса опять начали неудержимо слипаться, он повозился немного, поудобнее устраивая «поврежденную» руку, устроил, и снова очутился в объятиях Гипноса. На сей раз Морфей был милостив к старшему помощнику и вторая половина ночи, в отличие от кошмара первой, стала настоящим праздником жизни!

К Денису снова пришла незнакомка… хотя, с другой стороны, если она пришла не в первый раз – значит она уже не незнакомка. А кто тогда, спрашивается? Имени ее старший помощник так и не узнал, как-то не удосужился спросить, не до того было, а теперь узнавать было как-то неудобно – вдруг обидится. Девушки – они такие… а особенно – красивые. Поэтому Денис решил по прежнему считать ее незнакомкой и не заморачиваться.

И она, в смысле – Незнакомка, не подкачала. Оправдала оказанное ей высокое доверие! Она не то, чтобы закончила Академию, где профилирующей дисциплиной была «Камасутра», она там преподавала! Да что там преподавала – она была деканом соответствующего факультета! По крайней мере у Дениса сложилось именно такое впечатление. Да и он не подвел – четко осознавая, что дело происходит во сне, старший помощник отбросил остатки приличий, которые все-таки сохранял в общении с прекрасным полом, и проявил чудеса изобретательности и неутомимости, в реальном мире невозможные, не чураясь при этом всяческих преприятнейших извращений, на ура встреченных Незнакомкой. Как говорится – они нашли друг друга!

Если бы каким-то образом удалось заснять то, что эта парочка вытворяла во сне, то лента имела бы колоссальный успех в определенных кругах – ее вполне могли бы номинировать на Оскар, если бы была соответствующая номинация, а ведущие порностудии мира насмерть бились бы за таких замечательных актеров.

Точнее даже, не актеров, а актера, потому что, при всем уважении к нелегкому труду порноактрис, их дело телячье – изобразить оргазм любая дурочка сможет после небольшой практики, а вот порноактер – другое дело. Тут не сфальшивишь и каскадера не привлечешь – все приходится делать самому, от и до.

Однако, все на свете имеет свое начало и все на свете имеет свой конец. Подошла к концу и «гастроль» Незнакомки. Убедившись по некоторым признакам, что силы старшего помощника не беспредельны, она, видимо для того, чтобы оставить у него напоследок хорошее «послевкусие», сделала все сама.

Для этого Незнакомка решила привнести в их, не побоимся этого слова – высокие отношения, перчинку. Она привязала руки и ноги Дениса к кровати, сделала ему минет от которого Моника Левински просто удавилась бы от зависти, а после того, как старший помощник воспрял духом, оседлала его и принялась гарцевать на нем, как ковбой на родео.

После того, как Денис и Незнакомка бурно и одновременно финишировали, она наклонилась к нему, нежно поцеловала, прошептала привычное «Не верь!» и, как обычно, испарилась, а старший помощник, оставшись в одиночестве, немедленно провалился в тяжелый сон без сновидений – больно уж умаялся, бедняга. Тут ему конечно повезло – происходи дело в реале, к нему бы непременно пристали, чтобы поговорить.

Шэф был недоволен. Нет, понятное дело, что Дэн не Мастер войны, а всего лишь красная Пчела, но кадатом-то он худо-бедно владеет, так какого спрашивается дьявола он ползет по этой чертовой дорожке, выложенной светлым камнем, как слепая беременная корова?!? Неужели не видит, куда можно ступать, а куда нет?!? Это еще хорошо, что мощность «заминированных» участков не превышает трех тысяч единиц по шкале Эвальда и шкира по-любому выдержит, а то пришлось бы пожалеть, что не отдал этому балбесу антимагический перстень – командор машинально погладил гладкий кругляш на пальце.

А не отдал балбесу перстень он потому, что элементарно забыл о его наличии – антимагический артефакт из-под шкиры практически не выступал и никаких неудобств при носке не доставлял, поэтому не мудрено было забыть о его присутствии, да и мощность защитных плетений почему-то резко упала по сравнению с прошлым разом, когда Шэф ходил на разведку, поэтому мыслей о дополнительной защите не появилось, вот он про перстень и не вспомнил.

И ведь что обидно – перед тем, как самому уйти на «дистанцию», спросил у старшего помощника:

– Видишь куда можно наступать, а куда нет?

– Вижу.

– Тогда я пошел, а ты идешь, когда я поднимусь на крыльцо.

– Слушаю и повинуюсь! – еще и прикалывался, клоун! А теперь, из двадцати сделанных шагов трижды «вляпался»! Хорошо, если плетения чисто боевые, а если смешанные – сигнально-боевые, тогда что?!? Тогда Ортег их уже ждет… и живыми им отсюда не уйти.

«Ладно… – усилием воли погасил раздражение Шэф. – Поздно пить боржоми. Останемся живы – поставлю поганцу скипидарную клизму с патефонными иголками, а не останемся – придется ограничиться выговором с занесением. А пожалуй… – мстительно решил командор, – даже предупрежу о неполном служебном соответствии!»

Неизвестно, какие еще египетские казни верховный главнокомандующий хотел предусмотреть своему старшему помощнику, но тот наконец-то добрел до крыльца, правда умудрившись еще один раз наступить куда не надо. Главком никак комментировать ни его прибытие, ни ход по «дистанции» не стал – не то место и не то время, а молча брызнул из баллончика в замочную скважину и дверь с тихим хрустом отворилась. Путь во дворец члена Капитула Высокого Престола Епископа Ортега-ар-Фарана был открыт!

Весь первый этаж занимал огромный бальный зал, выполненный в стиле модерн. И это было логично – приперлась толпа, так называемых гостей, девять десятых из которых тебе и нахрен не нужны, так нечего им шастать туда-сюда по дому – пусть кучкуются на первом этаже, куда попадут по-любому, и нигде больше не бродят, а кого надо можно индивидуально провести наверх. Командор был солидарен с подобным архитектурным решением, и если бы у него был свой собственный дворец, то бальный зал он разместил бы, как Ортег – на первом этаже.

«Витебский вокзал!» – неожиданно пришло в голову верховному главнокомандующему. Но вот почему Витебский вокзал Шэф не понял, или, если выражаться культурно – не догнал. Командор не любил заноз в памяти, знал, что будет постоянно возвращаться к этой ассоциации, пытаясь понять, чем она вызвана, есть ли в ней какой-нибудь смысл – ведь не зря же она возникла, значит подсознание хотело о чем-то предупредить, что-то важное сказать – следовательно надо докопаться до истоков, нельзя оставлять такие вещи непроясненными.

Поэтому главком начал лихорадочно анализировать – почему?! Почему, нахрен, Витебский вокзал, а не скажем… Колизей, или отель-казино Grand Lisboa, или еще что? Почему Витебский вокзал?! Казалось бы тупик, ибо ничего напоминающего один из объектов РЖД Шэф не видел, однако, буквально в следующее мгновение сигнал из подсознания был дешифрован сознанием и ответ был получен – винтовая лестница!

Именно! – винтовая металлическая лестница, торчащая посреди бального зала, точь-в-точь напоминала такую же на Витебском вокзале в Санкт-Петербурге. Больше таких сооружений командор нигде не встречал. Ажурный стальной цилиндр и вызвал соответствующие ассоциации. И, что характерно, больше никаких лестниц ведущих наверх не было.

«Интересно, – подумал командор, – еду и все остальное, что Ортегу требуется, тоже поднимают по этой лестнице? Вообще-то странно… должны быть и нормальные. Лифт должен быть… наверное. А где это все? Чего-то не видать… Впрочем, это его проблемы. Так, а это что еще за хрень!?!» – рябь, появившаяся перед глазами, напоминала картинку на экране телевизора с комнатной антенной где-нибудь на даче.

Рябь появилась и тут же исчезла, как будто «телевизор» отключили от комнатной и подключили к нормальной антенне. Но смотрел-то Шэф не телевизор, а на винтовую лестницу в центре бального зала, правда, надо честно сказать – уместную здесь, как гей-парад в парке Горького на день ВДВ. И вне всякого сомнения рябь была гораздо более странным явлением, чем отсутствие нормальных лестниц.

– Ничего необычного не заметил? – нейтральным тоном поинтересовался верховный главнокомандующий у старшего помощника, стоявшего рядом и тоже глазевшего на винтовую лестницу.

– Ты это о чем? – не понял Дэн.

… значит он ничего не видел… все страньше и страньше…

– Да так… ни о чем. Просто будь повнимательнее. Ты не в бане.

– Ты имеешь в виду Библиотеку Академии Наук? – осклабился старший помощник. Шэф его лица не видел, но был уверен, что Дэн не улыбнулся, не ухмыльнулся, а именно что – осклабился.

Командор хотел было приказать старшему помощнику быть посерьезнее, но в следующее мгновение забыл об этом – рябь проявилась снова и на этот раз она возникла непосредственно в пространстве между верховным главнокомандующим и его старшим помощником, и не видеть ее Дэн просто не мог.

– А сейчас? – на всякий случай все же спросил главком.

– Чего – «а сейчас»?

«Все плохо… – подумал командор. – Кто-то из нас под ментальным воздействием, а скорее всего оба…»

Надежды на помощь от старшего помощника не было никакой – у них, у обоих, был включен режим «Контур», а раз верховный главнокомандующий не наблюдал ничего криминального, то Дэн заведомо ничего существенно важного не видел. Шкира тоже ничем помочь не могла – в режиме «Контур» все ее многочисленные сенсоры и так работали на пределе и увеличить их чувствительность возможности не было. Да и то сказать, в режиме невидимости, да еще с подключенным «Контуром», шкира жрала энергию, как свинья помои, так что может и хорошо, что не было в ее арсенале более мощных режимов сканирования – и без них можно было незаметно остаться в бою с разряженными батареями, что не есть гуд.

Оставалась одна надежда – надежда на кадат. Он командора не подводил никогда. Правда, была одна загвоздка – чем глубже уходишь в измененное состояние сознания, тем болезненней этот процесс. На том уровне, на котором находился Дэн, это было незаметно, а вот глубже все было не так радужно. С другой стороны – все правильно – за все в жизни приходится платить, бесплатные пирожные чреваты фонтанирующей диареей.

И Шэф начал «погружение». По ощущениям это было примерно, как окунуться в прорубь… только не в обычную прорубь, а прорубь с кипятком. Причем, не просто окунуться и с визгом выскочить, а погрузиться и остаться. И погружение дало свои результаты, хотя… не зря в одной умной книге сказано: многие знания – многие печали.

Как выяснилось, и как заранее предполагал верховный главнокомандующий, бальный зал не был пуст. Отнюдь… Помещение было заполнено едва различимыми тенями весьма специфического вида, чрезвычайно смахивающими на ниндзя, какими они предстают перед зрителями в американских и гонконгских боевиках: черные мешковатые комбинезоны, скрадывающие очертания фигуры, и шлемы с масками, оставляющими открытыми только глаза. На этом сходство «теней» с ниндзя заканчивалось и начинались аллюзии с самураями – мечи в их руках один в один смахивали на катаны, разве что рукоятки были покороче японских, а так и не отличишь.

Зрелище, прямо скажем, было очень неприятное, но главная неприятность заключалась в другом – Шэф готов был поклясться, что «ниндзя» каким-то образом поняли, что разоблачены, потому что, как только он их разглядел, «тени» пошли в атаку и сделали это с такой скоростью, что предупредить Дэна он просто-напросто не успел. Прежде, чем командор успел открыть рот, одна из «теней» приблизилась к старшему помощнику, взмахнула своей катаной и… в потолок бального зала ударила строя крови, а голова Дэна с глухим стуком рухнула на пол.

Главком даже не успел удивиться тому факту, что тени прекрасно знали, где находится старший помощник, облаченный в активированную шкиру в режиме невидимости, и что шкира не защитила своего носителя и была пробита с такой легкостью, как будто была сделана из бумаги, как ему самому стало не до абстрактных размышлений – одна из «теней» атаковала его самого. Командор выхватил «Черные когти», но они помогли ему, как мертвому припарки.

Нет, Шэф не разучился драться, не потерял скорость, не разучился направлять энергию в клинок – все эти умения остались при нем. Просто они оказались абсолютно бесполезны. «Черный коготь» вошел в тело «ниндзя» безо всякого сопротивления, как будто в дым, не нанеся «тени» ни малейшего ущерба – она как будто и не заметила укола, зато «призрачная катана» без сопротивления прошла через подставленный «коготь» и шкиру, как будто была сделана из того же дыма, зато в тело главкома вонзилась по-взрослому – без дураков.

Понятно, что исход боя в таких условиях, когда твои удары не наносят противнику ни малейшего ущерба, а его ровно наоборот – беспрепятственно достигают цели, предрешен. Через пару мгновений голова верховного главнокомандующего присоединилась к голове старшего помощника, дожидавшейся ее на полу.

Последним чувством, которое родилось в отсеченной голове Шэфа, было чувство удивления. Глубокого, неподдельного удивления. Он искренне не понимал, почему не прыгнул, ведь после того, как увидел обезглавленного Дэна, ловить больше было нечего, надо было уходить и уходить быстро, но вот подишь ты… зачем-то вступил в схватку, вместо прыжка. Ну-у… что тут можно сказать, только одно – и на старуху бывает проруха. А последней мыслью, родившейся в угасающем сознании командора было запоздалое признание: «Недооценили мы Ортега… недооценили…»