Хозяйка судьбы

Глава 20

Снег шел всю ночь и к утру уже укрыл землю толстым пуховым покрывалом.

Она все это время просидела в каюле, растеряв остатки сна. Сердце тревожно билось, но теперь не от страха. Утром Инира поднялась на гору в последний раз, но Черного Дрозда там уже не было. Как и стаи, что почти месяц кружилась над ними. Она прождала несколько часов, но Парящий-над-горами так и не появился — или сказал все, что должен был, или буря помешала ему. В любом случае, больше она ждать не могла — это Инира чувствовала ясно, как никогда. Земля толкала ее вперед, просила о помощи и она не могла сидеть на месте. Иначе… Иначе они рисковали потерять все, что имели. Теперь казались глупыми ее страхи и домыслы — о короле, о Приаше. Все их игры, подковёрные интриги, были смешны — так могли поступать только те, кто не знал и не слышал.

Когда она вернулась в деревню, Биринши уже собрал вещи. Перед каюлом стоял невысокий, коренастый пони с лохматыми ногами и спускающейся до самой земли гривой. Алира с трудом удерживала Дастана, чтобы он не забрался к нему на спину. Все они были уже полностью одеты. Она растерянно остановилась рядом.

— Речь шла только обо мне, — осторожно уточнила Инира, наблюдая, как Биринши забрасывает сумки пони на спину. Но воин только надменно приподнял брови.

— Защита, — веско бросил он.

— А кто останется здесь?

— Таргидай, — словно само собой разумеющееся, воин кивнул на мужчину, как раз выходившего из каюла. Инира знала его — он часто помогал Биринши, разбираясь с мелкими вопросами управления, но… оставить на него свой народ?

— Нет большего позора, чем бросить хозяйку земли в опасности, — заметив ее колебания, Биринши подошел к ней. — Тем более, после того, что я…

— Не сделал, — перебила его Инира. — А ты подумал, на кого я оставлю детей?

— Они идут с нами, — он пожал плечами.

— Нет, — отрезала Инира. — Нет!

— Попробуй их остановить, — предложил он с усмешкой.

Она попробовала. Но все доводы — и разумные и не очень — остались без ответа.

— Ты обещала, что не бросишь нас! — с обидой сказала Алира, когда Инира, отчаявшись уговорить их, пригрозила силой.

— Я не бросаю, а оставляю. На время, — она говорила, но сама в это не верила. Инира не знала, как сложится ее жизнь, не знала даже, выживет ли и именно поэтому не хотела вести за собой детей. — Вы здесь в безопасности…

— Мы идем с тобой или без тебя, — совсем не по-детски пригрозила девочка. И, судя по упрямо сдвинутым пшеничным бровям, она это сделает.

Продолжению спора помешал донесшийся снаружи оклик Биринши. Оставив Алиру в каюле, Инира опрометью выскочила наружу.

— Что случилось?

— Охотники вернулись с неожиданной добычей, — ответил Биринши, отходя в сторону и открывая ей троих мужчин, между которыми на голой земле лежал человек. Черные одежды на нем висели лохмотьями, изорванные, грязные, кое-где покрытые заскорузлой коркой крови. Антрацитовые, словно присыпанные пеплом, волосы разметало по снегу, но даже не прикасаясь, было понятно, что они так же грязны, как и все остальное. Мужчина был похож на скелет — настолько туго кожа обтянула его худое, покрытое синяками и царапинами тело. Глубоко запавшие глаза закатились, губы посинели от холода, щетина четко обрисовывала челюсть и скулы. Он был похож на мертвеца и только едва заметно опадающая грудь говорила, что мужчина еще жив.

— В каюл его, живо, — осипшим голосом приказала Инира, мгновенно узнав Приаша.

Потребовалось много времени и помощь знахарки, чтобы отогреть и заставить его открыть глаза. Несмотря на ужасающую худобу, Приаш продолжал оставаться тяжелым мужчиной — руки и ноги его словно были налиты свинцом.

— Так бывает, когда холод проник внутрь, — сказала знахарка. Биринши перевел. Инира закусила губу, стягивая с лорда-директора нижнюю рубашку, хотя эти лохмотья и одеждой назвать было нельзя. Мужская грудь была исчерчена шрамами, словно от кнута — старые раны, давно уже зажившие. Из новых были только царапины, да один серьезный порез на бедре, что несколько ее успокоило.

— Это он пытался захватить тебя в Хъердаргене? — когда они вымыли безвольное тело и замотали в шерстяные одеяла, оставив лежать у полыхающего очага, Инира села рядом, смотря на Приаша с непонятными ей самой чувствами. — Может лучше убить его?

— Нет, — тут же отрезала бастард. Лорд-директор начал согреваться и теперь его била крупная дрожь. Они влили в него какой-то отвар, но до сих пор он не пришел в сознание.

— Он — враг, — непонимающе сказал Биринши.

Инира вздохнула. Врагом он не был. Должен бы быть. Обязан — с учетом того, что пытался сделать — но не был. Зато было множество вопросов, на которые она хотела получить ответы.

— Почему он в таком виде? — не выдержав вида бьющегося в судорогах мужчины, она взяла Приаша за руку, сжимая ее в надежде, что человеческое тепло принесет ему облегчение.

— Охотники сказали, что нашли его на подступах к пещере — вероятно, он нашел наши лежаки, хотел укрыться от бури, — внимательно за ней наблюдая, неохотно ответил Биринши.

— Он был один? — со страхом спросила она, вдруг подумав, что на ее поиски вполне могли отрядить много людей.

— Один, — отмел эти варианты воин.

Она снова посмотрела на Приаша. Подходила к концу третья седмица ее пребывания здесь. Если он знал, где она, почему появился только теперь? И почему в таком виде? Было ли это наказанием за ее побег? Его пытали? Что произошло?

— Как только он очнется, мы получим ответы, — Биринши поднялся с колен.

Это был явный намек, на то, что можно уже перестать хвататься за руку мага и заняться своими делами, но Инира так и не смогла заставить себя отойти от очага. Тихонько подтянула колени к груди и наблюдала, как постепенно живые краски возвращаются к замерзшему телу. Пару раз заглядывала Алира, но и ее и Дастана Биринши постарался отвлечь от каюла делами. Апи шуршала чем-то на женской половине, а к вечеру принесла Инире миску похлебки, но, поскольку знахарка будить Приаша запретила, она съела все сама.

После наступления темноты вернулся Биринши. Молча окинул взглядом Иниру, продолжавшую сжимать безвольную руку лорда в своих ладонях, недовольно нахмурился и рывком разложил свернутую в трубку постель.

— Ты ничем ему не поможешь, — улегшись за ее спиной, сказал воин. Инира прикрыла усталые глаза. От долгого сидения перед чадившим очагом их разъедало дымом, но она скорее пожертвовала бы глазами, чем отошла от Приаша хоть на шаг. Как объяснить Биринши все то, что она чувствовала? Как передать словами ощущение вибрирующей, натянутой струны между ней и Виктором? Инира чувствовала эту связь и знала, что только ее упрямство держит его на этой стороне. Только теперь ей стало понятно откуда взялось это бесконечное ощущение одиночества, которое преследовало ее всё то время, что они были далеко друг от друга. Биринши вряд ли поймет — он подумает, если уже не подумал, что она влюблена, в то время, как эти ощущения были сродни чувствам внезапно прозревшего слепого — она не могла заставить себя закрыть глаза и не видеть, не могла отпустить его руку и тем более позволить уйти на ту сторону.

Она так старалась не пропустить момент, когда он очнется, что даже не заметила, как уснула. Биринши осторожно подложил ей под голову валик, туго набитый конским волосом, но разнять сцепленные руки и потревожить не решился.

Сон был странным — словно весь остальной мир был отделен от нее прозрачной завесой. Она слышала все то же, что и раньше — как молила земля о помощи, как горели деревья и с треском ломались камни, но словно через толщу воды, не дающей ей воспринять это в полной мере. Оттого и проснулась растерянная, но отдохнувшая. До сих пор ей это редко удавалось.

И наткнулась на внимательный взгляд черных глаз.

— С возвращением, — хрипло пробормотала Инира, садясь. Тело ныло, шея едва поворачивалась и она со стоном начала ее разминать. Приаш молча кивнул, продолжая спокойно есть. Ложка беззвучно и размеренно двигалась, тонкие пальцы обхватили миску, держа ее с изящностью придворных манер. Словно не он еще вчера умирал от голода.

— Когда вы очнулись? — в каюле они были одни и Инира подозревала, что произошло это не без участия Биринши. Отросшие волосы лорда-директора были вымыты и собраны в привычный низкий хвост, что только подчеркивало болезненную истощенность, одежда Биринши висела на Приаше мешком, но высокомерная манера держаться никуда не делась и у нее екнуло в груди, когда она это поняла.

— Под утро, — коротко ответил Виктор, на секунду оторвавшись от супа.

Все, как обычно — ни единого лишнего слова. Со вздохом поднявшись, Инира поплелась умываться, надеясь, что к тому времени, как она приведет себя в порядок, он станет более разговорчивым. Или сытым. К тому же ей нужно было время, чтобы привести собственные мысли в порядок. Она хотела получить ответы на свои вопросы, но как задать их правильно? Зная Приаша… Его даже Ле-Вант не убил, изворачиваться лорд-директор умел мастерски.

— Не боитесь, что я сбегу? — когда она вернулась, заплетая влажные волосы в косу, Виктор уже занял более удобную позицию — лицом ко входу, на том месте, где еще недавно спала Инира. На другой стороне очага дымилась чашка с чаем. Острые, умные глаза следили за ней неотрывно, но Инира больше не боялась его. Только не после того, через что ей пришлось пройти. Спокойно усевшись рядом с Приашем, она дотянулась до чашки, игнорируя его планы посадить ее буфером между ним и людьми снаружи.

— Вы так долго сюда стремились для того, чтобы теперь бежать? — прямо посмотрев на него, спросила Инира. Пару секунд они рассматривали друг друга, словно проверяя, что изменилось. Она не выдержала первой. — Зачем вы здесь, лорд-директор?

В ответ на ее вопрос брови его изумленно взметнулись вверх. Тонкие губы чуть приоткрылись в насмешливом удивлении:

— Лорд-директор? Инире, вы безнадежно отстали от жизни. Меня давно с этого поста сместили… Да и Академии больше нет.

— Что?! — вырвалось у нее. Чашка полетела на пол. Он поймал ее у самой земли и аккуратно поставил. — Что произошло?

Виктор кинул на нее ядовитый взгляд.

— Война, Инире. Пока вы сидите тут, как мышь в своей норе, на границу стянули все войска, какие только смогли. Даже недоучек.

Она в ужасе уставилась на него. Хорошо, что чашку уронила раньше — иначе раздавила бы к душам. Руки дрожали.

— Завеса пала?

— Три седмицы назад была цела, — пожал плечами Виктор, наблюдая за ней. — Теперь… Не знаю.

Инира с облегчением поняла, что еще не опоздала. У Приаша устаревшие сведения, она бы почувствовала… Времени мало, но завеса еще держалась — и она сделает все, чтобы так и было.

— Полагаю, три седмицы назад вы отправились на мои поиски? Почему в одиночку? — быстро сложив два и два, спросила Инира.

— И что я должен был сказать гвардейцам? — изогнув бровь вопросом на вопрос ответил Приаш. — Вы не преступница, Инире.

— Да, причину объяснить не так-то просто? — усмехнулась она.

— Как и тот факт, что я знал, куда идти, — добавил Виктор. Он тоже чувствовал их связь. Она никогда не задумывалась об этом.

— Тогда почему так долго? — вырвалось у Иниры. Она тут же прикусила язык — прозвучало так, словно она только и ждала, пока он найдет ее.

— Полагаю, об этом нужно спросить у вас, — Виктор отставил в сторону опустевшую миску и осторожно поднялся. Инира следила за его перемещениями, с тревогой замечая неуверенные, слабые движения. — Меня… Не пускали.

— Я не приказывала Биринши… — начала было она, но Виктор движением руки остановил ее.

— Я неправильно выразился. Меня… Не хотели видеть. Так будет точнее. Вы стали гораздо сильнее с нашей последней встречи, Инире. Я чувствовал вас, я знал, где вы, но добраться не мог — много времени ушло, чтобы понять, почему.

— И почему же? — если он понял, то она недоумевала до сих пор. Виктор вздохнул.

— Да потому, что вы прятались, Инире. И каждая пылинка в проклятом мире помогала вам в этом. Мне оставалось только ждать.

— Откуда вам было знать, что я не решу остаться здесь навечно? — воскликнула она, все еще пытаясь принять тот факт, что, повинуясь ее невысказанному желанию, Приаша мотало по горам почти месяц.

— А у меня был выбор? — огрызнулся Виктор. Ему надоело курсировать по каюлу, словно рассерженному шершню, и он сел напротив Иниры. Та выглядела растерянной и огорошенной и это неожиданно его успокоило — какова бы ни была ее сила, пройдет очень много времени, прежде, чем она полностью ее осознает. — Инире, вы, очевидно, не понимаете, насколько все серьезно…

— Вы ошибаетесь, — перебила она.

— Иначе не сбежали бы от меня в Хъердаргене… — не удержался он.

— Помолчите! — стремясь заставить его выслушать ее, Инира невольно повысила голос. На что тут же отреагировали снаружи. Полог откинулся и Биринши вошел внутрь. Оружие висело в ножнах, но она знала, что он может выхватить его за доли секунды. Тревожный взгляд тут же нашел ее.

— Все в порядке, — успокоила она. — Правда…

И, лишь дождавшись, пока воин выйдет, повернулась к Приашу. Тот смотрел на нее с усмешкой.

— Я скучаю по тем временам, когда вы боялись поднять на меня глаза.

— А я — по тем, когда вы клялись меня защищать, — парировала Инира с невольно прорвавшейся горечью. Но тут же сменила тему — были вещи поважнее. — Вчера, до того, как вас нашли, мы собирались выдвинуться на восток. Вы слишком много не знаете, Виктор, и у меня нет ни желания, ни сил, чтобы объяснять вам все, но поверьте мне… Я единственная, кто понимает, насколько все серьезно.

— Тогда, полагаю, я могу доложить королю, что вы готовы к диалогу?

— Вы не поняли! — снова повысила голос Инира, раздосадованная тем, что ее вновь пытаются втянуть в какие-то политические дрязги. — Мне нет дела до короля! Я собиралась к Даории, на границу! Там мое место. Если хотите, можете отправляться со мной, или остаться здесь, но на Зумрут у нас нет времени. Завтра мы выдвигаемся. Можете остаться здесь, можете отправиться с нами.

— Есть другой способ, намного быстрее, — Виктор удержал ее, легко сжав ладонь и Инира остановилась, выжидательно смотря на него сверху вниз. От их сомкнутых рук распространялось тепло и она на секунду подумала было, что он пытается воздействовать магией, но быстро отбросила эту мысль. Когда Приаш колдовал, все вокруг превращалось в лед. А ей было скорее приятно, — Я могу перенести вас. Порталом.

— Даже я знаю, что сил на это требуется больше, чем у вас есть, — скептически возразила Инира, вырывая руку и делая шаг назад — на безопасное расстояние. Эти ощущения взволновали ее и она не хотела повторения, пока не разберется с их природой.

Если бы Инира была старше, или опытнее, она бы догадалась сразу. Мурашки по коже, сладкие спазмы в животе — любая девушка знает, что они означают. Но ей попросту не с чем было сравнивать — и она пугалась новых ощущений, не ожидая их появления.

— Дайте мне несколько дней покоя — и я приду в себя.

— У нас нет этого времени…

— Дорога до границы займет втрое больше! — воскликнул он и, видя, что Инира заколебалась, добавил: — Инире, вы же знаете, что я прав. Не позволяйте своему недоверию взять над вами верх.

Ее это задело.

— Недоверию? — изумленно выдохнула Инира. — Вы опасны, как гремучая змея, лорд-директор!

— Не для вас, — упрямо парировал он, твердо глядя ей в глаза. Абсолютно черные, они были единственным, что не изменилось — все та же бездонная пропасть. Она мотнула головой, разрывая зрительный контакт.

— Вы уже однажды говорили, что защитите меня, и где я теперь оказалась?

Инира, наконец, поняла, что заставляло относиться к нему с такой настороженностью. Приаш был из тех людей, что любого, попавшего к ним в сети, меняют до неузнаваемости, заставляя сомневаться в собственном естестве. Она не хотела этого. Сейчас, как никогда, Инире была необходима уверенность в том, что она делает, а с Приашем этого не будет.

— Вы бросили меня с Ле-Вантом, убили моих спутников, уничтожили нюхача… — словно вбивая гвозди твердо заговорила она, сжав кулаки. — Обманули меня — сколько раз, лорд-директор? И теперь хотите, чтобы я доверилась?

— Будьте честны хотя бы с собой, — он устало потер глаза, нашел пиалу с остывшим чаем и в один глоток его допил. — Ле-Вант не на моей совести, я пытался его остановить. А ваши спутники живы — хоть и в темнице.

— Надолго ли? — фыркнула Инира, но не смогла скрыть облегчения. Они живы. Главное теперь — вызволить их оттуда.

— Заговор против короны — преступление, которое смывается только кровью, — холодно отрезал Приаш, сверкнув глазами.

— Короны или правителя? — ядовито уточнила она. — Я недавно узнала, что есть принципиальная разница… О которой вы, видимо, не собирались мне рассказывать?

— Для вашей же безопасности! — повысил голос Виктор. — Будь моя воля — никто и никогда не узнал бы о ваших дарах!

Они застыли напротив, сверля друг друга упрямыми взглядами. Инира сдалась первой, отвела глаза.

— Инире, будьте благоразумны, я не враг вам, — настойчиво, но тихо продолжил Виктор. — Со мной вы попадете к границе быстрее и безопаснее. Обещаю.

— А как же Биринши? — уже понимая, что сдается, все же спросила она.

— Я могу взять тебя, потому что мы связаны, — покачал он головой. — Больше никого.

— Я подумаю, — отрывисто бросила Инира, прежде, чем выскочить из шатра.

Виктор обессилено опустился на ковер, прикрыл глаза, тут же проваливаясь в темный омут вселенской усталости. Разговор с ней выпил из него все силы — и без того подорванные. Инире злилась, не доверяла ему, обвиняла, нападала — и имела на это все права. Он действительно не смог защитить ее — и какая разница, что явилось тому причиной? Он мог найти сколько угодно оправданий, но изменить гадкое ощущение в душе не умел. Оставалось только надеяться, что у него будет шанс загладить свою вину — в противном случае оставалось только бежать из страны, потому что гнев Хозяйки Судьбы не имеет срока давности. Наверное, это судьба его рода — быть в опале у правителей Савареши. Пол жизни Виктора ушло на то, чтобы замолить грехи его предков перед короной, вторая половина, очевидно, уйдет на замаливание перед Инире.

Но даже эти тревожные мысли не помешали ему заснуть. Измученный, Виктор проспал до вечера, проснувшись только от хмурого, неодобрительного взгляда высокого воина — тот стоял в проходе, впуская в каюл ледяной ветер и крупинки снега. В его взгляде читалась злость, а еще — задумчивое размышление человека, привыкшего убивать. Пользуясь тем, что его было плохо видно в глубине темного каюла, Виктор нащупал один из камней в остывшем очаге. Пусть к магии он и не способен, но без борьбы не сдастся. Инира, очевидно, сошла с ума, раз шарахается от него и доверяет этому зверю в человеческом обличье.

— Я вижу, что ты не спишь, — наконец, коверкая слова произнес Биринши, когда напряжение между ними стало слишком сильным. — Черный человек. Ты принес зло.

— Если и так, то я меньшее зло, — Виктор, не скрываясь, сел на постели, продолжая сжимать камень в руках. Биринши это заметил, и по его лицу скользнуло презрительное выражение:

— Я не убиваю безоружных, — он вошел в каюл, и они очутились в полной темноте. На улице слышались мужские разговоры, иногда перемежавшиеся женским пением — очевидно, жизнь шла своим чередом.

— Тогда зачем ты пришел? — Виктор встал, не желая смотреть снизу-вверх, но это мало помогло — Биринши был намного выше.

— Запомнить твое лицо, — ответил воин. И было в его словах что-то весомое и неотвратимое, что заставило Виктора против воли вздрогнуть.

Прежде, чем он успел достойно ответить, полог снова отдернулся и вошли женщины. Среди местных Виктор с удивлением опознал Иниру, одетую точно так же, и двоих детей Амаранта — с весьма недобрыми лицами. Проводив их на женскую половину, Инира вернулась к ним. Биринши все это время следил за ней взглядом голодного щенка.

— Я знаю, как восстановить ваши силы, лорд Приаш, — невозмутимо усевшись у очага, Инира сделала вид, что не замечает весьма напряженной обстановки.

— Если только вы найдете добровольную жертву, — неохотно отводя взгляд от Биринши, он обратился к ней. Инира взяла в руки остывший уголек, задумчиво попробовала его на руке, кивнув своим мыслям.

— Я не успела дослушать лекции до конца, но урок усвоила отлично, — она прямо посмотрела на него. Виктор подавил желание отвести глаза. Этот прямой взгляд тревожил его, он был не свойственен той, что он знал. Эта девушка была другой, она словно знала что-то, недоступное ему. Видела его насквозь. — Вы сами говорили, что я перетянула на себя магию льера Оноре, помните? Именно поэтому умер он, а не я.

Можно подумать, об этом так легко забыть.

— Возможно, если мы попробуем обратную цепочку, и страховать вас буду я, то все получится, — закончила Инира. Эта идея пришла ей в голову сразу же, как Приаш сказал о портале, сложнее оказалось уговорить Биринши остаться с деревне.

— Не вариант.

Инира вскинула брови. В темноте Приаша, как пресловутую черную кошку, было плохо видно, но отказ звучал весьма категорично.

— Я боюсь, у вас нет выбора, лорд-директор, — сочувственно ответила она, коснувшись его руки. — Я не спрашивала. Обряд будет проведен и вы примете в нем участие — добровольно или принудительно. Выбирайте. До утра. Спокойной ночи, Биринши…

Словно не она только что распорядилась и своей и его жизнями как придется, Инира скрылась на женской половине.

Виктор скрипнул зубами от злости.

— Если что-нибудь случится с Хозяйкой, ты будешь молить о смерти, — тихо, наклонившись к нему, пообещал Биринши.

После таких заявлений спать Виктору расхотелось. Даже усталость отступила на второй план. Дождавшись, пока воин заснет, он тихо вышел из каюла в надежде проветрить голову, но наткнулся на ощетинившиеся копья стражи и вернулся обратно, до утра просидев у очага.

Едва небо начало светлеть, Биринши поднялся и вместе с ним встала Инира. Она вышла к раздраженному и невыспавшемуся Виктору с невозмутимостью королевы.

— Я против этой идеи, — высказался он, последовав за ними на улицу. Серый утренний свет едва давал возможность увидеть расчищенную у костра площадку, огороженную низким частоколом из костей животных — очень примитивный способ защититься от магии, вызвавший у Виктора только скептическую ухмылку. Как она оказалась среди этих людей? Почему осталась и более того, принимает их веру, их жизнь?

— Я думаю, вам хватит места, чтобы начертить формулу заклинания? — осмотревшись, Инира повернулась к нему. Хотя она старалась казаться спокойной, Виктор видел и тревожный взгляд и закушенную губу и нервно сцепленные в кулаки руки. Она боялась того, что собиралась сделать.

— Инире, мы можем найти другой способ, — решив попытаться еще раз, он подошел ближе, но между ними тут же вклинился Биринши. Виктор со злостью уставился на него. — Я не причиню ей зла!

— Не намеренно, — пожал тот могучими плечами, но его локоть из своей стальной хватки выпустил.

— Мы можем достать силу из животных, — продолжил Виктор, надеясь вразумить Инире, но добился эффекта прямо противоположного. Она отшатнулась от него, словно он предложил убить человека.

— Нет! Я не позволю!!!

— Да объясни же ей!!! — рявкнул он на Биринши, в надежде, что хотя бы он сможет повлиять на девчонку. — Это самоубийство! Какой смысл создавать портал таким образом, если мне некого будет им отправить?! Я сильный маг! Я черпаю силу из самой смерти, ты понимаешь?!

Явно сбитый с толку, Биринши растерянно оглянулся на Инире и стало понятно, кто из них ведущий в этой связке.

— Верь мне, — Инира тронула его за руку, успокаивая. — Я справлюсь, — и, уже обращаясь к Виктору, тоном гораздо более прохладным: — Приступайте, лорд Приаш. Живее.

Злобно выругавшись, он начал чертить пентаграмму, взяв уголек у нее из рук. Инира смотрела молча, а он понял, что она понятия не имеет, что делать дальше и в который раз поразился этому сочетанию невежества и уверенности, появившимся в ней.

Шагнув в центр, Виктор протянул руку:

— Идите ко мне, Инире. Ритуал с Оноре будет немного отличаться от того, что мы собираемся провести сейчас. У вас есть нож?

Она вынула из-за пояса небольшой костяной кинжал. Виктор с неудовольствием проверил его на руке, но обнаружил, что тот достаточно острый и, удовлетворившись, взял Инире за руки, придвигая к себе вплотную:

— Вы должны стоять в центре, как и я. Не выходить за рамки круга, ясно?

Она кивнула, смотря ему в грудь. Заплетенные в мелкие косички волосы были почти рыжими, выцветшими от горного солнца. В них явно с большой любовью были вплетены цветные шнурки, перья и каменные бусины. Виктор вздохнул — он забыл или никогда не замечал насколько она ниже его. Неожиданно вспомнилась похожая ситуация, когда он убил ее, чтобы добраться до Оноре. Когда он целовал ее.

— Посмотрите на меня, Инире.

Руки у него дрогнули, когда он приподнял ее за подбородок. Великие души, что он делает? Что творит? Эта девушка не принадлежит ему, она никогда его не будет и даже прикасаться к ней — святотатство…

Их губы соприкоснулись, мгновенно узнав друг друга. Его это ошеломило — чувство, будто он встретил что-то давно забытое, утраченное… Бесценное. Инира ощутимо вздрогнула в его руках, подавшись вперед, прижимаясь к нему, словно к последнему спасению. Он чувствовал ее одиночество, ее страх, смывая их, зарождая внутри нее нечто большее, чем они двое.

— Дайте мне руку, — он прервал поцелуй, понимая, что еще секунда и никакие силы в этом мире не заставят его провести ритуал. Инира смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых плескалась затухающая страсть, уступая место реальности, в которой он полоснул ножом себе по ладони и тут же, сжав ее руку, по ее. Она не успела даже вскрикнуть — он сомкнул их ладони, смешал кровь и, прижав к себе другой рукой, хрипло каркнул в начавший клубиться над ними воздух:

— Fortis infirma! Copiae dextra! Magicae ius!

По мере того, как он выкрикивал формулу заклинания, Инира все больше наваливалась на него, слабея, а ему, наоборот, становилось все лучше — исчезла усталость, истощенность, Виктор чувствовал, как его магический резерв с поразительной скоростью наполняется до краев и поразился — сколько же силы в ней должно быть? На протяжении всей его жизни его магический резерв никогда не был до конца заполнен, ибо смерть ненасытна, она всю жизнь пила его силы в обмен на службу, но теперь… Теперь он чувствовал, что заполнен до краев. И эти ощущения не были похожи ни на что, испытанное им ранее.

В ясном и как никогда остром разуме мелькнула догадка, но тут же исчезла, потому что Инира в его руках начала оседать на землю.

— Absit! — поспешно выкрикнул Виктор и разомкнул их окровавленные ладони, перехватывая Иниру. Та обвисла на его руках, как безвольная кукла — бледная, с посиневшими губами. Только едва заметно вздымающаяся и опускающаяся грудная клетка говорил, что она еще жива.

— Что ты сделал? — Биринши подскочил к ним, готовый убить его в ту же секунду и только желание в первую очередь помочь своей Хозяйке останавливало его.

Не отвечая, Виктор опустил Иниру на землю, подальше от пентаграммы, и приложил ухо к ее груди.

— Она спит.

Инира проспала до самого вечера, а проснулась разбитой и истощенной. Синяки под глазами, бледная до синевы — Виктор с чувством вины замечал эти признаки. Но не мог не признать, что это меньшее из последствий, которые он ожидал. И очевидно, она знала, как восстановиться: едва очнувшись, Инира выскочила из каюла, Биринши как верный пес последовал за ней, Виктор следом, наткнувшись на этих двоих почти тут же — сняв мягкие кожаные сапожки, Инира зарывалась в пальцами ног в снег. На лице застыло выражение блаженного удовольствия.

— Она замерзнет, — не слишком уверенно сказал Виктор, но Биринши только с усмешкой покачал головой. И действительно — к Инире на глазах возвращались краски, окрашивая румянцем нежную кожу. Она явно не испытывала ни малейшего дискомфорта от ледяного ветра, который словно не касался ее вновь заблестевших волос.

— Думаю, — не открывая глаз, сказала Инира. — Мы готовы для перемещения. Так, лорд Приаш?

Он кивнул, забыв, что она не видит его. Инира переступила с ноги на ногу, открыла глаза, повернувшись к ним, снова словно набрасывая на себе образ привычной всем слабой девушки, вот только он теперь не обманывался на этот счет. Силы в ней хватило бы, чтобы стереть с лица земли Савареши.

— У меня будет к вам просьба, лорд Приаш, — тихо сказала Инире, подходя к нему. — Там, в каюле, меня ждут дети супругов Амарант. Я не хочу уходить, зная, что они оплакивают своих родителей. Пообещайте мне, что граф и графиня Амарант будут жить.

— Инире, это зависит от короля, — попытался воспротивиться он, но она подняла руку, заставляя его замолчать. Светло-карие, почти желтые глаза смотрели твердо:

— Вы должны сделать все, чтобы освободить их. Я не шучу. Эти дети дороги мне.

Он невольно сглотнул, представив себе что она может сделать, чтобы их уберечь. Инира не понимала и половины своей силы. Пользовалась ей, изучала, наслаждалась, но не осознавала всей власти. Или нет?

— Я сделаю все, что моих силах, — максимально честно ответил он.

Они отправились в путь глубоко заполночь — ни одному не хотелось спать. Виктор чувствовал себя так, будто готов бежать сутками напролет — энергия била в нем ключом, кончики пальцев разве что не искрились от силы и мир вокруг играл яркими красками. Он никогда не ощущал этого раньше и теперь задавался вопросом — сколько же эмоций и жизни отнял его дар, а он этого даже не заметил?

— Вы готовы? — Инира вышла к нему из палатки, где прощалась с детьми и Биринши и он, сам того не желая, невольно ревниво обратил взгляд к ее губам. Что у нее было с этим воином? Что у нее было с ним?

Чувствуя привычное дежавю, Виктор протянул ей руку и она, чуть замявшись, вложила в нее свою ладонь. Он притянул ее к себе, прижимая к груди и даже подбородком к макушке прижался, надеясь, что близкий контакт позволит ей пережить это без последствий.

— Закройте глаза, Инире. И вдохните поглубже.

На этот раз не было ни пентаграмм, ни заклинаний — он был настолько переполнен магией, что не понадобилось даже словесного оформления. Просто волевое усилие — вот они уже летят через завесу, сминая барьеры к одной ему известной цели. Инира обхватила его руками за пояс, прижимаясь теснее и покорно зажмурив глаза.