Хогвартс

Глава 10

Все наши мелкие страхи приплюсовываются к одному большому, все наши страхи — это часть одного огромного страха… рука, нога, палец, ухо… Мы боимся тела, прикрытого простыней. Это наше тело. (с. Стивен Кинг)

***

— И еще разок… — усталый голос доносился из Выручай-Комнаты, которая сейчас имела форму небольшого зала с тренировочными манекенами. Манекены выглядели помято, с трудом восстанавливая свой прежний вид из тех оплавленных и разорванных болванчиков, которыми они были всего пару минут назад.

В центре зала сидела на каменном полу покрытая белыми всполохами фигура. Белое пламя, выходящее из груди мужчины, одетого в темную мантию окружало его светящимся ореолом. Вот только с каждой секундой к чистому свету примешивалось все больше и больше черных всполохов, которые с казалось-бы разумной жадностью набрасывались на свет, отвоевывая себе все больше и больше пространства. Спустя всего десяток секунд тьмы стало вполовину больше, чем света. Ну а дальше счет шел уже на мгновения, перед тем как лицо мужчины исказилось, и в разные стороны от него хлестнула уничтожающая манекены волна.

— Мордред!!! — я с трудом прекратил подпитку заклинания, которое с радостью пожирало все вливаемые в него силы и брала все больше. Источник, который под внутренним взором представлял из себя… нечто вроде второго сердца, объятого силой, с трудом замедлил свое биение, успокаиваясь и вновь наливаясь чернотой. Немного светлее, чем раньше, но я знал — это ненадолго.

Живое сердце, в противовес неосязаемому второму, билось в груди все сильнее и сильнее. Легкие жгло от недостатка кислорода. Каждый раз, когда я использовал магию света — это влияло и на тело, успокаивая организм и возвращая в него потерянную гармонию. Это же действовало в обе стороны.

«Всего сорок секунд…» — тяжело дыша я посмотрел на таймер защищенных всеми возможными способами часов и мне захотелось разбить их, как и остальные, уничтоженные едкой тьмой. — «А ведь раньше была минута…»

Ежедневные ритуалы по формированию сродства со стихией света. Хотя ее и сложно было назвать стихией. Но практически единственный работающий способ, способный ослабить пускающую корни тьму в моем источнике с каждым разом показывал все меньшую и меньшую эффективность, в противовес резко усилившейся за последний месяц тьме, меняющей нейтральный до этого источник.

Когда я, благодаря десяткам прочитанным книгам, наконец нашел способ контроля — это время выросло с тридцати секунд до полной минуты, за которую противоборствующие стихии взаимно уничтожали друг-друга, позволяя второму сердцу очистится и набрать условной «нейтральной» магии. И я просто не понимал, почему вдруг и этот способ перестал помогать. Да я даже условно «темными» заклинаниями не пользуюсь, не говоря уже о…

— Хи-хи-хи… — на грани восприятия послышался мерзкий голос, похожий на скрежет пенопласта по стеклу. Порождение то ли моего разума, то ли действительно обретшего собственное сознание фамильного заклинания проявляло себя только в моменты слабости. Когда оклюментные щиты давали трещину. К счастью, случалось это крайне редко.

— Очень смешно, — мрачно проговорил я, обнаружив и укрепив фрагмент защиты, ослабленный сильными эмоциями. — Нахрен иди.

На этот раз точно в пустоту проговорил я, закрывая выявленную брешь. Если бы это не был мир магии — пора было обращаться в психушку. Хотя и тут вроде бы была палата в Мунго для подобных случаев. Не слишком заполненная, правда. Сумасшедший маг мог натворить столько дел, даже не обладая особыми магическими способностями, что подобных предпочитали убивать сразу. Во избежание. А что может сделать сумасшедший темный маг, с моими силами… Проще самому пустить себе аваду в висок.

Да. Что-то я раскис…

— Еще раз! — больше для собственного успокоения проговорил я на этот раз точно в пустоту, наизусть зачитывая довольно длинное и древнее заклинание призыва света, насильно заставляя этот свет наполнять источник своим холодным огнем. Свет нехотя, преодолевая естественные преграды прошел по магическим каналам и начал вливаться в бьющееся все сильнее и сильнее магическое сердце, выжигая уже и так за сегодня ослабленную тьму. — Хрена с два я просто так сдамся…

***

— Профессор Блэк.

— Лорд Блэк…

— Здравствуйте, профессор!

— Профессор, а у нас тоже будут занятия в запретном лесу?!

— К сожалению нет, ребята, только на следующем курсе, — ответил я на прозвучавший среди приветствий толпы второкурсников Гриффиндора вопрос, и, уловив огорченные возгласы продолжил. — Но для вас я приготовил что-то не менее интересное!

Время близилось к вечеру. Еще с утра я посетил кабинет Филча, который находился на первом этаже и был скорее складом разных не особо опасных, но запрещенных в Хогвартсе вещей. Душная и мрачная комната без окон, как я ее запомнил с юности — не претерпела никаких изменений.

Все те же начищенные до блеска цепи и кандалы, служащий устрашением для попавшихся. Шкафы с ящиками для документов с алфавитным списком фамилий провинившихся учеников, внутри ящиков — записи о наложенных наказаниях. Среди них было и мое имя. Как и Джеймса с Римусом. Хвост, кстати говоря, никогда не попадался.

Керосиновая лампа, свисающая с низкого потолка выглядела каким-то издевательством, если учитывать, что весь Хогвартс был освещен магией. Факелы — свечи, светильники — все это работало за счет магии, как и большинство вещей в замке являясь не слишком сложными артефактами. Сквибы могут пользоваться артефактами, но Филч в этом плане невыгодно выделялся даже среди них. Как я знал по слухам, Аргус не был рожденным сквибом. Его магическое ядро было полностью уничтожено, навсегда лишив беднягу магии. Хотя тот и пытался сделать хоть что-то, цепляясь за разный бред авторов, вытягивающих деньги из надежд. «Скоромагия», «Ощути силу» и прочего рода шлак, который был достоин разве что растопки для камина давал несбыточную надежду, что не добавляло искалеченному магу душевной доброты.

Сквиб — в школе, полной волшебников. Это было бы даже смешно, если бы не было так печально. Дети тоже не отличаются милосердием. А Хогвартский источник хотя бы как-то позволял лишившемуся магии мужчине поддерживать себя в жизнеспособном состоянии. В отличие от обычных сквибов, слабая магия которых просто заперта внутри, вне волшебного мира Аргус скорее всего быстро бы погиб. В этом он не сильно отличался от домашних эльфов, которые согласно должности были практически полностью в его распоряжении. Вот такая ирония.

Впрочем, я пришел сюда не ради того, чтобы его подбодрить. А чтобы забрать одну вещь, которую склочный старик забрал когда-то давно. В обмен же я принес несколько весело позвякивающих бутылок, немного уменьшив домашнюю коллекцию. Не жалко.Может быть это немного восстановит те нервы, которые мы ему попортили. Вот только карты здесь не было.

Старик лишь недоуменно пожал плечами, когда я попросил его посмотреть пергамент в своих ящиках. Однако, спорить не стал, с легкостью предоставив мне практически полный доступ к складу, стоило проявить каплю уважения. Но сколько бы я не искал в сундуках, карты там не было. Хотя, кто ее взял я уже знал. Просто не думал, что те уже добрались до нашего творения.

***

— Так не…

-…честно!

В довольно раздражающей меня манере протянули две рыжие макушки, которые я и искал.

— Может быть… — начал один из братьев.

— хотя бы один… — продолжил второй.

— … разок! — в унисон закончили оба, с надеждой глядя на меня еще не главные шутники Хогвартса, но уже быстро двигающиеся в этом направлении. Им вторила толпа наиболее бесстрашных мальчишек… которых на Гриффиндоре по обычаю и так было больше всего.

Видимо все же пользуясь преимуществом карты, и оставаясь незамеченными — близнецы стали головной болью Филча, которому приходилось убирать результаты неудачных розыгрышей. Не то, чтобы он сам все убирал конечно, там эльфы больше старались…

— А вот вы ребята мне и нужны! — зловеще улыбнулся я, поглядев на разом побледневших близнецов. Боятся им было нечего, хотя те и пытались разыграть нового преподавателя, но для меня заметить небольшой заряд навозных бомб возле входа в кабинет было проще простого.

Собственно, не думаю, что кто-то из преподавателей бы мог попасться на такой розыгрыш. Им явно не хватало знаний, чтобы действительно качественно замаскировать действие небольшого артефакта, срабатывающего на движение.

Однако достало труда и упорства его создать аж на втором курсе. Так что мне легко верилось, что не самый умелый, но все-таки взрослый маг — Амбридж вполне могла серьезно встрять в будущем, если те бы вдруг решили затравить именно ее.

— Мы ничего такого…

— … не делали!

— Это не мы! — по детски начали оправдываться… в общем-то еще дети, пока остальные второкурсники кто с сочувствием, кто с весельем смотрели на двух приколистов. А я удовлетворенно хмыкнул. Все-таки, репутация у меня сложилась какая нужно. Запугать детишек при желании можно. Но вот сделать так, чтобы те не только боялись, но и с интересом ходили на каждый урок — это надо постараться. С этими ребятами было по-началу тяжело, так как есть у меня подозрение, что дома обо мне говорили не самые хорошие вещи.

Но после нескольких занятий настороженно относящиеся ко мне близнецы, как в целом и весь класс сменили мнение — и с нетерпением ждали новых занятий, чтобы еще немного поиграть в отчаянных пиратов, берущих на абордаж вражеское судно, или рыцарей которым нужно было спасти принцессу из лап дракона. Для младшекурсников, помимо обязательных чар, я приготовил достаточно много игр где они эти чары могли опробовать в реальной ситуации.

Ну а големы Поллукса, трансфигурация, иллюзии и истории из множества сказок мне в этом очень помогали. Детей постарше уже интересовали другие вещи, хотя пару сценок мы и сними попробовали.

— А я только хотел похвалить вас за отличное освоение чар сокрытия… — протянул я в сомнении. — Очень хороший результат, особенно для второго курса.

— Спасибо…

— Фред!!!

— Ой…

— Ага, — хмыкнул я, улыбнувшись. Простейшая уловка похвалы сработала на все сто процентов. Хотя, не то, чтобы мне нужен был большой повод отобрать карту. Преимущество профессорства все-таки. Но я не хотел просто так отбирать у детей найденную игрушку.

***

— А это правда…

— …вы

— … Мародер?!

Округлив глаза, стояли оба близнеца у меня в кабинете, с неверием смотря на меня, пока я активировал защищенный паролем артефакт.

— Название мы конечно могли придумать и получше, — поморщился я. В детстве это звучало круто, бунтарство, тайное братство и все такое. Первый вариант был вообще — расхитители. Звучащее также глупо, как и еще парочка. Сейчас, понимая что именно представляют собой люди, грабящие убитых и раненых во время войны, романтика куда-то улетучилась. — Но да. Я — бродяга, Джеймс, отец Гарри -Сохатый, Римус, наш друг — Лунатик, ну и Хвост… еще один наш школьный… приятель.

Не захотел я рассказывать о том, что один из наших друзей по духу оказался самым настоящим мародером, в реальном значении этого слова.

— Круто! — снова в унисон воскликнули оба, хитро переглянувшись. Есть подозрение, что название их все-таки особо не смущало. — А как вы…

— Мы исследовали Хогвартс все эти годы, и записывали все что узнаем в эту карту, — предвосхитил я вопрос… вроде бы Джорджа. Братья действительно были похожи как две капли воды, намеренно одеваясь и подстригаясь одинаково. Даже магия их чувствовалась очень и очень похоже.

— Мы слышали…

— … слухи о вас…

— … среди старшекурсников!

— Легенды! А правда, что…

***

В общем, от близнецов я отделался незадолго до отбоя. Они бы и еще дольше выпытывали у меня похождения нашей компании, которые не всегда заключались именно в розыгрышах, но нарушать школьные правила будучи преподавателем — совсем не то же самое, что делать это подростком. Да и спать им пора уже. Хотя узнать передающиеся по школе слухи о нашей компашке со стороны было интересно. Как и вспомнить юношеские годы.

Школьные проделки компании «Мародеров» не ограничивались шутками над сверстниками и войной со Снейпом. Больше всего от нашей деятельности страдал преподавательский состав школы, а также жители Хогсмида. Но не то, чтобы это были какие-то издевательства.

Накормить почтовых сов слабительным, с отложенным действием — легко!. В тот день почта пришла с дополнительной подпиской. Зачаровать Хэллоуинские тыквы, чтобы они начали носится по замку — ночь темна и полна ужасов…, а также восемью часами, чтобы зачаровать все. Граффити на всю стену Хогвартса — метлы и много люминесцентной краски. Подложить крабов в ванну старост, запустить в Хогсмите салют с иллюзией настоящего дракона, заставить рождественскую елку ровно в двенадцать перекраситься в розовый цвет, пронести в школу орду корнуэльских пикси… если бы мы подписывались своими именами, то не вылезали бы из отработок. Проворачивать все это помогала карта, а также волшебная мантия Джеймса, которую я до сих пор не мог выцепить у Альбуса…

В общем-то, карту я конфисковал, однако под торжественное обещание отдать, если оба шутника закончат курс с не менее чем пятью «превосходно». Почему не все? Учитывая критерии оценки Снейпа по зельеварению миссия бы была точно не выполнима. А так — пускай постараются, если хотят получить карту обратно.

В целом, она мне была и так не очень нужна, все тайные проходы и места на ней я и так знал наизусть. Вот что мне сейчас было необходимо — так это хитрый механизм отслеживания находящихся в замке, который Джеймс как-то приделал к карте. Как именно он сделал подобное — для меня загадка. Впрочем, род Поттер славился своими артефакторами, как и зельеварами.

Сам Сохатый отшучивался «жутко-секретными родовыми тайнами». Но у меня была мысль, что тот как-то связал карту с чарами отслеживания, которые существуют в самом замке. А в последнее время, моя интуиция вопила о том, что за мной кто-то следит в моих поисках как зверюшки Салазара, так и в походах в выручай-комнату.

Дамблдор, Снейп, кто-то еще… все проверки, ловушки и чары что я знал — не помогали найти таинственного сталкера, раз за разом доказывая, что ночные коридоры девственно пусты. Но не доверять своей интуиции — прямой путь к проклятию в спину. Да и не хотелось думать, что моя крыша начинает съезжать еще сильнее. Доказать, что я прав, или ошибаюсь на счет слежки — могла именно эта старая карта. Так что выждав еще несколько часов, и подготовив пару амулетов для того, чтобы наверняка задержать наблюдателя, я отправился на седьмой этаж.

***

Как и всегда, чувство чужого взгляда начало преследовать меня именно на подходах к Выручай комнате. Хотя я и двигался скрытыми проходами, таинственный наблюдатель как будто знал, что я собираюсь именно туда и уже на подходах к восьмому этажу сначала едва уловимое, затем вполне отчетливое чувство чужого присутствия.

Коридор был девственно пуст. Это еще раз подтвердили все доступные мне чары, которые реагировали даже на находящихся в стенах замка Домовиков, опознавая их как сгустки хаотичной энергии. Никого, кроме гобелена с изображением Варнавы Вздрюченного, на котором мирно спал он, а также несколько троллей в балетных пачках.

Я никогда не заходил в выручай-комнату, не убедившись в отсутствии посторонних, не доверяя даже портретам и сбивая возможного преследователя так, что интуиция начинала замолкать. Но сейчас, мне нужно было приманить его как можно ближе. И не дойдя до заветного места самую малость, незаметно приготовив артефакты, я коснулся палочкой старого артефакта.

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — слова активатор заставили чернила каплями разбежаться в разные стороны, образовывая карту с одиноко стоящей подписью Сириус Блэк.

Не веря своим глазам, я заглянул в карту, пробегая глазами по всему этажу, и спускаясь все ниже…

«Хи-хи-хи…» — злорадный смех, похожий на скрежет, вдруг донесся до меня со старого Гобелена. Там, в темном лесу, позади спящих фигур троллей, едва видная среди деревьев и кустов, мерзко скалилась черная, до боли знакомая фигура.

Никого. Кроме меня, вплоть до ванны старост на пятом этаже, коридоры были пусты.