И вновь продолжается бой!

Глава 10

Глава 10

— Эй, парень, эй! — меня несколько раз шлёпнули по щекам, приводя в сознание. — Просыпайся, спящая красавица! Пора вставать!

— Отвали! — я отбил следующий удар, с трудом продирая глаза и осматривая место, где я оказался. — Вы кто, нахрен, такие⁈ И чего вам надо!

— Мы твои друзья! — двое немцев, которых я видел в пансионе фрау Митте с улыбками смотрели на меня, словно на произведение искусства, но я видел, что глаза у обоих оставались холодными, даже ледяными, и отслеживали любые мои движения. — И сейчас мы будет тебя кастрировать!

— Говорите по-русски, — я поморщился, делая вид, что не понимаю немецкого. — Или на крайняк по-английски. Я из вашего гыр-гыр-гыр понял только «друг». И то, потому что с английским созвучно.

— Густав, как ты думаешь, этот сучёнок нам врёт? — похититель повыше и с залысинами, одетый в костюм, но без галстука, повернулся ко второму, пониже, более пухлому, в свитере и очках. — Может отрезать ему пальцы?

— Не стоит, Клаус, — покачал головой тот. — Они ему ещё пригодятся. Лучше давай его трахнем. У русских это называется опустить. И такой человек становится изгоем.

— Вы задолбали на немецком гыркать. — я прекрасно понимал, что меня проверяют на знание немецкого и признавал, что данный способ довольно неплох. Даже если ты знаешь, что именно происходит, всё равно тело может выдать тебя повышенной частотой сердцебиения, потливостью, да и мало ли чем ещё. Но, во-первых, ситуация и так была мутной, а во-вторых, первым делом после пробуждения я нырнул в сатори, заставив себя контролировать реакции тела. И вроде бы у меня это получалось. — Кто вы, на хрен, такие и чего вам надо! Надеюсь, вы осознаёте всю величину задницы, в которую попали.

— Спокойно мальчик, — второй похититель, наконец, перешёл на русский. — Мы тебе не враги. Более того, можешь считать нас эдаким Дедом Морозом. Мы пришли исполнить твою самую заветную мечту.

— То есть, чтобы подарить мне игрушечную железную дорогу было необходимо накачать меня какой-то гадостью и тайком куда-то вывезти. — Я выразительно покрутил головой вокруг, показывая, что эта комната далеко не пансион, где я засыпал. — Кстати, где мы?

— В Вене, — включился второй, тоже по-русски, — На территории Австрийской республики.

— За-ши-бись! — я специально произнёс это по слогам. — Я теперь ещё и преступник! Нелегально проник на территорию чужого государства. Просто, блин, блестяще!

— О, насчёт этого не переживай! — поспешил обрадовать меня Густав. — Мы возьмём все вопросы на себя. Главное, что теперь у тебя есть уникальнейшая возможность воплотить в жизнь все свои мечты и стать по настоящему свободным!

— А до этого я, типа, был не свободен? — я отметил, что по-русски оба агента говорят очень чисто, но иногда проскальзывал акцент, причём опять же, почему-то английский, а не немецкий. — Чего вы мне тут дичь какую-то впариваете! Да мне Сталинскую премию дали, так-то!

— А у нас ты сам сможешь зарабатывать столько же за день! — подхватил мой тон Клаус. — Сколько ты там получил? Сто тысяч рублей? Да это плюнуть и растереть по сравнению с тем, сколько ты можешь зарабатывать на своей социальной сети и прочих проектах. Миллионы долларов, без преувеличения, и это только начало! Подумай сам, у коммунистов ты быстро упрёшься в стену развития. В занавес. Железный. И не надо говорить про Китай. Они к себе никого не пускают, даже вас, хоть и пользуются вашими технологиями. А здесь тебе открыты все дороги. США, Европа, Латинская Америка, Индия, в конце концов! Представь только два миллиарда новых пользователей! Это же такие бабки! А что сейчас тебе дают? Что ты получаешь со своих соцсетей? Это же слёзы, а не деньги.

— Бабло это всегда хорошо, — я поскрёб подбородок. — Только вы забыли две вещи. Во-первых, там у меня осталась семья. Мама. Мелкая. Дед. Мои девочки. Друзья в конце концов. А во-вторых, кто ж мне даст заработать миллиарды? Вы сами верите в то, что бонзы с Уолл-стрит позволят какому-то неизвестному комми взять и ворваться на рынок со своим проектом? Да меня тут же уберут, не одни так другие. И соцсеть отожмут. Думаете я не знаю, какие там специалисты по слиянию и поглощению? Ошибаетесь! Я давно пасусь в вашей сети, начитался историй. Стоит мне только поднять голову как налетят вороны и заклюют.

— Эти вопросы серьёзные, но решаемы, — снова вступил в дело Густав. — Например, твою мать с сестрой вполне реально вытащить к нам. Сложно, но можно и мы уже прорабатываем эту возможность. Пока не буду раскрывать деталей, но, если ты станешь сотрудничать с нами, обещаю, мы сделаем это. А вот насчёт всего остального, то, чтобы тебя не трогали достаточно иметь надёжного покровителя. Который прикроет от любых нападок.

— И конечно же это будете вы, бравые ребята из ЦРУ. — Я хмыкнул, глядя как мои собеседники напряглись. — Вот только давайте без этого. Не надо делать из меня дурака. Как говорят в Одессе, купите на рынке гуся и делайте ему мозги. Штапо даже не почешется без визы Ленгли. И уж точно не решились бы на моё похищение, ибо оно чревато такими проблемами, что вся Австрия не вывезет. Не по рангу колонии бодаться с империей, пусть и красной.

— Мы не сомневались в твоём уме, — прищурился Клаус. — но всё же ты кажешься слишком спокойным.

— А, по-вашему, я должен бегать с воплями «мы все умрём!» или забиться в угол и плакать? — я зло ощерился. — Не дождётесь. Я под пулями ходил, а вы пока в меня не стреляете. Сидим спокойно разговариваем. Общаемся. А что до метода доставки, меня больше интересует та хрень, которой меня вырубили и от которой я до сих пор не ощущаю своего энергетического тела. И не могу понять, какой у вас ранг. Не Кандидаты, это точно, что-то выше. Мастера, а может и Командоры. Или Владыки если по вашей градации. Никогда не понимал тягу англосаксонцев к извращениям в измерительной системе. Все эти дюймы, ярды, фаренгейты и прочие фунты. Не удивлюсь что у них и зубы через задницу рвут.

— О да! — рассмеялись оба немца. — К этому привыкнуть невозможно! Так же как к отвратительному пиву, гамбургерам вместо нормальных сосисок с капустой или рульки и отсутствию в квартире стиральной машины. Но всё это решаемо если есть деньги. Ну кроме измерительной системы, тут ничего не попишешь, такие вот они оригиналы. В Великобритании и вовсе левостороннее движение.

— Там и свиные головы сношают, — Я вздохнул, параллельно просчитывая свои варианты. Энергии я по-прежнему не чувствовал, но сатори работало и я был уверен, что при необходимости могу нырнуть глубже. — Ладно, шутки в сторону. Давайте на чистоту, чего вам от меня надо? Только давайте без пропаганды. Я и дома её терпеть не мог, а от перемены мест слагаемых, как говориться. Мне пофиг за кого вы топите, коммунистов или капиталистов, я на вскидку в каждой системе найду вам столько говна, что останется только повесится. Поэтому конкретно, чего вам надо, и что я за это получу.

— Нам от тебя нужна сущая малость. Выступишь по телевидению и скажешь, что ты сбежал из Советского Союза, потому что не мог больше терпеть притеснения и диктат коммунистической партии, и выбрал свободу. — шпионы даже секунды не раздумывали, план у них уже был готов, оставалось лишь заставить меня в нём участвовать. — И как мы и говорили, за это ты получишь всяческую поддержку.

— Ага пожмут руку и в лобик поцелуют, — я презрительно скривился. — Я думал вы серьёзные люди, но пытаетесь купить меня за конфеты как ребёнка. Хотите, чтобы я с вами сотрудничал — предлагайте что-то реально. Миллион долларов, для начала, хотя бы. Всё равно за меньше я даже не почешусь. Мне придётся начинать всё с начала, причём там не будет добрых дядей, что придут и вручат серверный центр и оборудование. Скорее уж наоборот. Кстати, надо посчитать, может миллиона ещё и мало будет. Дом опять же нужен, машина. Так что давайте, господа цэрэушники, не стесняйтесь. Вам же по любому бюджет на мою вербовку выдали. Вот и тряхните мошной.

— Парень, тебе не стоит наглеть, — глаза у американских шпионов стали злыми и колючими, а рука Клауса нырнула под пиджак, то ли за стволом, то ли, что более вероятно, за артефактом или какой алхимией, которой меня и приголубили. — Ты не в том положении, чтобы ставить условия.

— Э, нет, дружочки мои, — я бесстрашно, и даже с какой-то безуминкой, улыбнулся. — Я как раз прекрасно оцениваю своё положение. И должен сказать, что без моего согласия сотрудничать вы в полной заднице. Похищение и убийство, а чего вам со мной ещё делать, вам никто не простит. Это значит, что вскоре и у вас начнут пропадать учёные, причём я на родине стану героем. Моим именем назовут улицу, может памятник поставят, ведь я уже сделал своё открытие. Им уже пользуются! Чувствуете разницу? А вот вас скорее всего спишут в расход, как ответственных за провал с вербовкой и эскалацию нового витка напряжения. Может не сразу, после двух, трёх убийств учёных, но это случится сто процентов. Так что давай, доставай, что там у тебя. Я смерти не боюсь, я смотрел ей в глаза. А вы? Вы боитесь?

— Давайте все успокоимся, — между мной и Клаусом влез Густав, игравший в команде доброго полицейского. Весь его вид служил одной цели, дать ощутить жертве, то бишь мне, доверие к нему. Отсюда немного нелепый свитер, и очки в тяжёлой роговой оправе. Сложно злиться на того, кто выглядит нелепо, только вот я ни на секунду не забывал, что передо мною враги. — Клаус не нагнетай. Семён, расслабься. Мы действительно твои друзья и хотим помочь. Миллион — это большая сумма. Нам придётся сделать запрос к руководству. Сам понимаешь, мы лишь исполнители, решение принимают другие люди.

— Так делайте. Не зря же вы меня притащили именно сюда. — я пожал плечами. — Значит у вас тут канал связи. Прятаться-то вам в Австрии не от кого. Поэтому давайте, связывайтесь и передайте мои требования. Вилла в Калифорнии, пусть не на Голливудских холмах, но недалеко от пляжа. Майями кстати, тоже сойдёт. Машина такого же класса как моя «Чайка». Или нет, хочу Форд-Мустанг шестьдесят седьмого года. Классический, зелёный, с откидным верхом. Миллион баксов на руки, это чисто на расходы. Ну и самое главное условие — договариваться с покупателями я будут лично. Без посредников в виде ЦРУ, АНБ или других спецслужб.

— Какими покупателями? — удивился «добрый полицейский» Густав, но как-то не слишком натурально, да и Клаус слегка дёрнулся при моих словах. Чуть-чуть, но находясь в сатори я это хорошо заметил и учёл. — Семён, я тебя не понимаю.

— Всё вы прекрасно понимаете, — я вздохнул, усаживаясь поудобнее на кровати, на которой очнулся. — Похищать меня только ради того, чтобы показать, как перебежчика глупо. Ну, окей, допустим, сбежавший лауреат Сталинской премии это серьёзно и у вас будет материал для первой полосы на целую неделю. Потом какая-нибудь звезда нагадит в постель мужу или обдолбавшись кокса устроит дебош и про меня все тут же забудут. А вот Советы не забудут, я вас уверяю. И будут мстить. Вам придётся прятать меня, чтобы не получилось так, что меня буквально через пару дней не нашли со сломанной шеей. А это расходы и немалые, особенно учитывая мои запросы. Стоит того неделя хайпа? Не думаю. А вот мои знания стоят и куда больше, так что наверняка за ними уже стоит очередь желающих заграбастать нейросети в свои потные ручонки. Но бесплатно хрен вы чего получите. И да, я знаю, что при желании из человека можно выбить всё что угодно, но… вам выгодно сотрудничать даже больше, чем мне. Хотя бы, чтобы время от времени предъявлять мировому сообществу мою довольную морду и тыкать в неё коммунистов, мол вот, смотрите, вы его держали в ежовых рукавицах, а у нас он как сыр в масле катается. Вух, в горле пересохло, дайте попить. Да сортир хорошо бы посетить, а то лишняя жидкость уже давит на мочевой пузырь.

— Конечно, иди. — улыбнулся Густав, — Вон та дверь. Только я надеюсь, Семён, ты не будешь делать глупости? Лично мне не хотелось бы делать тебе больно.

— Мне бы тоже этого не хотелось. — Я оскалился в ответ. — Как и жаловаться на вас, вашему начальству. Надеюсь, мне не придётся этого делать.

Совершив утренние процедуры, я замер перед зеркалом, глядя на своё отражение. Как бы я не бодрился и не изображал из себя несгибаемого героя ситуация меня неслабо напрягала. Я по-прежнему не чувствовал движения энергии, хотя если бы это была какая-то химия, то по идее её действие должно было уже ослабнуть. Артефакт? Какая у него область покрытия? И почему он не действует на самих цэрэушников? Короче куча вопросов и ни одного ответа. Оставалось только надеяться, что в процессе что-нибудь прояснится, и я смогу составить адекватный план.

Я слабо верил, в то, что мои угрозы достигли мозга шпионов. Точнее слышать-то они слышали, но решение в итоге принималось всё равно не ими. Эти двое просто мышцы. Скажут убить — рука у них не дрогнет. И плевать на последствия, приказ есть приказ. Это только в кино разные агенты рассусоливают, отпустить им врага или нет. В жизни так не бывает, если, конечно, у этих агентов нет желания радикально поменять хозяина. Поэтому главный посыл, что нёс мой монолог, как и все реплики до этого — я готов торговаться.

Да, знаю, девяносто девять процентов жителей Советского Союза в этот момент плюнули бы в мою сторону и назвали предателем. Но жить захочешь не так раскорячишься. Встань я в позу, вряд ли эти двое скажут, мол, ну извини, давай мы тебя домой отвезём. Тут уж скорее бритвой по горлу и в колодец. Выиграть в развитии можно не только развивая свою науку, но и выбивая учёных противника. А я им был интересен прежде всего как человек совершивший некое фундаментальное открытие, за что и был отмечен самим Иосифом Виссарионовичем.

Конечно, представить такого человека как перебежчика будет значительной пощёчиной Вождю, только вот дёргать тигра за усы можно лишь до определённого времени. И я не шутил, когда говорил про ответку. Я точно знал, что она будет. Причём как умеет мстить товарищ Сталин на Западе знали прекрасно, так что на обострение ради обострения просто не пошли бы. Шпионов их мы тоже последнее время не ловили, так что менять меня просто не на кого. Получается только технологии. Не аккумуляторы, иначе я бы не сидел с двумя шестёрками в затрапезном отеле Вены, а уже летел в США, либо в анабиозе, либо на частном джете, в зависимости от желания поделиться секретами. Но и нейросети были штукой весьма привлекательной, так что я позволял себе немного наглеть.

— Эй, парень, ты там заснул что ли? — как я и думал, стоило мне задержаться, как в дверь ванной постучали, с непрозрачным намёком, что пора выходить. А то мало ли чего в голову взбредёт. Причём я был уверен, что здесь ещё и камера где-то стоит, так что попытайся я перерезать себе вены или там начни открывать окно, меня тут же бы спеленали. — Давай, вылазь, там завтрак принесли! Сосиски, блинчики, горячий кофе, всё как ты любишь!

— Надеюсь, не американская бурда. — я открыл дверь, с подозрением уставившись на сервированный стол. — А то знаю я вас. Пьёте всякое дерьмо.

— Тут я с тобой полностью соглашусь, Семён, — рассмеялся Густав, да и Клаус тоже улыбнулся. — Американская кухня ужасна, а кофе у них просто отвратительный. Но не бойся, это местный, тут его умеют варить.

— Отлично! — я плюхнулся на стул, сцапал ближайший блинчик и повернулся к шпионам. — И что сказало начальство? Да не смотрите так, мысли читать я не умею, но это логичный ход, связаться с руководством и по пути захватить завтрак. Так что они сказали? Будет мне миллион или всё же поступим по-плохому?