Идеальный герой

Глава 12: Три адепта

Ян, пошатываясь слез с крыши. Глаза ещё не отошли от вспышки пламени. Свет магнолии озарил последствия ночной битвы. Победа далась им дорогой ценой. На земле в разных позах застыли искалеченные тела солдат. Ровно десять. Никто из свиты Шан Байху не пережил нападение оборотня.

Солдаты сдерживали зверя до последнего. Даже в самый отчаянный момент никто из них не дрогнул. Пустые взгляды с укором глядели на Яна. Молодые лица — ненамного старше него. У каждого солдата были мечты, семьи и надежды на будущее.

Чиновник бросил своих людей на смерть, оставил их прикрывать его трусливый побег. Эта затея никогда бы не увенчалась успехом, не будь у солдат такого сильного чувства долга. Он знал об этом качестве — использовал его как разменную монету.

Над одним из бедняг копошилась Инь, бесцеремонно рыская у него по одеждам и сумам.

— Эй, ты чего делаешь? — Ян перехватил руку сестры.

— А на что похоже? — она с легкостью вырвалась, скорее даже — выскользнула из хватки.

Послышался кашель. Повернувшись на звук, Ян встретился с хмурым взглядом учителя. Старик сидел, боком опираясь о стену лачуги. Выглядел он ужасно: кожу на спине разодрало после избиения кнутом, удар оборотня угодил в живот. Богатая коллекция шрамов пополнилась новыми сокровищами. На щеках и под глазами у него появились старческие пятна, лицо осунулось, кожа истончилась и напоминала бумагу. Эта ночь стоила ему нескольких лет жизни. Насколько близко смерть подобралась к учителю? Стоит ли она прямо сейчас у него за спиной?

— Я велел ей обыскать трупы, не лезь, — на стальном голосе старика не проступило ни пятнышка ржавчины. — Нашла что-нибудь?

Инь вытянула ладонь: на ней лежала горстка желтых шариков размером с фалангу пальца: их будто скатали из теста, не забыв добавить красителя. Она принюхалась к находке, тут же скривив лицо и высунув язык.

— Дрянь какая-то! — на глаза сестры навернулась слезинка.

— Она самая, — кивнул учитель, — раздай всем раненым по одной, и пусть запьют водой.

— Это лекарство? — Ян взял у Инь шарик и стал рассматривать его на свету. На ощупь тот оказался хрупким, даже немного раскрошился под пальцами.

— Чтобы унять боль и поспать, — скупо ответил старик и раскусил шарик оставшимися зубами. Он вздрогнул, будто его окатили холодной водой, а затем стал медленно пережёвывать остатки лекарства.

Ян покосился на шарик у себя в руках, бабуля Чухуань как раз принесла пиалу с водой.

— Раскусить и пережёвывать?

— Не советую, — проглотив, сказал учитель, — тебя вывернет.

— Но зачем тогда вы… — мучаясь в догадках спросил Ян, всё ещё косясь на незнакомое лекарство.

— В армии мы так делали, чтобы взбодриться, — усмехнулся дедуля Цао.

Яну захотелось призвать лук и уже с помощью новообретенного зрения хорошенько рассмотреть, что из себя представлял этот таинственный шарик. Желание использовать чувство энергии по любому поводу пугало его и, в то же время, манило. Волевым решением Ян поборол соблазн. Проявить осторожность к новой способности помогла колющая боль в глазах после взрыва. Проверка не помешает, но стоило подождать, когда тело полностью восстановится.

Не в последнюю очередь его смущал способ обретения прорыва. Только с луком у него появлялась возможность видеть энергию — можно ли вообще считать это заслугой Яна? И другой немаловажный вопрос: почему зрение не улучшалось раньше? Что изменилось?

Инь, наоборот, везде расхаживала опираясь на гуань дао. Вот уж у неё не было никаких дилемм и мук выбора. Видно, было как сестра наслаждалась полученной силой. Зачем ещё ей вставать посреди двора и всматриваться куда-то в пустоту? Но в догадке Яна крылся изъян, который он пока не мог объяснить: почему сестра подолгу ходила с закрытыми глазами? Ведь это точно мешало ей видеть с помощью чувства энергии.

— Убери оружие! — рявкнул учитель. — Что ты в него вцепилась? Бой окончен.

Инь сощурила глаза и прикрыл ладонями уши — она явно не была готова к крику дедули Цао. Мотнув головой, сестра одарила учителя холодным взглядом.

— Не волнуйтесь, учитель. Я не собираюсь никого бить, просто решила поупражняется с гуань дао, — Ян понял, что сестра не собиралась рассказывать старику про связь оружия и чувства энергии.

— Зубы-то мне не заговаривай! И не думай, что знаешь больше моего! Отпусти гуань дао обратно в душу: чем дольше держишь, тем больше изначальной сущности тратится на поддержание оружия в нашем мире. Или хочешь помереть от истощения? — пригрозил учитель.

Сестра сглотнула, по её шее пробежала капля пота. Бросив ещё один взгляд на своё отражение в лезвии, она нехотя выпустила гуань дао из рук. В тот же миг оружие пропало, оставив после себя только мимолетный отсвет.

Бабуля принесла пиалу и сестре. Та, как и Ян, проглотила шарик, тут же смекнув, зачем лекарство нужно запивать большим количеством воды. Ужасная горечь вызывала рвотные позывы. Чуть не распрощавшись с завтраком, Ян вытер рот. Инь тоже осталась не в восторге от вкуса шарика и попросила у бабули Чухуань ещё воды. Хоть в чем-то брат с сестрой были согласны.

Рядом с учителем лежал Тайцзи. Кровь из раны на его плече остановилась, что внушало надежду на скорое выздоровление. В битве друг смог проявить себя как настоящий воин. Он настиг оборотня даже тогда, когда тот стал невидимым. И в последний момент спас Инь, подставившись под когти зверя. Для Яна именно Тайцзи стал героем ночного сражения.

Пока они разговаривали, дядюшка Мо и бабуля Чухуань принялись ухаживать за ранеными. Учитель велел сначала позаботиться об остальных и только потом — о нём. Никто не стал спорить. Это не звучало бравадой: прямо перед Яном старик принял позу для медитации и, как по волшебству, остановил кровотечение.

Первым взялись за Тайцзи: промыли рану на плече, втерли по краям лекарственной мази и перебинтовали чистой тканью.

Шан Цюфэнь не удалось привести в чувства. На спине у женщины остались глубокие резаные раны. Прямо из них извлекли кусочки когтей оборотня. Тварь обломала их во время удара. Произошла ещё одна странность: её темные волосы полностью покрылись сединой. Когда бабуля взялась наносить мазь на спину раненой, к ним приблизилась Инь.

— Пустая трата лекарств, — сказала сестра, тыкая носком ботинка в ногу женщины.

Учитель тяжело выдохнул, раскрыв один глаз. Его раны на миг открылись, когда была потеряна концентрация.

— Чего стоит человеческая жизнь? — полушепотом спросил старик у Инь.

— Смотря чья, — не задумываясь ответила она.

— Шан Цюфэнь спасла наши жизни. В первый раз по собственному выбору, в другой — по воле случая.

— Поэтому оборотень не смог убить вас! — догадался Ян, вспоминая осколки когтей, которые достали из спины женщины. — На лапе были обломаны когти.

— Не надо меня недооценивать, глупый ученик! — старик стукнул себя в живот. — Это стальное тело переживёт сотню подобных ударов! Дело в другом: на кончиках когтей оборотни разносят порчу. Именно из-за неё Шан Цюфэнь не может прийти в себя. На её месте могли бы оказаться мы с Тайцзи.

— Подытожим: мы будем спасать её из-за случайности и за то, что она порола нас? — саркастично заметила сестра, бросая взгляд через плечо. — Да она явно наслаждалась, причиняя нам боль. Попомните мои слова: эта женщина ничем не лучше своего братца.

— Если у тебя ещё остались силы на споры — иди и потрать их с умом! — прикрикнул на неё дедуля Цао. — Сложи тела павших рядом, и собери с них именные таблички, ну, живо!

— Зачем? — удивилась сестра.

— Мы устроим воинам погребальный обряд, а бирки я отдам их семьям.

— Ты совсем сбрендил на старости лет? — Инь перешагнула через Шан Цюфэнь и направилась к дедуле Цао.

— Следи за языком! Я ещё твой учитель! — каждое слово давалось ему с трудом.

— Поэтому я хочу уберечь тебя от глупостей! Они нам никто! — Инь старалась не показывать, что тоже едва стояла на ногах из-за потери крови.

Ян подошел к ним обоим, но не вплотную. Держался рядом с сестрой — вдруг она упадёт или набросится на учителя. В любом случае, придётся её ловить.

— Мы сражались с ними плечом к плечу. Мой долг проводить души боевых товарищей к Желтому источнику.

— Ради людей, которых ты встретил в первый раз в жизни и знаешь меньше дня, отправишься в Цветочную столицу?

— Если для тебя долг лишь пустой звук — ты не поймешь меня, — со вздохом ответил старик. — Ученица, никогда не списывай со счетов чужие принципы, только так ты сможешь понять мотивы людей. Когда-нибудь это спасет тебе жизнь. Теперь закончим это глупое препирательство.

— Нет-нет, постой, у нас тут такая разруха, а ты собрался бросить всех на произвол судьбы?!

— Через несколько дней тут никого не останется. Всё старшее поколение отправится со мной в Цветочную столицу. Мои худшие опасения подтвердились — Сын Неба умер. Грамота с его указом повязана позолоченным шнуром, при виде него чиновники должны выказывать почтение, будто предстали перед ликом самого императора. Наши гости выдали себя, пренебрегая этикетом. Это не просто визит — они пришли, чтобы убить нас.

— Для убийц они слишком невезучие, — присоединился к разговору Тайцзи. Дядюшка Мо хотел помочь ему пройти в дом, но тот лишь отмахнулся. Ян заметил, что друг взялся подстраховывать сестру, поэтому решил заняться другим важным делом.

— Порка и нападение оборотня — всё спланировано заранее. Адепт смог бы победить эту тварь, но предпочел бежать. Резня в деревне: вот его цель. Прямо сейчас Шан Байху спешит доставить вести о нашей гибели в Цветочную столицу.

— Учитель, вы переоцениваете адептов, посмотрите, ей хватило одного удара, — Инь указала на лежащую на земле Шан Цюфэнь.

— Да-а, всё не так просто, как кажется. Не знаю, как, но её ослабили. Может, яд? Убить хотели не только нас, другой целью была Шан Цюфэнь. Возможно, чтобы доказать силу оборотня, иначе её брата могли обвинить в бегстве с поля боя.

— А как же разговоры про клан Шан? Нашего отца? Это тоже обман? — Продолжая расспрашивать старика, Ян подходил к телам павших воинов, прикрывал им веки и уносил тела в одно место. — В этот раз, дедуля Цао, вам не увильнуть от ответов! Зачем адептам из Цветочной столицы планировать такой изощрённый план убийства ветеранов, живущих у границы тьмы, и как это связано со смертью императора? Пора бы уже рассказать всё на чистоту!

— Если не хотите, чтобы ваш учитель истёк кровью — придётся подождать до вечера, — беседа и правда подточила старика, он и без того выглядел ослабшим после битвы. Ян решил послушаться и отложить разговор. — Пока подумайте вот о чем: куда вы отправитесь? Вы, двое, — он указал дрожащим пальцем на Инь и Яна, — почувствовали энергию и теперь имеете право вступить на Путь как полноправные адепты.

— Не двое, а трое, — уточнил Ян, показывая на пальцах.

— Точно! Тайцзи тоже отличился, вы разве не заметили, учитель? Он мне жизнь спас! — Инь хлопнула Тайцзи по здоровому плечу. — И не думай увиливать! Без чувства энергии у тебя не получилось бы заблокировать тот удар оборотня.

— Не доросли ещё поправлять учителя! Сказал двое — значит двое! Тайцзи давно уже перешёл на эту ступень Пути. Жаль, что врожденный талант не помогает мыслить здраво. Он мог уйти ещё два года назад, но отказался покидать деревню без вас.

Инь и Ян разом повернулись к другу, тот лишь виновато улыбнулся, потирая макушку. Теперь его откровенное безделье на занятиях нашло логичное объяснение. Прошедшему ступень физической подготовки должно быть смертельно скучно из раза в раз повторять начальные тренировки. Более того, Тайцзи мог случайно выдать свой прогресс, занимаясь усердно.

Яну стало стыдно за то мнение, что он сложил о друге. Всё оказалось иначе: Тайцзи не сказал никому о прорыве, не возгордился, даже не хватался. Лишь терпеливо ожидал, когда друзья смогут нагнать его.

— Тайцзи, скажи-ка нам свои мотивы? — Инь шагнула к нему, вынуждая друга попятиться.

— Я не хотел, чтобы сестрица Инь мне завидовала, — Тайцзи отвел взгляд и говорил едва слышно.

— Это очень… — начал было Ян.

— Мило! — закончила за него сестра.

Она привстала на цыпочках, упираясь руками в грудь Тайцзи. Опасная близость заставила его сделать ещё шаг назад, но спина парня уткнулась в стену. Бежать было некуда. Сестра чмокнула его сначала в правую щеку, а затем во левую. Яну на миг показалось, что лицо друга сейчас превратится в огненный шар, и в мире появится новое светило.

— Этот — за то, что не стал драться с нами в лесу, — она ткнула пальцем в правую щеку парня, — а этот — за то, что тебе важно моё мнение, — не отнимая пальца, она провела им по губам Тайцзи ко второй щеке.

Тайцзи не знал куда себя девать: хлопая выпученными глазами, с раскрытым ртом, как рыба, выброшенная на берег, он таращился на сестру. Она же смотрела на него и смеялась во всё горло. Как же ей нравилось провоцировать беднягу. Ян быстро прикинул в уме возраст друга и сказал:

— Если посчитать, ты почувствовал энергию в тринадцать или четырнадцать лет, верно? Как у тебя получилось скрыть это — я чуть не ослеп!

— Легко, братец Ян, не у всех людей что на уме — то и на языке, — встряла Инь, ткнув его в грудь. — И что значит — чуть не ослеп? Я, вот, чуть не оглохла!

— Во время взрыва мне надо было догадаться, что идеальное зрение имеет и свои минусы.

— Интересно, мы по-разному почувствовали энергию, — Инь повернулась к дедуле Цао. — Многое вы ещё скрыли от нас, учитель?

— Зачем забивать ученикам голову? Лишние объяснения только сбили бы вас с Пути. — дедуля подозвал к себе дядюшку Мо, чтобы тот помог ему подняться. — Всё! Кыш отсюда, всем отдыхать до вечера!

В лачуге, где ютились трое учеников, пришлось разместить четвертого человека: женщину-адепта. За ней нужен был постоянный уход. Порча, о которой говорил дедуля, сразу же показала себя. Рана гноилась, кожа рядом с ней покрылась черными разводами. Перевязки требовались каждые несколько лепестков: три раза в день. Постоянно приходилось кипятить воду, чтобы постирать в ней грязные повязки. Ближе к вечеру настала очередь Яна промывать её раны, тогда-то он и заметил интересное совпадение:

— У Шан Цюфэнь останется шрам от когтей — три полосы через спину. Теперь каждый из нас носит иероглиф. У тебя единица, — он указал на Тайцзи, — у нас с Инь — двойка, а у неё тройка.

— Судьба воздала палачу по заслугам, — громко продекламировала Инь. Сестре было известно, что Яну не нравилось упоминание судьбы, и она всякий раз не упускала возможности подначить его. — Хотя, нет, для полного воздаяния не хватает ещё двух шрамов.

— Она пострадала из-за нас, — неловко произнес Тайцзи.

— Откуда ты знаешь её мотивы? Учитель и вы только и можете, что гадать. Когда она взяла в руки кнут, я увидела в её глазах неподдельное удовольствие. Держу пари, пока хлестала по нам, на её физиономии играла самозабвенная улыбка.

— Это тоже всего лишь догадки. В будущем мы узнаем правду, — парировал Ян.

— Если она доживет, — закончила Инь и улыбнулась.

У Яна кончалось терпение. Чего он не мог понять в сестре: как у неё язык поворачивался шутить о смерти, когда рядом лежал умирающий человек, а в сотне шагах отсюда дядюшка Мо копал братскую могилу для солдат.

Ян уже открыл рот, чтобы высказать накипевшее, как вдруг в разговор влез Тайцзи с совершенно новой темой.

— Как думаете, — начал он, заговорщически подманивая к себе брата с сестрой, — дядя Мо ведь не весь огненный хлопок спустил на копьё?

— Фейерверки! — улыбнулась Инь. — Совсем про них забыла.

— Поминальный день откладывается до завтра, — Ян выглянул в окно, проверить, как там дядя Мо. От предложений помочь тот отказался, велел ребятам выздоравливать и набираться сил. Крепкая рука ветерана умело орудовала не только копьём, но и лопатой. Дядя уже заканчивал с рытьём могилы. — Но вряд ли учитель разрешит пускать фейерверки. Шан Байху мог оставить шпиона следить за деревней. Начнём запускать в ночное небо разноцветные огни — сразу выдадим себя.

— Жаль! — Тайцзи откинулся на бамбуковой циновке, положив руки под голову. Его глаза мечтательно блестели, когда он смотрел на бутон магнолии.

— Точно. Ты ведь хотел сегодня вечером сводить куда-то Инь? На холм, кажется? — пытался припомнить Ян.

— Правда? — приподняла бровь сестра. — И чтобы мы делали на том холме?

Друг поперхнулся. Резко поднялся на ноги и зашагал в сторону выхода.

— Надо, всё же, проверить остался ли ещё запас огненного хлопка! — крикнул он, выбегая во внутренний дворик.

— Может, хватит подтрунивать? Тайцзи ведь очень хорошо относится к тебе, — Ян чуть понизил голос, — мне даже кажется, что ты ему нравишься.

— Да ты что! — с явной издевкой произнесла Инь.

— Ты знала?

— Тут и без чувства энергии всё ясно, — сестра облокотилась на оконный проём, вечером она могла не беспокоиться по поводу пыльцы яркоцвета.

— Тогда зачем дразнишь его и называешь по-всякому? То дураком, то трусом. Сегодня Тайцзи показал себя отличным воином и другом!

— Ну, дураком он от этого быть не перестал. Вы оба — те ещё дураки. А насчет трусишки, — сестра сделала паузу, — я уже несколько лет догадываюсь о его симпатии, но всё никак не могу услышать от него самого. Вот когда он признается: тогда и поговорим.

Их разговор прервал кашель учителя. Неизвестно сколько из сказанного он услышал, прежде чем дал знать о себе. Порой старик умел отлично сливаться с окружением.

— Пришло время рассказать вам правду, — с порога заявил дедуля Цао.