Хроники Акаши

Глава 15

Нужно сказать, с задачей отрубиться без снов я справился на отлично. Открыл глаза в двенадцать часов, совершенно не помня, что мне там снилось. Тут же схватился за телефон — неотвеченных не было. Сообщений тоже.

Я набрал номер Ромы и долго слушал гудки. Спит, что ли? Ну да, ночка выдалась та ещё. Я встал и прошлепал на кухню. Посмотрел на вываленные на стол документы. С этим ещё предстояло разобраться.

Уже сварив кофе, я снова позвонил Роме, и тот снова не взял. Полистал ленту «ВК», но это оказалось плохой закуской к кофе без сливок. Молока тоже не было. Зато нашёл в шкафу нычку печенья, доел их и набрал номер Коляна. После двух гудков он меня сбросил.

Дела.

Почему-то стало обидно, даже вспомнились слова ведьмы из недавнего сна, что я им не нужен. Понятное дело, помочь не смогу, но рассказать-то, как всё прошло, можно, а не игнорировать вот так. Я ведь тоже переживаю. А руки связаны, никакой возможности что-то сделать. Даже близко к квартире не подойти.

Я взял телефон, раздумывая, и подскочил на месте.

Тир! Аржана же!

Она ждёт, когда напишу точное время, а я про дорожки даже не спросил. И название тира не помню, телефона нет. Что-то подсказывало, что просто так сходу в интернете я его не найду. Звонить отцу не хотелось.

Я побежал в спальню и раскопал в тумбочке корочку «Кодекс стрелка», выданную при инструктаже. Телефона там нашлось даже два. Суховатый голос в трубке проигнорировал мой вопрос о свободных дорожках на воскресенье и попросил представиться.

— Андрей Шевцов, — ответил я и решил-таки помянуть отца. — Сын Евгения Геннадьевича. Мы однажды вместе были.

Голос в трубке сразу потеплел и сразу спросил:

— Снова вдвоём придёте?

— Я с девушкой. Или у вас чисто мужское заведение?

— Если девушка боевая, то можно, — со смешком разрешил голос.

— Очень боевая! — подтвердил я и забронировал нам на завтра две дорожки ближе к вечеру.

Распрощавшись с инструктором, перезвонил Аржане и договорился о встрече. В первый раз я пожалел, что не вожу машину: от метро до тира было прилично, а автобусы останавливались далеко.

Я положил трубку и вздохнул, соображая, куда же потратить кучу времени до завтра. Было как то непривычно, что отец не загрузил меня, как обычно, работой на выходные.

По идее, хорошо бы заняться медитацией или перепросмотром. Но мысли о случившемся лезли в голову, и сосредоточиться не удавалось. Раньше я бы, наверное, уже сел гамать, но теперь с удивлением обнаружил, что мне этого не хотелось. Жалко времени. Погружаться в игру, которая, по сути, иллюзия, когда вокруг реал горит, и не знаешь, за что схватиться, казалось глупым. Это было бы бегством от проблем, а мне наоборот надо раскрутить тот клубок, что намотался за эту неделю.

Но с чего начать? Ноги сами привели на кухню, и я увидел стол, заваленный документами. Не хочется, конечно, но когда-то нужно за это браться.

Закончил я к вечеру, перезаключив договоры с охраной и ЖКО, которые работали по субботам. И даже познакомился, правда, по телефону, с домработницей Татьяной, договорившись, что она кроме сладких ништяков будет докидывать в морозилку каких-нибудь полуфабрикатов на крайний случай. Женщина с радостью согласилась, за дополнительную плату, конечно. Интересно, рабочий график позволит мне её когда-нибудь увидеть вживую?

Оформив всё, что смог, я вспомнил те круги ада, которые пришлось проходить с завещанием на квартиру деда. Сейчас всё, конечно, упростилось, много чего можно сделать электронно или хотя бы записаться заранее и не сидеть в очередях. Но всё равно возня с инстанциями как была, так и осталась для меня энергетической дырой. Может, это специальные эгрегоры такие, чтобы энергию из людей высасывать?

Отложив долгоиграющие доки, которые можно оформить только в рабочие дни, я вышел на улицу прогуляться. Уже вечерело, и за ворот толстовки забирался прохладный ветерок. Я купил сэндвич в киоске по дороге и позволил, наконец, мыслям, весь день болтавшимся на периферии сознания, вломиться в голову. За день они уже оформились, и можно было разглядеть ядро: Рыжий что-то скрывает.

— Рыжий что-то скрывает, — произнёс я вслух и посмаковал фразу. — Да ясное дело, скрывает. Падла некромантская. Интересно бы узнать, что.

Я перешёл через дорогу к ботсаду МГУ и продолжил рассуждать.

— Плитка сработала не так, всё пошло коту под хвост. Почему — хрен знает. Ведьма что-то задумала, что с этим делать — хрен знает. Неорганы что-то мутят — тоже хрен знает. Что там было в прошлых жизнях, конечно, интересно, но Денис прав, близнецы могут показывать что угодно. Опытный практик мог бы отличить, я ни хрена в этом не понимаю. Крюки, вот да. С этим нужно работать, рецепт — следуй за своими кошмарами. А у меня ведьма в кошмарах говорит, что не нужен никому. И как это повернуть вообще? Сам же начал её драконить перепросмотром. Значит, надо продолжать.

Я остановился, обнаружив, что пришёл к чёрному входу в «лабораторию Дениса». Наверное, и сегодня впахивают. Можно зайти, попить чаю. Оля расскажет, куда двигаться дальше с крюками.

Но я не зашёл. Представил себе, как улыбаюсь, обсуждая с ними мои проблемы, и скрываю более интересный опыт — тот, что был сегодня ночью.

Ну так это не из-за меня, так Колян захотел.

Ну, вот пусть сам и разбирается.

Поговорив с собой в мыслях, я развернулся в обратную сторону. Настроение совсем испортилось, когда я увидел, что и Колян, и Рома снова в сети. Уже часов с трёх, с тех пор как я бегал по инстанциям. И ни сообщения, ни слова вообще. Звонить снова я не стал. Подошёл к попавшемуся на аллее ларьку с фастфудом, взял колу и длинный, смачно сдобренный кетчупом и горчицей хот-дог. Подхватив всё это дело, уселся на лавочку в тени деревьев и постарался отвлечься от неприятных мыслей.

По сути, если посмотреть с точки зрения эзотерики, то любой процесс можно назвать медитацией, если ты сосредоточен на нём полностью. Концентрация внимания, избавление от назойливых мыслей. Почему бы не на еде? Пусть даже это будет контролируемая глупость, такая вот медитация.

Я откусил сочный край сосиски, постарался сосредоточиться на чуть кислом вкусе кетчупа и ядрёной нотке горчицы. Сначала старался описывать вкус словами, но это оказалось не так-то просто.

Горячая сочная сосиска? Тающая во рту? Это что ещё за рекламный лозунг?

От таких попыток потянуло заржать, и я чуть не подавился той же сосиской. Блин! Надо тогда просто не думать. Как с дыханием, только тут заменить мысли ощущениями. Теперь тянуло ржать от самой идеи такой практики, но я убедил себя, что это контролируемая глупость, как у Кастанеды. Или неделание, вроде той ловли пельменей, что мы устроили недавно с эзотериками. Укусить, прожевать, проглотить, тщательно отслеживая движения, замечая вкус. Запить колой, почувствовать, как пузырьки газа щекочут язык и нёбо. Постепенно действительно удалось сосредоточиться на поедании сосиски, да так, что я перестал замечать мир вокруг. А потом еда закончилась. Я поднял взгляд и ахнул.

Поле зрения расширилось, и всё стало неимоверно чётким. Мир наполнился насыщенными цветами и звуками. В парке тёплыми звёздами стали зажигаться фонари, и их мерцание казалось каким-то откровением, магией среди тёмного леса. Тени деревьев шевелились как живые, наполненные глубиной и тысячами оттенков. Весь мир дышал и был живым, а я-то, идиот, совсем недавно думал, что из-за игнора каких-то людей остался один. Как глупо!

Я встал и побрёл по тёмным дорожкам, дыша прохладой вечернего воздуха, разглядывая шершавую кору деревьев, рисунок которой представлялся мне тайными письменами на древнем языке природы. В шуме листвы я различал шелест каждого листочка. А сам шелест казался мне неведомой странной музыкой. Не знаю, сколько я так шёл, может, десять минут, а может, целую вечность. Но моя прогулка в этом необычном состоянии прервалась выскочившей навстречу парочкой.

Они были моей противоположностью. Едва зацепив их взглядом, я физически почувствовал исходящую от них суету и спешку. Казалось, мысли из их голов сыпались прямо на асфальт, как мусор, и создавали ореол беспокойства и суетливости. Появление этих двоих было словно камень, брошенный на гладкую водную поверхность озера моего сознания. И от него неизбежно появились круги.

— Ну Лёш, ну зачем мы туда идём! — нудила девушка, полная низенькая брюнетка. — У нас были планы, ты столик забронировал.

— Серега в ментовку попал, — нетерпеливо бросил белобрысый качок. — Моя помощь ему важнее, чем нам с тобой сейчас пожрать.

— Да он всё время куда-то попадает, твой Серёга, — продолжала брюнетка, почти срываясь на бег, чтобы успеть за спутником. Цоканье её тонких каблучков разносилось по парку беспокойной трелью. — Один раз к нему в КПЗ ты уже ездил. Сколько ты тогда отдал? Он потом деньги месяц возвращал. И сейчас снова залог вносить? У нас самих кредиты и ипотека. Ведь он сам виноват, что на митинги эти ходит.

— Это его дело, ходить или нет, — огрызнулся парень. — А моё дело — другу помочь. И мне насрать, в какую жопу он попадёт, я вытащу. Так же, как и он меня. Это дружба называется, понимаешь? Настоящая дружба. И она не из посиделок в кафе состоит, как у вас с девчонками.

— Вот давай снова про женскую дружбу! — обиделась девушка, отпустила руку и толкнула парня в плечо. — Что мы все сплетницы, одни вы, мужики, прямо настоящие друзья до гроба!

— Я не так сказал, — примирительно заметил качок. — Я про то, что дружба не только из хорошего состоит. Иногда приходится ради друзей и в неприятности влезть.

— Вот вы, мужики, и ищете себе неприятности! — завозмущалась девушка.

Дальше я не слушал. Голоса удалились, цоканье каблуков стихло, а я всё стоял на дорожке и отлавливал снова появившиеся в голове мысли.

Решение, на что потратить сегодняшний сон, пришло само собой. Коляну нужна помощь, и я обязательно узнаю, что скрывает этот рыжий некромант. Я развернулся и поспешил в квартиру. Для задуманного нужно было набраться сил и лечь пораньше.

Всюду, насколько хватало глаз, простиралось поле. Лишь на горизонте тёмно-зеленой полосой виднелся лес. Я стоял в высокой траве у единственного дерева на всём этом бескрайнем пространстве и разглядывал красные ягоды, свисавшие с веток. Дерево было кряжистым и старым, с голыми узловатыми ветками. Удивительно, что на нём ещё были плоды. Интересно попробовать. Ягоды висели слишком высоко, и я взлетел, чтобы дотянуться. Ощущение лёгкости наполнило тело, оказалось, что висеть в воздухе очень легко. Висеть в воздухе, как во сне…

Стоп!

Это сон!

Мир вмиг потерял чёткость и стал отдаляться, будто до этого я смотрел на картину.

— Куда?! А ну на место! — скомандовал я и, чтобы удержаться, схватился за красную ягоду, висящую на дереве.

Ягода, конечно, оторвалась и осталась в ладони, зато в поле зрения попала рука. Я поднял вторую, похлопал ими друг о друга и зачем-то сунул ягоду в рот.

Она оказалась удивительно сладкой и вкусной. Я приземлился на траву и отметил, что мир стабилизировался. Так-то лучше. Интересно, неужели это из-за ягоды? Надо будет у ребят спросить потом или ещё так что-нибудь во сне заточить. Я сунул в рот ещё несколько штук, торопливо прожевал. Мир, казалось, стал ещё чётче.

Так, хватит жрать, Андрюха! Пора вспомнить о задаче.

Я еще раз посмотрел на руки — мандал нет. Значит я во внутреннем сновидении, а нужно во внешнее.

В прошлый раз получилось войти к Борису просто из комнаты, открыв дверь. Здесь никаких дверей не было. Значит, надо создать.

— Дверь! — приказал я, но ничего не появилось. Вот жеж зараза! Я повторил команду ещё пару раз, что-то серое замаячило передо мной в воздухе, концентрируясь, но быстро рассеялось. Зато мир стал расплываться. Вот блин!

Я посмотрел на ладони, а потом, не отдавая себе отчёта в том, что делаю, вытянул перед собой руку и указательным пальцем стал чертить прямоугольник.

Тонкие светящиеся линии прорезали пространство, а потом я схватился пальцами за уголок и как страницу глянцевого журнала перелистнул срезанный пальцем слой. Передо мной открылся прямоугольник с другой картинкой: комната, тускло освещённая свечами, высокие, до потолка, шкафы заполненные книгами, тяжёлые шторы. Там за массивным деревянным столом сидел Рыжий.

Отлично. Чёрт его знает, как оно получилось, но отлично!

— Комната, автономный режим! — я на всякий случай отдал команду и шагнул в новую локацию.

Рыжий тут же оторвал взгляд от рукописи, которую читал, и уставился на меня. Взгляд мутный, как у спрайта. Хорошо. У осознанных дримеров, говорят, глаза светятся. Теперь надо осторожно начать разговор, пусть он выболтает мне всё сам.

— Привет, что делаешь? — я присел в кресло неподалёку от стола.

Рыжий медленно закрыл и отложил книгу. Лицо его здесь выглядело ещё более странно, чем в локации у Коляна. Оно словно складывалось из теней, и тени эти скользили, постоянно смешиваясь между собой, каждую секунду чуточку меняя очертания. В то же время контур оставался чётким, выделяя острые скулы. Волосы стали совсем выцветшими, чуть ли не серыми. Ни капли не осталось от той жизнерадостной светлой маски, что он предпочитал носить в реале. Разве что глаза, которые сверкнули голубым, когда некромант посмотрел на меня.

Я стал опасаться, что он осознается, но Алекс хмыкнул и произнёс:

— А ты сам ничего и не знаешь. Зря я старался. Тебя просто ведут за руку. Тащат по Пути.

Тон его был настолько холодным и презрительным, что я немного обиделся. Даже близнецы-неорганы не опускались до такого. А ведь на его интерес ко мне и был весь расчёт. Вот зараза полудохлая! И как теперь заставить его выболтать мне про Коляновых родственников.

— Да, мне помогают весёлые такие ребята со светящимися глазами, — как можно дружелюбнее ответил я. — Хочешь, познакомлю?

— А взамен? — спросил Рыжий.

— Ты расскажешь мне, почему с родственниками Коляна случилось такое, — ответил я.

Рыжий хмыкнул, и тени на его лице сгустились. Он встал и сделал странный жест рукой. Я вскочил со стула, но было поздно.

Тень, отбрасываемая некромантом, кинулась на меня. Мандалы-татуировки вспыхнули и затрещали, принимая удар на себя. Так-то!

Серая хмарь схлынула, и я рванулся было к Рыжему, чтобы вытрясти, выбить правду, если понадобится, но налетел на стену.

Чёрт!

Прямо посреди кабинета вырос огромный чёрный монолит. Я запоздало обернулся — позади, прямо из пола, блестя полированными гранями, поднимался такой же. Что-то это напоминает! Ловушка!

Я кинулся в проём между ними. Выскочил на ковёр, чтобы увидеть третий монолит, спускающийся с потолка.

— Чтоб ты треснул, зараза, — я закричал, пуская ударную волну: — А-а-а-а-о!

Монолит прогнулся и тут же выпрямился.

Чёрт!

Ну да. Это ведь сон Рыжего, и он здесь сильнее.

Я не стал ждать, пока меня закроет в трёх стенах, и задёргал ногой. Через несколько секунд мир потускнел, рассыпался, и перед глазами появилась привычная спальня. Мандалы не светились. Я понял, что сижу на кровати и остервенело дёргаю ногой.

Вот некромант поганый! Короткий же вышел разговор. Понаставил монолитов и смылся! И даже не осознался при этом, если верить в эти признаки про светящиеся глаза. Кто же знал, что он в сновидениях шарит, подлюка!

Я стукнул кулаком по кровати, продавив упругий матрас, и потянулся за дневником. Надо было записать весь этот треш. А потом подумать, что делать дальше. Дневник с рисунком ловца снов напомнил о дарителе — Аржане. Сегодня предстоит ещё один разговор на тему разгадывания загадок, на этот раз в реале. Будем надеяться, что хотя бы тут удача будет на моей стороне.