Хогвартс для Охотников

Глава 20

Сэм внес все еще не пришедшего в себя Люпина в дом, и Дин закрыл за ними дверь, тщательно проверив все замки — как магические, так и маггловские.

— Вы нашли их? — Северус стоял, прислонившись к стене спиной и с тревогой глядя на Ремуса, который на руках Сэма казался меньше и более хрупким, чем был на самом деле.

— Да, Сев, фрау Рольф... они ее убили, принесли в жертву.

— Посреди дня? — Северус сполз по стенке на пол, побледнев еще больше, и сжал голову руками.

— Что? — Сэм сгрузил бессознательное тело юного оборотня на диванчик, стоящий тут же в просторном холле. — Посреди дня, точно. Я, кажется, знаю, кто охотится на Пандору, но вопрос зачем остается открытым.

— И? — Дин подошел к сыну, сел рядом и притянул мальчика к себе.

— Дионис, это Дионис, — Сэм сел рядом с Северусом с другой стороны.

— Это бог пьянства? — Дин недоверчиво посмотрел на брата поверх головы Северуса.

— Это, прежде всего, бог плодородия и... безумия. Его второе имя Вакх. Слово вакханалия тебе о чем-то говорит?

— Но человеческие жертвы?

— И это объяснимо — перепив вина, поклонники Диониса обматывались змеями и мазались кровью убитых животных. Но иногда под влиянием безумия они принимали за животных людей, со смертельным исходом для последних.

— Да и вообще, я что-то не припомню ни одного из языческих божков, который отказался бы от человечинки. Ты можешь сосчитать, Сэмми, сколько раз нас сожрать пытались?

— Да, но здесь явно что-то другое, что-то более древнее и мрачное, чем сам Дионис. К тому же не похоже, чтобы девчонок просто хотели зарезать на алтаре. Зачем тогда заставлять забывать любые привязанности? Какая разница, в кого жертва влюблена? — подал голос Северус, не поднимая головы с отцовского плеча.

— У нас слишком мало информации, — резюмировал Сэм. — Я, пожалуй, пороюсь в библиотеке, — он потрепал Северуса по голове и поднялся.

— Ты как? — Дин слегка отодвинул от себя мальчика и заглянул ему в глаза.

— Могло быть и лучше, но нормально. Мы ведь их вытащим?

— Да, Сев, мы их вытащим. Это наш долг, да и, кроме всего прочего, это наша работа, за которую мы неплохие деньги получили. Только почему-то тратить эти деньги нам все время некогда. Разве это спокойная жизнь?

— Конечно, — Северус поднялся, — вы всегда можете разорвать договор. Никто вам слова не скажет. Только... Это просто не по-человечески получится. Вы когда-то то же самое абсолютно бесплатно делали. Да и с началом учебного года ваша жизненная активность заметно снизится. А уж зимой и подавно. Еще со скуки помирать начнете, если никакого занятия не придумаете.

— Нам нужно сегодня успеть Геллерта Гриндевальда навестить, — Дин покрутил в руках палочку. — Ты знаешь, как антиаппарационный барьер накладывается?

— Я знаю, — Сэм остановился возле кушетки с оборотнем. — Мне его обморок не нравится, может, его попробовать как-то в чувство привести?

— Не стоит, — покачал головой Дин. — Насколько я помню, оборотни — твари гораздо более молодые, чем всякие там Дионисы. Магия Древних богов не рассчитана на этих зверушек.

— А зелье? Рему нужно выпоить зелье. Иначе нам и дома будет не спрятаться.

— Да, вот с этим проблема, — братья задумались. — Вот что, об этом голову будем ломать завтра. Пока пусть отдыхает, не хватало еще за ним бегать по здешнему лесу. Давай, Сэм, запирай тут все как следует, мы постараемся скоро вернуться.

— Монеты, — Сэм протянул зачарованный галеон Дину. Еще один достался Северусу. — Их нужно так носить, чтобы можно было легко достать и почувствовать, если вдруг они нагреются.

— Договорились же, что на шее будем носить, — Дин вытащил нож.

— Что ты собираешься делать? — Северус забрал у отца монету. — Протеевы чары — сложнейшая вязь заклинаний, которые идут через весь носитель, и совершенно невозможно, чтобы нарушалась структура монеты. Сделать дырки нужно было до того, как накладывались чары. Теперь ничего не поделаешь, нужно просто носить в кармане и надеяться, что жар будет достаточно сильный, чтобы почувствовать его через ткань.

— Ладно, — Дин потер висок. — Я уже ничего не соображаю. И самое отвратительное — это чувство беспомощности. Мы не можем даже федералами прикинуться, чтобы информацию собрать.

— Идите уже, я пока здесь все укреплю и попробую найти что-нибудь в библиотеке, — Сэм сунул галеон в карман джинсов. И достал волшебную палочку.

Дин крепко сжал руку Северуса, сосредоточился и аппарировал.

На входе дежурил тот же охранник.

— Нам бы хотелось... — начал Дин.

— Да, я знаю. Нас предупредили, что, когда вы придете с мальчиком, вас нужно пропустить безотлагательно. Ганс!

Северус старался сильно не вертеть головой, но все равно не мог удержаться, чтобы не посматривать по сторонам во время следования к камере Геллерта.

— У вас двадцать минут, палочки, — Ганс протянул руку, и Винчестеры без возражений отдали свои волшебные палочки.

— Добрый вечер, Дин Винчестер, — Гриндевальд стоял к ним спиной. Он смотрел в окно, скрестив руки на груди.

— Добрый. Мой сын Северус, — неловко представил он мальчика Темному магу.

Геллерт медленно обернулся. Он подошел к Винчестерам и дотронулся до щеки Северуса. Мальчик хоть и не отпрянул, но явно напрягся, что не прошло незамеченным для Дина, который сразу же положил руку на плечо сына, сжав его.

— Я вижу, у тебя нет больше проблем с немецким языком, — Гриндевальд усмехнулся и отошел от них, садясь за стол. — Я могу поинтересоваться, чем вы зарабатываете себе на жизнь?

— Я и мой брат — охотники.

— Вот как? — Геллерт посмотрел на Дина с еще большим любопытством. — Охотники -

редкая профессия. Несмотря на все преимущества и власть, которую она дает, охотниками становятся единицы. У меня, во всяком случае, однажды не хватило на это смелости. И какой самый опасный ваш трофей?

— Мантикора, — Дин очень хотел сказать, что это Дик, мать его, Роман, но что-то подсказало ему, что левиафан колдуна не впечатлит. Если уж демоны для них так... ерунда, а драконов они сами выращивают.

— Впечатляет, — Геллерт слегка наклонил голову. — Не хотел бы я встретиться с теми, кто убил мантикору на поле боя.

— Зачем вы хотели меня видеть? — перебил Северус беседу взрослых. Двадцать минут — это было так мало, а они еще ни слова не спросили про девчонок.

— Я хотел просто посмотреть на тебя. То кольцо, что ты носишь на среднем пальце левой руки, его когда-то покупал я.

— Мне его подарил профессор Дамблдор.

— Да, я знаю, — Геллерт откинул голову назад и расхохотался. — Прости, но не могу удержаться от смеха, когда кто-то называет Альбуса профессором. Он был таким юным, таким невинным, почти как ты сейчас. Да и я был ненамного старше, но когда тебе семнадцать, даже пять лет разницы кажутся целой жизнью, а тридцатилетние, по сути, совсем молодые люди, с высоты этих лет кажутся стариками. Но юности свойственно ошибаться. И когда тебе исполняется сорок, то твой пятидесятилетний кузен уже твой ровесник.

— Зачем вы мне это говорите?

— Тебе повезло с отцом, мальчик. Он за тебя шею свернет любому. Мне в этом плане повезло меньше, у меня не было отца. А Альбус, казалось — родственная душа, на самом деле был слишком юн. Его легко было соблазнить, но непросто удержать. Взросление произошло стремительно. У него был брат, младший брат, который нам мешал, который постоянно лез не в свое дело, как часто бывает с подростками. В пылу ссоры между мною и Аберфортом я понял, что Альбус, как и твой отец, перегрызет мне глотку, если я задену его маленького братика. А когда Ариана... Он бы убил меня тогда, и я сбежал. А он так и не надел мое кольцо. Ни разу не надел, — Геллерт замолчал. — Но, как оказалось, он его хранил.

— Он не убил вас в вашей дуэли, — Северус каким-то инстинктивным жестом прикрыл палец с кольцом.

— И этим он еще больше унизил меня. Альбус просто растоптал в тот день то немногое, что еще нас связывало. Ты думаешь, была магическая дуэль? Мальчик мой, я тебя умоляю, — Геллерт закатил глаза. — Это была годовщина гибели Арианы. Аберфорт напился в очередной раз и высказал Альбусу все, что о нем думает. Альбус последовал примеру братишки, а потом нашел меня. Это была безобразная маггловская драка. Он избил меня кулаками, так грубо, так... позорно. Тогда я отчетливо увидел, что твой профессор все-таки полукровка. Если бы я успел произнести хоть одно заклятье... Но я не успел, он сбил меня с ног. Твой папаша весьма похож на молодого Альбуса. У него тоже опускаются шоры, когда речь заходит о семье, — Геллерт задумался, вспоминая.

Альбус поморщился, подув на сбитые и саднящие костяшки пальцев. В руках он держал палочку бывшего любимого человека. Геллерт протянул было к нему руку.

— Не дергайся, а то я сломаю тебе вторую руку. Заживать будет больно, долго и нудно, — Альбус взял палочку за два конца и поднял над своим коленом.

— Нет, остановись, безумец. Это та самая палочка — это Бузинная палочка.

— Да? Не очень-то она тебе помогла.

— Ты сошел с ума, ты просто сумасшедший, — Геллерт попробовал приподняться, но сломанная нога пульсировала от боли. С темного неба хлестал дождь, и мокрая скользкая земля не давала подняться.

— Я сумасшедший? — Альбус поднял палочку. — Посмотри, что ты устроил. Разве мы об этом мечтали? — он обвел вокруг себя рукой, с зажатой палочкой, круг. — Но ты прав, я действительно сошел с ума в тот самый день, когда, поддавшись твоему безумию, поднял руку на собственную сестру.

— Оставь себе палочку. Даже если не веришь в нее, как подарок, — Гриндевальд горько усмехнулся. — Давай быстрее. Я уже не могу терпеть. Еще секунда, и я буду стонать и кричать как девица под насильником. Мне больно! Чего ты ждешь, ублюдок? Ты же хочешь меня убить, так давай, убивай!

— Авада К... — Альбус направил на Геллерта Бузинную палочку. Он не договорил заклинание, опустив руку. — Да пошел ты в жопу, козел. С меня хватит уже смертей. Но ты прав, зачем ломать прекрасную палочку. Пожалуй, я так и сделаю, оставлю ее себе.

Затем он равнодушно смотрел, как Геллерта пакует подоспевший, как всегда о-о-очень вовремя, Аврорат.

Больше они не встречались.

Геллерт тряхнул головой, словно стряхивая, как тот дождь, воспоминания.

— В Албании есть прекрасный парк — «Долина Вальбоны». Чудеснейшая речка, заканчивается водопадом. А за водопадом каскад пещер. Третья пещера особенно чудесна зимой. На Рождественских каникулах там можно увидеть настоящие чудеса, — сказал он, глядя на Северуса. — У тебя практически безупречный щит, но он не позволяет тебе чувствовать. Чтобы оценить эмоции, чтобы дать волю чувствам, ты вынужден его снимать. Альбус неплохо разбирается в магии разума, но не идеально. Идеально у него всегда получались чары и трансфигурация. Попробуй поменять полярность. Так ты будешь защищен от влияния на тебя окружающих, но сможешь чувствовать. Понимаешь? Чувствовать, но не пропускать через себя. Иначе, находясь все время под щитом разума, ты рискуешь стать бесчувственным ублюдком. Оно тебе надо?

— Хм, можно задать вам вопрос, если вы все сказали моему сыну? — Дин торопился, он уже чувствовал, что время посещения подходит к концу.

— Валяй, может, еще рассмешишь напоследок.

— С внучкой Германа Вирта случилась странная история...

— Не продолжай. Если хочешь помочь девице, ищи ответ в прошлом ее деда. А я предупреждал Германа, что заигрывание с древними божествами до добра не доведет. Но он слишком увлекся. Да, от него помощи не ждите. Хоть добропорядочные немецкие маги все еще боятся его до жути, немногие знают, что старина Герман лишен магии, всего лишь жалкий сквиб, — Геллерт скривился.

— Если бы я мог где-то копаться, я не спрашивал бы у тебя! — вскипел Дин.

— Ой, не могу, ты все-таки меня рассмешил, — Геллерт чуть со стула не упал, когда выслушал возмущенные слова Дина. — Дорогуша, ты — охотник, если ты мне не соврал. А охотники обладают правами нашего доблестного Аврората вкупе с Визенгамотом. Только на охотников еще и границы государств не распространяются. Если охотнику в ходе выполнения его контракта будет положена информация официальных органов, то официальные органы с радостью предоставят эту информацию при предъявлении жетона охотника. Все это прописано в вашем внутреннем уставе. Ты что же, не знал об этом? Ты мой пупсик, — Темный маг снова зашелся гомерическим смехом. — Да, парень, ты — это нечто. У магглов вы тоже можете спрашивать. Сунете под нос жетоны, а уж что они там увидят, лично мне не было бы интересно. Главное, что вы будете представителями какой-то сверхсекретной службы, что, кстати, соответствует истине. В исключительных случаях магические официальные органы даже являются посредниками между магглами и охотниками при заключении разовых контрактов. Ты и этого не знал, ой, не могу. Ты что вообще знаешь? Тебя зовут как?

— Я, я... — Дин почувствовал, что даже легкая россыпь веснушек на его лице покраснела. — Я думал, что мы просто охотимся, ну, иногда согласно договору с кем-то...

— Малыш, хм... У магов нет армий. У магов нет солдат. У магов есть только Аврорат и куча амбиций. Но иногда им позарез нужна помощь, когда, несмотря на все их амбиции, дело совсем швах. Вот так и был создан институт охотников. С огромными полномочиями, невероятной властью в своей сфере, неограниченным допуском к самым секретным сведениям, громадными гонорарами — и таким риском, что ни одна страховая магическая служба никогда не застрахует жизнь ни одного охотника. Маги не любят рисковать, просто ненавидят. Лучших результатов всегда добиваются полукровки. А охотников можно посчитать по пальцам во всем мире. Не на ваших вшивых островах, а во всем мире, малыш. Раньше да, раньше маги что-то могли, а сейчас... — Геллерт махнул рукой. — Так что смело дуй в архивы, хоть маггловские, хоть магические, а лучше и те и другие, и хорошенько перетряси грязное бельишко старины Германа. Только вот костюмчик с галстуком все-таки нужен. Хоть охотнику и позволена некоторая эксцентричность, но злоупотреблять не стоит, особенно у магглов. А теперь уходите, вы мне надоели.

Когда они вышли за ворота Нурменгарда, Дин наконец поднял голову.

— Очешуеть можно. То есть я просто прихожу, трясу своим жетоном, и мне все преподносят на блюдечке? Это просто невероятно.

Они переместились прямо в дом. Сэм ждал их в холле, сидя напротив двери в кресле, положив на колени обрез.

— Что случилось? — сразу же спросил Дин.

— Кто-то пытался ломиться в дверь, но вяло, без огонька. Я окно на секунду приоткрыл и солью шмальнул, вроде успокоились. Девочки пытались снова выходить. Как лунатички. Мне пришлось привязать их к постелям и поместить в одной комнате, чтобы легче было следить за ними. Когда они поняли, что вырваться не смогут, то сразу же снова уснули. Ремус так и не очнулся.

— Привязал к постелям? Сэмми, а ты шалун, — Дин криво улыбнулся и подошел к окну, отодвинув занавеску. Вечерело, и защита на доме переливалась всеми цветами радуги. — Мы здесь просто иллюминацией светим.

— Это только мы видим. Потому что я устанавливал защиту и настраивал ее на нас. Для остальных, даже для Пандоры, чтобы понять, что за защита, нужно будет долго пляски с бубном изображать.

— Понятно, а мы видим, чтобы видеть возможные обрывы и провисания.

— Да, как-то так. Вы что-то узнали?

— Очень многое. Вначале Геллерт прочел нам зашибательскую лекцию на тему юности и братской любви, потом сдал место своей захоронки. Но сейчас она для нас не слишком актуальна. А вот то, что наши жетоны равноценны какой-то международной сверхсекретной службе, которой все обязаны оказывать полное содействие, как маги, так и магглы, эта новость для тебя как?

— Ты сейчас серьезно говоришь? — Сэм уставился на брата. — Но нам ничего такого не говорили, когда эти бляхи выдавали.

— Потому что это, оказывается, само собой разумеющееся вещи, о которых любой несмышленыш знает. Так же как и о том, что нам могут подкидывать контракты и магглы тоже, при чьем-то посредничестве. Надо бы жетоны в бумажники вставить, что ли. Я-то по дурости их простыми жестянками считал, отмазкой от Аврората. А оно вон как оказалось.

— То-то консул засуетился, когда твой жетон увидел, — Сэм потянулся. — Надо бы внутренний устав охотников почитать. Ночь бессонная предстоит.

— Да, спать придется по очереди. Ты, как я понимаю, ничего не нарыл?

— Некогда было. Еще и твой феникс постоянно жрать просит и заметно подрос.

— Сев, — Дин развернул к себе сына и посмотрел ему в глаза. — Я хочу отправить тебя и Ремуса домой. Здесь слишком опасно. Да и Люпин сразу в себя придет, когда отсюда уберется, мне об этом интуиция просто орет.

— Нет, — спокойно ответил Северус. — Ты пойми, это не блажь. Но там я просто места себе не найду. А если с вами что-то случится? И меня не будет рядом, чтобы помочь? Я же просто с ума сойду. Я клянусь, что не буду мешать, и что если все станет по-настоящему плохо, я сразу же активирую портключ. Но сейчас даже не пытайся меня выгнать.

— Хорошо, но помни, что ты только что обещал, — после минутной паузы сказал Дин. — Так, а сейчас иди спать. Мы с Сэмом будем дежурить по очереди.