Хроники Акаши

Глава 30

Я шёл по территории заброшенного завода. Под ногами хрустела кирпичная крошка, иногда ботинок цеплялся за пук длинной зелёной травы, которая то тут, то там пробивалась из трещин асфальта. Пустыми, без стёкол, окнами на меня смотрели здания из такого же красного кирпича, что был разбросан здесь повсюду. Я перелез через полуразрушенную стену и оказался в огромном внутреннем дворе, посреди которого росло механическое дерево. Чёрное и приземистое, оно раскинуло свои металлические ветви в разные стороны. Удивительно, что его окружал чистый, будто кем-то выметенный бетонный пол: ни куска кирпичика, ни травинки, ни ржавой железяки. Ну, уж железяк-то предостаточно «росло» на самом дереве. Ближайшая ко мне ветка была вся слеплена из рычагов, шестерёнок и разнокалиберных металлических трубок. Я подошёл ближе, чтобы разглядеть.

— Скрырр! Шшшс! — несколько ветвей метнулось ко мне. Вспыхнули, пробежав разрядом тока по телу, мандалы.

Я вывернулся, освобождаясь от цепкой металлической хватки. Дерево недовольно заскрежетало, помахивая оплавленной ветвью. Руку жгло.

Стоило взглянуть на узор, переливающийся на коже оранжевыми, красными и жёлтыми всполохами, как я всё вспомнил.

— Это сон!

На всякий случай я отскочил подальше от дерева и оглянулся.

За спиной на развалинах из красного кирпича стояли две тонкие фигуры. Конечно, Фиолетовый и Оранжевый. Они ловко спрыгнули со стены и приземлились недалеко от меня. И снова их образы подстроились под локацию. Кожаные куртки с ремнями и пряжками, массивные ботинки с толстой подошвой и котелки с чёрными круглыми очками на головах. Седоватые волосы собраны в хвост. Мне такая адаптация имиджа показалась забавной, и пришлось приложить усилия, чтобы не покатиться со смеху.

— Образы рисует твоё сознание, не мы, — пояснил Фиолетовый, словно прочитав мои мысли. — Кстати, будь осторожнее, оно движется.

Я, не оборачиваясь, прыгнул к неорганам, преодолев добрые два метра. Оглянулся: дерево и впрямь стало ближе.

— Вот зараза!

— Ну, у тебя же есть защита! Чего переживать! — подколол меня Оранжевый и взмахом руки открыл портал. — Пойдёшь?

Я убедился, что вижу книжные полки и шагнул внутрь.

— Раньше не допросишься, то крюк вытащи, то энергии набери, а сейчас вон сами зовёте, — проворчал я.

— Обстоятельства… — неопределённо повёл плечом Фиолетовый. — К тому же, почистив три энергетических центра, ты стал собраннее и быстрее восстанавливаешься.

Я кивнул для виду. Угу, так вам и поверил. Обстоятельства, значит? Опять что-то затеяли.

Мы пошли вдоль полок, неорганы присматривались к книгам.

— А есть какое-то воплощение, где я работаю с Таро? — спросил я. — Ну, карты такие.

Фиолетовый посмотрел на Оранжевого. Тот кивнул.

— Есть, — ответил неорган и вытянул руку. Небольшая тонкая книга в синем с золотым тиснением переплёте упала ему в руку.

— Надеюсь, оно не такое трешовое, как со Жрецом Смерти? — с опаской спросил я, припомнив позапрошлый подгон Оранжевого.

— Смотря как воспринять, — Фиолетовый неопределенно повёл плечом и раскрыл передо мной книгу.

Я и глазом моргнуть не успел, как мир схлопнулся в черноту. Постепенно стала проявляться новая картинка. Каменные стены, канделябры со свечами, стоящие в нишах, иссиня-черный занавес, драпирующий вход. Напротив меня сидит человек в бархатном красном костюме и выжидательно смотрит.

Надо расслабиться. Забыть себя и слиться с новым персонажем.

Я тасую колоду. Маленькие скруглённые по углам карты почему-то кажутся тяжёлыми. Вопрос. Всё всегда зависит от вопроса. Когда через тебя идёт мощный поток энергии, он придавливает к земле. Разламывает сознание на части. Вызывает дрожь в руках. А от моего ответа сейчас зависит многое. Судьбы тысяч людей. Ведь передо мной император.

Карл сидит неподвижно и как-то загипнотизированно смотрит на то, как я мешаю карты. Под его глазами залегли синие тени. Обычно волевое лицо приобрело слегка просительное выражение, во взгляде притаилась мольба. Судьба огромной империи зависит от того, что я сейчас скажу. Поток сдавливает виски, невыносимо. Но я проводник, я справлюсь.

Начинает слегка давить на лоб, будто кто-то невидимый касается пальцем между бровей. И я начинаю выкладывать карты.

Центральная — ложатся сразу две — Трансформация и Действие, 13-й и 7-й аркан.

По виску императора стекает капелька пота, пробегает по подбородку и падает на сукно стола. Иссиня-чёрная ткань «съедает» её мгновенно. Это тоже знак.

И две карты-спутницы — Путь, 18-й аркан и Маг, 1-й аркан. То, что нужно.

Я удовлетворён.

— Начать войну сейчас — правильное решение, император. Карты пророчат победу. Вы победите восточных отселенцев и сделаете Западный Кандар всемогущим. Я вижу великое объединение земель.

Карл смотрит на меня внимательно, испытующе:

— Твои предсказания всегда сбывались. Многие годы ты служил мне и давал верный совет в трудную минуту.

Я молча киваю. Поток, не найдя выхода, недовольно мечется в голове, колючей дрожью пробегает по телу. Но с каждой секундой он становится слабее, надо просто перетерпеть.

— Возможно, ты прав, переговоры с Далией так затянулись, что я сомневаюсь в надёжности этих союзников, — он нахмурился, обдумывая. — Благодарю тебя, Эдхард.

На стол ложится мешочек с золотыми. Символическая плата для того, кто полностью находится на содержании империи, но теперь золото пригодится. Грядет война.

— Во благо империи, — отзываюсь я.

Карл выходит, а я собираю карты с потёртого сукна. Сколько оно вытерпело, это сукно. Слёзы, удары, тысячи прикосновений. Теперь ещё и ложь предсказателя. И это тоже вытерпело. Но больше ему не придётся страдать. Я видел огонь, пожирающий всё: стол, мою колоду карт, дворец, город. Война. Карл проиграет.

Лана проскальзывает в Обитель Предсказаний легкой тенью. Золотые волосы волнами спадают на обнажённые плечи. Корсет утягивает и без того тонкую талию.

Любовница, соратница, ученица она садится прямо на стол передо мной. Тонкие пальцы тянутся к колоде в моих руках. Я не препятствую, позволяю.

На сукно падают три карты.

— Трансформация, Путь, Любовники. У тебя получилось? Бедный-бедный Карл.

Она не расстроена, просто заигрывает.

— Я выбрал сохранить в этом мире те крупицы магии, что ещё остались. Восточники обладают знаниями. В этот раз я играю не для себя и не для Карла, а для таких, как мы.

— Прощальный подарок этому миру?

— Можно и так сказать, — я собираю карты и касаюсь бархатной кожи на тонкой руке Ланы. — Но мы уйдём не сейчас. Сначала поможем восточникам, а они — нам. Ведь переход будет трудным.

— Мир без магии… — задумчиво произносит Лана. — Даже страшно такое представить, а тебе?

— Я сделаю всё, чтобы она не угасла…

Образ Ланы вдруг размазался, стал отдаляться, и в уши настойчиво влился звук будильника.

Я открыл глаза лёжа на кровати. Несколько минут вспоминал себя.

Надо же, прямо в реал из Акаши. Интересно, что у них там за замут? Я обманул короля и затеял войну? Но, кажется, за правое дело. Ну и воплощения у меня! Одно лучше другого. И всё какие-то придворные: вспомнить алхимика, жреца. Или неорганы подборку просто сделали? Может, хорошо, что проснулся, а то увидел бы какую-нибудь хрень вроде сожженного города, убитого короля. Или, того хуже, погибающую Лану. Кто знает, чем там кончилась та война?

Я встал и раздвинул плотные шторы, впуская в комнату свет нового дня. Хорошо, что мы не помним своих воплощений, в каждом из них найдётся куча поводов для сожаления, а то и отчаяния. А конец? Смерть разве может быть приятной? Даже дряхлая старость в окружении внуков так себе вариант. А если уж был убит, как-нибудь мерзко отравлен, казнён, например, за измену королю — так вообще шляпа. Я взглянул на серую полоску неба над горизонтом, тянущиеся вверх многоэтажки и стал собираться. Времени на философствования не оставалось.

В метро я снова пялился на людей, стоявших на эскалаторе, и снова вокруг них начинало проявляться свечение. В вагоне достал телефон и набил в поисковике «карты Таро». Но картинки так и остались просто картинками, в голове не обнаружилось никаких новых знаний по их значениям и раскладам. Толку от воплощения придворного предсказателя оказалось мало. А я-то надеялся, что смогу увидеть, как работает мандала, может, как-то контролировать процесс. А умел ли этот интриган выкладывать мандалы? Большой вопрос.

На работу несколько раз звонила Катька, то уточнить, где мы встречаемся, то во сколько, то присылала фото платьев с просьбой помочь с выбором. Я показал фото отцу.

— Ох, а что она с волосами сделала? — ужаснулся он.

— Не нравится? — я пожал плечами. — Мне тоже не нравится.

— Совсем не её тип, — пробормотал отец. — Ну тогда вот это, оно тоже светлое.

Он выбрал фото, а я отослал его Катьке.

— Ты сам-то чего выбрал? — спросил отец.

— Да один из рабочих костюмов надену, и ладно, — ответил я. — Они же дорогие и чёрные. Что ещё надо?

— И правильно, — отец чуть улыбнулся. — Мужчину красят дела, а не тряпки. Оставим это женщинам.

Он, наверное, хотел продолжить, что-то ввернуть про Светочку, но вздохнул и осёкся, закончив фразу. Мы перешли на обсуждение рабочих моментов.

В эту ночь я решил, что вряд ли набрал энергии на ещё один визит в Акаши, и «заказал» внутреннее сновидение. Тем более что после автошколы пришёл поздно и завалился спать заполночь.

Но в этот раз тоже словил кошмар. Я сидел за столом, тем самым, из сна про предсказателя, и раскладывал мандалу. Колода наполняла руку невероятной тяжестью, вытаскивать карты оттуда приходилось словно из липкого киселя. Это давалось большим трудом, но я всё равно вытягивал одну за одной. И каждая карта, ложась на стол, рушила что-то в реальном мире. Вот сукна касается башня, 16-й аркан, — и складываются словно карточные домики многоэтажные небоскрёбы. Восьмёрка мечей — и какая-то женщина мечется, бежит по лабиринту выстроенных мною вероятностей. Туз чаш — и вода поднимается, затапливает город. Я видел мир, наложенный на узор мандалы, и видел, как его разобранные фрагменты тасуются между собой. Но я плохо играл в творца. Вероятности не складывались, поезда сталкивались между собой, рушились города, люди безуспешно пытались выбраться из построенных мной лабиринтов. Я в сердцах закричал и смёл карты со стола. Задел канделябр и он, упав на зелёное сукно, мгновенно поджег его. Пламя было таким высоким и таким ярким, что я сразу понял: это конец. Убежать не успею, сгорит всё, и дворец, и карты, и я.

— Это расплата за то, что ты сжёг мою страну в огне войны! — из пламени вышел Карл и швырнул мне в лицо пригоршню монет. Они были раскалёнными, горячие брызги металла впились в кожу, обжигая болью.

Я закричал и проснулся.

Твою ж мать!

Над ухом настойчиво трезвонил будильник. Я заткнул его и кинул телефон на кровать. Потом передумал, схватил и набрал Лее.

— Андрей? Что-то случилось? — голос был не сонный, но удивлённый.

— Слушай, а как наша мандала влияет на других людей? И вообще на события в этом мире? — спросил я. — Не может так быть, что я получу что-то, а кому-то не достанется? Что кто-то вообще умрёт из-за цепочки событий, которую мы изменили? Или что мы вообще нарушим ход судьбы или как её там, и случится катаклизм?

Я выпалил всё это на эмоциях ещё свежего сна и, уже произнося последнюю фразу, осознал, как нелепо всё это звучит.

— Андрей, у тебя обострение ЧСВ, что ли? — поинтересовалась Лея. В её голосе явно проскальзывали смешинки. — Кругом тысячи и тысячи людей, которые своими желаниями и действиями меняют ход событий ежедневно. А мы даже не меняем, а перемещаем тебя в ту ветку вероятностей, где желаемое реально. И не просим мирового господства, такого, чтобы весь мир сошёл с рельс. Хотя, я уверена, где-то и такой вариант событий может существовать. Но такие резкие перемещения требуют огромных затрат энергии, а они нам не под силу. Встретишь ты этого некроманта или нет — мир не перевернётся с ног на голову.

— А что случится с той старой веткой вероятности? — спросил я, вставая.

— Продолжит существовать как ни в чём не бывало, — ответила Лея.

— Без меня? — я прошёл на кухню и достал из шкафа банку с кофе.

— Как бы тебе сказать, — Лея замялась. — Не совсем. Ты просто будешь воспринимать другую ветку. Представь, что ты — точка сборки, огонёк лазерной указки, перемещающийся по ковру судьбы.

— Не понимаю, — признался я.

— Да я тоже, — весело отозвалась девушка. — Но это как-то так устроено. Мы путешествуем по плетению всю жизнь, иногда события из прошлого меняются в наших воспоминаниях, но мы не особо замечаем это. Много наших аватаров идут по веткам параллельно или работает только подсвеченная ветка для нас — сложный вопрос. Не для человеческого ума. Я склоняюсь к первому, хотя это и самый мозголомный вариант.

— Да уж, Денис бы, и тот загрузился, — ответил я, заправляя кофеварку.

— Сам спросил, — засмеялась девушка. — А что случилось?

— Дурной сон, — признался я. — Я был тарологом и разрушил мир мандалой.

— Бывает, — протянула Лея. — Не беспокойся, ты не настолько крут. А теперь я, пожалуй, останусь в ветке событий, где успеваю на поезд. Давай, если что, пиши!

— Пока, спасибо за интересный рассказ! — отозвался я и сам поспешил собраться.

На улице в лицо ударил свежий ветер, и кошмар этой ночи уже совсем не казался страшным. И что на меня нашло? Как маленький ребёнок! Или, может быть, это тоже действие мандалы? Сегодня ведь ещё этот дурацкий благотворительный ужин — уж точно отголосок нашего с Леей шаманства. Надо держать ухо востро.